Kitabı oku: «Поспорь со мной», sayfa 2

Глава 2

Дэвид

На кухне играет песня Looking For Love группы Whitesnake.

Завтра первое летнее выступление в баре. Снова все вместе, снова тёплый приём публики, снова кавер-группа «Stream» к вашим услугам, снова друзья рядом, снова воспоминания, снова недоумения, почему я не пою профессионально. Вот как им объяснить это? Как донести, что я не имею на это никакого права?

Мой голос, а он правда у меня есть, достался мне от моей мамы. Так же, как и характер. Она была очень весёлой и жизнерадостной женщиной, при этом могла вмиг стать серьёзной и очень сосредоточенной. Я был таким же, раньше. Хотя вы, наверное, сейчас в это не поверите. Уверен, что вы наслышаны о том, какой я, мать его за ногу, серьёзный, суровый, сухой, тупица и жираф. Всё перечислил или что-то упустил?! Классные у меня друзья, правда? Но истина в том, что сейчас я показываю миру только одну свою грань, а другая оживает лишь изредка. Вроде и посмеяться могу и пошутить, но теперь я крайне обстоятельно и основательно отношусь к своему будущему и не разделяю мнение о лысых шарах. Куда уж без упоминания о них, верно?! Кто знает, тот поймет. Это всё мои друзья, придурки. Скажите им «спасибо».

Когда-то я был самым обычным подростком, который жил в счастливой семье, где царила любовь и гармония. Когда-то я был безрассудным, с неукротимым желанием творить и петь, открытым ко всему новому. Просто поверьте на слово, я правда таким был. Но в один момент, в одно мгновение, всё изменилось. Навсегда.

Дело было летом, был адский ливень. Мы с мамой шли из магазина, где купили винил Guns N’ Roses для нашего проигрывателя. Они мне с самого детства нравились, если что. А мама, в свою очередь, поддерживала меня в моём увлечении музыкой. Папа, юрист по профессии, всегда говорил, что надо быть серьёзнее и музыка для мужчины – это отличное хобби. Я не питал особых надежд сделать карьеру музыканта, мне просто очень нравилась музыка, поэтому все были довольны и мы не спорили кем я стану, когда вырасту. Я хотел изучать историю искусства, либо стать архитектором. Серьёзно! Мне всегда было любопытно узнать, откуда взялось то или иное направление в искусстве и как оно повлияло на человечество, равно как и интересно разглядывать разные сооружения и представлять, какие я мог бы спроектировать самостоятельно. Короче, в общем и целом, мне хотелось оставить свой след в истории, наверное. Но это не точно. Хотя…

Так вот, обсуждая с мамой, как будем сейчас слушать мою любимую группу, мы собирались переходить дорогу, выглядывая из-под зонта. Навстречу шла пожилая женщина, которая уронила сумку с продуктами посреди дороги. Мама решила ей помочь. Я стоял рядом, когда увидел несущуюся машину. Дождь буквально лил стеной, я не знал, видел ли нас водитель. Я начал тащить маму в сторону, но она говорила, что он притормозит перед нами. Когда до нас оставалось метров десять, а скорость у него не падала, я заорал, что есть мочи, пытаясь сдвинуть маму, которая поднимала рассыпавшиеся яблоки, будь они не ладны. Мама, наконец, обратила внимание на автомобиль и в следующий миг вытолкнула меня с дороги. А машина налетела прямо на неё. До сих пор помню этот звук и свой то ли визг, то ли крик.

Мама спасла меня, а сама умерла. Моментально. Прямо посреди яблок этой пожилой женщины, которая, кстати, поспешно удалилась после аварии. Я остался наедине с водителем и мёртвой мамой, у которой местами торчали кости. Мне было тринадцать. Я был в шоке и оцепенении. Водитель что-то говорил, но я не помню. По-моему, что это моя мама виновата, а он просто не увидел или не справился с управлением. Потом он сел в автомобиль и уехал. Я так и сидел на дороге, прижимая маму к себе и умоляя её встать и пойти дальше. Спустя какое-то время другой автолюбитель остановился и вызвал службу спасения. Но было уже поздно. Врачи сказали, что смерть была мгновенной. От удара её позвоночник был переломан в двух местах.

