Kitabı oku: «Русский сундук. Основные конструкции и типы»

Yazı tipi:

Редактор Наталия Ивановна Ковалева

Рецензент Ирина Андреевна Колобкова

Рецензент Алексей Валерьевич Чевардин

ISBN 978-5-0062-8000-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Без сундуков и шкатулок невозможно представить домашнее хозяйство наших предков. Несмотря на то, что сегодня эти красивые и крепкие предметы стали сувенирами, во многих деревнях они еще используются по прямому назначению (хранение пищевых запасов, ценных вещей, приданого). Однако многие вопросы их бытования и теперь остаются вне поля зрения ученых. Одному из них посвящена книга петербургского исследователя Глеба Пудова – основным видам конструкций и типам изделий, которые существовали в русском сундучном промысле на протяжении его долгой и яркой истории.

Исследователь выделил саркофаговую, рамочно-филеночную, «ласточкин хвост» и мануфактурную конструкции. А среди главных типов изделий он назвал лари, подголовники, ларцы-теремки, погребцы, сундуки-укладки, скрыни, баулы и шкатулки. Глеб Пудов определил художественные и технические особенности этих произведений, даже вкратце осветил некоторые вопросы происхождения названий сундучных изделий. Его выводы подтверждены многочисленными иллюстрациями. В конце книги представлена схема развития сундучного промысла в XVIII – I половине XX столетия, что делает приводимую информацию более наглядной.

До этого подобная работа никогда не проводилась – в научных публикациях и краеведческих изданиях почти не уделялось внимания данной теме. Сюжет, связанный с конструкциями и типами сундучных изделий, был одной из лакун, которых, как указывалось выше, и до сего времени предостаточно в истории промысла. Поэтому эта книга – заметный вклад в изучение истории русского сундука. Не сомневаюсь, что она вызовет интерес не только у работников музеев и историков искусства, но и всех, кто неравнодушен к отечественной культуре.

Екатерина Рябова,

директор МАУК «Центр культурно-исторического наследия»

(г. Муром)

Введение

Сундук – один из самых древних типов мебели. Упоминания о сундуках и ларцах встречаются в древнерусских летописях, одно из самых ранних датируется XI столетием. В то время сундучные изделия для хозяйственных нужд делались повсеместно. Крупными центрами были Москва и Великий Новгород.

Во второй половине XVII столетия известность приобрели северные города Холмогоры и Великий Устюг. Позднее, в XVIII—XIX веках, на первые роли выдвинулись другие регионы: Муромский уезд Владимирской губернии, Вятская губерния, Средний Урал, город Макарьев Нижегородской губернии. Здесь делалось большое количество изделий, украшенных росписью, вставками слюды, «мороженой» жестью, различными декоративными мотивами, нанесенными в технике гравировки и тиснения. Cундуки в этот период делались не только для собственных нужд, но и на рынок. По этой причине изменились организация и технология производства. В начале XXI века история русского сундучного дела завершилась: изделия стали антиквариатом или сувениром.

На протяжении истории сформировалось множество конструкций и типов сундучных изделий. Следует отметить, что они не сменяли друг друга, а постепенно накапливались и зачастую использовались одновременно. В русском народном искусстве ничто не исчезает и не проходит бесследно. В настоящем издании речь пойдет только об основных конструкциях и типах сундучных изделий, поскольку, как известно, объять необъятное невозможно.

Ранее эта тема мало затрагивалась в научной литературе. В трудах историков XIX столетия упоминаются сундучные изделия (Н. И. Костомаров, И. Е. Забелин¹, П. И. Савваитов², Н. Писарев³), но особого внимания им не уделялось – они рассматривались лишь как часть интерьера.

В статье автора настоящей монографии рассмотрены некоторые виды конструкций русских сундуков⁴. Названная публикация имеет хронологические рамки: XVI – первая четверть XX века. Это объясняется тем, что первые русские сохранившиеся сундуки относятся к XVI веку, а с первой четверти XX столетия в сундучном деле все большую роль приобретала механизация производства, следствием которой стало существенное понижение качества изделий. Автор статьи пришел к выводам, что в русском сундучном производстве существовало четыре основных конструкции: «саркофаговая», «рамочно-филеночная» (как вариант первой), «ласточкин хвост» и «мануфактурная»; имела место зависимость конструкции сундуков от форм организации производства; конструкция сундука в настоящее время может быть лишь дополнительным атрибутирующим признаком; репертуар конструкций, к которому обращались европейские мастера был более богатым, чем набор конструкций, принятых в русском сундучном деле. В рассмотренной публикации удалось лишь рассмотреть основные моменты, поскольку жанр статьи имеет особенности и ограничения. В настоящей монографии эта тема значительно расширена.

Примечательна книга сотрудника Государственного исторического музея Н. Н. Гончаровой, посвященная расписным сундукам Русского Севера XVII – XVIII вв.⁵ Исследователь выделила четыре группы русских сундуков XVII – XVIII вв.: 1. теремок, 2. подголовок, 3. ящичного типа с навесной крышкой, 4. футляр⁶. Также дана характеристика отдельных видов изделий, которые относятся к названным четырем группам. Тем не менее, исследование касалось изделий преимущественно XVII – XVIII веков и, кроме того, основное внимание было уделено росписи. Это, как известно, лишь один из видов декорирования сундучных изделий.

