Kitabı oku: «Колодец душ»

Yazı tipi:

Часть I

1

Утренний звонок вывел меня из сладкого оцепенения и заставил посмотреть на часы – около трех утра. Номер был московский, и это заставило меня сразу проснуться. Кто бы ни звонил, наверняка у него есть веские причины на столь ранний звонок. Я приклеила телефон к уху и постаралась говорить как можно разборчивее сквозь зевоту:

– Слушаю.

На другом конце провода нервно прошипели:

– Мне нужен твой муж!

Узнаю подругу.

– И тебе привет. Муж мне самой пока не надоел. Так что перезвони позже, может, появится перспектива.

Алка, оказалось, не была расположена к дружеским шуткам и повторила:

– Давай Данила!

Я пожала плечами и чуть не выронила телефон.

– Если разбужу – дам. Он после корпора-тива, так что на быструю связь не рассчитывай.

Алка молчала, и это молчание меня не на шутку встревожило. Моя подруга не из тех, кто промолчит. Я утопила телефон в подушке, чтобы не упал куда-нибудь, и стала осторожно трясти Данила за плечо. Муж, не открывая глаз, проворчал:

– Меняю здоровый сон на золотой браслет с топазами, который ты просила. Можешь купить, только дай поспать еще пару часиков…

Я продолжала настойчиво раскачивать мужа. Он открыл один глаз и хитро спросил:

– Я и вправду так привлекателен, или ты из вредности не даешь мне спать?

Я обрадовалась, что Данил обрел дар речи.

– Привлекателен. Особенно для Алки. Она тебя хочет прямо сейчас.

Данил обреченно вздохнул.

– Ну вот, как всегда. Только ты подумаешь, что неотразим, как тебя начинают использовать.

Я сунула ему трубку к уху:

– Тобой еще не начали пользоваться, а ты уже ворчишь.

Данил отмахнулся от меня и перевел внимание на Алку:

– Слушаю тебя.

На другом конце послышалось что-то вроде всхлипываний, и мы с Данилом переглянулись – я впервые за тридцать лет дружбы слышала, как моя подруга плачет.

– Данил, мне нужен пропуск в Тибет.

Данил удивился:

– Милая, на дворе Новое время. В Тибет впускают всех. Даже иностранцев и журналистов. Даже таких, как ты.

– Меня не пускают.

– Слишком хорошо знают в определенных кругах?

– Можешь не издеваться. У тебя связи, а у меня необходимость.

Данил встал с постели и побрел с моим телефоном в свой кабинет. Я тенью следовала за ним. Муж открыл компьютер и, не отрываясь от телефона, стал что-то искать.

– Ал, я всегда считал, что мои связи по сравнению с твоими – детская песочница.

Алка снова всхлипнула:

– Именно поэтому я и не могу ими воспользоваться. Если мои связи узнают, что я отправилась в Тибет, играть в песочнице будем вместе.

– Ты когда собираешься лететь?

– Могу сейчас,

– Сейчас не могу я. Пойду позвоню кому-нибудь, кто уже не спит. Пока даю жену для женской психотерапии.

Данил кисло протянул мне трубку.

– Что-то у Алки не задалось.

Я взяла трубку с серьезным намерением выяснить, что же такого произошло, раз она решилась выдернуть моего слабонервного мужа самым ранним утром из постели.

– Это любовь?

Алка перестала всхлипывать и попыталась разобраться в самой себе:

– Не уверена. Но симптомы похожи.

Я облегченно вздохнула:

– Ну, поскольку случай не первый, иммунитет имеется. Что же тебя так расстроило?

– Он перестал звонить.

– Почему Тибет?

– Последний звонок был из Тибета…

2

Шерстяные носки заскользили по кафельному полу столовой, и я чуть не выронила чайник. Чертыхнувшись, я протянула Данилу кружку:

– Наливай сам. Что-то я не в форме.

Данил нехотя поднялся из своего любимого кресла, подошел к чайнику на другом конце стола и медленно нацедил в кружку кипяток.

– Теперь можно думать.

