Kitabı oku: «Дорогие девушки»

ПРОЛОГ

«Сегодня ночью мне в голову пришла забавная мысль. Индуисты верят в переселение душ. Так? Так. Получается, что тысячелетиями на свете живут практически одни и те же люди, но в разных обличиях. „Пускай живешь ты дворником – родишься вновь прорабом. А после из прораба и до министра дорастешь“. Примерно так. Но ведь население земли растет! Что при неизменном количестве душ выглядит странновато. Количество душ неизменно, а количество тел с каждым годом увеличивается. Дураку понятно, что душ на всех не хватит.

Но ведь мы живем, плодимся и неплохо размножаемся. Напрашиваются два вывода. Либо половина жителей земли живет без душ. Что в принципе объясняет все безобразия, которые творятся на земном шаре. Либо кто-то там наверху вынужден резать каждую душу на куски, как именинный торт, чтобы каждому досталось хотя бы по кусочку. Это тоже многое объясняет.

В любом случае, ситуация с душами довольно поганая. А значит, Царства Божьего на земле нам не видать как собственных ушей. Да ладно царство. Самое обидное, что такие псы, как я, никогда не останутся без работы. Более того – чем мельче будут душонки, тем больше у нас будет работы.

За ужином поделился этой мыслью с Ириной. Объяснял долго, путано, сбиваясь с мысли. В общем, очень долго объяснял. Пару раз приложился к стакану, чтобы перевести дух и поднабраться сил. Ирина слушала молча, но при этом смотрела на меня как на полного идиота. А потом притащила из книжного шкафа книжонку какого-то поэта из современных. Раскрыла и ткнула пальцем в строки. Вот в эти вот:

 
«Но ведь растет народонаселенье.
Твои индусы, брат, не замечают?
Вот наши души – новые творенья?
Иль это прежние, дробясь, мельчают?»
 

Всего четыре строки. А я пыхтел десять минут, чтобы объяснить. До чего все-таки удивительная вещь эта поэзия. Каждое слово стоит двадцати.

Не знаю почему, но мне стало обидно. Вероятно, это из-за того, что за ужином я принял грамм триста водки, а после водки я всегда становлюсь болтливым, обидчивым и сентиментальным.

С Ириной у нас по-прежнему швах. Как две половинки одного куска. Только один из них свежий, ароматный, смазанный бутербродным маслом, а второй – засохший, черствый, грязный, несъедобный. Который из этих двух кусков я? Ответ очевиден.

Вообще, забавный у нас с ней был разговор.

– Ир, – говорю, – может, сходим куда-нибудь? Развеемся.

– Куда? – спрашивает, а сама смотрит так холодно, не глаза, а две замерзшие лужицы.

– В кино, – отвечаю. – Мы с тобой сто лет не были в кино.

– Турецкий, но ты ведь на самом деле этого не хочешь.

– Может быть, – отвечаю. – А может быть, хочу.

– Если и хочешь, то не со мной.

– А с кем?

– С кем-нибудь другим. Помоложе да поярче меня и другого пола.

Хотел возразить, а потом махнул рукой. Что тут скажешь? «Может, да. А может, нет». Хорош ответ.

– Ладно, – говорю. – Тогда ты, наверно, не будешь возражать, если я проведу остаток вечера в баре?

– Что ты, – говорит, – милый. В последнее время бар тебе – дом родной. Разве я могу лишить человека дома?

– Не можешь, – отвечаю с кривой ухмылкой.

Она пожимает плечами:

– Тогда к чему эти вопросы? Иди куда хочешь.

Встала, собрала тарелки, бросила их в раковину и ушла в спальню. Вот и поговорили.

Ладно, я не в обиде. Бар так бар. Но на душе осадочек. И эти дурацкие вопросы в голове… Все время крутится – «Что же с нами, черт возьми, происходит? И когда это началось? И что такое „это“?

Кстати… вернее, совсем некстати, но… сегодня вечером позвонил Плетнев. Говорит, утром в «Глорию» заедет какая-то барышня. Барышня «жутко волнительная». Позвонила и раскудахталась в трубку: «Подруга пропала! Убили, зарезали, утопили! Жуть! Кошмар!» В чем там суть я так и не понял. Не до того было. Вообще, надо завязывать с «Глорией». Надо, Саня, надо. Чувствую себя детсадовским полицейским. Скоро буду подряжаться на поиски детских подгузников.

