Kitabı oku: «Убийство на Брендон-стрит. Выжить тридцать дней», sayfa 2
Глава 2
Сначала отыщите факты, а потом можете искажать их, как вам заблагорассудится.
Марк Твен
Через несколько секунд к Круку вновь вернулась его обычная словоохотливость.
– Так вы говорите, что узнаете эту шляпу? – спросил он.
– Тетушка Клэр всегда утверждала, что она в каком-то роде неповторимая. По-моему, второй такой не существует.
– Ну похоже, у вас белая горячка, – заметил Крук, зачарованно разглядывая это чудовищное сооружение. – Расскажите-ка мне о вашей тетушке.
– Она очень независимый человек, – неуверенно начал мистер Керси. – Вообще-то мы с ней не очень часто видимся, однако тетушка оказалась столь добра, что проявила интерес к моей работе. Вы сами поймете, – чуть оживленнее добавил он, – что я занимаюсь исследованиями, которые не очень привлекают широкую публику. На самом деле я предлагал тетушке использовать часть ее средств для учреждения стипендии для изысканий именно в этой области науки.
– А средства у нее имеются, не так ли? – предположил Крук.
Чайный Колпак посмотрел на него несколько ошеломленно.
– Мне мало что известно. У тетушки Клэр есть дом за городом, однако, по правде сказать, мы никогда не обсуждали ее дела.
– А вы ее ожидали? – поинтересовался Крук.
– Я… видите ли, никогда ее не жду. Она приходит… и уходит.
– И забывает про свою шляпу, как барашки про свои хвостики. Или у вас есть какой-то особый язык? Означает ли эта шляпа «Позвони мне завтра в восемь часов»?
– Я просто не понимаю, как она могла ее забыть, – признался Чайный Колпак. – Могу лишь предположить, что тетушка Клэр дожидалась меня и… просто у нее вылетело из головы, что она сняла шляпу.
– А у вас в семействе все такие? – поинтересовался Крук не для того, чтобы поддеть собеседника, а из чистого любопытства.
– На самом деле я едва знаком с кем-то еще из своей родни. Похоже, есть двоюродный брат или сестра, которая живет у моей тети, но мы никогда не встречались. Моя работа держит меня в Лондоне, и у меня нет ни времени, ни желания отправиться отдыхать.
– Понимаю, – ответил Крук, – работа дает вам не только хлеб насущный, но еще и с маслицем. А теперь постарайтесь ответить вот на какой вопрос. Ваша тетушка сообщала, что приедет вас навестить?
– О, нет, не думаю, – расплывчато ответил Чайный Колпак.
– Выходит, вы ее не ждали?
– Нет-нет, конечно, нет.
– А ей известно, что ключ всегда лежит под ковриком?
– О да, она об этом знает. Это мое непреложное правило, и я неуклонно придерживался его везде, где жил раньше. Здесь она меня еще не навещала.
– Похоже, дама она аккуратная, – заметил Крук. – Положила ключ туда, откуда взяла.
– Я полагаю, она обладает хорошей деловой смекалкой, – все так же неопределенно произнес Чайный Колпак.
– И все-таки, хотя мисс Керси не забыла про ключ, она напрочь забыла о шляпе. У вас есть какое-нибудь объяснение этому?
Чайный Колпак погладил вытянутый подбородок длинными нервными пальцами.
– Нет, ничего не идет на ум. – Внезапно он слегка приободрился. – Все, что я смог бы предложить, – это спросить у нее самой.
– Возможно, вы знаете, где она остановилась?
– У нее есть дом под названием «Павший лебедь» в местечке Кингс-Уиддоус.
Крук подозрительно поглядел на него.
– Вы что, меня разыгрываете? – спросил он. – Так дома не называют.
– Но ведь назвали же, – серьезным тоном ответил старик. – Я о лебеде в саду со сломанной ногой.
– Я вам верю, – произнес Крук с легкой горечью в голосе. – Итак, когда вы в последний раз видели мисс Керси? Ладно, спрошу по-другому. Давно ли вы в последний раз виделись с вашей тетушкой?
Старик поднял голову. В свете фонаря он теперь больше походил на черепаху, нежели на орла.
