Kitabı oku: «S-T-I-K-S. Шустряк», sayfa 3
– Итак, чтобы ты понимал, мой дар кипятить воду, который ты видел, это так, для удобства, основной мой дар – это «Абсолютное скрытие». Вообще, разновидностей скрытия бывает много, кто-то может скрыть только себя, кто-то отводит глаза, но камера его видит и зараженные тоже, некоторые могут прятаться от сенсов и ментатов, а кто-то – скрывать целые машины. У всех есть свои плюсы и минусы, мой же дар, хоть и считается абсолютным, но у него есть и свои недостатки. Я могу скрыть все, что влезет в сферу диаметром порядка десяти метров, и скрыть так, что это невозможно обнаружить или почувствовать. Даже вплотную стоящий человек не увидит и не услышит, даже не унюхает тебя. К зараженным это относится в полной мере, но при этом пуля, выпущенная в тебя, попадет точно так же, и бегущий человек сможет сбить с ног, материально ты как бы продолжаешь присутствовать.
– Да ладно,– перебил я,– это же просто нереально.
– Усвой, что здесь другой мир и не перебивай, когда тебе дают информацию, еще и бесплатно. Другой положительный момент в том, что если ты идешь по траве и приминаешь её, то, как только эта трава покидает радиус действия дара, она снова будет ровная и свежая. Да и те, кто будут смотреть в это место, не увидят изменений, это не дает шансов понять, где ты, такой эффект называют восстановлением. Теперь о минусах, дар я могу активировать единовременно примерно на пятнадцать часов и спрятать что-то еще после активации уже нельзя, только то, что было изначально, откат перед следующей активацией около семи часов. Еще одна неприятность состоит в том, что если скрытый человек или предмет покинет радиус действия, он станет видимым, и обратного хода нет, хотя это также дает и плюс, который заключается в том, что из-под дара можно выстрелить. Никто не увидит вспышки и не услышит звука, но, увы, ничто не мешает убить всех скрытых одной пулеметной очередью. Именно из-за этих особенностей ты не можешь отставать от меня, отойти по нужде и так далее. Пока мы идем в скрыте, ты следуешь всегда рядом и следишь за этим сам, если ты вывалишься из него, то наш договор расторгнут, ни ждать, ни останавливаться ради тебя я не буду.
– Офигеть, – это все, что я смог вымолвить на сказанное, – а какой дар у меня?
– Не знаю, к сожалению, я не знахарь и в данном вопросе помочь тебе мне совершенно нечем, – ответил Косой. Оглядев уже собранного меня, добавил «пошли», после чего, соединив две ладони над головой, развел их в стороны, при этом между ними начала формироваться прозрачная сфера, отдававшая небольшой белесостью. – Не отставай, – сказал Косой и направился к склону углубления, в котором мы находились.
Выбравшись, я убедился, что предполагал правильно, мы были в том самом европейском лесу, а точнее, на его окраине, и направились в сторону города через поля с посадками, по которым мне уже довелось брести ранее. Примерно через четыре часа, подойдя к сооружениям на окраине города, где был виден огромный штендер с надписью «Texas chemical plant JBC», я очень удивился.
– Это что, кусок из Северной Америки? – спросил я, указав на вывеску.
– А у вас их что, две? – в ответ поинтересовался Косой.
– Да, конечно, Северная и Южная, постоянно грызутся за острова на перешейке Карибского моря и Мексиканского залива.
– Каких только миров нет, у нас она одна, на северном материке находится, а на южном там много кто еще есть, из больших помню Бразилию, Аргентину, Венесуэлу, кто-то еще, но я особенно не силён в географии. Как же у вас так вышло-то, что Америки две?