Впоследствии началось разбирательство и папа, подняв все свои связи, нашёл этого водителя. Его посадили за убийство по неосторожности вследствие превышения скоростного режима, а также дальнейшее бегство с места преступления. Вроде до сих пор сидит.

Но с тех пор моя жизнь изменилась. Какое-то время я не пел. Мне даже говорить было сложно. Я не смог оттащить свою маму с дороги. А она меня спасла, толкнув в сторону. Почему я тогда не спас её? Почему не схватил за руку и не оттащил, приложив больше силы? Я же видел, как он несётся на нас! Почему я тогда словно тормозной жидкости обожрался? Почему это всё произошло со мной? Почему мама была такая отзывчивая и решила помочь женщине, которая потом буквально сбежала с места преступления? Почему водитель жив, а моя мама нет?

Моя мама работала учительницей в школе, где я учился. Преподавала музыку. После этой трагедии папа сказал, что я там больше учится не буду, потому что это слишком для меня и перевёл в другую школу. Так я попал в класс к Майклу, Джею и Тайлеру.

Майк сразу же решил познакомиться поближе. Я особо не возражал, мне было одиноко. Он же мне тогда предложил начать играть в бейсбол, мол там весело и спортивные парни больше нравятся девчонкам. Не сразу, но всё же пошёл и втянулся. А Майк спустя год ушёл, сказав, что это не его. С Таем мы общались сначала только в классе, но потом начали и вне её стен пересекаться.

Но самую главную лепту в моё возрождение внёс, как ни странно, Джей.

Однажды, когда мне уже исполнилось четырнадцать, мы тусили у нашего знакомого перед Новым годом и Джей решил поиграть на акустике. Я не знаю, что тогда двигало мной, на тот момент я не пел около полугода, но вдруг открыл рот и запел. До сих пор помню лицо Джея и остальных парней. Джей замер тогда и, в шоке повернувшись ко мне, сказал, что я: «Грёбаная будущая звезда и просто обязан петь». Я ничего не ответил. Но вы же знаете Джея. Если он что-то вбил себе в голову, то проще сразу сдаться. Но тогда я этого ещё не знал. С того дня он каждый день подходил ко мне и говорил: «Ты будешь грёбаным идиотом, если откажешься. Давай создадим группу. Не зарывай свой талант. Хотя бы попробуй».

Майк тоже наседал, но не так сильно. Он просто шутил, что я и спортсмен, и музыкант и, что отбираю у него всё женское внимание. Тай молчал и не лез ко мне. Этим он мне нравился ещё больше.

Спустя пару месяцев ежедневных приставаний Джея я сдался. Рассказал отцу, и он счёл это неплохой идеей. Нашёл нам репетиционную базу, мы нашли остальных ребят и начали играть. Репертуар у нас с первого дня был определён. Все хиты классического и хард-рока. Guns N’ Roses мы тоже пели. Мне было тяжело, но я через силу, закрыв глаза, пел и посвящал каждую песню моей маме, вспоминая, как я тогда стоял около дороги с их пластинкой в руках, видя, как она подлетела от удара. Но она любила эту группу. Я тоже. Поэтому по сей день пою их. Так она ближе ко мне. Так я чувствую её присутствие и поддержку.

На репетициях, кстати, всегда было очень весело. Майкл просто не давал нам спокойно играть и расходиться по домам. А в компании Алекса и Мэтта каждая наша встреча превращалась в спектакль с шутками, танцами и ором. Это было неплохо, правда. Благодаря этим придуркам я начал вновь улыбаться. До сих пор в памяти всплывает момент, когда я весь такой серьёзный пел песню Radio Ga Ga группы Queen, а Майк, придурок, начал танцевать ча-ча-ча, пытаясь перекричать меня. Ему эта песня в то время очень нравилась. Короче, он орал без микрофона и танцевал, и я не выдержал. Я начал ржать, не в состоянии продолжать петь. Следом за мной со смеху покатились Алекс с Мэттом. Потом и Джей перестал стучать. Только Люк продолжал лабать⁵ ритм на басу. Даже Тай ржал как ненормальный.

Кстати, песню мы допели хором, но не играя. А капелла⁶, так сказать.

