Kitabı oku: «Триединый», sayfa 9
Он нанес на раны густую липкую желтую мазь. Потом простер свои ладони над моими. Несколько мгновений ничего не происходило, а после я почувствовал тепло. Оно быстро усиливалось, стало едва терпимым. А затем вдруг все прошло: и ощущение нагрева, и боль.
– До завтрашнего вечера ограничьте физические нагрузки, – от его слов на меня повеяло поликлиникой из моего мира. – Мазь смоете перед сном. Всего доброго и не болейте, учащийся Ардисс.
– Благодарю вас, доктор, – вежливо поклонился я перед уходом.
Признаться, я был под впечатлением: впервые мне довелось увидеть Дар исцеления. И непросто увидеть, но и прочувствовать буквально на собственной шкуре. Мне будто дали обезболивающее – неприятные дергающие ощущения пропали. Спустя час сошла отечность. Вместе с ней исчезла краснота. А когда я смыл мазь, под ней не было ранок. Только розовые следы выдавали место, где они находились.
* * *
После этого случая я пришел к выводу, что герою, которого заслуживает Гелдерн, нужна соответствующая экипировка. К сожалению, у меня не было под рукой ни Альфреда, ни Тони Старка, ни даже захудалой мастерской. Только немного карманных денег. Так что, пришлось изворачиваться.
Прежде всего я задумался о защитных перчатках. В школе использовались кожаные рукавицы для фехтования, но мне они не подходили. Во-первых, они были слишком малоподвижными и неуклюжими – для удержания меча или протазана годились, для захватов в реальной драке – нет. Во-вторых, мягкая набивка с внешней стороны ладони наверняка бы смягчала мои удары.
Возможно, в этом мире есть что-то вроде шингарт – перчаток без пальцев, которые используют бойцы на Земле, например, в ММА. Но мне такие не попадались. Насколько я сумел понять, в Иризии, да и на Сагинее в целом, не особо котировались рукопашные схватки. Все пользовались холодным оружием и умениями, что предоставляли Дары. Раз так, может, и мне нужно делать то же самое? Как говорится, с волками жить – по-волчьи выть. Вот только, какое оружие выбрать?
Я вновь зашел в тупик. В городе свободно продавались мечи, кинжалы и прочие колюще-режущие предметы. Но таскать их повсюду было не принято. Война, обучение, санкционированные поединки – лишь в таких случаях разрешалось появляться с оружием. Еще клинки носили стражники Горгвара. Короче, ситуация напоминала наш мир, где со стволами дозволяется ходить представителями силовиков, а обычные люди получают что-то стреляющее лишь в армии.
По большому счету, мечи в повседневном обиходе и не требовались. Силой аристократов была магия, а простолюдинам оружие не полагалось в принципе. Но у меня-то Дара не было! И моя сила проявлялась исключительно в рукопашном бою.
В итоге я нашел подходящий вариант, и в тот же день, после уроков сходил, купил себе прочную трость. Подобные здесь носили некоторые мужчины. Не все – мода на трости не была повальной, как в определенные исторические периоды на Земле. Но все же человек с тростью не был диковинкой и не привлекал внимания. Между тем била тяжелая палка не хуже тренировочного меча.
Еще я приобрел неброскую черную одежду. Это было нужно для того, чтобы лучше прятаться в ночных тенях. И чтобы случайные очевидцы не могли связать меня со «Стальными розами». Вдруг кто-то однажды опознает школьную спортивку?
Некоторое время я раздумывал насчет какого-нибудь панциря. Но после отказался. Моих загадочных навыков пока хватало для того, чтобы нейтрализовать любую угрозу. А кираса, даже спрятанная под одеждой, наверняка сделает меня менее подвижным. Плюс вызовет подозрения, если однажды вдруг нарвусь на патруль.
Была еще одна причина не носить такого рода защиту. Я побаивался, что кираса создаст ощущение безопасности и мои боевые умения попросту не пробудятся в нужный момент. А это могло закончиться очень плохо.
