Kitabı oku: «Дикая магия. Проклятье «Черного тюльпана»», sayfa 2
Глава 2. Подвал номер два
Вид Петербургской Академии с первого взгляда создавал праздничное настроение. Внешняя нарядность места моего заточения издевательски контрастировала с мрачным предчувствием, поднимавшимся в глубине души.
Старательно переставляя ноги, я направлялась к оранжерее номер три. Там, по причине хорошей (для Петербурга) погоды, должен был состояться урок «Магических снадобий и волшебных трав». В очень узком кругу – куда входили только я и злобный профессор Карпов, – данный предмет назывался «Первая прилюдная казнь крестницы ректора».
Вздохнув, я притормозила, обернулась и окинула взглядом вотчину Артура. Главное здание напоминало не то дворянскую усадьбу, не то американский Белый дом во всей роскоши его архитектуры. Фасад был выкрашен в голубой цвет; спереди крышу подпирал ряд белых колонн, оканчивавшихся изящной лепниной.
Кое-где на стенах виднелись барельефы, изображавшие средневековые магические баталии. К парадной двери вел десяток мраморных ступеней. По бокам от крыльца стояли четыре белые статуи – две симпатичные волшебницы в платьях и два мужественных волшебника в длинных плащах.
Я пыталась выкинуть странные слова белокурого парня из головы и вернуться к проблемам насущным – тем самым, с демонически черными глазами и надменной рожей. Но с юбки еще не выветрился запах гари… И он не давал мыслям пойти спокойной тропинкой.
На секунду из-за плотных туч показалось слепящее солнце. Прищурившись, я бросила мученический взгляд на изящную женскую статую. Пригласить бы ее «каменным гостем» в третью оранжерею и попросить наставить Демона на путь справедливости!
Мраморная голова ободряюще улыбнулась и приветственно кивнула. Ох, батюшки… Подскочив от неожиданности, я тряхнула волосами, зажмурилась, снова открыла глаза… Фигуры стояли неподвижно, без намека на бурную деятельность.
Перед входом расстилался лабиринт из узких дорожек. Некоторые вели к английским оранжереям, в которых разводились диковинные магические растения. Другие тянулись к крупным постройкам – хозяйственному блоку, высокой астрономической башне и небольшой часовне. Позади главного здания расположился парк со скамейками, скульптурами и роскошным садом. Старшекурсники облюбовали его укромные уголки для тайных встреч, подразумевающих поцелуи и прочие вольности.
Слева Академия была прикрыта от внешнего мира хвойным лесом, который становился темным и дремучим уже через пять шагов. Ученики избегали в него заходить – волшебные компасы на территории школы не работали, так что заблудиться проще простого. Страшных магических тварей в этом лесу не водилось, зато можно было наткнуться на зайца, лисицу или кабана.
В день приезда я видела трех молодых самок оленя, на всем скаку вылетевших из чащи. Они стушевались при виде оранжерей, сделали несколько длинных грациозных прыжков вдоль опушки и снова скрылись в еловой гуще.
Справа Академию отрезала от мира широкая река, через которую был перекинут округлый каменный мост. Настолько узкий, что в выходные на нем начиналось столпотворение: схлестывались два потока и образовывались заторы. Ученики любили ходить на ту сторону, в магическую общину, именовавшуюся попросту Деревней.
В третьей оранжерее было жарко и душно: тут «проживали» волшебные растения тропиков и суккуленты. Я последовала примеру остальных и скинула плащик в общую кучу у входа. Нас пришло всего человек пятнадцать, но зимняя теплица была узкой, и потому протиснуться через чужие тела стало непростой задачей. Каким-то седьмым чувством, больно схватившим за лопатки, я ощутила присутствие Демона.
Карпов снял пиджак и без особого трепета бросил его на один из столов. Машинально расстегнув пуговицу на черной рубашке, он притулился к дальней стене и окинул холодным взором собравшихся. Когда его взгляд дошел до меня, равнодушие сменилось неприязнью. От льда черных глаз по спине прокатилась волна мурашек, и я сразу позабыла о жаре.
