– Я молил самого Дьявола. Я продал ему душу, понимаете? Но Дьявол подшутил надо мной. Он даровал жизнь моим детям и забирал ее. И вот тогда я обратился к Богу. И обращаюсь до сих пор в надежде, что он простит меня. И знаете что? Я думаю, что он простил… ведь теперь у меня есть Оскар.

Патрик снова заплакал. Лоре было до смерти жаль его.

– Послушайте, Патрик… я кое-что видела там, на холме. Оскар…

– Нет, – прервал ее мистер Палмер, догадавшись о том, что она скажет. – Оскар никогда бы не причинил матери вред. Я в это не верю.

Очевидно, он боится поверить, решила Лора.

– Я всерьез думал, что всему виной злой дух, летающий в лесу. Какая чепуха… Эту легенду рассказал мне отец Агаты. Люди любят облачать зло в фантомный образ, – он повернулся к Лоре, ожидая ответа.

– Простите, я не знаю, что сказать, – растерялась она.

– Видите, какой я священник? Всего лишь притворщик. Проклятый грешник, замаливающий собственные ошибки.

Лора наконец решилась.

– Мистер Палмер, я уезжаю домой. Не могу здесь больше находиться.

– Да. Я понимаю…

Лора встала и, пока он не продолжил, сердечно попрощалась.

– Мисс Линч, подождите, – сказал он, полный отчаяния.

Ну только не это, успела подумать она.

– Знаю, это наглость с моей стороны, но не уходите. Не оставляйте нас сейчас. Вы нужны мальчику. И… и мне. Пока Агата не поправится.

«Если поправится».

– Мист…

– Патрик.

– Патрик, дело в том… что я нужна своей матери. У нее проблемы со здоровьем. Я должна быть рядом, – не краснея, соврала Лора.

– Чем же она больна? – не поверил он.

– Хм… диабетом.

– Это не проблема. Я знаю прекрасного врача в Лондоне. Мой приятель. Он обеспечит вашу матушку всем необходимым.

– Нет, она не перенесет пути до Лондона.

– Ерунда, я найду людей, ее доставят в целости и сохранности.

– Нет, – кратко ответила Лора.

– Прошу вас, останьтесь… еще немного, – в глазах мистера Палмера стояли слезы, он напоминал щенка, провожающего хозяина до двери.

Сердце Лоры болезненно сжалось. Она решила мягко уйти от ответа.

– Знаете, Оскар боится кого-то.

Патрик насторожился, его борода дернулась вверх вслед за нижней губой.

– Кого?

– Не знаю. Оскар говорит «он». Вам стоит обсудить с ним это.

Лора стала уходить.

– Куда же вы?

– Мне надо решить одну проблему, – небрежно бросила она.

– Но вы останетесь, не так ли? – прокричал Патрик, но Лора уже стремительно спускалась вниз.

Интермедия 5

1889 год.

За свою доброту леди Изабелла Голдендарк оказалась навеки запертой на чердаке.

Она не могла выносить муки служанок, их несчастные крики и мольбы о помощи. Ее сердце не выдерживало этой боли. Леди Голдендарк хорошо скрывалась, она была хитра, а ее муж невнимателен, поэтому он бы никогда не поймал ее.

Но потом появились младенцы. Они были не из их дома, ведь Изабелла знала всех беременных служанок, и ни одни роды не проходили без нее. Нет. Лорд Голдендарк где-то брал этих детей и мучил их до смерти. Зачем? Она не знала. Но не сомневалась, что это приносит ему удовольствие. Тогда-то она и сломалась. Леди Голдендарк не могла спасти детей, которых супруг запирал в подвале, но на чердак было легче проникнуть. Однажды она схватила младенца и побежала. Бежала и бежала, вверх по холму, пока ноги слушались, а грудь ощущала теплое детское дыхание. Она бежала и вдруг поняла, что ребенок не дышит, а дома у нее остались трое дочерей. Розалинда, Августа и Патриция.

Изабелла смотрела в маленькое окошко. Если в него высунуть голову, то можно увидеть прекрасные ежевичные сады. В это время года ягода активно цветет и даже с такого расстояния сверкают яркие оттенки красного и темно-фиолетового. Удастся ли ей вновь пройтись по чудесному саду и вдохнуть запах ягод?

