Kitabı oku: «Миссия «Пилигрим-II». Фантастическая повесть»

Yazı tipi:

Художник Ирина Мошкина

ISBN 978-5-0051-5480-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Относительно недавно, группа ученых из Центра Научных Исследований представила убедительные доказательства того, что на планете Земля, независимо друг от друга, одновременно сосуществуют в различных пространственно-временных измерениях несколько цивилизаций, находящихся на разной стадии развития.

Затем, при помощи специальной аппаратуры, установленной на спутниках, барражирующих на околоземной орбите, удалось найти возможность перехода через пространственно-временной коридор в один из соприкасающихся параллельных миров, с условным названием « Земля-2».

Первый робот системы «Пилигрим», направленный в качестве наблюдателя на Землю-2, был оснащен самой современной электроникой. Однако, будучи все же, машиной с человеческим обликом, он не был запрограммирован на принятие самостоятельных решений, что ограничивало его возможности в сборе информации до уровня наблюдения и фиксации событий.

После возвращения на Землю, Пилигрим выдал информационный банк ёмкостью в два мега-цилиндра, и этого было мало. Руководители проекта в Центре Управления только развели руками, после чего робот был демонтирован и направлен в блок хранения.

Тем не менее, ещё не успели обработать информацию первого Пилигрима, как уже был готов значительно усовершенствованный биологический робот нового поколения системы «Пилигрим-2».

Уже в течение двух лет по земному исчислению времени, он выполняет программу исследований на Земле-2. Его работу и техническое сопровождение обеспечивает группа специалистов Центра Управления Научных Исследований.

Общее руководство осуществляют молодые ученые и разработчики проекта – Герард Мэй и Флинт Бойл.

Глава 1

Мрачный монастырский подвал. Единственный факел тускло освещает сырые каменные стены, по которым с потолка в нескольких местах стекает влага. Монах-стражник с тяжелой дубиной в руках, что-то медленно пережёвывает, время от времени сплёвывая в угол. Несмотря на то, что Ален закован в кандалы, страж не спускает с него угрюмого, пустого взгляда.

Марсель

По окончанию вечерней молитвы служители Нижнего Монастыря округа Плист подвергнут Алена жестоким пыткам, после которых состоится показательная расправа. Или, как это у них называется, «свершится справедливость».

– Гаренга!

Монах встрепенулся. Голос, окликнувший его, прозвучал сверху. Ален, одновременно со стражником поднял голову и увидел, что по винтовой лестнице в подвал спускается Настоятель монастыря, отец Марсель.

– Оставь нас, Гаренга, – приказал Настоятель, откидывая капюшон. В тусклом отсвете факела Ален разглядел вытянутое морщинистое лицо с массивным подбородком и тяжелым взглядом человека, привыкшего повелевать.

Не переставая кланяться, Гаренга исчез за окованной железом дверью.

– Так вот, значит, каков ты, поганец… – задумчиво молвил Марсель, внимательно рассматривая Алена с ног до головы, – попался ты мне наконец, Лицедей… Или Колдун?! Отвечай!

Не дождавшись ответа, Настоятель достал большой носовой платок и высморкался.

– Ты, юноша, – угрюмо продолжил Марсель, – зря решился играть со мною. Я знаю о тебе всё, многоликий, многоимённый злодей. И когда тебя зарубили в корчме, я так и знал, что ещё встречусь с тобой… ибо ты, ко всему, ещё и ловкий мошенник.

– Это был не я, господин Настоятель! – сказал Ален, что было правдой. Действительно, двадцать пять Лун назад в одной из харчевен городка Ильме, после его представления случилась большая драка. И кого-то, скорее всего, зарубили, но он успел скрыться.

– Лжешь, негодяй! – Марсель понизил голос, – рассказы о твоих двойниках мне изрядно надоели. Я выслеживаю тебя больше семисот Лун, и Всепредобрейший свидетель, что ты либо посланник тьмы, либо вассал Злейшего! Взлетаешь как птица, исчезаешь на глазах, показываешь колдовские фокусы… Что ещё?

