Kitabı oku: «Пища Мастеров», sayfa 9

– Да, – неуверенно говорю и отступаю от двери.

– Устранение каких именно проблем вы называете «сменой замка»? Иногда игроки используют определения, понятные только в их мире. Поэтому давайте сразу проясним – какая конкретная помощь вам требуется.

– Замок на двери. Мне нужен новый замок с новыми ключами.

– На двери-и-и, – изумленно тянет бородач. – Вот это да! – А можно поинтересоваться – зачем тратить положенные вам по правилам игры услуги на такую бессмыслицу? Количество услуг строго ограниченно.

– Почему бессмыслицу? Я хочу точно знать, что сюда никто кроме меня войти не сможет.

– А разве кто-нибудь изъявлял желание сюда войти? Это довольно необычно.

– Пока нет. Но почему вы задаете столько вопросов? Вы кто? Слесарь?

– В том числе и слесарь, всяко бывает. Разрешите представиться, Валентин Неплох, модератор этого демофилда, – чернобородый галантно кланяется. – Поступил сигнал, что вам нужна помощь, и вот я здесь. Кстати, где ваш партнер? Разве он не может разрешить столь пустячную проблему?

– Ах, вот как! Модератор! Очень приятно! Видите ли, мой партнер-то как раз и выбыл из игры, я осталась одна, поэтому мне и нужно сменить замок на двери, чтобы… чтобы он не смог войти без моего разрешения.

Модератор опять заглянул в свой плоский карманный компьютер.

– Ага, ваш партнер получил предупреждение и штрафные очки за нарушение… сначала местного этикета, а затем и демокодекса. Он подал прошение админу, и может здесь находиться до принятия решения. Но раз его нет, а условия игры изначально предполагали двоих, и ставка делалась на влюбленную пару, то у вас, госпожа Аксен, есть две опции. Первая – обзавестись новым партнером и вторая – выбыть из игры.

Ну вот, накликала на свою голову! Если Жене разрешили здесь быть, то он может появиться в любой момент. Я уйду, а он вернется и не застанет меня.

– А не могу я просто здесь остаться?

– Могу я поинтересоваться, для чего? – спросил модератор.

– Ну… мне тут нравится. Я же не виновата, что он ушел! Я обещаю не нарушать правил. Я бы просто тут жила, гуляла по улицам, знакомилась с обитателями, устроилась бы на работу в конце концов!

– Вы собираетесь вести в Демонете такой же образ жизни как в реале? Должен заметить, что подобное существование является бесполезной тратой ресурсов этого мира и лишено всякого смысла. Все вышеперечисленное вы можете спокойно делать в мире своего рождения. Полина, вы представляли интерес и изначально были приглашены на первый уровень Демонета для того, чтобы… – модератор опять заглянул в свой плоский монитор, – Выявить скрытые таланты и реализовать их на благо миров Голденгейта. А если у вас нет такого намерения, то извините – вы не представляете интереса для администрации.

От его слов стало обидно до кома в горле. А ведь еще сегодня утром я сама хотела уйти отсюда, исчезнуть, а теперь готова отстаивать право тут остаться.

– Есть, впрочем, еще один выход из положения, – продолжил чернобородый модератор. – Выбрать другого партнера.

– Это невозможно! – в моем голосе прозвучала близость слез, и он посмотрел на меня с тревогой.

– Вы хотите вернуть прежнего? Понимаю. Но подумайте, нужен ли вам такой партнер? Вы приняли условия договора вместе, но он, мало того, что нарушил закон и этикет, но и оставил вас одну, в самом начале игры.

– Не надо так о нем говорить! – я почти вспылила. – Вы не знаете всего! Есть важные обстоятельства, связанные с его работой – делом всей его жизни!

– Извините, не верю. Скорее всего, вы сыграли для него какую-то роль в первом раунде, а сейчас либо нашлась вам замена, либо вы с этой ролью не справились.

– Мне не так просто найти замену, – сказала я высокомерно.

Хоть в Демонете-то можно побыть собой, не прибедняясь и не притворяясь скромницей.