– Я затрудняюсь вам ответить, – озабоченно начал он. – Разделение времени на отрезки – весьма произвольный процесс для удовлетворения математического восприятия индивида. И, разумеется, для упрощения его жизненного опыта. Ни одно подобное разделение не может повлиять на истинное время. Вы, разумеется, как и я, сможете понять, что подобные отрезки имеют небольшое реальное значение. Они целиком зависят от обстоятельств. Год может промчаться словно миг, а день может показаться столетием.
– Как же вы правы! – вежливо согласился его спутник. У него возникло чувство, что он находится в одном замкнутом пространстве с мистером Керси по крайней мере пару дней, в то время как в действительности встреча и знакомство с ним состоялись час назад. – Теперь вот что. Вам известны какие-либо причины, по которым кто-либо хотел от нее избавиться?
– Я уверен, что у нее не было врагов, – виноватым тоном пробормотал Чайный Колпак.
– Не обольщайтесь, – посоветовал ему Крук. – Враги есть у всех: у вас, у меня, да у любого. Так вы сказали, что она женщина богатая?
– Полагаю, что она владела драгоценностями на значительную сумму, – ответил старик.
– Вы когда-нибудь их видели?
– Она никогда не предлагала мне взглянуть на них, а я не проявлял чрезмерного любопытства, чтобы выспросить о подробностях. Мне всегда представлялось непостижимым, что все эти разноцветные кусочки камней могут вызывать в сердцах такие бурные страсти. Даже при условии того, что красота есть великий учитель…
– Если кто-то когда-нибудь врежет вам по голове, я стану защищать его бесплатно, – с горечью пообещал Крук. – Послушайте, вы в состоянии уяснить своей головой: возможно, здесь что-то нечисто? Шляпы сами по себе не входят в двери, а пожилые дамы не выходят без них на улицу – если, конечно, она не прикупила по дороге последнюю парижскую модель.
Услышав подобные умозаключения, Чайный Колпак пришел в неподдельный ужас.
– Моя тетушка Клэр никогда бы этого не сделала, – заявил он.
– Уже теплее, да? – широко улыбнулся Крук. – Ну ладно, что вы предлагаете делать дальше? Поскольку, если незамедлительно что-нибудь не предпримете, кто-то может вас опередить.
Старик выглядел страшно пораженным.
– Вы ведь не полицию имеете в виду?
– Перестаньте вести себя как ребенок, – устало ответил Крук. – Мне нужно поддерживать свою репутацию, даже если в вашей ситуации нет ничего особенного. Вы серьезно не верите в то, что полиция только и ждет случая вроде этого, чтобы выставить меня на посмешище? Никогда не слышали, как профессиональные актрисы отзываются о начинающих? Так вот, верьте мне на слово, они просто ангелы во плоти по сравнению с полицейскими, высказывающими свои мнения о дилетантах.
Крук подумал, что клиенты также не могли бы представить его стоящим рядом с этой невообразимой шляпой и рассыпавшего словеса перед пожилым недоумком в театрально затемненной комнате.
– Нет, на данном этапе мы их не станем тревожить, однако… родственные связи для вас ничего не значат? Вы не испытываете желания разыскать свою тетушку и убедиться, что с ней все хорошо?
Лицо Чайного Колпака выражало полное непонимание происходящего.
– Вы и вправду считаете это необходимым?
– Но вы же сами предложили такое недавно? – заметил Крук, чувствуя сейчас к убийцам больше симпатий, чем когда-либо в своей жизни.
– Но… сегодня вечером?
– А который сейчас час? Ладно, мне ясно, что вы часов не наблюдаете, однако я не столь чудаковат. – Он вытащил из жилетного кармана большие часы в форме луковицы и взглянул на них. – Девятый час вечера. Ну, может, немного поздновато: комендантский час и все такое. – Он задумался. – У вас есть телефон?
– В коридоре, – с готовностью ответил Чайный Колпак.
– Я не о вашем телефоне, а о ее.
– По-моему, у тетушки Клэр нет телефона. Она говорит, это именно тот случай, когда неудобства перевешивают достоинства.
– Легко убедиться, что ей не приходится зарабатывать себе на хлеб. Ну, похоже на то, что нам придется подождать до утра. – Крук посветил фонарем в потолок. – Кстати, о лампочке. Это вы ее вывернули?
