Kitabı oku: «Птичка для пилота», sayfa 2
– Лина, но ведь счастье в другом, – я расставляла бокалы в стеклянную витрину в основании барной стойки. – хотя, такой образ жизни тоже имеет место быть. Знаешь, какие женщины к нам приходят? А мужчины? Они так сильно обожглись в своё время, что на много лет закрыли сердце под амбарный замок. Это же несчастье! Бич современного общества.
– Люди стали злые, – Лина довольно шустро разбирала коробки, аккуратно разбирая и складывая коробки в ровную стопочку, отчего мне стало очень стыдно, глядя на ворох картона вокруг меня. – Стараемся опередить в нападении, чтобы, не дай Бог, не подставить нежную душу. Так и живем, бьем первыми, не зная, чего же на самом деле хотел от тебя другой человек.
– Да, люди часто делают друг другу больно, но все равно нельзя прекращать верить. Нужно верить!
– Во что? – хмыкнула Лина, выглянув из-за стопок книг.
– А в хорошее нужно верить! В людей порядочных, в любовь, дружбу и счастье.
– Вот ты, вроде, неплохой человек. И мысли у тебя правильные, и живешь как-то понятно, твоё счастье где тогда? – Лина говорила, а голос её дрожал от напряжения, потом встала, и села на подоконник, приоткрыв щель форточки, закурила. – Я тоже убеждена, что хорошим людям нехер расслабляться и верить во всю эту мишуру, потому что достанется бед больше хорошему, чем плохому.
– Больше всех даётся тому, кто вынести сможет больше, – мне почему-то так захотелось обнять эту рыжую девчонку, но я лишь сжала её ладонь, – и счастья хорошим людям даётся больше. Всегда.
– Танечка… от твоей доброты выпить хочется, – Лина опустила голову на колени, чтобы не выдать слез, что плескались в её серах глазах.
– А с удовольствием! Я как раз открыла дары счастливых искателей.
–Кого??
– Ну, мне не нравится слово «клиент», оно дешевле, какое-то пошлое. Я называю всех искателями. Правда, красиво?
– Кто ищет, тот всегда найдёт? – прошептала Лина.
–Именно! – откупорила бутылку шампанского, благо бокалы теперь тоже обрели своё место и подсела к соседке на подоконник, на котором лежали мягкие подушки.
– Тебе прям лимона хочется в бокал кинуть, а то улыбаешься, как чокнутая, – рассмеялась Лина, чуть повернув голову на коленях, чтобы рассмотреть меня.
– Обожаю лимон!!! Ем его без сахара и даже не морщась, Маман говорит, что кислотность у меня пониженная, очевидно.
– Танечка, ты неисправимая оптимистка?
–Именно. Я оптимистка. И ничего со мной не сделаешь.
–Звучит, как тост.
– Причем очень хороший.
Лина сделала глоток и зажмурилась, словно воды холодной в жару хлебнула.
– Продолжим? Ну, и как твои искатели проходят собеседование?
– На первом этапе нам важны сухие факты, дальше с ними работает психолог, ну, а потом арифметика, благодаря системным опросникам мы находим подходящих кандидатов. А иногда и этого не нужно, интуиция сама подбирает лучшие варианты.
– Танечка, ты подбираешь пары, основываясь на своей интуиции?
– Не всегда, но и такое случается.
– Тогда почему благодаря своему дару, ты до сих пор удачно не вышла замуж. Чтобы не заниматься всякой ерундой? – Ангелина закончила с книгами, отошла от стеллажа, чтобы оценить проделанную работу.
– А я разве сказала, что хочу замуж?
– Замуж хотят все, Танечка.
– Замужество для меня не цель, а следствие. Какой смысл от кольца, если вы спите в разных комнатах, выносите мозг друг другу и перед сном думаете о других? Я просто хочу счастья и любви, а любить умеют далеко не все.
– Матери любят своих детей, но иногда от этой любви становится только хуже. Я думаю, что нужно найти партнера, с которым ты готов пройти жизнь рука об руку.
– А любовь и включает в себя партнерство, в котором ты готов наступить себе на горло, несмотря на данные им обещания. Ты хранишь мир в семье всеми доступными тебе способами. Это и есть любовь для меня.