– Согласен. Значит, просто отпала в вас необходимость. Но огорчаться не следует – есть другие миры Голденгейта. Раз уж так сложилось, мы дадим вам хорошую рекомендацию, разумеется, если вы ничего не нарушили за это время.

Я молчала. Модератор, видно, еще не знает про клуб. Эх!

Валентин повторил:

– Либо другой партнер, либо вы – вне игры. Выбор ваш.

И тут я вспылила:

– Вы полагаете, что ради ваших дурацких правил, я брошусь искать себе сексуальные приключения?

– Нет, зачем же приключения? Настоящий партнер, ваш избранник. Конечно, это отбросит вас в игре на несколько ходов назад, но все же лучше, чем ничего.

– Хорошо. Дайте подумать.

– Разумеется. Через неделю загляните ко мне и сообщите о своем решении, – он подал мне визитную карточку с адресом. – А сейчас, если больше нет вопросов, разрешите откланяться.

– Подождите! Есть вопрос! Я все утро сегодня шла по дороге к храму, но приблизиться к нему так и не смогла. Что это значит?

Модератор просиял. Наверно я задала хороший вопрос.

– Это значит, что храм находится на другом уровне. Он виден, но вы сможете попасть туда, когда достигнете определенного мастерства в игре или получите более высокий статус в Демонете, – ответил он с явным удовольствием.

– Вот как! Спасибо.

– Всего хорошего. Жаль будет потерять ценного игрока в вашем лице, Полина. Но правила есть правила.

Чернобородый направился к двери. Ну что теперь делать? Скорее всего, придется отсюда уходить. За неделю я ничего не решу и уж точно никого не найду. И посоветоваться не с кем. Друзей здесь у меня нет, в реале об этом никому не расскажешь… В коридоре что-то звякнуло, и сердце у меня подпрыгнуло.

– Женя? Это ты?

В ответ тишина. В коридоре, на полочке у двери, лежал новенький блестящий ключик. Чернобородый все-таки выполнил заказ – новый ключик легко, как нож в масло вошел в новый замок. Похоже, он это сделал на расстоянии. Хм… мне положено какое-то количество услуг, чтобы еще такого пожелать?

Перед тем как выйти на улицу, я положила старый ключ на прежнее место, под притолокой. Пусть Женя помучается!

***

Когда живешь одновременно в двух мирах, то можно из одного наблюдать за другим, даже сравнивать, отчего жизнь становится богаче и объемнее. Одного реала мне теперь мало. Если меня отсюда выкинут, жизнь покажется плоской и одномерной, и я все равно буду искать выходы в другие миры. Как же это со мной случилось? Столько лет жила себе тихо, хотела только покоя! А сейчас переживаю, что никогда не попаду в этот храм.

Лучше всего думается во время ходьбы, и я шла по зеленым улочкам, оглядываясь по сторонам, любуясь красивыми строениями и рассматривая прохожих.

Есть два вида одиночества. Первый – когда вокруг никого нет. И второй – когда ты один среди толпы. Во втором случае одиночество ощущается острее, потому что никому нет до тебя дела. Но ведь и мне ни до кого особого дела нет, так почему бы им не платить мне тем же?

Я прошла по уже знакомой улице, которая то и дело меняла название – была улицей Роз, потом Слез, а теперь стала улицей Грез. Я отметила, что и в этом мире у меня успели накопиться личные ассоциации: вот вход в парк, где мы с Женей удирали от погони. А если пройти через главную аллею, то откроется вид на реку и мост на Ту Сторону. А за мостом – дом с балюстрадой и тот, где была красная комната, в которой мы с Женей оказались в первый день в Демонете. Так размышляя, я миновала вход в парк и оказалась в незнакомой части города. По дороге увидела маленький скверик, села на скамейке у фонтана и огляделась по сторонам. И тут вдруг поняла, что именно мне казалось странным и тревожным в этом городе. Подсказкой были двое маленьких детей, играющих у фонтана. Это были первые дети, встретившиеся мне в Демонете. Видимо, Демонет – это игра для взрослых.

Вот оно что! В городе не было детей, а еще отсутствовали игровые площадки, аттракционы и детские парки. Но кто же эти первые увиденные мною дети – мальчик и девочка лет четырех?