С тех пор я стал чаще улыбаться в окружении этих засранцев. Наверное, стал им больше доверять, не знаю. Мы сдружились и были неразлучны, стали поддержкой друг для друга в разных жизненных ситуациях. Каждого из них я уважаю. Каждому из них всегда готов протянуть руку. Каждого готов вытащить из любой передряги. Они действительно важны для меня. Вот только не лезли бы они со своими советами из области отношений, цены бы им не было.

Кстати, бейсбол тоже остался со мной и даже в универе, где я сейчас учусь, я продолжаю играть. Я пошёл по стопам отца и поступил в Чикагский Университет изучать право. Это основательно, серьёзно и монументально. Как вы поняли, с историей искусства или архитектурой я попрощался. А музыка и спорт – это хобби. Честно? Если музыка со мной по жизни и вдохновляет меня, то бейсбол уже не радует, как раньше. В команде я на позиции питчера. Я тот чувак, который бросает мяч. Тот, кто должен просчитать стратегию и бросить так, чтобы заработать максимальное количество очков. Но если быть абсолютно откровенным, то мне надоел бейсбол. Реально надоел. В школе это было нужно, чтобы занять себя и свою голову. Но сейчас, в универе, мне хватает забот с учёбой, я там буквально головы не поднимаю от учебников. Короче, я пока в раздумьях, что мне с этим делать. Но для протокола, как будущий юрист, скажу, что меня, охренеть как, радует моя жизнь и я доволен тем, как я живу. Я будущий юрист. Юрист.

После гибели мамы я разрешил себе радоваться только иногда, в основном на репетициях. Когда перед выпускным классом нам предложили выступать в баре, то Джей сразу же сказал, что мы будем это делать. В тот раз я уже не спорил, я знал, что он всё равно своего добьётся. Мой отец опять помог нам.

Когда я впервые вышел на сцену перед публикой, то понял, что я всё ещё, мать его за ногу, живой. Я всё ещё чувствую. Только на сцене я позволяю себе тихую радость. Почему тогда я не пою профессионально, если я так люблю это дело? Потому что голос мне достался, так сказать, по наследству. Я ничего для этого не сделал. А тот человек, который передал мне его – умер. Точнее трагически погиб из-за того, что я не смог спасти его. Поэтому я не хочу петь на огромную публику. Поэтому моя жизнь теперь подчинена строгому графику, где есть место только учёбе и игре в бейсбол. Всё как по протоколу –чётко, предсказуемо, шаблонно, без неожиданностей и потерь. Поэтому я пошёл учиться на серьёзную профессию, чтобы своим умом чего-то достичь. Чтобы самому чего-то добиться, а не покорять тем, что мне просто досталось. Глупо? Может быть. Но для меня это слишком больная тема. Я хочу доказать, что помимо голоса, я и сам что-то могу. Хочу потом помогать людям, которые попадают в сложные ситуации. А это уже точно не глупо, согласитесь.

Вообще глупости разные позволительны только девушкам. Мелким оторвам всяким. Красивым оторвам. Сумасбродным и ярким девушкам с очень длинным языком. С обалденной фигурой, цветными прядями…

– Дэйв, кофе остынет. Ты где витаешь? – врывается голос отца, Хантера, в моё сознание.

Поднимаю глаза и вижу взрослого и пышущего здоровьем мужчину с добрыми серо-зелёными глазами. Цвет глаз мне достался от него, только у меня оттенок насыщеннее.

– Да так… Задумался, – улыбаясь, отпиваю кофе.

– Красивая татуировка, – указывает взглядом на моё левое предплечье.

Да, я сделал татуировку пару месяцев назад. Никогда не догадаетесь, что я набил. Ваши варианты? Меч? Архангел? Паутина? Две полосы, опоясывающие предплечье? Крылья? Пасть животного? Череп? Какой-нибудь орнамент? Ха, не угадали! Знаете, что? Крест, увитый розами. Рисунок выполнен в чёрном цвете и занимает всё предплечье, от сгиба в локте до запястья и выглядит очень реалистично. Удивлены? Я – нет. Крест, это как напоминание о том, что мы все смертны. Розы… Это для меня символ жизни, расцвета, красоты. Это моя мама. И это никак не связано с группой Guns N’ Roses или кем-нибудь ещё. Хотя вы мне не поверите, я знаю.

– Спасибо, самому нравится. Давно думал, и вот решил, что пора.

– Понятно. Значит, всё лето ты будешь в баре?

– Да.

