Kitabı oku: «Убийство в третьей степени», sayfa 6

– Звони, Галя, звони. Надо поговорить с внуком.

– Игорь, а удобно ли, у них такое горе, да может Славика и дома-то нет.

– Звони, звони. Да, я согласен, горе огромное, но пойми, чем быстрее мы опросим всех кто имеет отношение к Ивану Андреевичу, тем быстрее выйдем на его убийцу реального и твоего потенциального.

– О, Господи! Игорь, ты меня пугаешь!

– Галя, пойми ты, наконец, дело очень серьезное. Два убийства. И оба связаны с твоим именем. Дай Бог, чтобы я ошибался. Но как не верти, как не крути, все концы ведут к твоему дому. Пожалуйста, не расслабляйся. Иначе, чтобы сберечь тебя, я пойду на крайний шаг.

– На крайний? На какой, крайний?

– Я запру тебя в камеру у себя в отделе. И будешь сидеть там, пока это дело не будет закончено.

– Закончено! А когда оно будет закончено?

– Чем больше ты будешь мне помогать, тем быстрее. И пойми ты еще вот что. Все адреса, все телефоны я найду и сам, без твоей помощи. Но это займет гораздо больше времени. А за это время может погибнуть еще кто-то. Ты понимаешь, о чем я?

– Да, да, я понимаю, – Галя достала телефон из сумочки, потыкала в кнопочки. – Вот нашла.

– Звони, звони.

– А что сказать?

– Скажи, что хотим поговорить о его дедушке. Представься. Он ведь тебя знает, вы знакомы?

– Конечно, мы знакомы. Мы давно знаем друг друга. Когда-то, когда еще дядя Ваня не жил на даче, а приезжал по выходным, он привозил с собой Славика, мы брали его с собой на пруд купаться. Вместе играли, хотя разница в возрасте у нас лет десять. Он первое время называл меня тетей Галей, а потом стал называть Галкой, как все мои родные. Он до сих пор так меня называет. Он меня своей девушке так и представил: ”Познакомься, Лиль, это Галка, моя подруга детства!” Представляешь, молоденькая девушка Лиля, а я просто Галка. – Засмеялась Галя и стала набирать номер. Долго никто не отзывался. Затем раздалось низкое:

– Алло, вас слушают.

– Славик, здравствуй.

– Это кто?

– Славик, это Галка.

– Галка, какая Галка? А Галка, здравствуй. Галка, ты знаешь..?

– Да, Славик, я знаю. Я очень сожалею. – В трубке послышалось приглушенное всхлипывание. – Славик, прости, я хочу попросить у тебя разрешения подъехать к тебе.

– Да о чем речь, конечно, приезжай.

– Славик, я не одна.– Галя задержала дыхание – если спросит с кем, что ответить? Но Славик не спросил. Он просто сказал:

– Приезжайте.

   Дверь открыла молоденькая девушка. Она была очень мила. Маленького роста с хорошей фигуркой. Светлая челка, вздернутый носик, пухлые детские губы. Девушка была не накрашена. На ней были легкие брючки, хлопковая маечка.

– Проходите, Галина. И Вы тоже проходите. – Обратилась она к Игорю. И когда порог был переступлен, Игорь представился:

– Игорь, муж Галины.

– Галка, когда ты успела замуж выйти? Совсем недавно ты была еще не замужем? – В дверях кухни стоят Славик. Вид у него был пришибленный.

– Позавчера, – серьезно ответил Игорь. Подав руку Славе, он повторил, – Игорь -

– Вячеслав, – пожав протянутую руку, представился Славка.– Проходите в гостиную.

   Квартира была большая, трехкомнатная. В глаза бросался хороший ремонт.

   Устроившись на диване, дождавшись, когда усядутся все, Игорь обратился к Славе.

– Вячеслав, мы с Галиной, естественно скорбим вместе с вами, хотя я и не знал вашего дедушку. Но мне Галя столько хорошего рассказала о нем,. что мне стало казаться,

   будто я с ним лично знаком. Я очень сожалею о случившемся. И хочу внести свою лепту в расследование этого дела. Ведь Вам, наверное, уже известно то, что есть подозрения, что Вашего дедушку убили?

