Kitabı oku: «Двое в пути. Записки Белого Лиса», sayfa 4
– Неужели тебя никогда не арестовывали? – я искренне подивился наплевательскому отношению правоохранителей к своим непосредственным обязанностям.
– А как же, бывало,– Макар утвердительно кивнул,– вот только пару лет назад объявился тут один недалёкий мент. Кажется, его Виктором звали. Приехал развлекаться с компанией и по пьяни решил отправить меня в тюрьму.
– И что ты сделал? – от любопытства я заёрзал на стуле.
– Ничего, поехал с ним в посёлок,– пожал плечами Макар. – У меня как раз тогда мотор сдох, нужно было новый доставать, так что любезное предложение переправить меня через озеро оказалось очень кстати.
– Так ты сидел за бродяжничество? – сделал я скоропалительный вывод.
– Видишь ли, Лис,– хозяин Спаса снисходительно улыбнулся,– это только такие, как ты, ленивые не интересуются законами нашего мира. А юристам, тем более, судьям о них всё доподлинно известно. Не могут они покушаться на права свободного человека, им за это сделают очень больно.
– Кто сделает? – ошарашенно пробормотал я.
– Другие свободные люди,– Макар пожал плечами, словно это было и так очевидно. – Жаль, Виктор плохо учился в своей академии, пропускал, наверное, лекции. Вот и пострадал. Если бы он поступил таким образом с рабом, простите, гражданином, ничего бы ему не было, даже напротив, наградили бы за поимку беглого раба, а вот насилие над свободным человеком недопустимо.
– Его наказали?! – представить себе такое я просто не мог.
– Его выгнали из органов и посадили,– беспечно пояснил Макар. – Разумеется, всё обставили так, что я оказался ни при чём. Устроили ему какую-то подставу, видимо, он был честным ментом, за реальные преступления его прищучить не получалось. Жена его бросила, забрала детей и уехала куда-то, его дом сгорел, разумеется, случайно. Так что, когда парень выйдет на свободу, придётся ему начинать жизнь заново. А ведь я его предупреждал. Не послушался, шалопай.
Вот тут-то всё и случилось. Судьба, спрятав ехидную усмешку, сделала свой ход. Если бы это произошло на следующий день или, наоборот, днём раньше, я бы ещё смог поверить в совпадение, но вот так подгадать можно было только специально. После слова «шалопай» дверь распахнулась, и на пороге появился здоровенный дядька в камуфляже и болотных сапогах. За его спиной маячили ещё два амбала в таком же прикиде. Все трое ввалились в комнату, и в ней сразу сделалось тесно.
– Здравствуй, Виктор,– радушно поприветствовал незваного гостя Макар. – Поздновато для пикников, не находишь? Надеюсь, вы добрались без приключений.
Первый дядька, который, видимо, и был тем самым ментом-неудачником, грубо выругался и сплюнул прямо на пол.
– Думаешь, всё так просто? – сквозь зубы процедил он. – Натравил на меня своих братков и залез обратно в свою нору. Решил, что я не просеку, кто за всем этим дерьмом стоит.
– Успокойся, Виктор,– миролюбиво улыбнулся Макар,– ты сам виноват, что меня не послушал. И никаких братков у меня нет, не возводи напраслину.
– А мне пофиг, кто за тобой стоит,– скривился Виктор. – Я тебя урою, тварь, ты мне всю жизнь поломал,– с этими словами разъярённый мститель решительно двинулся к нам.
Его дружки, заведённые праведным гневом пострадавшего мента, а также изрядной дозой алкоголя с энтузиазмом присоединились к своему предводителю. Мне совершенно не улыбалось оказаться между двумя враждующими сторонами, но ноги сами подняли моё тело и поставили его на пути отряда мстителей. Чудеса, да и только. От удивления Виктор слегка опешил и затормозил, видимо, в своём воинственном угаре он меня сначала даже не заметил.
– Тоже желаешь огрести? – сквозь зубы процедил он. – Это можно устроить.