Он утопился обратно в подушках своего огромного кресла вместе с чашкой чая и телефоном. На меня он не обращал никакого внимания, и женское любопытство уже задавало ему вопросы.

– Кому пишешь?

Он, не отрываясь от телефона, процедил:

– Журнал в детстве смотрела?

Я не поняла:

– Какой журнал?

– «Хочу все знать» назывался.

– Смотрела, но мало. А знать хочу. Потому что собираюсь ехать с подругой.

Данил поставил чашку на стол и телефоном почесал себе за ухом.

– Ну, в принципе, я еще молодой. Сына выращу, жену новую найду.

Я сделала вид, что обиделась.

– Это вы, мужчины, думаете, что находите. На самом деле находят вас. И если тебя никто не найдет, я не виновата.

Муж вскипел:

– Еще как виновата! Ты собираешься засунуться вместе со своей ненормальной подругой невесть куда и во что. Вряд ли кто из вас вернется в добром здравии и при памяти!

– Это еще почему? Туда ездят сотни туристов…

Данил не дал мне договорить:

– Да, и многие возвращаются. Но в тандеме «Ты плюс Алка» эта вероятность слишком мала. Придется мне ехать с вами.

Я запротестовала:

– Ты же сам говорил, что кто-то должен вырастить сына. И посадить дерево. И главное – не перепутать.

Данил сделал попытку примирения:

– Слушай, мне больше сорока пяти. Из них я почти тридцать лет искал подходящую жену. Нашел. И теперь ты предлагаешь мне начать все заново?

Я призадумалась.

– Ну, ты на всякий случай сразу после моего отъезда не ищи, может я еще вернусь.

Данил тяжело посмотрел на меня.

– Может и вернешься. И что я буду здесь без тебя делать?

Я пожала плечами.

– Ты же чем-то занимался сорок с лишним лет, может и теперь найдешь себе дело.

Муж понял, что мысль о Тибете прочно угнездилась в моей голове и теперь ее оттуда не выгнать,

– Ладно, езжайте вместе. Только я отправлю с вами помощника.

Я поперхнулась.

– Я надеюсь, ты не про своего Алексия говоришь! Он же странной ориентации!

– Вот поэтому я за вас спокоен. Вы ни на самолеты ни разу не опоздаете, ни мужского внимания не получите.

– А что получим? Он же тяжелее перчаток ничего в руках не носил! Тогда сразу отправляй с нами и грузчиков таскать его чемоданы, потому что мы с Алкой отказываемся помогать ближнему.

Данил улыбнулся. Он вспомнил, как Алексий приехал на загородный корпоратив с четырьмя чемоданами нужных вещей и пытался разместиться со всем этим в скромных размеров домике.

Я подумала, что эти переговоры хороший знак и муж уже смирился с моим предполагаемым отъездом.

– Скажи ему, чтобы кота своего не брал. Я не знаю, страдают ли коты горной болезнью, но высота там приличная. Около четырех километров, так что кот может не выдержать, а нам откачивать бедное животное будет неохота.

Данил многое прощал своему помощнику, даже то, что тот постоянно ездит к клиентам со своим котом, уж больно хорош был парень в работе. Но теперь призадумался.

– Если вы отказываетесь взять кота, он притащит его мне. И что я буду с ним делать?

Я развеселилась:

– Не переживай! Он наверняка напишет инструкцию страниц на десять, что и во сколько тебе с этим котом делать.

Данил вздохнул:

– Хорошо, что ты не любишь писать инструкции по управлению детьми.

Я поежилась. В прошлый раз, когда Данил оставался с детьми, вместо большого телевизора в гостиной я застала футбольные ворота скромных размеров и в доме пришлось делать косметический ремонт. Так что я старалась не думать, что меня ждет по возвращении.

Данил сделал еще пару звонков и строго сказал мне:

– Иди собирайся. Ты вылетаешь сегодня вечером в Пекин, а тебе еще до Москвы добираться.

– А как же Алка?

– Алка уже по дороге в аэропорт. Встретитесь в Пекинском аэропорту.

– А разрешение на Тибет?

