Kitabı oku: «Соблазн для зверя, или Альфа на перевоспитании», sayfa 4

Глава 7

– Условия содержания, – ему достался неприязненный взгляд, – отвратительные.

Булат смолчал. В отличие от няньки, мисс Чейз не собиралась растекаться перед ним лужицей из сиропа и похоти. Отбор в инспектирующий орган по надзору за щенками – это не кастинг на роль кто шире ноги раздвинет. Только парные оборотницы не младше сорока и обязательно с профильным образованием.

И сейчас классическая офисная мегера расхаживала по комнате, с брезгливостью рассматривая бардак в шкафу и на полке. А все рыжая виновата! Навела тут бедлам, самому глянуть противно!

– Боюсь, мистер Чаргаджаев, я вынуждена уделить ребенку самое пристальное внимание…

О нет! Нет, нет и нет! На хрен ему нужна старая кость рядом?! Затолкав гордость поглубже, Булат выдал самую доброжелательную улыбку, на которую был способен в этот хренов момент.

– Мисс Чейз, войдите в положение. У Мэри всю ночь резались зубы…

О луна, как дешево звучит! И сам он чувствовал себя последней дешевкой – трудности достались рыжей, а не ему. Но если здесь поселится еще и инспектор – можно сразу вешаться. По всему видно, Чейз живет своей работой и терпеть не может одиночек вроде него.

– Зубы – не оправдание беспорядку! – менторским тоном заявила инспектор и смахнула пылинку с идеально выглаженного пиджака. – Впрочем… Я дам вам время до вечера. Если успеете привести жилище в надлежащий вид, так и быть, ограничимся штрафом.

Твою мать!

Булат медленно сосчитал до пяти и выдохнул:

– Понял вас.

– Отлично! Увидимся вечером.

И, подхватив сумочку, волчица выпорхнула из комнаты.

Булат мысленно выругался. Что ему сейчас делать? Заказывать клининговую компанию? Нет, скорее всего, инспектор целенаправленно пыталась его «проучить», так что ведро в зубы и вперед. Но, черт возьми, сегодня слишком много дел, а он застрял тут!

Наверху послышалась возня. А потом крадущиеся шаги.

– Можешь не стараться! – прорычал так, чтобы рыжая услышала.

Девчонка затихла. Но к себе обратно не спешила. Да плевать… Булат прошел в кухню. Так, где-то тут были тряпки… Няньке еще надо бы позвонить, пусть сегодня дома сидит. Иначе чейз точно взбесится. Тане сообщить, чтобы подстраховала на работе.

Но волчица успела первая. Зазвонил мобильный.

– Сколько можно дрыхнуть? – прорычала недовольно. – Хвост в зубы и живо к Кристофу!

– Сегодня вилять жопой перед мэром будешь самостоятельно, – отбил взявшую разгон оборотницу. – Я застрял дома на весь день.

***

Виктория чуть с лестницы не упала. Весь день?! Да он же… она ведь… О, нет! Все очень плохо!

В голове хороводила куча бесполезных и откровенно бредовых мыслей. Может, его оглушить? Разозлить? Соблазнить…Черт, нет! Не то!

Набрав в грудь побольше воздуха, Виктория зажмурилась и очень медленно выдохнула. Спокойно. Надо думать логически.

Искать временное прибежище не вариант. Ей нужна чистая, свободная кухня без посторонних, а квартиры на час – это лотерея, пока найдешь нужную. Нет, легче разобраться с оборотнем.

Тем более Булат не заинтересован в том, чтобы нянчиться с ребенком и вытирать пыль. Значит, надо предоставить ему шанс свалить. А еще как-то отпросится у мисс Рассел. Ох, только бы старушка не вздумала делиться новостью с Кристофом…

Виктория даже головой покачала. Господи, сколько хлопот из-за одного идиота, не умевшего в безопасный секс! Наверняка этого придурка достаточно пальцем поманить, и он с радостью выпрыгнет из штанов.

