Kitabı oku: «Лисий капкан», sayfa 3

Посмотрела на свою майку и резко обхватила себя руками: мокрая майка стала прозрачной, и было ощущение, что я сидела перед незнакомыми парнями в одном белье.

Мне стало так не по себе, что я была готова провалиться сквозь землю. Меня резко бросило в жар, я почувствовала, как у меня начали краснеть щеки. Кристина быстро поняла, в чем дело. Она достала из рюкзака свой джемпер мятного цвета и подала мне. Я быстренько напялила его и выдохнула: так-то лучше. Но мое спокойствие длилось не больше минуты – ровно до того момента, пока они не начали курить травку.

– Будешь? – предложил Каштан, протягивая мне косяк.

Я покачала головой. Почему он накуривается? Он же должен сесть за руль и отвезти нас обратно в город!

– Ну, как знаешь. – И сделал смачную затяжку.

Кристина, Костя, Сокол, Каштан, Цыпа и Серёга пускали по кругу косяк, смеялись, несли какой-то бред, запивали дым пивом, джин-тоником. С каждым кругом они становились еще дурнее, а их смех еще громче.

Я постоянно поглядывала на часы и мечтала поскорее отсюда уехать.

Когда начало темнеть, они решили развести костер.

– Зачем костер? – шепотом спросила я у Кристины. – Мы разве не сейчас поедем обратно?

– Не-е, – отмахнулась она. – Пока нельзя. Я в дрова!

– Но уже почти десять! Ты же говорила, что тебе гулять до десяти можно.

– Предки укатили на день рождения. Вернутся поздно. А бабуля мне не указ. Так что сегодня можно и подольше, – невнятно проговорила она и громко закричала: – Эй, Капустин! Пойдем искупнемся! – И побежала к воде.

– Отлично, Эльмира Коваленко! Похоже, ты крупно влипла, – вздохнула я. – И как теперь отсюда будешь выбираться?..

Глава 5

Август 2015 года

Прошел еще час. Парни курили, пили и через каждые десять минут ходили искупнуться. Казалось, веселье и не думало заканчиваться. Кристина с Костиком исчезли из виду. Сокол, Каштан и Серёга ошивались возле меня. Задавали вопросы: откуда я приехала, сколько мне лет, надолго ли задержусь в Вологде. В общем, вели себя как дикари. Накуренные дикари, которые увидели пришельца с другой планеты, и им теперь нужно было узнать о нем всё. О нем и о его планете. А Цыпа, свернувшись калачиком, спал на мокром покрывале.

– Здесь вообще у всех сеть не ловит?

– Не-а, – нагловато ответил Каштан. – Аномальное место!

– Переживаешь за бабулю? – спросил Сокол.

– Это она за меня переживает, – вздохнула я. – Когда мы поедем обратно в город?

– Не меньше чем через пару часов. Каштан много выпил.

Я взглянула на часы: половина одиннадцатого. Если выедем отсюда через два часа, то дома буду не раньше часа ночи. И бабушка сойдет с ума…

– Отсюда можно на чем-то еще уехать? Может, есть поздние автобусы?

– Ага, конечно! – посмеялся Каштан. – Каждые полчаса ходят. Строго по расписанию.

Я была в полной растерянности. Без связи, у какого-то озера, с пьяной и накуренной компанией… вот же влипла…

– Ты думаешь только о себе, – послышался голос Кристины.

Я обернулась и едва разглядела в темноте, как они с Костей выходят из кустов.

– Обещаю, что в следующий раз подожду тебя.

– Даю тебе пятнадцать минут, Капустин! На передышку!

– Кристина, – я бросилась к ней. – До города ведь не так далеко, верно?

– Ну… прилично, – усмехнулась она, поправляя лифчик под коротким топом.

– Как будет ближе?

– Сдурела? – воскликнула она. – Пешком собралась? Угу… Иди, иди. До первого дальнобойщика. Знаешь, сколько тут придурков ездит по ночам!

– У меня нет другого выбора! – со слезами сказала я. – Так как ближе?