В нескольких научных статьях Г. А. Пудова⁷ проанализированы конкретные виды изделий: шкатулки, ларцы-теремки, подголовники, баулы. Предпринята попытка проследить появление и развитие этих форм; оценить внешние влияния, которые просматриваются в конструкции и декоре русских сундуков; выявить на основе компаративного метода их художественные и технические особенности на фоне аналогичных зарубежных произведений.

В названных работах ни конструкции, ни виды сундучных изделий не анализировались в достаточной степени, не ставились в широкий контекст европейской истории сундучного производства. Кроме того, не рассматривались взаимосвязи между различными типами сундуков и шкатулок. Настоящее издание призвано заполнить эту лакуну⁸.

При работе над темой использовались разнообразные источники, как опубликованные, так и неопубликованные: летописи, приходо-расходные книги монастырей, описи имущества частных лиц, описания сундучных мастерских и проч.

Глава I. Основные конструкции

На протяжении истории в русском сундучном промысле сложилось несколько основных конструкций. Они не сменяли друг друга – к древним добавлялись новые и они продолжали существовать одновременно. В этом проявилось одно из свойств русского народного искусства: бесконечное накопление ремесленных навыков, технических приемов, орнаментальных мотивов, отражающих те или иные художественные традиции.

Несмотря на важность проблем, связанных с существованием различных конструкций в русском сундучном производстве, они почти не получили освещения в научной литературе.

В трудах историков XIX века (Н. И. Костомаров, И. Е. Забелин⁹, П. И. Савваитов¹⁰) и инвентарях имущества боярина Никиты Ивановича Романова, дьяка Федора Шакловитого и боярина Артамона Сергеевича Матвеева¹¹ встречаются многочисленные описания русских и иностранных сундучных изделий: сундуков, ларцов, скрынь, погребцов, шкатулок и проч. Однако эти описания зачастую имеют общий характер и не касаются конструкций предметов. Тем не менее, эти труды дали возможность оценить количество сундучных изделий, находившихся в употреблении, и роль иностранных сундуков и шкатулок. Они позволили сделать вывод, что сундучные изделия были неотъемлемой частью русской культуры XVII века.

В земских изданиях второй половины XIX – начала XX столетия можно встретить подробные описания процесса производства сундуков (это, в первую очередь, труды П. Н. Зверева¹², Ф. Г. Кучина¹³ и В. М. Федорова¹⁴). Но, во-первых, речь в них идет исключительно об изделиях названного периода, и, во-вторых, в них не содержится анализ конструкции, т.е. нет сведений по ее истории, географии распространения, взаимодействии с другими и т. д. И все же надо подчеркнуть, что преуменьшать важность таких описаний технологии изготовления сундуков нельзя – они дают необходимый материал, основу для дальнейших исследований. Результаты кропотливой работы земских статистиков имеют важное значение и в настоящее время.

Теоретическое осмысление конструкций русских сундуков появилось лишь в работах второй половины XX века. В статье В. А. Чернышева, опубликованной в 1983 году в научном сборнике трудов Эрмитажа¹⁵, речь идет о рамочно-филеночной конструкции, которую использовали русские ремесленники в XII – XVII столетиях. Несмотря на то, что автор не упоминал сундуки, эта конструкция очень близка т.н. «саркофаговой», употреблявшейся в русском сундучном деле с древности. В. А. Чернышев предполагал, что эта конструкция, возникновение которой он датирует XII – XIII веками, могла быть заимствована из Византии. Исследователь также не исключал западноевропейское влияние и возникновение филенки «на местных традициях древнерусских ремесленников»¹⁶. Здесь же следует упомянуть статью З. П. Поповой, опубликованную также в 1983 году. Исследователь тщательно проанализировала рамочно-филеночную конструкцию, но на примере столов, а не сундуков¹⁷. Приоритет в ее заимствовании из культуры Древнего мира и сохранении для русского прикладного искусства остался, по мнению З. П. Поповой, за новгородскими мастерами¹⁸.

Заслуживает внимания работа московских исследователей А. А. Гилодо и Т. А. Лобаневой, опубликованная в 1990 году¹⁹. Это исключительно ценная статья для атрибуции изделий. Наряду с историческими сведениями по истории Холмогор и Великого Устюга, описанием отдельных периодов существования сундучного промысла, авторы указали на частности конструкции и декора, позволяющие определять происхождение произведений. Однако конструкция сундучных изделий рассматривалась исследователями как атрибутивный признак, а не сама по себе. Кроме того, не указаны, например, способы соединения стенок и методы крепления ящичков внутри изделий. Вероятно, это и не входило в задачи авторов, поскольку не могло быть атрибутивным признаком.