Воображение тут же подкинуло картинку с обнаженным альфой, и ее свободная майка показалась вдруг жаркой и тяжелой. Да, тело у него, конечно, ходячий секс. Мощное, прокачанное… Такой и подкову пальцами согнет, и лом железный узлом завяжет. А как легко ее к стене снёс… словно пушинку. И держал так крепко… Под ложечкой екнуло сладко и тревожно, Виктория даже с шага сбилась.

Хватит! За привлекательной оберткой прятался отменный засранец и надо его спровадить так, чтобы он думал, что сам этого захотел.

Виктория бодренько зашла в кухню и сразу отправилась к плите.

– Можешь не стараться, – обронила копавшемуся в шкафах альфе. – Уборка – не по твоей части.

– Так вот чем ты занималась, – пробурчал, не отрываясь от своего занятия.– Драила полы и очки…

Скотина. Но Виктория как можно равнодушнее пожала плечами:

– В этом есть что плохое? – налила из турки кофе. Пригубила и зажмурилась от удовольствия – вкусно! – Или ты из тех мужиков, которые думают, что еда готовится сама, а вещи запрыгивают на полку чистыми и свежими?

Альфа оставил свое занятие и развернулся к ней. Огромный и уже злой. Черт, переборщила…

– Я из тех мужиков, которые думают, что кое-кто охренел. Ты хлещешь мой кофе, роешься в моем шкафу и пытаешься читать мне нотации. Подсказать, куда тебе идти?

Виктория вцепилась в кружку до побелевших костяшек. Главное, не запустить несчастную посуду в оборотня. Кофе он приготовил… Жалко поделиться, что ли?

– Подскажи, ага, – сделала ещё глоток. Черт, умеет же его варить! У нее так не получалось. – Все мужики одинаковые. Боитесь признать, что кто-то способен сделать лучше.

Альфа фыркнул и чуть склонил голову. Смоляная прядка выскользнула из-за уха, обрисовывая высоту скул и хищную тяжесть челюсти. А ещё глаза эти необычные… как будто в узких прорезях клубится непроглядная тьма. Опасная и манящая.

Виктория сосредоточенно уставилась в кружку. Нельзя смотреть. Ей не улыбалось превратиться в одну из тех дурочек, что виснут у оборотня на шее.

– Способен сделать лучше? – протянул после некоторого молчания альфа. – Вперёд, вон тряпки. Присоединяйся.

О черт, кажется ей не собирались облегчить задачу. Но пока Виктория мучительно придумывала ответ, в кармане оборотня опять запиликал мобильный.

Чертыхнувшись, альфа полез его доставать.

– Булат! – командирский голос Тани сотряс небольшую кухоньку. – В мэрию, срочно! Коллинз дал добро на встречу с «Грэй Хаус». Нельзя упускать!

– Таня…

Но динамик ответил тишиной.

– Черт… – зашипел альфа.

Виктория быстренько приняла самый независимый вид. А внутри просто кипело и дергало. Ну же, не будь идиотом! Прямо перед тобой девица, на которую можно скинуть все проблемы и даже этого самого инспектора. Виктория готова была организовать волчице самый радушный прием – с поклонами до земли и отменной лестью. Да что угодно, лишь бы успеть приготовить препарат!

Оборотень скрестил ручищи на груди. Пришлось опять разглядывать кружку – нельзя дать понять, что этот обыденный жест вызывает в ней какое-то ненормальное слюноотделение.

– …Сколько ты хочешь? – выдал наконец.

Виктория чуть кофе не поперхнулась.

– К-хм… – откашлялась аккуратно. – Ты еще за лекарство мое испорченное не расплатился…

Вот куда ее несет? А, с другой стороны, сразу соглашаться – опасно. Вдруг заподозрит?

Оборотень бросил тряпки на стол и молча вышел. Виктория чуть не взвыла – ну не дура ли? Упустила такой шанс!

Но пока она костерила себя и оборотня последними словами, альфа вернулся так же неожиданно и бесшумно.

– Подавись, – бросил на стол пачку зелени. – За лекарство, врача твоего и работу. Буду через несколько часов. Дом должен блестеть.

