Kitabı oku: «Вся жизнь – игра! Актёрские байки и истории»

Автор-составитель Голиб Саидов

ISBN 978-5-0055-8229-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ВСЯ ЖИЗНЬ – ИГРА!

(Актёрские байки и истории)

Вместо пролога

Моему поколению, родившемуся в послевоенное время и выросшему в советский период, очень здОрово повезло. Да-да: ты не ослышался, дорогой читатель! Несмотря на бессовестную пропаганду, дурацкие транспаранты и никому непонятные «пятилетки в четыре года», было немало и положительного. Во всяком случае, в социальном плане, человек был надёжно защищён со всех сторон с самого рождения: бесплатные детские сады и ясли, школа и институт, всевозможные кружки и клубы по интересам, медицина и профсоюзные путёвки в различные санатории…

А главное – в плане духовном мои сверстники были на порядок богаче своих детей и внуков. Потому как, им посчастливилось застать воистину талантливых людей и уникальных творческих личностей. Какую бы область человеческих отношений ни взять.

И, конечно же, кино и театр были всегда на первом месте.

Третий звонок

– Никто не сравнится с Матильдой моей!

(ария Роберта из оперы П.И.Чайковского «Иоланта», по драме Генрика Герца «Дочь короля Рене»)

Набрав в себя по-больше воздуха, я перешагнул порог кухни и внезапно затянул начало этой известной арии, после чего, резко прервавшись, интригующе уставился на свою дражайшую половину, которая в этот момент домывала посуду.

– Чё эт, с тобой? – вскинула кверху брови жена, испуганно вздрогнув от моей очередной странной выходки.

– Можешь мне ответить, из какой это оперы?! – в свою очередь, хвастливо поинтересовался я.

Давно разменяв пятый десяток, я лишь совсем недавно соизволил обратить внимание на то, что помимо водки, женщин и книг, в мире, оказывается, существует ещё и… театр. Конечно, в немалой степени, этому осознанию способствовало место моей очередной новой работы – Мариинский театр. И – тем не менее…

В последнее время, я практически не выходил из своей каморки, скачивая из интернета и изучая всё, что было связано с балетом и оперным искусством и – отчасти – кинематографом. И вот, сейчас, я торжествующе уставился на свою жену, будучи абсолютно уверенным, что она быстро сдастся. Однако, я ошибся. Застыв с намыленной тарелкой в руках, Лена напряглась, уставившись на некоторое время в потолок, а затем неуверенно выдала.

– По моему, из «Иоланты»… – и тут же, обернувшись ко мне, с надеждой. – Нет?

Откровенно говоря, я был ошеломлён. И понятно от чего: за всю нашу совместную жизнь, мы всего лишь несколько раз посетили филармонию, посмотрели вместе с десяток фильмов и побывали стыдное количество раз в театрах северной столицы. Конечно: во всём этом, была исключительно моя вина – домоседа, которого ломом не отодрать от любимого кресла и привязанного к нему монитора.

– Как?! – не удержался я. – Мы ведь, с тобой не так часто баловали своим посещением кулютурные заведения?! На что жена снисходительно улыбнулась.

– Дорогой мой, это было ещё до нашего знакомства. – и тут же, напомнила. – Ты вероятно запамятовал, что такое контрамарка?!

Ну да, конечно: как я об этом мог забыть?! Действительно, это всё благодаря нашему советскому прошлому, когда государство было кровно заинтересовано в том, чтобы народ расширял свой кругозор, приобщаясь к классике, к мировым культурным ценностям. Когда не только на предприятиях, но и во всех учебных заведениях принято было распространять контрамарки – пропуск, дающий право на бесплатное посещение представления в театре, цирке и так далее…

– Слава богу, я ещё успела зацепить то время… – словно прочитав мои мысли, подытожила супруга.

И я невольно призадумался: «Интересно: а какой процент сегодняшнего молодого поколения учащихся и школьников имеет хоть какие-то из выше перечисленных льгот?»

Про обычных государственных служащих и рядовых работников среднего и низшего звена, лучше тактично промолчу. Полагаю, что сравнение, мягко говоря, не совсем уместное… во всяком случае, не в пользу сегодняшних реалий.

И этот факт заставил меня вновь погрузиться в длительное раздумье: оглянувшись в относительно недавнее прошлое и невольно, сравнивая достижения советской эпохи с теперешним состоянием в области нравственного воспитания и духовного совершенствования, я пытался найти объяснения странной метаморфозе, которой подверглось наше общество за последние два-три десятилетия. И как бы я ни старался, какие бы оправдания ни находил, вынужден был констатировать, что «притянуть за уши» не получается.