Чайный Колпак сделался очень озадаченным.
– Я точно помню, что прошлым вечером читал в этой комнате, – ответил он. – И, разумеется, не выворачивал лампочку. Все это очень странно.
– Вы ее пока не вворачивайте. Там могут оказаться отпечатки пальцев. – Крук осветил фонарем всю комнату. – Так-так-так! – продолжил он. – Вы что, никогда не просматриваете корреспонденцию? – Крук кивнул в сторону письма, лежавшего поверх стопки газет на небольшом столике.
Чайный Колпак шагнул к нему.
– Просто поразительно!
Он взял в руку лежавший на газете конверт. Представлялось совершенно очевидным, что у старика не было интереса не только к почте, но и к текущим событиям в мире, поскольку газета хотя и была свежая, но ее даже не разворачивали.
– Вот это, – удивленным тоном объявил он, – поразительно напоминает почерк моей тетушки.
– Выходит, что она, возможно, ожидала встречи с вами. – Крук смотрел, как старик неуклюже возится с клапаном конверта. – Когда оно написано?
– Третьего числа, – ответил Чайный Колпак, глядя на листок бумаги.
– А когда доставлено?
– Когда меня не было дома, – простодушно произнес Чайный Колпак.
– Сегодня? Давайте-ка взглянем на штемпель.
Печать оказалась толстой и смазанной, как будто молоточек заскользил, однако Крук, имевший в этом немалый опыт, разобрал дату «3 апреля» и достаточно букв, чтобы убедиться, что письмо отправлено из Кингс-Уиддоус. Время отправки разглядеть не удалось.
– Итак, – произнес Крук, – о чем это нам говорит, кроме того, что доставлено оно, очевидно, пару дней назад и на него не обратили внимания?
Чайный Колпак любезно кивнул.
– Осмелюсь заметить, что, как правило, миссис Дэвис кладет все пришедшие письма у часов, которые здесь оставил прежний жилец, но на сей раз она, очевидно, забыла и оставила конверт на столике. Оставь она письмо на обычном месте, – с серьезным видом добавил старик, – я бы, разумеется, заметил его. Как бы то ни было, но если бы не ваше счастливое вторжение, оно так и пролежало бы там без внимания много дней. – Он потер руки и довольно улыбнулся. – Теперь все очень просто объясняется.
Крук ощутил легкую слабость.
– Расскажите-ка мне, – предложил он.
– Тетушка Клэр желала предупредить меня о своем визите. Вот ее письмо. Из-за вздорного стечения обстоятельств его не распечатали, так что я оставался в неведении о ее намерениях. Она приехала, когда я отсутствовал, очевидно, подождала меня немного, а потом ушла, оставив шляпу как знак своего визита.
– И часто она такое проделывает? – спросил Крук, искренне заинтересовавшись. – Может, куда проще было оставить записку?
– Это не очень-то в ее характере, – заверил его Чайный Колпак.
– У нее, очевидно, очень много шляп.
– О, нет. – Чайный Колпак, похоже, снова выглядел совершенно счастливым. – Это неслыханно, чтобы кто-то не успел или не смог встретиться с тетушкой Клэр. Она, наверное, упомянет об этом в мемуарах, которые часто обещает написать.
– И что же, – терпеливо спросил Крук, – ваша тетушка пишет в этом письме?
Чайный Колпак взглянул на листок, который держал в руке.
– Что нанесет мне визит в три часа седьмого апреля.
– И все?
– Она пишет, что дело весьма важное.
– Тетушка сообщает, где остановится?
– Боже мой! – воскликнул старик. – До чего же умно… мне бы и в голову… – Чайный Колпак перевернул листок вверх ногами. – Гостиница «Варбург-Корт», – объявил он, вновь переворачивая лист. – Она рассчитывала приехать сегодня утром.
– Номер телефона там есть?
– Телефонный номер? Я едва ли…
Крук, испытывая солидарность с ревнителями прогресса, выступающими за безболезненное уничтожение безумцев, отобрал у него письмо.
– Паддингтон 00991. Ну что, позвоним?
– В такой поздний час?
– Я знаю, что лучше бы завтра утром, – с нарочитой учтивостью согласился Крук, – но сейчас всего лишь около девяти вечера. Ведь вы сможете извиниться за то, что вас не было дома.
