Kitabı oku: «Игра в Реальность», sayfa 25
Я погружаюсь всё глубже в этот чёрный омут кошмаров, разрывающих моё сознание, среди сотен криков о помощи и тысяч проклятий, туда, в спасительную бездну беспамятства. И потеря себя уже не кажется таким уж неправильным выходом, скорее это просто избавление от безумия. Среди мелькающих лиц, искажённых болью, и раскрытых в вопле ртов, только одно лицо остаётся спокойным. Это лицо Алисы. Она смотрит мне в глаза, не отрываясь и не мигая. Сконцентрировавшись на любимом лице, мне удаётся на миг собрать себя воедино и здраво оценить происходящее. Я понимаю, что ещё немного, и этот водоворот утянет меня в перевоплощение. Я забуду себя, а заодно и весь этот кошмар. Эта мысль кажется такой соблазнительной, и я прекращаю сопротивление, на него уже нет сил. Глаза моей любимой закрываются, она приняла моё решение без упрёков и сомнений. «Я убиваю мою Алису»,– эта мысль пронзает меня словно молния. Я хватаю мою девочку за руки и из последних сил рвусь наверх, прочь из затягивающей нас бездны.
***
Я очнулся и тут же обернулся к соседнему креслу. Алиса полулежала с закрытыми глазами, откинувшись на спинку, и держала меня за руку. Зачем она это сделала, ведь сказали же ей, что я должен идти один. Неужели я всё-таки убил мою любимую? Нет, дыхание Алисы было размеренное и глубокое. Это был либо обморок, либо просто сон. Оглядевшись, я увидел побледневшие лица Высших и страх, застывший в их глазах. Ну что вылупились? Сами же говорили, что у нас рисковая работа. А риск – это значит, что может получиться, а может и нет. И отстаньте от меня со своими вопросами. Мне ещё самому нужно понять, что же там, чёрт побери, случилось. Я внезапно ощутил, что всё моё тело покрыто липким холодным потом, и одежда промокла, словно я действительно искупался в омуте. Душ мне сейчас точно не помешает. Я подхватил на руки мою девочку и, шатаясь как пьяный, пошёл наверх в нашу комнату.
Контрастный душ быстро привёл меня в чувство. Стоя под тугими струями, я несколько раз прокрутил в уме свои видения и отчётливо понял, что был на волосок от смерти. Вот уж не думал, что воспоминания могут убить. Ясно одно, на этот раз я сумел вырваться только благодаря Алисе. Когда это случилось впервые, Анары уж не было в живых, и я, по всей видимости, утратив контроль над своим сознанием, провалился в беспамятство. А поскольку все эти события происходили в базовой Реальности, я, говоря по-простому, умер. Вот так Сабин и добился своего: избавился одновременно и от брата, и от ангелов. Сколько же времени я потратил, гадая, как и почему я убил ангелов. А в действительности всё оказалось с точностью до наоборот. Это мои ангелочки меня убили. Но почему же проявленные сознания начали сливаться со своим Создателем? Я точно помнил, что после выстрела был жив, хоть и пребывал в бестелесной форме, но умирать не собирался. А наоборот, собирался разобраться с проделками Сабина. Что же послужило спусковым крючком?
И тут до меня дошло. Мой старшенький очень хорошо изучил алгоритмы базовой Реальности, он жил там с Анарой безвылазно добрых десять лет и понял, что при уничтожении тела, сознание обычного человека автоматически уходит на перевоплощение. Но была одна загвоздка, я не был простым человеком. Творцов этот алгоритм не касается, они и без тела прекрасно могут существовать. Значит, нужно было сделать так, чтобы в момент убийства я не был Творцом. А для этого нужно было всего-то поставить блок между моим умом и подсознанием хотя бы на несколько секунд, пока пуля Охотника меня не убьёт. А в этом деле Сабин был мастер. Ведь именно этой техникой он загнал всех Высших Творцов в стасис. Вот почему он так старался меня раскатать своими сенсационными новостями. Ему нужно было ослабить мой самоконтроль, чтобы я пропустил удар. И у него всё получилось. Ну что тут скажешь? Талант не пропьёшь.