– Твои агенты, ввели тебя в заблуждение, господин Настоятель, – ответил Ален. – Если бы я был таковым, то легко смог бы выбраться из этих оков, и покинуть Монастырь. Но, я всё ещё перед тобой, такой же живой и осязаемый, как и твои подручные…

– А вот это я сейчас проверю, – почти с сожалением вздохнул Настоятель, вытаскивая из-под сутаны кинжал. – Молись Всепредобрейшему, ибо пробил час ответа.

Он прикрыл глаза и забормотал молитву.

«Если немедленно что-нибудь не предпринять, – мелькнуло на внутреннем мониторе Алена, – то Настоятель за какие-нибудь два-три малых звона, может все испортить. А ведь, бесценный материал, собранный за время работы в Анималии стоит того, чтобы его сохранить и передать в Центр».

Марсель закончил молитву.

– Ну что ж, – сказал он, приставляя острие кинжала к горлу Алена, – я приступаю к допросу, юноша Ален Керт, он же Лицедей, он же колдун… он же кто-там-ещё! Отвечай…

– Не делай этого, преподобный. Я решил рассказать тебе свой секрет. Убери кинжал.

– Ты и так всё расскажешь, – усмехнулся Марсель, однако призадумался.

Конечно, этот мальчишка ему нужен. И желательно, целым и невредимым. Человек, который может запросто исчезнуть на глазах у сотен зевак, или, например, «пройти сквозь стену», видимо умеет то, что не дано даже самым лучшим кудесникам Верховного Монастыря. И если правильно его использовать, то…

– Говори, я слушаю, – он со щелчком вставил кинжал в ножны и скрестил руки на груди.

– Я не могу говорить здесь. Прикажи меня расковать, и лучше бы перейти в другое место, – сказал юноша.

– А может быть, тебе ещё воздать княжеские почести и усладить твой слух чудной музыкой? – Настоятель начинал свирепеть, – Отвечай, откуда явился? Что надо тебе в Плисте? Что рыщешь ты по Анималии и выискиваешь, то там, то здесь? Дивная и худая молва идет про тебя. Среди черни волнения, зреет смута. Даже князья – Великие, и тем более Благородные, пребывают в недоумении: почему злодей разгуливает на свободе, и куда смотрит полиция… А куда смотреть этой своре бездельников, если ты есть, и тебя нет? Но от меня, друг мой, так просто не уйдешь…

– Господин Настоятель, если ты наблюдал за мной все это время, то должен знать, какими способностями я обладаю, каким искусством владею, – Ален понизил голос до шепота и добавил значительности, – Освободи меня, и поверь, что со мной ты сможешь обрести настоящие богатство и силу, а с ними – власть.

Алену показалось, что его слова попали в цель, на лице Настоятеля отразилось напряжение, сменившееся неуверенностью. Он не привык к тому, что узники его не боятся.

– Почему я должен тебе верить, неведомый? Почему, сидя на цепи у меня в плену ты, собачий хвост, смеешь мне дерзить и в шаге от смерти своей, не молишь о пощаде, но предлагаешь мне сделку? Здесь не ярмарка, а тюрьма, так что веди себя соответственно, не то Луны ты больше не увидишь…

Марсель умолк, и Ален более твердо повторил свои требования.

– Для начала, мне бы хотелось выбраться из этого подвала, а потом я попытаюсь кое-что поведать и ответить на твои вопросы, ибо я знаю многое, – на лице он изобразил безразличие.

Настоятель снова задумался. Его озадачивала наглость пленника, и в то же время, для того, что он замышлял, нужен был такой человек, как этот… колдун. В конце концов, Марсель решил, что допрос лучше заменить беседой. Пыточная камера подождет, Лицедей итак у него в руках.

Марсель вызвал стражников. Они освободили Алена из оков, едва не разодрав «кожу» на правом запястье. Ему бы не хотелось повергнуть в ужас этих людей видом своей «крови». Ведь им не объяснить, что эта белая, как молоко жидкость – специальный концентрированный источник энергии.

Пленнику надели на голову мешок и связали руки за спиной.

– Ведите его ко мне в келью на допрос, под конвоем – отдал распоряжение Настоятель, – да смотрите, болваны, чтобы не сбежал, не то отправлю обоих на костер!