– Если вы считаете это необходимым…
– Не знаю, что уж там необходимо, но я просто сгораю от любопытства, что она имела в виду, оставив здесь свою шляпу.
Чайный Колпак дружелюбно улыбнулся в ответ. Крук, подавляя совершенно естественную реакцию, выскочил в коридор и снял телефонную трубку.
– Гостиница «Варбург-Корт», – послышалось на том конце провода.
– Соедините меня с мисс Керси, – быстро проговорил Крук.
Последовала пауза, затем продолжительное гудение, говорившее о том, что звонили в номер. Через какое-то время шум прекратился, и все тот же голос сообщил Круку:
– Номер мисс Керси не отвечает.
– Тогда вызовите ее по громкой связи, – потребовал Крук. – Дело неотложное. Я адвокат.
Однако, как он и предполагал, после долгого ожидания его уведомили, что мисс Керси, по всей видимости, нет в гостинице.
– Она, наверное, принимает ванну, – находчиво предположил Крук.
– Телефон к ванной не подключен, – ледяным тоном ответил клерк.
– Найдите ее горничную и спросите, видели ли эту даму после пятичасового чая. Разыщите ее официанта и узнайте, ужинала ли она в гостинице. Нет, не говорите мне, что он уже сменился. Даже если официант умчался в Галифакс, все равно отыщите его.
Крук отложил трубку в сторону, не обращая внимания на вежливые протесты клерка.
– Плохо дело, – заметил он Чайному Колпаку, стоявшему в дверях и наблюдавшему за ним со снисходительным интересом, словно зоолог-исследователь.
– Возможно, она отправилась в театр, – предположил Чайный Колпак.
– Тогда разве мисс Керси не попросила бы служащих гостиницы зарезервировать ей билет? Кстати, сколько лет вашей тетушке?
– Вообще-то она всего лишь на несколько лет старше меня. Мне шестьдесят восемь, а ей, кажется, лет на десять больше. В сравнении, ну, вы понимаете…
– Да, да, да, – быстро проговорил Крук, заметив, как блаженное выражение вновь появилось на старческом лице. «Интересно, понимает ли он хоть что-то о времени? – подумал Крук в ожидании ответа. – Скажи он, что ему восемьдесят, я бы охотно ему поверил».
– Она полностью в здравом уме и твердой памяти, – учтиво произнес старик, и прежде чем Крук сумел добавить, что тетушка трезва в куда большей степени, чем ее племянник, на другом конце линии раздался голос клерка, сказавший, что мисс Керси в отеле не ужинала.
– Она никому ничего не просила передать на случай, если ей позвонят?
– По всей видимости, нет, – ответил клерк.
Крук швырнул трубку на рычаг.
– Похоже, что портье там у них за стойкой – настоящая старая развалина, – заявил он. – С рыбьими глазами и всем прочим. Ладно, повторим попытку чуть позже.
Крук задумчиво оглядел своего спутника. Тот вовсе не выглядел обеспокоенным или взволнованным, ведь он жил, настолько глубоко погрузившись в свой мир, что мысли о насущных делах вообще не приходили ему в голову. Позвонив чуть позже, Крук убедился, что мисс Керси по-прежнему отсутствует. Тогда он решил, что на сегодня хватит. В конце концов, у пожилых дам встречается весьма странное чувство юмора, и мисс Керси, вероятно, чрезвычайно забавляют мысли о страшно переживающем племяннике, старающемся с ней связаться. Вполне возможно, что все это время она довольно хихикала себе под нос, находясь в гостинице «Варбург-Корт».
– А может, она предводительница банды или делец на черном рынке. Никогда ведь точно не знаешь.
Его опыт доказывал, что, каким бы умным ты ни был, редко когда удается предусмотреть все случайности.
Он договорился с Чайным Колпаком с утра отправиться в гостиницу. Верно, до старухи ему не было особого дела, но все же существовали некие сомнения касательно ее судьбы. А предоставленный самому себе пожилой господин с большой вероятностью мог отправить себя в другое столетие и забыть, что мисс Керси существует.