В этот момент я понял, что рассуждаю о жизни Гора как о своей собственной, использую «я» вместо «Гор». Что ж, как минимум Высшие добились своего, я больше не разделял свою жизнь на две половинки. Я стал Гором, а он мной. Только этот эксперимент чуть было не стоил жизни нам с Алисой. Кстати, у моего погружения в прошлое был и ещё один немаловажный побочный результат. Когда я опустился практически на дно колодца, ведущего к смерти, то мне стали видны кармические хитросплетения, что связывали нас с Анарой. И оказалось, что в конечном счёте это именно она убила нас обоих, а Сабин был лишь орудием в руках судьбы.
Когда братец запер меня в стасисе, любимая поначалу спокойно меня ждала. Я не знаю, как она сумела объяснить себе столь долгое моё отсутствие, скорее всего просто приняла его как должное. Раз меня нет, значит, мне обязательно нужно быть в ангельском мире, а где же ещё? О том, что я мог её бросить, она даже мысли не допускала. А представить, что Творца можно пленить в его собственном мире, у неё бы фантазии не хватило. Значит, у меня было много хлопот с нашими ангелочками. Что же ещё остаётся? И только когда началось нашествие ангелов, она всё поняла. Его просто не могло случиться, если бы я был рядом с нашими детьми. Выходит, меня уже не было в живых. Анара поверила в мою смерть, и сама ушла из жизни. Нет, это не было самоубийство. Просто наши с ней жизни и смерти были связаны кармически. Она сама это наколдовала в нашей ранней юности. После проведённого ею ритуала мы должны были умирать и воплощаться только вместе. Стоило ей поверить в мою смерть, и кармический триггер сработал, отправляя её саму на перевоплощение.
В конечном счёте, только благодаря этой кармической связи нам и удалось потом пройти через десятки перевоплощений и не потерять друг друга. Если один из нас уходил, другой умирал буквально в считанные дни, поэтому и рождались мы практически одновременно. Так что, когда душа Анары отлетела вместе с дымом погребального костра, у меня тоже не осталось ни единого шанса. Веер возможных вариантов событий, обычный для Творца, превратился в узкий коридор с единственным выходом к смерти. Сабин с его коварным планом был просто орудием кармы. Если бы меня убил не он, это сделал бы кто-то другой, или что-то другое. Только вот знать об этом моей любимой не обязательно. Пусть это останется тайной.
А вся эта чушь про проклятие и кармическое воздаяние за то, что моя любимая якобы меня регулярно бросала, это не более, чем больная фантазия моего брата, которому очень хотелось принимать желаемое за действительное. Да нам с Алисой и в страшном сне не могло привидеться, чтобы один из нас добровольно отказался от другого. При этом я, разумеется, не исключаю такой вероятности, что моё бесконтрольное подсознание в порыве отчаяния могло сотворить какую-нибудь пакость, вроде крушения вертолёта. Но к нашей кармической связи это не имело никакого отношения. Надеюсь, в этом воплощении нам всё-таки удалось развязать этот узел, раз уж мы оба побывали на краю гибели и выжили. Будущее покажет.
Алиса проспала почти десять часов и на следующий день была совершенно разбита. А я, напротив, был бодр и полон сил. Я прямо-таки чувствовал, как меня переполняет весёлая злость и азарт, как послушно прогибается наш бренный мир под напором моей Творцовской воли. Поэтому с утра я как ни в чём ни бывало явился на тренировку к Атан-кею. Не сказать, чтобы он был шокирован, но удивлён изрядно.
– Расскажешь, что это было,– спросил он вместо приветствия.
– Ага, после того, как ты мне объяснишь, что Алиса делала в моём видении,– нагло попёр я на смущённого наставника. – Почему, когда я очнулся, она держала меня за руку? Вы же её чуть не убили.
– Мы не успели её удержать,– наставник положил правую руку на сердце и склонился в поклоне,– прости нас, Гор.
Я, конечно, ожидал извинений, но, чтобы мне кланялся Высший, да ещё явно выполняя какой-то ритуал, это был явный перебор.