– Тебе это не нужно. Все документы отдадут Алексию. Он будет за вами присматривать. И заодно будет отвечать за финансы этой экспедиции. Может, так удастся избежать тибетских сувениров.

– Это значит, он будет за все платить корпоративной картой? Это в Тибете-то?

– Нет, моими наличными. Я тоже не уверен, что в Тибете принимают кредитки. А платить он будет только за то, что посчитает необходимым и жизненно важным.

– Тогда мы все можем рассчитывать на пару-другую туфель. Он всегда считал туфли жизненно важными.

Муж прикинул в уме, чем рискует, потом махнул рукой:

– Шесть пар на общем фоне расходов никто не заметит.

– А он знает, что летит со мной?

Данил выбрался из своего кресла и потянулся: – Сейчас узнает…

3

Ранним утром в Пекинском аэропорту было пусто. Московский рейс быстро рассосался, а таможню там на моей памяти никто особо строго не проходил. Так что мы получили свои чемоданы и теперь брели в поисках Алки. Нам помахала из открытого кафе какая-то женщина в сером, и я с трудом узнала подругу, вернее то, что от нее осталось.

– Привет, Ты не Алка. Ты половина Алки.

Темные круги под глазами выдавали бессонную ночь, а может быть и не одну. Она показала мне рукой на место рядом с собой.

– Садись, Зато ты тянешь на полторы моих подруги.

Я вздохнула и уткнулась в меню на китайском.

– Это сельское хозяйство и свежая сметана с медом виноваты.

Алексий нетерпеливо стоял рядом, дожидаясь приглашения присесть:

– Дамы, если вы уже закончили оценочное взвешивание, то позвольте представиться. Меня зовут Алексий. Ударение на второй слог.

Алка в недоумении подняла на него глаза, потом перевела взгляд на меня.

– Алексий, говоришь? Ты зачем его с собой притащила? Тебя привлекают его рубашка цвета цикламена и зеленые туфли?

Алексий надулся и теперь молча стоял, стараясь всем своим видом показать нам свое неодобрение, Я была бесцеремонна, хотя парень был вовсе не виноват в том, что Данил решил отправить его с нами.

– Если хочешь, можем забыть его в Пекине вместе с его огромным чемоданом.

Алексий язвительно вмешался:

– Тогда вам не придется утруждать себя путешествием. Чтобы лететь в Лхасу, нужно разрешение с пятью красными печатями. Министерство безопасности, религии и политики, культуры и обмена…

Алка не дала ему договорить:

– Ты хочешь сказать, что они тебя туда пустят как только увидят? У тебя что попроще есть, или нам придется переодеть тебя прямо здесь, в аэропорту?

– Как это переодеть?!

Алка огляделась вокруг и показала в сторону одного из китайцев:

– Можем купить у него одежду. Или поменять на твою. Думаю, он не откажется. Будет потом всей деревне показывать еще много лет.

В глазах Алексия метнулась паника. Алка махнула рукой.

– Садись. Придумаем что-нибудь.

Потом переключилась на меня:

– Где ты взяла это сокровище?

Я рассмеялась:

– У мужа одолжила. Это наш секретарь на время поездки.

Алка все еще не понимала, что происходит. Я попыталась успокоить подругу.

– Данил не хотел меня отпускать, особенно с тобой и без присмотра. Говорит, что даже каждая из нас по отдельности притягивает цунами, а если нас объединить, то не миновать вселенских катастроф. Вот и отправил с нами нейтрализатор.

– В виде этого молодого попугая?

Мне было искренне жаль парня, но Алка была неумолима.

– Я никуда с ним не полечу.

Я согласилась.

– Не полетишь. Благодаря моему мужу без этого попугая ты вообще никуда не полетишь.

Алка совсем пала духом.

– У меня и так все рушится, а тут еще это чудо.

– Может, это к лучшему? Нам сейчас нужны чудеса. У нас рейс на Лхасу через три часа. Так что решайся.

Алка поджала губы.

