Kitabı oku: «Любовь серой мышки», sayfa 2
Глава вторая
Прошло ровно две недели со дня загадочного исчезновения известной в городе журналистки Ларисы Быстровой. В редакции газеты, где она работала, только и разговоров было, что об этом происшествии. Потеря талантливой сотрудницы сразу же дала о себе знать. Несколько номеров без её гвоздевых материалов безнадёжно застряли в газетных киосках. Зато на редакцию обрушился целый шквал рассерженных читательских звонков.
Куда подевалась Лариса Быстрова? И когда опять будут выходить её статьи? Вопрошали люди, хорошо её знавшие. К поиску пропавшей подключилась общественность. Однако никаких следов, никакой даже самой крохотной зацепки, проливающей свет на эту тайну, увы, не было.
По настоянию Игоря, полиция всё же занялась Завьяловым, но никаких существенных улик так и не раздобыла. Подозреваемый держался спокойно, был твёрд, как кремень. Он твердил одно и то же: ходил, грозил и только. Больше за ним никакой вины нет. Однако достаточно было и одного беглого взгляда, чтобы убедиться в том, что он весьма торжествует. С пухлощёкого лица его не сходила гаденькая скользкая улыбка. Да и как ему было не радоваться. Быстрова со своими принципами сильно пошатнула его семейное благополучие, а теперь вот исчезла с горизонта.
Как выяснилось позднее, Лариса своими острыми статьями насолила не одним Завьяловым. Нашлись и другие недоброжелатели, для которых её внезапное исчезновение стало им хорошим подарком. Как горох, посыпались злорадные анонимные письма в почтовый ящик Быстровых. Игорь уже замучился их вынимать. Откровенно говоря, он не догадывался, что у его жены было столько врагов. Как змеи, отовсюду повылазили они и зашипели в один голос: «Так ей стерве и надо!»
Прошло несколько месяцев. Игорь жил непонятно в каком статусе. Вдовец не вдовец, женат не женат, по строгим канонам его и соломенным вдовцом нельзя было назвать. Ведь у него совершенно не было никаких сведений о местонахождении Ларисы. И вообще он не знал, жива ли она? Как и ожидалось, со всех сторон на молодого человека посыпались неприятности. Отсутствие супруги ясно показало, что как отец он часто был не в курсе даже самых элементарных вещей.
Повёл он как-то Оксанку в садик и не понял сразу, почему на них глазеют и насмешливо перешёптываются между собой прохожие. Тогда он внимательно осмотрел весело щебечущую дочку и схватился за голову. «О, чёрт! Я же задом наперёд одел платье!» Однажды он принялся варить суп, поставил на электрическую плиту кастрюлю, а через минуту она совершенно вылетела у него из головы. Напомнила о себе, когда из кухни повалил густой дым. Или вот ещё был случай. Задумал в выходной день потушить картошку с мясом, сам он любил это блюдо, но тогда готовила Лариса. А у него получилась такая гадость, что дети, как по команде, отложили ложки. Даже Ларисин любимец сиамский кот Кеша, и тот обиженно фыркнул, когда попробовал эту стряпню. Тогда незадачливый повар демонстративно заявил:
– Хорошо, раз вы ничего моего не едите, следовательно, вы не любите своего папочку!
Тут Оксанка, сопя, слезла со своего стульчика и с умильной рожицей чмокнула отца в щеку.
– Вот как я тебя, папулечка, люблю! Только ты купи мне много моёзеного!
Оксанке, как они с Ларисой ни старались её учить, никак не удавалось выговорить буквы «р» и «ж».
– Я, папуля, ещё маму очень люблю! Ну когда она пиедет. Я её зду, зду!
Вздохнув, Игорь усадил дочку на колени и стал мягко объяснять:
– Я тебе сколько раз говорил, что наша мама уехала в командировку и вернётся не скоро.
Сидевший у телевизора Тимка живо обернулся и угрюмо буркнул:
– Ты всё папка врёшь. Никогда наша мама не приедет. Пацаны в школе говорят, что она умерла!
– Уме – ла! Как это уме -ла! – растерянно повторила следом за братишкой Оксанка, удивлённо моргая голубыми мамиными глазами с пушистыми ресницами.
Тут нервы у отца семейства не выдержали. Он никогда дотоле не поднимал руку на детей, а тут вдруг подскочил и больно дёрнул сына за ухо. От обиды, а не от боли, у мальчика мгновенно брызнули слёзы из глаз.