Уж очень лихо поскакали мы навстречу своему будущему, растеряв по дороге львиную долю того ценного генофонда, который по остаточному принципу достался нам в наследство от растерзанной дореволюционной России.

Зато, сумели широко расправить свои плечи, обрели накаченные бицепсы, мощные кулаки и теперь, вот этими самыми кулачищами и стальными головами, способны пробить какую угодно стену и стереть в порошок любого, кто осмелится встать на нашем пути. Так что, оставьте при себе все эти ваши учёные книжки, с их малопонятным и вычурным слогом, всякие «па дэ дэ» да «будьте любезны», и помалкивайте в тряпочку. Ваше время, с никому не нужными высокими, чистыми, романтическими и возвышенными идеалами, безвозвратно кануло в Лету. Теперь, наш черед – смелых, напористых, рискованных, прагматичных… лишённых излишних сантиментов и реально чувствующих твёрдую почву под ногами. Одним словом, прагматичные «шариковы» вновь одержали верх интеллигентными мечтателями…

И вот уже, не успел казалось бы и глазом моргнуть, как кругом, почти все ключевые места в иерархической лестнице полу-криминального государства, заняты вчерашними стукачами, братками и «авторитетами», с их известным на всю страну строгим и неукоснительным девизом, прозванном в народе, как «принцип трёх О»: – «откат», «отъём» и «отжим». А потому, не стоит удивляться огромному количеству дилетантов, занявших не свои места в руководстве страной, невежеству и некомпетентности отдельных руководителей, которые с помощью взяток и благодаря процветающей коррупции, успешно делают себе карьеру, с безразличием и поражающим цинизмом относясь к будущему своей отчизны.

И меня уже не удивляет особо история, которую поведал на днях мне один приятель, работающий одно время официантом в очень престижном театральном ресторане.

Мрку, давай!

Историки, гиды и знатоки города утверждают, что в различное время в этом доме жили: прославленная русская балерина Истомина А. И. (1799—1848), поэт и декабрист Глинка Ф. Н. (1786—1880), и даже сам знаменитый Шаляпин Ф. И. (1873—1938).

Ну-у, подумаешь: богема…

В наши дни, тоже существует своя богема – так называемые «братки», которые изредка позволяют себе, оттянуться «по-человечески». Что им стоит снять целый ресторан? Они же платят конкретные бабки! И не в каком-нибудь злачном «малиннике», а в самом центре культурной столицы – в ресторане «За сценой», который обслуживает не только оперную элиту известной на весь мир труппы Мариинского театра, но также, эстетствующих поклонников Талии, Мельпомены и Терпсихоры, а кроме того, многочисленных гостей и иностранных туристов «Северной Пальмиры». А потому, можно позволить себе, гульнуть на «широкую ногу». В конце-концов, живём-то ведь, в свободной России!

И вот, в самый разгар мероприятия, один из буйных дружков, едва держась на ногах, двинулся в сторону тапера, бренчавшего на рояле что-то уж больно заумное и не совсем понятное. Классику, одним словом…

С трудом передвигая ноги и бросая своё грузное тело из стороны в сторону, он дошел наконец до хлипкого очкастого музыканта и опустив ему на плечо свою увесистую «кувалду», вполне резонно возмутился:

– Слушай, что ты тут мне х@йню всякую несёшь? Сбацай что-нибудь настоящее!

Питерский интеллигент аккуратно поправив на переносице свои очёчки, вежливо осведомился:

– Например? Может, «Времена года» Чайковского? Или сюиту Прокофьева «Летняя ночь»? Или…

– Какие, на @уй, «Времена года», какая-такая «Летняя ночь»?! – чуть не протрезвел братан и, наклонившись совсем близко к пианисту, дохнул перегаром. – «Мурку» знаешь? «Мурку», давай!!

«Как хорошо, с одной стороны, что Фёдора Ивановича уже нет в живых…» – подумалось мне, выслушав эту душещипательную историю от моего коллеги по работе, которому – по воле судьбы – некогда довелось, обслуживать этих новоявленных «нуворишей» современной России.

Мариинский театр

Грузин

Мой первый день работы в ресторане Мариинки, ознаменовался конфузом, о котором не очень-то приятно вспоминать.

– Вот, тут мы работаем… – широким жестом, пригласит меня на кухню шеф-повар. – Плита, конвектомат… словом, всё как обычно…

– Да-а… – собрав складки на переносице и попытавшись состроить умное лицо, протяну я, изучая новую для себя обстановку.