Невысокая изящная светловолосая женщина, сидевшая неподалеку, что-то крикнула малышам, потом подошла к ним и вытерла платком их мокрые ручонки. Это, должно быть, ее дети. Кстати, я еще ни разу не разговаривала с обитателями этого мира, не считая Руслана, конечно. Вернее, я обращалась к людям, но строго по делу, как сегодня к модератору, а в личных знакомствах у меня не возникало необходимости – мне нужен был только Женя. К тому же, тут я честно призналась себе, – общение с демонами, было интереснее, насыщеннее, богаче впечатлениями, что ли. Они казались сгустком чистых бесстыдных эмоций, и развлекали меня так, как ни один человек не смог бы.

Конечно же, избегать людей – неверная тактика. Я вспомнила, как в первое время жизни в Нью-Йорке вновь прибывшие эмигранты охотно помогали друг другу разобраться и найти кратчайший путь в «каменных джунглях». Те, кто уже столкнулся с очередной бюрократической конторой, радостно сообщал товарищам, как обойти препятствия.

Женщина казалась очень славной. Заговорить с ней, что ли? А как? Спросить дорогу? Но куда? Я уже встала со скамейки, чтобы подойти к ней, но тут сразу две вещи отвлекли мое внимание.

Во-первых, я увидела теплую компанию демонов – они сидели в другой стороне скверика, о чем-то оживленно спорили и отчаянно жестикулировали. Вернее, Гнефф и Рефф почти ругались и даже толкали друг друга в пылу беседы, а Похх надменно взирала на них из-под полуопущенных век. Она сидела, томно развалившись на скамейке, в одной руке у нее дымилась длинная папироса, а другой она теребила выбившийся из прически локон. И как я раньше не замечала насколько она вульгарна? Чуть поодаль стоял Горр, надменно взирая на остальных, и еще один – неизвестный мне бледный скучающий демон.

Во-вторых, мой нос почуял аппетитный аромат свежей выпечки, напомнив, что я ничего не ела с утра. Аромат доносился из кафе, расположенного прямо в скверике, двери которого только что гостеприимно распахнулись, а на витрине появилась табличка «Открыто».

Женщина взяла детей за руки и направилась в сторону кафе, и я пошла за ними, стараясь не попасться на глаза демонам. В кафе уже было несколько посетителей, а работники в белых халатах и колпаках выносили на прилавки подносы с разнообразными блюдами и прикрепляли к прилавку ярлычки – «куриные котлеты», «горячая грибная закуска», «блинчики с творогом».

Женщина усадила детей за столик и направилась к прилавку. Как раз представился удобный случай взять себе пару блинчиков и кофе, сесть за тот же столик и заговорить. Но когда я подошла к прилавку и оглядела блюда, то поняла, что не могу не только есть, но даже попробовать ни одно из них. Нет, у меня не было ни тени сомнения в их качестве или свежести: все блюда были с пылу-с жару и выглядели чрезвычайно аппетитно. Но я четко ощутила ненависть, злость и раздражение, с которой заворачивались эти блинчики, и будто услышала, как остервенело чертыхался повар, переворачивая на сковороде котлеты длинной лопаткой. В этот же момент пришло осознание, что если съесть хоть кусочек этой котлеты, то получишь дозу ненависти, что впиталась в нее. Повар, без сомнения, ненавидел и продукты, и обстоятельства, из-за которых оказался на этой кухне. Но больше всего он ненавидел будущих посетителей кафе – ведь это из-за них ему приходилось заниматься столь «неблагодарным делом».

Неожиданно для себя, я схватила женщину за руку и тихонько сказала:

– Не надо здесь обедать! Детей лучше покормить в другом месте. Давайте уйдем отсюда.

Женщина посмотрела на меня удивленно. Я вдруг испугалась, не нарушаю ли я общественный порядок, а потом подумала, что наплевать – я просто обязана была это сказать. Обязана, да!

Рука ее, тянувшаяся к подносу, застыла. Она улыбнулась мне и тихо сказала:

– Спасибо.

Взяла детей за руки, мы покинули кафе, и пошли рядом.

– А где же можно перекусить? – спросила она, глядя на меня уже совсем доверчиво. – Не заглянете ли вы с нами в кафе-кондитерскую через дорогу?