– Никогда, слышишь, никогда так не говори! Мама наша жива, ты понял!
Он ещё что-то кричал, наконец, успокоился и смолк. А Тимка отскочил в угол и оттуда со злостью выкрикнул отцу:
– Я всё нашим бабушкам расскажу! Что ты меня бьёшь. И с тобой жить не буду! Живи со своей ябедой Оксанкой!
Но уже через некоторое время вся троица мирно сидела на диване и смотрела мультики.
Игорь понял, что за Ларисой он жил как за каменной стеной, по крайней мере, все житейские заботы он безбожно всё время спихивал на неё.
Взять хотя бы платёжные квитанции, посыпавшиеся на него, как грибы после дождя.
Он буквально растерялся перед этой бумажной каруселью. Где, за что и как платить? Делать нечего, пришлось консультироваться у знакомых.
Без жены быстро затрещал по швам и семейный бюджет. У неё, наверное, был удивительный талант экономно расходовать деньги, при этом, не ущемляя интересы близких. И никогда он её не видел злой, раздражённой, конфликтующей с детьми. С сыном и дочкой, да и с ним тоже она всегда была ровна, спокойна.
А у него спустя некоторое время денег стало катастрофически не хватать даже на самые неотложные нужды.
Теперь он, прежде, чем что-то сделать, обязательно сравнивал, как бы поступила на его месте Лариса.
И на работе неприятностей было, хоть отбавляй. Большие надежды он возлагал на последнюю свою выставку, по крайней мере, он рассчитывал продать хотя бы половину картин. Вроде бы нашлись богатые клиенты. Приезжала в город солидная японская делегация. Иностранцы посетили Дом художника и долго ходили вокруг его выставки, восхищённо цокая языками, что-то лопоча по-своему. Переводчица объяснила, что через два дня они приобретут у него картину. Это было его любимое произведение: «Вьюга».
И в цене без всяких оговорок сошлись. Игорь не ожидал, что эту картину готовы купить за немалые деньги.
Но в назначенный день японцы, увы, почему-то не появились. Вероятно, с их стороны то была просто шутка. Другой неприятный сюрприз подкинул удручённому художнику один бизнесмен, который заказывал у него портрет своей юной жены.
Рассерженный, он явился к нему и, не скрывая раздражения, стал требовать обратно свои деньги.
– Не похожа она, я сразу не разглядел!
Отец-одиночка стремительно обрастал долгами, как болото обрастает мохом. Вскоре встал ребром вопрос о продаже машины. Игорь очень любил свою новенькую «Карину», а потому думал, как её спасти.
Однажды, когда он, злой на весь свет, сидел в одиночестве дома, раздался настойчивый звонок в дверь. Он чертыхнулся, так как намеревался уже нырнуть под одеяло. «Кого ещё чёрт несёт!»
Без жены он совсем одичал, в последнее время чьё – либо общество вызывало у него лишь глухое раздражение и тоску.
Ввалился его закадычный приятель Денис Ребров, единственный человек, которого он ещё как-то терпел. Денис работал мелким чиновником в местной администрации. Он был невысокого роста, но коренастый, и имел привычку издавать порой беспричинно гомерический смех.
Не дожидаясь приглашения, гость вразвалку прошёл в комнату и, не обращая внимания на то, что друг его был насуплен, бесцеремонно хлопнул его по плечу и расхохотался так, что на столе задрожала настольная лампа.
– Тише ты! Детей разбудишь! И так еле их уложил! – с досадой проговорил Игорь.
Денис хмыкнул и по-хозяйски развалился на новом кожаном диване.
– Я вижу ты совсем скис, от старых друзей морду воротишь. Так не годится. Ну что ты, как пришибленный, забился в четырёх стенах! Хочу тебя развеять немножко. Я с водочкой закатился, давай-ка хлопнем по стаканчику.
– Пить много не буду, ты ведь знаешь, я теперь за отца и мать, – предупредил серьёзным тоном Игорь и нехотя пошёл за стопками.
Гость с удовольствием опрокинул в себя две рюмки подряд и смачно захрустел маринованным огурцом.
– Да, ты – отец семейства, а я один, – гордо произнёс он. – Но зато я вкушаю плоды жизни, а ты, как старая телега, тащишься по ней.
Он гудел над ухом, как назойливый комар.