– А как же чувства? Страсть? – Лина отложила коробку, заметив свернутый в рулон ковер. – Помоги.
– А я часто слышу этот вопрос, между прочим. Но позволь, я отвечу на него вопросом? Что длиннее: сутки или миг удовольствия?
– Но ведь именно послевкусие секса дает это ощущение полета и безграничного счастья! – Лина довольно ловко сняла упаковку с ковра, бросила его в центр и, придавив один край ногой, толкнула рулон в мою сторону.
– А дальше? Только сексом и жить?
– Эх, я бы не отказалась, – Лина растянулась на ковре звездочкой.
– А ты авантюристка!
– Почему это?
– Поставить на кон жизнь ради секса? Нет, это не про меня! А, вообще, это дело каждого. Кто-то видит любовь в материальных возможностях, и имеет на это право, потому что взамен дает свою жизнь, кто-то до пенсии ищет принца из сказок, а некоторые просто влюбляются и строят семью. У всех своя дорога, просто не люблю, когда мне навязывают свою тропку, потому как сама выбираю, куда мне сегодня пойти направо или налево.
– Ты такая правильная, что аж противно! – рассмеялась Ангелина и протянула мне бокал. – Впервые встречаю такого человека.
– Не думаю, в идеале люди все хорошие, просто кто-то настолько обожжен, что кроме злобы ничего не могут дать этому миру. Даже в самом сухом сердце хулигана живет мальчишка, – лежала, рассматривая задумчивую девушку. Не понимаю, как я умудрилась наклюкаться утром с совершенно незнакомым человеком, явно попавшим в какую-то беду. – Хватит болтать, раз уж я из-за шампанского с утра не выездная сегодня, то сам Бог велел разобрать всю эту груду коробок!
Мы еще пару часов разбирали коробки, болтая о каких-то мелочах. Лина периодически потягивала шампанское, грустно смотря на свой дом в окно кухни. Ей явно не хотелось возвращаться в реальность, а мне совершенно не хотелось заваливать её вопросами, потому что её компания мне определенно нравилась. Она говорила не то, что я хочу услышать или то, что было нужно сказать, а то, что думает сама, совершенно не парясь.
– Надеюсь, что, когда я вернусь, не увижу этих дурацких коробок посреди гостиной? – Лина уже минуту смотрела в сторону коридора, где всё утро разрывался её телефон. Мы уже час как закончили разбор коробок, переместившись на мягкий диван, освобожденный от пакетов с верхней одеждой, и наслаждались горячей пиццей и чаем с мятой и черной смородиной. – Моя мама добавляет еще лист малины.
– Принести шубу?
– Нет, я потом, – выдохнула она и откинулась на спинку, закрыв лицо руками. – А ты говоришь людям, что любить – это очень больно?
– Нет. Потому что ко мне приходят за этим осознанно, я не занимаюсь эскортом или психологической помощью, просто помогаю познакомиться, как правило, очень занятым людям.
– Как можно осознанно захотеть любить?
– Это ты сейчас так думаешь, – я сжала ее колено, почувствовав дрожь, что била эту внешне спокойную девчонку. – А пройдет время, и вновь захочешь полюбить.
– Ты ненормальная, если и правда в это веришь, – Лина встала и как-то сумбурно стала собираться. – Прости, что нарушила твои планы, мне уже пора. Спасибо за завтрак и обед, надеюсь твоя Шаня перестанет разрывать моё сердце грустным взглядом? Или хотя бы попроси её сидеть на другом окне?
– Хорошо. Я поговорю с ней, – прошептала я, наблюдая, как она рваными движениями пытается надеть угги, причем на правую ногу она надела мой замшевый сапог на шпильке. Но сейчас это было совершенно неважно.
– Пока, – Лина натянула мою шапку и выскочила из дома, махнув мне рукой.
– Пока…
Глава 3.
После того, как моя странная соседка так стремительно покинула дом, при чем утащив один мой сапог, я ещё долго наблюдала за её окнами, которые все никак не зажигались. Может, это хитрый план? За один визит она будет уносить по чуть-чуть? Сапог, шапка, диван, холодильник?