– Да у нас до второй мировой тоже была одна, но там так получилось, что еще раньше Мексика расширяться начала, уже к тридцатым годам слилась с Гватемалой и Никарагуа, следующие на очереди были Колумбия и Венесуэла, нефти там много. Они как поняли, что жареным пахнет, давай, мол, с США переговоры вести, да и стали их придатками, наподобие Гавайских островов. Потом грянула вторая мировая, нацистский третий рейх все страны по кольцу вокруг Российской Империи захватил, четыре года они перли вперед и остановить никто не мог, даже часть Китая уже оккупировали. Про европейскую часть континента вообще говорить нечего, там только Великобритания да Испания держались, а остальные либо лапки кверху, либо под сапогом кованным.
– Очень похожа история на мой мир, – сказал Косой, – но так далеко у нас они не зашли, пройдясь по Европе, на нас напали, но СССР их обратно загнал, в ту дырку, откуда они вылезли.
– СССР? – спросил я его. – Это что за страна такая?
– Это та страна, которая на месте вашей Империи в моём мире находится, но ты рассказывай дальше.
– Да что там рассказывать, нацисты стали испытывать проблемы с нефтью, те месторождения, что на них работали, не могли обеспечивать потребности, а новые требовалось либо построить, либо поднять из руин. В общем, решили они у Империи тогда отнять Кавказ, и это стало их ошибкой. Было тайное собрание лидеров: США, Российской Империи и еще нескольких стран, принята доктрина уничтожения нацистов и все закрутилось. Со стороны Европы США начало теснить, им было хорошо, немцы вообще до них добраться не могли, разве что корабли снабжения топили, Империя по всем флангам, да и Индия с Китаем очень ожесточённо сопротивлялись. Отступать им пришлось через Монголию и Казахстан, там они и потеряли самую важную наступательную силу, а потом еще два года их додавливали.
– Интересно, очень даже, а японцы что? У нас они на СССР напасть хотели, в союзниках с Германией были, у вас так же?
– Были, но ими занялись уже в конце, когда все кончалось, Штаты устроили показательную порку, на Токио и Окинаву сбросили атомные бомбы, мстили за Перл-Харбор.
–У нас такая же ситуация была, но города другие, совсем в другой стороне, а Америки-то две как получилось, я так и не понял, – продолжил он меня расспрашивать.
– Все просто, про то, что там два штата до войны получилось, я уже говорил, так вот, базы там были организованы военные, порт строился, а претензии соседей только увеличивались. Вот и подмяли под себя несколько бывших мексиканских провинций, а впоследствии большую часть Бразилии, поле чего под шумок второй мировой почти весь континент заняли. Попытки периодического сопротивления появлялись, но ни к чему не приводили. Разделились они на две позже, когда в послевоенные годы тряхануло мировую экономику, цены на нефть упали, северные штаты не хотели кормить новые, даже вторая гражданская случилась, что примечательно, у них её называли второй войной за независимость.
– Интересный у вас мир, встречал я тех, где есть Российская Империя, но, чтобы с двумя Америками, ни разу, ну да ладно, сейчас лучше ушами работать, чем языком.
За разговорами мы уже входили в город, тот самый, с высокими небоскрёбами, что я видел с холма ранее, некоторые из них были отмечены следами пожаров, выбитыми стёклами и прочими многочисленными разрушениями. По всей дороге, на которую мы вышли, минув границу кластера, валялись человеческие кости, источавшие неприятный запах падали. Множество раскуроченных машин лежало на самом асфальте, а некоторые были выброшены на газоны неведомой силой. Проходя мимо одной из таких, я увидел, что она вскрыта, словно гигантский консервный нож разрезал крышу ровно пополам и отвернул части крышки в разные стороны.
Кровавые следы были повсюду, но кровь уже утратила свою яркость, приобретя грязно-бурый оттенок. Я обратил внимание на иссохшие остатки внутренностей, валявшихся возле одной из машин, и сморщился из-за подступившего к горлу кома.
– Хочешь блевануть? – спросил он, заметив моё выражение лица.
– Не очень, – соврал я, – просто не привык к такому зрелищу.