– Подожди, подожди, не кипишуй, – встрял Костя. – Через полчаса поедем. Обещаю. Если что, то я сам сяду за руль. С нами же Сокол! А значит, если мы наткнемся на гайцев, то нам всё сойдет с рук. В любом случае, пешком точно дольше.

– Точно через полчаса поедем? – вытирая мокрые щеки, спросила я.

– Даю слово!

– Ладно…

– Не парься ты так, – прошептала Кристина. – Бабуля, наверное, уже спит у телека.

– Нет, она не спит. Она точно меня ждет.

Мы сели на покрывало. Меня начало знобить от сырости и оттого, что я была в какой-то западне – зависела от компании пьяных и накуренных парней. А еще девочка, на которую понадеялась, вообще наплевала на меня. Ее дружок ей куда важнее, чем я и моя бабушка. Впрочем, ничего удивительного, мы были знакомы всего ничего.

Кристина открыла еще одну бутылку с джин-тоником. Нет, ну вообще никто никуда не торопился! И меня затрясло еще больше от волнения. Если ее Костик не сдержит свое обещание, то пойду пешком. Я обернулась на крики парней, плескающихся в воде, и подумала, что, скорее всего, так и будет – пойду пешком.

– Эй, красавчик! – крикнула Кристина Костику, – пятнадцать минут уже прошли! – Она сделала затяжку, затушила окурок в пустую бутылку, поднялась на ноги, подтянула мокрые шорты, стащила с пучка резинку, встряхнула влажными волосами и виляющей походкой продефилировала к своему дружку.

– Кристина, вы недолго, да? – тревожно спросила я.

– Н-ну… – задумалась она. – Теперь моя очередь получить порцию удовольствия. Постараюсь не затягивать. – Она подмигнула и пошла в сторону кустов.

В августе темнело очень рано. И ночи тоже были уже темными. Поэтому и в двенадцать часов царила темнота – хоть глаз выколи. Только благодаря костру я едва могла разглядеть, как плескаются в воде Сокол и Каштан. Хотя их крики слышали, наверное, и у трассы.

Пора было принимать решение, иначе с покрывала, на котором царили крошки, пустые бутылки и я, донеслись бы мои рыдания.

Я сняла джемпер и положила его на покрывало, подумав, что Кристине наверняка он понадобится, чтобы переодеться, перед тем как пойти домой.

Одежда была насквозь сырая, и мне стало очень холодно. Я хорошо помнила, с какой стороны мы приехали и где находился город, и быстрым шагом пошла к дорожке, по которой мы сюда ехали.

Темнота. Идти пришлось буквально на ощупь. Сначала пешком, потом бегом, чтобы согреться. Сначала думала, что не выберусь из поселка, и немного расслабилась, когда увидела с трассы огни машин. Бежала до нее бегом и бубнила себе под нос, какая же я дура, что подписалась на эту поездку. Плакала, дрожала от страха и холода одновременно.

Я шла по левой стороне, чтобы никто не посмел подкатить ко мне сзади. Но всё же было страшно, кода встречные машины освещали меня. Особенно большегрузы. Кристина напугала меня дальнобойщиками. И правда, кто знает, что там у них на уме. По правую сторону дороги резко остановилась машина. Мое сердце ударилось о пятки. Руки еще больше покрылись мурашками. Я прибавила шаг, а затем и вовсе побежала вперед. Машина тоже поехала и почти сразу поравнялась со мной. То, что мы находились по разные стороны дороги, ничего не меняло. Что им стоило перейти дорогу и затащить одинокую девушку, идущую в короткой юбке, в машину?

Машина посигналила и моргнула фарами. Я остановилась и прищурилась. Это была «двенашка». Я выдохнула.

– Эй, терминатор, совсем страх потеряла? – Из машины вышел Сокол. – Жить надоело? Садись в машину. Довезем.

«Фух, вот оно, мое спасение!» – подумала я и перебежала дорогу.

Села назад. За рулем был Каштан, рядом с ним на пассажирском сидел Цыпа, со мной на заднее сиденье пристроился Сокол. А Кристины и Кости в машине не было.