– Да, нам сообщили. Я хочу попросить Вас кое о чем. Обращайтесь ко мне на ты.

– Хорошо. Тогда и ты обращайся ко мне так же. Если можно и к твоей девушке я буду обращаться тоже на ты. Насколько мне известно, тебя зовут Лилия.

– Да, просто Лиля, – почему-то покраснела девушка.

– Видишь ли, Слава, в то время, когда произошло это несчастье, я был как раз дома у Гали, и первыми на месте происшествия оказались именно мы. Если не считать старенькой бабушки, которая обнаружила тело твоего деда. Я не буду рассказывать тебе подробности, об этом позже, когда закончится следствие. Сейчас я приехал, чтобы расспросить тебя кое о чем.

– А ты..?

– Извини, я забыл представиться тебе с другой стороны. Я начальник уголовного розыска одного из отделов Москвы. Журавлев Игорь Дмитриевич. Несчастье случилось не на моей земле, то есть не на моем участке. Но, во-первых, этим делом занимается мой друг, работающий по месту происшествия. Во-вторых, я подозреваю, что это несчастье связано как-то с домом Гали. Я повторяю – пока объяснять ничего не буду, а сказал про Галин дом потому, что хочу расспросить тебя именно об отношениях твоего дедушки, твоих папы и мамы и лично твоих с Галей и ее родственниками.

– Хорошо, я понял, хотя ничего не понял. Я понял, что должен отвечать на вопросы и не задавать никаких вопросов.

– Именно. Пожалуйста, расскажи сначала, какие отношения были у Ивана Андреевича с твоим отцом, с невесткой, с дочерью Полиной, так ее кажется, зовут, ее семьей и, наконец, с тобой и твоей девушкой.

   Слава сидел в кресле напротив Игоря, широко расставив ноги, упершись локтями в колени и низко наклонив голову. Видно было, что горе свалившееся на него, очень сильно. Говорил он медленно, голос дрожал. Лиля примостилась рядышком, на подлокотнике кресла, откинувшись на краешек спинки. В глазах девушки стояли слезы.

– Я любил дедушку, наверное, больше всего на свете. Родители у меня хорошие, но очень строгие. Иногда они не понимали меня. Не хотели влезть в шкуру молодого парня. Я понимал, что они хотят мне только добра, но сейчас такое время, когда не получается все так, как хотели бы мои родители. А вот дедушка… Ему я мог доверить все. Бабушка у меня была такая же, как дедушка. Но она была женщиной, и я не всегда мог поделиться с

   ней своими проблемами, тайнами. Просто было стыдно разговаривать с ней, как с женщиной. Хотя, я уверен, она бы меня поняла. Казалось бы, именно дедушка с бабушкой меня не поймут – очень строго воспитаны. Они любили друг друга всю жизнь. В молодости дед ухаживал за бабушкой почти два года, первый раз поцеловав через год после начала их дружбы. А о близких отношениях даже мысли в его голове не возникало. Даже сама мысль была кощунством. Тогда считалось, что если девушка выходит замуж не девственницей, значит она доступна для каждого мужчины. Конечно, у разных людей слу-

   чалось по разному, но у дедушки с бабушкой все было по честному. Он дышать громко рядом с ней боялся. Когда она была жива, он немного рассказывал о себе и бабушке. А вот когда ее не стало, он при каждой нашей встрече заводил разговор о ней. Казалось, он жил этими разговорами. Если я появлялся у него не надолго, он так укоризненно на меня смотрел, что я торопился сказать, что скоро я приеду к нему с ночевкой. Он оживал и быстро спрашивал, – когда? Я называл ему день, и уж тогда разбивался в доску, но обязательно приезжал. Он радовался как ребенок, оживал, и все рассказывал, рассказывал. Открывал комнату, ну ту… Ты, наверное, Галя о ней знаешь?

– Да, знаю, – Галя опустила глаза, – знаю, Славик. Вчера я даже увидела ее своими глазами.

– Так вот, в эту комнату он никого не пускал, только меня. И один раз пригласил Лилю. Когда Лиля узнала, сколько лет уже нет моей бабушки, она была поражена. Комната выглядела так, как будто в ней до сих пор кто-то живет. Вот такая любовь случилась у моих дедушки и бабушки. Теперь он ушел к ней. Наверное, он счастлив… И

   Славик заплакал. Странно было смотреть, как плачет этот молодой здоровый парень. Он так и не поднял головы, только было видно, как вздрагивает его наклоненная спина. Но вот он выпрямился, зло вытер тыльной стороной ладони глаза.