– Я зайду за вами в девять тридцать, – твердым тоном сказал ему Крук. – Ничего здесь не трогайте – ни к лампочке, ни к чему вообще не прикасайтесь. Кстати, где вы предполагаете сегодня ночью лечь спать?
– По-моему, в моей комнате никого нет, – предположил Чайный Колпак.
– Вы не боитесь встретиться с призраком? Ах да, совсем забыл. Вы, похоже, не верите в них, а если бы и верили, то воспользовались бы случаем встретиться с привидением и приятно с ним поболтать о философии и теории времени. – Крук направился к двери. – Вот интересно, – продолжил он, поразившись свежей мысли, – смогла бы нам помочь Берта Симмонс Фицпатрик? Она наверняка была неподалеку, если что-то и происходило. Любопытная старуха, это уж точно. Джентльмены могут развлекаться в Царствии Небесном, однако они пропускают много интересного на грешной земле.
В нем забурлил какой-то азарт. Дело необычное, безумное, оно может оказаться полной пустышкой или смертельной ловушкой. При наличии подобных вариантов оно явно обещает быть интересным.
– И запомните, – были его последние слова, произнесенные на пороге при неземном синеватом сиянии, – ничего не трогайте и будьте готовы ровно к девяти тридцати.
Прощаясь, Чайный Колпак протянул свою длинную суховатую руку. Она казалась такой хрупкой, что можно было подумать, что при соприкосновении со здоровой лапищей Крука затрещат кости.
– И не переноситесь мыслями в середину следующей недели до того, как я вернусь, – посоветовал Крук и, посмеявшись собственной шутке, затопал наверх по обшарпанным ступеням.
Огибая поворот лестницы, он услышал, как в квартире внизу неуверенно накинули щеколду, а секундой позже часы пробили половину часа.
Как только Крук захлопнул за собой входную дверь, вся его невозмутимость мгновенно улетучилась.
– Не нравится мне все это, – признался он себе. – Если это розыгрыш, то его устроил человек с весьма странным складом ума. Разумеется, если это окажется работой для полиции, то тогда неприятностей не оберешься. Полицейские захотят знать, почему их не поставили в известность с самого начала. А если я заявлюсь к ним и скажу, что чую неладное, потому что в холостяцкой квартире обнаружилась дамская шляпа, а дамы нет, то они животики надорвут от смеха.
Во всем этом деле присутствовал какой-то элемент необычности, который постоянно отвлекал его внимание. У Крука была другая работа, однако вновь и вновь он переносился мыслями в ту призрачную темную комнату с невероятного вида шляпой на спинке кресла. «Все подстроено? – спрашивал он себя. – Шляпу положили туда, чтобы ввести в заблуждение третью сторону? А если так, то, черт подери, что за всем этим кроется? Является ли Чайный Колпак только с виду добродушным помешанным или же меня обвели вокруг пальца?» Убедительных ответов Крук так и не нашел.
Было уже за полночь, когда он отложил бумаги и подошел к окну небольшой комнатки, которую хозяин дома называл гостевой спальней, хотя в ней можно было поместить лишь собачку-пекинеса. Крук даже не удосужился повесить шторы светомаскировки в этой комнате. Стояла темная ночь без единого огонька вокруг. Сюда не доходил даже свет уличных фонарей. На черном небе не было ни звезд, ни месяца. В кои-то веки Гитлер дал Лондону передышку или же бросил всю авиацию на бомбежку других мест. Воздух был очень холодный и какой-то вязкий.
– Прекрасная ночь для того, чтобы обчистить витрину магазина и смыться, – заметил Крук. – Или для убийства, если уж на то пошло.
Перед его внутренним взором, бесстрастным, но настойчивым, предстали картины темных берегов реки, пустых домов, где никто не услышит криков, глухих улочек и переулков, где тело может пролежать целые сутки, прежде чем его обнаружат. Он вдруг осознал, что думает о пожилой мисс Керси. Возможно, она лежит где-нибудь под зловещим покровом ночи. Крук вспомнил ярость, охватившую его в прошлом году, когда он разыскивал Лауру Верити, и страх, что может опоздать. Вот и теперь Крук испытывал похожее нетерпение.
– У меня уже галлюцинации начинаются, – с отвращением сказал Крук самому себе и прямиком отправился спать.