– Хорошо. Берем попугая и на посадку…

4

Таких досмотров, как перед рейсом на Лхасу, я никогда прежде не проходила. Отряд проктологов-дактилоскопистов в китайской униформе проводил досмотр всех отъезжающих в Тибет с особой тщательностью. И если у них была хоть малейшая возможность не пускать кого бы то ни было в Лхасу, они это делали с удовольствием. Каждый, кто прошел досмотр и предоставил все необходимые для вылета документы, вызывал у них огромное неудовольствие. Они никак не могли найти инструкции, что людей в такой одежде, как у Алексия, пускать нельзя. Его странный вид выводил их из себя, но что с этим делать, они не знали.

– Вставай сюда. Давай бумаги. Давай паспорт.

Алексий при своих ста восьмидесяти сантиметрах роста и так был выше китайца в униформе, а когда тот приказал ему встать на постамент для проверки карманов и нательного белья, создал неудобства властям. Китаец недовольно запрокидывал голову, чтобы видеть выражение лица Алексия, но парень был невозмутим. К нам власти не проявили такого интереса, но проверили со всей тщательностью. Изрядно потрепанные, осмотренные во всех местах, мы вышли-таки из зоны досмотра и направились в указанный сектор. Посадку еще не объявляли, так что можно было немного перекусить и осмотреться.

По залу бродили несколько монахов в бордовых одеяниях, обритые наголо и с обнаженными руками. Среди них шел высокий худощавый мужчина, лет пятидесяти. Чуть отстав от своих собратьев, он повернулся в мою сторону и пристально на меня посмотрел. Потом что-то быстро проговорил своим сопровождающим и показал на меня рукой, Я не знала, как реагировать на это, поэтому улыбнулась и сказала «здравствуйте» по-русски. «Черный буддисту как я его мысленно окрестила, чуть кивнул мне в ответ и поспешил прочь в окружении своей стаи. Алка удивилась:

– У тебя что, есть знакомые в Лхасе?

– В Лхасе у меня нет знакомых.

– Так здороваются только с теми, кого хорошо знают, И за что-то недолюбливают.

Я пожала плечами.

– Может, он и знает меня хорошо, но я его вижу в первый раз.

Алексий, до этого молчавший, позволил себе изречь:

– Может, ему нравятся полноватые блондинки?

Мы уставились на глупого мальчика:

– Блондинки?! Монаху?!

Алексий вздохнул.

– Придется быть вашим путеводителем по Тибету, дамы. В тибетских монастырях можно приходить и уходить когда вам вздумается. Надо только известить начальство, кто ты сейчас – действующий монах или на время становишься простым горожанином. Ну, или крестьянином, как повезло родиться.

Алка на всякий случай пристально осмотрела группу монахов.

– Эти не похожи на простых. Склоняюсь к тому, что они при исполнении служебных обязанностей.

В самолете стюардесса по-китайски что-то бодро объявляла, и пассажиры одобрительно кивали. Я толкнула нашего полиглота:

– Что говорит?

– Через пару часов посадка в Чунцине. Это город дождей. Его даже японцы не смогли бомбить из-за постоянного тумана.

Алка одобрительно посмотрела на парня, потом на меня:

– Понимает по-китайски?

Алексий почувствовал себя звездой.

– Еще по-тибетски немного. Еще знаю хинди и…

Алка прервала его:

– Надеюсь, хинди не понадобится.

Мой внутренний голос зловеще прошептал, что зря она надеется, но я постаралась его унять…

5

Маленький аэропорт Чунцина оказался на редкость уютным. Все предметы первой дамской необходимости были под рукой, и мы с Алексием засели в кафе. Подруга осваивала аэропортовые бутики в любом состоянии. Даже когда объявили посадку, она не могла оторваться от маленькой сумочки. Она что-то прикидывала в уме, вздыхала и прикладывала сумочку то к зеркалу, то к себе:

– Ну, сменю юбку. Каблук повыше. Тогда… Очень даже ничего…

Меня порадовала ее жажда жизни. Поиски пропавшего друга не убили в ней женщину. Мы с Алексием, увидев призывные жесты стюардессы, попытались оторвать Алку от запчастей для женщин. Хорошо еще, что там не было шляп и шарфиков. Тогда бы мы улетели следующим рейсом. После очередной неудачной попытки и Алкиного обещания сейчас же закончить я вскипела:

– Послушай, подруга, вот этому мальчику в Лхасу без надобности! Мне тоже. Можешь еще час выбирать свои сумочки, мы подождем обратного рейса и все вместе полетим домой!