– Кто, кто мог это сделать? Кому помешал этот святой человек? Скажи мне, Игорь, кому?

– Пока, не знаю. Но, поверь мне, я приложу все силы, но найду убийцу. Дело в том, что убили не только твоего дедушку. Убита еще одна женщина, вернее бабушка. Это ваша соседка по даче, баба Клава. Ты, наверное, тоже ее знаешь?

– О, Господи! Конечно, знаю. Ее то за что? Хотя, а деда-то за что?

– Игорь, ты сказал, что бабу Клаву тоже убили? Откуда ты знаешь? Или… просто предполагаешь? – Галя вопросительно посмотрела на Игоря.

– Да, Галя, я думаю, что бабулька умерла не своей смертью. Но об этом мы завтра узнаем. – Он снова повернулся к Славе, – ну что же, давай рассказывай.

– Ну, вот, я уже сказал, что дед мой был святой человек, но почему-то он всегда понимал меня. Когда мы с Лилей впервые пришли к нему, он очень внимательно посмотрел на нее, еще там в коридоре, и ни слова не говоря, прошел в комнату. Лиля удивленно посмотрела на меня. А я ничего другого не мог сделать, как растерянно пожать плечами, беспомощно разведя руки. Мы стояли, молчали и не знали, что нам делать дальше.

– Ну что вы там застряли? Проходите! – послышался из гостиной голос деда.

– Дедуль, это Лиля. – Проговорил я, проходя в комнату.

– Где? Я не вижу никого. – Дед смотрел мне за спину. Я оглянулся и действительно никого не увидел. Дед вышел в коридор. Лиля стояла, отвернувшись лицом к входной двери. Дед подошел к ней, взял ее за плечи и повернул к себе лицом. Из глаз Лили текли слезы.

– Ну, в чем дело, девочка? Что случилось? Кто тебя обидел? – Дед вытащил из кармана брюк носовой платок и вытер им глаза и щеки Лили. Затем обнял ее за плечи и увлек за собой в комнату. Я смотрел на них и удивлялся. Они оба улыбались и такое счастье светилось на лицах обоих. Что он ей там сказал?

– Да, действительно, в тот раз я почувствовала мгновенное доверие к этому большому и старому человеку. Я мгновенно прониклась любовью к нему, – перебила Славу Лиля. – Извини, продолжай.

– Дед извинился и ушел на кухню. Через несколько минут я вышел к нему. Было интересно, куда это он убежал? Дед хлопотал возле холодильника.

– Иди, иди отсюда. Я сам стравлюсь. Нехорошо девочку оставлять одну в незнакомой квартире в первый ее приход. – Дед развернул меня за плечи и легонько подтолкнул к двери. Через некоторое время он вошел с подносом в руках. Поставив поднос на столик, он произнес:

– Добро пожаловать, девочка, в наш дом. – Вот так я познакомил Лилю с дедом. Они очень долго разговаривали, забыв про меня. Я ушел в соседнюю комнату, включил телевизор и потерял счет времени. Я не знаю, сколько его прошло, только когда дед появился в дверях той комнаты, где находился я, на улице уже было темно. О чем они говорили, я так и не узнал. Да мне было и не интересно. Интересно мне было только то, как дед с первого взгляда распознал, что Лиля любит меня честно и преданно. Видимо, дед обладал особым даром с первого взгляда распознавать людей. С тех пор дед стал для нас самым верным другом. Хотя дед и бабушка всегда были для меня очень близкими людьми, но они относились ко мне, как к внуку, к маленькому мальчику, а с тех самых пор дед стал относиться ко мне как к равному, взрослому мужчине. И тогда я сказал ему, что в перспективе у нас с Лилей свадьба. Вот только родители мои не одобряют нашу затею, считают, что сначала надо закончить институт, устроиться на хорошую работу, обрести жилплощадь, а уж потом… Дед долго молчал, сосредоточенно уставившись в пол. Затем поднял на меня взгляд и медленно проговорил:

– Ну, вот что, внук. Я принял решение – переоформляю эту квартиру на твое имя, пользуйся. Перетаскивай свою Лилю сюда и будьте счастливы. Прямо сегодня перетаскивай, а я переберусь на дачку и буду переоформлять квартиру.