Частный детектив, специалист по поиску украденных подгузников Александр Турецкий! Звучит неплохо. Может быть, даже прославлюсь на этом поприще, и мою физиономию напечатают на обложке журнала «Работница». Чем не слава?»

Александр Борисович усмехнулся, пару секунд помедлил, потом закрыл тетрадь, бросил ее в верхний ящик стола и запер его на ключ.

Рука потянулась за сигаретами, однако пачка была пуста. «Черт!» – сказал Александр Борисович, смял пачку в кулаке и яростно швырнул ее в урну для бумаг.

На кухне Турецкий долго рылся в шкафах, затем пошарил на антресолях, однако сигарет нигде не нашел. На улицу идти не хотелось. Александр Борисович потихоньку прошел в спальню и прислушался к дыханию жены. Ему показалось, что дышит она неровно, прерывисто.

– Ир, – тихо позвал Турецкий.

Ответа не последовало.

– Ир, ты не спишь?

– Сплю, – ответила жена.

– Слушай, ты не видела мои сигареты? Целый блок где-то оставался.

Ирина протянула руку и включила лампу. Сонно поморгала, привыкая к свету, затем посмотрела на часы.

– Турецкий, ты разбудил меня в два часа ночи, чтобы спросить про сигареты? – спросила она с металлом в голосе. – У тебя совесть есть?

– Если бы не было, я бы дождался четырех часов утра, – ответил Александр Борисович, стараясь сохранить «хорошую мину при плохой игре».

– Что ж, ты всегда был эгоистом. Твои сигареты на балконе. В красной тумбочке. Это все?

– Слушай, Ир, чего мы все время ссоримся, а?

– Посмотри на часы и поймешь.

– Да я не про сейчас говорю. Я вообще.

– Насчет «вообще» спросишь в другой раз. Когда будешь чуточку потрезвее. Спокойной ночи, гражданин начальник.

– И вам того же.

Ирина выключила лампу, и Турецкий вышел из спальни. Настроение было окончательно испорчено.

ГЛАВА ПЕРВАЯ
ЛЮБОВЬ

1

– Не знаю, Марина, мне кажется, что ты сильно преувеличиваешь. – Хрупкая, коротко стриженная и очень ухоженная брюнетка отпила из бокала глоток коктейля и облизнула губы быстрым красным язычком. – Все не так уж и плохо.

– А я и не говорю, что плохо, – пожала плечами ее собеседница, стройная, смазливая блондинка, из тех, про кого обычно говорят «ноги от ушей» и «девяносто-шестьдесят на девяносто». – Просто мне все надоело, понимаешь? Год идет за годом, а в жизни ничего нового.

Брюнетку звали Люда Шилова, она была владелицей фитнес-клуба и пары салонов красоты на севере столицы. Блондинку – Марина Соловьева. Она нигде не работала, жила на то, что оставил ей при разводе бывший супруг (и, судя по ухоженному виду, очень даже неплохо жила), и обожала экстремальные виды отдыха.

Вот уже десять минут Марина рассказывала Люде о том, какой пресной стала ее жизнь, пытаясь вызвать в подруге сочувствие и получить от нее моральную поддержку. Однако Люда не готова была поддержать подругу. Самой-то ей скучать было некогда, салоны и фитнес-клуб отнимали слишком много времени.

Люда была убеждена, что для Марининой хандры люди давным-давно придумали определение, и звучало оно так: «Девка с жиру бесится».

Марина закурила, а Люда посмотрела на ее тонкое, томное, капризное лицо и сказала:

– Тебе нужно сменить обстановку. Съезди куда-нибудь, развейся.

– Куда? – насмешливо прищурив зеленые глаза, поинтересовалась Марина.

Люда пожала плечами:

– Ну, не знаю. Если надоел юг, смотайся на север. В тундру, на Аляску. Покатайся на оленьих упряжках, поешь строганину, поохотся на белых медведей.

Марина усмехнулась.

– Ага. И потрахайся с моржами, так что ли?