– Привыкай, где было много людей при переносе, там всегда такое будет. Здесь видишь, дорога из асфальта резко в грунтовку ушла, – он махнул рукой назад, и я заметил, как там резко оборвался асфальт.– Люди, когда все началось, в панике пытались уехать из города. Вылетев неожиданно на гравийку, остановились или разбились, началась свалка. Ну, а пришедшие твари ели всех там, где застали, но тут ещё ничего, страшнее, когда кластер переносится днем и на краю оказывается крупный торговый центр, к таким местам даже я предпочитаю не ходить.
Представив себе описанную картину, я в очередной раз еле сдержал ком в горле, продолжая идти за Косым. Дорога отделяла жилые высотки от промышленной зоны, со стороны которой мы и пришли. Рядом с ними виднелись аляповато раскрашенные детские игровые площадки, что-то вроде миниатюрного стадиона и спортивные турники. Когда мы обходили сгоревший автобус, я увидел в центре отдаленного перекрестка три человеческие фигуры.
Издали казалось, что люди просто остановились и задумались о том, куда им идти дальше, но, присмотревшись, заметил странности в их поведении. Покачиваясь с носков на пятки, рвано дергая головами, они стояли в центре пересечения четырёх дорог, причем так, что каждый из них смотрел в свою сторону, ожидая чего-то. Вспоминая описание и картинки из бегло просмотренного бестиария местной фауны зараженных, я без труда в двух из них опознал «пустышей» или «прыгунов». На них еще имелась одежда, а вот третий был голым, что является признаком более развитого зараженного, способного к быстрым передвижениям на значительные дистанции, таких классифицировали «бегунами».
– Что это они тут забыли, неужто не всех медляков дожрали, – бросил Косой в их сторону и погодя добавил, – кластер этот для Пекла не очень быстрый, грузится раз в три недели примерно.Уже через неделю тут обычно нет никого, все подъедают сначала матерые, а уж потом и те, кто помельче, а вот эти выжили.
– Может, их убить? – решил спросить я, не отрываясь от разглядывания троицы.
– Да смысла нет, можно было бы в стрельбе тебе потренироваться, но до кластера, где я планировал тебя вооружить, идти еще нужно. В основном там в тех или иных вариациях грузится часть города, где в одном из административных зданий располагается спецслужба, какая, я не вдавался в подробности, но год у них на календарях две тысячи двадцать седьмой и вооружение зачетное. Хотя мне как-то очень сильно повезло, и там загрузился кластер нолдов.
– Нолды? – поинтересовался я значением нового слова.
–Нолдами называют тех, кто очень сильно опережает по технологиям, когда прям кардинально отличаются. Сюда, в СТИКС, проваливаются части из примерно одного и того же времени, поэтому, как правило, все всегда едино, но иногда происходит так называемый «временной сдвиг кластеров».
Тогда меняется время в мирах, из которых их сюда переносит, бывает, что на постоянно, а бывает, что дернет на одну перезагрузку и все, может быть даже нестандартной длительности, на день или на два. Вот при таких вывертах и прилетел кластер, где год на календаре был две тысячи семьсот пятый.
– Сильно другие технологии?