– А где Кристина с Костей? – тревожно спросила я, понимая, что в машине трое накуренных парней.

– Они еще не все кусты переломали, – зевая, ответил Цыпа и хрипло засмеялся.

– Уедут с Серёгой, – ответил Сокол.

Машина остановилась на обочине. Каштан выскочил из-за руля со словами: «я отлить!», а Сокол пододвинулся ближе ко мне.

– М-м-м, какая мокрая, – он подцепил бретельку на моей майке. – Замерзла? Может, тебя согреть?

Я скрестила руки на груди и отвернулась к окну.

А в следующую секунду его рука скользнула по моим ногам.

– Эй, что ты себе позволяешь? – я откинула его руку. – Не смей меня трогать!

– А то что? – нагло спросил он.

– Ничего… – съежилась я. – Просто не нужно, ладно?

– Дай-ка подумаю… – Он почесал затылок. С переднего сидения обернулся Цыпа и хлопал сонными глазами, наблюдая за хамским поведением своего дружка. – Я хочу тебя! – сказал Сокол и, положив руку на мое плечо, прижал к себе. – Прямо сейчас! – прошептал он маниакальным тоном и, прислонившись носом к моим волосам, втянул в себя их запах.

– Отпусти! – крикнула я и снова ловко вывернулась. – Ты накурился! Ты не контролируешь себя!

– Да, ты права, я себя не контролирую. Особенно когда девчонки носят такие обтягивающие маечки и короткие юбочки! – И на этот раз его рука скользнула между моих ног.

И тут у меня сработал инстинкт самосохранения: я врезала Соколу кулаком, угодив прямо по глазу, дернула ручку и выпрыгнула из машины. Вернулся из кустов Каштан. Я проскочила мимо, перебежала через дорогу и бросилась в кусты.

– Стой, мразь! – голос Сокола раздался на всю округу.

Я пробиралась кустами вдоль леса. Полная темнота. Совсем ничего не видно. Я шла на ощупь, расцарапывая голые ноги о ветки деревьев.

Присела возле дерева, укрыв ветками белую майку, которую наверняка легко увидеть в темноте. Прищуриваясь, видела, как вверху светят огоньки: то ли подсветки, то ли фонарики на телефонах. Я слышала голоса парней. Мое сердце бешено колотилось от страха. Слава богу, на улице было настолько темно, что меня практически невозможно было обнаружить.

– Эй, терминатор, я же знаю, что ты где-то здесь. Выходи, не бойся. Просто извинишься за то, что поставила мне фингал под глазом, и всё.

– Сокол, это бесполезная трата времени, – сказал кто-то из парней. – Наверняка она уже убежала отсюда.

– Ну, лесом она бы не прошла, там заросли. Тем более в темноте и не зная местности, – рассуждал он. – А на дороге мы бы ее уже обнаружили. Значит, малышка притаилась в кустах… Хорошо… Подождем, когда начнет светать.

– Э нет, братан, так дело не пойдет. Я вырублюсь сейчас. Пускай прячется. Потом пешком пойдет.

– Цыпа прав. Погнали, – поддержал Каштан.

Послышалось, как затрещали ветки. Кто-то пробирался по кустам. Я медленно попятилась еще дальше от трассы, вглубь леса.

– Сокол, ну реально, пустая трата времени!

– Я не люблю сдаваться! – злобно проговорил он.

Ветки снова затрещали. Я думала, что потеряю сознание от страха. Но тут Сокол всё же отступил.

– Ладно, терминатор, сегодня я тебя упустил… Но когда в следующий раз приедешь навестить бабулю, ты от меня никуда не убежишь!

«Спасена!» – подумала я, и тут… мой мобильник поймал сеть.

И СМС-оповещение о пропущенных звонках раздалось на всю округу.

Глава 6

Август 2015 года

Бежать без оглядки. Казалось, все остальные мысли просто вытряхнуло из головы.