– Я не понял, дед, когда же ты успел принять такое решение? Ведь я тебе только что…

– Успел, Славик, успел. Для принятия какого-либо решения иногда требуются считанные минуты. А вот годы терять нельзя.

– Дед, но ведь ты всегда придерживался старинных взглядов в отношениях между молодыми людьми. И вдруг ты разрешаешь мне жить с Лилей вот так, без свадьбы. Это на тебя не похоже.

– Знаешь, внук, иногда такое происходит – человек меняет свои взгляды, привычки, убеждения. Ну, во-первых – сейчас другие времена, во-вторых – после смерти твоей бабушки, я понял, что много потерял за то время, пока за ней ухаживал. Надо было сразу начать жить вместе, чтобы было больше минуток насмотреться на нее, мою единственную. Я, когда познакомился с твоей девочкой, сразу понял, что любит она тебя очень. Думаешь, о чем мы с ней говорили тогда, в первое знакомство? О тебе. Она без умолку все о тебе говорила. Какой ты хороший, славный, честный, сильный, умный, ну и так далее. Так восхищенно может говорить только очень любящая девушка. Так что, не теряйте времени, жизнь очень коротка.

– А что скажут мои родители?

– Не волнуйся, я поговорю с ними. Пока еще мое слово что-то значит для моего сына.

   Дед уладил все с моими родителями и с тех пор мы живем с Лилей здесь. Уже третий год. Учимся. Родители помогают. Дед привозит нам свежие овощи и фрукты. Я подрабатываю. Так что нам хватает. Все у нас хорошо. Заканчиваем четвертый курс. Мы с Лилей учимся вместе.

– Извини, Слава, за нескромный вопрос. А Иван Андреевич переоформил квартиру на тебя?

– Да, сразу же. Сам все делал, документы собирал, в очередях стоял. В связи с событиями последних лет в части обманов при покупке-продаже квартир, он не стал доверять никому переоформление, сделал все сам. Оформил через куплю-продажу. Так что, я собственник этой квартиры. Сейчас покажу документы. – Слава быстро поднялся, открыл секретер. Вернулся к столу с большой шкатулкой красного дерева. Порывшись в ней, достал бумагу, протянул Игорю. Игорь просмотрел бумагу.

– Все верно. Ты законный собственник данной квартиры. Послушай, Слава, а твои родственники все знают, что квартира принадлежит тебе. Или это было сделано тайно?

– Да какая тайна! Дед сразу всем объявил, что будет переоформлять квартиру на меня. И когда закончил с документами, официально представил меня всем, как нового хозяина своей бывшей квартиры. Даже соседей предупредил, чтобы избежать недоразумений

– И как отреагировали на это твои родители и сестра?

– Нормально. В нашей семье слово деда всегда было законом. Он научил своих детей уважать родителей. Ну конечно и сам уважал своих детей и внуков. Зря никогда никого не обижал и не унижал.

– А родственники из Санкт-Петербурга в курсе, что квартира теперь твоя?

– Да, конечно. Летом прошлого года приезжала тетя Полина с Анечкой. Они останавливались здесь. Правда, когда они приехали, они думали, что дед живет тут с нами. Но я им все объяснил. Тетя Полина еще возмутилась, как, мол старый человек живет один в той избушке на курьих ножках. Она, видимо, думала, что это было моим желанием отселить его туда, но дед ей строго-настрого приказал не обвинять меня в этом. Я на самом деле предлагал ему никуда не уезжать, квартира большая, места всем хватит, но он твердо решил переехать.

– Не хочу никому мешать. В последнее время моя Машенька часто в теплую погоду оставалась пожить на даче, вот и я хочу пожить там. Мне там будет спокойнее. И кладбище рядом.