Я смотрел на трёх здоровых мужиков, настроившихся подраться, и понимал, что да, огребу, причём неслабо. На моей стороне, правда, было несколько лет занятий дзюдо, к тому же парни были в изрядном подпитии, но, к сожалению, не настолько сильном, чтобы лишить их координации. Скорее, принятая доза всего лишь сняла тормоза с инстинкта самосохранения, что сделало их ещё более опасными.
– Чего ты с этим фраером церемонишься, Витёк? – подбодрил главаря стоящий справа парень, доставая из-за пояса охотничий нож.
Ситуация складывалась всё более отчаянная. Если в ход пойдёт оружие, то последствия могут быть самые непредсказуемые, разбитыми физиономиями дело может не ограничиться. И главное, никто ничего не узнает. Ну исчез куда-то Макар, так ведь он свободный человек, живёт, где хочет. А про какого-то заезжего пижона никто вообще не спросит. Предупреждали же его, чтобы на байдарке не совался в озеро. Не послушался, кого ж теперь винить, видать, утоп, болезный. Аким с благодарностью судьбе продаст мой лексус и купит себе новый катер. На этом всё и закончится.
Пока эти безрадостные мысли вихрем проносились в моей голове, парень с ножом вынырнул из-за спины Виктора и двинулся на меня. Между нами было не больше трёх шагов. Я обречённо принял защитную стойку, понимая, что против ножа шансов у меня немного, а ещё меньше против трёх ножей. Однако парень успел сделать всего один шаг и вдруг замер, словно наткнулся на стену. Его лицо исказила судорога боли, в глазах появилось какое-то затравленное выражение. Внезапно он сложился пополам и вылетел из комнаты с такой скоростью, как будто за ним черти гнались. Двое его дружков в точности повторили тот же манёвр, и мы с Макаром остались одни.
– Что это было? – ошарашенно пробормотал я. – Что ты с ними сделал?
– Ничего страшного,– Макар небрежно махнул рукой. Во время этой сцены он даже не подумал подняться из-за стола, в его правой руке по-прежнему была кружка, из которой он продолжал прихлёбывать чай. – Небольшая чистка кишечника ещё никому не повредила.
– Ты вызвал у них диарею? – я невольно прыснул, хотя только что буквально прощался с жизнью. – А как же закон свободы воли? По-моему, это было насилие в чистом виде.
– Свободный человек имеет право защищаться,– назидательно произнёс мудрый гуру. – Все эти басни про «подставь вторую щёку» придумали манипуляторы от авраамических религий. Вернее, придумали не они, но они извратили эту мудрую поговорку, обрезали конец, и она изменила свой смысл.
– А какой у неё конец? – поинтересовался я.
– Подставь левую щёку, если позволил ударить себя по правой,– процитировал Макар.
– Да, действительно смысл совсем иной,– я наконец расслабился после непредвиденного визита отряда мстителей. – А твои фанаты снова не полезут, когда оклемаются?
– А ты бы полез? – вопросом на вопрос ответил Макар.
Должен признать, урок для любителей гандикапа вышел весьма впечатляющим. Наверное, будь я на их месте, то сильно задумался бы, прежде чем сделать ещё одну попытку нападения. Макар даже не сподобился запереть дверь, настолько он был уверен в своих силах. Судя по всему, моё заступничество было ему совершенно без надобности, но он тактично не стал комментировать мой благородный порыв, и я был ему за это благодарен.
Мы ещё немного пообсуждали визит Виктора, а потом завалились спать, вернее, спать завалился Макар, а я никак не мог расслабиться. Нет, не потому, что совсем недавно собирался драться насмерть с тремя вооружёнными бугаями, как можно было бы предположить, просто в руках у этих бугаёв был мой билет в прежнюю жизнь. Они ведь не вплавь сюда добрались, значит, у них есть моторка, и в этой моторке вполне может оказаться место для одного городского неудачника.