– В какой-то момент твоё тело начало становиться прозрачным,– продолжал оправдываться Атан-кей,– ты начал развоплощаться прямо у нас на глазах. Вот тогда Алиса и пошла за тобой. Ты действительно чуть не умер?
Мой наставник откровенно расстроился из-за случившегося. Они там явно не понимали, с чем столкнулись, когда диктовали мне свои условия. Ведь никто из них не был Создателем. Мне стало его даже жалко, и я честно всё ему рассказал, разумеется, кроме сведений о трагической роли Анары во всей этой истории. В конце концов, у истока всех наших бед стоял всё-таки Сабин. Вот пусть и отдувается. Атан-кей ещё немного поизвинялся за их общую неосмотрительность и недооценку риска, и мы приступили к тренировкам. К концу дня мой наставник заявил, что учить дракона летать – только портить, и отпустил нас с Алисой на все четыре стороны до тех пор, пока Высшие не закончат все приготовления к ритуалу. А вот Тарсу пришлось туго. Видимо, Сабин сильно халтурил, когда его натаскивал, потому что не было у него такой задачи – создать себе конкурента.
Как только мы с Алисой вернулись домой, я занялся поисками Вертера, но тот как сквозь землю провалился. Либо он слишком хорошо умел прятаться, либо его всё-таки достали его бывшие коллеги из потомственных. Видимо, когда наш доблестный стрелок спасал учеников Тарса после расторжения договора, то положил немало их друзей и родственников. Преследование продвинутых Игроков было строго под запретом, но Вертера этот запрет не касался. Он был законной добычей бывших Охотников, и я не верил, что те могли добровольно отказаться от мести. Так или иначе, все мои поиски оказались безрезультатны, даже Ищейка не смогла отыскать следов моего друга. Для нас с Алисой это стало настоящим ударом. Вот и говорите потом, что умереть в Реальности Творца невозможно. Может быть, если бы сознание Вертера не выбросило после смерти из Убежища в базовую Реальность, то он до сих пор был бы в безопасности. Но что гадать, у каждого своя судьба.
Через год мы с Алисой собрались отправиться посмотреть на миры остальных Высших, разумеется, по их приглашению. Был ранний вечер, когда в дверь нашей квартиры позвонили. Я пошёл открывать и застыл с открытым ртом. Вертер схватил меня в охапку и сжал так, что кости затрещали.
– Где ты пропадал? – я никак не мог прийти в себя. – Мы с Алисой тебя уже похоронили.
– Занят был,– как ни в чём ни бывало ответил Вертер и отодвинулся в сторону.
За его широкой спиной, оказывается, стоял кое-кто ещё, кого я сразу не заметил, будучи в шоке от неожиданного явления с того света. Это была молодая худенькая женщина с распущенными тёмными волосами, которая держала на руках ребёнка – девочку чуть больше годика. Женщина была очень красивая и вся какая-то утончённая. Её лицо, одежда и манера держаться вызывали бессознательную ассоциацию с дорогим французским вином. Позже я её вспомнил. Это была та самая женщина, которая побежала вслед за Вертером, когда он в Убежище выскочил на мороз в одной сорочке.
– Знакомься, это Ани, моя жена,– представил Вертер.
Мы поздоровались, я перевёл взгляд на девочку и просто остолбенел. В сущности, все маленькие детки похожи, но эта малютка была особенной. Её пронзительно голубые глазки и золотистый одуванчик кудряшек на головке однозначно наводили на воспоминания о погибшей возлюбленной Вертера. А ещё она была вся в бледно-розовом. Что это? Ещё одно явление с того света? Вертер взял девочку на руки и протянул мне её ручку.
– А это моя дочка. Поздоровайся с дядей, Дали. – он ласково потрепал ребёнка по щёчке, и я, как завороженный, взял в руку тёплую пухленькую ладошку.
– Эй, очнись, Тоха,– Вертер уже вовсю хохотал,– мы праздновать будем или где?
Никаких продуктов в нашей квартире, конечно, не было, мы уже давно не притворялись, что живём жизнью обычных людей. Всё, что было нужно, я просто материализовал, что называется, «по требованию». Пока Алиса и Вертер выясняли, кто из них по кому больше соскучился, я накрыл на стол и разлил вино по бокалам.