   И дед переехал на дачку насовсем. Дело в том, что бабуля умерла на дачке. Перед этим она долго лежала в больнице, у нее случился инсульт и она до конца не отошла от паралича. Дед увез ее в домик и жил там с ней до ее кончины. Когда ее не стало, он обратился к начальству деревни Кузькино и добился разрешения похоронить ее на деревенском кладбище. Вот он и стремился уехать туда. Да, Игорь Дмитриевич, а как же нам теперь быть с дедом. Ведь его непременно надо похоронить рядом с бабушкой! Он даже мне говорил, что сделал оградку вокруг могилы с расчетом на еще одно место. Но как же добиться разрешения? Я не представляю! Может быть отец сможет. А ты не поможешь? Все-таки ты работаешь в таком месте…

– Не беспокойся, Слава, я конечно помогу. Вообще-то я стараюсь не пользоваться своим служебным положением, но это не тот случай. Последний долг человеку отдать обязан каждый. Я улажу этот вопрос. Только с похоронами придется задержаться. Экспертиза и все такое… Ну, ты сам должен понимать.

– Я понимаю. Отцу совсем плохо, да и мама не в лучшем состоянии, так что похоронами, конечно, придется заниматься мне одному. Но я справлюсь.

– Слава, скажи, а какие отношения были у твоего деда с родственниками Гали? Может быть, ты знаешь о чем-то таком, о чем другим неизвестно.

– Насколько мне известно, отношения у них были самые дружеские. Галины родственники очень доверяли деду. Да кто ему не доверял… По-моему таких людей просто нет. Честнее человека я не знаю, и не потому, что он мой дед.

– Ну, все. Нам пора. Спасибо вам за беседу. И извините за беспокойство. Но понимаете, дело того требует. Надо разобраться во всем. До свиданья, Слава. До свиданья, Лиля. Надеюсь, мы еще встретимся. Да, чуть не забыл. Слава, дай нам адрес твоих родителей. – Игорь вытащил из кармана блокнотик и под диктовку Славы записал в него адрес.

– Куда теперь? – спросила Галя, когда они оказались на улице. Игорь взглянул на часы.

– Так, куда теперь? – он задумчиво потер мочку уха. – А давай-ка навестим сына Ивана Андреевича. Слава сказал, что ему плохо, но встречаться все равно с ним надо. И чем раньше, тем лучше. А хорошо ему, я думаю, станет еще не скоро. Такой смертью погиб отец. – Достав из кармана блокнотик, Игорь вздохнул. – Далековато, но что делать.

   Игорь дважды коротко надавил на кнопку звонка. Они стояли перед обыкновенной деревянной дверью. Деревянная дверь была единственной на площадке. Остальные две двери были металлическими. Правда, дверь была очень красиво исполнена, не крашеная, но покрытая лаком.

– И здесь видна рука дяди Вани, – с грустью промолвила Галя. Им не открывали.

– Игорь, а может быть, мы не туда попали. Что-то непохоже, чтобы за простой деревянной дверью жил ректор института, профессор. Таких дверей-то уже нигде не найдешь. Самые бедные и те отгородились железными дверьми.

– Галь, сама же сказала, что видна рука Ивана Андреевича. Смотри, дверь ухоженная, чистая, видно следят тут за чистотой. А что нет железной двери, так в этом доме видно доверяют людям, как доверял и сам Иван Андреевич. Вспомни раскрытые настежь двери в его домике. И Игорь еще раз нажал на звонок и не успел опустить руку – дверь бесшумно открылась. На пороге стояла женщина не первой молодости, но очень ухоженная и не утратившая стройности. Аккуратная прическа, маникюр. И опухшие заплаканные глаза.

– А у нас открыто. А вы к кому? – и переведя взгляд на Галю, воскликнула, – Галочка, входите.

– Здравствуйте, Светлана Александровна, извините за беспокойство. Но дело очень важное. – Переступив порог прихожей, она представила Игоря, – Знакомьтесь, это Игорь Дмитриевич. А это супруга Андрея Ивановича Светлана Александровна.

   Игорь слегка наклонил голову и вошел в прихожую. Его взгляд удивленно взметнулся к потолку, быстро обежал стены и мебель стоящую тут. Мебель была очень похожа по своему производству на ту, что была в домике Ивана Андреевича. Светлана Александровна отступила в сторону и указала рукой на открытую дверь, ведущую в комнату. Галя и Игорь одновременно нерешительно посмотрели на свою обувь – разуться-бы – на полу лежал светлый ковер.