Я только представил себе, как устраиваюсь со всеми удобствами на своём диване: правая рука ласкает компьютерную мышь, в левой – банка пива, рядом – миска с чипсами, а на коленях – ноут, и у меня комок подступил к горлу. Мне казалось, что я уже смирился с неизбежной зимовкой на острове в компании сумасшедшего мага, но внезапно вспыхнувшая надежда развеяла моё смирение, как пепел от костра. Я жаждал вернуться назад, и ещё одна встреча с бывшим ментом меня не пугала, у меня имелось достаточно средств, чтобы оплатить его лояльность.
Но что подумает Макар о моём дезертирстве? Бросить его одного, когда враг вышел на свободу и жаждет мести? И это после того, как он спас мне жизнь? Нет, такой поступок вряд ли можно счесть порядочным. Ведь в следующий раз этот бывший мент может притащить с собой компанию побольше, да и вооружиться чем-то поопаснее охотничьего ножа. Наверняка, у него где-нибудь припрятан ствол. Не знаю, чем я смогу помочь в такой ситуации, но сбежать сейчас, да ещё с помощью Виктора… Смогу ли я себе простить, если для Макара эта история закончится смертью? Но я же не собираюсь навсегда поселиться на Спасе, рано или поздно я должен буду вернуться домой. Так какая тогда разница, случится это сейчас или летом, когда появятся туристы?
– Лис, хватит рефлексировать,– внезапно раздался в темноте голос Макара,– ты мне ничего не должен, запомни это раз и навсегда. Я тебя не держу, уходи, если тебе так уж невмоготу без привычных игрушек. Только дождись утра, боюсь, до середины ночи эти бедолаги будут недоговороспособны. Сами виноваты, жрут всякую дрянь, а ещё эта водка палёная. У них не организм, а помойка. Не трать время на глупости, выспись нормально.
Не знаю, обрадовало ли меня разрешение хозяина Спаса, скорее, ещё сильнее раззадорило. В любом случае, облегчения я не почувствовал. А потому никак не смог последовать его рекомендации и выбросить из головы свои фрустрации. И, вместо того, чтобы заснуть, принялся записывать свои впечатления от прошедшего дня. Макар только снисходительно хмыкнул, типа, дуракам закон не писан, и отвернулся к стенке. А дурак так и не смог улечься в постель, пока ни закончил описывать этот день, видимо, мой последний день на острове Спас.
8 октября
Всё-таки это судьба. Те события, что заставили меня пуститься в путешествие, встреча с Макаром и появление бывшего мента, всё это были лёгкие прикосновения тонких и ловких пальчиков моей судьбы. Теперь я это точно знаю.
Утро после ночи терзаний наступило для меня поздно. Когда я наконец продрал глаза, солнце уже вовсю пригревало наш уютный остров. Макар куда-то слинял, оставив мне на завтрак миску гречневой каши, завёрнутую для сохранения тепла в полотенце. Первым делом я надел куртку и отправился к озеру умываться. Можно было бы, конечно, просто зачерпнуть озёрной воды из бочки, сам же и натаскал вчера, но мне почему-то захотелось спуститься на берег, полюбоваться, как играют солнечные блики на водной ряби. Это я так попытался себе объяснить свой порыв, а на самом деле меня подталкивала в спину хитрюга-судьба. Она пока таилась и старалась не выдать себя, но ехидная ухмылка уже тронула её губы, и в глазах вспыхнули азартные огоньки.
Я с удовольствием плескался в ледяной воде, когда моё внимание привлекло мерное тарахтение лодочного мотора. Из-за уступа обрывистого берега вынырнула моторка и на полных оборотах полетела в сторону посёлка. У меня буквально подогнулись коленки, наши незваные гости убрались восвояси, даже не простившись. А как же я? Я ведь собирался напроситься с ними. Выходит, я тупо проспал своё счастье. Нужно было попросить Макара, чтобы он разбудил меня на рассвете, или вообще не ложиться, всё равно я занимался писаниной практически всю ночь. Но кто же мог подумать, что Витёк с компанией сорвётся сразу после нашей интригующей встречи?