Мы вошли в кондитерскую. Стеклянные графины с морсами и соками, кофейники, самовары, корзинки с плюшками, пряниками и ватрушками. Я огляделась по сторонам. Здесь не было ненависти, а в ватрушках ощущалась даже порция любви. Такая пища вреда не принесет.

– Я хочу плюшку, – захныкал мальчик.

– Пожалуй, да, – заключила я, поразившись своему тону эксперта. – Здесь можно. Не идеальный вариант, но если голоден…

Только было я собралась налить себе кофе, как передо мной возникла Похх, заслонив собой кофейник. Она улыбнулась мне так очаровательно, склонив набок голову с кудряшками, что я забыла о ватрушках и сразу подумала, что мне должна пойти такая же прическа, как у нее. Похх обняла меня за талию и зашептала мне на ухо, дыхание ее отдавало чем-то ароматно-греховным.

– Ну где же ты была, глупышка? Я ищу тебя целый день. Я узнала о твоих неприятностях и хотела утешить тебя. Знай, что твои неприятности – это самое настоящее везение. Казадоры – самые утомительные люди на свете. Они вообразили, что им нужно непременно бороться с так называемым злом, и доставляют нам массу хлопот. Поверь, тебе без него будет лучше. А выкрутиться из этой ситуации – так легко, ты себе даже не представляешь насколько.

До чего она притягательна в своем вульгарном обаянии, эта Похх! Интересно, только я ее вижу в таком облике или другие тоже? Вполне возможно, что они вообще ее не видят, и хорошо бы, а то как-то неудобно с ней разговаривать при моей новой знакомой, и особенно при детях. Я вспомнила, что Женя учил меня: «Как только демон к тебе, Полинка, приближается, тут же плюй ему промеж глаз». Я не рискнула прилюдно хамить демону, но губы трубочкой сложила, будто намереваясь плюнуть, и Похх сразу отпрянула и обиженно протянула:

– Ну ты чего-о-о-о? Я же помочь хочу. Ты не простила мне то, что случилось у Хьюза дома, да? Ну, мы тогда еще не были с тобой знакомы, да и перед Аххом мне хотелось выслужиться.

Я продолжала держать губы трубочкой, и она отошла, вид у нее был такой несчастный, что я чуть было ее не пожалела. Я видела в окно, как она перешла дорогу и присоединилась к группе демонов, ошивающихся в скверике. Женя говорил, что когда кто-то в отчаянии, демоны тут как тут, только и ждут момента, чтобы овладеть мятущимся, растерянным человеком. Похоже, кто-то рядом сейчас в отчаянии, вот они толпятся тут и ждут. А может, это меня они ждут?

Я купила ватрушку и кофе и села рядом со светловолосой женщиной и ее детьми.

– Спасибо вам еще раз, – сказала женщина. – Я и не знала, что на этом уровне Демонета есть фуэнсен. Вот так новость!

Она назвала меня «фуэнсен» – какое странное слово, танцующее, легкое, похоже на японское. Я ничего не ответила и улыбнулась в ответ.

– Теперь того повара и даже владельца кафе уж точно выгонят с этого демофилда за нарушение закона, – сообщила она.

Я неопределенно пожала плечами: мол, не могу обсуждать эту проблему с вами сейчас. Женщина понимающе кивнула.

– Меня зовут Милена, – продолжала она. – А это – она кивнула на жующих детей, – мои оленята – Олежка и Оленька, они близнецы.

– Полина, – представилась я. – Я впервые вижу тут детей.

Наконец мне удалось заговорить о том, что меня действительно интересовало.

– Конечно, – ответила Милена. – Мне тоже не встречались дети в этой части города, поэтому я рада, что у меня близнецы – они хоть могут играть друг с другом. – Вы попали в Демонет вместе с детьми? – удивилась я. – Но как?

– У меня нет детей в реале и, скорее всего, уже не будет, – покачала головой Милена. – Оленятки здесь родились.

– Как странно. Позвольте, но как же детям здесь можно быть? Ведь это мир демонов.

