«Как устроен этот мир. Наброски на макросоциологические темы» kitabından alıntılar
Грузинское крепостничество разительно отличалось от русского необременительными и почти отеческими отношениями. Акакий Церетели не без поэтической ностальгии вспоминал детство в имении, где хозяйство фактически вела его мать, а отец только спал, ел и пил с друзьями. Обслуживало их неимоверное число поголовно ленивой челяди. Для большинства грузинских крепостных было выгоднее откупиться от барских притязаний, предложив одного из своих детей в слуги («все сыт будет»), от чего барин по традиции не мог отказаться. При этом один из крестьян согласно некоей дедовской привилегии платил годовой оброк размером всего в пол-яйца: на Пасху он торжественно являлся с крашеным яичком, тщательно его чистил, разрезал пополам и подносил дань хозяину, после чего они целовались.Такие пасторальные картинки типичны для аграрных систем, лишенных выхода на рынок. Работы американских историков показали, что на старом Юге патриархальные отношения между плантаторами и рабами-неграми действительно имели место – но только в тех местностях и в те периоды, когда плантационное производство не сулило рыночного дохода. Раба, как и крепостного, ведь нельзя уволить. Жестокость русского (и, еще раньше, польского) частного крепостничества прямо связана с выходом на мировые рынки, когда возникала экономическая рациональность крайних степеней эксплуатации.
На протяжении столетий люди мечтали летать - и вот сегодня, с изобретением алюминия и реактивного двигателя - все мы запросто летаем. Пусть то не приносит полного счастья, но, как видим, мечты человечества всё-таки сбываются.
(Часть 3. В Уме)
Творчество, если продолжить метафору, это своего рода чемпионат, который невозможен без полей, норм и правил, устойчивых сетей социальных взаимоотношений между игроками, соперниками, рефери и комментаторами, и, особенно важно, болельщиками.
(Часть 3. В Уме)
Отставшие герои всегда идут в обход - учил Гершенкрон.
(Часть 3. В Уме)
С идеалами и признанием ныне главная проблема. Горькая правда заключается в том, что идеалистическое поколение шестидесятников (в наших условиях перестроечников) в своей сумбурной борьбе произвело такой грандиозный натиск, что его полититческий провал произвел не менее грандиозный вакуум, заполнившийся как минимум на следующее поколение эгоистическим расчётом и уходом в личные дела.
(Глава 3. В Уме)
Идеи и стили XX в. как бы разом увяли, превратились едва не в самопародию, однако же никуда не исчезают, потому что на смену им не приходит ровно ничего.
(Часть 3. В Уме)
хорошая игра требует профессионализма, который обеспечивается материальной и организационной возможностью целиком посвятить себя игре.
(Часть 3. В Уме)
Идеи не проистекают просто из гениальных мозгов.
(Часть 3. В Уме)
Заказывая цыплёнка-табака, будьте готовы вкусить динозаврятинки. Вот вам наглядная разница между абстрактной логикой и логикой эволюционной.
(Часть 3. В Уме)
Без идей человечество просто не может нормально существовать.
(Часть 3. В Уме)