Жестом показав, что можно занимать места у продолговатых столов, тянущихся вдоль стен теплицы, Демон по-змеиному медленно двинулся в мою сторону. Ну вот, началось…
– Не ожидал увидеть вас на своих занятиях… Особенно после нашего многообещающего знакомства, – прямолинейно заявил он, остановившись в полуметре от меня.
Рост позволял профессору смотреть сверху вниз. Мне даже пришлось слегка приподнять голову, чтобы гордо встретиться с его ледяными глазами.
– Почти на каждой специализации есть ваши чертовы занятия, сэр, – грубовато пробубнила я, и тут же прикусила язык.
– Покажите свой лист предметов… – потребовал Карпов и протянул ко мне крупную ладонь. Недовольно засопев, сунула ему желтую памятку. Видит Бог, я сама была не в восторге от обилия в ней «демонических дисциплин». Он недобро усмехнулся. – Ох, боюсь, вы сильно усложнили себе жизнь. Стоило выбрать что-нибудь… попроще.
Развернувшись, Карпов стремительно пересек оранжерею, выудил из заднего кармана брюк именной жезл и резво им взмахнул. Тотчас в воздухе появилась пара десятков карточек. Они закружились в быстром причудливом танце и произвольно полетели в учеников, угождая кому в ухо, кому в нос.
В хвосте теплицы послышался визг: наглая бумажка нырнула под шифоновую блузку одной из девиц и начала биться в складках ткани, пытаясь вырваться на свободу. От своей картонки я успела увернуться, и она недовольно приземлилась в контейнер с голубыми кактусами.
– Никто не против начать сразу же с самостоятельной работы? – с притворной вежливостью спросил профессор и минуту наслаждался ожидаемой тишиной. – Вот и славно. Перед вами листы с персональными заданиями. Проверим, сохранилось ли в этих темных головах хоть что-то после каникул. Вам предстоит отыскать, собрать и подготовить ингредиенты для разных волшебных отваров. Приступайте.
Отцепив от иголок карточку, я прочла свое задание:
«Снадобье для усиленного кроветворения»
Применяется в качестве поддерживающего средства при серьезной кровопотере, а также в процессе магической хирургии.
Ингредиенты: Очиток Дурманящий, кусочек 2 см от края; Мелисса Равнодушная, 3 верхних листа; Опунция Пурпурная Ядреная, сердцевина без кожи; корень Сарсапариллы Буйной, 3 см.
Радовало уже то, что растения в контейнерах были подписаны. Я понятия не имела, как выглядит Буйная Сарсапарилла и как отличить Ядреную Опунцию от какой-нибудь другой. Первым я увидела Дурманящий Очиток, он веером раскинул свои змееподобные мясистые листики в паре шагов от меня.
Вооружившись ножницами, подлезла к растению. Но, едва лезвия коснулись голубоватой кожицы, Очиток недовольно одернул листик в сторону. Я примостилась с другой стороны, протянула руку… но он снова непокорно отпрянул. Похоже, это танго мы будем танцевать долго.
– Вы и сами – тепличное растение, мисс Дэлориан, – фыркнул позади меня профессор. Он стоял совсем близко, чуть ли не утыкаясь подбородком в плечо, и насмешливо наблюдал за моими попытками приструнить вредный Очиток. – Этакий милый цветочек с нежными лепестками, выращенный в оранжерее вроде этой. В условиях, катастрофически далеких от реального климата волшебного мира. Когда у вас случился всплеск? В десять, одиннадцать?
– В двенадцать… сэр, – твердо ответила я, не собираясь так сразу прогибаться под издевательским напором.
– Стало быть, до этого вы планировали жить в обычном мире людей и обзавестись привычной для них профессией. И какие же розовые мечты жили в этой упрямой дестинской головке? – профессор встал сбоку и больно ткнул пальцем мне в лоб. – Хотели стать балериной? Актрисой? Наследной принцессой?