– Опять испанское,– Вертер критически изучил этикетку,– годится.
Мы сидели за столом и наперебой делились новостями. Оказывается, Вертеру действительно пришлось туго. Охота за ним велась нешуточная и днём, и ночью.
– И ты не боишься появляться здесь вот так, среди бела дня, да ещё с ребёнком,– ахнула Алиса.
Вертер только рассмеялся и чмокнул дочку в румяную щёчку.
– Все мои бывшие преследователи теперь стали пациентами моей сеструхи,– усмехнулся он. – Она им там за это особо противные пилюли прописывает. А они ходят за ней на цыпочках и прощенья просят. И как она это делает?
Стемнело, и ребёнка пора было укладывать баиньки. Ани взяла девочку из рук Вертера и спокойно пошла на выход из квартиры. Видя мой ошарашенный взгляд, Вертер хихикнул.
– Знаешь, Тоха,– он хитро подмигнул,– нам с Ани так понравился ваш район. В общем, мы теперь с тобой живём в соседних квартирах.
Ежу понятно, район тут был абсолютно ни при чём, ну просто ни разу. Что-то бывший Охотник явно темнил.
– Ты, что ли, охранять нас собрался? – спросил я навскидку.
– Ну Волку же в квартире тесно,– ничуть не смущаясь, подтвердил Вертер моё предположение.
Вот делать ему больше нечего, только охранять Творца, который легко может раскатать этот мир в тонкий блинчик. Хотя в своё время Сабин вполне убедительно доказал, что бессмертных не бывает. Наш Создатель в мудрости своей сотворил мир, в котором нет ничего абсолютного. Нет абсолютно непробиваемой защиты, зато нет и оружия, способного пробить абсолютно любую защиту. И только в нашем мире бесстрашие и преданность обычного человека способны были противостоять изощрённому коварству могущественного Творца. Впрочем, Вертера трудно назвать обычным человеком. Так что пусть бдит, стрелок.
Алиса присоединилась к Ани, видимо, хотелось посекретничать. Про себя я отметил, что её явно тянуло к ребёнку. А мы с Вертером вышли на балкон подышать вечерним воздухом. Только тут я заметил, что одна прядь в его чёрной шевелюре стала абсолютно седой.
– Должен тебе сказать, друг,– философски заметил бывший Охотник, видя, что я разглядываю недавно появившуюся седину,– умирать совсем не прикольно, хоть в Убежище, хоть где. Ты уж прости меня, что я тогда повёлся на просьбы Учителя устроить тебе наглядный урок с пулей в лоб.
– А мне даже понравилось полетать без тела,– я не пытался его утешить, это была правда.
– Полетать,– хмыкнул Вертер. – Ну у вас, у Творцов всё не как у людей, а меня после смерти в Убежище просто выкинуло в базовую Реальность, обратно в моё тело. А тело это, между прочим, находилось в квартире, в которую как раз ломилась живописная группа из десяти человек с пистолетами. Пришлось выкручиваться. Схлопотал-таки пулю, причём практически в то же место, что и в Убежище. Ещё б чуток левее, и было б точно в то же самое. Тогда бы мы с тобой тут не разговаривали. Вот и не верь в судьбу после этого.
Когда наши новые соседи отправились к себе домой, я быстренько убрал со стола, понятное дело, не руками и уселся с компом в своё любимое кресло. Мне захотелось всё-таки расколоть этот алгоритм Сабина, которым он так лихо меня скрутил. Я всё ещё по привычке пользовался компом для связи со своим подсознанием. А что тут такого? Между компьютерным миром и нашей Реальностью нет никакой принципиальной разницы. И там, и там вибрации. Только компьютерный мир проще и управляется кодами и командами, а не мыслями и чувствами.
Однако на этот раз работа не задалась. Я всё время вспоминал, с каким удовольствием Алиса нянчилась с малышкой. А может быть, прав был Сабин, Алисе нужна нормальная семейная жизнь, а не статус вечной возлюбленной. Это, конечно, не очень сочетается с работой Творца, но счастье моей девочки мне дороже. И я предложил Алисе завести ребёнка. По её лицу пробежала лёгкая тень, но тут же исчезла, когда моя девочка улыбнулась.