Заснул он, как обычно, сразу, но проснулся посреди ночи с чувством еще большего нетерпения и тревоги. Крук знал, что в ночные часы человек превращается в дурака, которого одолевают вздорные страхи и видения, порожденные тьмой. И тем не менее он был убежден, что его разбудил какой-то непонятный звук. Крук лежал не шевелясь, пытаясь по памяти определить его, но не приходило никаких мыслей, не было ни малейшего успокоения. Звук мог быть вызван шагами человека где-то снаружи, поворачиваемой дверной ручкой или шумом на улице. Он посмотрел на лежавшие под подушкой часы. Они показывали четыре. Проснись Крук на пять минут раньше, весь ход дела мог бы измениться.
Но так или иначе он лишь пробормотал:
– Осталось еще три часа!
После чего снова уснул.
Женщина, убиравшая у него в квартире, пришла в семь тридцать, а почту принесли в восемь. К восьми тридцати Крук закончил завтракать, а в восемь сорок пять уже говорил по телефону с Биллом Парсонсом. В двадцать пять минут десятого он поправил на голове котелок, наполнил портсигар и спустился этажом ниже. Он слышал, как в квартире заливается электрический звонок, и улыбнулся при мысли о предстоящем ему дне. Он уже забыл о беспокойстве, охватившем его ночью.
Крук раздумывал о тетушке Чайного Колпака. Она, в чем Крук был убежден, снова посетит Кингс-Уиддоус, а если ее там не окажется, то он столкнется с новым преступлением.
Крук позвонил дважды, прежде чем кто-то откликнулся. Дверь стремительно распахнулась, и он оказался лицом к лицу с агрессивного вида женщиной. На ней был разноцветный передник домашнего пошива и подвернутые резиновые сапоги с холщовым верхом. В углу рта торчала недокуренная сигарета.
Крук уставился на нее.
– Что-нибудь нужно? – спросила женщина, не вынимая изо рта сигареты.
– Мистер Керси дома? – кротко спросил Крук.
– Ушел, – ответила женщина.
– Уже?! – воскликнул Крук.
– Я же вам сказала, – отрезала женщина.
– Худший из всех одержимых временем, – непринужденно заметил Крук. – Никакого осознания, что назначена встреча. А он, случаем, не обмолвился, куда направляется?
– Он ушел до моего прихода, – заявила женщина, начиная закрывать дверь.
– Ну же, ну же, Боудикка, – запротестовал Крук, просовывая в проем ногу в большом, до блеска начищенном коричневом ботинке. – Не надо так спешить.
– Вы еще меня и обзываете? – изумилась женщина.
– Она была королевой бриттов, – ответил Крук.
– Впервые о ней слышу, – фыркнула женщина, принявшись выдавливать из проема ботинок Крука.
– У меня на девять тридцать назначена встреча с мистером Керси, – объяснил Крук.
– Ну-ну, надейтесь, – ответила женщина.
Крук нахмурился.
– Послушайте, – начал он, – вы уже прошлись по гостиной?
– Я вам что, танк Гитлера? – огрызнулась та.
Крук не стал больше терять времени. Он вдруг рывком протиснул в прихожую свое худощавое крепкое тело.
– Убирайтесь или я закричу! – пригрозила женщина.
Крук широко улыбнулся.
– Вам никто не поверит, милочка, – заверил он ее, открывая дверь справа от себя. Шторы светомаскировки были немного отдернуты, и когда Крук приложил ладонь к выключателю, сразу же зажегся свет.
– Кто ввернул лампочку на место? – строго спросил Крук.
– Конечно, я. А что, я в темноте должна видеть?
Адвокат оглядел комнату. Кресло, на котором прошлым вечером находилась шляпа, придвинули на подобающее ему место у камина. В гостиной наскоро прибрались. И нигде никаких следов шляпы.
– Куда вы ее положили? – спросил он, бросив взгляд через плечо.
– Что положила?
– Шляпу.
– Уж если вы меня спрашиваете, – холодно отозвалась женщина, – то он, скорее всего, в ней и ушел. У него только одна шляпа и есть.
– Я имею в виду дамскую шляпу, – поправил ее Крук.
Он заметил, как женщина каменеет лицом.