Я сжала губы, надеясь, что он отстанет, если буду молчать. Но он терпеливо ждал ответа.
– Художницей, – пробубнила я тихо-тихо, стараясь не привлекать к себе внимание. Без толку – все пялились именно на нас.
– И что же вам нравилось рисовать? Пони? Единорогов? Котят? – с язвительной ухмылкой громко вопрошал Карпов. – Отвечайте… Вы же догадываетесь, как сильно я могу испортить вам жизнь за непослушание на уроках.
– Одежду, – едва слышно проговорила я, мечтая стать невидимкой на веки вечные.
– Какую-то конкретную?
– Платья.
– В мире людей много полезных профессий – врачи, юристы, фермеры… Но вы планировали зарабатывать на жизнь, рисуя красивые платья? – злорадно прошипел Демон, вызвав десяток улыбок у моих однокурсников.
– У меня хорошо получалось. Кто-то должен заниматься и этим, – тверже произнесла я. Нельзя высмеивать детские мечты!
– А потом сердобольный опекун подобрал для вас самое тепличное заведение магического мира – «Эншантель», школу благородных манер и изящных колдовских искусств. И чему же вас там учили целых шесть лет? Варить крем от прыщей? Штопать носки одним движением палочки? Готовить яблочный конфитюр?
Судя по довольной физиономии, от нашей беседы Демон получал несравненное удовольствие. Словно паук, причмокивающий над телом обездвиженной мухи и медленно вонзающий клычки в ее сочное брюшко.
– И этому в числе прочего…
– Покажите свою палочку, мисс Дэлориан, – устало выдохнул профессор, окрасив бледное лицо презрительной ухмылкой.
Смирившись с неизбежным, протянула мужчине именной жезл. «Стандартная дамская умеренной мощности» – так гласила этикетка на палочке, которую шесть лет назад крестный купил в Парижской магической лавочке. Мне сразу приглянулся ее изысканный серебряный наконечник с цветочным узором: кажется, это были тюльпаны. Палочка была тонкой и длинной, идеально гладкой, отполированной до лоснящегося блеска. И с удобной рукоятью, оплетенной бежевой кожей.
– Помимо лекарского дела вы выбрали специализацию война… И вот этим вы собираетесь восстанавливать правопорядок? Дамская, слабая, чрезмерно послушная, танцующая… Она точно не игрушечная? Ей бы подошел наконечник в виде сверкающей розовой звездочки.
– Такие палочки – требование «Эншантели», сэр.
– Я в курсе, но спасибо, что напомнили, – грубо отрезал преподаватель. – Идеальное заведение, чтобы вынуть из головы разум и заполнить ее малиновым желе из бесполезных умений.
– Мой разум не покидал голову… сэр, – с возмущением прошипела я.
– И что же вы будете делать, если встретите в переулке Мастера темной материи? – Карпов пренебрежительно швырнул палочку на стол рядом со мной. – Сразите наповал реверансом? Закидаете изысканной выпечкой? Окатите горячим луковым супом?
Ученики расхохотались. Будь я с другой стороны, поток едких острот и мне показался бы забавным. Но сейчас по телу расползалось непривычное, мерзкое чувство. В «Эншантели» меня никогда не поднимали на смех прилюдно. На секунду оранжерея номер три исчезла, и появились облупленные стены старого интерната…
…Я сижу на траве – двенадцатилетняя девчушка в зеленом платье, с бордовой ленточкой в волосах, – а надо мной возвышается фигура Тильды. Ее лицо багровеет от ярости, из-за чего немытые патлы русых волос кажутся почти белыми. Вокруг стоят еще девочки, и все они лицемерно смеются над унизительными шутками в мой адрес…
Цепкий холод сковал сердце. Я глянула на Демона и неуверенно, будучи внутри все еще двенадцатилетней, пролепетала:
– Я здесь, чтобы научиться…
– Вам уже поздно чему-то учиться, – перебил меня высокомерный тип. Как он вообще додумался заняться преподаванием? – Найдите себе богатого мужа, запритесь в его родовом имении и идите печь свои круассаны.