– Да по-разному, вот например, мою винтовку видишь? – продемонстрировал своё футуристическое оружие Косой. – Оно от нолдов, подобрал как раз на том кластере несколько штук. Наши ученые разобрали одну и определили, что сделана она из пластика, но крепость его такая, что пробить можно только выстрелом в упор из калибра четырнадцать миллиметров или больше, ни повторить, ни понять, как синтезировали такое, наши не смогли. Чтоб стрелять, патроны не нужны, энергетическая она, в общем, принцип работы её источника питания вообще загадка, выглядит он, как сфера с двумя контактами из сверхпроводника, выдает полмегаватта, не напрягаясь. У нас их, как миниэлектростанции используют, но редкость это страшная, как пять штук подобрал, так и не встретились более. Когда наши разобрали одну сферу, что-то в ней закипело и вытек металл, на ртуть похожий, только черный, так и не определили, что это вообще такое. Пока что самая популярная версия состоит в том, что внутри этой сферы находится микросингулярность, которая из электродов поглощает заряды разнонаправленные, вот и получается разница потенциалов. Выводы эти сделали из анализа самих электродов, остальное загадка. Еще у винтовки, помимо источника питания, есть блок формирователя боезапасов и сам разгонный блок, стреляет с такой скоростью, что вокруг снаряда плазма образовывается, в общем, мама не горюй, броню БТРа пробивает навылет. А вот с боезапасом тут казус, блок формирователя создаёт патроны из ничего, – на этих словах Косой поймал мои круглые глаза, – ну, не совсем, чтобы из ничего, а судя по всему, из примесей, что в воздухе имеются. Максимум за час создает запас в полторы сотни штук и никаких обойм не предусмотрено, так что, если отстрелялся, сиди и жди. Хотя индикатор имеется цветовой, изменяющий цвет по мере расхода и накопления. Вот видишь, ничем не горит, – показал он верхнее углубление на рукояти, – точнее, горит, но ты не видишь, инфракрасный свет тут, а когда пустой – горит ультрафиолетовый, судя по всему, диапазон восприятия цветов у них шире, чем у нас, но перед тем, как израсходовать последнее, долго фиолетовый светится.
– Да, это прям сильно отличается от тех технологий, что в моём мире, – выдохнув, посетовал я. Сделал себе зарубку о таком оружии, и о том, что необходимо запомнить кластер, где его можно раздобыть, хотя если верить его рассказу, то шансов почти нет.
– Для меня, конечно, идеально подходит, а при реальных боях 150 выстрелов это совсем ни о чем, – продолжил Косой и стал заходить в вынесенный вместе с дверью проём просторного помещения на первом этаже здания.
– Фу, ну и вонь,– прикрыл я лицо рукой, почувствовав резко усилившийся запах тухлятины в плохо проветриваемом помещении. – Как ты это терпишь?
– Привыкнешь, все привыкают, только не вздумай открыть какой-нибудь ларь или холодильник, не то скончаемся тут от вони. Сам понимаешь, с электричеством тут напряг, сейчас идем по стеллажам, берем только консервы и воду, остальное, что душе хочется, из непортящегося. Не забывай держаться рядом, следи за дистанцией и постарайся не задеть что-нибудь, что упадет и покатится далеко, создавая шум.
– Понял, а гигиену? – спросил я, так как была у меня с ней напряжёнка.
– Зайдём, не вопрос, – ответил он.
Примерно полчаса мы ходили гуськом по рядам большого магазина и подбирали необходимое, я пополнил запасы крупы и мясных консервов, не забыл и про макаронные изделия. По наставлению Косого взял специи для рыбы, и вообще он объяснил, что рыбалка здесь довольно выгодное занятие и, в отличие от охоты, тихое.
Закончив с мародёркой магазина, перед выходом Косой попросил меня попрыгать и на мой вопросительный взгляд пояснил, что хочет проверить укладку на шумность. Я несколько раз подпрыгнул на месте, после чего он проделал то же самое.
– Сейчас мы тут можем хоть из пулемёта стрелять, но ты не всегда будешь ходить со мной, поэтому должен привыкать вести себя тихо, у развитых тварей слух такой, что брякающий рюкзак за сотню метров услышат. Имей в виду, что СТИКС не прощает суеты и шума, еще курева и глупости.Нам сейчас нужно миновать этот кластер, на соседнем в небольшом леске элитный клуб отдыха располагается, там останемся на ночёвку, – продолжил он на ходу.