– Слушай, я хотел поговорить с тобой о Нэнси, – отставив свою кружку, отец внимательно смотрит на меня.

Он уже некоторое время, чуть больше года общается с мамой Хлои. Ну как общается, они встречаются. Буквально на днях они сделали следующий шаг, отец переехал к ней, оставив мне наш дом. Сейчас он заехал, чтобы поговорить. Очевидно, именно об этом.

– Я слушаю.

Его взгляд сосредоточен, но в то же время кажется, что он волнуется.

– Я знаю, как тяжело тебе далось пережить смерть мамы. Поверь, мне тоже. Я её очень любил, – признаётся он, опустив глаза и сжав челюсти. – Я её до сих пор люблю и всегда буду, сын. Всегда. Этого не изменить, – поднимает на меня глаза, в которых стоят слёзы. Сглатываю ком в горле. – Но я принял решение, спустя пять лет, двигаться дальше. Поэтому переехал к Нэнси. Так и тебе будет больше пространства для манёвра, так сказать. Ты же тоже молодой мужчина, который захочет приводить девушек к себе, – слегка улыбаясь, говорит он.

Качаю головой и отвечаю ему:

– Пап, я не собираюсь никого приводить. Мне не нужны отношения. А насчёт вас с Нэнси я только «за».

– Правда? Ты не злишься на меня? – уточняет он, а я непонимающе смотрю на него. – Ну знаешь, обида, что я предаю память твоей мамы? Или что я должен быть один всю жизнь?

Ты – нет. Я – да.

– Перестань. Конечно, нет. Живи и наслаждайся. Ты видный мужик, она, судя по всему, невероятная женщина. Так почему бы и нет? – вяло улыбаюсь, думая о своём.

– Сын, правда, нельзя сравнивать твою маму и Нэнси. Они обе прекрасны. Но Нэнси совершенно невероятная, – с искренней улыбкой, мечтательно произносит отец.

Да, я догадываюсь. Если она хоть немного похожа на Хлою, то отцу точно не скучно.

– Пап, я не против. Свадьба будет? – сделав глоток, интересуюсь.

Мой вопрос явно озадачил его. Выражение его лица говорит громче любых слов. Когда-нибудь он решится на новый брак. Хотя я не люблю это слово. На новую семью.

– Свадьба? Я пока не знаю… Нам хорошо просто быть рядом. Она сама не так давно потеряла мужа. Поэтому с этим мы точно не торопимся.

– Хорошо. Но ты меня заранее предупреди, если вдруг решишься. Но я счастлив, что у тебя всё налаживается, – искренне улыбаюсь и допиваю свой кофе.

– Так у тебя, значит, никого не появилось? В университете, например? Или здесь? – прищуриваясь, улыбается он.

– Нет. В универе общался с разными. Но мне не нужны постоянные отношения.

Отец тяжело вздыхает, водя пальцем по ободку кружки и изучая моё лицо.

– Может, тебе тоже пора присмотреться к кому-нибудь? Одному совсем грустно жить.

– Мне одному нормально и привычно, пап. Не начинай. Мне друзей хватает, – раздражённо усмехаюсь, вспоминая вечные подколы Майкла.

– Ну насколько я наслышан, у твоих друзей всё отлично в личной жизни. А настоящие друзья плохого не посоветуют… Может, прислушаешься? – подмигивает мне ещё один Купидон.

– Хватит, – закатываю глаза. – Это их жизнь и их выбор. Я свой тоже сделал. Мне не нужны постоянные отношения.

– Рано или поздно до тебя дойдёт, что без женщины всё в этом мире не имеет значения. Всё как-то слишком рутинно, уныло, серо и однообразно. А они своим появлением меняют всё. Ты начинаешь на привычные вещи смотреть под другим углом. Начинаешь жить и радоваться. Начинаешь стремиться к новым вершинам. Привыкаешь к их ласке и любви. Привыкаешь к заботе…

– А я как раз не хочу привыкать к этому, – перебиваю отца и его воодушевлённую речь в пользу отношений. – Давай закончим на этом? Мне надо подготовиться к завтрашнему выступлению. Ладно? – встав из-за стола, убираю грязную кружку в посудомойку.

Отец наблюдает за мной, но не комментирует.

– Ладно, – наконец отвечает, когда я поворачиваюсь к нему.