– О, это не страшно. У них врожденный иммунитет к местным демонам – они даже могут ими управлять. Не все обитатели Демонета прибыли из других миров, некоторые родились здесь. Например, админ этого уровня, Дэниэл Залесски – уроженец Демонета.

Я была настолько ошеломлена, что не знала, что и сказать. А Милена вытерла детям мордашки салфеткой, взяла их за руки и сказала:

– Нам пора, Полина. Я работаю по вечерам, а днем мы часто гуляем в этом скверике. Если когда-нибудь заглянете – будем вам очень рады. Еще раз благодарю вас за вмешательство. Беседовать с фуэнсеном – большая честь для меня.

Они ушли. Я допивала свой кофе, глядя в окно. Когда Милена с детьми проходила мимо демонов, они выстроились в ряд и поклонились, а один из них даже шаркнул ножкой. Я добавила и эту странность ко всем сегодняшним: храму, появлению нового ключа и моей реакции на блюда в кафе.

***

И опять я брела по городу куда глаза глядят, пока не вышла на большой пустырь. Воздух стал холодней и свежее – ощущалась близость воды. Я подошла к невысокому обрыву, да, я не ошиблась – внизу была река. Я увидела причал и лодочную станцию, но тропинки не было – чтобы попасть туда, надо было обойти пустырь, а усталость уже давала о себе знать. Тогда я села на край обрыва, сняла туфли и принялась болтать ногами. Отсюда была видна Та Сторона: купол Часовой Башни и крыша гостиницы «Золотые Ворота», где мы с Женей провели вместе первую ночь.

А что дальше делать? У меня есть только неделя на размышление и решение всех проблем, а помощь предлагают только демоны. Жаль, что Милена спешила на вечернюю работу и поговорить с ней не удалось – она славная женщина. Как она меня назвала? Фу.... фуне… Кажется, фунесен. Тьфу, забыла! Надо бы вспомнить и посмотреть в реальном словаре значение слова. Чтобы найти всему объяснение – надо тут остаться. Но к Жене за помощью обращаться не стану. Я найду выход из положения сама! Возможно, ответ уже где-то рядом, но я его еще не вижу. Вариантов у меня немного. Новый партнер – исключается, найти его за неделю – невозможно, да и не хочется – ведь я Женю люблю. Люблю, но видимо недостаточно сильно, чтобы последовать за ним без оглядки. Я бы пошла за ним, если бы знала, что мои интересы для него важнее всего. А он повел себя так, что мне из-за него придется покинуть Демонет. А вот не придется! А вот и не уйду! А вот нравится мне здесь! Ни за что не уйду! Похх сказала, что хочет помочь… может выслушать ее? Не обязательно делать то, что она говорит, но может, хоть какую-то идею подаст. Лучше уж с демонами говорить, чем сидеть в одиночестве.

Не успела я это подумать как передо мной тут же возникли Горр и Гнефф. Они стояли прямо на обрыве, качались на ветру, но не падали. Я не шевельнулась, чтобы прогнать их или плюнуть – все же, какая ни есть, а компания, и они, не встретив сопротивления, тут же радостно уселись по бокам –   справа, Горр слева. Гнефф начал первый:

– Ну и где твой хваленый ловец демонов?

– Отстань, – ответила я. – Он занят.

– А зачем он тебе? – удивленно спросил Горр. – Если вернется – только помешает. Он уже выполнил свое назначение – сломал печать и высвободил твою фуэрзу.

– Какое назначение? – я нахмурилась. – Мою… что высвободил?

Гнефф сердито дернул Горра за рукав и состроил рожицу, намекая, что тот сболтнул лишнее.

– Ну, – тут же стал выкручиваться Горр, – это образное выражение, местный сленг, в смысле – «способствовал твоему здесь появлению». А теперь он тебе совсем не нужен. Ты – умница и красавица, ты и без него справишься – ты и сама это знаешь.

– Нет, – я возразила тихо. – Я этого не знаю. Мне пусто и страшно без него.

– Ты только виду не подавай, что страшно, ты же гордая женщина.

– Я не подаю…

– Ах, такая женщина и одна здесь бродит, – продолжал Гнефф. – Он сообщил когда вернется?

– Нет.