Келья Марселя, в которую Алена сопроводили стражники, оказалась довольно просторной комнатой, без излишеств. Стол, два стула с высокими спинками. На столе – закуски и большой кувшин с морсом. В углу жесткий топчан, рядом небольшой платяной шкаф и тумбочка с горкой оловянной посуды внутри. На стене портрет работы неизвестного художника: «Распорядитель Верховного Монастыря, преподобный Вук пишет Великую Книгу Мудрости» (Распорядитель на картине был как две капли воды похож на самого Настоятеля Марселя, и Ален про себя отметил это сходство).

Настоятель, ожидавший его за столом, предложил присаживаться напротив и угощаться. «Сначала трапеза, потом дело», – изрек он, и слегка кивнул головой портрету Распорядителя.

Пока Марсель глодал кость и запивал из кружки, Ален просчитывал варианты выхода из ситуации. Внутренний монитор выдавал на правый глаз информацию анализатора, левым он наблюдал за Настоятелем. Марсель ел с большим удовольствием, обсасывал каждую косточку, облизывал пальцы, и, казалось, не замечал, что Ален не прикасается к угощениям. Покончив с мясом, Настоятель приналёг на морс, причмокивая губами. Он хлебал прямо из кувшина.

– Ты, юнец, не ешь и не пьёшь, – Марсель смотрел на Керта сытыми и немного помутневшими глазами, – вот уже второй день. Однако, взор твой сыт и самодоволен, словно ты сейчас разделил со мной трапезу. Это тоже твои колдовские фокусы?

– Может быть, – неопределенно ответил Ален, – но я думаю, что твои люди знают обо мне кое-что и поинтереснее.

– И не только они, – Настоятель грохнул кувшином об стол. – А посему, фокусник, поторопись-ка выложить свой секрет, и тогда я, может быть, смогу тебя ещё спасти. Братство моего монастыря недовольно…

– В самом деле? А мне казалось, что ты здесь хозяин…

– ВЕЗДЕ ТОЛЬКО ОДИН ХОЗЯИН!! – Настоятель с размаху ударил кулаком по столу, и посуда подпрыгнула, – а мы лишь покорные слуги его. Всепредобрейший и так покарает меня за сговор со слугой Злейшего… Говори, негодяй!

Дверь приоткрылась, и в проеме показалось мешковатое лицо охранника.

– Вон! – рявкнул Марсель и запустил костью в дверь.

– Я думал… – начал, было, монах.

– Здесь думаю только я! – отрезал Марсель, – а вы все, включая отца Проха и брата Пирея, только выполняете. Закрой дверь! Кругом одни мыслители, – обратился он к Алену, – говори, колдовское отродье…

Рассказ Алена

За пределами Анималии, высоко в горах, ближе к Стране Снов, есть Заколдованный город, невидимый непосвященному.

Всё в этом городе и вокруг него – дома, дороги, небо, земля, лес, камни, ручьи, звери, птицы создано искусственно – по образу и подобию здешних. Сотворили это чудо Вечные Странники, прибывшие много тысяч лун тому из Глубокого Неба.

Люди там не умирают, потому что не рождаются. Они и не люди вовсе, а только похожи на людей. Это результат работы Странников и сотворены из специальной материи. Однако, они наделены великими знаниями, неограниченными возможностями и умениями. Они не требуют ничего и ни в чем не нуждаются. Они служат Великому и Вечному познанию мира и его усовершенствованию. Их ровно столько, сколько требуется Вечным Странникам для этой миссии. Часть из этих людей странствует, часть готовится к дальним путешествиям.

Я, первый и единственный из смертных, попал в Заколдованный город случайно. И по – началу, из меня хотели сделать чучело для Музея истории Великих Открытий. Но один из Вечных Странников приметил меня, сказал остальным, что будет проводить со мной опыты и стал обучать искусству чудодействия. Для чего – не знаю, но кое-чему я успел научиться, и…

Прох

В дверь постучали. Не громко, но настойчиво. Марсель никак не отреагировал на стук. Он продолжал, не мигая смотреть на Керта, о чём-то напряженно думая. За дверью раздался плаксивый голос отца Проха:

– Отец Марсель! Дозволь явиться на доклад покорнейшему отцу Проху со срочным донесением, ибо надвигается опасность! – было понятно, что он взволнован не на шутку.