Покинув магазин, мы направились вдоль границы кластера через жилые постройки, проходя двор за двором, я наблюдал почти идентичную картину в каждом из них. Возле подъездов валялась масса человеческих костей, объеденных дочиста, видимо, когда все начинается, люди выходят во дворы, чтобы обсудить произошедшее, где их застают твари. В одном из арочных пролётов мелькнула, всего на секунду задержавшись в нём, фигура человека, но на него он был похож только тогда, когда остановился, замерев, и стал оглядываться, встав на две конечности. Серая кожа, лысая голова и полное отсутствие одежды указывало на его развитость, я быстро достал брошюру, чтобы найти его в бестиарии. Такие классифицировались как лотерейщики, потому что в его споровом мешке редко может попадаться одна горошина. Их еще принято называть жрачами, поскольку в отличие от менее развитых тварей, зубы и челюсть у них совсем не похожи на человеческие, позволяют более эффективно убивать и поедать свою добычу. Судя по описанию, его не одолеть голыми руками, если нет боевых даров. Оглядевшись, как будто к чему-то принюхиваясь, лотерейщик опять встал на четыре конечности и припустил с дикой скоростью.
Покинув жилой сектор, поднялись на транспортную развязку, прошли до второго съезда и двинулись по нему дальше. Через двести метров асфальтовое полотно с четырьмя полосами резко прервалось, и на его месте возникла едва ли двухполосная накатанная лесная дорога, демонстрируя очередную границу кластера. И раньше по дороге я видел множество разбитых или раскуроченных на запчасти машин, но в этом месте их было особенно много, судя по всему, ситуация была схожа с предыдущим стыком, но тут дорога уходила в густой лес, и свалка из-за этого была значительно больше. Усугублялось все увиденным мною знаком с надписью «сто десять», ограничивавшим скорость на этой дороге, в тумане это вызвало ужасные последствия. Пробравшись через груды искорёженных машин, мы попали на дорогу, с обеих сторон окруженную густым хвойным лесом, и, пройдя по ней примерно с километр, вышли на ухоженное поле. Косой обернулся, посмотрел на то, как я осматриваюсь, и пояснил:
– Это элитный гольф-клуб, занимает большую часть этого кластера, тут заночуем и помоемся, – пояснил он, указав направление на домики, стоявшие с краю и отделенные от поля лесополосой.
Взяв направление по прямой, а не по дороге, так как поле было весьма удобно для пешего передвижения, мы устремились напрямик.
– Интересное место, – высказал я свои мысли, оглядываясь.
– Проваливается сюда часть поля для гольфа, бассейны, с десяток одноэтажных домиков, разделенных широкими лесными просеками, вот в одном из них и отдохнём.
– Помоемся, это хорошо, но как, электричества же нет? – удивился я.
– Водонапорную башню видишь, вон за теми деревьями? – указал он направление на другой край поля.
– Вижу, – подтвердил я, приглядываясь.
– Вот она и все коммуникации в порядке, вода в домики поступает, хоть и не резво.
От разговоров о мытье у меня еще больше зачесалась голова, и не только она, даже почувствовал прилив сил с желанием бежать вперед. Пройдя поле, мы вышли на другую, более облагороженную дорогу с асфальтовым покрытием и бордюром по краю, которая также выныривала из густого хвойного леса. Пройдя немного по ней, мы подошли к сторожке со шлагбаумом, за стеклом которой обессиленно стучал руками в дверь медляк, так называются в бестиарии зараженные, которые от истощения или ранений практически не могут двигаться, об этом я уже прочитал. Молодой на вид охранник при полной форме и даже с кобурой на поясе совершенно не обращал на нас внимания, даже когда мы подошли почти вплотную, продолжая стучать в дверь.
– Познакомься, это Сэм, – сказал Косой и тут же, вскинув оружие, сделал один выстрел, больше похожий на звук резко вышедшего из отверстия воздуха, который был почти полностью заглушен звуками пробитого стекла.
Охранник, раскинув мозгами на противоположную стену, осел, а я увидел аккуратные отверстия, как в стекле, так и в стене напротив, которая явно не стала препятствием для пули этого оружия.
– Внушает, – высказал я свое мнение о мощности и бесшумности оружия.