– Да как он смеет морочить тебе голову! – вскричал Гнефф. – Он как собака на сене!

– Не смей так о нем говорить! – рассердилась я. – У людей бывают свои проблемы, вам демонам этого не понять! Ты хочешь меня разозлить и направить мой гнев на Женю. Но твои усилия напрасны – я решила не злиться.

Гнефф тут же сник и поблек.

– Да разве пристало тебе тосковать о нем? – гудел Горр. – Мне противно было смотреть на тебя. Ты делала все, что он хотел, ждала его одобрения, в глаза заглядывала, как ласковая собачка. Что может быть хуже, чем зависеть от чужой воли? Да разве он может оценить тебя по заслугам?

И так они оба жужжали мне с двух сторон, и я зажала уши руками, но все равно их слышала. Я попыталась их прогнать, но они придвинулись еще ближе.

– Женя, где ты, Женечка? Прогони их, – прошептала я и, чтобы отключиться от их бормотания, стала наблюдать за собой в реале.

Реал

А в реале был тихий теплый синий вечер. По дороге с работы я купила фруктов, дома разложила их в вазу, подбирая по цветам. Кот Феншуй ластился, терся о ноги и мурлыкал. Я включила духовку, замесила тесто и испекла пирог с яблоками и ягодами. Щепотку ванили, щепотку корицы – аромат пирога смешался с запахами летнего вечера, заставляя прохожих на улице поднимать головы и принюхиваться. Муж читал газету, сын делал уроки – тихо так дома, хорошо. Я накрыла стол к чаю на балконе: нарезала теплый пирог ромбиками, посыпала сахарной пудрой и разложила красиво на блюде. Фруктовый пирог, правда, вкуснее есть холодным, да кто же дождется пока он остынет! А после чаепития муж сам предложил помыть посуду, а я устроилась с книжкой Марко Марича на диване, включила лампу, кот запрыгнул мне на колени…

И никто не подозревал, что я сейчас сижу на обрыве неизвестной реки в раздумьях и смятении, демоны разрывают меня на части и некому помочь. Да что же это мне не живется спокойно? Почему мне недостаточно одного реального мира? Ляг в постель, к мужу прижмись, свернись калачиком и сны смотри светлые. Для чего мне эти нелепые проблемы? Чем меня так взбудоражил чужой человек, который живет за восемь тысяч километров? Что меня занесло в другой мир? Почему я не могу быть как все?

Я резко вскочила, надела спортивный костюм и кроссовки, взяла плейер и наушники, заявила, что хочу прогуляться перед сном и выбежала в сгустившийся вечер. Только музыка могла дать отдохновение, переключить, успокоить и, возможно, дать ответ. Я умею соединяться с музыкой, становиться с ней одним целым.

Пьянящий воздух, рок в наушниках – я двигалась легко и стремительно, летела внутри музыки, кувыркалась и плескалась в ней, и вдруг одна песня остановила мой полет – это была песня, что Женя мне прислал по электронной почте! Я еле сдержала порыв тут же позвонить ему, рассказать, как я скучаю по нему, пожаловаться на демонов. Но я сдержалась. Валентин сказал, что у него есть выбор, но он не со мной. Значит, я не стану просить его вернуться. Ни за что не стану. Пусть сам.

На работе я окунулась в рутину: пациенты, карточки, разговоры с коллегами. В перерыве перечитала нашу с Женей переписку – каким добрым юмором веяло от этих строк!

До конца рабочего дня остался час, в окна стучал дождь, я заполняла медицинские карточки и выписывала направления к другим специалистам. Ах, да, чуть не забыла, я же хотела поискать значение слова «фуэнсен». Однако ни сетевые поисковики, ни иностранные словари не дали ответа. Видимо, это их местный сленг. А есть ли у них там словари? Все же слово похоже на японское. А кто из моих виртуальных друзей знает японский? Если не найду, спрошу у модератора, бородача этого. И почему в реале нет модераторов, чтобы отвечали на все вопросы, разрешали проблемы и ставили все точки над i. Впрочем, как это нет? Вот один из них стоит сейчас прямо в дверях моего офиса…

– Надеюсь, на этот раз твоя улыбка предназначена мне, Полина?