Виктория покрепче стиснула губы. Надо молчать! Проглотить все ругательства, что вертятся на языке, и наскрести сил на любезную ухмылку. Будет альфе блестящий, мать его, дом. Но все крошки, что она найдет, окажутся в постели одного очень тупого оборотня.

Мужчина отсканировал ее внимательным взглядом и нарочито шумно вздохнул.

– Если ты что-то задумала, детка, то можешь сразу забыть. Иначе мы побеседуем в другом, менее любезном тоне.

Вот черт! Виктория отвела глаза. Проклятые альфы! Обоняние и слух у них гораздо лучше обычных оборотней. Шерстяной засранец наверняка почувствовал, как она «кипит».

– Расслабься, – буркнула, направляясь к оставленным тряпкам. – Ты меня бесишь, но, в отличие от некоторых, мне приходится пахать, чтобы заработать.

Оборотень прищурился:

– Пахать, чтобы заработать, приходится мне. А твоя работенка, судя по всему, иного плана.

Виктория ответила самым презрительным взглядом, на который была способна.

– До чего мило! Что ж ты на меня вчера ребенка сбросил? И не побрезговал же.

***

Зараза языкастая! Так и тянуло ответить рыжей как следует, а еще лучше – перегнуть через колено и по заднице настрелять. Но Булат заставил себя развернуться и выйти из кухни. Хватит пустого трепа. Инспекторша могла вернуться в любой момент, а он не должен упустить Коллинза и его банду, иначе все байкеры Канады и Штатов порвут его на британский флаг.

«Грэй Хаус» – набирающая обороты группа. Уже достаточно известная, чтобы самой выбирать мероприятия, но пока еще близкая к своим фанам и народу. Они были бы венцом их программы! И просрать такой шанс он не имел права!

А что касается рыжей… Эта странная смесь интереса и раздражения начинала утомлять. Но избавиться от нее он тоже не мог. Острый язычок девчонки бодрил хлеще родниковой воды. Даже зверь заинтересовался. Пока слабенько, но толкал покружить рядом с самочкой, покрасоваться.

Булат чертыхнулся. Маленькая стерва… Не завидовал он тому мужику, что рыжей приглянется. А зверь опять шевельнулся, окатывая волной отчаянного сопротивления – никаких мужиков! Его самка! Такая нежная, вкусная… Так бы на зуб и попробовал! А потом всю ночь по кровати валял, наслаждаясь видом хрупкого тела в своих лапищах.

Булат чуть носом в закрытую дверь не влетел. Хрена себе его накрыло! Рыжую в постель тащить? Да он лучше обет безбрачия примет!

Но как же чертовски сильно хотелось осадить эту занозу и вместо язвительных словечек сорвать пару протяжных стонов.

Замок получилось открыть не с первого раза. И, очутившись на пороге дома, он вдохнул всей грудью. Но и это не избавило от смутного беспокойства, которому он никак не мог дать объяснения.

Пришлось встряхнуться. Сначала дела – потом размышления. И постарается вернуться сегодня пораньше – как бы инспекторша не заявилась уже к обеду.

Глава 8

Тряпка мелькала в руках со скоростью света, а на столешнице отсчитывал минуты таймер. Вся загвоздка в приготовлении препарата – это периодический нагрев и охлаждение. Пять раз довести до кипения, а в промежутках согнать температуру до шестидесяти пяти, но не более чем на минуту!

Черт, да ей впору сидеть в кухне, не высовывая нос, но приходилось метаться по дому с шваброй наперевес и при этом успокаивать ребенка. Хорошо, что получилось отпроситься у миссис Рассел. Виктория наобещала с три короба, и про сверхурочную отработку тоже.

– Уа-а-а!

– О, нет… – застонала, смахивая пот. – Мэри! Плохая ты волчица! Сейчас!

И Виктория метнулась в кухню.

– Уже?! – застонала, едва увидела таймер. – Недавно ведь… А, чтоб тебя! – и выключила газ.