– Почему обязательно с моржами. Там ведь есть эти… как их… чукчи. Или эскимосы. Наверняка среди них есть настоящие самцы. Они ведь живут как первобытные люди – все добывают своими руками.

Марина хрипло засмеялась.

– Хороший совет, ничего не скажешь. Может, мне еще в угольную шахту спуститься? Там тоже самцов хоть отбавляй. Все здоровые, черные и с отбойными молотками наперевес!

Тут рассмеялась и Люда.

– А вообще тебе нужен хороший роман.

– У меня недавно был роман.

– У тебя была постель, – возразила Люда. – А я говорю про настоящий роман. С цветами, стихами, влюбленностью и ревностью.

Марина удивленно-насмешливо уставилась на Люду.

– Подруга, мне тридцать один год, – сказала она. – Какая к черту влюбленность?

Люда нахмурила лоб и кивнула:

– Да, ты права. В нашем возрасте влюбиться трудно. Практически невозможно. Но, с другой стороны, можно поиграть в любовь. Вообразить, что все это по-настоящему. Найти мужика посимпатичнее, с бицепсами и мозгами и…

– Где ты такого найдешь?

– Ну, иногда встречаются.

– Где? В голливудских фильмах?

Люда отхлебнула коктейль, почмокала губами и сказала:

– Знаешь что: тебе нужен мужик, который бы не знал, что у тебя полно денег. Кто-нибудь совсем посторонний, не из нашей тусовки.

Марина выпустила изо рта тонкую струйку дыма и дернула уголком губ.

– Где ж я такого возьму?

– Над этим нужно подумать. Я бы предложила тебе кого-нибудь из своих знакомых, но ты же мой «контингент» знаешь. Либо козлы, либо женатики.

– Женатика не хочу, – поморщилась Марина. – Я этого добра нахлебалась.

– А я тебе и не предлагаю. Я просто размышляю вслух. – Люда допила коктейль, взяла со стола сигареты и откинулась на спинку стула.

Закуривая, она наморщила лоб, усиленно соображая, где же найти подруге «совсем постороннего» мужика. Однако ответ нашла сама Марина.

– Знаю! – сказала она вдруг. – Знаю, где такого найти!

– И где? – с любопытством спросила Люда.

– В Интернете!

– Ты с ума сошла. Женщины нашего круга в Интернете не знакомятся.

– Я тебе про то и говорю. Как ты правильно заметила – это «совсем другая тусовка».

В глазах Люды читалось сомнение.

– Ну, не знаю, – медленно проговорила она. – Как-то все это странно.

– А заниматься сексом с незнакомцем в туалете самолета – это, по-твоему, не странно?

Люда дернула плечом.

– Это было всего раз, – весело ответила она. – И потом, мне в голову ударило шампанское, а он был такой красавчик. Я бы никогда не поступила так снова.

– Ой ли? – насмешливо прищурилась Марина.

– Конечно, нет. Я стала старше и умней.

– А тот грузин из автосалона?

– Какой грузин?… А, ты про того. Ну, это была случайность. Я не собиралась с ним спать. Все как-то само собой получилось. – Люда стряхнула с сигареты пепел и улыбнулась приятным воспоминаниям. – А он был хорош. Настоящий горячий кавказец. Нечасто найдется мужчина, который сможет меня совершенно вымотать за ночь. А ему это удалось.

Глядя на довольную физиономию подруги, Марина рассмеялась.

– И после всех этих «случайностей» ты говоришь, что знакомство по Интернету – это странно? – со смехом сказала она.

Люда, однако, не совсем избавилась от скепсиса. Она лениво пожала плечами и сказала:

– Что ж, подруга, поступай как знаешь. В конце концов, это твоя жизнь. Да и потом, никогда ведь не знаешь, где встретишь свою судьбу. Может, найдешь себе по переписке молодого арабского шейха, и он увезет тебя отсюда куда-нибудь на Луну. Но ведь ты и на Луне не успокоишься, вот в чем проблема. Кстати, тут недалеко есть Интернет-кафе. Если хочешь, зайдем. Там подают неплохое мороженое.

2

– Да нет же, не сюда! Сразу видно, что среди твоих мужчин не было президента компьютерной фирмы. – Люда забрала у Марины «мышку», навела курсор на нужную ссылку и легонько щелкнула.