Уже в боку кололо от пробежки и страха одновременно. Сокол наступал мне на пятки, поэтому я не могла себе позволить сделать остановку и передохнуть.

– Стой, терминатор, ты в тупике! – прокричал он на весь лес.

«Господи, прошу, помоги мне отсюда выбраться, пожалуйста», – я молилась и плакала, чтобы каким-то чудом оторваться.

Я практически ничего не видела, просто пробиралась через кусты, спотыкалась, натыкалась на острые ветви, потом и вовсе упала, когда выбежала на какой-то пустырь, потеряла очки, но у меня не было времени возвращаться, чтобы их отыскать.

– Здесь был костер, – глубоко дыша, тихо прошептала я, увидев тлеющие угли. Я прибежала обратно к озеру!

– Кристина! – закричала так громко, как могла. – Помогите мне! Пожалуйста, кто-нибудь! – Я заплакала, но продолжала выкрикивать ее имя.

– Добегалась, куколка!

Мой рот плотно прижали рукой.

– Тихо, тихо, не рыпайся, – прошептал он на ухо. – Игра в прятки закончилась. Пора поиграть во взрослые игры.

Я как следует укусила Сокола за ладонь, и у меня появился шанс вырваться.

– Ах ты дрянь! – Он резко схватил меня за волосы. – Ну всё… Я хотел по-хорошему, но, видимо, придется по-плохому!

На помощь к Соколу подскочили его дружки. Меня швырнули на землю в метре от беседки.

Глава 7

Спустя три года

Август 2018 года

– Мира, умолю тебя, еще раз всё хорошенько обдумай!

– Мам, я уже всё решила, – складывая вещи в коробки, в который раз ответила я.

– Но тебя же в любой университет возьмут с радостью! Допустим, ты решила не идти по стопам отца. Допустим, ты решила выбрать другую профессию. Я с трудом, но могу смириться с этим. Но «Экономика и управление на предприятии», Ми-и-ира! – Мама театрально закатила глаза. – Ну почему именно эта профессия? Небо и земля! А как же твои слова: «Я стану лучшим хирургом! Я буду делать наисложнейшие операции!» – Мама покривлялась, изображая меня. – В нашем городе, в соседних городах есть другие университеты! Здесь куда больше возможностей! С твоим аттестатом перед тобой все двери открыты. Еще в прошлом году я разговаривала с Эрнестом Борисовичем о твоем поступлении в питерский мединститут. Ты же знаешь, он друг нашей семьи, и, на минуточку, декан! Он бы тебе во всем помогал. Учиться там и сменить прописку на питерскую – это разве не было твоей мечтой? А ты… эх… – Мама села на мою кровать и тяжело вздохнула.

«Больше возможностей, да, я согласна мам. Но Сокол живет не здесь».

Я отложила вещи и присела рядом с ней.

– Мам… ну перегорело, что поделать? Ну не хочу я больше. Это была детская мечта – стать врачом. Просто я хочу…

– Наконец оказаться подальше от родительского дома! И правильно делает! – раздался голос брата.

– Макс? – радостно крикнула я и, соскочив с кровати, кинулась ему на шею. – Как я соскучилась! – Следом за ним в комнату вошла его подружка с пирогом в руках. – Привет, Алина!

– Приветик! – подмигнула она и всучила маме пирог.

– Ого! – отодвинулся от меня брательник. – Какие формы!

Я покрутилась перед ним, а вместе со мной развевались мои длинные – почти до пояса – волосы.

– Еще и загорела! Класс! Ты же ненавидела валяться под палящим солнцем.

– Ну, всё меняется.

– Привет сынок, – обняла его мама. – Значит, и ты не прочистишь мозги сестре? – вздохнула она.

– И более того, я полностью поддерживаю ее решение. Мира хочет самостоятельной жизни, невероятно! Кто-нибудь, ущипните меня! – засмеялся Макс.

Мама взглянула на Алину, ожидая, что хоть она встанет на ее сторону.

– Я согласна с Максом, – улыбнулась Алина.