Прекрасная мысль, если учесть, что я была дестинкой – уникальным волшебным самородком с «черной» кровью.
В обычных людях нет ни капли дикой, первобытной магии, и, по существующим законам, всплесков у них случаться не должно. Но то и дело на карте волшебного мира вспыхивают темные пятна, знаменующие появление очередного дестина – «подарка судьбы». Сотни лет ученые ломают головы, почему это происходит, да без толку.
Но моя эксклюзивность не являлась преимуществом. Наоборот, ни один маг-аристократ не рискнул бы связать со мной свою жизнь. Представители знаменитых фамилий, протирающие брюки в роскошных родовых поместьях, упали бы в обморок от идеи смешать свою голубую кровь с дестинской. Так что удачное замужество мне не светило. И я к нему не стремилась.
– Наш мир гораздо опаснее и отвратительнее, чем вам кажется. Жизнь в нем бывает очень быстротечной. Он мрачен, зол, несправедлив… и нетерпим к оранжерейным созданиям, – продолжил Демон издевательскую нотацию.
– Этот мир отвратителен уже потому, что в нем существуют люди вроде вас… сэр. Вы позволите мне дальше выполнять свою работу? – надменно спросила я, с ненавистью уставив на него глаза.
Опрометчивое пожелание: ножницы в дрожащих пальцах ходили ходуном, и профессор это прекрасно видел.
– Разумеется, мисс Дэлориан. В конце занятия я с удовольствием оценю ее. По достоинству.
Сглотнув слезы, я отвернулась к контейнеру с Дурманящим Очитком. Почуяв неладное, его мясистые продолговатые листья сплелись в тугой змеиный клубок и ощетинились на меня острыми кончиками. Вот и попробуй тут отрезать два сантиметра…
– И дам вам «дружеский» совет, – гораздо тише, наклонившись к самому уху, добавил Карпов. – Поскольку я не могу настаивать на вашем исключении, попробуйте сами вправить мозги крестному. Вам здесь не место, юная леди. Оставаясь в Академии, вы обрекаете себя на нескончаемые мучения. Которым я, не сомневайтесь, буду способствовать… в качестве высокомерной сволочи.
В груди предательски захлюпало, но я не пускала рыдания наружу. Этот гад даже не представлял, как сильно я хотела вернуться в Париж – к своим скучным косметическим кремам и другим бесполезным наукам. Там остались друзья и солнце, а здесь меня встретил фирменный апломб русского магического двора.
– Мисс Пруэтт, подойдите на минутку, – подозвал Демон симпатичную темноволосую девицу. Вид у нее был подстать профессору, надменный и мрачный. – Вы на каком курсе учились обращаться с Волшебными Очитками? Знаете, что нужно сделать, чтобы отрезать кусочек?
– На втором, сэр, – с издевкой заявила студентка, сверкнув глубокими зелеными глазами. – Они расслабляются от тепла и становятся податливыми. Можно поднести к огню или опрыскать горячей водой. И, милочка, тебе лучше надеть перчатки, а то испортишь нежную кожу. Дурманящий Очиток жжется, когда злится.
– Благодарю за совет… милочка, – сквозь зубы прошипела я, принудительно сглатывая вырывающиеся рыдания. – И вам, профессор, спасибо за деликатную помощь и адекватное наставление. Преподавание у вас в крови.
Гневно бросив ножницы на стол, я схватила свою палочку и дерганной походкой вышла из оранжереи номер три. Слезы бесстыдно полились из глаз, устраивая на щеках стихийное бедствие.
***
Самое мерзкое в этой истории, что насмешки профессора не были беспочвенны. Я действительно понятия не имела о способах магической самообороны, никогда не изучала сильные защитные заклятья, не тренировалась контролировать именной жезл в сражении… и не представляла, как укротить гадкий Дурманящий Очиток.