– Не повезло ему, был на смене, когда обратился, а мозгов ручку нажать нет, вот и долбится от бессилия, а дверь укрепленная, ну да ладно, урчание нам его тут не нужно. Они, когда видят добычу, урчать начинают, издавая такой утробный горловой звук, по крайней мере, мы его так слышим, а вот остальные зараженные этот звук слышат на больших расстояниях и воспринимают как приглашение к столу. Поэтому при любой возможности не давай им заурчать или убивай быстро, чтобы другие не успели понять направление, – пояснил он.
– А вдруг тут еще есть? – настороженно поинтересовался я.
– Нет, в радиусе метров семисот никого, кроме мелких животных и птиц, да и раньше тут никого не замечал, я это место часто использую для отдыха. Судя по всему, постояльцы и персонал быстро сваливают отсюда, остаётся лишь этот охранник, да еще пара костяков валяется в районе администрации, на этом все. Кто-то, кто помощнее, своими перекусывает и уходит отсюда, но расслабляться никогда нельзя.
Косой поднял руки вверх и то еле заметное белесое поле, что нас окружало, разлетелось на мелкие лоскутки, медленно оседавшие на землю, словно лопнувший мыльный пузырь.
– Ну все, ты относительно свободен, я снял скрыт.
– Понял я, – кивнув, ответил ему.
Первый домик, отделенный от дороги широкой лесопосадкой, был метрах в ста от сторожки. Создавалось впечатление, что вообще эту базу строили прямо в лесу, уж больно рослые и старые деревья вокруг. Проследовали к входу и стало понятно, почему это элитный клуб. Домик, нет, скорее, домище, хотя и был одноэтажным, но внушал уважение высококачественными и дорогими материалами в отделке, кованым ограждением и роскошными элементами декора.
Электронный замок приветливо пропустил нас, не проявляя положенных ему защитных реакций по причине тотального отсутствия энергоснабжения. Убранство домика однозначно намекало на непростых посетителей данного места, огромная основная комната, в которой были двери в рабочий кабинет и две спальни, каждая из которых представляла полноценную небольшую квартиру с разделенными санузлами, включающими джакузи и выход к общему крытому бассейну. Пройдя следом за мной, Косой прикрыл массивную входную дверь, потянув ручку на себя, начал спаивать с помощью своего дара металлическую окантовку двери и металлический дверной косяк. Закончив портить красивое изделие, по-хозяйски зашел в подобие кухни, взял графин с водой и облил из него дымящуюся отделку массивной двери.
– Осмотр закончил? – поинтересовался Косой, разделавшись с дверью.
– Да, неплохо, а что с террасой, там же вокруг бассейна стеклянные окна? – спросил я, указывая на выход из комнаты.
– Там все бронированное, а от того, кто их разобьёт, и стена здешняя не спасет, так что неважно, но и мелькать в бассейне не нужно. Тут, кроме гостя на проходной, никогда никого не было, но сам понимаешь, СТИКС не любит беспечность, так что бассейн не вариант.
– Да мне не поплескаться, а помыться бы, – жалобно протянул я, намекая на сказанное им ранее.
– А вот это мы сейчас организуем, – растягивая улыбку, произнес Косой и, специально коверкая слова, добавил явно крылатую, но совершенно мне неизвестную фразу, – как в лучших домах лондОна и парЫжу. Иди, наливай себе примерно треть воды в ванну, в любой комнате по вкусу, как наберешь, кричи, я согрею.
Я, недолго думая, почесал голову и направился в правую от входа комнату. Бросив рюкзак, первым делом побежал включать воду. На моё удивление, открыв кран, я и вправду увидел струю воды, без сильного напора, но достаточную, чтобы справиться с наполнением этого миниатюрного бассейна. Ванна, если это так можно было назвать, явно была рассчитана не на одного человека, имея пять мест для сидения, хотя сюда можно было засунуть не меньше семи человек. Глубина оной так же внушала уважение, как и множественные отверстия с прибамбасами для гидромассажа. Долго задерживаться я не стал и рванул в комнату, чтобы раздеться. Целых пятнадцать минут я ждал, пока та заполнится на треть, и тут же крикнул Косого. Зайдя, он по-хозяйски пододвинул стул, присел на него и сунул руку в воду.