Да, твердо решает Изабелла. Когда-нибудь она выйдет отсюда. Но пока она здесь, на чердаке, ни один младенец не пострадает.

19

Лора застала Эмму в полумраке комнаты. Вместе с Лилит они трудились на кухне: орудовали скалкой, крутили тесто и забивали его начинкой. От запаха скрутило живот, ведь Лора ничего не ела за день. Слабоумная Лилит в фартуке и косынке мало чем отличалась от обыкновенной кухарки. Лору одолели сомнения. Тогда она вспомнила растерзанных крыс и кучку дерьма, запрятанную в комнате, и сомнения ушли.

– Эмма! – крикнула она с претензией в голосе. – Нам нужно серьезно поговорить.

Служанка испугалась и по взгляду Лоры поняла, что дело и правда серьезное. Сначала она напряглась, затем расслабилась. Если тебя загнали в угол, лучшее, что ты можешь сделать, это атаковать в ответ.

– Конечно, мисс Линч, – холодно ответила она. – Не возражаете, если я продолжу готовить? Кто-то должен позаботиться о бедном мальчике и его несчастном отце.

Эмма отвернулась и чем-то ударила по столу, мука разлетелась по всей кухне. Лора чихнула. Она не отреагировала на попытку уколоть ее.

– Я хочу задать вопрос об Ангеле Смерти.

– О чем, о чем? – проговорила служанка, попробовала тесто на вкус и скривилась. – Слишком горько…

– Об Ангеле Смерти, – громче повторила Лора, – рыжеволосой девушке, которая убила всех детей мистера и миссис Палмер, а также приходит почти каждую ночь за Оскаром, видимо, в надежде забрать и его тоже.

Эмма уронила скалку на пол, Лилит стала извиваться и шипеть, как змея. Лора поняла, что она бросится на нее, и отпрянула к стене.

– Тише, Лиличка. Продолжай готовить, – ласково сказала Эмма и обратилась к Лоре. – Идемте, мисс Линч, в мою комнату. Там нас не побеспокоят.

Пока они поднимались, у Лоры мелькнула глумливая мысль, что сейчас ей прилетит по голове и покатится она вниз по лестнице, по пути сворачивая себе шею. Однако подобного не произошло. Оказавшись в комнате, Эмма заперла дверь.

– Почему вы защищаете ее, Эмма? – с нетерпением произнесла Лора, напирая на смущенную служанку.

– Лора… присядьте.

Страдальческое лицо Эммы пробудило в ней жалость, и Лора села.

– Все не так просто…

– Значит, Лилит убила детей Палмеров? Так? – Лора не могла поверить в это. – Поэтому вы привязываете ее к батарее?

– Лора…

– Отвечайте на вопрос. Немедленно.

Строгий тон Лоры вынудил служанку послушаться.

– Да. Лиличка это сделала.

– Лиличка… – насмешливо фыркнула Лора, – и что же она сделала?

– Вы знаете.

– Я расскажу мистеру Палмеру. Пока она не убила Оскара.

Лора попыталась встать, но Эмма удержала ее на кровати. Ее цепкие руки внушали страх.

– Поймите… она не знала, что творит… Лора.

– Ей нет оправдания, Эмма. И вам тоже. Почему вы защищаете ее?

У служанки заслезились глаза.

– Потому что Лиличка – моя дочь.

Лора крепко зажмурилась, но не от изумления, а от злости на себя. И как она не догадалось? Теперь это казалось до смешного очевидным. Кто же еще станет защищать омерзительную детоубийцу, как не родная мать?

– Боже, Эмма… – Лора с отвращением вырвалась из ее хватки.

– У Лилит проблемы с головой, она не специально… К сожалению, я обо всем узнала слишком поздно. Я стала привязывать ее каждую ночь, чтобы больше никто не пострадал, – служанка продолжала оправдываться. – Поверьте, Оскар в безопасности.

На секунду Лора и в правду поверила, но лишь на секунду.

– Нет, – заспорила она. – Она приходит к мальчику и скребется в дверь. И вы знаете это. Вы наплели Оскару сказки про Ангела Смерти, запугали его…

– Нет, нет, все не так… – Эмма заплакала. – Засранка научилась отвязываться. Иногда ей это удается…

Эмма не понимала всей серьезности проблемы, и Лора решила быть беспощадной.