* * *
Разобравшись со снаряжением, я возобновил ночные рейды. Черной тенью я патрулировал улицы криминальных районов. Каждую ночь мне удавалось спасти нескольких человек и как следует навалять напавшим на них ублюдкам.
Это было круто. Это приводило в восторг. Не только ощущением силы – но и тем, что я в кои веки делаю что-то важное. Не могу передать, насколько новая деятельность отличалась от унылой офисной рутины, где все мои старания были направлены лишь на повышение прибыли владельцев и акционеров. Здесь же я по-настоящему помогал людям. Я приносил пользу. И мне это охрененно нравилось.
* * *
У тайной жизни супергероя была обратная сторона: из-за ночных вылазок я практически не высыпался. Чтобы как-то компенсировать сократившееся время сна, я отказался от утренних тренировок. Но особо это не помогло. На уроках я чувствовал себя разбитым и в учебе выезжал исключительно на хорошей домашней подготовке и относительной простоте материала. Хотя это выручало не всегда и в законоведении мои оценки съехали. Но мне все это казалось неважным – меня всецело захватила борьба с преступностью. Оказываясь на ночных улицах, я чувствовал себя более живым, чем когда-либо прежде. Во мне словно пробуждалась какая-то часть, о существовании которой я раньше не догадывался.
Был еще один аспект, подталкивавший меня продолжать геройствовать. Примерно через неделю ежедневных, или точнее, еженощных боев, я ощутил, как растет мой уровень. Я начал лучше чувствовать тело, мои движения сделались точнее. И я стал гораздо опаснее для врагов. Отныне почти все мои схватки завершались в считаные мгновения. Я перемещался настолько быстро, так ловко и мощно бил, что выносил бандитов раньше, чем они успевали что-то предпринять.
И самое главное, по мере улучшения бойцовских навыков, я начал понемногу контролировать это свое умение. Теперь мне не требовалось испытывать страх и ощущение угрозы жизни. Хватало морального настроя на бой. А к исходу третьей недели состояние берсерка или супервоина настолько впечаталось в сознание, что перестало требовать активации. Оно стало буквально инстинктивным. Я убедился в этом во время тренировочного поединка в школе.
Против меня поставили довольного сильного соперника с более высокой ступени. Глядя на его движения, казавшиеся мне медленными и неуклюжими, я подмечал все оплошности и ошибки. А когда мне наскучило следить за безуспешными попытками достать меня протазаном, выбил его оружие одним точным ударом.
И тут же проиграл следующий поединок.
Не потому, что недооценил противника. А по собственной воле. Мне пришло в голову, что не стоит выставлять напоказ свои экстраординарные навыки. Я помнил, что Эзерин отчего-то не хотел повышенного внимания к моей персоне. Я не знал почему, но у отца явно имелись какие-то причины. Однажды непременно выясню, какие. Пока же придержу силу при себе… Хотя, не буду врать, мне очень хотелось удивить Селию! Но пока, пожалуй, не время.
* * *
Обретенная сила оказала на меня большое влияние. Я сделался спокойнее и увереннее. И окружающие это почувствовали. Я стал ловить на себе меньше презрительных взглядов, перешептывания за моей спиной практически прекратились. Нет, я не сделался вдруг душой компании и возле моей комнаты не выстроилась очередь из желающих подружиться. Я все так же учился, гулял и ел в одиночестве. Но угнетающая отчужденность больше не чувствовалась. Сложно передать это словами, но, казалось, будто ученики шестым чувством ощутили то, что я могу быть опасным, и старались не делать ничего, что могло бы меня рассердить.
Впрочем, это относилось не ко всем.
Как-то раз я сидел на скамейке в аллее и читал учебник. На улицу я тогда вышел, надеясь, что меня взбодрит свежий воздух: после ночных похождений в комнате меня буквально рубило. Убедившись, что и во дворе у меня не выходит сосредоточиться на учебе, я решил вернуться.
