Kitabı oku: «Тревожное время. Стихи»

Дизайнер обложки Надежда Салейко

© Глеб Пудов, 2023

© Надежда Салейко, дизайн обложки, 2023

ISBN 978-5-0060-6966-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Я стал доступен утешенью…»

 
Я стал доступен утешенью,
за что на Бога мне роптать,
когда я смог стихотворенье
о трудной жизни написать?
 
 
Всё было плохо: я метался,
стремился жизнь в строку облечь,
увы-увы, как ни старался,
была суконна моя речь.
 
 
И вдруг – случилось! Вижу, ноты
нежданно смыслом обросли
и песни звучные в блокноте
глубокой речкой потекли…
 

Петергоф

«Как хорошо, что еду я один…»

 
Как хорошо, что еду я один,
как хорошо, что в снег, и дождь, и ветер,
и что среди неоновых витрин
я никого знакомого не встретил.
 
 
А впереди, возможно, – пустота,
иль бездна без надежды на удачу.
И всё же я поехал неспроста:
я собственной душою озадачен.
 

Смоленск

Возвращение

 
Начало осени застал я
на стыке тех координат,
где на российскую заставу
глядел французский супостат.
 
 
Душа просила очищенья,
а разум требовал высот —
порой в обычном возвращенье
нас неизведанное ждёт.
 

Смоленск

Собор

 
Посмотри: бирюзовая сила
воцарилась над старым Днепром¹,
где когда-то кумиров пронзила
византийским крестом.
 
 
Над коньками старинных избушек
расплывается медленный звон.
Если хочешь, ты можешь послушать
металлический стон.
 
 
И наполнят тебя эти звуки
словно чашу до самых краёв,
и поймёшь, что лишь страхом и мукой
ты заслужишь любовь.
 

Смоленск

Медицинская карта

 
На дряхлом костёле от ветра упал
старинный-старинный фиал;
и крошится арок чудесный излом,
размытый осенним дождём;
портал открывает беззубый свой рот:
заржавлены створки ворот.
Болезни течение было таким.
Скончался больной и исчез он как дым.
 

Смоленск

Ночной разговор в автобусе

 
Мелькают, мелькают глухие селения,
во тьме полуночной дрожат огоньки…
– Скажи, ведь сейчас здесь живут привидения?
– Неправда, живут здесь мои земляки,
ведь я из такой же пустыни заброшенной.
Почти ниоткуда отец твой возник.
– Ты – Бог?
– И совсем я не Бог (усмехаясь встревоженно),
а попросту жил без тетрадей и книг.
 

Смоленск

Забытая церковь

 
В бесконечных высотах – простор и уют,
на иконах – спокойные взгляды,
будто знают святые, что годы пройдут
и в Смоленске всё будет как надо.
А пока – тишина не звучавших молитв,
а пока – не зажжённые свечи.
Где-то сторож мурлычет известный мотив,
прошлогоднюю муху калеча.
 

Смоленск

На смерть поэта

Н. В. Шабовичу

 
Теперь ты стихи не напишешь:
ты там, где окажутся все.
Возможно, светлее и тише
в твоём неожиданном сне,
чем здесь. Так прощай же, учитель!
Прощай, белорусский поэт!
Как рано замкнул небожитель
судьбы твоей стройный сонет…
 

Екатеринбург

«Мороз и солнце. День обычный…»

 
Мороз и солнце. День обычный:
вокруг – уральская зима,
брожу с коляской горемычной
средь куч собачьего дерьма;
поют метели, ветер свищет,
коляска гнётся и скрипит.
Я словно Иов на гноище.
Но Бог со мной не говорит.
 

Екатеринбург

История одной церкви

 
В заброшенной церкви устроил кафе
какой-то заморский шутник:
расставил столы он и кучи конфет
(а также две тысячи книг)
повсюду сложил. Начались средь икон
концерты, собрания и
по этой причине здесь звон-перезвон
взгремел от зари до зари.
Потом это кончилось: летний пожар
слизал все иконы со стен,
людей разогнал и концертный угар
растаял в «пульсации вен».
 

Санкт-Петербург

Женский сон

 
Кондуктор уснул, а троллейбус двурогий
чуть слышно ползёт в темноте.
Знакомые тени лежат вдоль дороги,
на твёрдом уральском хребте.
 
 
Кондуктору снятся волшебные дали,
и лето, и танцы, и он;
как будто бы солнышко прежним осталось.
Как будто бы счастье – не сон.
 

Екатеринбург

Почти Шагал

 
Бутылки плывут по Обводному²,
волна охлаждает гранит.
«Дыхание лета холодное»,
сказал бы лукавый пиит.
 
 
Такая теперь аномалия…
А я лучше зонт захвачу
и тенью печальной, усталою
над серой Невой полечу.
 

Санкт-Петербург

На выставке сиенской живописи

 
Собранье фарфоровых лиц,
изящных фигур в позолоте
и сотен священных страниц,
почивших внутри переплёта.
 
 
Донаторы падают ниц
пред Тем, Кто прекрасен и светел,
и стаей испуганных птиц
кружится над крышами пепел.
 

Санкт-Петербург