* * *

Мы пили чай с вкусным вишневым пирогом, который испекла Алина. Они с Максом уже два года вместе. Жили отдельно, пока на съемной квартире, и планировали вскоре пожениться.

– Кстати, и не нужно будет платить за аренду квартиры, – Макс не переставал искать плюсы моего переезда. – Мира будет жить в бабушкиной квартире.

– Ладно… Я сдаюсь, – выдохнула мама. – Зря я однажды дала ей слово, что если она окончит школу с отличием, то университет будет выбирать сама. Но я и подумать не могла, что она выберет в Вологде!

Да, именно там. Именно в Вологде. Спросите почему? Этот город сломал меня. Разобрал на молекулы. Выпотрошил всю душу. А вместе с ней и мечту стать хорошим хирургом.

Я была готова на что угодно, лишь бы спастись от кошмара, который преследовал меня днем и ночью. Его жадное дыхание, его резкие движения, мерзкие словечки, которыми он называл меня в ту ночь – всё это сводило с ума.

А вы помните свой первый раз? Как это было? Романтично? Скорее всего, у большинства так и было.

Я тоже буду помнить свой. Всю жизнь. Лето, теплый вечер, озеро, звездное небо, и… один отморозок. Цыпа и Каштан побоялись меня трогать, а тот, у которого папочка работает в полиции, не отказывал себе ни в чем!

Помню, как к беседке прибежала Кристина, как кричала на Сокола и била его кулаком в грудь. Нет, она не за меня переживала. Она беспокоилась о себе. Точнее, что я расскажу своей бабушке обо всем, и тогда ей придется за это ответить.

Ты завтра пойдешь в полицию? – спросила меня Кристина, когда мы ехали домой. – Ты всех нас сдашь, да?

– Никуда она не пойдет. – Сокол положил одну руку на мое плечо, второй, погладил по волосам. – Правда, терминатор? – Он закурил сигарету, сделал затяжку и выпустил дым прямо мне в лицо. – Ты же умная девочка и наверняка не хочешь, чтобы у твоей любимой бабули сгорела квартира. Поэтому ты соберешь свои вещички и уедешь. Куда там? В Ярославль? Уедешь и забудешь о том, что здесь произошло.

Когда я вошла домой, бабушка спала в кресле, держа в руках мобильник. Я выключила телевизор и тихо прошла в свою комнату. Первая мысль, что пришла ко мне в голову, – позвонить Максу. Я уже набрала номер. В трубке раздались гудки, но я вовремя опомнилась и нажала на сброс. В голову забрались картинки, как Макс убивает одного за другим. Знаете, это могла бы быть идеальная месть. И, пожалуй, единственная. Ведь я всегда знала, что плечо моего брата надежнее любого автомата. И помочь мне мог только он, учитывая, что мне не стоило тратить время на заявление в полицию, зная, что у Сокола там всё схвачено. А вот Макс – да, он не станет разбираться, кто причастен, а кто нет. И у кого отец работает в органах – его бы это точно не остановило. Если я расскажу ему, что они со мной сделали, то уже через два часа он будет здесь… А уже завтра его посадят за тройное убийство. И на его жизни и карьере боксера можно ставить жирный крест. Я хорошо знала брата: он не оставит на них ни одного живого места.

В шестом классе мой одноклассник запер меня в мужском туалете, а потом две недели лежал в больнице со сломанной челюстью. Макс не знал меры, когда встречался с моими обидчиками.

Я плакала в душе, смывая с себя запах Сокола. Сходила в туалет как будто битым стеклом. Боль была дикая. Невыносимая. Но физическая боль – ничто по сравнению с тем, что творилось внутри.

И тогда я поняла, что осталась один на один с тем, что со мной сделали. Рассказать родителям тоже не могла. Они, конечно же, пойдут в полицию, и естественно вина Сокола не будет доказана – его отмажет отец. А я буду думать, как там бабушка, не горит ли вместе со своей квартирой?

В ту страшную ночь я не сомкнула глаз до самого рассвета. Утром бабушка вошла в мою комнату. Мне пришлось извиниться и соврать, что мы были на дискотеке в доме культуры, и я потеряла счет времени. Затем набрала номер брата и попросила меня забрать.