Кастрюлька перестала булькать. Виктория заглянула через крышку. Там, на специальной подставке, плотно закупоренная силиконовой пробкой стояла коническая колба, а рядом плавал термометр.

Теперь нужно дождаться охлаждения до нужной температуры.

– Уа-а-а!

– Бегу, бегу! – Виктория рванула к ребенку. – Фу, кнопка! Как ты… А, блин!

Девочка стянула памперс! И еще обкататься успела! Волчица радостно зачмокала. А на мордашке самое невинное выражение.

Проглотив парочку крепких ругательств, Виктория схватила маленькую грязнулю и рысью дунула на второй этаж. Надо умыть! Как раз успеет! Кое-как избавив девочку от грязной мийки, она принялась ополаскивать волчицу.

– Уа-а-у-у-у-у!

– Твою ж… погремушку!

Вой звереныша и ее крик прозвучали синхронно. И, как на зло, в следующую секунду на кухне заголосил мобильный. Время вышло!

Не помня себя, Виктория сунула пищащего волчонка в полотенце и помчалась вниз. Так, по ступеням аккуратненько, нежно… Уже близко, еще парочку ступенек. Готово!

Плюх!

Под ноги шлепнулся маленький шерстяной комочек и начал превращаться в ребенка! Виктория так и обомлела. О, нет… Малышка! Она же… Она себе сломать что-нибудь могла! От страха и жалости затряслись коленки.

– Уа-а-а-а! – заголосила бедняжка.

– Мэри!..

Виктория бросилась поднимать девочку. Так, ручки вроде целы, ножки тоже, пальчики гнутся… волчица недовольно хныкала, но позволяла себя осматривать. Проверив ребенка как следует, Виктория облегченно выдохнула. Пронесло!

– …Вьюнок какой, – потрепала черноволосую макушку.

Подумать только, всего месяц, а такие густые волосики! И личико милое до невозможности, несмотря на то, что девочка просто копия папаши своего дурного. Только глаза немного другие – больше и ярче, да еще губки пухлее.

– Красавицей вырастешь, – проворковала Виктория, крепче заворачивая девочку в полотенце.

Волчица улыбнулась во весь клыкастый ротик. Ох, ну что за прелесть!

Виктория удобнее перехватила малышку и пошла в комнату. Надо одеть и уложить. Еще манеж отмыть… Стирки сегодня много. Надо будет выставить таймер. Таймер!

Вместе с ребенком на руках Виктория кинулась обратно. Она же чуточку отвлеклась, совсем немножечко…Что?! Целых три минуты?

В желудке свернулся неприятный свинцовый ком. Негнущимися пальцами Виктория опять зажгла конфорку, а потом просто стекла на пол, прижимая к себе волчицу.

Три минуты… Чертовых три минуты и температура раствора на пять градусов ниже положенного. А допустимая погрешность – два с половиной. И, скорее всего, в пробирке сейчас варится полная бурда. А у нее больше нет запаса… Но есть тест-полоски!

Виктория машинально покачивала притихшую волчицу. Точно, надо использовать их! Ох, только бы дождаться конца процесса… Безумно хотелось остаться тут, у плиты, но время поджимало. Виктория буквально отодрала себя от пола и отправилась одевать ребенка и наводить порядок в комнате.

Пятнадцать минут. Они скоро пройдут, и надо успеть принести тест полоски. Правильно сделанное лекарство окрасит бумагу в синий цвет, а если ничего не произойдет… Что ж, ей надо хватать паспорт в зубы и мчаться отсюда на первой же попутке, умоляя небеса, чтобы на ее пути не встретились оборотни, ведь без дозы лекарства запах омеги станет достоянием общественности очень быстро.

Минутная стрелка ползла со скоростью улитки, но в конце концов заветная отметка была пройдена.

Руки тряслись, как у запойного пьяницы. Виктория старалась дышать глубже, но ничего не могла с собой поделать!

Пробирку чуть не выронила, пару раз промахнулась пипеткой мимо горлышка, но наконец, добыла крохотную каплю.

Сердце колотилось как сумасшедшее, а перед глазами мелькали черные мухи.