В одном из закоулков парка я повстречал ученика постарше – седьмой ступени, если не ошибаюсь. Увидев меня, он неожиданно остановился, нерешительно затоптался на месте, словно раздумывая, не пойти ли назад. Оглянувшись и увидев вдалеке надзирателя, все же двинул мне навстречу. Обогнув по дуге, с ожесточением буркнул:
– Инкилинос’ун!
Он произнес это еле слышно, но я разобрал. Более того – узнал голос.
– Эй, ты! – резко развернувшись, окликнул я ученика. – Ты вроде что-то сказал?
Глава 12
Такое обращение выходило за рамки допустимого в кругу благородных. Поэтому он резко затормозил и развернулся ко мне с перекошенной физиономией.
– Что ты себе позволяешь?!
Быстро осмотревшись, я убедился, что поблизости нет свидетелей. Сбросив маску аристократа, шагнул к парню. Заговорил, понизив голос:
– Слушай меня, кусок дерьма, и запоминай. Если сильно хочется, можешь обзывать меня как угодно. Мне плевать. Но не смей оскорблять отца. Если еще хоть раз дурно отзовешься о нем или назовешь инкилином – я тебе башку оторву и в шею насру. Понял?
Старшеклассник побелел. На его щеках горели неровные красные пятна. Губы дрожали от бешенства и страха. Я же продолжал неторопливо приближаться. Меня распирала неожиданно возникшая ярость.
Как он смеет так говорить о папе?! Благороднейшем человеке, который пошел на жертвы и унижения ради тех, кого любит?!
– Спрашиваю: ты меня понял?
Его кулаки судорожно сжались, плечи приподнялись. Когда я оказался совсем близко, он попятился, хоть был выше ростом и плотнее сбит.
– Я спрашиваю: ты понял?
Замерев, ученик колебался. После кивнул.
– Хорошо, – сказал я. Охвативший меня гнев схлынул. – Можешь идти.
Сглотнув, он понуро побрел прочь, напоминая зашуганную бродячую собаку с поджатым хвостом. Мне даже стало его немного жаль.
– Эй! – окликнул я.
Вздрогнув, парень нерешительно обернулся.
– Знаешь, – сказал я, – что бы ты ни делал, как бы ни стелился, Одджид тебе все равно не даст. Вообще без шансов. Имей в виду.
К страху на его лице добавилось недоуменное выражение. Я не стал ничего объяснять. Просто развернулся и пошел своей дорогой.
До самых дверей своей комнаты, размышлял, отчего так завелся. Если спокойно подумать, причина не настолько значительна. Но меня в тот момент просто трясло от гнева. Я был на грани того, чтобы избить его, если не хуже. Это неправильно. Нельзя терять контроль.
* * *
Ближе ко дню проведения турнира мне пришлось сократить количество ночных вылазок. А потом и вовсе временно отказаться от них из-за выросшей нагрузки в школе. Теперь, помимо уроков, мы готовились к открытию грандиозного мероприятия. Мы – это школьный оркестр. Как выяснилось, в число наших задач входило сопровождение команды «Стальных роз» на открытии и закрытии турнира. Если правильно понял объяснения, там традиционно устраивают нечто вроде парада.
Чтобы не посрамить честь учебного заведения, преподаватель музыки заставлял нас репетировать все свободное от занятий время. К ужину голова пухла от маршей и школьного гимна. Наскоро перекусив, я добирался до кровати и наслаждался тишиной, прежде чем заснуть.
Впрочем, участникам турнира приходилось еще тяжелее. Их освободили от учебы и они целыми днями только тренировались. Как-то в столовой я мельком увидел Селию Лейхандер, которая входила в школьную команду бойцов. Рыжеволосая красавица выглядела необычно серьезно и сосредоточенно. И еще устало. Меня это поразило: раньше мне казалось, что внутри этой девчонки работает атомный реактор – настолько энергичной она всегда была.