На экране появился маленький забавный купидончик с луком и стрелами в руках.

– Вот, теперь смотри, – комментировала свои действия Люда. – Если хочешь найти себе заграничного мужа, жмешь на левую кнопку…

– А если нашего, доморощенного? – спросила Марина, с любопытством глядя на экран монитора.

– Тогда – на правую.

– Жми на правую!

Люда щелкнула правой кнопкой мыши, и на экране появилась галерея цветных фотографий.

– Ого! – улыбнулась Марина. – Сколько красавцев, жаждущих надеть на шею хомут! И откуда только они берутся. Среди наших с тобой знакомых таких днем с огнем не сыщешь.

– Просто мы общаемся не с теми мужчинами, – сказала Люда.

Девушки принялись разглядывать фотографии.

– Вот этот вроде ничего, – сказала Люда, наведя курсор на светловолосого, румяного мужчину. – Прямо кровь с молоком.

– Ага. Настоящий деревенский пахарь. Я, конечно, жажду разнообразия, но не настолько. Тем более ему всего двадцать восемь. Совсем ребенок, мне с ним и поговорить-то будет не о чем.

– Зато в постели должен быть горяч. Ну а рядом с ним? Вот этот – с боксерским носом. По-моему, ничего.

Марина, прищурившись, посмотрела на фотографию.

– Да ты что, у него же рожа уголовника! Меня с ним ни в один приличный ночной клуб не пустят.

– У человека с такой физиономией должен быть свой ночной клуб, – насмешливо заметила Люда. – Ладно, не хочешь, как хочешь. Смотри сама.

Марина еще раз окинула взглядом галерею фотографий и наморщила нос.

– А это все? – спросила она.

– Те, что с фотками, да. Тут еще без фотографий есть. Рубрика «Свидание вслепую». Хочешь посмотреть?

– Давай.

Люда внимательно посмотрела на подругу, покачала головой и открыла следующую страницу.

– Ну вот. Смотри, – сказала она, брюзгливо скривив губу. – Наверняка тут собрались одни уроды, которым даже физиономию показать стыдно.

– Ну, может быть, они просто стеснительные, – предположила Марина. – Не хотят, чтобы их коллеги по работе увидели, или еще что-нибудь.

– Боятся, что их засмеют?

– Угу.

– Ну, значит, не просто уроды, а к тому же еще и закомплексованные извращенцы.

– Всю жизнь мечтала познакомиться с извращенцем, – пошутила Марина. – Может, он научит меня паре-тройке экзотических штучек.

– Ага, напялит на член носок и будет бегать с тобой по квартире с граблями, – усмехнулась Люда. – Или захочет, чтобы ты в момент оргазма надела противогаз. Кстати, с противогазом я уже пробовала – ничего особенного.

– А с граблями? – со смехом спросила Марина.

– До граблей дело еще не дошло!

Девушки переглянулись и засмеялись.

– Ой, подруга, уморишь ты меня, – сказала Люда, аккуратно смахивая пальцем слезы с накрашенных век. – Ну, что? Нашла что-нибудь интересное?

– Ага. Вот этот – под номером семь. Описание мне нравится.

– Ну-ка, дай прочту.

И Люда прочла вслух.

«Дорогие девушки! Рад, что вы читаете мою анкету. Раз это так, значит, для меня не все потеряно;)

Прежде всего опишу себя. Высокий, как семафор, широкоплечий, как коромысло, с умом Ботвинника и внешностью Жана Габена. Живу на свете тридцать три года, и до сих пор не надоело. Люблю жизнь, поэзию, кино, вино и красивых девушек. Но своей избраннице верен – практически однолюб. Обручальные кольца меня не пугают. Цены в ювелирных магазинах – тоже. Готов познакомиться с высокой блондинкой, обладающей бюстом седьмого размера (Шутка! Согласен и на второй). Безвредных привычек не имею, вредные – тщательно скрываю. Холост, морально и психически устойчив, истинный ариец. Зовут Родион, коротко – Родя».

Люда закончила читать и повернулась к Марине.

– Слушай, не хочу показаться дурой, но кто такой Ботвинник?