Долго разглагольствовал о преимуществах холостяка перед семейными мужчинами. Потом покачал головой и поучительно подытожил:
– Эх, Игорёха! Не умеешь ты жить, вот что я тебе скажу. Ну зачем тебе такая обуза, ты ведь не баба, а мужик, – он кивнул в сторону детской.
– А куда же мне их прикажешь деть? – опешил хозяин. На гладком лбу у него появилась гневная морщинка.
Приятель спохватился, что сморозил не то и примиряюще сказал:
– Ну, ну, не кипятись, я же не в том смысле, чтобы сдать их в интернат, но сбагрить бабкам своим, их у вас целых две, ты же можешь! Старушкам это в радость будет. А сам жил бы себе припеваючи, никакой заботы.
– Никуда я детей не отдам! – сердито отрезал Игорь, нахмурившись, – если ещё хоть раз заикнёшься об этом, я тебя знать больше не буду. – Он отодвинул наполненный водкой стакан.
– Ладно, ладно! – миролюбиво проговорил Денис, – я ведь так, в шутку, ляпнул.
После паузы он добавил:
– Вот ты Ларису наверняка уже в мыслях похоронил, а она, может, жива-здорова и живёт себе не тужит.
– Как это жива-здорова! – воскликнул, вскакивая с места Игорь. Он подумал, что приятель что-то знает.
– Говори, что тебе известно!
– Ничего я не знаю, просто предполагаю, – уклончиво проговорил Денис, допивая водку, предназначенную хозяину. – Только ты не кидайся, как тигр, на меня, а лучше пораскинь мозгами. Надеюсь, ты не забыл, как смылась моя супружница, как не подавала о себе никаких вестей. Я как дурак её везде обыскал, а она в это время преспокойно с хахалем своим миловалась. Вот и твоя благоверная наверняка таким же макаром и слиняла. Поманил её милый, и она забыла про дом, про детей. В тихом омуте, как известно, черти водятся.
После этих слов Игорь разнервничался не на шутку. Денис сказал вслух о том, о чём он иногда и сам думал. Тем не менее, он решительно возразил:
– Да ерунду ты городишь! Твоя Маринка от тебя сбежала к любовнику потому, что ей терять, собственно, было нечего.
– Как нечего! А я? – с обидой стукнул себя в грудь Денис, – ты что меня за человека не считаешь!
– Ты меня неправильно понял. Я в том смысле, что у вас детей нет. А моя Лариса просто безумно любила детей! Ну не могла она просто так взять и исчезнуть!
– Думай, как знаешь, но я бы на твоём месте не торопился отбрасывать этот вариант. – С этими словами приятель, порядком уже опьяневший, стал собираться домой.
После его ухода озадаченный молодой человек ещё долго беспокойно ворочался в постели. В окно сквозь полуоткрытую штору лукаво заглядывала полная луна, сверху, где поселилась молодая парочка, то и дело доносились томительные вздохи, и было слышно, как ходуном ходила кровать. Там занимались любовью, а он был один, как волк.
Как-то он тщательно наводил порядок в детской. Раскрыл большую картонную коробку с игрушками, стал их, не спеша, перебирать, откидывая в сторону старые. И тут вдруг наткнулся на забавного медвежонка. Когда его заводили, он быстро моргал глазами – бусинками и смешно под музыку подпрыгивал. Увидев игрушку, Оксанка сразу же ухватила её обеими ручонками. Пухлое личико у ребёнка тотчас расплылось в улыбке.
– Мой мишка, миленький! А я тебя искала-искала, – радостно лепетала она.
Игрушек у детей было очень много, детская комната напоминала маленький магазин. Тем не менее, Игорь хорошо помнил каждую вещь, медвежонка же этого он видел впервые.
– Какой у тебя, дочурка, миленький мишка! Это твой друг? – воскликнул он.
– Длуг, длуг! – закивала девочка головкой и своими тёплыми ладошками принялась убаюкивать любимую игрушку.
– Тебе, наверное, мама покупала его, я этого мишку только сейчас заметил, – спросил отец.
Но то, что он услышал, заставило его мгновенно насторожиться.
– Нет, не мама. Этого медведя нам принёс дядя Рома, – спокойно заявил Тимка, который крутился тут же.
– Какой дядя Рома? – Игорь вопросительно смотрел на сына, притворившись, что не знает, о ком идёт речь. В ответ мальчик рассудительно проговорил:
– А тот дядя Рома, который нам шоколадных конфет приносил, большую коробку, когда тебя не было дома.