Виктория пыталась вспомнить все молитвы, какие могла, но в голове свистал ветер.

Все, пора!

Капля растеклась по ярко-желтой поверхности лакмусовой бумажки.

Одна томительная секунда, две, три… Виктория забыла как дышать, разглядывая длинный прямоугольник, от которого зависело слишком многое. Ну же! Она и так по уши в дерьме, и если препарат испорчен…

Пол качнулся и ушел из-под ног.

– Господи… – выдохнула, отчаянно цепляясь за край стола.

Тест начал синеть! Безумно медленно, но все же! Вот уже видны очертания капли, потёки, пятна… Виктория схватила бумажку и повертела в пальцах. Есть реакция! Значит, препаратом можно пользоваться!

Но вдруг за окном раздался характерный звук мотора.

Трясущимися руками Виктория кинула бумажку в мусорку, схватила колбу вместе с термометром и помчалась в комнату.

Спрятать! Срочно спрятать! Сейчас же!

А внизу громко хлопнула дверь. Оборотень вернулся.

***

Булат застыл на пороге, придирчиво осматривая прихожую. Н-да, не то чтобы он рыжей совсем не верил, но так убраться – это надо уметь… Языком она вылизывала, что ли? Даже фарфоровые статуэтки на полках блестели особенно ярко. Волк радостно рявкнул и выпятил грудь – молодец, девочка! А Булат только сильнее нахмурился. Убрать-то она убрала, но вот запах…

– Что за вонь?! – рявкнул на весь дом и отправился прямиком в кухню.

В глаза сразу бросилась стоявшая на плите кастрюля и ярко-желтое пятно на полу. Бумажка какая-то…

Булат подошел и присел на корточки, рассматривая желтый прямоугольник. Мокрый еще… Он такие полоски в парфюмерных отделах видел. Гулял как-то по супермаркету, пока Таню ждал, глазел на витрины, и вдруг подлетели две сороки. Облепили со всех сторон и всунули в руки пяток таких длинненьких полосок – вроде новых ароматов для оборотней. Правда, те бумажки были зеленоватые, а эта ярко-желтая… и пахнет чем-то странным. Медицинским… Черт, не разобрать толком, никогда такого аромата не чуял. А с другой стороны – оно ему надо, мусор всякий нюхать?

Булат смял бумажку и выкинул в ведро.

Кто его знает, может, рыжая сумочку чистила, а он тут копается в чужом дерьме. К черту! Ему сегодня за глаза хватило! Переговоры с группой шли трудно. Фронтмену "Грэй Хаус" вздумалось встать в позу: этот концерт собьет настрой перед турне. Да не пошли бы они… Кхм….

В кухонной арке возникла рыжая собственной персоной. Взгляд сразу прикипел к стройным ножкам, затянутым в вызывающе короткие шорты. Черт… Насмотрелся ведь за всю жизнь на бабьи ходульки, но маленькая язва обладала прямо-таки идеальными пропорциями от изящных ступней до округлых, но все равно хрупких бедер. Натуральная ловушка для всех половозрелых мужиков! Ее бы в юбку и на каблуки, а потом схватить тонкие лодыжки и на свои плечи закинуть.

Девочка переступила с ноги на ногу, а у него в паху жарко стало. Э, нет. Так не пойдет!

– Что за вонь в кухне? – строго глянул на рыжую.

Всклоченная она какая-то. И потом на километр пахнет. Именно пахнет, а не разит. Очень необычно! Большинство людей, особенно мужики, ароматизировали весьма противно.

– Ах, простите, – прошипела девчонка. – В следующий раз закажу чистящее специально для нежных носиков!

Вот же… твою мать! Булат смерил красотку тяжелым взглядом. А он уже и забыл, что к аппетитной попке прилагался нрав дикой кошки.

– Кроха, если мой нежный носик еще раз учует эту вонь – вылью чистящие на твои шмотки. Может, пахнуть лучше начнешь.

Рыжая запыхтела, как самовар:

– Слушай, ты большой шкаф с маленьким ключиком…

Ох-ре-неть! Нет, ну тут он никак стерпеть не мог!