Следом за «Снадобьями» шел сдвоенный урок «Существ и сущностей волшебного мира». Профессор Валенвайд – слишком высокий, худощавый и белокожий старец в длинном бордовом сюртуке, – два часа монотонно рассказывал о своем предмете. Студенты ерзали и зевали, но болтать никто не решался: от преподавателя исходил ощутимый флер опасности.
Я устроилась на последней парте и спрятала порозовевший нос за страницами учебника. Не хотелось, чтобы однокурсники уличили меня в рыданиях.
После третьего урока в расписании значился обед. От длительного плача до сих пор подташнивало, есть не хотелось. Но я все равно отправилась в трапезный зал и сразу увидела рыжую голову юной подруги. Пять минут спустя я рассказывала Дженни о происшествии в оранжерее, вяло ковыряя запеченную в травах картофелину. Она участливо кивала и скорбно вздыхала, а в итоге испуганно пробормотала:
– Анна, это не тот человек, с которым стоит ссориться. Попробуй… поменьше ему перечить, а?
– Не могу, Джен, – вымученно улыбнулась я одними губами. – Сама не знаю, что на меня находит. Только вижу эти черные глаза, внутри все закипает, и просыпается разъяренный зверь. Такое чувство, что прямо на месте умру, если не отвечу на колкость.
За стол шестикурсников я снова не пошла. Должно же быть хоть какое-то преимущество у крестницы ректора, раз уж все равно приходится расплачиваться за сомнительный статус.
В выходные я развлекалась тем, что составляла психологические портреты своих соседок и давала им прозвища. Рыжую Рашель Рид окрестила «Мечтательницей» за любовь поваляться на кровати с дамским романом, томно вздыхая в конце каждой страницы. Статную Владу – «Аристократкой». Она не кичилась родословной, но девушку выдавали осанка и манеры. Куда бы ни входила мисс Дягилева, выглядело это так, будто принцесса посещает рабочие бараки.
Вика Добрева – наивная, но благодушная и отзывчивая, стала «Простушкой». Она первой предложила мне полистать свои конспекты за прошлый год. Неопытную Розмари я сразу прозвала «Цветочком», наверное, из-за фамилии – Блум. Правда, по мнению Карпова, я и сама годилась на эту незавидную «оранжерейную» роль.
Меган и Кристина сновали по Академии сиамскими близняшками. Этакие две стороны одной крайне любопытной и непоседливой монетки… Но Меган была рассудительной половиной, а Крис отвечала за взбалмошность и хаос. Энди Макферсон сидел в окружении моих соседок и что-то оживленно им рассказывал. Я могла бы быть в их числе… Так ведь и по Уставу положено?
В затылок прилетел кусочек острого картона, прервав размышления фривольного толка. Бумажка требовательно стукнулась в ухо, затем в лоб… Какая настырная!
– Что за ерунда летучая?
– Местная система оповещения – теле-маго-грамма, – жалостливо глянула на меня Дженни. – Ей пользуется только персонал Академии, ну и… ничего приятного обычно не прилетает. Дотронься жезлом, и она успокоится.
Ткнув бумажку палочкой, я усмирила бешеную записку и смогла, наконец, прочитать содержимое. Оно-то и вернуло меня к суровой академической реальности.
Мисс Анна Дэлориан, второе отделение, куратор проф. Р. Осворт
Трудовое наказание за нарушение дисциплины на уроке «Магические снадобья и волшебные травы»
Ответственный за исполнение: проф. А. Карпов
Прибыть: подвальное помещение номер два, 20.00, сегодняшнего дня
– Подвал? Так сразу? – Округлившимися глазами Джен глядела через мое плечо. – Крепко ты его достала, Ани… Во втором я никогда не была, но… честно скажу, пару раз мне доставался первый. И с тех пор я зареклась нарушать тишину на занятиях у Карамзиной.