На мгновение отец семейства онемел, с лица его, словно губкой, стёрли все мысли и чувства.
Когда он опомнился, то первое, о чём подумал, – не перепутал ли сын чего-нибудь? Была у него такая привычка фантазировать. Но ведь имя совпадает. Чтобы окончательно убедиться в своих подозрениях, Игорь открыл широкий зеркальный шкаф, стоящий в углу, извлёк оттуда распухший от фотографий альбом и стал лихорадочно его перелистывать.
– Чёрт голову тут сломит! – проворчал он, роясь в кипе новых и старых, пожелтевших уже от времени фотографий. Наконец, он нашёл ту, которая ему была нужна. Он поднёс её к Тимкиному лицу и заставил его внимательно всмотреться. Память у мальчика была превосходная. Мужчину, изображённому на снимке, к которому сейчас Игорь питал лютую ненависть, он узнал сразу.
– Это, папа, тот самый дяденька, только здесь он в одних трусах, – протянул он.
У весьма впечатлительного Игоря при этих словах кровь прилила к вискам, сердце бешено застучало где-то у самого горла. Теперь он уже нисколько не сомневался, что коварная Лариса просто-напросто его предала, нанеся удар в спину. Эта мысль, как гвоздь, засела в нём. Видимо, со старым любовником, как и с поношенным, но хорошим платьем, всегда жалко навсегда расставаться, думал он. Несчастный и раздавленный, он машинально накормил детей овсяной кашей с фруктами, напоил киселём из вишни, а затем строго приказал им ложиться спать.
Сам же ничком повалился на диван и долго так неподвижно лежал. «Выходит, этот чёртов Денис тысячу раз прав, когда говорил, что женщины все одним миром мазаны. А я ещё тогда заступался за неё». О жене он теперь думал не с любовью и жалостью, как прежде, а с глухим раздражением и острой неприязнью.
О прежнем своём любовнике Лариса сама ему рассказывала, когда они ещё только дружили. Бывший её коллега Роман Авдеев, вскруживший ей голову, был младше её на четыре года. Возможно, думал Игорь, у них опять возродился роман. Ведь её ухажёр оказался чертовски настырным, он не отступал от Ларисы и тогда, когда она вышла замуж. И куда подевалась его гордость, ведь она предпочла ему – Игоря. Отставной жених, когда рассчитался с работы и уехал в другой город, не стесняясь, посылал ей пылкие письма, она со смехом показывала их мужу. Но может, она таким образом просто маскировалась, может, ей было весьма приятно их читать. Ведь она же не выкинула старые фотографии, где была снята наедине с Романом!
Он перебирал в памяти некоторые детали, связанные с ней, перетолковывая их в пользу своей версии. Вот, например, взять их интимные отношения. После одиннадцати лет их совместной жизни Лариса неизвестно почему часто отказывалась от его настойчивых ласк, от неё, как из распахнутой зимой форточки, веяло холодом.
На все его настойчивые попытки привлечь к себе её внимание, она демонстративно поворачивалась к нему спиной со словами: «Как мне всё это надоело!»
Он, наивный дурачок, тогда эти её выходки списывал на усталость и ни на что другое. А выходит, что деревянной куклой она была лишь по отношению к нему, а своему милому Роману наверняка расточала нежности.
– Поделом же тебе, рогоносцу! Не будешь теперь таким доверчивым к женщинам! – со злорадством думал он о себе.
В его воспалённом воображении услужливо рисовались картины, в которых он представлял себе пылающую от страсти Ларису в жарких объятиях любовника. «Если бы у неё с этим Романом ничего не было, то она, как раньше, обязательно откровенно призналась, что он к ним заявлялся. Значит, было ей что скрывать!»
От навалившихся горьких мыслей у него голова словно раскалывалась пополам. « Нет, чёрта с два я усну!» Он уже не помнил, когда в последний раз спал крепко, по-человечески. С ужасом подумал, что, наверное, сойдёт скоро с ума, и с благодарностью и теплотой вспомнил о детях. Слава Богу, что эти маленькие родные существа хоть как-то возвращают его к жизни.
Убедившись, что всё равно не заснёт, Игорь вскочил с постели и стал шарить рукой в темноте по тумбочке, намереваясь закурить. Но ни спичек, ни зажигалки не нашёл, и на цыпочках, чтобы не разбудить ребят, прокрался в ванную. Через некоторое время у него созрел план: немедленно ехать к Авдееву и всё, в конце концов, выяснить. Лучше горькая правда, чем эта томительная, полная сомнений неопределённость.