Но его взгляд говорит мне о том, что этот разговор не окончен и абсолютно точно ещё продолжится. Как обычно.

И друзья, и отец периодически лезут в мою личную жизнь. А этой жизни считай и нет. Секс на одну ночь нельзя назвать той самой личной жизнью, которую я себе представляю. С сексом проблем у меня нет. А остальное не имеет ко мне никакого отношения. Мне это не надо. Это всё прекрасно, но…

Всегда есть «но».

Кстати, раз уж я тут веду протокол свой жизни, как будущий юрист, добавьте в него: у меня очень насыщенная сексуальная жизнь. Ну прямо охренеть какая.

Вы даже не представляете какая она. Уверен, если бы узнали, то сильно удивились. Разрыв шаблона просто. Короче, вы поняли. Хотя я знаю, что ни хрена не поняли. Но я ж юрист в будущем, как никак. Путать я умею.

Чёрт, на что я подписался больше года назад…

Глава 3

Триша

– Ты ненормальная, клянусь! Ты что, просто шла такая и бах?! Решила это сделать?! Тай, скажи ей, что она ненормальная! – восклицает Сидни с пассажирского сиденья его машины. Ребята заехали за мной перед пятничным концертом.

– Малыш, вы обе ненормальные, – улыбается Тай, поглядывая на меня в зеркало заднего вида.

– Сис, а мне нравится! Тем более это не первый пирсинг в моей жизни и, может быть, не последний, – отвечаю ей, перекатывая металлический шарик во рту.

Да, я проколола язык неделю назад. Зачем? А фиг его знает. Захотелось. Пошла и сделала. Как говорит Сидни: «Бах и ого». Приблизительно так и было.

– Больно было? – не унимается она.

– Терпимо. А почему ты не в баре? Сегодня же твоя смена? – перевожу тему, разглядывая её профиль.

– Сегодня последняя смена одной девчонки, поэтому я там буду на подхвате. Но со следующей недели буду уже полную смену работать.

– Малыш, много смен не набирай, ладно? – улыбаясь, обращается к ней Тай.

Хоть я и вижу только их профили, но между ними такие импульсы бегают. Прямо ух! Они теперь живут вместе и не отходят друг от друга дальше, чем на пару метров. Честно? Я удивлена, что они раньше не разглядели друг друга. Хотя не так. Что моя сестра раньше его не разглядела. Ну, она просто тормоз. Думаю, вы это заметили. Она вечно что-то упускает и не догоняет. Тай же явно давно сходил по моей сестре с ума. А теперь он буквально сияет от счастья, много улыбается и всё время поглядывает на неё.

– Не буду. Хотя… Может, тогда ты меня накажешь? – игриво тянет Сидни.

О боже! Они ещё и наказывают друг друга?!

Тай смеётся и с любовью смотрит на неё.

– Только дай повод, – подмигнув, тянется рукой к её ладони.

– Боже, вы такие милые, что противно! – кривлюсь, глядя на их переплетённые пальцы.

– У тебя есть Шон! Кстати, где он? – парирует Сидни, на что Тай лишь качает головой.

– Сегодня не сможет прийти, у него дома какие-то дела.

– Ну и отлично, – поглядывает на меня Тай.

– В смысле?! – нахмурившись, смотрю в его глаза через зеркало заднего вида.

– Концерт послушаешь внимательно.

Сидни качает головой в такт музыки, звучащей из проигрывателя, и ни на что обращает внимания.

Как обычно.

Мне кажется, моя сестра самая последняя заметит, что начался конец света. Она всегда на своей волне. Это правда иногда очень забавно. А иногда бесит, что она ничего не видит. Смешная она у меня.

Подъехав к бару, паркуемся рядом с тачкой Джея. В баре уже достаточно много посетителей и Сидни сразу же идёт в подсобку, чтобы переодеться. Тай, обречённо вздохнув, смотрит ей вслед.

– Триша, как ты? – смеётся Майкл, с сидящей на его коленях Грейс, пока мы подходим. За столом уже сидят Джей с Хлоей, Алекс, Мэтт, Люк.

– Отлично, Майк, – улыбаюсь и он прищуривается.

– Что за хрень у тебя во рту?!

Показываю ему язык, и он начинает ржать.

– Ты решила добить его, да? – улыбается Джей.

– Кого?! – непонимающе смотрю на него, пока сажусь за своё место.