– Нет, нет, что вы, проходите. У нас гостям не положено разуваться. Это не прилично – заставлять гостей снимать обувь. Если бы на дворе было грязно, я сама предложила бы вам переобуться. Проходите.

   Молодые люди нерешительно направились в указанном направлении. Войдя в гостиную – а это именно была гостиная, тут стояли два больших дивана и четыре кресла,

   Игорь и Галя увидели на одном из диванов мужчину. Он полулежал на трех подушках. Мужчина не спал, он внимательно смотрел на вошедших. Узнав Галю, он слабо улыбнулся.

– Галя, я очень рад тебя видеть. Простите, что встречаю вас в таком виде. А кто это с тобой, Галочка?

– Здравствуйте, Андрей Иванович. Я тоже рада Вас видеть. А это Игорь Дмитриевич. Мы выражаем Вам свое соболезнование. Поверьте, для меня это тоже большое горе. Дядя Ваня был нам родным человеком. – Ком застрял в горле, и Галя сглотнула. Она смотрела на сына дяди Вани и не узнавала его. Всегда подтянутый, красивый с мужественным лицом, сейчас он выглядел уставшим, каким-то раздавленным, даже жалким. Седые кудрявые волосы были спутаны, на щеках поселилась тоже седая щетина. У Гали защемило сердце. Перед ней пронеслись дни, когда погибли ее родители. Галя стояла и молчала, не зная, что дальше говорить. Положение исправил Игорь. Он подошел к дивану, назвался просто Игорем – без отчества – и легонько сжал руку мужчины повыше локтя.

– Простите меня, молодой человек, я даже руки Вам подать не могу. Сердечко подвело. Вы звоните в дверь, а мне как раз Светланочка укол делает, поэтому дверь не сразу открыла. А я Андрей Иванович. Я так понимаю, что Ваш приход связан с…

– Да, да, Вы правильно понимаете. Простите, но по долгу службы я обязан был к Вам приехать.

– Не извиняйтесь, молодой человек, выполняйте свой долг. Садитесь вот сюда, поближе ко мне. А ты, Галочка, устраивайся там в кресле. Светланочка, сделай молодым людям кофе или чай. Что вы предпочитаете?

– Ради Бога не беспокойтесь. – Игорь оглянулся через плечо на супругу профессора.

– Нет, нет, сделай, пожалуйста, и то и другое. – Андрей Иванович легонько пошевелил пальцами и супруга неслышно вышла из комнаты.

– Я слушаю Вас внимательно. Мне очень тяжело сейчас говорить на эту тему, но я отвечу на все Ваши вопросы. Но сначала ответьте мне, Игорь, папа не сам…

   –Я не могу пока точно ответить на Ваш вопрос, никто Вам на него не ответит, пока не закончится следствие, но подозрения есть. Много не увязок. Единственное, что я могу Вам обещать – следствие будет очень скрупулезно проведено, ничего не будет упущено. И скоро Вы сможете получить ответ на свой вопрос. Пока не забыл. Мы посетили Вашего сына, Вячеслава, он очень беспокоиться о месте захоронения. Он понимает, что Вы больны и похоронами придется заниматься только ему. Я обещал помочь ему в этом, то есть, похоронить Ивана Андреевича там, где он просил. Рядом с Вашей мамой. Так что Вы не беспокойтесь, Вам надо подняться на ноги, чтобы проводить отца.

– Спасибо Вам, молодой человек, спасибо.

– Андрей Иванович, ответьте на мои вопросы. Напрягаться не надо, они очень простые. Мне известно, что несколько лет тому назад, Ваш отец переоформил свою квартиру на имя Вашего сына Вячеслава. У Вас есть еще дочь и сестра, которая живет в Санкт-Петербурге. Есть племянница, дочь сестры Полины. Вот эти Ваши родные знали о том, что квартира переоформлена на Славу. И не были ли они против этих действий Вашего отца.