– Пёс его подери… ладно, после продолжишь, – сказал Марсель, – входи!

В келью, как шар, вкатился толстый коротышка отец Прох. Под мышкой была зажата Книга Мудрости, на привязи болталась увесистая дубинка с золоченой рукояткой. За ухом торчало перо. Маленькие поросячьи глазки, утопающие в складках одутловатого лица, смотрели в разные стороны.

– Дозволь говорить, отец Марсель! И пусть я утопну в Чёрном болоте, если язык мой будет говорить ложь!

– Говори, Прох. Коротко.

– А этот? – он кивнул на Алена.

Марсель утвердительно кивнул.

Тем не менее, Прох перешел с наречия, на котором говорят в Плисте на закодированный язык, принятый в Верховном и всех Нижних монастырях. В недрах внутреннего компа Алена автоматически включился речевой адаптер.

– В монастыре, – глаза Проха округлились от ужаса, – зреет измена!

Марсель и бровью не повёл.

– В келье, где проживает брат наш смиренный Пирей…

– Короче, Прох, иначе я назначу тебе послушание в три кнута…

– …собрались младшие братья, и говорят… (он вытащил из кармана смятый листок бумаги и начал читать). Отец Пирей говорит, что, дескать, по какому такому уставу, братство лишено законного права лицезреть казнь. Они думают, что ты решил свершить справедливость один, – Прох ещё раз с опаской покосился на Алена.

– Меня не интересует, о чем они думают. Можешь назвать поименно?

Отец Прох замямлил, перечисляя:

– Отец Пирей, братья Живо, Клё, Удод и ещё… ещё…

Марсель коротким ударом повалил Проха на пол, два раза пнул ногой. Затем приподнял за шиворот.

– Ты что же это, мерзавец, приходишь ко мне на доклад неподготовленным? А может и ты с ними заодно?! Видит Всепредобрейший, придется тебя зарезать…

Отец Прох ухватился за сапог Марселя, и, орошая его обильными слезами, заскулил: «Как можно, Светлейший Марсель? Я за Вас жизнь отдам! Клянусь Святой Антуанеттой! Простите, господин Настоятель, больше никогда не повторится, господин Настоятель, это они во всём виноваты, господин Настоятель…»

– Встань, брат осла! Хватит изображать смирение, ибо я тебя, негодяя, насквозь вижу. – Марсель немного успокоился, потом назидательно произнес, – если я прощу тебя, то мне придется простить всех. А если простить всех, то это будет не Монастырь, а приют для лиходеев. Посему, назначаю тебе святое напоминание в десять кнутов и строгий пост в пять Лун. Что ещё, мой нерадивый соратник? – Марсель повысил голос.

– Отец Пирей, – продолжал Прох, немного успокоившись, – также вспомнил, как в прошлом году, когда изловили оборотня на Чёрном болоте, Вы якобы сказали, что после допроса отдадите его братству на суд. Но допрос продлился три Луны, и потом оборотень исчез. А брат Живо сказал, что это был вовсе не оборотень, а купец из Грогга, его, дескать, потом видели в харчевне, что в Ильме, где он выпивал, заказывал музыку и плясал. И еще брат Клё сказал, что Вы (прости меня Всепредобрейший), отпустили его за выкуп… он так и сказал, Ваше Преосанство!

Лицо Марселя стало лиловым. Прох мелко трясся, ожидая очередного удара.

– Всё?

– Нет. – Прох стал что-то нашептывать на ухо Настоятелю. Тот морщился, очевидно, от запаха чеснока и чрезмерного количества выпитого меда вперемежку.

– Ко мне Пирея!! – Марсель встал, но Прох схватил его за рукав.

– Нельзя, господин Великий Марсель, сейчас никак нельзя… Сегодня истекает третья Луна со дня поимки злодея, – он снова взглянул на Алена, – Вы сами знаете… Надо объявлять Святой суд для вынесения приговора, а то может и бунт…

Марсель задумался.