Алка вышла из транса и взглянула на табло. Резкий крик пронзил тишину зала ожидания:

– Посадка закончилась?!

Я быстро тащила ее к стойке:

– Успеем!

Алексий летел за нами, едва касаясь пола. Запыхавшись, мы все трое ввалились в самолет и упали на свои места. Стюардессы, стараясь не смотреть на нас неодобрительно, быстро закрывали двери и освобождали проходы от сумок. Самолет медленно вырулил на взлетную и стал набирать скорость. Мы не спали ночь, поэтому все трое быстро задремали и проснулись только от жесткой качки, какая бывает в горах при встречном фронте. Зевнув, Алка прилипла к иллюминатору.

– Горы.

Алексий пожал плечами, а я усмехнулась:

– А ты что ожидала там увидеть?

– Да я вообще не ожидала ничего увидеть, думала там облака как всегда.

– Значит, садимся.

Не успела я поставить диагноз, как стюардессы забегали вдоль прохода. Самолет, разрезая две горы напополам, быстро шел на снижение. Мы все трое старательно всматривались, но ничего похожего даже на военный аэродром не было. Алексий занервничал:

– Куда же мы собираемся сесть?

Алка махнула рукой:

– Стюардессы спокойны, значит куда-нибудь сядем.

Не успела она сказать, как из-за гор показалась узкая посадочная полоска.

– Как на палубу авианосца. Без права на ошибку. Тут что, все летчики военные?

Алексий вздохнул:

– Хорошо, когда военные летчики на мирных самолетах. Качество посадки лучше.

Летчики тут же продемонстрировали свое неземное умение, и мы ступили на священную землю Тибета…

6

Оставив нас получать багаж, Алексий побежал узнавать насчет такси. Алка с проклятьем стаскивала с транспортера огромный чемодан Алексия:

– Ну скажи, пожалуйста, зачем такому тощему мальчику такой чемодан?

– Учитывая средний вес на одного пассажира, он взял правильный чемодан. А вот мне нужно чемодан поменьше, чтобы уложиться в нормы.

Алка впервые за все время посмотрела на меня внимательно.

– Ты не толстая, Еще нет, но скоро.

– Спасибо. А можно узнать, как скоро?

– Еще пару лет. И две пары кило.

Я вздохнула. Меня губит любовь к свежим кексам. Особенно с изюмом. В Лхасе наверняка ничего такого не будет, так что это идеальный город для того, чтобы сбросить лишний вес. Алка словно прочитала мои мысли:

– Это если ты не любишь свежий хлеб. Здесь лепешки вполне приличные. И мясо яка.

– Какое мясо?

– Яка. Животное такое, вроде коровы, только сильно шерстяное.

– Нет, яка я не люблю. А ты откуда про яка знаешь? Ты же здесь не бывала.

Алка посмотрела на свой телефон.

– Ян писал.

Я не стала расспрашивать о Яне, решила сделать это в отеле.

Алка выкатила тележку с чемоданами и остановилась:

– Ваш секретарь любитель антиквариата?

Я посмотрела на такси, которое раздобыл

Алексий:

– Что тебе помешало взять нормальную машину?

Алексий обиделся.

– Скажите спасибо, что хоть такую удалось найти. У этого человека свояк не прилетел, задержался в Пекине. А так бы мы никого не нашли. Пришлось бы договариваться, чтобы кто-нибудь из водителей вернулся за нами в аэропорт.

Мы выкатили чемоданы и постарались вместить все это в картонную машину. Водитель качал головой и старался держаться в стороне. Наконец все удалось, и мы устроились хоть без комфорта, но с надеждой добраться до отеля.