Я тупо разглядывал удаляющееся судёнышко, и ядовитая чёрная злоба медленно поднималась со дна моей души. Какого чёрта я послушался этого умника? Если бы сразу рванул за мужиками, может быть, сейчас я бы тоже сидел в этой моторке. Недоговороспособны они, видишь ли, были ночью. Чушь собачья. За хорошие деньги все делаются покладистыми и радушными. А теперь поздно локти кусать, уплыл мой счастливый билет в прежнюю жизнь.
На бак моторки из-под тента вылезла рыжеволосая девица и, увидев меня, приветливо помахала рукой. Я, естественно, запрыгал по берегу, что твой орангутанг, жестами изображая немую мольбу о помощи. Девица что-то крикнула в глубь катера, и на баке появился сам Витёк. Бросив презрительный взгляд на мои ужимки, он сделал известный знак средним пальцем правой руки и удалился обратно под тент. Да, похоже, Макар был прав насчёт уровня договороспособности этого бугая. Я демонстративно отвернулся от удаляющейся лодки и в сердцах пнул ногой какой-то камень. Тот отлетел метров на пять и остановился аккурат у ног Макара. Лёгок на помине, советчик хренов.
– Прости, Лис,– хозяин Спаса смущённо потупился,– даже предположить не мог, что эти оболтусы так испугаются.
В первую секунду мне захотелось по инерции наорать на кающегося любителя бесплатных и бесполезных советов. По его милости я теперь застрял на острове до следующего лета. И тут вдруг я осознал, что больше не чувствую злости. Напротив, меня накрыла волна странного облегчения. Мне больше не нужно было выбирать между Макаром и моей привычной городской жизнью. Кто-то сделал этот выбор за меня, и я его принял, причём принял без возражений и даже с удовлетворением. Наверное, мне и самому хотелось остаться с этим удивительным человеком, но признаться себе в этом было непросто. Всё равно, как согласиться, что маленькому ребёнку требуется опека сильного и мудрого взрослого. От этих мыслей я и сам смутился не меньше Макара.
– Проехали,– пробурчал я себе под нос,– пойду позавтракаю, каша остынет.
– Ты бы после завтрака сходил на пляж,– попросил Макар,– проверь, не оставили ли эти ребята непотушенного костра. С них станется.
Я только молча кивнул и полез на холм. Кто бы мог подумать, что именно в эту минуту моя судьба плотоядно облизнулась и захлопнула дверцу мышеловки. А глупая мышка даже не сообразила, что угодила в ловушку. Впрочем, соображать что-либо было уже поздно, сценарист поставил точку в последней фразе, и дирижёр взмахнул своей палочкой, возвещая начало представления. Фанфары, занавес.
Дорога на пляж шла вдоль западного берега острова. Тут не было скал и каменистых осыпей, просто приятная лесная тропинка, по которой прогуляться – одно удовольствие. Пляж – это самое популярное место у приезжих туристов. Там имеется всё, что нужно для полноценного пикника: мелкий белый песочек, рядом рощица, переходящая в поросшие высокой травой холмы. С озера постоянно дует ветерок, разгоняя комаров и гнус, под деревьями полно ровного места для палаток, в общем, туристический рай. Поэтому меня ничуть не удивило, что Макар послал меня именно на пляж. А где же ещё остановиться Витьку с компанией? Они ведь местные, про Спас знают всё досконально.
Когда я потерял надежду вернуться домой, то сразу успокоился, и настроение моё окрасилось радостными тонами. А чего я забыл в городе? Меня там никто не ждёт, Маринка сбежала, и даже работы у меня теперь нет. А рядом с Макаром мне, возможно, посчастливится прикоснуться к сакраментальным тайнам жизни, он ведь точно человек непростой, это сразу видно. Да, придётся заплатить за знания временным отсутствием бытовых удобств, но это пустяки, мне не привыкать. Да и Макар, похоже, ничего не имеет против моего общества. Так о чём грустить?