– Не беспокойся ни о чём, милый,– её голос был тихий, но твёрдый. – У нас с тобой ещё будут дети. Только плод нашей любви будет иным, не таким, как у обычных людей. Когда ты будешь готов, то снова создашь прекрасный новый мир и населишь его прекрасными созданиями. Я в тебя верю.
Сам бы я в себя так верил. Пока что мне даже подумать было страшно о том, чтобы повторить свои прошлые эксперименты. Уж больно страшный урок мы все тогда получили. А ей всё нипочём.
– Мне тоже страшно, Тоша,– Алиса словно прочитала мои мысли,– это же я своим неверием убила тогда и себя, и тебя, а потом обрекла нас на десятки перерождений. Но ведь ты и сам об этом знаешь, правда?
– Не вини себя,– я кивнул, и обнял мою милую. – Если б не предательство моего брата и его жажда власти, не было бы никаких смертей. Что бы там ни писалось в сказках, но добро не всегда побеждает зло. Добру вообще очень трудно противостоять хитрости и коварству, потому что на самом деле добро никогда не борется. Иначе, какое же оно добро?
Вскоре Высшие снова вызвали меня на ковёр. На этот раз за столом в каминном зале собралась вся наша компания: восемь Творцов, включая нас с Тарсом, и Алиса. Не хватало только одного члена Совета – женщины по имени Кора. Я, если честно, был удивлён, зачем они затеяли эти посиделки, если оставалось ещё вытащить из стасиса последнего Высшего. Не смогли, что ли? Я решил особо с ними не миндальничать и задал вопрос в лоб.
– Видишь ли, Антон,– ответил Атан-кей,– вытащить Кору из стасиса невозможно, так как она никогда не была Творцом.
У меня отвисла челюсть. А кем же тогда была эта женщина, чьей-то женой или родственницей?
– Давай я тебе кое-что объясню,– продолжал Высший, видя моё недоумение. – У любого сознания есть две ипостаси. Одна – это мышление и творчество, назовём её условно мужской, а другая – это любовь и энергия созидания, соответственно, женская. Обычно в сознании Игроков присутствуют обе ипостаси в разной пропорции. Те, у кого преобладает мужское начало, как правило, предпочитают визуализировать своё тело мужским, а сознания с преимущественно женским началом обычно проявляются в женских телах. Но это не обязательно. У Творцов эти начала уравновешены, поэтому они в состоянии как сотворять новое за счёт своего мужского начала, так и воплощать в Реальности свои творения за счёт женского начала. Это вовсе не значит, что женщины не могут стать Творцами, просто у них, как правило, несколько иные цели.
Он уверенно вещал как на лекции, а у меня всё больше появлялось ощущение, что мне тут пытаются что-то впарить, причём явно что-то мне совершенно ненужное.
– Однако,– продолжал Атан-кей, не обращая внимания на хмурое выражение моего лица,– чрезвычайно редко встречаются сознания, у которых одна из ипостасей практически отсутствует. Если отсутствует любовь и энергия созидания, то проявляется несчастное сознание с морем идей и без малейшего шанса их реализовать. А вот обратная ситуация, то есть, полностью женское сознание – это совсем другая история. Таким Игрокам не нужно творчество, оно им попросту неинтересно. Зато они, как солнце, дарят свой свет всем вокруг и этим живут. Если такие женщины, а по-другому не бывает, находят свою любовь, то превращаются в неиссякаемый источник творческой силы. Такой была Кора.
Она была самым старым членом Совета, собственно, она его и создала. Поскольку она была смертна, мы все по очереди поддерживали её тело в молодости и силе. Когда Сабин обманом захватил единоличную власть, то Кора, видимо, всё поняла и отказалась ему служить. Поместить её в стасис, как остальных, он не мог, поскольку она не была Творцом. Поэтому он скорее всего просто перестал поддерживать жизнь её тела, и Кора очень быстро ушла и затерялась в перевоплощениях. Нам её не найти, Антон. Но в этом и нет необходимости.