Пока мы грузили багаж, я увидела того самого странного человека в черном, который так странно смотрел на меня в аэропорту. В сопровождении двух монахов и водителя, которые не уставали ему кланяться, он важно усаживался в новый белый джип. Наш водитель при виде него тоже застыл в почтительном поклоне. Багажа у важного господина не было, так что его огромная машина быстро выехала со стоянки и скрылась из виду. Мы стартовали гораздо позже и, конечно, не так быстро. Меня одолевало любопытство:

– Алексий, спроси у водителя, кто этот господин.

Алексий ушел в непродолжительный дискус с водителем, а когда вернулся на родной язык, торжественно сообщил:

– Это очень важный господин. Кто-то из верхушки Поталы. Водитель говорит, что этот господин всегда участвует в выборе самого далай-ламы.

– Я не думала, что эта должность выборная.

– Он из тех, кто ищет ребенка и проводит испытания. Он может видеть прошлые жизни человека. Если они у него были, конечно.

Задремавшая было Алка встрепенулась:

– Это когда из разных вещей мальчики выбирают, что принадлежало прежнему Далай-Ламе?

Алексий с нескрываемым превосходством произнес:

– Да, только мальчики.

Алка сделала попытку стукнуть его газетой, которую нашла на сиденье, но помешал один из чемоданов, которые пришлось взять с собой в салон, если так можно назвать вместилище этой машины. Алексий увернулся и скорчил Алке рожицу. Пока эти двое развлекались, меня занимала мысль:

– Почему он так странно на меня отреагировал? Мы никогда не встречались, я это точно знаю. Я бы его запомнила…

7

В большом холле гостиницы было тихо. Молоденькие девушки-продавщицы за стеклянными дверьми сувенирных лавок тихонько щебетали меж собой, склонив головки и что-то разглядывая в телефоне. Мы отправили Алексия за кислородом, а сами побрели в номер, который оказался довольно приличным. Все гостиничные номера кажутся мне «довольно приличными», если есть чистая постель и величина комнаты позволяет двоим свободно ходить. Отель хоть и был «четверкой», но в ванной комнате не оказалось бутилированной воды, и Алка наотрез отказалась пить.

Не успел Алексий заглянуть к нам с визитом вежливости, как Алка тотчас заставила его звонить консьержу.

– Скажи, что у нас в номере нет воды.

Алексий что-то сказал на странноватом хрипящем языке и повернулся к Алке:

– Они сейчас пришлют сантехника, а пока предлагают сменить номер.

Алка удивилась:

– Зачем? Другого способа получить воду в бутылке у нас нет?

Алексий смутился:

– Вы же сказали, что у вас в номере воды нет.

Алка подтвердила:

– Ни единой бутылки. Даже в мини-баре.

Алексий снова затеял разговор с консьержем,

слушал, что отвечала трубка, вздыхал, и так минут десять, Алка теряла терпение.

– Я хочу чай. Горячий. Немедленно.

Алексий пожал плечами.

– Ну и пейте, на здоровье. Набирайте воду из-под крана и пейте.

Подруга уставилась на него:

– Малыш, ты хочешь, чтобы я в этой гостинице в горной глуши пила сырую водичку? А кто меня лечить здесь будет?

Молодой человек был невозмутим.

– Водичка здесь, к вашему сведению, берется прямиком с ледников-пятитысячников. Чище вам не предложат даже при самой тщательной обработке. Вода в бутылках, которую частично завозят из Китая, грязнее, чем из-под крана. Так что пейте без опасений.

Алка молча смотрела, как Алексий выходит из комнаты, оставив на нашем чайном столике пару баллонов с кислородом, потом повернулась ко мне:

– Мне кажется, или я испытываю культурный шок?

– Зато оценишь нетронутость места.

– Нетронутость? Дикость какая-то! Нет воды в бутылках…

Не успела она высказаться, как снова постучал Алексий. Он молча вошел и поставил рядом с кислородом пару бутылок воды.

Спать хотелось смертельно, но чувство было такое, будто я прошла не одну сотню ступенек и теперь никак не могла отдышаться. Алка рядом ворочалась на своей кровати, потом вскочила и с головой засунулась в свою сумочку. Из сумочки слышалось что-то нечленораздельное:

– Я же точно сюда их складывала. Я не могла их забыть.