Я так и не смогла объяснить бабушке, почему так стремительно надумала уехать. А уже к вечеру была в Ярославле.

Первые полгода после случившегося мама таскала меня по врачам. Я замкнулась. Похудела на пять кило, аж кости выпирали. Даже пришлось сменить почти весь гардероб. Из-за депрессии, которую никто из близких не мог понять, я сильно отстала в учебе.

Родители долго искали объяснение тому, почему я резко замкнулась. Предположили, что впервые влюбилась, и что-то пошло не так. И знаете, я поддержала эту версию, чтобы они отстали от меня. Выдумала парня, в которого по уши влюбилась, а он не обращал на меня внимания, а потом и вовсе стал встречаться с моей одноклассницей, что окончательно разбило мне сердце. Иначе я не могла объяснить им свое состояние.

После того случая я больше не ездила в Вологду. Я не навестила бабулю в позапрошлом году, в прошлом году. А этой весной она умерла. Дядя Лёша нашел ее на даче, прямо в огороде, где ее и застал сердечный приступ.

И я возненавидела Сокола еще больше. Это из-за него меня не было с ней рядом в последние годы. Три года! Он отнял их у нас.

Я больше никогда не увижу ее, мою самую близкую, любимую бабулю.

Один парень разрушил всё. За один час он перевернул мою жизнь с ног на голову. До смерти бабушки я была затравленной, сломанной, запуганной, связанной по ногам и рукам. Я не могла никому рассказать о том, что со мной сделали тем летним вечером. Я боялась за бабушку. Да, возможно, мне бы и удалось доказать его вину. Доказать и уехать домой. А она бы осталась жить по соседству с этим отморозком. И если бы он сделал то, что пообещал, то я бы никогда себе не простила, что по моей вине пострадала бабушка. Поэтому я всё держала внутри. Копила злобу, сходила с ума от жутких мыслей, просыпалась по ночам в холодном поту, когда мне снился пляж, на котором стояла беседка с красной крышей. Снаружи я еще как-то напоминала человека, а внутри была полностью уничтожена. Когда бабушки не стало, во мне словно что-то щелкнуло. Какое-то новое чувство. Одна маленькая капелька упала в пустое безжизненное тело – теперь я могла не бояться, что Сокол подожжет ее квартиру. Дальше – больше: с каждым днем я чувствовала, что таких капелек становится всё больше. Мое тело наполнялось ими, а вместе с ними приходило бесстрашие и дикое желание отомстить.

Знаете, в каждом, каждом человеке живут черти. У истеричек и отморозков они всегда на поверхности. А у тихонь вроде меня могут спать годами. Мы не будим их по пустякам. Мы терпим, терпим, терпим… Но настает момент, когда маленькие капли переживаний образуют целое озеро. Оно бурлит, кипит, а в нем кипит и всё пережитое. А на дне озера тот самый омут. А в омуте – спят черти. У тихонь вроде меня черти особенные. Они не знают пощады.

Просыпайтесь, ребятки. Дельце есть!

Я уступлю Соколу место в аду. А сама отправлюсь туда, когда судьба забросит. Да, именно в ад. Так как после того, что я с ним сделаю, в раю для меня места не будет.

Итак, что я о нем знала? Его прозвище – Сокол, его фамилию – Соколов, и то, что жил в Вологде. Я даже имени его не знала. Искала в соцсетях. Почти две тысячи человек из Вологды с фамилией Соколов. Затем забила в поиск «Костя Капустин», и тут удача мне очень широко улыбнулась: с таким именем и фамилией было три человека, все с фото на аватарке. Парня в черной кепке я узнала сразу. У него в друзьях было трое с фамилией Соколов. Егор, Денис, Иван. Все без фото. У Егора – девушка с пушкой в руках, которая держала на цепи добермана в железном наморднике, у Дениса – черный BMW, у Ивана – боксерские перчатки.