– Да, все названные Вами родные знали о подарке папы. И ни кто не был против. Ни прямо, ни косвенно ни кто ни разу не выразил недовольства. В нашей семье всегда уважали старших. Тем более папа всей своей жизнью заслужил уважение своих детей и внуков. Его слово всегда было законом в нашем доме. Нет, он не был тираном. Он был очень мудрым, очень порядочным, уважающим и уважительным. Его решения были всегда правильными, и с ними никто никогда не спорил. И не то чтобы не осмеливались, просто не о чем было спорить – настолько все было справедливо. Мне тяжело говорить о своем папе в прошлом времени…был…Я не могу себе представить, что его больше нет. Я понимаю, что все когда-то уходят. И папа когда-то должен был уйти. И лет ему было не мало, хотя на здоровье он не жаловался и мог бы еще лет десяток пожить. Но умереть так…Да и мне казалось, что он не должен умереть никогда. Такие люди должны жить вечно. Я до сих пор не могу привыкнуть к тому, что нет мамы. Такие люди, как мои родители, несли добро и свет в жизнь, почему они ушли? – По щеке профессора скатилась скупая слеза. Он не стал вытирать щеку. То ли потому, что не мог поднять руку, то ли этот убеленный сединами человек просто не стыдился своих слез. И это была не игра. Игорь видел, что горе этого человека безгранично. Ему тяжело было расспрашивать профессора, но надо, надо… И Игорь задал следующий вопрос.

– Андрей Иванович, скажите, не было ли у Вашего отца недоброжелателей? Может быть, он кому-то мешал? Все-таки жизнь сложная штука и в ней все бывает.

– Что Вы, Игорь Дмитриевич? При всей своей жесткости характера, он никогда никого не обидел. Если с кем-то в чем-то был не согласен, он всегда старался доказать свою правоту тихо, спокойно, логически и аргументировано. И всегда добивался положительного результата. Никогда ни с кем не конфликтовал. Часто помогал людям. Но только тем, кто действительно нуждался в помощи. Лентяи были у него не в почете. Сам он никогда не сидел без дела. Вот видите, в нашем доме вся мебель сделана его руками.

   Игорь окинул взглядом комнату. Небольшая меблированная стенка, маленький круглый столик между диванами, сейчас заложенный лекарствами, в углу тумбочка с телевизором, в другом углу что-то типа этажерки. Вся противоположная окну стена была занята очень красивыми стеллажами, заставленными книгами.

– Да, видна рука Ивана Андреевича. – Игорь взглянул на Галю.

– А где вы еще видели его изделия? Свою квартиру, где сейчас живет Славик, он не успел обставить мебелью своего производства.

– Мы были в его домике в дачном поселке. Видели его рукоделье. Действительно, очень хорошо. Были в комнате, где хранится память о Вашей маме.

– Я был там один раз…, – тихонечко проговорил Андрей Иванович, – осенью прошлого года. Папа открыл комнату и впустил нас всех – Светланочку, Славика и Лилю.

   В день памяти мамы. Да, как нам теперь быть с этим домиком. Мы со Светланочкой не можем ухаживать за садом и огородом. У нас просто нет времени. А вот Слава…

– Андрей Иванович, а вот на даче не было ли у Ивана Андреевича с кем-нибудь конфликтов, не знаете? Он не рассказывал Вам ничего?

– Нет, ничего не говорил. Мы редко там бывали, но и в эти редкие посещения видели, что его там уважали, всякий раз кто-то обращался к нему за помощью. Он умел все – починить калитку, привить дерево, поиграть с ребенком. За помощью к врагам не обращаются. Нет, у папы не было врагов, это однозначно. Но о его жизни на даче Галя может рассказать куда больше, чем я. Она там бывает часто и подолгу, и они дружили. Ведь так, Галя?

– Да, Андрей Иванович, именно так.

– Я очень занят в институте, беру дополнительную работу, чтобы содержать семью. Светланочка у меня не работает. Я человек творческий и попросил ее быть моим помощником дома. У меня есть труды и мне нужен хороший помощник, каковым она и является. Правда папа первое время был недоволен, что Светланочка, имея диплом о высшем образовании, нигде не работает. Но я поговорил с папой, объяснил ему все и он смирился, понял. Он очень любил Светланочку. Он даже не позволял ей работать на даче в те редкие дни, когда мы туда приезжали. Он говорил, что нам надо когда-то отдыхать. И с ним бесполезно было спорить – сказал, как отрезал. – И снова по щеке Андрея Ивановича скатилась слеза.