– Это ты о чем?

Алка вытащила голову из дамской сумочки и торжественно протянула мне белую упаковку:

– Самые лучшие.

– Для чего, вернее от чего?

– От горной болезни.

Я наотрез отказалась от незнакомых таблеток.

– Не поможет. Я лучше позвоню Алексию.

Алексий появился тоже бледный как смерть, но уже в темно-коричневых замшевых туфлях.

– Это у вас гипоксия начинается. Я вызываю врача.

Мы с Алкой пытались протестовать, но он был неумолим.

– Простите, дамы, но у меня четкие указания на ваш счет. Врач необходим.

Мы переглянулись:

– Самое время познакомиться с тибетской медициной…

Через полчаса мы обе лежали под капельницами, ассистентка молодого доктора засовывала нам в рот какие-то микроскопические шарики с запахом нафталина.

– Это для сердца. Чтобы лучше справилось с высотой.

Алке ровно не лежалось. Она то и дело поворачивалась ко мне и восклицала:

– Ты видела?!

Я не понимала, чем это она так восторгается.

– Ты видела? Он нагрел раствор до температуры тела, прежде чем засовывать в нас иглы!

– И что?

– А ты где-нибудь у нас в больнице видела, чтобы доктора нагревали растворы, прежде чем вколоть пациенту? Нашим наплевать на всасывание и усвоение! Этот доктор просто умничка…

К ее неудовольствию, я была безразлична к физрастворам, способам их приготовления и всасывания. Когда Алексий выдал доктору гонорар и медперсонал удалился, Алка решительно поднялась с постели.

– Сейчас около полудня, и мы не ели, по моим подсчетам, часов четырнадцать.

Алексий вышел, чтобы дать нам одеться.

– Буду ждать вас внизу. Пока переодеваетесь, решите – поедем ли мы в город, чтобы немного подкрепиться, или пообедаем прямо здесь, в отеле.

Спустившись, мы застали Алексия с картой города, в которую тыкали карандашами двое служащих, пытаясь объяснить, куда нам двигаться. Алка сразу влилась в небольшой коллектив:

– Ну что, куда едем?

– В ресторанчик, называется что-то вроде «Мясо яка».

– Не слишком аппетитное название. Может, это по-тибетски звучит более привлекательно.

Ресторанчик оказался небольшим уютным заведением цвета темного дерева. Алексий с видом знатока почитал меню и растерянно посмотрел на официанта. Алке не терпелось приступить к еде:

– Ты попроси для начала хотя бы лепешек, с мясом мы потом разберемся.

Нам тотчас принесли корзинку хрустящих дымящихся лепешек, за которые Алка жадно принялась. Лепешки исчезали у нее во рту с такой скоростью, что мы с Алексием бросили меню и поспешили хоть что-нибудь успеть проглотить. Утолив первый голод, Алка довольно спросила:

– А что нам официант предлагает?

– Голову яка.

– Ты ему скажи, что никакие выступающие части тела животного мы не едим. И внутренности тоже. У нас религия такая.

Алексий нахмурился.

– Я бы не стал в Тибете шутить по поводу религии.

Алка примирительно кивнула:

– Хорошо. Просто скажи, чтобы принес еще лепешек и пару-другую стейков.

Алексий переговорил с официантом, который то и дело понимающе кивал. Меня разбирало любопытство:

– О чем это вы?

– Он извиняется, совсем забыл сказать, что про нас спрашивал вон тот господин в конце зала.

Хотя это заведение трудно было назвать залом, но все же в темном углу комнаты я увидела старого монаха в обычной бордовой одежде, открывающей плечо.

Мясо яка мало чем отличалось от говядины, и мы быстро справились с обедом. От чая с маслом и солью я отказалась, заменив его на привычный кофе. Наверное, я еще не прониклась местным колоритом. Знакомый запах вселял в меня чувство комфорта и позволял немного расслабиться. За большими переездами я почти забыла о цели нашего путешествия. Алка, казалось, была озабочена тем же.

– Последний раз он звонил из Лхасы.