Круг сократился. В разы. У Ивана в альбомах было несколько фото, и этот парень ничем не смахивал на Сокола, которого я отлично помнила. У Дениса не было фото и стоял город Санкт-Петербург. Поэтому его я сразу отсеяла. Остался Егор. У него – ни одной фотографии. Я нажала вкладку «показать подробную информацию», и в разделе «образование» увидела «ВоГУ» – Вологодский государственный университет. Я нашла группу универа, прошерстила все альбомы. И вуаля. В четыре часа ночи мне улыбнулась удача: я нашла его! Нашла в альбоме «Неделя здоровья». Он подтягивался на турнике. А у фотографии была подпись: «Егор Соколов. Группа ЭФК–3».

– Ну, вот и познакомились, Егор Соколов, – хищно улыбнулась я.

А ведь еще пару месяцев назад я не могла без содрогания представлять его лицо. Меня бросало то в жар, то в холод. А теперь я смотрела на него спокойно. Разглядывала его руки, крепкую шею, лицо, которое скривилось во время подтягивания. Я, улыбаясь, смотрела на него несколько минут. А в это время в голове орудовали чертята. Они скрутили его, завязали руки веревками, надели на голову мешок и бросили в багажник моей машины. Я ткнула пальцем в его живот.

– Пиф-паф…

Представила, как убью его. И почему-то на ум сразу же пришел пистолет. А где его взять? Да и кровища будет… Тогда уж лучше задушить. Ни крови, ни следов. Нет, просто задушить – это не так-то просто, сил может не хватить. Как же быть?

Я задумалась, а через какое-то время мысленно воскликнула: «Эврика! Кажется, у меня есть отличная идея, как сделать так, чтобы всё прошло идеально».

Теперь я знала его группу и стала собирать информацию. Он учился на факультете «Финансы и кредит». Курс обучения – четыре года. Значит, он еще там. Значит, он перешел на четвертый курс. И его группа будет ЭФК–4. Отлично. А дальше я занялась подготовкой документов в этот же универ. Для меня вообще не имело никакого значения, на какую специальность поступать. Я знала, что до конца всё равно не доучусь. Просто нужно оказаться рядом с ним на какое-то время. Вот и всё. Когда мой план мести созрел, я снова взялась за учебу. Ведь мама пообещала, что если окончу школу с отличием, то смогу сама выбрать универ, в который поеду учиться. Она, конечно, долго выносила мозг по поводу выбранной профессии. Согласитесь, хирург и экономист похожи друг на друга как комар на бабочку. Но, на удивление, главный хирург в нашей семье, мой отец, был на моей стороне. Раньше он часто рассказывал, что, помимо спасения жизней, будут и смерти – прямо на хирургическом столе. И это будет тяжело переносить. Я сама знала это. Бывало, папа приходил домой без лица. Наливал стакан коньяка и долго сидел в кресле в гостиной. Мы знали, что в такие моменты его лучше не трогать, – в этот день у него умер пациент.

Поэтому и папа, и Макс меня поддержали. В итоге сдалась и мама. И они сошлись на том, что пора отпустить меня во взрослую самостоятельную жизнь. После нового года я пошла учиться в автошколу. Сдала экзамены с первого раза. А в мае, когда мне исполнилось восемнадцать, получила права.

Родители купили мне машину. Максу на совершеннолетие подарили «Форд-Мондео». Ну, а я выбрала «Мини-Купер». Зеленая красотка, которую папа пригнал из Москвы.

Библиотеки сменились спортзалом. Стабильно три раза в неделю я обнимала железо, делала себе классную попу, красивый крепкий животик и упругие стройные ножки. Летом, после лазерной коррекции зрения, я отправила очки в урну. Брекеты сняли год назад. И я больше не стригла волосы под каре. Усиленно пила витамины, и за три года они отросли почти до талии. На выпускном меня атаковали мальчишки из моей школы. Они наперебой приглашали меня танцевать и вздыхали: «И почему мы совсем не замечали тебя раньше?» А девчонки завистливо оглядывали мою фигуру.

Одним словом, я хорошо подготовилась.