– И чего вы ждете? Пока она убьет и его? Немедленно уезжайте отсюда. Не понимаю, почему вы не сделали этого раньше.

– Ох, Лора… – Эмма грустно улыбнулась с легкой ухмылкой.

– Что?

– Мальчик прекрасно может защитить себя. Неужели вы еще не поняли?

Лора услышала то, что сама подозревала: Оскар гораздо опаснее, чем любой другой ребенок. Но ведь она уже знает это, так почему стремится защитить его?

– Не выдавайте нас, мисс Линч. Мальчику ничего не угрожает. Поверьте мне.

Лора заплакала. Она сама не понимала почему. Вероятно, от бессилия.

– Ну, ну… – Эмма погладила ее по плечу. – У каждого из нас свои грязные тайны…

Лоре показалось, что она все знает. Едва уловимый намек на то, что Лора скрывает нечто не менее ужасное.

– Я ничего не скажу.

– Спасибо, Лора, – искренне поблагодарила Эмма.

– И я хочу кое в чем признаться…

Этого служанка не ожидала. Она внимательно разглядывала заплаканные глаза молодой учительницы.

– Как я могу осуждать вас, если сама настоящий монстр? – Лора разрыдалась и легла на колени Эммы. Та гладила ее по волосам, стараясь успокоить.

Спустя время Лора поведала ей все: о дожде, сложной дороге, разговоре с матерью по телефону, неожиданном появлении мальчика на дороге, о том, как она путем нелегкой внутренней борьбы скинула его труп с обрыва, о фотографии Оскара, ужасающем открытии, что это был он, о том, как долго она сомневалась, и, наконец, еще раз о платочке, но теперь правду. Пока Лора говорила, лицо Эммы выражало то ужас, то шок, а к Лоре снова пришло осознание, что она натворила.

– Я – убийца, – так она закончила свою историю.

– Однако Оскар здесь. Живой-здоровый, – ответила Эмма.

Лора втянула навязчиво вытекающие сопли обратно в нос.

– Вы что, мне не верите? Тогда это другой мальчик.

– Нет, тот самый, мисс Линч.

– Почему вы так уверены? – Лора немного успокоилась.

Эмма заговорила о своем.

– Я думала, вам ничего не угрожает здесь… но как же так? Вы связаны с этим местом кровавым преступлением… как он это провернул? Душа мальчика поделилась надвое…

Лора прервала ее.

– Он был настоящий, Эмма. Я видела его, трогала.

– Настоящий, да. Кто же спорит?

– И он пытался отомстить мне, я знаю. Хотел убить меня.

– Я думаю, лишь напугать, – нахмуренное лицо Эммы выражало глубокую задумчивость. – Видите ли, вина и страх – два чувства, способные привязать к человеку навечно. С Оскаром вы связаны и тем, и тем.

– А что значит «его душа разделилась надвое»? – Лора перестала плакать.

– Если бы я понимала… До сего момента я не подозревала, что вам тоже отведена роль в этом спектакле.

Лора пыталась найти ответ в печальных глазах служанки.

– Если она каким-то образом раздвоилась… вдруг я убила лучшую часть его души?

– Нет, дорогая, то была темная половина, – уверенность Эммы внушала надежду.

– Что еще вы скрываете? Умоляю, скажите мне.

Эмма отрицательно покачала головой.

– Пока я не выясню, как вы связаны с домом, ни о чем меня не спрашивайте и – знаю, насколько нелепо это звучит, – не ищите себе проблем.

Эмма помогла Лоре встать, затем они поклялись сохранить тайны друг друга. Напоследок Лора вновь засомневалась.

– Вы считаете, мне стоит уехать?

– Уже не знаю… На сердце у меня неспокойно.

– Мистер Палмер просит меня остаться, пока Агата не поправится. Думаю, после этого я сразу уеду.

Лора ждала, что Эмма заспорит, но та ответила:

– Да, так будет лучше, – и ушла.