– На этот раз, Прох, ты говоришь дело… Собери братство и скажи, что Святой суд над посланником тьмы состоится сегодня, за час до полуночи. Справедливость свершится сразу после суда, с соблюдением всех правил. Всем переодеться в праздничное одеяние, в Большой трапезной накрыть столы. Не забудь пригласить трубадуров и затейников. Их в Плисте предостаточно. Пока будет идти Святой Суд, явишься ко мне на секретный совет. Один и так, чтоб никто не видел. Ступай. И впредь не балуйся с чесноком, когда идешь ко мне на доклад.

Но Прох продолжал мяться у двери.

– Как прошёл допрос? – наконец выдавил он из себя, должно быть, немало удивляясь спокойствию Лицедея, а также целости его рук и ног.

– Он во всем сознался. Ступай, Прох, мне надоело отвечать на твои многочисленные и глупые вопросы…

Марсель

Марсель в задумчивости походил взад-вперед, затем вынул из ящика стола колокольчик и позвонил. Одна из створок шкафа открылась, и появился человек в черной маске (это был брат Пампух – телохранитель и начальник службы личной охраны Настоятеля).

– Повелеваю! – Марсель повысил голос. – Отца Пирея закрыть в подвале. Кормить солёной рыбой и не давать пить две Луны. После, пять Лун – молитвы, без еды и питья. Братьям Живо и Клё – экзекуция – по пятнадцати кнутов каждому, обрить обоих наголо, переодеть в рубище и отправить на сбор милостыни в Грогг, пусть им ещё там бока намнут… Брата Удода, – Марсель замялся… – и что с ним делать? Разыграй «нападение неизвестных разбойников с целью грабежа», когда он будет возвращаться со сбора податей из Калгаба. Затем напои старым медом и положи отсыпаться в баню. Деньги и пожертвования отобрать – расплатишься с наёмниками, остальные – в монастырскую казну. Выполняй.

Пампух скрылся в шкафу, и Ален догадался, что шкаф служит потайной дверью, соединяющей келью Настоятеля с другим помещением. И еще он подумал о том, что тот же Пампух мог подслушивать. Но неожиданно, Марсель удивил его своей проницательностью.

– Он не мог нас подслушивать, инородец. Я раз и навсегда отучил их от этого, – сказал Настоятель, – к тому же он, с некоторых пор нем, как улитка.

Настроение Марселя улучшилось, и он начал что-то мурлыкать себе под нос, затем налил в кружку морса и залпом выпил. Посмотрел Алену в глаза.

– Это для того, Лицедей, – сказал он, – чтобы псы, лживые и неблагодарные, знали свое место. Днём клянутся в верности и преданности, ночью плетут злобные заговоры. Вот с кем приходится служить Всепредобрейшему. Этот сброд надо держать в кулаке, – он сжал ладонь в кулак и для верности ударил по столу.

О крутом нраве Настоятеля в Плисте и за его пределами ходили легенды. В молодые годы он прославился тем, что организовывал поимку и лично участвовал в допросах подозреваемых в различных заговорах и отступничестве, и их пособников. В число подозреваемых попадали люди самых разных сословий: чернь (крестьяне, работный люд), средние (чиновники и купцы), и даже дворяне (Великие и Благородные князья).

К служителям своего монастыря у Марселя было особое отношение. Дисциплина и повиновение в Монастыре были беспрекословными и поддерживались системой тяжелых физических наказаний и моральных унижений. Марсель был твердо убежден, что каждый второй среди старших и младших братьев – вор, каждый третий предатель, и все вместе они – сборище неучей, пьяниц и тупиц.

Но именно они – служители Верховного и Нижних монастырей составляли основу, на которой держалась с незапамятных времен верховная государственная власть в Анималии.

Анималия

Анималия была единственным государством на единственном материке Земли-2. Полудикие племена брунтальцев, населявшие остальную часть суши и некоторые острова, находились на ранней стадии развития.

Государством управлял Верховный Монастырь и его вассалы – Нижние монастыри отцов, братьев и сестёр, опутавшие густой сетью страну, поделенную на Монастырские округи. Законодательную власть, осуществлял Совет Великих князей, но это была чистая формальность. На деле и законодательная, и исполнительная и, конечно же, высшая судебная власть принадлежала Верховному Монастырю. Собственно, Монастырь и был государством. Великие князья лишь безропотно подчинялись распоряжениям Монастыря. Кроме того, наука, образование и полиция так же подчинялись Монастырю.