Необходимо упомянуть доклад С. Д. Оленева²⁰, прочитанный на научной конференции в 2009 году. Он посвящен расписным сундукам из коллекции Вологодского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника. Основное внимание автор уделил конструкции изделий и ее соотношению с росписью. С. Д. Оленев выделил три типа сундуков (все – местного происхождения, датируются XIX веком): 1. соединение стенок в «ласточкин хвост», крышка «заплывает» за стенки и крепится на две петли, которые состоят из двух металлических колец, роспись – из крупных розеток, точек, зигзагов; 2. соединение стенок в «ласточкин хвост», крышка – покатая, роспись наивная; 3. крышка покатая, стенки соединяются в «полчетверти», замок врезной с металлической личиной на передней стенке, часто в литературе такие сундуки называются шемогодскими. В этой работе проведен тщательный анализ конструкции и ее связей с росписью. Тем не менее, доклад был посвящен только местным сундукам, созданным в конкретный период времени: XIX – начало XX века.

В статье Г. А. Пудова рассмотрена «саркофаговая» конструкция²¹. Автор проследил ее истоки и некоторые технические особенности в разных странах. Сделаны следующие выводы: «саркофаговая» конструкция распространилась почти по всей европейской территории, включая ее восточные районы; назначение русских и иностранных «саркофаговых» сундуков чаще всего было одинаковым; существенные отличия имели место в техниках декорирования русских и европейских «саркофаговых» сундуков (в последних немалое значение приобрела роспись); конструкция же чаще всего подобна, но есть незначительные исключения; наличие «саркофаговых» сундуков в коллекциях российских музеев, их подобие иностранным изделиям свидетельствует об общности традиций сундучного производства на территории Европы. Тем не менее, особенности жанра научной статьи вынудили оставить за ее рамками ряд важных аспектов темы.

Следует указать и на такие источники по истории русских сундуков как летописи и иконопись (ранее исследователи, в частности, А. К. Свирин²² и Б. В. Сапунов²³, указывали на правомерность использования изображений из древнерусских летописей и икон в качестве исторического источника). Изображения больших сундуков, которые использовались в качестве скамьи, встречаются в миниатюрах Радзивилловской летописи (XV век). Там же можно увидеть сундучок с покатой крышкой и ларец двускатной кровлей²⁴. Не избегала изображений сундуков и русская иконопись. На иконе «Христос Вседержитель на престоле, в 28 клеймах» Семена Спиридонова Холмогорца²⁵, происходящей из Ярославля и датирующейся приблизительно 1682 годом, изображен большой сундук. Он имеет прямые стенки и покатую крышку, обит жестяными листами с живописным орнаментом, состоящим из растительных мотивов. Лицевая сторона и крышка разбиты на две равные части, боковые стенки – на четыре. Это изображение свидетельствует о том, что уже в XVII веке бытовали сундуки того типа, который получит широкое распространение в России значительно позднее. В многочисленных иконах, представляющих святого Пантелеймона, изображается ларчик, который целитель держит в руках. Необходимо указать не на эту особенность иконографии, а на разнообразие ларцов. Они могут быть большими и маленькими, с плоской крышкой и двускатной, расписными и резными, с ножками и без них. Это свидетельствует о широкой распространенности этого вида сундучных изделий. Тем не менее, все эти изображения условны и далеко не всегда дают возможность получить представление о конструкции сундучных изделий. В большинстве случаев можно предположить, что это т.н. «саркофаговая» конструкция – одна из самых древних²⁶.

Таким образом, литература по теме, заявленной в названии этого раздела, крайне немногочисленна, а источники могут дать лишь почву для предположений. В разделе выявляются основные конструкции, существовавшие в русском сундучном производстве, а также вводятся в научный оборот новые сведения и анализируются конкретные произведения. Материалом исследования стали произведения из коллекции ГРМ, некоторых других музеев России и музеев Западной Европы.

Раздел не претендует на всестороннее освещение темы и, тем более, на решение всех проблем, связанных с ней. В настоящее время ответы на большинство вопросов находятся в области догадок и предположений. Возможно отметить лишь основные моменты, которые поддаются интерпретации.

Основные конструкции, которые использовались русскими мастерами-сундучниками, можно разделить на несколько типов. Рассмотрим их в хронологическом порядке. Как указывалось выше, они не сменяли друг друга, а накапливались, поэтому на поздних этапах истории сундучного дела существовали одновременно. Следует подчеркнуть, что названия конструкций условны, ибо исходят из разных критериев.

1. «Саркофаговая»

Это – самая ранняя по времени конструкция сундуков. История данного типа сундучных изделий («саркофаговых», «плотницких» или «столбовых»), началась в глубокой древности. Подобная конструкция впервые встречается среди саркофагов, сундуков и ларцов Древнего Египта. Позднее она перешла в Грецию (ил. 1).

Ил. 1. Древнегреческий саркофаг.

Затем, возможно, через города Северного Причерноморья²⁷, пришла на Русь. Эта конструкция использована в чане кожевника, который жил в XII веке. Его мастерская была открыта в Великом Новгороде. Чан изготовлен в виде ящика из колотых плах, которые вставлены в пазы столбов, врытых в землю²⁸. Инструменты, которые использовались русскими мастерами (как деревенскими, так и городскими)²⁹, позволяли им уже с IX столетия изготавливать сундуки рассматриваемого типа.