Глупость, конечно, но её странность не давала мне покоя. Вроде смеётся, а глаза грустные-грустные, и взгляд мечется, как у потерявшейся собаки.
Минут через двадцать окна второго этажа соседского дома зажглись, и я выдохнула. Было ощущение недосказанности, словно она хотела поделиться, а я не задала нужного вопроса. С другой стороны, она совершенно чужой мне человек, да и моя тяга совать нос в чужие дела в последнее время заканчивается для меня конфузом.
Кстати, о конфузе. Из-за суматошного утра я так и не прочитала профайл Того заносчивого типа. При одном только воспоминании по телу побежали холодные мурашки, а в голове забилась навязчивая идея отложить все дела и броситься на второй этаж. Но то ли от того, что мне нравилось это чувство странного эмоционального возбуждения, то ли от желания отодвинуть момент реального знакомства с моим загадочным «ведьмаком», я мысленно ударила себя по рукам и ногам, уже несущим меня в сторону лестницы, и вернулась к последней партии коробок, спрятанных в гостевой комнате.
Выбросив навязчивые мысли, я выдохнула и закружилась по гостиной, утопая босыми ногами в новом пушистом ковре. Дышать определенно стало легче, огромные окна больше не загораживали коробки, полки стеклянных витрин не были захламлены пакетами и прочим хламом, уступив место сверкающему хрусталю бокалов. Над камином появились фотографии, свечи и сувениры, привезённые из поездок. На огромном мягком диване появились маленькие подушечки, органичности, объединяющие весь текстиль интерьера воедино. Зеркальный журнальный столик, пылившийся в гараже почти год, был отполирован и занял своё законное место в центре комнаты, на его зеркальной поверхности плясали блики от подсветки кухонного гарнитура и гирлянд на окнах.
Стянула целлофан с барных мягких стульев вокруг стойки, поправила корзину с фруктами, уменьшила диммером яркость света, с удовольствием посмотрев на приоконное арочное пространство, где планировалось установить ёлку. По телу разлилось тепло, это мое. И все здесь так, как хочется только мне. Я до сих пор поражаюсь, как спонтанно приняла решение о переезде. Современная реальность показала, что твой налаженный ритм жизни может полететь к чертям. Ни дорогая машина, ни квартира, пусть и небольшая, но зато с дизайнерским ремонтом, не заменит тебе свободы. Мы оказались заперты в четырёх стенах, нас лишили права выбора, закрыли рты масками, а передвижения по городу стали больше похожи на партизанские вылазки в полном противовирусном обмундировании. Дорогие тачки осели в гаражах, золотые часы залегли в шкатулках, а костюмы и вечерние платья, раздражающе блестя ещё не сорванными бирками, болтались в шкафах. Всё оказалось пылью, ненужностью, воспоминанием, и лишь свобода была ценной.
Вот и я, оказавшись запертой в небольшой квартирке, оторванной от любимой семьи, просто сходила с ума. Наряжалась к завтраку с семьей в скайпе, к рабочему совещанию и просто приглашала собаку на вечерний сеанс какого-нибудь кино, естественно, на диване. Если бы не Шаня, я бы взвыла от одиночества, но моя верная собака развлекала меня как могла, прекрасно понимая, что если Мама сойдёт с ума, то больше никто не будет баловать её мелко порезанной кроличьей печенью. Я стала радоваться малому, будь то дождь или тусклая, едва узнаваемая в городском смоге радуга, перестукиванию по батарее с нудным соседом, и вдруг так отчетливо ощутила всю бессмысленность статуса твоего жилого комплекса, потому что жизнь остановилась.
Когда пик спал, и начались послабления режима, я первым делом стартанула к родителям, которые уже много лет обитали за городом. И так пожалела, что с самого начала карантина не собрала вещи, и не свалила из своей бетонной тюрьмы в элитном жилом комплексе и от этого придурошного соседа, который по ночам слушал музыку, а днём долбил по батарее, если ему что-то мешало. Думаю, причиной его злости явно были не мы с моей тихой и очень пугливой собачкой, а соседи справа от меня, чьи дети, просто табуном носорогов скакали днями напролёт. Но чем он лучше других? Детям, получается шуметь нельзя, а ему свой драм энд бейс по батареям долбить можно? Вот я и присоединилась к всеобщей вакханалии. Каждый развлекался как мог.