Осмотр пляжа принёс неожиданные результаты. Нет, костёр бывалые туристы затушить не забыли, тут всё было в порядке, зато они забыли кое-что другое. Среди пожелтевшей листвы прибрежной рощи тёмно-зелёным пятном выделялся тент палатки. Первый порыв любопытного дилетанта залезть внутрь быстро угас. А вдруг эти подонки подложили взрывчатку, чтобы зимовщики, наткнувшись на палатку, превратились в кучку окровавленных потрохов? Нет, тут спешка ни к чему, нужно сначала проверить все подступы к неожиданной находке на предмет неприятных сюрпризов.
Я сошёл с тропинки и, осторожно ступая по траве, начал приближаться к оставленной приманке. Первый звук донёсся до моих ушей, когда до зелёного брезентового домика осталось шагов десять. Естественно, я замер и прислушался, звуки были странные, но знакомые. Через несколько секунд мне удалось определить их природу, и мои глаза от удивления полезли на лоб. В палатке кто-то плакал, тихо всхлипывая и прерывая поток слёз невнятным бормотанием. Женщина? Но как она тут оказалась? Неужели эти уроды её бросили?
Больше я не медлил. Женские слёзы для меня хуже, чем даже царапанье металла по стеклу, я их совершенно не переношу. Стоило Маринке только сделать вид, что она готова заплакать, как я тут же сдавался и исполнял любые её капризы. Эта хитрюга очень хорошо знала моё слабое место и пользовалась своим знанием без всякого стеснения. Нет, я не в претензии, в конце концов, за свои слабости всегда приходится платить. Таков уж закон джунглей, в том числе каменных джунглей, в которых я обитал до недавнего времени.
Палатка не была застёгнута, я откинул полог и увидел свернувшуюся под спальником девушку, вернее, сначала я увидел только копну длинных кучерявых волос цвета тёмной бронзы. Кудряшки смешно прыгали в такт рыданиям и извивались на гладкой ткани спальника словно маленькие змейки. Девушка услышала шум моего вторжения и испуганно подскочила, повернувшись ко мне лицом. Из-под мокрых ресниц на меня уставились глаза глубокого фиалкового цвета. Или это просто в слезах отражался сиреневый спальник, а на самом деле глаза у девушки серые? Я сложил пальцы крестиком и взмолился, чтобы моё предположение насчёт спальника оказалось верным, потому что фиалковые глаза – это ещё одна моя слабость, если желаете, мой персональный криптонит.
Впервые мне пришлось пережить это откровение, когда в десятом классе к нам пришла новенькая девочка. Наверное, она была красивой, парни сразу принялись её обхаживать, но для меня все её прелести были вторичны, я на них и внимания-то не обратил. Главное, у этой красотки были фиалковые глаза, и я мгновенно влюбился без памяти. Она, понятное дело, меня даже не заметила, девочкам в этом возрасте нравятся парни постарше, а не ровесники. Но это тоже не имело для меня никакого значения, я сразу потонул в этом сиреневом омуте и даже мысли не допускал о том, чтобы попытаться вынырнуть. Помнится, я тогда вёл себя как малолетний придурок, караулил свою пассию у подъезда, стишки сочинял про вечную любовь, даже подумывал о самоубийстве. Кто знает, чем бы закончилась для меня та история, я очнулся от наваждения, только когда девочку с фиалковыми глазами перевели в соседнюю школу. Считай, повезло, что она проучилась у нас всего полгода.
И вот это случилось снова. Встретившись взглядом с незнакомкой, я сразу понял, что пропал, из этого сиреневого плена мне уже не вырваться. Просто подняв ресницы, она превратила меня в своего покорного раба. Это мне ещё повезло, что девушка оказалась плаксой, покрасневшие глаза и распухший нос – не самое привлекательное зрелище. В качестве аутотренинга я представил себе, как эта малышка сейчас устроит истерику, как начнёт в панике метаться по палатке, и меня немного отпустило.
– Ну давай, милая,– мысленно подбодрил я свою нежданную находку,– незнакомый мужик ввалился в твою палатку с неясными намерениями. Самое время разразиться безобразными воплями. Мне сразу полегчает.