«Саркофаговая» конструкция получила особо широкое распространение в новгородских и псковских землях. Как правило, «саркофаговые» сундуки делались для собственного хозяйства или местного рынка. Им свойственна монументальность, мощь во внешнем облике, порой ощущается их связь с теми временами, когда мебель была врезной и таким образом составляла единое целое с жилищем. Главное внимание мастера уделяли надежности таких сундуков, поэтому их декоративное оформление, как правило, весьма просто.

В Европе «саркофаговые» сундуки были распространены почти повсеместно³⁰. Их конструкция имела несколько вариантов. Например, в Германии различали «Seitstollentruhe» и «Frontstollentruhe» (в зависимости от положения боковых стоек). Чаще всего они декорировались резьбой, но встречается и роспись³¹. В рамках этих двух основных типов исследователями были предложены более подробные классификации³².

Типичный пример русских «саркофаговых» сундуков – ларь из коллекции Новгородского государственного объединенного музея-заповедника. Он был изготовлен в начале XX века в Новгородской губернии. Поступил в 1989 году из этнографической экспедиции. Ларь имеет большие размеры³³, он состоит из четырех плоских ножек, стесанных снизу, в пазах которых укреплены стенки (каждая из них составлена из трех досок). Как на большинстве подобных изделий, средняя доска отличается по размерам от остальных: она шире их и образует филенку. Это несколько смягчает монументальный, суровый внешний облик изделия. Боковые стенки и оборотная сторона собраны иначе. Во-первых, на них нет филенки, во-вторых, средняя доска не шире, а ýже двух других. Эти стенки представляют гладкие поверхности. На оборотной стороне, слева, расположено отверстие. Возможно, оно имеет практическое назначение, если учитывать функцию ларя как хранилища муки. Приголовок располагается справа. Дно собрано из нескольких досок, закрепленных в опорных столбах. Крышка – покатая. Она поднимается и опускается с помощью деревянных шарниров. Три доски, из которых состоит крышка, скреплены деревянными досками в виде дуг, прибитых шпонками с внутренней стороны крышки. С внешней стороны к крышке прикреплена узкая деревянная доска. Это придает четкость форме изделия и одновременно усиливает его конструкцию. Для дополнительного укрепления также использованы деревянные шпонки.

Орнамент крайне скуп и состоит из простейших геометрических мотивов – треугольников, образующих пояски. Они нанесены в технике гравировки на переднюю стенку, крышку и ножки. Таким образом мастером подчеркнута репрезентативность лицевой стороны. Ее «фасадность» выражена очень четко. В целом надо отметить, что изделию свойственна ясность конструкции. Гармоничность формы ларя исключила обязательность использования орнамента как главного средства украшения. Поэтому орнамент, как выше указывалось, очень лаконичен. Мастер сознательно в качестве дополнительного украшения применил лишь филенку на передней стенке. Это делалось очень часто на подобных изделиях в других странах. Однако в стиле и конструкции новгородской и европейских вещей есть отличия. Новгородский ларь отличается от иностранных конструкцией крышки. Как правило, она скреплялась планкой по краям. А в новгородском сундуке-ларе используются доски в форме дуг, прибитые шпонками с внутренней стороны³⁴. Европейские и новгородский сундуки также отличаются пропорциями, толщиной стенок и их наклоном (например, в отличие от русских «саркофаговых» сундуков английские имели боковые стенки, укрепленные деревянной решеткой и наклоненные внутрь³⁵).

2. Рамочно-филеночная

В отличие от первой конструкции, рамочно-филеночная была уже работой не плотников, а столяров. Однако по принципу она подобна «саркофаговой»: стенки образуются филенками, которые опираются на брусья, входящие в пазы четырех «столпов» (последние являются основой конструкции). Рамочно-филеночную конструкцию можно считать модификацией «саркофаговой», ее обновленным вариантом, возникшим в связи с изменившимися условиями времени.

На Руси рамочно-филеночная конструкция появилась не позднее XII – XIII столетия. К XVI – XVII векам она приняла законченный вид и использовалась не только на сундучных изделиях, но и на других предметах: бочках, столах, стульях, кроватях и т. д³⁶.

Самое широкое распространение данная конструкция получила и в Западной Европе. Примеры – сундуки из коллекции музея Виктории и Альберта (г. Лондон), время создания которых ограничивается XVI – XVII веками³⁷.

Таким образом, рамочно-филеночная конструкция существовала во многих странах на протяжении длительного времени³⁸, ее история продолжается и сегодня.

Образцом использования рамочно-филеночной конструкции русскими мастерами может быть сундук-скамья из коллекции Государственного исторического музея, которую Н. Н. Гончарова датировала XVI столетием³⁹. З. П. Попова так описывала этот предмет: «Основой его конструкции служат ряды вертикальных и горизонтальных брусьев, членящих каждую из четырех вертикальных стенок сундука на две полосы небольших квадратов, закрытых вставными филенками. Последние окаймлены несложной профилировкой и выкрашены суриком…» (исследователь относила это произведение к XVII столетию)⁴⁰. Сундук имеет плоскую крышку, «заплывающую» за стенки. Все его поверхности обиты железными полосами «в клетку». На лицевой и задней стенках – по две кованые ручки. Изделие имеет три замка: один врезной и два навесных.