А в июле мне позвонил отец и позвал на обед, ну, и по уже имевшейся традиции, мы пропилили мимо нашего ресторана. На вопросы он не отвечал, а лишь загадочно улыбался, пока мы не въехали в небольшой коттеджный посёлок, где по узким улочкам тянулись красивые таунхаусы, а вдоль леса, словно рассыпанные детские игрушки, нашли своё пристанище уютненькие домики. Это были не огромные помпезные коттеджи, за дубовыми дверями которых прятались гувернантки и дворецкие, а, скорее, милые избушки из какой-нибудь диснеевской сказки про Золушку. Территория охранялась, в шаговой доступности был лес, куда довольно активные белки пускали без qr-кода, а в низине беззаботно журчала речка.
Оказалось, что один из домов продается, причем папиными знакомыми, срочно, и они согласны рассмотреть рассрочку, прекрасно понимая ситуацию с резко обнулившимся доходом граждан.
– Ну если совсем все плохо станет, продадим твою квартиру в центре, выкрутимся. Ты просто представь ещё один карантин в твоей однушке? Танечка, ты очень благоразумная девочка, времени думать особо нет, но только представь, что сейчас, когда летняя духота заберёт последний кислород из бетонных свечек, все ринутся вон из города, и готовы будут выложить все, что у них есть, лишь бы не слышать визги соседских детей. 30 минут до центра, 40 до нас с матерью, ты ровно посередине, шикарное расположение! Пожалей отца, я пол города поднял, чтобы найти тебе что-то более-менее достойное. Ну и вопрос цены… это прямая взаимосвязь, понимаешь? – последнюю фразу он прошептал, будто заклятие, пытаясь нагнать мрака. Но, и без этого шепотка я понимала, что он прав.
Ценник, естественно, взлетит, а предложение упадёт. Вот так с миру по нитке мы собрали денег, пришлось продать мою новенькую машинку, купить себе транспорт поскромнее и постарше, занять в очередной раз у родителей, потому что за последние 4 месяца, фирма моя работала практически в минус.
И вот теперь, спустя два года, я могу совершенно точно сказать, что счастлива. Процесс сделки затянулся надолго, потом началась работа, и раз уж я вляпалась в такую кабалу, то пахать пришлось за пятерых. Да и въезжать особо было некуда, кроме двух садовых стульев здесь ничего не было, а брать ещё денег у родителей я наотрез отказалась.
И теперь я шла по рельефному паркету, ощущая тепло и уют дерева, наслаждала милым интерьером, где не было места холодной современности. Намеренно не стала закрывать дерево штукатуркой или типовыми обоями, лишь затонировали и наполнили дом уютным текстилем. Мне здесь нравилось все, небольшая прихожая, извилистые коридорчики, отсутствие шкафов, крадущих воздух помещения, несколько небольших гардеробных, где отлично помещался хлам, уютная гостиная с большим круглым столом, светлая кухня. Мне хотелось возвращаться домой, даже когда весь первый этаж был заставлен коробками. Ещё раз покружившись в центре гостиной, улыбнулась результату и пошла в гостевую комнату, решительно настроившись разобраться с остатками хлама. Мама долго сопротивлялась моему нежеланию брать деньги на обустройство дома, но потом нашла выход и стала заваливать тем, что могла купить, не спрашивая разрешения строптивой дочери. Именно поэтому первым делом в доме появились шикарные портьеры, лёгкий тюль, новый сервиз, сверкающий хрусталь, дизайнерские вазы и прочая домашняя утварь, которая делает из помещения уютное жильё.
Когда все было закончено, а последняя коробка нашла покой на опустевших стеллажах гаража, тело просто кричало об усталости, на втором этаже надрывался рабочий телефон, но я продолжала смотреть, как в турке медленно поднимается пенная шапочка кофе.
На втором этаже было всего две комнаты, в той, что поменьше, я организовала кабинет, столом мне служил подоконник, а стулом садовый кокон, который на зиму был перенесён в дом.