– О, как круто! Покажи ещё раз, – восклицает Хлоя, и я опять высовываю язык.

Она меня всегда поймёт, мы с ней на одной волне. Только вот она ничего, кроме ушей не прокалывала. Но ей всё это нравится на ком-то другом.

– Кого? Точно не твою «волшебную палочку», – хохочет Майк.

– Только не начинайте, – стонет Тай справа от меня.

– Да ну бросьте, тема палочек и пирожков очень интересна! А с проколотым языком, так это ж вообще другие ощущения, – играя бровями, подключается Мэтт.

Пирожок. Боже, только не надо обсуждать эту муть! Как вспомню, так хочется покраснеть, как Грейс, и провалиться сквозь землю. Ну какой пирожок, в самом деле?! Кто называет вагину подобным образом?! Почему именно мой Шон выдал подобную нелепость? Теперь в нашей компании слово «пирожок» ассоциируется со мной! Представляете, каково это? Не очень, скажу я вам!

– Тукан, просвети нас, – обращается к Джею Алекс, давясь от смеха. – Как в твою голову вообще закралось сравнение члена с клювом?!

Хлоя начинает истерически ржать, а Джей, уткнувшись ей в спину, трясётся от смеха.

– Джей здесь ни при чём! Это всё моё больное воображение, – хрюкает от смеха Хлоя.

Все разом поворачиваются к ней.

– Так это с тебя началось?! И лысые шары тоже? – восклицает Мэтт, вытирая глаза от подступивших слёз.

– Да, виновата я, – хохоча, кивает она.

Майкл и Тай заливисто смеются.

Да, забавные у меня друзья, ничего не скажешь.

– Но Майк же тоже бегает без шубки, – вставляет Алекс.

Тут все устремляют ошарашенные взоры на Грейс, которая начинает краснеть.

– В отношениях важен компромисс, – защищается Майк, прижимая к себе смеющуюся и красную, как помидор, Грейс.

– Придурки, опять над клювами ржёте? – вдруг раздаётся глубокий баритон за моей спиной. По коже тотчас проносятся мурашки.

– О, явился! Какой ты проницательный сразу стал! Говорю же титул тупицы творит чудеса, – гогочет Майк.

Дэйв обходит моё кресло и садится на своё место, чётко напротив меня.

Отворачиваюсь, чтобы не разглядывать его. В прошлом году у него были более длинные волосы. В универе он явно решил стать ещё более взрослым, скучным и серьёзным и состриг их. Теперь у него очень стильная, но короткая стрижка. Ему идёт. Ему всё подойдёт, потому что лицо очень красивое. Но мне нравилось с длинными волосами. В этом что-то было. В этом был характер и темперамент, наверное. А сейчас он просто чертовски симпатичный парень с короткой стрижкой и обалденной, но уродливой, татуировкой. Ну и по хрен на него.

– Готов? Все слова повторил? Главное не забудь, что точно после перерыва ты поёшь Don’t Cry⁷, – не унимается Майк, делая какой-то жест рукой и стреляя в него озорным взглядом.

Дэйв лишь обречённо качает головой, поглядывая на меня. Я не смотрю. Не хочу. Не буду. Но ладони предательски потеют. Они будут выступать всё лето. Каждую пятницу. Я и не хочу этого, и безумно предвкушаю. Непонятное чувство.

– Боже, у меня адреналин зашкаливает! Как же я скучала по нашим выступлениям! – визжит Хлоя.

– Детка, а я так скучал по тебе на этой самой сцене, – хрипло отвечает ей Джей, обнимая её.

Они теперь тоже живут вместе, сняв здесь небольшую квартиру. Выглядят они абсолютно счастливыми. Красивая пара. Очень харизматичные ребята.

– Пожалейте мои уши, – театрально завывает Алекс.

– За всё лето ты столько романтической херни услышишь, что либо твои уши отвалятся, либо ты поверишь в единорогов, – ржёт Майк.

Все смеются, даже Люк.

– Триша, ты будешь нас снимать? И вообще, где весь архив? Ты нас столько раз записывала и ни разу не показала, – обращается ко мне Мэтт.

Ох, да… Есть у меня архив. Но я стараюсь его не пересматривать.

– Архив дома. Но снимать вас не хочу. Смысл? – спокойно отвечаю, чувствуя взгляд Дэйва.