3. «Ласточкин хвост»

Это одна из самых распространенных конструкций в русском сундучном деле на протяжении многих столетий. Вероятнее всего, в России она появилась не ранее XVII века, поскольку именно с этого времени в стране получает развитие лесопильная техника⁴¹ (при изготовлении сундуков этой конструкции использовалась пила). «Ласточкин хвост» встречается на северорусских изделиях XVII – XX веков (например, холмогорских, устюгских и вологодских), вятских расписных сундуках II половины XIX – I половины XX столетия, сундуках XIX века из Белгородской, Ростовской и Курской губерний (здесь ощутимо украинское влияние), нижегородских сундуках с раскатовской росписью (XX век), предметах из Новгородской и Псковской губерний начала XX столетия, а также на изделиях с восточных территорий России (чаще всего это – казацкие сундуки конца XIX – начала XX века). Перечисление можно было бы продолжать, его целью было лишь продемонстрировать огромный географический ареал распространения конструкции «ласточкин хвост».

Подобная ситуация сложилась и в Западной Европе⁴². В музее Виктории и Альберта хранятся французская шкатулка рубежа XIX – XX веков, сделанная в стиле XVI века, немецкий сундук 1600—1700 годов⁴³, в музее Метрополитен находятся французские сундуки, датирующиеся поздним XV столетием, и североевропейский сундук раннего XVI века⁴⁴, в коллекции будапештского музея декоративно-прикладного искусства есть тирольский сундук позднего XV века⁴⁵. Соединения их стенок выполнены в технике «ласточкин хвост». В других музеях Европы находится огромное количество подобных изделий.

В качестве примера русского сундука, изготовленного с использованием техники «ласточкин хвост» (ил. 2), можно назвать предмет из коллекции отдела народного искусства Русского музея.⁴⁶ Это изделие значительных размеров, с прямыми стенками и плоской крышкой, которая соединяется со стенками с помощью шарниров. Дно прибито деревянными нагелями (вообще вся конструкция укреплена таким способом – деревянные нагели вбиты в стенки и в крышку изделия). Ножек у сундука нет. На боковых сторонах – по одной кованой ручке простой формы. Железная петля каплевидной формы прикреплена к торцу крышки. Справа расположен приголовок (с крышкой), чьи стенки входят в пазы, вырезанные на стенках сундука. Все поверхности изделия окрашены в красный цвет, черные полосы имитируют железную оковку. На лицевой стенке – прямоугольник, в котором размещено изображение вазона с букетом цветов на голубом фоне, ниже указан год – 1889.

Ил. 2. Сундук. 1889, Тихвинский уезд Новгородской губернии. Деталь: крепление стенок «ласточкин хвост».

Надо отметить, что конструкция «ласточкин хвост» использовалась, как правило, мастерами маленьких сундучных заведений, работавших преимущественно на местного покупателя. Но, как часто бывает, и в данном случае не обошлось без исключений – например, произведения мастеров Русского Севера XVII – XVIII веков порой поступали на весьма отдаленные рынки.

4. Мануфактурная

Название конструкции предлагается автором настоящей монографии. Она получила развитие приблизительно с середины XIX века, вместе с появлением мануфактур в сундучном производстве, и была характерна для изделий крупных мастерских, связанных с промышленным производством (Невьянск, Нижний Тагил, Белая Холуница) или Нижегородской ярмаркой (Муромский уезд Владимирской губернии, город Макарьев Нижегородской губернии). Эти два фактора не только обеспечивали наличие материала и сбыт продукции, но и способствовали повышению культурного уровня мастеров. Следует отметить, что изделия с конструкцией мануфактурного типа ориентировались, скорее, на широкий рынок, а не на местного покупателя. Главный акцент в таких сундуках делался не на крепость и надежность (хотя это и оставалось важным), а на красивый внешний вид, привлекательный для потенциального покупателя.

Как делались сундуки мануфактурной конструкции? Пилами мастера распиливали тесины на доски необходимой величины. Высушенные доски склеивали по две-три, вновь сушили. Фуганком стругали дерево вчерне, рубанком отделывали начисто. Закройником (узкий струг) делались выемки по краям досок перед сколачиванием их. Доски сколачивали так, чтоб выступ на крае одной приходился в выемку другой. Они соединялись деревянными нагелями, предварительно смазанными клеем (коловратом просверливались отверстия, в которые они вбивались). Когда были готовы стенки ящика, прикреплялись дно и верхняя часть крышки. Шпунтом (стругом с деревянными винтами, двигающимися через коробку) намечали на боках «ящика» место, где должны были быть отрезаны края крышки. Она потом отпиливалась. Все названные операции над «ящиком» производились мастерами на верстаке (кроме сколачивания). Относительная слабость мануфактурной конструкции восполнялась широким использованием больших листов жести, которыми сплошь обивались поверхности изделий, а также широких деревянных (или жестяных) полос, скреплявших стенки и крышку сундуков изнутри. Частности технологии могли отличаться в разных центрах производства, однако принцип, в целом, был одинаков. Разделение труда, принятое на мануфактуре, позволяло делать большие количества сундуков⁴⁷. Каждый хозяин стремился удешевить процесс производства не в ущерб качеству. Позднее, когда на мебельных фабриках, созданных на основе частных заведений, была введена механизация, качество сундуков заметно понизилось.