– Ты как насчет выпить? – спросил Косой.
– Да в принципе не брезгую, – ответил ему я.
– Тогда иди вон туда, та комната типа бара, совмещенного с кухней, погляди, что приглянется, а мне вон тазик подай из шкафа, я тебе льда сделаю.
Я открыл шкаф, в котором лежала деревянная утварь банного назначения, взял небольшой тазик, подставил под кран, и когда он заполнился наполовину, поставил на столик рядом с Косым. Зайдя в указанное помещение, я увидел просто огромный винно-коньячный бар, сделанный в углу помещения. Перебрав добрую половину случайно выбранных бутылок вина, виски и коньяка, я не смог найти ни одного знакомого названия. Единственная ёмкость, за которую зацепился глаз, имела надпись «Макларен», с весьма необычной формой явно ручной работы. Еще когда взял её в первый раз в руки, удивился названию, в каком-то мире это элитный бренд виски, а в моём это был знаменитый гонщик, вот тебе и различия. Закончив разглядывать бутылку, я поспешил назад, где и наткнулся на выходящего из комнаты Косого.
– Сразу в ванну не лезь, достань еще один тазик, коврики убери, да помойся прямо на полу, вода тут нормально уходит, а уж потом с бокалом виски расслабляйся, сколько душе угодно.
– Спасибо, так и сделаю, – ответил я ему, моментально шмыгнув в ванную.
Увидев на столике тазик со льдом, я вспомнил, что заметил на кухне ведерко для напитков, пока выбирал бутылку. Положив бутылку и бокал, метнулся обратно за ведерком, куда наколол льда, разместив в нем бутылку. Пока в основной ванной вода разбавлялась, я успел помыться, в шкафу был огромный комплект всякой гигиенической утвари, от геля для нежных и не очень мест до бритвенных принадлежностей, коими я тоже воспользовался. Проверяя на запах колпачки с аромадобавками для ванны, остановился на понравившейся, плеснул ее содержимое в ванну, отправившись следом.
Какая же это была обыденная в прошлой жизни вещь, и какая же она сейчас желанная, предался я теплым воспоминаниям, отмокая окончательно. Вспомнил про книгу, достал её, аккуратно проверил на промокаемость, все-таки не показалось, она действительно сделана не из бумаги, не мнется, не намокает, но это и к лучшему, пока не заучу наизусть, из рук не выпущу. Прочитал про горох, так называют желтоватые, похожие на мокрый сахар гранулы, что добываются из споровых мешков зараженных так же, как и спораны.
Горох, в отличие от споранов, служит для развития даров или при сильных ранениях, усиливая регенерацию, но не является ежедневной потребностью, да и передозировка опасна обращением в кваза. От рецепта его приготовления невольно поморщился, в отличие от споранов, что растворяются в любом спиртовом растворе, эти растворяются в уксусе, а уж потом гасятся содой и фильтруются через ткань, так же, как и спораны.
Перестав морщиться, представляя, как я пью эту дрянь с уксусно-содовым вкусом, перешел к жемчугу, с которым все было интереснее. Жемчуг добывался только из очень развитых монстров, а гарантированно из того, что стоит на вершине пищевой эволюции. Невольно стал разглядывать бестиарий и просматривать характеристики, содрогнулся. В общем, монстр, что носит жемчуг, с большей вероятностью добудет тебя, чем ты его.
Сам же жемчуг бывает трех видов, отличия в них только в объёме энергии, что получит тело иммунного для развития даров и её чистота, непонятно пока все это, рано еще думать о жемчуге. Запомнил лишь, что черная – самая плохая, красная лучше, но ненамного, а вот белая, белая – та гарантированно открывает новый дар, максимально развивает предыдущие, может не иммунного до обращения сделать иммунным, или кваза в обычного иммунного обратно превратить, и негативных эффектов быть никогда не может. Видимо, этот жемчуг только в самых развитых зараженных бывает, еще раз открыл бестиарий и посмотрел на картинку элитника.