Алексий посмотрел на нее внимательно, но не найдя слишком сильных признаков беспокойства на ее лице, вежливо попросил:

– У вас есть его фотография? Не могли бы вы дать мне ее?

– Зачем?

– Если я участвую в этой экспедиции, то могу быть полезен. И в поисках тоже.

Алка, как обычно, нырнула с головой в свою сумочку и достала телефон, вернее, фон, и протянула его Алексию.

– Вот фото,

Алексий, даже не взглянув на изображение, встал из-за стола и направился к официанту. Официант с удовольствием разглядывал телефон, потом фотографию, потом разразился потоком непонятных нам слов. Алексий вернулся не скоро. Он хмурил брови и старался не смотреть Алке в глаза.

– Он был здесь неделю назад.

Мы с Алкой придвинулись поближе.

– И что?

– Ну, он мог что-то перепутать. Может, это не тот человек.

Алка строго посмотрела на него и приказала:

– Давай сюда этого официанта.

Алексий нехотя поднялся и привел официанта. Алка положила на стол пятьдесят долларов и жестко сказала, глядя официанту в глаза:

– Рассказывай!

Потом повернулась к Алексию и приказала:

– Переводи каждое слово!

Официант не понимал, зачем такие сложности, но, прикинув в уме, на что он потратит такие большие деньги, расплылся в улыбке и начал:

– Он был здесь в прошлую среду.

Алка задавала вопрос за вопросом:

– Один? Во что он был одет? Приехал на такси или пришел пешком?

Официант наморщил лоб.

– Я не знаю, мадам, на чем он приехал. Он был в куртке цвета хаки и в серых вельветовых джинсах. Я не помню его обуви, мне не всегда ее видно под столом. Кажется, черные кроссовки или что-то в этом роде.

Я спохватилась и надела туфли, которые тайком сняла под столом, чтобы ноги отдохнули.

Алка повторила вопрос:

– Он был один?

Официант слегка смутился такому натиску.

– Нет, он был с девушкой.

Алка побледнела. Мне даже пришлось легонько пнуть ее под столом, чтобы она пришла в чувства.

– С девушкой? Какой девушкой?

– Очень молодой. Они были как два голубка, наверное молодожены. Простите, вы его мама?

Плакать подруга не умела, так что молчание было ее естественной реакцией на неожиданный поворот событий. Она скрипнула зубами и повернулась к Алексию:

– Отдай ему деньги и поблагодари.

Когда официант ушел, Алка с трудом произнесла:

– Алексий, берите билеты. Мы возвращаемся домой.

Я запротестовала:

– Мы притащились в такую даль, только что вышли свеженькими из-под капельниц, а ты собираешься завтра снова в путь? Может, хоть достопримечательности осмотрим и поставим себе зачет по Лхасе?

Алка, казалось, совсем не слышала меня:

– Я тут спасательную экспедицию готовлю, а он просто нашел себе молоденькую и забыл позвонить, что я теперь могу спокойно заниматься своими делами…

Пока подруга пребывала в депрессиях, а я в размышлениях, куда завтра направиться – в Джогханг или в Поталу, к нам подошел монах, который притаился в углу и разглядывал нашу компанию безо всякого стеснения. Алексий из интеллигентской вежливости предложил ему присоединиться к нам, но монах отказался.

– Я не могу сидеть с вами за одним столом.

Алка, пребывая не в самом хорошем настроении, хмуро спросила:

– Мы недостаточно религиозны для него? Почему он опасается белых дьяволов?

Алексий, к счастью, не стал переводить ее дословно, он просто спросил неожиданного гостя:

– Почему?

Монах сочувствующе улыбнулся:

– Возле вас стоит смерть. И Он уже знает об этом. Он прислал меня сказать, что ждет вас. Вечером за вами придут…

Алка от таких слов забыла о своих переживаниях и повернулась ко мне:

– Ну вот, я же говорю, что надо ехать домой!

Монах, к нашему удивлению, понял все, что

она сказала. Он покачал головой и медленно, растягивая слова, сказал:

– Вам нельзя домой. Смерть уже рядом. К тому же, вам непременно нужно встретиться с Хозяином.