Похоже, учителя тоже осознавали, что нельзя загонять тех, кого ждут испытания. Поэтому за три дня до турнира тренировки прекратились. Команда отдыхала и восстанавливалась под присмотром доктора.
А вот замучить до смерти музыкантов явно никто не опасался. Поэтому наши репетиции стали еще более долгими. Мы даже до столовой добирались лишь тогда, когда остальные школьники успевали поужинать и разойтись. Разбившись на маленькие группки, сидевшие за разными столами, мы молча жевали свою еду, а после расползались по комнатам. Не знаю, как другим, а мне по ночам снился барабан.
* * *
Пожалуй, наши усилия не прошли даром – на открытии Турнира Доблести оркестр «Стальных роз» выступил лучше остальных. Мы, облаченные в парадную форму, исполнили школьный гимн, стоя на огромной арене. А после, наигрывая марши, прошагали по кругу под взглядами тысяч глаз.
Идти пришлось долго – идеально круглая арена могла вместить почти два полноценных футбольных поля. Вокруг арены концентрическими кольцами возвышались зрительские трибуны. И на них не было ни одного пустого места. Искоса глядя на огромное количество собравшихся дворян и обычных граждан Иризии, я осознал, насколько важны эти состязания.
После прохода всех оркестров школ-участниц, зрителей развлекли показательными выступлениями бойцов. Выглядело это довольно эффектно, но не могло сравниться с тем, что ожидало нас дальше.
По результатам отборочных туров, к участию в главном турнире страны допустили команды трех школ: «Бастиона», «Стальных роз» и «Алмазного вихря». Каждое заведение выставило шестерых сильнейших бойцов. И теперь настало время определить чемпиона, а заодно – лучшее учебное заведение.
Началось все с поединков. Судьи провели жеребьевку, разбивая участников из разных школ на пары. К моему удивлению, в расчет не принимались ни пол, ни весовые категории, ни разновидности Даров. Каждый боец выходил против того, кого избирал жребий.
Задумавшись, я осознал, что эта особенность ставила турнир ближе к войне, нежели спорту. Как и в реальном бою, здесь никого не заботили справедливость или предоставление равных шансов. Убей или умри, победи или проиграй – третьего не дано.
К слову, как и в настоящем сражении, на турнире использовали боевое оружие. Единственной данью безопасности было отсутствие заточки рубящих и режущих поверхностей, а также небольшие скругления на колющих остриях.
В первом поединке сошлись Селия Лейхандер и Патрик Какой-то-там: услышав имя огненноволосой красотки, я сконцентрировался на ней и не разобрал фамилии соперника.
Селия вышла на арену обычной танцующей походкой. На девушке был надет отполированный в зеркало серебристый доспех. В правой руке она несла оружие, напоминавшее японскую нагинату, только с прямым наконечником. В левой Селия держала шлем.
Ее соперник, ученик из «Бастиона», носил темно-серые доспехи. Его оружием была длинная цепь, толщиной в два пальца, с коротким треугольным лезвием на конце.
Поклонившись друг другу, бойцы надели шлемы, полностью закрывавшие лица. Одновременно с этим над ареной что-то мелькнуло. Присмотревшись, я с трудом разглядел громадный купол, напоминавший мыльный пузырь. Изредка по его поверхности пробегали еле заметные радужные волны.
– Что это? – спросил я сидевшего рядом со мной ученика.
– Магический защитный купол, – не отрывая взгляда от арены, сказал тот. – Если что-то произойдет на поле и какое-нибудь оружие или огненный шар полетят в зрителей, купол ничего не пропустит. Либо, если кто-то из сидящих на трибунах решит смухлевать и помочь волшебством сражающимся, купол остановит и развеет его магию.
– То есть, он ничего не пропускает ни изнутри, ни снаружи?