«Еще одна трагедия в поместье Блэксберри», – вспомнила Лора слова из газеты, которые в настоящий момент можно было отнести к несчастной Агате. Конечно, миссис Палмер недолюбливала учительницу, но Лора не желала ей зла. Вид переломанной, окровавленной Агаты, распластанной на скалах, навсегда засел у нее в голове. Точно так же, как образ маленького Оскара на дороге.

Лора была так возбуждена, что перед сном позвонила матери и в припадке неосознанного душевного волнения поделилась с ней своими мыслями:

– Я думала, что именно с мальчиком что-то не то, мама! – взбудоражено кричала она. – Но дело не в нем, а в этом месте! В самом доме! Ты слышишь?

– Лора, Лора, ты меня пугаешь! Что ты такое говоришь? – забеспокоилась мать.

– Может, Оскар ни в чем не виноват. Что-то овладело им…

– Лора, вернись домой! Мне все это не нравится. Ты ведешь себя странно.

Лора презрительно фыркнула. Ее мама относилась к типичному большинству религиозных людей, кто вещает о втором пришествии и вине, превращенном в кровь, но при этом не готов поверить в сверхъестественное, стоит столкнуться с ним в реальной жизни.

– Все в порядке, мама. Я просто перечитала мистики. Призраки, неприкаянные духи и все такое, – Лора уже жалела о своей откровенности, но ей так хотелось поделиться с близким человеком, что сдержаться было невозможно…

– Что случилось, моя драгоценная? Ты что-то скрываешь от меня? – голос мамы приобрел заботливый оттенок.

Мать всегда чувствовала, если Лора находилась в напряжении. У нее был встроенный радар, который, очевидно, есть у всех мам.

– Да, знаешь, миссис Палмер заболела и попала в больницу. Вот я и перенервничала. Так стыдно…

– Боже мой! Что-то серьезное?

– Пневмония, – не раздумывая, ответила Лора. – Ладно, забудь все, что я сказала, спокойной ночи, мамочка!

– Лора, стой!

Лора повесила трубку.

Следующая ночь была тяжкой. Сначала Лора видела стаю стервятников, клюющих бездыханную Агату и пожирающих ее глазные яблоки, затем останки Оскара, которые встали с дороги и бросились на нее. Руки мальчика душили хрупкую шею, пока Лора не проснулась и не закричала, хватая ртом воздух. Позже она наблюдала рыжеволосую Лилит, как она ползет по коридору и скребется в дверь детской. Она хватает подушку и кладет на голову младенца, пока тот не перестает дрыгаться. Подходит к Оскару и запрыгивает на него…

– Ангел Смерти пришла за тобой, – шипит она.

– Я ждал, – отвечает мальчик и позволяет убить себя.

Появляется мистер Палмер и ставит крест на тринадцатой могиле, смотрит на Лору и говорит:

– Я должен посадить еще одно дерево. Потому что Дьявол любит число 13.

– Нет, Патрик, он не мог умереть. Мы все исправим, – умоляет Лора.

– Я боялся невидимого злого духа из леса, а он все это время был здесь. Рядом.

Лора испугалась: откуда он знает о Лилит? Но мистер Палмер продолжает:

– Это вы. Вы убили его. Вы убили Оскара.

Ее разбудил стук в дверь. Луна еще не покинула небосвод, предрассветный сумрак постепенно рассеивался. Лора запирала дверь на замок, она не любила незваных гостей.

– Кто там? – полусонным голосом спросила она.

«Ангел Смерти пришел за тобой», – Лора отмахнулась от глупой мысли.

– Я… – слезливо ответил мальчик. – Хочу к мамочке.

Лора впустила его. Перед ней стоял расстроенный и испуганный ребенок. Не дите Сатаны, не злой дух или демон, не исчадие Ада. Ее маленький друг Оскар. Он забрался в постель и попросил обнять его.

– Я скучаю по мамочке… – Оскар разрыдался. Глубоко в душе он понимал, что происходит, – Лора не сомневалась в этом. Они были похожи: глупы и наивны, но полны любви и сочувствия. А еще одиночества. Лора крепко прижала его к себе.

– Я тоже, – грустно сказала она, – я тоже.