Семь пар внимательных глаз уставились на меня в упор. Они молчали, но смысл сказанного уже начал доходить до моего сознания. Я невольно дёрнулся и сжал руку Алисы. Но моя любимая только погладила меня по щеке, и ревнивый червячок поспешно уполз обратно в свою норку.
– Я вам нужна,– Алиса безмятежно улыбнулась.
И это не был вопрос.
ЭПИЛОГ
Штормило. Огромные чёрно-синие волны, увенчанные гребешками белоснежной пены, шли по океану ровными рядами, как бесстрашные воины в смертельную атаку. Однако приблизительно в ста метрах от гладкой скалы, торчащей из океана словно столб, волны плавно замедляли свой бег, а приблизившись вплотную к подножью, уже мягко тёрлись о чёрные мокрые камни, как ласковые котята трутся о ноги хозяина. За стометровым барьером ураган гнал по небу лохматые свинцовые тучи, но внутри было тихо и ясно. Только лёгкий бриз едва шевелил шторы в открытых окнах, опоясывающих круглое здание, что прилепилось к вершине скалы. Даже наглые, крикливые чайки, подлетая к барьеру, вдруг замолкали и только бесшумно кружили над остроконечной крышей, не осмеливаясь приземлиться.
Над одинокой скалой светило яркое солнце. Видимо, поэтому полупрозрачный дым, струившийся из отверстия в крыше странного круглого дома, был почти не виден. Но если приглядеться, то можно было заметить, что дым вёл себя весьма необычно. Словно пущенная из лука стрела, он вырывался из крыши и вертикально устремлялся в небо, совершенно игнорируя ветер. Через сотню метров стремительного полёта он вдруг резко останавливался и распускался тысячей лепестков, словно гигантский цветок. Лепестки росли и тянулись во все стороны, постепенно становясь всё более прозрачными, пока их кончики не растворялись в небесной синеве.
Шторы на окнах дома были раздвинуты, и чайки, нареза́вшие круги вокруг одинокой скалы, легко могли видеть, что происходит внутри. Посередине круглого зала располагался большой очаг, окружённый девятью низкими сиденьями, на каждом из которых сидело по одному человеку. Огонь в очаге бесшумно поднимался к самой крыше, закручиваясь в восемь спиралей, которые вместе образовывали полый конус. А внутри конуса прямой, словно клинок, устремлялся вверх поток белого слепящего света. Огненные спирали вращались и переплетались словно змеи, и только белый стержень оставался полностью неподвижным.
У ног сидящих людей и над их головами светились золотом их имена, написанные древними рунами. Когда девять участников ритуала впервые вошли в зал и расселись по своим местам, руны около сидений двоих из них растаяли, а затем возникли вновь. Только теперь это были уже другие имена. Вместо имени Сабин возникло имя Тарс, а вместо имени Кора – Анара. Сейчас все девять человек сидели неподвижно с закрытыми глазами, их лица светились покоем, они безмятежно улыбались. И казалось, даже конец света не в силах будет нарушить их совместную медитацию.
Всё пространство внутри дома было буквально пронизано тонкими вибрациями. Невольно возникало ощущения, что их можно зачерпывать горстями прямо из воздуха и пить как воду. Огненные спирали захватывали эти вибрации и насыщали ими белый поток света, упиравшийся в отверстие в крыше. Дым, в свою очередь, подхватывал их и выносил наружу, поднимая высоко в небо. Раскрывался волшебный цветок, и его лепестки разносили по миру потоки любви и творческой энергии. Постепенно эти светлые потоки пропитывали каждый уголок нашей Реальности, даря людям надежду и изменяя их жизнь. Нет, они не принуждали, а только давали шанс. Маленький шанс на то, что однажды кто-то из Игроков вдруг остановит свой бег по кругу и задумается над вопросами, которые, кто знает, откроют ему совсем другой путь. Кто я такой? Что собой представляет этот мир вокруг меня? И где моё место в этой Игре, единственной, в которую только и стоит играть. Прекрасной и захватывающей Игре в Реальность.