Следом было еще два урока. Ксения Игоревна устроила вводную лекцию о пользе бытовой практической магии. Этот предмет выглядел самым безобидным и многообещающим. А Ромул Осворт собрал всех в фойе и, вместо беседы об именных жезлах, предложил ученикам насладиться последними «теплыми» деньками и отпустил с занятия на прогулку.
За ужином кусок в горло не лез: все думала, какое извращенное наказание придумал для меня добросердечный профессор. Кое-как покончив с рыбным филе и размазав по тарелке тушеные овощи, я вышла из зала.
Мои соседки по комнате – Вика и Кристина – стояли в коридоре и шумно щебетали. Я расслышала, что девочки обсуждают каких-то парней на курс младше, подмигивавших им за ужином. Один из них – синеглазый аристократ невероятно ценных магических кровей – явно запал в душу Виктории. Во всяком случае, говорила она про него с томным придыханием.
До боли в зубах захотелось, чтобы все мои проблемы сводились к обсуждению мальчишек. Но нет, великодушная судьба подкинула целый пучок разноплановых невзгод. Незнакомые предметы, чужой город, новая школа, какая-то грозящая мне мифическая опасность… И вполне реальное наказание, ждущее в подвале номер два.
Побродив немножко по Академии, не в силах больше томиться в неизвестности, я спустилась в подземную зону. Здесь были каменные стены, будто выдолбленные в скале, и такой же сводчатый потолок. Легонько толкнув вторую по счету дверь, убедилась, что та заперта. Ну и отлично, не тороплюсь.
Опустившись на каменный пол, прислонилась к прохладной стене. Тяжелый, влажный воздух, полумрак и звенящий холод царили в этом странном месте. Кому-то подземелье Академии показалось бы достойным фильма ужасов. Но мне тут даже понравилось: тихо, пусто и не жарко.
– Потерялись, новенькая мисс?
Надо мной возникла сутулая фигура некогда красивого мужчины, а теперь глубокого старца. Прозрачные глаза-льдинки и бледная кожа в сочетании с длинными белыми волосами, распущенными по плечам, добавляли ему сходства с призраком. Но тонкие неглубокие морщинки, из которых складывалась заинтересованная гримаса, выглядели живыми и настоящими. А синий форменный сюртук внушал уважение.
– Нет, я как раз по месту назначения… – вздохнула я, махнув подбородком в сторону второго подвального помещения. Старик многозначительно хмыкнул, но не ушел. – Как вы поняли, что я новенькая? Неужели на лбу написано?
– По заплаканным глазам, мисс. С новенькими такое то и дело случается, особливо если с первым предметом не повезет. Кхе-кхе… Айзек Эйвери, начальник местной охраны, – представился он, задумался на секунду, а потом громко крякнул и рассмеялся. – Начальник… Важное слово. Только я же и подчиненный. Получается, сам себе приказы отдаю, да. В прежние времена у меня было три младших стража, но Арти решил, что без них справимся. Так что я теперь и смотритель, и защитник, и детектив, и полицейский, а порой и уборщик, ежели понадобится что секретное припрятать…
– А по профессии? – я решила вежливо поддержать разговор, тем более, что сидеть одной расхотелось.
– Мастер защитных заклятий. Дык только чаще приходится выяснять, кто лягушек в унитазы запустил и магически-стойкими красками потолок в учительской испохабил. Порой так хочется… кого-нибудь… эх… кхм… проклясть хорошенько… Но защитной лицензией этого не предусмотрено.
– И слава богу, а то половину студентов пришлось бы отмывать от этих «хорошеньких проклятий», – язвительно усмехнулся Карпов, выплывший из темноты. – Вы рано, мисс Дэлориан. Уже соскучились? Не буду вас задерживать. Поднимайтесь.
Взмахнув именным жезлом, профессор запустил к потолку пару ярких светящихся шаров, наполненных не то газом, не то пузырящейся жидкостью. Мрак спрятался по углам и забился в щели. Стукнув палочкой по заветной двери, Карпов властно толкнул ее и пропустил меня перед собой.