Уж, больно не хотелось, наткнувшись на какой-либо непонятный мне агрегат, ошарашивать своего молодого коллегу дурацким вопросом: «А это что такое?». Особенно, если учесть, что «этим», запросто могла оказаться, скажем, обычная вентиляционная труба или шахта лифта. Новое место работы меня устраивало по всем параметрам, и самое главное – в пяти минутах ходьбы от дома. О таком можно было только мечтать! Однако, я понимал, что соглашаться сразу – несолидно… Как-никак, не пацан из подворотни: преподаватель кулинарной школы «Шеф-повар», автор нескольких кулинарных книг… А потому, я старался держаться с достоинством, изредка кивая головой. Между тем, Михаил добросовестно продолжал знакомить меня со всеми помещениями и кладовыми ресторана.

– Здесь у нас холодный цех… Тут – раздача. А здесь, расположены холодильники и морозильные камеры для заготовок.

– А это что такое? – Вырвалось таки, из меня, когда мы поравнялись со стендом, на котором висело несколько листов, испещренных мелким шрифтом.

– Ах, это… – Миша засиял своей очаровательной улыбкой и не без гордости разъяснил – Это театральная афиша на текущий месяц. Слева перечень предстоящих балетных и оперных постановок. Видите, вот здесь указано начало представления, а в этой колонке – окончание? Далее – время антракта между действиями, ну и снизу – соответственно – кто дирижирует…

– О-о! Сам Гергиев! – не удержавшись, восхитился я, словно маэстро, по-меньшей мере, приходился мне, если не родственником, то – очень близким другом.

– Да. – подтвердил Михаил. – Валерий Абисалович является достаточно частым гостем нашего заведения.

– Да ну?! Вот это да! – вырвалось у меня. И в ту же секунду, вспомнив про предыдущее место работы, я восторженно поделился своими планами вслух. – Надо будет, как-нибудь, непременно угостить его осетинскими пирогами! Он, ведь, осетин!

– Осетин, осетин… – согласился Миша, вновь обдав меня обаятельной улыбкой.

Я окончательно воспрянул духом, бегло скользя по программке и демонстрируя обескураженному шефу свою эрудицию. Как ни странно, но этой самой эрудиции, в области оперы и балета, у меня хватило ровно на две минуты. После чего я позорно умолк. Однако, пауза затянулась неприлично долго, что заставило меня судорожно искать выход.

– О! А это что за «грузин»? – изумленно уставился я на афишу, ткнув указательным пальцем в очередную строчку. «Гергиев» – понятно, «осетин» – ясное дело… Но, как мог сюда затесаться «грузин»?!

От неожиданности, мой коллега на целых десять секунд лишился дара речи. После чего, с трудом сдерживая смех, тактично пояснил:

– Вообще-то, это – Борис ГрУзин. – И, выдержав артистическую паузу, окончательно добил: – Между прочим, достаточно известный дирижер!

Минусы балета

Виктор – типичный кобель, не упускающий ни одной юбки и прыгающий на всё живое и движущееся, в радиусе его досягаемости. И несмотря на то, что ему давно уже перевалило за «полтинник», похоть в нём не угасла: он по-прежнему «в боевой форме», постоянно крутит-вертит головой, страстно провожая масляными глазками каждую задницу и сладостно при этом причмокивая. Одним словом, настоящий самец. А потому, неудивительно, что его представления о жизни, скажем так, довольно своеобразные.

Мы сидим в кругу друзей, за кружкой пива, обсуждаем последние новости и живо делимся впечатлениями. Постепенно речь заходит о живописи, о кино, о последних театральных и балетных постановках. Витя рассеянно слушает нас вполуха, привычно озираясь по сторонам, в поисках вожделенного объекта.

Наконец, мой друг Андрей, желая привлечь товарища к общей теме, осторожно интересуется:

– Вить, а ты любишь балет?

– Не-е… – признается тот откровенно и тут же поясняет – Ну его на х@й, этот балет! Была у меня, как-то, жопастая такая… прима-балерина… мать её так! Столько мандавошек от неё подцепил! Еле вывел…

Когда опускается занавес…

На днях, приехали в Питер наши друзья из Германии. В гости к сыну. Естественно, вспомнив о том, как они нас в своё время тепло встретили на немецкой земле, мы с женой сочли своим долгом, пригласить чету к себе на «чай».

Вдобавок ко всему, я решил сделать им приятное, заказав и выкупив билеты на «Бахчисарайский фонтан», чему мои друзья были в высшей степени благодарны и сердечно признательны.

– Ну и как вам балет? – поинтересовался я у них на следующий день, когда они пришли к нам в гости.