В один шаг очутившись рядом, Булат схватил рыжую бестию поперек талии и закинул на плечо. Девчонка так и взвилась.

– …Ты! Ты что себе позволяешь?! – сипела, ужом выкручиваясь из крепкой хватки.

А Булат уже и сам не рад был, что к девчонке прикоснулся. Таким жаром обмахнуло, чуть мозги не поплыли, и в паху стало слишком тесно и тяжело. До чего мелкая и легкая… Сломает ведь! Воздушная вся, нежная. Кожа прямо шелковая, а перед носом мелькают аппетитные ножки…

– Рот тебе с мылом вымою, – зарычал, пытаясь удержать добычу. – А то охренела в край.

Но до лестницы дойти не успел – требовательный стук в дверь поставил жирный крест на их возне. Инспекторша вернулась!

– Черт, – стиснул рыжую так, что та запищала. – Да не дергайся! – припечатал по ягодицам. Упругие какие! – Сейчас я отпущу, и ты сваливаешь в комнату. Поняла?

– Сволочь…

Хлоп!

– …Козлина!..

Хлоп!

– …Кусок де…

Хлоп-хлоп-хлоп! Девчонка тихо взвизгнула.

– …Да-да, поняла!

Вот и хорошо. Булат опустил девчонку на землю. Красная, как помидорка, девица, смерила его уничтожающим взглядом. Булат только фыркнул – крошка ему в пупок дышала. Грозный противник, ничего не скажешь.

– Ты еще здесь? Брысь давай…

Легко отодвинув девчонку в сторону, он пошел открывать дверь.

***

Виктория практически сделала шаг к лестнице, но вместо того, чтобы молча исчезнуть у себя и в одиночестве возблагодарить Господа Бога, пославшего ей настолько тупого оборотня… В общем, вместо этого осталась на месте.

– Свалила! – низко зарычал блохастый, а Виктория только подбоченилась. Ни за что!

Эта козлина шерстяная заслуживала минимум тряпкой в рыло. А за то, что руки свои распустил… Щекам стало мучительно жарко. Чертов переросток! Как пушинку ее нес, не поморщился! А сам горячий, будто печка. И животной силищей от него за милю разит. Что он жрет такое, от чего мускулы словно стальные канаты? А на ладонях до сих пор горит ощущение рельефа широкой спины. Ух, она бы по ней табуреткой врезала!

Настойчивый стук повторился.

– Мистер Чаргаджаев! – донесся требовательный, слегка визгливый голос.

– Уй-ди, – одними губами произнес оборотень, а Виктория с удовольствием продемонстрировала средний палец.

– Выкуси, – старательно проартикулировала по слогам.

Глаза оборотня полыхнули раскаленными углями, обещая все кары небесные. Да плевать! Именно сейчас оборотень должен играть роль хорошего песика, и Виктория собиралась этим насладиться сполна!

– Мистер Чаргаджаев! – прорычали из-за двери. – Или вы открываете, или…

Оборотень беззвучно выругался и дернул за ручку.

– Доброго дня, миссис Чейз…

А Виктория прямо залюбовалась развернувшейся перед ней картиной. Татуированный амбал стискивал кулаки, играл желваками, но вынужден был держать свое «эго» на коротком поводке.

– Доброе утро, мистер Чаргаджаев, – поджала губы невысокая пепельноволосая волчица и бесстрашно отодвинула пыхтящий шкаф в сторону. – А кто вы, юная мисс?

– Ванесса Джон. Рада свами познакомится, миссис Чейз, – выдала самую любезную улыбку Виктория.

И ведь ни слова лжи! Приятно встретить даму, способную ухватить блохастого за яйца и как следует выкрутить.

Волчица нарочно шумно потянула воздух. Критически осмотрела с ног до головы и вдруг улыбнулась! Строгое лицо мгновенно смягчилось, а вокруг серых глаз собрались милые морщинки.

– Взаимно, юная леди. Полагаю, руку к этому чуду, – кивнула на выскобленную прихожую, – приложили вы?