Классический пример сундука, сделанного с использованием мануфактурной конструкции, – предмет из коллекции ОНИ ГРМ⁴⁸. Это сундук значительных размеров⁴⁹, с прямыми стенками и чуть покатой крышкой (они соединяются шарнирами). Дно прибито деревянными нагелями и дополнительно укреплено тонкими железными полосами. На боковых стенках – по две фигурные ручки. Ножек нет. На торце крышки прикреплена литая из латуни петля типично уральской формы (ил.3).

Ил. 3. Сундук. Вторая половина XIX века, Нижний Тагил. Деталь: петля.

Ил. 4. Соединение стенок в сундуках мануфактурной конструкции.

Сундук декорирован в техниках тиснения и прорези. Композиция орнамента построена на сочетании геометрических и растительных мотивов. Она привычно разбита на сегменты. При таком художественном решении было проще украшать большие количества продукции. Мастера умело расположили на поверхности сундука «зеркальные» вставки разных форм и размеров, не перегрузив композицию. Цветные и «зеркальные» детали оживили декоративное оформление изделия.

Каждая конструкция из числа рассмотренных отражала определенный набор категорий культуры, который отличался от предыдущих. Поэтому каждый сундук может быть «историческим источником для познания общественно-исторических процессов на… человеческом уровне»⁵⁰. Г. С. Кнабе справедливо писал, что вещь, в т.ч. сундук, передает мироощущение, которое скрывает первые, еще мало осознанные возможности, становящиеся позднее мировоззрением. Каждая бытовая вещь – своего рода «зонд, опущенный глубоко в общественное подсознание, в те глубины повседневного бытия, где раскрывается непосредственно человеческая текстура исторических процессов»⁵¹. Если продолжить рассуждения исследователя из другой его работы⁵², то причиной изменений конструкции русских сундучных изделий на протяжении столетий, ее «ослабление», было постепенное разрушение пары понятий «прикровенность» – «откровенность». Однако началось оно раньше, чем предполагал Г. С. Кнабе.

Таким образом, в завершении этой главы можно констатировать следующее:

1. В русском сундучном производстве существовало четыре основных конструкции: «саркофаговая», «рамочно-филеночная» (как вариант первой), «ласточкин хвост» и «мануфактурная». Названия их условны и призваны лишь отразить главные особенности. Выявление этих типов конструкции не исключало наличие других, которые, однако, не имели определяющего значения для истории русского сундука.

2. В настоящее время не удалось выявить зависимость конструкций от времени и места производства сундуков, материала, наличия/отсутствия росписи, видов изделий, их размеров и других факторов. Проясняется лишь некоторая зависимость от форм организации производства.

3. Конструктивные особенности сундуков в силу своей устойчивости могут быть лишь дополнительным атрибутирующим признаком, в качестве главного должны выступать частности художественного оформления.

4. Изучение конструкций сундуков выявило некоторые аспекты развития социально-психологических представлений русских людей, а также проиллюстрировало прогресс техники и совершенствования рабочих инструментов; история сундучного производства стала отражением экономического развития страны в конкретные периоды.

1.Костомаров Н. И., Забелин И. Е. О жизни, быте и нравах русского народа / авт. послесл. С. О. Шмидт. – М., 1996, С. 42, 307.

2.Савваитов П. И. Описание старинных русских утварей, одежд, оружия, ратных доспехов и конского прибора, в азбучном порядке расположенное. 2-е изд. – СПб.: [Рус. археол. о-во], 1896, С. 104.

3.Писарев Н. Домашний быт русских Патриархов. – Казань: типо-лит. Императорского университета, 1904, С. 103 – 104.

4.Пудов Г. А. Об особенностях конструкции русских сундуков (XVI – I четверть XX века) // Обсерватория культуры. – 2023. – №20. – С. 36 – 46.

5.Гончарова Н. Н. Русские расписные сундуки XVII—XVIII веков в собрании Исторического музея. – М.: Исторический музей, 2018. – (Золотой фонд Исторического музея). С. 13—22.

6.Там же. С. 6.

7.Пудов Г. А. Об одном виде уральских сундучных изделий (шкатулки середины XIX – начала XX века) // Уральские сундуки XVIII – XX веков: История. Мастера. Произведения. – СПб.: Первый класс, 2016, С. 280—287; он же. О так называемых шкатулках-«лежаночках» (Средний Урал, вторая половина XIX – первая четверть XX в.) // Атрибуция предмета: интуиция, опыт, документ: сборник научных статей XXVII царскосельской конференции/ Государственный музей-заповедник «Царское Село». – СПб.: Русская коллекция, 2021, С. 764 – 772; он же. Об уральских ларцах-теремках XVIII—XIX веков (истоки художественного стиля и вопросы атрибуции) // Петербургские искусствоведческие тетради. Статьи по истории искусства. АИС. – 2019. – Вып. 53. – С. 83—92; он же. Об уральских ларцах-теремках XVIII—XIX веков (истоки художественного стиля и вопросы атрибуции) // Петербургские искусствоведческие тетради. Статьи по истории искусства. АИС. – 2019. – Вып. 54. – С. 77—83; он же. Русские сундуки-подголовники: художественный стиль и культурно-исторический контекст// Вестник культуры и искусств. – 2020. – №2. – С. 71—77; он же. Об одном виде русских сундучных изделий (баулы XVIII – XIX веков). История и художественный стиль// Известия Байкальского государственного университета. – 2020. – Т. 30. – №4. – С. 560—565.