– Тебе, Джеф. Не успела я подумать, что психиатры – это модераторы реала, как ты сразу пришел.

– Кофе? С коньячком? – предложил Хьюз, обрадованный моим теплым приемом.

– А неси!

– Может, ко мне зайдешь? У меня удобнее.

– О'кей.

Давненько я к нему не заглядывала… а он сибарит все же: и бархатное кресло появилось в кабинете – мягкое, как облако, и лимонное дерево, колонки новые – хотя его музыка небезопасна…

– Хочешь отдохнуть? – предложил он, кивнув на низкую кушетку. – Ляг и закрой глаза, а я тебе поставлю медленную расслабляющую музыку.

– Мне некогда. Разве что ты прокрутишь расслабляющую музыку в ускоренном темпе, – я засмеялась.

– Ты недооцениваешь силу психотерапии. А выглядишь уставшей и грустной. Я знаю, что твоя проекция на первом уровне Демонета. И хочу предупредить, что ее будут трепать в полной мере, пока она либо не укрепится, либо не износится. Укрепится – перейдет на верхний уровень игры, а истреплется – пеняй на себя. Готова ли ты к таким экспериментам, Полина? – Хьюз уже не скрывал волнения. – Демонет высечет из тебя нужные ему искры и раздует их до масштаба пожара. Первый уровень обеспечит тебе безопасность и безнаказанность. Исчезнет страх проиграть. В любой момент можно призвать модератора на помощь и начать игру сначала, потеряв только очки. Обычно игроки начинают с реализации сексуальных фантазий, а безнаказанность ведет к лихачеству и безумствам. Тем не менее они подсаживаются на острые ощущения, и мало кому удается выкарабкаться из ловушек-соблазнов, и открыть в себе новые таланты. Если бы ты согласилась на мое предложение, я бы мог пригласить тебя в другие, прекрасные, легкие миры, не требующие затрат душевных ресурсов, правда не такие престижные…

– А чем престижен Демонет?

– Это – мир избранных. Помимо редких удивительных талантов, жители его обладают способностью доходить до края в силе желания. Страсти могут способствовать реализации талантов, но могут и погубить их обладателя. Поиск баланса – это ключ к переходу на следующий уровень.

– А у меня точно есть какой-то талант?

– То, что ты попала туда сама, без официального проводника, говорит о том, что ты обладаешь, как минимум, одним суперталантом.

– Но как это произошло? Как мы с Женей вдруг оказались в лесу, а потом в комнате с красными шторами?

– Это транспортное средство называется «демовэйв» – способ доставки и передвижения в мирах Голденгейта. Оно всегда витает рядом – как радиоволны. Могу предположить, что сила твоего желания быть вместе с ним и отчаяние от его несбыточности были столь сильны, что вы смогли пересечь границу реала и влетели туда на мощном демовэйве. Комната с красными шторами – это приемная первого уровня Демонета. Именно туда чаще всего попадают любовники при условии, что хотя бы один из них обладает каким-нибудь суперталантом. Твой партнер раньше тебя сообразил, что происходит. Он легко попал на твою волну, но – тут загвоздка – админ первого уровня, Дэниэл Залесски, запретил казадорам вход в Демонет. Админа можно понять – они способны сбить всю игру.

– Каким образом?

– Отлавливая демонов, они мешают процессу отбора. На следующий уровень проходят те, кто смог победить собственных демонов без постороннего вмешательства.

– Ты, кажется, огорчен.

– Я оказался бесполезен для тебя. Я не смог показать тебе другие миры, более мягкие и гостеприимные.

– Но мне нравится, что я в мире избранных и очень талантливых людей. Я хочу узнать, какой у меня талант.

– Надеюсь, тебе удастся пройти этот уровень без потерь, Полина.

Демонет, «Другая Сторона»

Я все еще сидела на краю обрыва. Стрелка часов, наконец, соскользнула с цифры «4», и, если учитывать, что полоски между цифрами от «5» до «8» сегодня узки до неразличимости, то вечер наступит довольно быстро. Я сняла туфли и попыталась спуститься к реке, но обрыв был слишком крут. Тогда я просто села и съехала вниз по песчаному холму, держа туфли в руках. Отряхнула платье и пошла по берегу босиком. Если ничего путного не придумаю, так хоть свежим воздухом подышу. Но долго идти не пришлось – почти сразу я увидела вывеску «Лодочная станция». У меня не было ни малейшего намерения кататься на лодке, тем более в одиночестве – да я и грести я не умею. Я бы так и прошла мимо, если бы меня не окликнул невысокий паренек в элегантном темном костюме.