Девушка похлопала мокрыми ресницами и доверчиво улыбнулась. Дальнейшее я помню смутно. Вроде бы я пытался её утешать, а она рассказывала, как рада, что на острове кто-то ещё есть. Я старался не смотреть ей в глаза, но получалось слабо, меня так и тянуло снова занырнуть в коварный сиреневый морок. Просто беспомощный кролик перед удавом. Когда я всё-таки сумел взять себя в руки, то обнаружил, что сворачиваю её палатку, чтобы отвести девушку в дом Макара. И когда же я успел пригласить её в гости, причём без ведома хозяина дома? Я с отвращением представил себе, как из нормального уверенного в себе мужика постепенно превращаюсь в кусок глины, из которой наша незваная гостья начнёт лепить что ей вздумается, и меня замутило.
Ну отчего мне так не везёт? Ясно ведь, какого сорта девица могла оказаться в компании бывшего мента и его друганов. Такая ни перед чем не остановится, начнёт вить из меня верёвки, как только раскусит точку моей уязвимости. Правда, внешне девушка вовсе не выглядела шлюхой, скромненькая, аккуратная, никакой развязности в словах и манерах. Даже странно, что она смогла заинтересовать охочего до водки и драк Витька со товарищи. Звали её Ника. Видимо, полное имя звучало как Вероника, но она представилась с такой забавной серьёзностью, что я не посмел уточнять. Ника, так Ника, какая мне разница.
– Как же они могли тебя тут забыть? – наконец сподобился спросить добровольный спасатель юных дев, когда уже взвалил на свои плечи пожитки пострадавшей.
– Они меня не забыли,– Ника смущённо улыбнулась,– я сама от них спряталась.
История девушки с фиалковыми глазами оказалась банальной и в то же время драматичной, и эта история отлично объяснила её присутствие в компании отморозков. Ника жила в Питере с матерью и приехала в посёлок на похороны деда. После похорон её двоюродный брат Толик, унаследовавший дом деда, заявил, что поминки состоятся не в посёлке, где покойника за буйный нрав ненавидели и побаивались все жители, а в тихой интимной обстановке на острове Спас. Нике даже в голову не пришло усомниться в искренности брата. Она согласилась поехать, и только когда они причалили к пляжу, до неё начала доходить истинная цель поездки. Никаких гостей там не было, только трое парней, две их тёлки и она, третья. Вовсе не собирались они устраивать поминки, просто захотелось отметить нехилое наследство Толика.
Очень быстро выяснилось, что Нику брат пригласил не просто так, а для своего дружка Витька, недвусмысленные намёки начались буквально сразу по прибытии на Спас. Но поначалу всё было похоже на игру, просто лёгкий, ни к чему не обязывающий флирт, и девушка немного успокоилась. Вечером ребята крепко выпили и отправились бить кому-то морду. Девицы принялись сплетничать, а Ника отправилась прогуляться. Всего лишь через час она увидела, как мужики возвращаются в лагерь, причём на победителей они были совсем непохожи. Оказалось, что у всех троих приключилось сильное отравление, видимо, водка была палёная.
Полночи непутёвые воители промаялись животами, от их ругани и проклятий в адрес какого-то колдуна, казалось, завяли все кусты в округе, а потом недомогание вдруг резко прошло, словно и не было никакого отравления. Поначалу Ника даже обрадовалась, а то уже не знала куда деваться от трёхэтажного мата, но оказалось, что её оптимизм был совершенно неуместен. Толик и его дружок Серёга тут же уединились с двумя девицами в своих палатках, а Витёк полез к Нике, теперь уже в наглую, без заигрываний и намёков. Хорошо, что она вовремя сообразила, к чему дело идёт, и сбежала, прикинувшись, что ей нужно отойти в кустики.
Всю ночь девушка пряталась в роще, слушая разъярённые вопли обломавшегося ухажёра, а наутро все собрались и отчалили. Да, её звали, но Ника побоялась вернуться, хотела дождаться, пока Витёк слегка остынет. Ей даже в голову не могло прийти, что брат бросит её одну на острове, но когда увидела палатку, сразу поняла, что это не шутка, они действительно уплыли. Естественно, я тут же высказал всё, что думаю про её брата. Это каким же нужно быть подонком, чтобы вот так, подленько подложить свою сестру под бывшего зека, а потом бросить её погибать на необитаемом острове.