Альфа слегка обнажил клыки. И думать не надо – волчок готов укусить собственный пушистый зад, лишь бы она молчала, но Виктория не собиралась играть в скромность. Препарат готов, проверен, и бояться, что ее раскроют, точно не стоит.

– Все верно, миссис Чейз.

– Что ж, в таком случае, мне не остается ничего другого, как привлечь мистера Чаргаджаева к ответственности.

Опс! Вот тут Виктория растерялась. Потрепать нервы альфе – это ладно, но чтобы сразу к ответственности? За невымытый пол?!

– Эм-м-м, миссис Чейз, может, вы сначала выпьете кофе? – аккуратно начала отыгрывать назад. – А то все работа и работа… Поели бы нормальной домашней пищи…

Кажется, в холодильнике была кастрюля с чем-то съестным. Очень хотелось попробовать, но время поджимало.

Волчица стрельнула глазами в сторону кухни.

– Я бы приготовил вам омлет с беконом, – прогудел вдруг альфа. – Ручаюсь, вы такой не пробовали.

Они обе скептически посмотрели на мужчину. Умеет готовить? Да ладно?! Такой способен только пиво хлестать и чипсами закусывать.

– Сильно сомневаюсь, – сухо откоментировала волчица.

Но в кухню пошла. И Виктория вместе с ней.

***

Если бы он мог, то надел сковородку рыжей на голову. Или трахнул как следует, чтобы неделю встать не смогла. Маленькая языкастая зараза! Рука дрогнула, и Булат чуть не опрокинул омлет на столешницу.

Спокойно… у него еще будет шанс поквитаться с пигалицей. Сейчас главная задача – спровадить инспекторшу.

Желтоватая масса зашипела на сковородке и по кухне поплыл весьма аппетитный аромат. Готовить он умел и любил. Мог из нихрена организовать шведский стол, но всегда старался лишь для себя, а тут приходилось примерять роль обслуги, в то время как рыжая заноза тискала Мэри и несла полную ахинею!

– Такая чудесная малы-ы-ышка, – ворковала, делая «козу». – Так, говорите, Мэри станет сильной волчицей?

– Несомненно. Ранний оборот – это стопроцентный знак. Видите клыки? Обычно они появляются к году.

– Ух, ты!

– Да, впечатляет. К сожалению, женщины нашего вида не имеют возможность принять третью форму…

Послышалась горестное цоканье.

– …Но зато могут развить свое чутье и слух практически до уровня альфы.

Бред. Вернее – большая часть. Для этого надо пахать как не в себя и прибегать к химии. Его дочь не будет травиться таблетками!

Лопатка в руках мелко дрогнула. С какого хрена Мэри – его дочь? То есть дочь, конечно, но он вроде уже решил, что девочку ждет Стая.

Волк внутри недовольно заворчал.

– Уровень альфы? – опять зачастила рыжая. – А что для этого нужно? Тренировки?

– Семья в первую очередь. Поэтому мы вынуждены пытаться оставить ребенка хотя бы с одним из биологических родителей. Маленькие оборотни острее чувствуют родство.

Два пристальных взгляда ударили в спину отточенным клинком. А Булат невозмутимо разложил омлет по тарелкам. Пусть подавятся. Ему плевать на осуждение окружающих – он никогда не станет хорошим родителем. Вот братец – тот мечтал о щенках. Пару свою блядущую как пионер готов был сразу и с разбегу. Но Марина на роль мамочки годилась еще хуже, чем он – Булат – в отцы.

Виртуозно разлив кофе, он развернулся к «полиции нравов».

– Без сахара, – предупредил, едва сдерживаясь, чтобы не швырнуть поднос на столик.

Не дождавшись от него слезного раскаянья, мегеры были вынуждены посмотреть на тарелки.

Инспекторша шумно потянула воздух. На скуластом лице промелькнула и тут же пропала тень изумления. А вот рыжая своими эмоциями не так хорошо владела. Глаза девчонки округлились, и даже пухлые губы сложились в чертовски соблазнительное «о».