8.Более подробный анализ литературы, касающейся тех или иных аспектов темы, см. в соответствующих разделах.

9.Костомаров Н. И., Забелин И. Е. О жизни, быте и нравах русского народа / авт. послесл. С. О. Шмидт. – М., 1996, С. 42, 307.

10.Савваитов П. И. Описание старинных русских утварей, одежд, оружия, ратных доспехов и конского прибора, в азбучном порядке расположенное. 2-е изд. – СПб.: [Рус. археол. о-во], 1896, С. 104.

11.Роспись всяким вещам, деньгам и запасам, что осталось по смерти большого боярина Никиты Ивановича Романова и дачи по нем на помин души // ЧОИДР. – 1887. – Кн. 3. – С. 3, 4, 120; Розыскные дела о Федоре Шакловитом и его сообщниках. – М., 1893. Т.4. II с., 1102 стб. разд. паг., стб. 8, 23, 40, 41, 99, 108; Опись имущества боярина Артамона Сергеевича Матвеева // ЧОИДР. – 1900. – Кн. 2. – С. 17—18.

12.Промыслы Екатеринбургского уезда Пермской губернии / собр. и обраб. под ред. П. Н. Зверева; стат. отд-ние Екатеринб. земской управы. – Екатеринбург, 1889, С. 1 – 40.

13.Кучин Ф. Г. Сундучный промысел// Материалы по описанию промыслов Вятской губернии. – Вятка, 1890. Вып. 2. С. 44—97.

14.Федоров В. М. О производстве сундуков в городе Макарьеве // Нижегородский сборник, издаваемый Нижегородским губернским статистическим комитетом под ред. А. С. Гациского. Т. 10. – Нижний Новгород, 1890, С. 191—207.

15.Чернышев В. А. Рамочно-филеночная конструкция в изделиях русских мастеров XII – XVII веков// Из истории русской культуры. 4. Труды Государственного ордена Ленина Эрмитажа. Вып. XXIII. – Л.: Искусство, 1983, С. 18 – 25.

16.Там же. С. 24.

17.Попова З. П. Русская мебель XVII – XVIII вв. в собрании Государственного исторического музея// Русское художественное дерево/ Труды ГИМ. Вып. 56. – М.: Советская Россия, 1983, С. 20—24.

18.Там же. С. 10.

19.Гилодо А. А., Лобанева Т. А. Русские сундучные изделия с кованой железной отделкой XVII—XVIII вв. // Памятники культуры. Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология: ежегодник, 1989/ АН СССР. Науч. совет по истории мировой культуры. – М., 1990, С. 350 – 365.

20.Оленев С. Д. Расписные сундуки в собрании Вологодского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника (ВГИАиХМЗ) (рукопись). Доклад не был опубликован. Благодарю автора за возможность ознакомиться с текстом.

21.Пудов Г. А. О «саркофаговой» конструкции в истории русского сундучного производства // «Декоративное искусство и предметно-пространственная среда. Вестник МГХПА» / Московская государственная художественно-промышленная академия имени С. Г. Строганова. МГХПА. – 2021. – №2, часть 1. – С. 275 – 283.

22.Свирин А. К. К вопросу об изображении некоторых бытовых предметов в произведениях древнерусского искусства// Государственная Третьяковская галерея. Материалы и исследования. Т. II. – М.: Советский художник, 1958, С. 3 – 9.

23.Сапунов Б. В. У истоков русской мебели (XI—XIII вв.). // Труды ГЭ. Том XXIII. Из истории русской культуры. – Л.: Искусство, 1983, С. 5 – 17.

24.Радзивилловская летопись. [Факс. воспроизведение рукописи, хранящейся в БРАН]. – СПб.: Глагол; М.: Искусство, 1994, С. 116, 147, 181, 239 об.

25.ГРМ, инв. № ДРЖ-2772.

26.Некоторое значение как источник по истории развития конструкций русских сундуков имеют фотографии. К примеру, на фотоснимке из коллекции ГИМ (З. З. Виноградов, 1910-е годы, инв. №№ ИФ XX 6141/451) показан процесс оковки сундуков железными полосами в макарьевской мастерской.

27.Сокольский Н. И. Античные деревянные саркофаги Северного Причерноморья// Археология СССР. Свод археологических источников. Вып. Г1—17. – М.: Наука, 1969.

28.Рыбаков Б. А. Ремесло Древней Руси. – М.: Академический проект; Культура, 2015, С.369.

29.Там же. С. 376—380.