– Толик за мной вернётся,– неуверенно пробормотала Ника. – Он очень изменился после того, как попал в тюрьму, я его даже не сразу узнала, мы ведь не виделись больше десяти лет. Он, наверное, просто решил меня попугать.
Мне сразу сделалось понятно, каким образом Виктор сколотил свою банду. Похоже, вся троица познакомилась во время отсидки. Весьма показательно, недаром они сразу схватились за ножи, видать, в тюрьме сильно подрастеряли уважение к человеческой жизни. Нужно быть с ними впредь вдвойне осторожным. А в том, что Виктор не остановится на одной неудачной попытке, сомневаться не приходится. Мужик, похоже, совсем без тормозов.
– Ника, твой Толик совершил уголовно наказуемое преступление,– попытался я вразумить наивную барышню. – С чего ему тебя вызволять? Ты ведь запросто можешь отправить его обратно на нары. К тому же он знает, что на острове живут люди. Это же они в наш с Макаром дом вчера завалились.
– Они на вас напали? – сиреневые глаза потемнели и сделались почти фиолетовыми. У меня тут же перехватило дыхание, и сердце пропустило пару тактов. – Это они тебя называли колдуном?
– Нет, это они про Макара,– я остро пожалел, что не обладаю способностями моего странного гуру. Безумно захотелось похвастаться, но врать было глупо. – Не бойся, никакой он не колдун, просто много знает и умеет.
Ника кивнула и доверчиво взяла меня за руку. Тепло её ладошки странным образом распространилось по всему моему телу, словно меня подключили к нагревателю, пришлось даже расстегнуть куртку. Мы побрели по тропинке к дому Макара. Торопиться не хотелось, а хотелось, наоборот, остановиться и замереть в расслабленном созерцании завораживающего танца солнечных бликов на озёрной ряби. Что мы и делали чуть ли не на каждом шагу, тем более, что сухие стебли травы на тропинке шуршали так жалобно, что жаль было наступать на них ботинками. Плотное белоснежное облако, похожее на рыбу, плыло над нашими головами как воздушный шарик на верёвочке, и вроде бы даже тормозило, когда мы останавливались полюбоваться местными красотами.
– Так, ты, парень, уже увяз в этом сиреневом мороке по самую макушку,– обречённо констатировал я во время очередной остановки,– и это только начало. Может быть, тебе повезёт, и братец Толик всё-таки заберёт свою ненаглядную сестричку? Я бы, кстати, тоже не отказался воспользоваться услугами доставки на большую землю.
А сестричка уже забыла про свои недавние рыдания и весело щебетала что-то про свою жизнь в Питере, про друзей и про местные красоты. Ей тут явно нравилось, и никакого расстройства по поводу вынужденного расставания с привычной городской обстановкой она не испытывала. В отличие от меня.
– Это ты ещё не представляешь наших ненавязчивых удобств,– злорадно подумал я, и меня тут же пробил холодный пот. – А как мы будем ночевать втроём в одной комнате?
Нет, в гостеприимстве Макара я не сомневался, там в сенях даже ещё один топчан имеется, со спальными местами проблем нет. Но как я смогу заснуть, когда совсем рядом будет находиться это чудо с фиалковыми глазками? Даже если эти глазки будут закрыты, мне всё равно не уснуть. Долго ли я протяну с бессонными ночами? Вот ведь засада. Я обречённо побрёл дальше, а моя легкомысленная спутница даже не заметила перемены в моём настроении. Её всё радовало: и солнышко, и облака, и плавный полёт жёлтых листочков, похожих на бабочек. Ей не терпелось увидеть наш дом, наверное, представляла себе царские хоромы.