– Подождите минутку, сейчас будет лодка.

Меня уже не удивил факт, что смотритель лодочной станции, сторож, лодочник или кто он там, одет в классический костюм и белую рубашку – он наверняка модератор.

– Извините, – ответила я с сожалением. – Я не за лодкой.

– Да ладно вам, – ответил паренек. – Все будет нормально.

Он явно принимал меня за кого-то другого.

– Что будет нормально?

Вместо ответа он нажал кнопку на плоском карманном компьютере, и на воду медленно выплыла лодка. Это была даже не лодка, скорее, ладья из светлого дерева с синими полосами и резной фигурой впереди – настоящий маленький кораблик.

– Прошу, – сказал паренек.

– Но я не умею ни грести, ни управлять лодками.

– А вам и не придется – лодка сама привезет вас по назначению. Я проведу небольшой инструктаж, больше для порядка. Возьмите пульт. Кнопки со стрелками – «влево», «вправо», «вперед» и «назад» – перепутать невозможно. Кнопка «стоп» – вот здесь, музыкальное сопровождение – кнопка с нарисованной нотой. Все предельно просто.

– А как вернуться? Вы до которого часа открыты?

Кажется, я опять влезала в какую-то авантюру.

– Если пожелаете вернуться тем же путем, то нажмете кнопку со стрелкой «назад», а если возникнут другие дела, то о лодке позаботятся, не беспокойтесь.

– А какие могут дела возникнуть?

– Ну, мало ли… – паренек замялся. – Вот здесь, пожалуйста, распишитесь, что прошли инструктаж. И поспешите, чтобы приплыть туда засветло.

Я расписалась на электронном табло.

– А вы уверены, что мне туда надо?

– Да, – твердо ответил парень. – Раз вы «здесь», значит вам надо «туда». Если талант не проявится в процессе, так хоть развлечетесь немного.

Аргумент показался достаточно веским, и я полезла в лодку. Дно ладьи было устлано мягким цветным ковром. Сидений не было, а на боку располагалась панель, на которую парень прикрепил пульт управления.

– Счастливого пути, – сказал он на прощанье.

Моя ладья медленно и величаво выплыла на середину реки.

Вот это была прогулка! Солнце клонилось к закату, розовые облака отбрасывали причудливые тени, река светилась золотисто-фиолетовым. Вдоль крутых зеленых берегов – белые домики с красными крышами, утопающие во фруктовых садах. Я нажала на музыкальную кнопку… О, это мне по вкусу! Я не знаю, что будет дальше, но пока я, Полина Аксен, магистр наук, плыву в ладье неизвестно куда, неизвестно зачем, да еще и пою во весь голос песню моего любимого рок-музыканта.

Закат тем временем побагровел, берега потемнели, показались первые звезды. Я легла на дно лодки и стала смотреть в вечернее небо. Ладья повернула к берегу, замедляя ход.

На берегу горели костры. Я встала, отряхнула платье, поправила волосы, надела туфли и приготовилась к выходу. Ладья причалила, я спустилась по трапу и направилась вглубь берега на свет огней. Вскоре я очутилась на большой поляне окруженной высоченными деревьями. На грубо сколоченных столах стояли резные плошки с осенними фруктами: сливами, яблоками, виноградом и грушами. Вокруг царило веселье и кутерьма – по всей поляне носились босые девушки, одетые в свободные светлые платья, на головах у них были веночки, а на груди – ожерелья из цветов. Одна из них надела мне на шею ожерелье из желтых кувшинок, а на голову – венок из белых водяных лилий. Цветы пахли болотом и тиной. Над одним из костров подогревался котел. Я вдохнула аромат – варево пахло травами, медом, фруктами и еще чем-то незнакомым, терпким и сладким. Похоже, это шабаш.