– По-моему, какой-то спортсмен, – ответила Марина.

– Значит, этот Родя умен, как спортсмен? Довольно самокритично, тебе не кажется?

– Зато у парня есть чувство юмора.

– Было бы чувство юмора, он бы еще длину пениса указал. Ведь про номер груди написать не забыл. Кстати, у тебя какой?

– Полторашка, – со вздохом ответила Марина.

– Ну и нормально, – весело сказала Люда. – Мужики любят, когда грудь умещается в ладони. У меня вон единичка, но еще ни один не жаловался. Тэк-с… Насчет Ботвинника я выяснила. А Жан Габен кто такой?

– Актер.

– Красивый?

– Маленький, толстый, седой и страшный.

Люда посмотрела на подругу с сомнением:

– Что, серьезно?

– Угу. Но зато у него есть харизма, а для мужиков это главное.

– Сколько сантиметров?

Марина прыснула.

– Да ну тебя!

– Напиши ему – меньше пятнадцати не предлагать!

– В диаметре?

Девушки снова расхохотались. На этот раз Люде пришлось промокнуть глаза уголком носового платка.

– У меня с тобой вся тушь потечет, – пожаловалась она. – Кстати, мне больше всего понравилось начало письма. «Дорогие девушки!» Самонадеянный мужик. Как будто ко всем девушкам земного шара обращается!

– Не ко всем, а к «дорогим», – скаламбурила Марина.

– А мы с тобой какие – «дорогие»?

– Ему не по карману, это точно!

Подруги снова засмеялись.

– Кто там у тебя еще? – поинтересовалась Люда. – Случайно, нет мужика с мозгами Путина, лицом Касьянова и миллиардами Абрамовича?

– Увы. Сплошные «Жан Габены».

– И все с харизмой? – поинтересовалась Люда и едва сдержалась, чтобы снова не рассмеяться.

– А вот есть один! – сказала вдруг Марина, щурясь на экран. – Слушай. «Сильный, страстный, харизматичный. Размер харизмы назову при встрече. Недоверчивым – предъявлю. Неудовлетворенным – предъявлю вторично. Зовут – Павел Козлов».

Люда поморщилась.

– Ну, это полный придурок.

– И не говори. И фамилия соответствующая. Верни наверх! Хочу еще раз прочесть анкету Родиона.

– Пожалуйста.

Люда крутанула колесико «мышки».

Марина, близоруко сощурив голубые глаза, еще раз прочла анкету.

– А что – мне нравится, – резюмировала она. – Парень с чувством юмора и вроде не пошляк, а это главное.

– Напишешь ему? – поинтересовалась Люда.

– А можно?

– Ну, ты совсем темная. Конечно! У тебя есть электронный адрес?

Марина покачала головой:

– Нет. Никогда ничего не понимала в этих штуках.

– Главное, чтобы в других «штуках» разбиралась, – сострила Люда. – Ладно, адрес мы тебе сейчас сделаем. Это минутное дело.

Люда бодро защелкала по клавишам компьютера, и вскоре адрес был готов.

– Ну вот, – сказала она. – Можешь написать ему письмо.

– Давай ты сама, – предложила Марина. – Я с компьютером на «вы». Пока настучу текст, два часа пройдет.

– Ох, подруга, эксплуатируешь ты меня.

– А ты мне предъяви счет.

– Обязательно предъявлю. Ты передо мной в неоплатном долгу. Ладно, давай состряпаем письмецо. – Людины пальцы снова зависли над клавиатурой. Она повернулась к Марине и вопросительно на нее посмотрела: – С чего начнем?

– Ну… напиши… Здравствуй, далекий, незнакомый друг.

– Далекий… незнакомый… – Пальцы Люды забегали по клавишам.

– Пишет тебе высокая блондинка с интеллектом Софьи Ковалевской и внешностью Шарлиз Терон…

Люда насмешливо вскинула черную бровь:

– Думаешь, этот валенок знает, кто такая Шарлиз Терон?

– Если не знает, наведет справки. Не отвлекайся. Пиши дальше. Я прочла твое письмо и поняла – ты тот, кого я ждала долгих двадцать пять лет.

– Тебе же тридцать один, – напомнила Люда.