Крышу, крытую дранкой, Ника заметила издалека и чуть не запрыгала от радости. Убогое жилище её ничуть не расстроило, наоборот, её восторг буквально окутал нас невесомым облаком. Даже у меня настроение немного поднялось. А вот Макар, вопреки моим ожиданиям, встретил нашу гостью без всякого энтузиазма. Как только он её увидел, его лицо помрачнело, в глазах появилось какое-то затравленное выражение. Раньше я такого Макара никогда не видел, он всегда был на редкость спокойным, даже, как бы поточнее выразиться, благостным, что ли. А тут словно увидел свою смерть.
– Этой девушке здесь не место,– угрюмо пробурчал он, когда Ника отправилась на берег умываться.
В целом, я был с ним солидарен, впрочем, с некоторой поправкой. Мне тоже тут не место. Или я не прав? Может быть, это во мне говорит привычка к комфорту и бессмысленному общению с незнакомцами в сети? Вот я прожил на острове десять дней, и ничего, не помер без гаджетов. Но несколько месяцев…
– Она верит, что брат за ней вернётся,– миролюбиво произнёс я. – Он, похоже, ещё тот урод, но брат же всё-таки.
– Ты тоже уедешь? – Макар поднял на меня взгляд, и я онемел от выражения его глаз. В них было столько боли, даже тоски.
Неужели я ему нужен? А мне ведь показалось вначале, что он рассматривает меня как обузу, неизбежное зло. Мол, спас беспомощного придурка на свою голову, и придётся теперь терпеть его общество. А оказывается, моему загадочному гуру всё-таки требуется собеседник. Вот это новость. Наверное, на моём лице было написано откровенное недоумение, потому что Макар смутился и быстро отвернулся.
– Тогда неважно, где это случится,– бросил он загадочную фразу и ушёл в дом.
Ну и что это было? Что должно случиться? И главное, с кем? И тут меня буквально током пробило. Неужели Макар может видеть будущее? Он знает про Нику что-то такое, от чего его настроение ушло в крутое пике, но, похоже, делиться со мной категорически не собирается. Нет, так дело не пойдёт, заинтриговал и свалил, типа, помри от любопытства. Я последовал за беспардонным хозяином Спаса, полный решимости выпытать у него все его секреты, если придётся, то и силой. Отчего-то всё, что касалось Ники, представлялось мне чрезвычайно важным. Макар встретил меня своей фирменной полуулыбкой с налётом доброй отеческой снисходительности, от прежнего отчаяния не осталось и следа.
– Я ничего не могу тебе рассказать, Лис,– ответил он на мой невысказанный вопрос,– очень хочу, но не могу. Я дал обещание самому близкому человеку, и моё слово нерушимо. Так что даже не пытайся, ничего не выйдет. Пусть всё идёт своим чередом, уже ничего не изменить.
Да, что называется, срезал на взлёте. Я сразу понял, что допытываться бесполезно, не расскажет, придётся до всего доходить самому. Ничего, разберусь. Тоже мне, тайны Мадридского двора. Слово он дал, видите ли. Интересно, а какое отношение этот его близкий человек имеет к Нике? Может быть, это тот самый дед, который недавно помер?
Мои размышления были прерваны появлением улыбающейся виновницы переполоха. Девушка осторожно отворила дверь, и наша убогая хижина словно наполнилась мягким уютным светом. Я слегка завис, наслаждаясь лёгким порханием сиреневого облака. Макар посмотрел на меня, как на убогого, и толкнул в плечо, чтобы привести в чувство.
– Идём, лунатик, подготовим Нике спальню,– насмешливо бросил он, направляясь в сени.
Оказалось, что я зря переживал за свой здоровый образ жизни, фиалковым глазкам предстояло провести ночь вовсе не в общей комнате, а на чердаке, где было довольно много места. Втроём мы навели там относительный порядок, затащили наверх топчан и перенесли туда же вещи Ники. Получилась довольно уютная спаленка. А потом мы с Никой отправились обратно на пляж, чтобы оставить записку её брату. Когда мы спустились с нашего холма, я обернулся. Макар стоял в дверях и провожал нас печальным взглядом, впрочем, при этом он улыбался, только как-то обречённо.