Он дал себе слово, что если жена действительно живёт у любовника, то он никогда её не простит за это подлое предательство. И пусть она попробует когда-нибудь забрать у него сына и дочку, он ляжет трупом на суде, но непременно отвоюет их. На следующий день, едва забрезжил рассвет, он, хотя и чувствовал себя усталым и разбитым, был уже на ногах. Он не стал тревожить свою мать, да и не успела бы она приехать, а позвонил тёще, благо та жила в одном городе.
Спросонья Надежда Николаевна не поняла сразу, что от неё требуется. А когда до неё дошёл смысл сказанного, она громко зевнула в трубку и сразу согласилась выполнить его просьбу.
– Конечно, Игорь, я посижу денька два с детьми. Хоть развеюсь немного. А то всё никак не могу прийти в себя после Ларисы, – пожаловалась она и тихо всхлипнула. Кроме Ларисы, детей у этой пожилой женщины не было. После того, как дочь исчезла, всю любовь свою несчастная мать перекинула на внуков, находя в них утешение и отраду.
Вскоре Игорь был уже в редакции газеты. Чтобы узнать адрес Романа Авдеева, он вызвал Ксению Набокову, которая была с ним в дружбе и наверняка знала его местопребывание. Они уединились в углу узкого, плохо освещённого, похожего на вагон, редакционного коридора. Редакция из-за недостатка денег ютилась в тесном полуподвальном помещении.
– Ну и как у тебя дела? Как дети? – сочувственно поинтересовалась Ксения, встряхнув золотистыми мелкими кудряшками. – Так от Ларисы и нет никаких вестей?
– Если б были, ты бы, наверное, первая о них узнала, – с горечью отозвался он и принялся осторожно выпытывать, где сейчас проживает Роман Авдеев. Приятельница Ларисы сразу догадалась, к чему он клонит, и скептически покачала головой:
– Думаешь, она там? Какие глупости! Лариса никогда бы так не поступила! Уж я- то точно знаю, что она не имела с ним никаких отношений!
Она оглянулась по сторонам и, вскинув на него карие, с подкрашенными веками, глаза, добавила:
– Она от меня ничего не скрывала.
– Но ведь он домогался её постоянно, – возразил Игорь.
– Да, но это когда было, а потом он отстал от неё окончательно.
– Не знаю, не знаю! Всё же ты мне скажи, где он живёт, – настаивал он. Ему показалось подозрительным то, что молодая и незамужняя женщина так рьяно защищает его супругу.
– Да, господи, пожалуйста. Я тебе сейчас его адрес запишу, – с готовностью произнесла она и через минуту протянула ему бумажный листок, исписанный мелким почерком.
Добившись своего, Быстров буквально выбежал из редакции, сел в машину и на ходу хлопнул дверцей. Не любовь уже, а ненависть к Ларисе гнала его. К вечеру он должен быть в небольшом городишке, где в настоящее время проживал интересующий его человек.
По правде говоря, Игорь толком не знал, как поступит, если застукает на месте ненавистную парочку. Накинется на них? Но он хоть был достаточно вспыльчив и горяч, но прекрасно помнил, что у него есть дети, он несёт ответственность за их судьбу. А потому в любом случае сдержит себя, чтобы не натворить каких-нибудь глупостей.
На Ларису ему хотелось бы пристально посмотреть, и больше ничего, заглянуть в её ангельские ясные глаза. И хотя он по ней чертовски соскучился, пусть она знает, что без неё они не умерли и даже прекрасно обходятся.
Однако другой голос в его душе говорил совершенно противоположное: « А признайся, друг, если б она кинулась тебе в ноги и стала слезно молить о прощении, простил бы ты её?» «Может, и простил бы, только не ради себя, а ради детей, которые ещё очень маленькие и, наверное, как бы я ни хорохорился, всё- таки нуждаются в материнской заботе. Может, я им, как болячка, уже страшно надоел».
Так и размышлял он всю дорогу сам с собою.
Городок, где проживал Авдеев, совсем не понравился Игорю. Серый какой-то, грязный, обшарканный. По дороге он пытался мысленно повторять слова, которые намеревался бросить в жалкие лица тех, кого хотел застать на месте преступления. Конечно, если Роман окажется один, и не обнаружится никаких следов пребывания его супруги, он просто молча уйдёт.