Спальня была довольно просторной, с личной ванной комнатой, гардеробной и небольшим балконом, который я наотрез отказалась стеклить, с предвкушением ожидая летних алых закатов, утренних солнечных лучиков, пробирающихся в открытую балконную дверь.
Телефон прекратил трезвонить, поэтому я со спокойной душой отправилась в ванную. Включила воду, вылила полбутылки пены, поставила кофе и планшет на кованый столик рядом и погрузилась в негу. Хотелось расслабиться, но в голове подобно барабану билась лишь мысль о планшете, где меня ждал профайл господина Крылосова.
Ну, не подонок ли? Все ему не так, тут не дыши, тут не ходи, кофе не пей, с мужчиной лучше работать! Какая же ему нужна жена?
Я закрыла глаза и стала мысленно подставлять к этому мужчине пример за примером из известных мне свободных красавиц. То, что она должна быть красоткой – факт, иначе ему станет скучно, а она свихнётся от постоянной ревности. А ревновать такого мужика будет каждая. Лично я бы ревновала…
Я как назойливую муху отогнала эту мысль от себя подальше, пообещав проанализировать позже.
Вытерла руки полотенцем и с удовольствием открыла планшет, экран которого был забит уведомлениями, но и их я смела с какой-то непривычной для себя легкостью.
Крылосов Максим Витальевич, 39 лет.
Родился 21 апреля, о семье ничего не сообщил. Пилот местной авиакомпании, женат не был, детей нет.
О родителях информации нет.
В строке цель знакомства, написано: спутница.
Пробежавшись по сухим и абсолютно пустым ответам, я отложила планшет, потому что странное ощущение стерильности волной разочарования затопило все мои мысли. Он не дал никакой конкретики, лишив меня доступа к своим желаниям, мыслям и личной информации. Сухие факты, как в отделе кадров.
–Ну нет, так не пойдёт! – быстро приняв душ, я выскочила из ванной как заполошная. Завернув длинные волосы в полотенце, я плюхнулась в кокон и вбила его имя в поисковике. Соцсетей нет…
– Что, даже в одноклассниках? – зная тягу держать связь с одноклассниками, однокурсниками и друзьями детства, люди склонны оставлять следов больше, чем думают. Но и здесь было чисто.
– Паша, привет. Ты на работе?
– Татьяна Ивановна, вы видели время? – зашептал наш айтишник в трубку, затем послышалось шуршание и тихий щелчок дверной ручки. – Что случилось?
– Паша, прости, – я с удивлением пялилась на единственный элемент декора в этой комнате. Золотые часы в виде солнца показывали полночь.
– Ладно-ладно… Маша уложила дочь, говорите, раз у вас там ЧП.
– Мне нужна информация, – выдохнула я, понимая, что на ЧП это мало похоже.
– Имя-то есть?
– Имя есть, – воодушевилась я. – И даже фамилия!
– Шикарно, жду смс и завтра утром у вас на почте будет все, что я смогу найти.
– У-у-у-утром??? – после воодушевления всегда приходит разочарование.
– Татьяна Ивановна, у нас слишком скромный бюджет для базы данных ФБР, – хихикнул Паша, не упускающий возможности подколоть начальницу.
– Паша, ваш отдел обходится мне по бюджету дороже, чем кадровики и организаторы!
– Понял, принял и смирился. Но все равно завтра.
– Договорились.
Я, конечно, была разочарована, хотелось позвонить Крылосову и высказать все, что я думаю о подобном подходе к делу. Но вместо этого высушила волосы легла спать.
***
Утро меня встретило сумасшедшим снегопадом. Как только будильник разорвал сонную тишину дома, я открыла глаза и рассмеялась в голос. Незашторенное окно в пол открывало вид на сказку: верхушки сосен оделись в пушистые белые шапки, снег шёл стеной, образуя на кованых перилах балкона толстую ватную ленту. Снег словно старался всех укрыть, защитить от холода, согреть. Вскочила с кровати, подбежала к окну, чтобы впитать до последней капли красоту предрассветной тишины. Подсветка заборов бликовала на девственно-чистом снегу, заполняя все атмосферой волшебства, я улыбалась, прижимная к груди свою собаку.