Каждые 380 Лун (около года в земном исчислении), Великие князья, правившие в своих округах, направляли в Нижние монастыри определённое количество юношей и девушек, достигших совершеннолетия в количестве, указанном в Высочайшем Указе Распорядителя Верховного Монастыря. Молодежь «посвящали» в монахи, и монахини. Их обучали наукам, ремеслам, и боевым искусствам. После обучения они либо оставались на служение в Нижнем монастыре, либо становились проповедниками. Наиболее одаренных направляли для служения в Верховный Монастырь.

Согласно Указу, каждые 45 Лун Великие князья по очереди снаряжали обоз с продуктами питания, мануфактурой, оружием и доспехами, словом всем необходимым для жизнеобеспечения Верховного и Нижних монастырей.

В распоряжении Верховного Монастыря имелись регулярные войска. Кроме того, охрану Главной Резиденции Верховного Монастыря в столице Анималии – форте Трусте осуществляли дежурные военные формирования, которые предоставляли в соответствии с Указом Великие и Благородные князья. В случаях непредвиденных, (например, при возникновении беспорядков, или угрозы революции), когда вооруженных сил Верховного Монастыря не хватало, по единой команде каждый из Нижних монастырей направлял под знамена Верховного Монастыря свою небольшую армию.

Иногда появлялись князья, выражавшие недовольство правлением Верховного Монастыря. Однако, они бесследно исчезали, и их никто не искал. Хорошо организованная Служба сыска Верховного Монастыря успешно действовала во всех слоях Анимальского общества, поэтому, даже Великие и Благородные князья (не говоря уже о других гражданах) не чувствовали себя в безопасности. Порой, даже на личную охрану многие из них рассчитывать не могли.

На заре утверждения власти Верховного Монастыря был случай, известный в истории Анималии, как Заговор Троих. Непокорные князья во главе своих дружин, по заранее согласованному плану, по трём направлениям двинулись на Труст. Однако, то ли не всё до конца было просчитано, а скорее всего сработала Служба сыска Верховного Монастыря и план провалился. Одна из дружин попала в Черное болото, из которого никто не выбрался. Две других встретились совершенно в другом месте, да ещё вступили в бой друг с другом. В итоге, князья с остатками войск были пленены.

На главной площади Труста при огромном стечении людей самых разных сословий состоялся суровый Суд справедливости. Плененные князья были объявлены изменниками, лишены имущества (перешедшего в собственность Верховного Монастыря), переодеты в лохмотья, и под свист и улюлюканье специально подготовленных «людей из толпы», отправлены на принудительные работы (чистку свинарников одного из Нижних Монастырей) сроком на три тысячи пятьсот Лун.

После этого в Анималии никто не задавался вопросом, хорошо или плохо правит Верховный Монастырь, и почему он, собственно, у власти. Через некоторое время были введены новые законы, согласно которым один раз в год каждый гражданин мог во всеуслышание говорить всё, что ему вздумается. Правда, в специально отведенных для этого местах всегда находились переодетые агенты Службы сыска. Люди опасались ругать всё, что связано с Монастырём, а больше жаловались на князей или друг на друга, князья жаловались на соседей. Больше было добрых пожеланий и слов благодарности Святым отцам, братьям и сёстрам, а также приветов родственникам.

Один раз в двести двадцать пять Лун, в День Почестей, всем гражданам Анималии необходимо было восхвалять Верховный Монастырь и всех его служителей. В этот день трактирщики должны были бесплатно поить святых отцов и братьев малиновым морсом. Святые отцы и братья надевали парадные рясы, колоннами маршировали по улицам городов и селений с факелами, и имели право до полуночи веселиться.

Власть Верховного Монастыря была безгранична. Настолько, что даже грабители и воры (досье на которых находились в специальном архиве Верховного Монастыря), должны были часть своей добычи отдавать в специальные пункты приема Верховного Монастыря, имевшихся во всех крупных городах. За это, в День Почестей, Верховный Монастырь отпускал грехи преступникам (по предварительной записи), а некоторых за особую щедрость и чистосердечные покаяния даже брали на службу, выдавая при этом охранную грамоту.