Булат мысленно хмыкнул. Он знал свои сильные стороны и пользовался ими на всю катушку. Будь то внешность, секс или умение приготовить из двух яиц воздушную массу самого аппетитного вида.

Первой попробовала, конечно, рыжая. Торопливо прожевала кусочек, а потом накинулась так, словно неделю голодала.

Инспекторша вела себя более сдержанно. Старалась есть размеренно, но в итоге на тарелке не осталось ни крошки. А маленькая волчица радостно угукала и смотрела почему-то на него. Булат незаметно поежился. Наивный взгляд младенца пробирался под шкуру и дергал за нервы. Упорно толкал на те размышления, от которых Булат пытался открестится.

Да, стаи охотно принимали сирот. А потом ставили их на самую нижнюю ступень социальной иерархии и тыкали этим по поводу и без. И чаще других приемные волчицы могли попасть в лапы двинутого на голову самца, которому нужна «бессловесная» игрушка.

Как будто подслушав его мысли, девочка вздохнула, и ему совсем не по себе сделалось – рыжая права! Мэри действительно вырастет красивой. Ее сука-мамаша тоже могла похвастать отменной внешностью. Богатенькая мажорка, вылизанная от черной гривы до кончиков алых ноготков, которыми она располосовала его жизнь на до и после!

И каким он хреном это заслужил? Всегда был с бабами честен. Да – эгоист, нужен только секс, но не лгал! Не втирал про любовь до гроба, только чтобы дала… И все равно влип!

– Сносно, – ворвался в мятущиеся мысли голос инспекторши. – Признаюсь, не ожидала от мужчины вроде вас таких… способностей.

Булат посмотрел на оборотницу, а та вдруг стушевалась и отвела глаза. Вот и славно. Что-то настроение у него совсем гадкое стало.

Рыжая тоже примолкла, а ребенка почему-то к себе прижала. Немного совсем, но Булат заметил.

– Р-р-рад, что понравилось, – обронил, рассматривая притихшую компашку.

И опять тягостное молчание. По боку! Не он всю эту возню затеял!

– Что ж, – откашлялась инспекторша. – Думаю, вы не слишком безнадежны…

Ах, какая честь! Да он сейчас сдохнет от радости! Шла бы эта мадам подальше и поглубже.

– …И все же вам требуется помощь…

Пусть только попробует предложить свою! Его терпению пришел край, и меньше всего волновало, чем ему грозит выгнать волчицу пинками под зад. Волк одобрительно рявкнул. Взметнулся волной альфа-силы, и воздух в кухне загустел крутым киселем.

Рыжая тихонько ойкнула, а Мэри скорчила жалобную гримасу. Только инспекторша не поморщилась.

– …Поэтому Ванесса вам поможет, – закончила абсолютно ровно.

– Что?! – пропищала рыжая, а он и вовсе дар речи потерял. Это шутка такая?

– …Я не могу. У меня работа… – продолжила мямлить девчонка.

– Значит, будете работать вместе, – отбила инспекторша. – Иначе мне придется вызывать сюда коллегу для организации более пристального внимания за ребенком.

Рыжая приоткрыла рот, но тут же его захлопнула. Оглянулась на него, а орехово-карие глаза самые беспомощные. Булат нахмурился.

– Я прекрасно справлюсь сам. Ванесса мне помогла, на этом все.

Но старая кость упрямо поджала губы.

– В первую очередь я соблюдаю интересы девочки. Мэри нравится общение с Ванессой – это очевидно, так что не вижу смысла его убирать. А что касается работы… Я навела справки. Миссис Рассел очень милая дама, она не будет против мужской помощи.

Рыжая отрицательно завертела головой.

– Но…

– И кстати, – оборвала инспекторша. – Люди тоже обязаны соблюдать предписания ухода за щенками. Я свяжусь с вами через несколько дней. А пока – можете приступать.

И оборотница направилась к двери.

А Булат не шелохнулся, с трудом переваривая сказанное. Кроме ребенка еще и рыжую нянчить?! С ума сойти…