– Ну что, Шаня, говорят, ты сильно скучаешь? – вот об этом я, признаться, совсем не задумывалась. Моя квартира была в том же доме, что и офис, поэтому я часто забегала к своей Шаньге среди рабочего дня, а сейчас моя спутница была вынуждена переносить разлуку на подоконнике, в ожидании своей трудолюбивой хозяйки. – Поедешь с мамой на работу?
Собака округлила глаза и быстро-быстро завиляла хвостиком.
–Ну, все, иди собирайся, – отпустила Шаню на пол, заправила кровать и рванула в душ, чтобы смыть сонливость и наполниться бодростью.
Пока укладывала волосы, прогоняла в голове план на сегодня, читала уведомления и письма, которые смахнула вчера из-за мыслей о странном клиенте.
Рабочий телефон был забит пропущенными с трёх незнакомых номеров, но перезванивать в шесть утра я не стала, хотя было бы неплохо, потому как атаковывали меня они в неприлично позднее время.
Я любила утро, вставала легко, хоть и ложилась всегда поздно. Мама всегда смеялась надо мной, повторяя, что я уникальная помесь совы с жаворонком, в отличие от моего брата. Чтобы поднять Федю, нужно было подгонять артиллерию, тащить таз воды и сыпать угрозами, и только тогда он мог открыть один глаз, только чтобы посмотреть на часы. Но, как ни странно, чтобы не опоздать мне нужно было выйти за полчаса до школы, а он выбегался за десять минут до урока и ещё по пути умудрялся дернуть меня за косичку в раздевалке.
Воспоминания о брате тёплой волной грусти прокатилось по телу. После армии он вернулся домой только, чтобы сообщить, что уезжает жить в Благовещенск, где ему предложили хорошую работу. И вот уже одиннадцать лет мы видимся пару раз в год, когда ему дают отпуск. Тяжелее всех пришлось маме, её сердце рвалось от тоски по сыну, мне тоже было тяжело, потому что Федька хоть и был старше всего на год, опекал меня, как отец. Ни один парень без его согласования не мог не то что пригласить в кино, но и просто подойти ко мне. Помню, какой разразился скандал, когда меня папа отпустил на дачу к Марине Васильевой. Федька прискакал ещё до того, как парни разожгли мангал, и с криками забрал нас с моей лучшей подругой Люсей Воробьевой. Мы всю дорогу домой клевали ему мозг, а я вообще долго не разговаривала. Кстати, ту неделю в нашей семьей вообще мало кто разговаривал, потому что я поругалась с Федькой, он поругался с папой, за то, что он настолько беспечный родитель, Мама поддержала сына и устроила бойкот отцу, поэтому мы с папой проводили вечера вдвоём, играя в нарды на балконе. Даже спустя много лет Федя молчит и не рассказывает, почему тогда устроил такой скандал.
– Доброе утро, братиш! – как только я села завтракать, телефон ожил, и на экране высветилась фотография Фёдора. Мы всегда завтракали вместе, если у него был выходной. Сначала вдвоём, а после того, как все секреты были обговорены, он подключал родителей.
– Привет, птица, – он, как всегда, выглядел как огурчик, словно и не работал шесть дней в неделю. – Как дела? Что нового?
– Все хорошо, вчера разобрала все коробки!
– Достижение! Сколько ты там живёшь? Два месяца уже?
– Ага, – я поставила телефон на вытяжку, чтобы видеть брата, пока, как обычно варю себе кашу. – Смотри, как красиво! Уже похоже на дом, поэтому жду в гости.
– Ещё чего? Ты сама-то спишь на кровати вторую неделю, а у родителей отказываешься деньги брать.
– Наябедничали? Я смотрю, ты не только со мной тет-а-тет разговариваешь?
– Мама очень волнуется, Птичка, – Федя почти вплотную прижался к экрану телефона. – Говорит, ты в офисе до ночи сидишь?
– Она явно преувеличивает, Федя.
– Когда ты врешь, краснеешь.
– Федя, отстань!