Марина пожала плечами:

– Ну, значит, я жду его с шести лет. Пиши… В поэзии мой Бог – Тютчев.

– Ты не перебарщиваешь?

– Ничего, сойдет. Ты давай пиши. Друг мой, с тех пор, как я прочла твое объявление, я каждый вечер засыпаю в своей постели с томиков Тютчева в руках и с мыслями о тебе. Ты мне снишься каждую ночь. Фигура семафора, плечи коромыслом – это мой идеал мужчины. Если мое письмо заинтересовало тебя – ответь мне. Буду ждать ответа, как соловей лета. Написала?

– Угу, почти, – кивнула Люда, бегая пальцами по клавиатуре.

– А в конце прибавь постскриптум…

– Пэ-эс… Готово. Что написать?

– Напиши: «Кстати, зовут меня Марина. А что касается груди – она наличествует и входит в комплектацию».

Люда фыркнула.

– Прямо инструкция по применению!

– Припиши еще один постскриптум. М-м… – Марина задумчиво сдвинула брови, взгляд у нее при этом был лукавый. – Напиши так: «Люблю бриллианты в любом виде, но особенно красиво они смотрятся на моей шее».

– Вот это молодец! – похвалила Люда. – Пусть знает, с кем имеет дело… Все, готово. Можно отправлять?

Марина кивнула:

– Давай!

Люда щелкнула мышкой по кнопке «отправить» и торжественно произнесла:

– Готово! Теперь жди ответа.

– Думаешь, клюнет?

– Если не дурак, то да. А если не клюнет, значит, он дурак и на фиг тебе не нужен. Логично?

– Вполне.

Люда откинулась на спинку кресла, помассировала пальцы и насмешливо произнесла:

– Теперь ты просто обязана угостить меня чашечкой крепкого кофе и рюмкой «хеннеси-икс-о». Как знать – возможно, я только что устроила твою судьбу.

3

«Здравствуйте, Марина!

Спасибо за письмо. Оно обеспечило мне полторы минуты здорового смеха, что, как известно, продлевает жизнь на три секунды. Так вот, этими тремя секундами жизни я обязан вам! То, что вы любите Тютчева, – замечательно. А Шарлиз Терон – вообще моя любимая актриса. Хотелось бы сказать, что Софья Ковалевская – мой любимый математик, но, увы, я не силен в математике. Во всем остальном мы с вами сходимся на сто процентов.

P.S. Имя Марина бесподобно. То же касается и наличия груди. Не люблю, когда в комплекте чего-либо не хватает.

P.P.S. Уверен, что бриллианты отлично смотрятся на вашей шейке. Возможно, у вас будет шанс продемонстрировать мне это, а у меня – оценить, так ли это на самом деле.

Искренне Ваш

Родион (Не Раскольников;)»

– Ну как тебе? – повернулась Марина к подруге.

Люда улыбнулась.

– Ничего. По крайней мере, не дурак. И приписка про бриллианты мне понравилась. Правда, она какая-то двусмысленная. То ли он обещает тебе их подарить. А то ли хочет полюбоваться на твои «исконные» брюлики.

– Двусмысленность говорит о том, что «котелок» у него варит хорошо, – заметила Марина. – Тупые люди всегда однозначны.

– Ого! – Люда взглянула на подругу с удивлением. – Тебе бы афоризмы для учебников психологии сочинять.

Марина слегка смутилась.

– Да брось ты. Лучше давай писать ответ.

– Отве-ет? – протянула Люда. – Ты что, решила вступить с ним в переписку? Я думала это у тебя просто так – шутка дня.

– Я тоже так думала. А теперь мне интересно. Давай, пиши… Родион…

– Подожди, не части… Так, теперь диктуй.

– Родион, – повторила Марина, – ваше письмо внушило мне уверенность в том, что вы не дурак и не зануда. Думаю, при встрече «у вас будет шанс продемонстрировать мне это, а у меня – оценить, так ли это на самом деле».

Люда тряхнула темной челкой и хихикнула.

– Здорово ты его… Это все?

Марина покачала головой:

– Нет. Напиши ему мой телефон.

Люда удивленно посмотрела на Марину.