Лора держала его до утра, не смыкая глаз. Ведь стоит уснуть, мальчик исчезнет, как в прошлый раз. Когда он проснулся, Лора встретила его нежной улыбкой, а Оскар ответил широким зевком. Что-то теплое зародилось в душе. Снова хотелось защитить мальчика. Пусть даже ценой собственной жизни.

«Он заставил меня».

Кто он?

20

Несмотря на трагические события, последующие дни шли хорошо. О миссис Палмер вслух не говорили, хотя Патрик каждый день ездил в больницу. По воскресеньям он брал с собой сына и Лору в церковь, чтобы помолиться о скорейшем выздоровлении его любимой Агаты. Атмосфера в доме становилась другой, в целом, более спокойной. Для Лоры были открыты все двери в любое время суток. Оскар вел себя хорошо: во всем слушался, не шалил, не хамил, играл с Лорой в запрещенные мамой игры, такие, как: скатиться с лестницы на санях или покидать мячик в гостиной среди старинных ваз. Мальчику позволяли все, лишь бы он не страдал. Странностей в его поведении не наблюдалось, но Лора и Эмма были настороже. С учебой он тоже справлялся великолепно.

А затем мистер Палмер подошел к учительнице с просьбой:

– Мисс Линч, я хочу, чтобы к Рождеству вы с Оскаром выучили эту партию, – и передал Лоре нотные страницы с названием: «O holy night».

Она неуверенно взяла их.

– Он справится. Очень талантливый мальчик. К тому же времени предостаточно.

Лора смотрела на ноты, как на египетские иероглифы.

– Вы хотите, чтобы он выступал?

– Да. Он выступит в церкви перед церковным хором.

– Может, он просто споет в хоре? – засомневалась учительница.

Патрик взмахнул руками до самой груди и раскрыл ладони, словно показывая, что в них ничего нет.

– Я столько раз пытался привлечь его к пению! Но в этом деле Оскар совершенно безнадежен! Голос моего сына так ужасен, будто исходит из самого Ада!

Лора отшатнулась от разгоряченного Патрика. Она кивнула в знак согласия, надеясь, что Оскар сам разберется. Так и случилось. Он с удовольствием взялся за новую партию, а от Лоры требовал лишь восхищения и аплодисментов.

Время до Рождества было самым спокойным и счастливым в жизни Лоры и других жителей поместья Блэксберри. По дому разносился детский смех, витал запах вкусной выпечки и всеобщего умиротворения. Мистер Палмер больше времени проводил в чтении и играх с мальчиком, а у Лоры время, наоборот, освободилось. Она любила гулять в одиночестве и предаваться печальным мыслям о произошедшем. Иногда ее преследовало чувство неминуемой опасности, которое быстро улетучивалось, стоило выпить горячего какао. Состояние Агаты оставалось неизменным, и, случалось, мальчик устраивал истерики, требуя от Патрика, чтобы он вернул маму домой. Но отец только обещал, что мама объявится к Рождеству. Лора не могла понять этой наглой лжи, но предпочитала не вмешиваться. В конце концов, его пленила надежда, а надежда, как известно, бессердечная сука.

Как-то раз Лора услышала знакомый шум на чердаке, будто некто двигает мебель, и кинулась наверх, чтобы поймать негодяя с поличным. Быстро залезть по нестойкой лестнице не получилось, поэтому, когда Лора оказалась на чердаке, она увидела следующее: на месте стола стоял шкаф, и он же закрывал собой окно, а стол отодвинули вбок на место шкафа. Оскара не было, значит, он уже сбежал. Лора попыталась переместить шкаф на предыдущее место, но ничего не вышло. Морриган здесь не ждут. Пару раз Лора видела ее издалека сидящей высоко на верхушке дерева. Она не могла разглядеть белого хохолка, но была уверена, что это Морриган. Лора узнала ее по голосу, когда ворона приветственно каркала.

Температура за окном с каждым днем падала все сильнее и близилась к нулю. Иногда ночью выпадал снег, но утром таял, не желая оставаться надолго. Чак подготавливал цветы к зиме и приходил все реже. Даже Лилит вела себя спокойно, она ходила за Эммой как тень, выполняла все поручения и помалкивала. Эмма заменила веревки на железные цепи, которыми привязывала дочь по ночам, но Лору это не устроило. Она настояла на том, чтобы повесить замок с обратной стороны двери. Сначала Эмма противилась, но потом согласилась, и каждое утро Лора вставала на рассвете и отпирала замок, чтобы служанка с рыжеволосой девчонкой могли выйти. Так ночные посещения мальчика прекратились, и Лора расслабилась. Оскар перестал говорить об Ангеле Смерти.