– Да.
– Вот оно как, – протянул я. И, спохватившись, добавил: – Благодарю за объяснение.
Сосед не ответил, поглощенный происходившим на арене.
Там Патрик Батькович наступал на Селию, раскручивая над головой цепь. Она с гудением рассекала воздух и выглядела, словно большущее призрачное колесо или винт взлетающего вертолета. Селия внимательно наблюдала, осторожно смещаясь в сторону.
Внезапно цепь, будто атакующая змея, метнулась к девушке. Причем, сравнение с рептилией не было преувеличением – цепь двигалась, точно живая.
Селия грациозно отскочила далеко в сторону – такому прыжку с места позавидовал бы любой земной рекордсмен. Цепь, не найдя цель, оттянулась назад. Описав круг над головой парня в сером, снова, извиваясь, понеслась к Лейхандер.
В этот раз Селия не стала убегать. Поднырнув под вытянувшиеся в струну стальные звенья, она, не пожалев роскошных лат, заскользила на боку по гладкой каменной поверхности к противнику. С трудом избегнув укола ее оружия, Патрик отступил. Изогнувшись в воздухе, цепь, как гигантский кнут, хлестнула по лежавшей девушке.
Селия резко перекатилась вбок. Затем, уклоняясь от аналогичного удара, повторила маневр, двигаясь в обратную сторону. Не дожидаясь третьей атаки, вскочила на ноги. Выглядело это невероятно: вот она лежит на спине – а через миг, без единого толчка взмывает в воздух. Как и прыжок вначале, это было проявление ее семейного Дара – левитации. Вот только в отличие от брата, по-настоящему летать рыжая не могла. Ее магических способностей хватало лишь на усиление прыжков и рывков. Этот недостаток Селия компенсировала ловкостью и виртуозной техникой фехтования.
Вот и сейчас мечевидный наконечник ее оружия сверкал на солнце, постоянно угрожая Патрику Какому-то. Изучив его возможности и поняв, что недостатком цепи является инерция, Селия, воспользовавшись удачным моментом, стремительно сократила дистанцию. Почти не применяя Дар, она словно танцевала вокруг парня, ушедшего в глухую оборону. Серебристые латы Лейхандер отсвечивали то справа, то слева от него, а иногда даже сверху. Патрик крутился волчком, парируя удары. Но, как и следовало ожидать, в конце концов, допустил ошибку. Поведясь на финт, он попытался заблокировать цепью удар сверху. В этот момент острие оружия Селии с такой силой ударило в его нагрудник, что парень пошатнулся. Крутанувшись на месте, Селия древком подсекла ему ноги. А когда он с лязгом свалился, приставила лезвие к горлу Патрика.
Амфитеатр взорвался криками.
Селия весело отсалютовала зрителям клинком, и легкой поступью направилась к входу для бойцов.
Ее соперник потерянно уселся. После встал, резким движением рванул цепь. Та взлетела и, точно живая, обмоталась вокруг его тела. Кинув взгляд на удалявшуюся Лейхандер, Патрик направился в противоположную сторону.
Вторыми сражались два ученика седьмой ступени из «Стальных роз» и «Алмазного вихря».
Мою школу представлял Роб Валлер, коренастый парень с широкими плечами и длинными руками. Его оружием был меч.
Против Роба вышел Драйс Зангар – высоченный, темноволосый, с мрачной ухмылкой на смуглом лице. Он тоже был мечником. Вот только его клинок… как бы сказать помягче… был охрененно большим. Вместе с рукоятью – длиннее самого Зангара, а шириной – сантиметров сорок, не меньше. Ученик из «Алмазного вихря» нес этот супермегалом на плече с таким видом, будто тот весил не больше пера. А когда соперники сошлись в центре арены, легко взмахнул, удерживая одной рукой.
Поклонившись, Роб Валлер надел шлем. У Драйса шлема не было. Судя по равнодушию судьи, правилами это не запрещалось.