– Ты что, подруга, сдурела? Пусть он сам тебе оставляет. А вдруг это какой-нибудь маньяк? Начнет терроризировать тебя звонками, выяснит по номеру, как тебя зовут. Проблем не оберешься!

– Не нагнетай, – возразила Марина. – Я могу за себя постоять. Это во-первых.

– А во-вторых?

– А во-вторых, я хотела приключение, и я его получу.

– Знаю я таких искательниц приключений… – Люда вздохнула. – Надеюсь, этот тип не задушит тебя подушкой в первую же ночь и не подсыпет тебе в «Маргариту» клофелина. Впрочем, если он так сделает, я ему буду только благодарна.

– Это почему же?

– На земле будет меньше одной дурочкой, позорящей женский род.

* * *

Через десять минут после того, как Люда отправила письмо, у Марины в сумочке запиликал телефон.

– Незнакомый номер, – заговорщицки прошептала Марина подруге, глядя на дисплей телефона. Она включила громкую связь, приложила трубку к уху и деловито произнесла:

– Я вас слушаю.

– Добрый день! – поприветствовал ее мужской голос. – Могу я поговорить с Мариной?

– А кто ее спрашивает?

– Ее заочный друг по имени Родион.

– Тот, который «не Раскольников»?

– Именно так. Марина, если это вы, то у вас очень красивый голос.

Марина подмигнула Люде и сказала нарочито хриплым, «эротичным», голосом:

– Мужчина, вы дозвонились в службу «Секс по телефону». Если хотите поговорить, вы должны оплатить разговор. Знаете нашу таксу?

– Вообще-то я…

– Сорок рублей минута. Вы готовы заплатить?

– Вполне.

– Сколько времени будете заказывать?

– Если повезет – всю жизнь.

Марина перевела дух и посмотрела на Люду. Та сделала круглые глаза и покачала головой, как бы говоря – «вот это да!» Марина улыбнулась и проговорила в трубку, на этот раз без тени насмешки:

– Родион, это Марина. Простите, что я вас разыграла.

– Ничего. Мне даже понравилось. Марина, мы можем с вами встретиться?

– Когда?

– Сегодня. Через час, максимум – через два. Потом мне нужно будет уехать на пару дней в командировку. Не хочу откладывать наше знакомство в долгий ящик.

– К чему такая спешка?

– Не терпится увидеть «полную комплектацию» и посмотреть, как смотрятся бриллианты на вашей шее, – шутливо ответил Родион. – Причина уважительная?

– Вполне. Что ж… думаю, мы можем сегодня встретиться.

Люда вновь вытаращила глаза и покрутила пальцем у виска. Однако Марина от нее отмахнулась.

– В таком случае, – бодро проговорил Родион, – позвольте пригласить вас в ресторан. Вы любите морскую кухню?

– Кушать люблю, а так нет, – пошутила Марина.

– Значит, устрицы и лобстеры не вызывают у вас антипатии?

– Что вы, Родион, они мне глубоко симпатичны.

– Тогда я закажу столик в «Морском черте». Это на проспекте Мира, недалеко от Рижской…

– Спасибо, я найду.

– В девять часов вас устроит?

Марину это устроило. На том и распрощались.

– Ты, в самом деле, туда пойдешь? – спросила Люда, когда Марина убрала телефон в сумку.

– А что?

– Ничего. Он может оказаться кем угодно. Какой-то «Морской черт»… Ты хоть слышала что-нибудь об этом ресторанчике?

Марина пожала плечами:

– Обычная забегаловка средней руки. Кофе там отвратительный, но надеюсь, что креветки они варить умеют.

– Но… – начала было Люда, но Марина предостерегающе подняла руку.

– Без возражений. Я все равно пойду. Умираю от любопытства.

Люда вздохнула.

– Как хочешь, подруга. Вижу, что спорить с тобой бесполезно. У меня к тебе одна только просьба.

– Какая?

– Запомни номер его машины и позвони мне из туалета. Мало ли что – а тут хоть номер буду знать.

– Ну ты даешь, – усмехнулась Марина. – Ты мне еще радиомаяк к бюстгальтеру прилепи.

– Был бы – прилепила бы.

– Вот так?

– Вот так, – кивнула Люда и, насупившись, демонстративно отвернулась от строптивой и неразумной подруги.