– О, это было великолепно! Нету слов… – признался Анатолий, расплывшись в широкой обаятельной улыбке, но вскоре, усмехнувшись себе под нос, промолвил. – Хотя… был один маленький эпизод, несколько смазавший приятные впечатления того вечера.

– Что такое? – заинтересованно уставился я на своего старшего товарища.

– Да, ерунда… – замялся он слегка и, переглянувшись со своей женой, рассмеялся. – Просто, по завершению мероприятия, находясь уже в гардеробе, довольно сильно резануло замечание одной дамы, громко брошенное своему супругу на весь холл: «Серёжа, проверь: всё ли на месте в карманах!»

И напоследок вам скажу…

Здесь собраны далеко не все байки и истории, известные в мире кино и театра. А исключительно только те, которые непосредственно связаны с кумирами моего поколения, ставшими уже частью нашей всеобщей отечественной истории.

Потому как то, что сегодня льётся из экранов наших «зомбо-ящиков», те передачи и фильмы (секс, кровь, насилие, убийства…), с их плоской подачей и поверхностной игрой актёров, приводит львиную долю моих ровесников в оцепенение и ужас: «Как мы воспитываем подрастающее поколение и к чему мы, в конечном счёте придём?!»

Эти и другие подобные вопросы заставили автора-составителя данного сборника оглянуться назад, в своё относительно недавнее прошлое с тем, чтобы осознать – как же нам, оказывается (в своё время) повезло! Каких талантливых и бесподобных личностей нам довелось застать, на творчестве которых мы воспитывались, выросли и стали людьми. Думающими людьми, а не роботами.

Всё это сподвигло меня, собрать по крупицам то ценное, на чём собственно и зиждется мой духовный и нравственный мир, и предложить все эти байки и весёлые истории для нашего будущего подрастающего поколения внуков и правнуков. В конечном счёте, им и посвящается эта книжка.

Байки и истории

А. Яблочкина

Не ваш, а – наш…

(Из рассказов Михаила Царева:)

Александра Александровна Яблочкина родилась в 1866 году. Превосходная актриса, она была несильна в политике. Когда в послевоенные годы скончался директор Малого театра, народный артист Михаил Францевич Ленин, труппа решила выдвинуть на пост директора меня. Но в Министерстве культуры нашлись авторитетные противники моей кандидатуры. Поэтому труппа задумала отправить на прием к Председателю Президиума Верховного Совета СССР маршалу Ворошилову самую признанную, старейшую по возрасту актрису – Яблочкину. Отказать ей в аудиенции Ворошилов не мог.

Александру Александровну напутствовали тщательно: «Скажи Клементу Ефремовичу, что, в связи с кончиной Михаила Францевича, театру необходим директор, знающий все проблемы изнутри. Что есть в Малом театре Михаил Иванович Царев, проявивший себя не только как заметный актер, но и как умелый администратор. Что Царева уважает вся труппа. И, что немаловажно, Царев – член партии, а следовательно, политически грамотен и устойчив».

Яблочкина выслушала все это, несколько раз повторила про себя и отправилась на прием к Ворошилову.

– Дорогой Климент Ефремович! – сказала она. – Вот что я должна сообщить вам по поручению господ артистов нашего импера… то есть, государственного Малого театра. Умер Ленин! Да не ваш, а наш, Михаил Францевич, директор! На его место все хотят достойного человека. Есть у нас в театре такой Царев. Мишка. Он вообще-то числится актером, но проявил себя в основном как администратор. И именно за это его все уважают… И что еще я должна была сказать важное – запамятовала… Ах, да! Он же – член вашей партии!

Миссия Яблочкиной удалась. Я был назначен директором.

Грамота

Александру Яблочкину чествовали на юбилее в Малом театре, вручили грамоту «За добросовестный, многолетний труд и в ознаменование 40-летия Октябрьской революции». Яблочкина выходит с ответным благодарственным словом и говорит:

– Дорогие мои, вот я еще при царе работала. Как тяжело нам было, как нас унижали, какие-то бриллианты совали, кольца, экипажи дарили, дома. И всё прожила, всё прошло, а вот эта грамота – на всю жизнь! Спасибо вам!

Александра Яблочкина и Евдокия Турчанинова, 1947 г.

Молоденькие поручики

Однажды Яблочкину привели в качестве «свадебного генерала» на банкет в Колонном зале по случаю чествования космонавтов Гагарина и Титова.

Космонавтов подвели к Яблочкиной, представили:

– Александра Александровна, познакомьтесь, это наши первые космонавты – Юрий Алексеевич Гагарин и Герман Степанович Титов.