Лучше бы я вообще не ужинала… И не обедала. Тушеные овощи резко начали проситься на волю. Это было самое отвратительное место из всех, что я видела.
Квадратная комната была расчерчена стеллажами с банками, колбами и бутылками. Я знала, что в Санкт-Петербурге есть Кунсткамера – музей со всякого рода пугающими редкостями. Но она рядом не стояла с местными «шедеврами». Уверена, этот подвальчик оценил бы сам Петр Великий.
Содержимое стеклянных сосудов было гадким, шокирующим и тошнотворным. Какие-то органы, части тел, отрезанные головы, лапы, хвосты, обрывки тканей и шерсти… Только принадлежали они не людям, а неизвестным мне диковинным существам. Все это плавало в голубоватой жидкости, причем по-настоящему бултыхалось и крутилось, а не просто дрейфовало.
На ближайшем стеллаже в полуметровой банке в фантазийном танце вращалась косматая голова. На морде, покрытой слипшейся сизой шерстью, застыло выражение ужаса; остекленевшие глаза уставились прямо на меня. Я узнала существо – это был морф, вроде тех, что работают на почте. Обычно они производили впечатление милых пушистых созданий, но не сейчас.
– Если соберетесь упасть в обморок или избавиться от ужина, предупредите заранее, – грубо произнес за моей спиной Карпов.
Зажав рот ладонью, я боялась проронить хоть слово. Так, в молчании, мы простояли минуту.
– Так вот… Мисс Дэлориан… Еще раз покинете мое занятие без разрешения, приведу вас сюда, запру дверь на два часа и заставлю стереть пыль с каждой баночки. А теперь пойдемте.
Схватив за локоть, он вытащил меня спиной прочь из жуткой квадратной комнаты. Я плохо соображала, ноги едва повиновались.
– Лучше вам все-таки начать дышать… Не хочу, чтобы на меня повесили убийство, – мрачно съязвил Карпов, и я сделала судорожный вдох. Легкие с благодарностью наполнились кислородом. – На сегодняшний вечер для вас есть другое наказание. Которое вы, я уверен, теперь воспримете с радостью и энтузиазмом. Следуйте за мной.
На заплетающихся ногах дошла за профессором до второго этажа. Глазам открылся просторный кабинет, уставленный двумя десятками однообразных столов. На каждом громоздилась вереница колбочек, сообщающихся сосудов и хитросплетенных стеклянных труб. Мечта юного химика! Видно, здесь проходили основные занятия по «Магическим снадобьям».
Запах в кабинете стоял удручающий. На некоторых зельеварительных столах ползала, вальяжно перекатываясь с края на край, какая-то смердящая зеленая слизь.
– Первокурсники… – со страдальческим видом проворчал Карпов. – Отмывайте как хотите и чем хотите… Хозяйственные принадлежности найдете в дальнем шкафу. Разрешаю пользоваться вашей игрушечной палочкой, если вдруг знаете какие-то полезные заклятия для уборки. – Он глянул на меня с ощутимой неприязнью, губы скривились в презрительной ухмылке. – В следующий раз могу и не разрешить. Но, вы же дестинка… Вам не привыкать пользоваться тряпкой?
Гордо дернув плечами и едва не послав в мерзкого преподавателя тонну отборной ругани, я направилась к хозяйственному шкафу. Когда обернулась, профессора уже и след простыл. А я боялась, что он весь вечер простоит над душой, любуясь моими попытками избавиться от зеленой дряни.
Кое-какая польза от «Эншантели» имелась: я знала десяток заклятий для быстрой и эффективной уборки. Вооружившись коробкой с порошком, парой мочалок, тазиком воды и своим «игрушечным» дамским жезлом, я бросилась на войну с отвратной слизью. Прекрасное завершение первого учебного дня в новой школе! Но Карпов не ошибся: после увиденного в подвале это наказание я восприняла едва ли не с благодарностью.