– Нет, не отстану. Если ты вынуждена работать до ночи, значит ты либо неправильно распределяешь нагрузку, либо не продуктивна в рабочее время, – ворчал он, практически вжимаясь в свой телефон.
– Что ты там пытаешься разглядеть?
– Синяки, следы усталости…
– Федя, отстань от сестры, – на помощь мне пришла Маша, поставившая перед братом тарелку с завтраком. – Привет, Птичка!
– Привет, Машенька, – я захлопала в ладоши, увидев свою любимую будущую золовку. – Ты ещё не передумала выходить замуж за самого душного мужчину в мире?
– За душного не пойду, – рассмеялась она и обняла Федю за шею. – А за самого лучшего, заботливого, умного, красивого пойду с огромным удовольствием.
– Так, жена, не мешай мне вести дознание! – в шутку рявкнул брат и слегка шлепнул кулаком по столу.
– Удачи, Птичка, – Маша подмигнула мне. – Через неделю увидимся!
– Так что там?
– Все хорошо, Федя. Мама вечно преувеличивает, ты же знаешь!
– Нет, это вы с папой вечно недооцениваете обстановку. А мы с мамой за вас тревожимся.
– Тебе есть о ком тревожиться, поэтому просто расслабься.
– Птичка, ты сейчас нарываешься на скандал. Если я сказал, что буду контролировать твой режим, то буду. Ты меня знаешь. Вот отдам тебя замуж в надежные руки, тогда отстану, а пока готовься. Итак, – Федя всегда подрывался с места, когда нервничал, вот и сейчас стал расхаживать по кухне, периодически пропадая из фокуса камеры. – Даю установку: быть дома до десяти часов вечера.
– Федька-а-а-а… А как же личная жизнь? Как мне найти те самые надежные руки, в которые ты меня с лёгкостью отдашь?
– Отставить произвол, – Федя поджал губы и вновь сел на стул. – Я сам найду для тебя надежные руки.
– Вообще-то, это я занимаюсь сводничеством, а не ты!
– Я сказал, отставить! – уже не на шутку рассердился брат и его хлопок по столу был уже громче, отчего тарелка с блинчиками брякнула об стол. – Ты уже однажды свела себя с одним подонком. Больше я такой оплошности себе не позволю.
– Ты перегибаешь палку, – тихо сказала я, даже не смотря в объектив, хотя внутри все клокотало от злости. – Может, ты и капитан, но моя застава подчиняется только моим приказам.
– Да? – взревел брат.
– Да!
– Вот так вот, да?
– Вот так вот! Да! – передразнила его я, уже повысив голос.
– Ты забыла, чем дело кончилось в прошлый раз? – зашептал он, отчего по моей коже поползли мурашки.
– Ты манипулируешь, и это жестоко. Нет, я не забыла, а благодаря твоим периодическим вспышкам, мои прошлые отношения вечной секирой висят над моей головой. Признайся, это твоё любимое воспоминание? Потому что иначе у меня нет других объяснений, почему ты постоянно ковыряешься в этой ране! Все, мне пора на работу!
Я бросила трубку, а через мгновение, вообще выключила уведомления, чтобы спокойно собраться и успокоиться.
Злилась больше на себя, что не смогла вовремя погасить своеобразный приступ братской заботы, а теперь ещё и мама подключится к атаке, потому что не дозвонившийся до меня, Федька однозначно, продолжит свой завтрак с родителями.
«Доброе утро, дочь».
Сообщение от отца пришло на рабочий телефон, а это значит, что я была права.
«Все хорошо?»
«Да, а у тебя?»
«Отлично, выезжаю на работу».
«Хорошего дня, птенчик. Люблю».
Я со скоростью света стала собираться, чтобы просто не думать о разговоре с братом. В последний момент вспомнила про собаку, которая уже сидела на пороге, держа в зубах любимый желтый комбинезон. Быстро одела поскуливающую Шаньгу и побежала к машине. Уже усаживала её в собачье кресло на пассажирском сидении, когда справа услышала хруст снега.
– Привет, соседка, – Ангелина шла в мою сторону.
– Привет, – выдохнула я, желая сейчас побыть наедине с собой.