– Адресом не ошиблись, а? Это приличный дом.
– Большая черная шляпа, украшенная всякими штучками, – терпеливо объяснил Крук. – Уж если какую шляпу и можно назвать респектабельной, то именно эту.
– Постыдились бы лучше, – с праведным гневом в голосе произнесла женщина. – Если бы я не заметила ничего подобного даже ночью, то бросила бы выпивать. – Она с упреком взглянула на него. – Ну что, пора полицию вызывать?
– На вашем месте я бы повременил, – задумчиво сказал Крук. – Вас выставят настоящим посмешищем, если это окажется розыгрышем. Однако это ничто, – прибавил он, – по сравнению с тем, каким идиотом буду выглядеть я.
Крук медленно прошелся по комнате. Вдруг он нагнулся и поднял то, что второпях пропустила домработница.
Это был маленький черный бархатный бантик.
– Ну что же, это доказывает, что я не спятил, – с облегчением сказал Крук самому себе. – А то уж начал сомневаться. – Он вернулся к двери. – До скорой встречи, – произнес он и вышел из квартиры.
Когда он со всех ног бежал по лестнице к подвалу, вслед ему прозвучал голос домработницы Чайного Колпака.
– После дождичка в четверг! – взвизгнула она.
Крук, умевший получать удовольствие от всего, кроме какао, снова улыбнулся. Чтобы добраться до подвала, ему пришлось спуститься по лестнице и выйти на улицу, а потом одолеть несколько ступенек до задней двери дома. Все подвальные окна были тщательно зашторены плотными кружевными занавесками и защищались жуткими на вид штырями. Посередине окна в позолоченной клетке прыгала канарейка. На небольшом клочке земли перед окнами мисс Фицпатрик высадила огненно-красную фасоль, чьи длинные побеги расползлись во все стороны.
«У нее в комнате маловато света», – подумал Крук, но когда вошел внутрь, он понял, что заросли овощных посадок под окнами не играли особой роли. Там было так много мебели, картин и совершенно фантастических драпировок в каждом углу, что для света просто не оставалось места. Когда он остановился у двери и прислушался, до него долетели звуки ревущей фисгармонии.
Звучал гимн «Пребудь со мною».
Крук забарабанил в заднюю дверь, и когда его зов остался без ответа, а внутри даже не убавили звук, он принялся стучать в окно. На этот раз ему сопутствовала удача. Музыка внезапно оборвалась, мисс Фицпатрик сползла с табурета и посмотрела сквозь баррикаду из швейцарских кружев на нарушителя ее спокойствия. При виде Крука у нее отвисла челюсть, и старуха неистово замотала головой. Крук кивнул. Мисс Фицпатрик замахала на него обеими руками. Крук в дружелюбном приветствии взмахнул ладонью. Двое посыльных и боец противовоздушной обороны остановились посмотреть на забавное зрелище. Крук не обращал на них ни малейшего внимания. Канарейка, явно раздосадованная тем, что музыка кончилась, разразилась своей песней в тональности си-бемоль. Голос с улицы громко объявил, что эта канарейка на самом деле обычный воробей.
Словно играя какую-то роль, мисс Фицпатрик вышла из комнаты и открыла заднюю дверь.
– Что вам нужно? – строго спросила она.
– Не могли бы вы мне помочь? – отозвался Крук.
– Постыдились бы, – гневно заявила мисс Фицпатрик. – В вашем-то возрасте попрошайничать. На что собираете?
– Вас интересует убийство? – спросил мистер Крук.
– Ваше? – уточнила мисс Фицпатрик.
– Очень может быть, – признался мистер Крук.
– Тогда заходите, – неожиданно пригласила старуха.
– Вижу, мы с вами поймем друг друга, – сказал мистер Крук и последовал за ней по темному коридору.
Комната, куда она его провела, была настолько забита мебелью, что он с трудом разыскал стул, чтобы присесть. Вплотную к одной из стен примыкала огромная и страшноватая картина с изображением Биг-Бена, только часы на башне были настоящие. Однако они не работали, стрелки замерли на 11:50. В комнате имелось еще четверо часов, из которых шли только одни, да и то неверно.
Крук понимающе кивнул.