– Смысл есть всегда, – улыбаясь, вставляет Тай.

– Вот именно! Сними нас! Мы же год вместе не играли. Потом посмотрим как-нибудь, как мы все изменились, – подмигивает Алекс.

Чёрт… Ну а с другой стороны, это же всего лишь видео.

– Ладно, но не весь концерт! – сдаюсь я, на что они довольно улыбаются.

– Пора. Готовы? – обращается к ним Дэйв и все радостно подскакивают и буквально бегут на сцену, толкая друг друга.

Боже, вот же придурки!

Дэйв поднимается на сцену, и публика начинает визжать и орать. Он улыбается им, смотря исподлобья. Вечно так делает, когда ему что-то нравится. Но при этом, он не разрешает себе радоваться на полную катушку. Суровый и важный будущий юрист, чёрт подери!

Хлоя с гитарой наперевес стоит справа от него. Мэтт, Алекс и Люк слева. Джей позади.

– Добрый вечер, дорогие друзья, – начинает он и все вокруг сходят с ума. Наш столик, особенно в лице Майкла, возбуждённо кричит. – Мы невероятно скучали. Целый год без вас – это, знаете ли, не просто. Мы вас, конечно, подразнили на Рождество, чтобы вы про нас не забывали. Надеюсь, вы соскучились, потому что мы планируем три месяца маячить перед вашими глазами и кричать в ваши уши. Если вдруг вы забыли, то я напомню: танцпол в вашем распоряжении. И мы очень любим, когда вы подпеваете вместе с нами. Готовы? – зал вопит и аплодирует. – Тогда поехали, – даёт отмашку и ребята начинают играть You Give Love A Bad Name группы Bon Jovi.

Моё сердце предательски замирает. Они иногда играли эту песню до появления Хлои. Ребята с задором и восторгом начинают играть.

– Иди, снимай, – тыкает меня в плечо Майк.

Закатывая глаза, всё же беру телефон и подхожу поближе к сцене. Дэйв следит за мной взглядом, немного улыбаясь. Я просто буду снимать. Просто снимать.

Дыши. И. Снимай. Всё хорошо. Он меня больше не унизит.

– «An angel’s smile is what you sell…»⁸, – поёт Дэйв, смотря прямо на меня.

Его глаза сияют буквально, как два изумруда. Ему нравится петь, это очевидно. Я стою с камерой, покачивая головой в такт. Публика восторженно завывает с ним. На танцполе уже яблоку негде упасть, а ведь они только начали. Джей активно подпевает ему, яростно отбивая бит на барабанах. Хлоя орёт песню без микрофона.

– «Oh, you’re a loaded gun, yeah»⁹, – очень красиво тянет Дэйв. Алекс увлечённо играет на синтезаторе. Джей почему-то особо выделяет все междометия в песне, поглядывая на Хлою.

На припеве песню орут абсолютно все и на сцене, и на танцполе.

– «Shot through the heart and you’re to blame,

You give love a bad name,

I play my part and you play your game,

You give love a bad name…»¹⁰, – орём вместе с ними, а Дэйв указывает пальцем в камеру моего телефона.

Смотрю на ребят на сцене, и создаётся такое впечатление, что им этого реально очень не хватало. От них идёт сумасшедшая энергия. Помню, как год назад я узнала, что они будут здесь выступать и пришла. Сидни тогда устроилась сюда официанткой.

С самого первого их выступления они влюбили в себя публику. Каждый посетитель этого заведения смотрел на них с восхищением. Хотя это всего лишь были восемнадцатилетние выпускники школы. Но они так выкладывались, так общались с публикой, что не влюбиться было невозможно.

Ну а про уровень профессионализма самой игры, я вообще молчу. Тут каждый абсолютно точно на своём месте и делает всё четко и с душой. Каждый из них настолько увлечён процессом, что это подкупает даже тех, кто не любит рок-музыку. Например, Грейс. Она ведь попсовая у нас. Но после того, как она их увидела, когда Хлоя приняла приглашение от группы, то начала больше слушать старого рока. А значит, ребята хороши. Чертовски хороши. Прям готовая группа для собственного репертуара.

Дэйв по сравнению с прошлым годом, стал больше двигаться по сцене и активнее петь руками, если можно это так назвать. Словно он пытается не только голосом, но и движениями что-то донести. Дирижёр прямо-таки. Видимо, и впрямь соскучился и меньше сдерживает себя.