Бой оказался недолгим. С самого начала стало ясно, что Роб не вытягивает против Зангара. Валлер элементарно не мог подступиться к сопернику, который играючи размахивал огромной железякой. Причем первое время Драйс откровенно троллил нашего бойца. Он то отводил меч, будто открываясь, то вновь отгонял Роба, начиная с гулом кромсать воздух своим стальным монстром.
Даром Роба Валлера было управление потоками воздуха. Он раз за разом пытался толкнуть соперника вихрем, но мощности воздушного потока не хватало. Зангар, будто не замечая магических атак, продолжал ухмыляться. Лишь темные волосы на его голове то неистово шевелились, то ложились, плотно прилегая к черепу.
Когда Драйсу надоели игры, он просто швырнул свой меч. Роб не успел увернуться и его сшибло, словно кеглю. Зангар неторопливо подошел к оглушенному противнику. Подобрал меч и, рисуясь перед публикой, обозначил удар, который в реальном бою разрубил бы Валлера надвое.
Следующими на арену вышли бойцы из «Бастиона» и «Алмазного вихря». Бывшую школу моего отца и Грегориса представляла девушка, вооруженная топором на длинной рукояти. Противостоял ей ученик с оружием, напоминавшем косу. При этом девушка швырялась маленьким файерболами, которые соперник гасил фонтанами воды.
Их бой был довольно зрелищным, потому что противники оказались примерно равны по силам. Быстрые перемещения, звон сталкивавшихся лезвий, вспышки огня, брызги, то и дело окутывавший дуэлянтов пар – зрители следили за ярким поединком, затаив дыхание. Казалось, судьям придется признать ничью. Но ничьих на подобных турнирах не бывает и судьбу победы решила хитрость.
Погасив очередную огненную атаку струями воды, парень воспользовался ухудшившим видимость облаком пара, чтобы подцепить загнутым лезвием косы щиколотку соперницы. Та ухитрилась превратить падение в обратное сальто. Но когда выпрямлялась, ей в глаза ударила вода. На миг ослепнув, девушка отступила, наобум размахивая топором. В этот момент в ее шлем с лязгом врезался обух косы. А когда девушка упала на колено, острие косы остановилось возле ее шеи.
Бой Мэльволии, появившейся на арене после дуэли огненного и водяного магов, оказался рекордно коротким. Ее противник, стрелок-левитатор из «Бастиона», сразу взмыл в воздух. Вероятно, он рассчитывал, что на высоте та его не достанет. Он же сможет, не торопясь, расстрелять соперницу.
Вышло же все наоборот. Наивный парень только набрал высоту, как сразу по его доспеху застучали стрелы Мэльволии. Даже не пытаясь выстрелить в ответ, ученик из «Бастиона» ошарашенно заметался из стороны в сторону. Но стрелы ледяной королевы преследовали его, как самонаводящиеся ракеты.
Признавая превосходство Фиореллы, судья остановил бой, отдав победу «Стальным розам».
Даже не взглянув на восторженно аплодировавших зрителей, девушка покинула арену.
Ученики вокруг меня ликовали, не подозревая, что это последняя победа нашей школы в тот день.
Следующий боец, выставленный «Стальными розами» проиграл парню из «Бастиона». Оставшихся разгромили ученики «Алмазного вихря».
Команда «Алмазного вихря» поистине доминировала на турнире. Более или менее уверенно, они рвали всех своих соперников. И к концу тура поединков, ученики этой школы не проиграли ни одной дуэли.
Когда закончился последний бой, ребята вокруг меня подавленно молчали. Из шести схваток мы выиграли лишь две. В этой ситуации не утешало даже то, что команда «Бастиона» могла похвастаться всего одной победой. Неудивительно, что все безропотно поднялись и послушно пошли за учителем музыки, когда тот позвал нас на подготовку к закрытию.