Прочитал про климат местный, и улыбнулся от того, что тут повсеместно не теплее тридцати и не холоднее тринадцати градусов ночью, если, конечно, рядом кластер с раскалённой пустыней или зимней Якутией не загрузился и то до тех пор, пока температура не выровняется. Это хорошо, меньше проблем с одеждой. Информация о луне с картиной звездного неба была лишь вскользь упомянута и была уже мне известна, а вот эффект, который я наблюдал с солнцем на закате, бывает виден лишь только в перезагруженных кластерах.
Еще полезной информацией стало то, что обращение людей в пустышей на кластерах также происходит с разной скоростью, на одних за часы все оборачиваются, на других на несколько дней все растягивается, но никогда дольше семи суток. Признаки обращения простые, недомогание, агрессия, а самое главное то, что незадолго до мутации говорить человеку совсем тяжело становится, хотя сама трансформация для него самого проходит безболезненно и незаметно.
Вода уже остыла и стала некомфортной, с неохотой я решил закончить приём водных процедур, еще нужно было постирать вещи и отдохнуть. Закончив со стиркой, выйдя в комнату, я заметил через открытую дверь, что Косой в большой комнате занимается перекладкой своего рюкзака, доукомплектовывая его найденным алкоголем, напитками и съестным. Взял себе на заметку, все всегда должно быть готово так, чтобы я мог уйти, мгновенно взяв рюкзак с вещами, когда этого потребует ситуация. Я молча подхватил свой и двинулся к Косому, при моём приближении тот лишь усмехнулся.
– Запомни Артём, в СТИКСЕ у тебя с собой должны быть всего две вещи: чем защититься и живец, остальное не очень важно, если ты выжить хочешь. Поэтому умные рейдеры используют такую укладку, чтобы в любой момент можно было выбросить весь хабар, кроме перечисленного выше, унося максимально быстро ноги, – печально выдохнув, добавил, – много народу умирает от того, что хабар сбросить жаба не позволяет, знавал я таких.
Я поставил рюкзак на другой край огромного стола из красного дерева с резными ножками, принявшись также проверять укладку. Помимо моей части продуктов, приготовленной для меня Косым, я положил найденный бритвенный станок с приличным количеством лезвий в запасе, зубную пасту со щеткой, что нашёл в ванной, и мыло. Закончив с подготовкой вещей, я уснул ещё засветло, этот переход отнял у меня почти все силы, и я еще в ванне почувствовал ломоту в мышцах.
Каждый из следующих четырёх дней был похож на предыдущий в блуждании по постапокалиптическим кластерам, с ночевками в квартирах, так Косой обозвал те небольшие комнаты в многоэтажных муравейниках, встречавшиеся тут повсеместно. Косой очень улыбался, когда я рассказал о том, что в Империи есть норма минимальной жилой площади, которая установлена в размере восемьдесят квадратов на человека или сто квадратов на семью. Отсмеявшись, он мне поведал, что в СССР вообще существовали квартиры, обозвав их коммуналками, где жила не одна и даже не две, а иногда по десять семей, я просто ужаснулся от такого.
Двигались мы без остановок и привалов, только завтракали да ужинали, по пути периодически посещая продуктовые и немного реже вещевые магазины. Уже на второй день желание разглядывать достопримечательности и крутить головой в удивлении пропало, все окружающие пейзажи отличались друг от друга незначительно.
Единственное, что продолжало вызывать интерес, это твари, коих нам по пути попадалось достаточно, но малоразвитых, как в первый раз, я уже не видел, а вот более крупные сородичи попадались постоянно. Лотерейщики – самые многочисленные представители из тех, что я видел, в основном своим видом напоминавшие людей, разве что в глаза бросалась лысеющая голова да деформированная челюсть.