Хлоя так отчаянно сейчас исполняет своё небольшое соло с горящими глазами, что Джей, по-моему, готов сорваться с места, чтобы утащить её в подсобку. Да, определённо они все по-настоящему кайфуют от процесса и это очень заразительно. Поэтому я решаю снимать их дальше. Ну а что?! Шона нет, телефон есть. Всё логично.

Глядя на Дэвида, опять невольно улетаю в свои воспоминания.

После того, что случилось я старалась избегать его. Но Сидни притащила меня на их очередное выступление. Тогда я пришла с Шоном. Хлоя как раз уехала в Калифорнию. Обстановка была накалена до предела. Ребята в группе устроили Джею бойкот. А на нём лица не было. В прямом и переносном смысле. Он пришёл весь синий от побоев. Насколько я знаю, это Майк его тогда так разукрасил. Дэйв тогда всё время поглядывал на меня и Шона с недовольным видом, но особо не комментировал.

А мы с моим новым знакомым изучали друг друга, сближались и в итоге уже больше года вместе. Он очень внимательный и добрый парень. Впоследствии мы вместе приходили на каждое выступление ребят и иногда Шон даже вытаскивал меня потанцевать под медленную песню. Хотя, глядя на него, вы не подумаете, что он умеет двигаться. Его жилистые руки покрыты татуировками, в брови пирсинг, ходит всё время в узких джинсах, растянутых футболках и кедах, но при этом он чувствует музыку. Представьте себе!

Ещё он заядлый скейтбордист и обожает всё, что с этим связано. Даже на мой День Рождения подарил мне абонемент на уроки по скейтбордингу. Как-то раз он сам пытался научить меня, но понял, что мы можем поругаться и бросил эту затею. Я задавала слишком много вопросов, и он решил не рисковать нашими отношениями. А потом поступил вместе со мной в Калифорнию, в Беркли¹¹. Он хорошо рисует. Картины пишет редко, но тем не менее может, если захочет. Его мечта – открыть свой тату салон. В общем, Шон – отличный парень. Правда.

Особенно на контрасте с Дэйвом.

Не заметила, как ребята уже поют другую песню. Видимо, они слегка изменили репертуар, потому что сейчас поют очередной хит группы Whitesnake. И я догадываюсь с чьей подачи эта композиция теперь исполняется. Судя по довольному лицу Джея, который поёт её наравне с Дэйвом, неотрывно смотря на Хлою, это его идея. Мэтт и Хлоя увлечённо пляшут на сцене. Алекс играет, подпевая. Один Люк молча играет. Хороший парень, немногословный. Не выбешивает лишний раз. Его девушке повезло.

Мне тоже повезло. У меня прекрасный парень, который очень старается ради меня. Жизнь Шона, в основном, крутится вокруг меня и мне это очень приятно. Иногда, правда, становится немного душно от повышенного внимания, но я привыкла. Он же так проявляет свою заботу, поэтому мне грех жаловаться.

Кстати, насчет моего дня рождения в этом году. Как вы знаете, он прошёл так же странно, как и прошлый. В этот раз Сидни с Дэймоном расстались как раз на отмечании, потом Тай его избил и, в довершении всего, припёрся Дэйв, которого я не звала и видеть совершенно не хотела. Но он, по неведомой мне причине, решил, что без него мой праздник будет неполным. Я ему тогда хоть и не всё высказала, но многое успела. Что я его видеть не хочу. Что ему надо проваливать. Что он напыщенный индюк, который и веселиться толком не умеет. На всё это он просто улыбался. Понимаете, да? Нельзя улыбаться, когда тебе говорят подобные вещи.

Тогда я решила ударить побольнее и вспомнила, что он сделал, назвав его трусом, придурком и имбецилом, который не умеет обращаться с девушками. Ну а что?! Разве я не права? Тогда он разозлился. Он буравил меня своими зелёными глазами, но молчал. Тогда я сказала ему, что он, наверное, просто ни на что не способен в постели. Зато Шон просто гигант и знает, как довести всё до конца. Тогда Дэйв наконец ответил, сказав: «Я бы продемонстрировал, что я могу и умею, если б ты не была такой мелкой и глупой».