Гагарин и Титов поцеловали руку Яблочкиной, та потрепала обоих по щеке, поцеловала в висок. Через некоторое время началось застолье. И вот в какой-то момент, когда шум чуть-чуть стих, все услышали хорошо поставленный голос Яблочкиной:

– Но мне так и не сказали, в каком полку служат эти молоденькие поручики!

Вовремя спохватилась

В тридцатые годы – встреча артистов Малого театра с трудящимися Москвы. Речь держит Александра Александровна Яблочкина – знаменитая актриса, видный общественный деятель. С пафосом она вещает: «Тяжела была доля актрисы в царской России. Ее не считали за человека, обижали подачками… На бенефис, бывало, бросали на сцену кошельки с деньгами, подносили разные жемчуга и брильянты. Бывало так, что на содержание брали! Да-да, графы разные, князья…» Сидящая рядом великая «старуха» Евдокия Турчанинова дергает ее за подол: «Шурочка, что ты несешь!» Яблочкина, спохватившись: «И рабочие, рабочие!..»

Мемуары

Уже на исходе лет своих, рассказывают, старейшая актриса Малого театра Евдокия Турчанинова как-то звонит Александре Яблочкиной: «Шурочка, я тут мемуары затеяла писать! Так не припомнишь ли: я с Сумбатовым-Южиным жила?»

О. Пыжова

Истинный возраст женщины…

(Из мемуаров Анатолия Мариенгофа «Мои друзья и подруги»)

– А сколько лет Коонен? – спросила Пыжова.

Никритина вздохнула: – Не знаю, право. Но, несомненно, я скоро догоню ее. Алисе, видишь ли, с каждым годом делается все меньше и меньше, а мне, как идиотке, прибавляется. Это кошмар какой-то!

– А сколько лет Айседоре Дункан?

– Этого, Оля, не знает даже Британская энциклопедия, которая знает все.

Пыжова уверенно сказала: – Самое глупое устраивать тайну из своего возраста. Надо ляпать начистоту! Не убавляя! Тогда и публика прибавлять не будет. Она не очень-то добрая, эта публика. Морщинки актрис в бинокль подсчитывает.

Мариенгоф очистил для женщин по мандарину и спросил:

– А сколько тебе, Оля?

Пыжова побледнела.

– Ты в каком году родилась, голубка?

– Вот в каком! – прошипела Пыжова и, сверкнув через очки разноцветными глазами, показала крупный кукиш.

Певун

Однажды Федор Иванович Шаляпин ехал на извозчике в роскошной шубе. Извозчик поворачивается и говорит:

– Барин – генерал?

Шаляпин ему в ответ:

– Да нет.

– Богатый купец?

– Да нет.

– А кто ж ты?

– Артист.

– Чего делаешь?

Шаляпин:

– Пою.

– О, делов-то. Когда я пьяный, я тоже пою.

На что Шаляпин ему:

– Да нет. Когда я пьяный, поет мой дублер Климов.

Плач Ярославны

Где-то на периферии играли 1 января пьесу с каким-то былинным колоритом. Что-то по мотивам «Слова о полку Игореве». Тут тебе и дружинники с секирами, и князь на холме. Князя с воем и стонами, чуть ли не отпевая заживо, провожает в поход княгиня. Актриса так плотно, без зазубринок, прямо намертво срослась с ролью, что убивалась на совесть, по-настоящему. И голосила надрывно, и руки заламывала с хрустом. И все никак не хотела суженого от себя отпускать.

Князю, то есть артисту, роль его исполнявшему, который наопохмелялся так, что левым профилем стал походить на Квазимодо, а правым – на шахматную ладью после внезапной рокировки, сии душераздирающие рулады омерзели до такой степени, что он сам едва не выл. Согласитесь, когда всего тебя корежит и плющит и в мозгу пульсирует языческое заклинание: «Мне бы «сотку», мне бы «сотку», всяческие причитания, плач и рёв действуют на твое изнемогающее существо антигуманно.

В общем, партнерша в очередной раз принялась вопить и кликушествовать: «Ах, ты, князюшка, сокол мой ненаглядный, на кого же ты меня покидаешь…»

И тут предводитель бульбоносого воинства не выдержал. Громоподобным голосом, отчетливо выговаривая каждую букву, он взревел: «Да пошла ты на х..!» После чего со всех на сцене и в зале в момент слетел хмель. Резко опустился занавес. Тут же появился администратор: «Уважаемые зрители! Произошло непоправимое. Только что на ваших глазах артист Помяловский сошел с ума…»