   В комнату неслышно вошла Светлана Александровна. Она несла поднос с угощением, который поставила на столик, сдвинув слегка на один край лекарства. Здесь стоял электрический чайник, из носика которого тянулась струйка пара, большой заварной чайник с той же струйкой пара из носика. Тут был и кофейник, небольшой, причудливой формы, из которого очень вкусно пахло. На подносе стояли чайные и кофейные чашки, сахарница, сливочник и тарелочка с блинчиками. Блинчики были закручены в валики, видимо они были чем-то начинены.

– Угощайтесь, блинчики с вареньем и икрой. А чай с травами и кофе.

   Молодые люди не были настроены на угощение, но такое гостеприимство сквозило в этом доме, что отказаться было невозможно.

– Спасибо, Светлана Александровна. – Игорь повернулся к Гале, – Галя, тебе что налить?

– Кофе очень вкусно пахнет, но я все-таки попробую чай с травами. У Ивана Андреевича всегда был чай с травами. Очень вкусный.

– Да, эти травы собирал папа, он знал, какие когда нужно собирать. Сам сушил и нам приносил. Он все знал, мой отец. Когда он только все успевал. Я удивляюсь, откуда он все знал. Хотя удивляться нечему. Мне кажется, что он ни одной минуты своей жизни не прожил впустую. Я ни разу не видел его празднующим. Он много читал, много общался с людьми. Никогда не пил спиртного, не курил, никогда не спал до обеда. Вставал он рано, говорил, что спать долго – это кощунство. Во всем у него был порядок. При этом ханжой он не был.

   Себе Игорь налил кофе. Они съели по одному разному блинчику, вытерли руки салфетками, предусмотрительно лежащими тут же на подносе. Поблагодарив и похвалив угощение, Игорь и Галя попрощались с профессором и его супругой

– Да, хорошие люди. Очень жаль Андрея Ивановича. Родителей хоронить очень тяжело, тем более, умерших не своей смертью. Я прошла через это. – Галя смахнула слезу, предательски появившуюся на щеке.

– Галь, пожалуйста, успокойся. Я тебя очень хорошо понимаю. Но, усвой одно – надо жить. У тебя вся жизнь впереди. И, надеюсь, долгая. Старайся не думать о плохом. Вспоминай своих родителей живыми, не думай о них в прошедшем времени. Приучи себя думать, как будто они просто уехали далеко-далеко. Хорошо? – Игорь заглянул ей в глаза.

– Прости, я больше не буду. Тем более, что расслабляться нельзя – у нас очень важная работа. Так куда теперь?

– Да, куда теперь? А сколько сейчас времени? О! Да время же обеденное. Так, у меня предложение. Мы сейчас едем ко мне домой, познакомишься с моей мамой – она как раз сегодня отдыхает. Ну и заодно пообедаем. Ты знаешь, какой вкусный борщ варит моя мама! Пальчики оближешь!

– А это удобно?

– Еще бы! Тем более, что ты моя жена. Нехорошо это, сын женился, а мама не в курсе. Поехали!

   Через полчаса они входили в квартиру Игоря. В прихожую вышла совершенно седая полноватая женщина невысокого роста.

– Ты где пропадаешь, сын? Говорил, что выходные не работаешь, а…

– Мам, познакомься, это Галя. Галя Руденко. – Игорь легонечко подтолкнул Галю вперед. Галя протянула руку, взяла ладошку мамы в свою и тихонечко пожала.

– Юлия Васильевна, – очень тихо проговорила мама. – Что-то фамилия знакомая. Игорь, откуда мне знакома эта фамилия? Да и лицо девушки, по-моему, мне знакомо.

– Мам, мы вместе с Галей учились в институте, на одном курсе. Возможно, вы даже как то где-то встречались. Ведь мы пять лет учились вместе.

– Нет, нет, Игорь, мы встречались гораздо позже. Ну, ладно, проходите, Галя, будьте как дома. Не стесняйтесь, мы люди простые и всегда рады гостям.

– Мама, Галя не гость. Галя моя жена. – Юлия Васильевна резко остановилась, и Игорь, шедший за ней следом, налетел на мать.