30.Этому типу сундуков в Европе посвящена обширная литература. Среди наиболее значимых работ следует назвать статью венгерской исследовательницы K.K Csillery (Csillery K.K. Le coffre de charpenterie // Acta ethnographica. Academiae scietiarium Hungaricae. Tomus I, fascilius 1—4. – Budapest: Magyar tudományos akadámia, 1950, p. 239 — 283) и монографию о свадебных сундуках J. Everhard (Everhard J. Tuugkisten in Oost Nederland. Versiering en typologie. – Oldenzaal: Twents-Gelderse Uitgewerij de Bruyn, 1994).

31.Albrecht T. Truhen. Kisten. Laden. Vom Mittelalter bis zum Gegenwart am Beispiel der Lüneberger Heide. – Petersberg: Michael Imhof Verlag, 1997, S. 51.

32.Stülpnagel K. H. von. Die Gothische Truhen der Lüneberger Heidekloster/ Quellen und Studien zur Regionalgeschichte Niedersachsens. Band 6. – Cloppenburg: Museumsdorf Cloppenburg, 2000, S. 203 – 306.

33.Размеры: 98,5х116,5х68. См. ил.: Пудов Г. А. Указ. соч., С. 280.

34.Наиболее близкие аналогии новгородская конструкция крышки имеет среди прибалтийских «саркофаговых» сундуков (из коллекции Российского этнографического музея, инв. №№8111—133, 7435—43).

35.Pickvance C. Regional differences in medieval chest construction: a dendrochronological and comparative study of Buxted, Sussex, and Hindringham and Walcott, Norfolk pin-hinged clamped chests// Regional furniture. – 2020 – vol. 34. – p. 9. Впрочем, на некоторых миниатюрах Радзивилловской летописи можно заметить деревянные рейки, укрепляющие конструкцию древнерусских сундуков (на боковых сторонах).

36.Чернышев В. А. Рамочно-филеночная конструкция в изделиях русских мастеров XII – XVII веков// Из истории русской культуры. 4. Труды Государственного ордена Ленина Эрмитажа. Вып. XXIII. – Л.: Искусство, 1983, С.23. На древнерусских иконах можно встретить изображение деревянных оград в виде вертикальных деревянных опор и дощатых стенок, которые скрепляются с ними с помощью пазов (например, Псково-Покровская икона Божией Матери, которая в настоящее время находится в псковском Свято-Троицком соборе).

37.Инв. №№ CIRC. 540—1919, W. 28—1930, 69—1893, CIRC. 1—1958.

38.О широте распространения рамочно-филеночной конструкции свидетельствуют сундуки из Дагестана, которые датируются второй половиной XIX – началом XX века (например, в Национальном музее республики Дагестан, инв. № Ак.448, Д-502, Дер-802, Дагестанском музее изобразительных искусств, инв.№ Д-504, Д-505, Д-506, Д-539).

39.Инв. №29204/ДIV-1666. См.: Гончарова Н. Н. Русские расписные сундуки XVII – XVIII веков в собрании Исторического музея. – М.: Исторический музей, 2018. (Золотой фонд Исторического музея). С. 15.

40.Попова З. П. Указ. соч., С. 20.

41.Однако об ее повсеместном распространении в России можно говорить лишь с 1760-х годов (Любомиров П. Г. Из истории лесопильного производства в России в XVII, XVIII и начале XIX вв.// Исторические записки / Акад. наук СССР, Ин-т истории; отв. ред. акад. Б. Д. Греков. Вып. 10. – М.: АН СССР, 1941, С. 222).

42.Не во всех странах конструкцию «ласточкин хвост» называют именно так. Например, в Скандинавии она именуется «хвост лосося».

43.Инв. №№595—1883, 598—1899 соответственно.

44.Инв. №№41.190.284, 16.32.20, 41.100.176 соответственно.

45.Инв. №5461.

46.Инв. № Р-3853 (Тихвинский уезд Новгородской губернии). Другие представленные на иллюстрациях предметы, происхождение которых не указано, также находятся в коллекции ОНИ ГРМ.

47.Пожалуй, самое большое количество сундуков делалось в то время в Муромском уезде Владимирской губернии. У некоторых хозяев сундучных заведений были собственные лесопильные заводы, позволявшие механизировать часть производственных операций (ГАВО, ф. 379, оп.107, д.915, л. 1,6, 13; ф. 379, оп.107, д.972, л. 1; ф. 379, оп.107, д.972, л. 5—6).

48.Инв. № М-1128. Изготовлен на Среднем Урале во второй половине XIX века.

49.Размеры: 148х69х57.

50.Кнабе Г. С. Вещь как феномен культуры// Музееведение. Музеи мира. М., 1991. – (Сб. науч. трудов НИИ культуры). С. 119. Чешский музеевед Збынек Странский указывал еще более определенно: «в процессе отбора (из повседневной жизни – Г.П.) обычный предмет превращается в документ, который удостоверяет реальность» (перевод мой – Г.П.) (Stránský Z. Grundlagen der allgemeinen Museologie// Muzeologicke sešity. Suppl. 1. – Brno: Univ. J. E. Purkine, 1971, S. 50).

51.Кнабе Г. С. Указ. соч., С. 137.

52.Кнабе Г. С. Диалектика повседневности// Вопросы философии. —1989. – №5. – С. 27.

Ücretsiz ön izlemeyi tamamladınız.