– Вам непременно надо познакомиться с Чайным Колпаком, – сказал он. – Вы с ним моментально подружитесь. У вас одинаковые точки зрения на время.
– Если вы на что-то собираете, – угрожающе произнесла мисс Фицпатрик, – то я не подаю, тем более в своем доме. Чем больше людей следовали бы моему примеру, тем меньше было бы убийств.
– И логика у вас с ним тоже примерно одинаковая, – одобрительно заметил мистер Крук.
Он швырнул свой коричневый котелок на стол между горбушкой хлеба и пакетиком с кормом для птиц.
– Вот это да! – восхищенно заметил он. – Какая у вас прелестная вещица.
Он показал на огромный вышитый текст, висевший в рамке на противоположной стене.
– «Стучите, и отворят вам», – прочел он. – Вам непременно нужно повесить его снаружи.
Мисс Фицпатрик выглядела уязвленной.
– Наш район уже и так стал хуже некуда, – сурово заключила она, – даже без подобных призывов. Иногда мне остается лишь гадать, что же это за дом на самом деле.
– Прямо на глазах деградирует, – согласился Крук, выставляя свой огромный кулак. – Я тоже теряюсь в догадках. И все же вы можете мне кое-что сообщить. В какое время вчера приходила пожилая дама?
Мисс Фицпатрик уставилась на него.
– Не было никакой пожилой дамы.
– Вы, наверное, задремали, да? А я думал, что вы всегда на посту.
– Да, на посту, но только пока светло. Если ваша знакомая приходила, это было после затемнения.
– Нет, не думаю, – возразил Крук.
– Ну, никакой незнакомец не входил в дом вчера днем, кроме девушки, интересовавшейся квартирой на втором этаже.
– И что же это за девушка?
– Сейчас расскажу. Она пришла взглянуть на квартиру на втором этаже. Ее дом разбомбили, как и у старика в шляпе с третьего этажа. Сказала, что работает в министерстве секретного снабжения, а спит, если вообще спит, в бомбоубежище на Пиман-роуд. Показалась мне миленькой девчушкой, хотя с виду никогда точно не определишь. Сказала, что все вроде бы ничего, но как-то ужасающе.
Крук почувствовал, что хладнокровие начинает ему изменять.
– Похоже, ей не так-то трудно угодить, – предположил он.
У него создалось впечатление, что он мог бы сотворить мир за то время, пока выуживал информацию у людей вроде Чайного Колпака и Отшельницы.
– Я в том смысле, что девушке понравилась квартира, но последняя ее обитательница оставила все в таком жутком беспорядке, везде обломки старой мебели, обрывки картин и прочий хлам. Она спустилась спросить, знаю ли я, что это была за дама, но мне, конечно, ничего не известно. И вообще, ту женщину я бы никогда не назвала дамой. Грязнуля, как я всегда и говорила. Ну скажите, позволила бы дама тому человеку выгнать себя из собственного дома?
– У нее не было вашей силы духа, – предположил Крук.
– Я вам так скажу, – воинственным тоном продолжала мисс Фицпатрик. – Гитлер может покорить всю Европу, но из моего дома ему меня не выжить, это я вам обещаю.
– А что заставило девушку явиться сюда?
– Я вышла постоять у порога, а она спускалась по лестнице и спросила, известно ли мне… ну, об этом я уже говорила. Миленькая такая девчушка: голубые глаза, светлые волосы, коротенькое синее пальтишко, и голова шарфом закутана. Я посоветовала ей уведомить агентов по недвижимости. Заметьте, я не стала бы спать не в отдельной квартире, пусть бы даже она и сдавалась за гроши.
Крук подумал о трех обитателях дома. Вряд ли можно представить себе, что Чайный Колпак или мисс Фицпатрик немного подворовывали на стороне.
Старуха внезапно хохотнула.
– Одно вот меня рассмешило. Я предложила девушке выпить со мной чаю – ну, время подходило к трем часам, – и она рассказала мне о квартирах, которые осматривала. Как только девушка вошла в ту, что в нашем доме, сразу же перепугалась. Отовсюду она слышала какое-то нашептывание и подергивание. Похоже, звуки доносились из большой комнаты у входа, но когда она открыла дверь, а там была сплошная темень, то шум внезапно прекратился. Вы можете себе представить, что это было?