– Я хочу извиниться за вчерашнее. Ты не подумай, я нормальная. Честное слово, мы проверяемся каждый год, у меня справка есть.
– Да на кой черт мне твоя справка, будь ты хоть последней шизой в этом городе, все равно спасибо. Если б не ты, я ещё месяц бы тянула с разбором вещей.
– Когда мне грустно, я всегда прибираюсь, – вздохнула она и подняла голову к небу, наслаждаясь танцем снежинок. – С меня ужин, идёт?
– Идёт, – я пожала плечами, рассматривая девушку. Сегодня она выглядела явно лучше, хотя предательские уличные фонари оттеняли её припухлости под глазами и ввалившиеся щёки.
– Сегодня?
– Договорились, я вернусь правда, поздно, часов в девять нормально?
– Идеально, – Лина заглянула в салон, потрепала размахивающую хвостом чихуаху по головке и побежала в сторону своей машины. – До вечера!
– До вечера!
Я вырулила с парковки, мысленно благодаря администрацию посёлка за уже вычищенные дороги, и устремилась в сторону города.
– Татьяна Ивановна…
– … у нас ЧП, – продолжила я за помощницу, как только вошла в офис. Майя уже нервно рассаживала по холлу, в ожидании меня. Вот о ком надо переживать, а не обо мне. Если б вахтер не сдавал офис под охрану, то эта девчонка ночевала на работе.
– Ну, что вы ёрничаете? Хотите, я подберу синоним?
– А вот хочу, – рассмеялась я, входя в свой кабинет.
– *опа у нас, Танюша!
– Майка, ты достала меня!
– Крапивины всё-таки заказали у нас организацию свадьбы!
– В смысле? Ты же сказала, что они…
– Наш доблестный отдел рекламы, после Вашего вчерашнего разноса, очень ответственно подошёл к своему делу. Они стали рассылать спецпредложения не только потенциальным клиентам, но и уже благополучно сведённым парам. Поэтому я не знаю, что делать! Свадьба через 10 дней, бюджет равен месячному бюджету моего родного городишки, а готовность – процентов десять! И это очень оптимистичный прогноз.
– Что готово? – выпустила Шаню из переноски, выставила её любимые желтые миски, налила воду и насыпала корм. Счастливая от смены обстановки собака тут же стала метаться от взволнованной Маечки к своим мискам, едва слышно порыкивая, чтобы дать понять, что едой она делиться не собирается.
– Они выбрали ресторан, забронировали его и…
– И?
– И все!
– Ну, а по какому поводу шум? Если есть место, то праздник организовать – плёвое дело, Майя. Через двадцать минут в переговорной, собирай всех, будем думать. Молодые когда приедут?
– Они на Мальдивах, будут завтра.
–Отлично, у нас сутки, чтобы приготовить три варианта, подбить смету и получить хороший премиальный фонд к Новому Году. Ты же хочешь поехать кататься на лыжах, а не пилить на электричке к бабушке?
–Да…
– Тогда, Маюша, готовность номер один, – в укромное место за диваном поставила старую лежанку, чтобы не таскать каждый раз груду вещей, задвинула портьеры, и уставшая от дороги Шаня, вдоволь напившись воды, медленно заковыляла в сторону своего места.
– Поняла, – девушка выбежала из кабинета.
– Спи, девочка моя, мама рядом будет.
Вот примерно так и начинался каждый мой день. Несмотря на то, что агентство было небольшое, штат тоже скромный, задач стояло много. Мы как-то круто за год стали набирать обороты, поэтому, скорее всего, придётся увеличиваться. Если честно, то мне этого совсем не хотелось, не потому что, чем больше штат, тем больше затрат, а потому, что искать, выбирать, обучать новый персонал – моя личная каторга. На это уходит очень много времени и сил, а коэффициент полезности не всегда совпадает с ожиданиями. Многие приходят сюда, как на юмористическое шоу. А несерьёзного отношения к работе я не терплю.
Через пятнадцать минут я вошла в переговорную, где уже собрался весь актив, они бурно обсуждали предстоящее торжество, Павлик спешно готовил цветовые макеты, мониторил площадь ресторана, расставлял столы, исходя из количества приглашённых, работа кипела.