– Похоже, первое место в соревновании оркестров станет единственным достижением «Стальных роз» в этом году, – уныло сказал парень, игравший на трубе, кинув последний взгляд на арену.
Никто из остальных музыкантов ему не возразил.
* * *
Отведенное нам помещение располагалось под трибунами амфитеатра. Где-то неподалеку находились комнаты нашей команды. Узнав об этом, я подумал, что неплохо бы заглянуть туда, поддержать Мэльволию с Лейхандер. Наверняка на девушек сейчас свалилась огромная психологическая нагрузка. Ведь они единственные, кто смог победить, и теперь от них все ожидают большего.
Особенно меня беспокоила Фиорелла. Если в финальном групповом бою школа проиграет, как это скажется на ней, с ее долбанутой семейной установкой быть лучшими всегда и во всем?
Отстучав пару маршей, я отпросился в уборную и покинул репетиционную комнату.
Помещения бойцов оказались дальше, чем я предполагал. Чтобы найти их, мне даже пришлось расспросить встреченного служителя. К счастью, тот был настолько любезен, что лично проводил меня.
Вся наша команда собралась в большой прямоугольной комнате.
Трое что-то тихо обсуждали с наставником Ансельмом и учителем по магии. Роб Валлер полулежал на кушетке, а школьный доктор водил над ним руками. Селия, усевшись прямо на пол, медитировала. Фиорелла, по обыкновению, держалась в стороне от всех. Вокруг нее увивались Алессия с Уолидой: одна поправляла что-то в доспехе, другая настойчиво уговаривала Мэльволию перекусить или попить воды.
Когда я вошел, учитель фехтования повернул голову, уловив движение.
– Учащийся Ардисс, вам здесь не место. Будьте любезны, покиньте помещение.
– Сию минуту, наставник, – покладисто согласился я, не замедляя шага. – Лишь скажу два слова Мэльволии.
Ансельм чуть нахмурился, но после кивнул:
– Хорошо. Но только если госпожа Мэльволия не возражает.
– Я не против, – раздался тихий, спокойный голос Фиореллы, чье внимание привлек наш разговор.
Уолида и Алессия помрачнели, сверля меня ненавидящими взглядами.
Ансельм вновь переключился на подопечных, с которыми обсуждал особенности тактики бойцов из «Алмазного вихря».
– Ты отлично сражалась, – сказал я, приблизившись к Мэльволии. – Я впечатлен.
Похвалу холодная красавица восприняла равнодушно.
– Соперник не отличался силой.
– Мог бы возразить, напомнив, что на турнир попадают лучшие из лучших, – с улыбкой ответил я. – Но не стану. Я пришел не спорить, а пожелать тебе удачи.
– Удача – для слабых и неподготовленных, – хладнокровно произнесла Фиорелла. – Так всегда говорит отец… Но… спасибо.
Я наклонился к ней, из-за чего наши лица оказались совсем близко друг от друга. Уолида с Алессией зарычали от злобы, а по бледным скулам Мэльволии начал растекаться нежный румянец.
– Фиорелла, – тихо сказал я, – знаю, насколько для тебя важна победа. Но, если вдруг не выйдет, помни, что, проиграв сейчас, ты не станешь хуже или слабее. И у тебя всегда будет возможность взять реванш позже.
Фиолетовые глаза девушки расширились. Я уже знал, что так она реагирует на что-то поразившее ее. Ободряюще улыбнувшись, сказал:
– Буду болеть за тебя. И как бы ни завершился бой, надеюсь, что ты не откажешься выпить со мной чаю с пирожными.
Глаза Мэльволии стали совсем огромными. На лице появилось непонятное выражение. А потом девушка кивнула:
– Да.
Удовлетворенный ответом, я собирался уходить. Вдруг мне на плечо тяжело опустилась рука в сверкающей стальной перчатке, и раздался скрипучий девичий голос:
– А мне, господин Ардисс, вы ничего не хотите пожелать?!.