Рождество они провели вместе. Накануне вечером, в сочельник, Патрик, облаченный в епископа, отслужил праздничную мессу, а Оскар превосходно выступил с партией «O holy night», доведя нескольких прихожан до слез. И Лору тоже. Затем Лора помогла Эмме и Лилит приготовить рождественский ужин, который позже Лора и Эмма подали на стол. Но служанка сесть за общий стол отказалась, а ее дочь в этой части дома не появлялась, поэтому предложение не получила. В тот момент Лора поняла, что Лилит была Призраком Оперы этого дома, где все знали о ее существовании, но будто не верили в него. А Лора не могла смотреть на нее без содрогания и отвращения. Я такая же убийца, как и ты, думала она, ничем не лучше.

Перед ужином Патрик прочитал молитву, взяв Оскара и Лору за руки. После они собрались в гостиной и разожгли камин. Было много смеха и веселья, и Лора чувствовала себя счастливой. Это ее первое Рождество вдали от дома, матери и, конечно же, Чарли, и почему-то именно здесь среди чужих, но дорогих сердцу людей, ей было очень хорошо. Лору не покидало ощущение, что будь с ними Агата, все бы выглядело иначе, и в мыслях она радовалась ее отсутствию.

Накануне праздника Лора подготовила ученику подарок: купила ноты для скрипки с рождественскими произведениями, упаковала их в красно-зеленую фольгу и положила под невысокую накануне украшенную ель. Это был первый подарок, который мальчик распаковал ранним утром двадцать пятого декабря. Лору тоже ожидал сюрприз под елкой. Сперва она удивилась, но, взяв тяжелую вещицу в форме книги, догадалась, что скрывается за цветной упаковкой. Она держала в руках массивную библию, и Патрик, улыбаясь, сказал:

– Уверен, здесь вы найдете все ответы, мисс Линч.

Она сердечно поблагодарила его и извинилась, что не подготовила подарок, хотя в душе радовалась, что не сделала этого.

– За это вы со мной потанцуете, – предложил Патрик и протянул руку.

Лора засмущалась.

– Ах! – Патрик подошел к библиотеке, согнулся к нижней полке, взял что-то круглое и плоское, затем поставил иглу граммофона на пластинку, и зазвучала музыка:

«Лунная река шире мили…»

– Джаз – это, конечно, не диско, – Патрик вновь протянул руку, – ну так и я не юный холостяк. Однако гарантирую, что вам понравится.

Они балансировали в танце между неловкостью и благоговением от музыки. Как только Лора расслабилась, прозвучали последние слова песни, и мистер Палмер пропел их, заглушая исполнителя: «Мой ежевичный друг, лунная река и я»⁴, затем поклонился Лоре и ушел, оставив ее в молчаливом смущении. Забавно, кажется, я никогда не танцевала, заметила она.

На завтрак Эмма приготовила апельсиновый пирог. Сидя за столом, Лора смотрела в окно: за ночь выпал снег. Он продолжал падать, и во дворе образовались большие сугробы. Что-то изменилось в тот день – Лора поняла это сразу. Это был день, когда она впервые почувствовала проблемы со здоровьем: у нее раздуло живот, она испытывала тянущие боли в пояснице и тошноту. Впрочем, Лора винила в этом газы из-за вчерашнего ужина.

Это был день, когда Агата вышла из комы, о чем мистеру Палмеру сообщили по телефону. Он так переволновался, что чуть не отправился в больницу пешком, так как дороги завалило снегом, но в последний момент внял голосу рассудка и успокоился.

День, когда вернулась Морриган и привела с собой стаю черных воронов.

День, когда Лилит спрятала цепи.

День, когда Чарли принял решение.

В общем, это был последний спокойный и счастливый день в поместье Блэксберри.

4. В оригинале: huckleberry friend – черничный друг. Патрик заменил «черничный» на «ежевичный» (blackberry). Песня: Moon River.