Kitabı oku: «Дикий легион», sayfa 3
Глава 2
Наш корабль не являлся полноценной галерой, к тому же продвижению сильно мешала упавшая мачта, но добраться до берега удалось без особых проблем. Как только киль корабля врезался в рыхлый песок, зеленокожие словно горох из мешка высыпали на берег и блаженно развалились на благословенной тверди.
Да уж, гном прав – сделать из них моряков не получится, так же как из меня – капитана. К тому же течь и упавшая главная мачта ставили еще один жирный крест на этой перспективе.
Отправив старших организовывать разгрузку всего, что можно было оторвать от корабля, я занялся учеником мага. Юноша к этому времени пришел в себя, но то и дело норовил завалиться в обморок, впечатленный внешним видом Куста. Процесс реанимации происходил у кормовой надстройки, подальше от клетки с магом.
Хорошо, что им занялся не Лось, что уж говорить о совсем уж монструозном Утесе.
– Как тебя зовут? – спросил я у парня, присаживаясь на ящик, который вместе со всей палубой находился под небольшим уклоном.
– Лек, – робко ответил парень.
– В общем, Лек, не буду вести долгих бесед и сразу скажу, что мне от тебя нужно. Так уж случилось, что я ничего не понимаю в магии, а ты, судя по должности ученика мага, должен об этом знать чуть больше, чем ничего. Поэтому мне от тебя нужна информация.
Парень хотел что-то ответить, но только сдавленно засипел. Его лицо налилось нездоровой краснотой, и контрастом на этом лице горели глаза, почему-то наполненные мольбой о помощи.
Что за ерунда? Он что, припадочный?
Осмысленный и умоляющий взгляд Лека опровергал эту гипотезу и заставлял отказаться от теории монаха Уильяма Оккама вместе с его «бритвой». Если в этом мире существует магия, то самыми простыми ответами явно не обойдешься.
Парень, судя по всему, хочет что-то сказать, но не может. Почему? Сразу вспомнилось серьезное отношение диких к своей клятве. Не думаю, что у магов с этим делом все обстоит проще. Скорее всего, как раз наоборот.
– Успокойся, не пытайся говорить, просто смотри мне в глаза.
Создатель, желая помочь деревянному, как Буратино, в умственном плане человеку, дал ему дополнительно сотни способов выразить свои мысли, и глаза – не самый последний из них.
Краснота на лице парня стала не такой угрожающей.
– Ты хочешь мне что-то сказать, но не можешь? Даже не кивай, просто отвечай мысленно.
В глазах Лека легко читалось облегчение.
– Ты связан с учителем какой-то магической клятвой?
Облегчение стало еще более явным.
– Хочешь избавиться от этой клятвы?
Глаза парня полыхнули такой злобой, что, казалось, заледенели, и эта эмоция явно направлена не на меня. И тут же эту ярость сменило отчаяние.
– Не боись, – улыбнулся я Леку, – как говорил один не очень умный и очень находчивый барон, безвыходных ситуаций не бывает. – Пойдем пообщаемся с твоим мучителем.
Старый маг прогнозируемо встретил меня злым взглядом.
– Понятия не имею, как к вам обращаться, так что даже не буду ломать себе язык. У меня к вам деловое предложение. За освобождение и спасение собственной жизни вы выполните три моих желания, как золотая рыбка.
Злость в глазах мага сменилась непониманием:
– Какая рыбка?
– Ну да, притчу о старике и не совсем адекватной старухе вы конечно же не знаете, так что у вас нет стандартного шаблона. Тогда пусть будет пять моих просьб. – Заметив настороженность в глазах старика, я быстро добавил: – Обещаю, эти просьбы не будут связаны ни с деньгами, ни с тем, что для вас жизненно важно.
– Что за просьбы? – немного подумав, спросил маг.
– Во-первых, вы снимаете с Лека клятву верности или что там его держит.
Мага так перекосило от злобы, что я поспешил его остудить:
– Но-но, если с парнем что-нибудь случится, мои ребята просто выкинут вашу клетку за борт.
Куст, явно переигрывая с тупостью и исполнительностью, тут же дернул клетку на себя.
– Нет! – взвизгнул маг. – Я согласен!
– Вот и чудесно, приступайте.
Казалось, сейчас маг взглядом прожжет в Леке пару дырок без какой-либо магии, но он все равно начал витиеватый монолог, в котором я не понял и десятой части слов.
После того как маг замолк, Лек всхлипнул и заплакал, но было видно, что это – слезы радости.
– Теперь выпусти меня, – потребовал маг.
– Потерпите. – Вид рыдающего юноши не добавлял мне хорошего отношения к магу. – Сейчас пообщаюсь с моим новым магическим советником, и продолжим нашу милую беседу.
Отведенный обратно на корму и с большим трудом успокоенный Лек сообщил, что теперь он свободен. Паренек подтвердил мою догадку, что, пока маг сидит в клетке из специального металла, он неопасен, а вот затем пошли плохие новости. Он не оставил камня на камне от моих зарождающихся планов насчет диких. Робкая надежда создать что-то наподобие римской манипулы разбилась о реалии этого мира. Сомкнутый строй воинов в этом мире, конечно, применялся, но вкупе со специальными латами и дополнительными артефактами защиты, а они стоили баснословно дорого. Без этого мы станем легкой добычей для магов: одним ударом не пришибут, но разряд молнии от среднего колдуна упокоит пяток диких, а еще десяток вырубит. И все же пока я выслушивал немного сумбурные пояснения парня, меня не покидала неправильность этой картины. Тут же вспомнилось, с какой легкостью маги едва не разнесли собственный корабль.
– А как же корабли, они ведь деревянные? Чтобы спалить здесь все к демонам, хватит одного мага.
– На корабле есть два стационарных деструктора, – словно о чем-то само собой разумеющемся сказал парень. – Когда атакуют враги, их включают, а когда нужно ударить самим, отключают.
– Как они вообще работают?
Посмотрев на меня с сомнением, Лек начал осторожно объяснять:
– Магические конструкты – это сеть энергетических линий разной сложности. – Не заметив в моих глазах тупой оторопи, ученик мага продолжил: – Чем дальше от источника конструктов находится подвергающийся влиянию объект, тем более хрупкой становится вся сеть. Это касается всех заклинаний, кроме тех, что помещены внутрь ауры человека, ну, личных амулетов, например. Чем тоньше и уязвимее конструкт, тем легче его разрушить с помощью энергетической вибрации. Деструктор создает такую вибрацию. В результате любые конструкты распадаются, оставляя после себя лишь сырую энергию.
– Что насчет батарейки?
– Чего? – не понял русского слова Лек.
– Откуда деструктор берет энергию?
– Внутри – камень силы, – с грустным вздохом сказал Лек, но меня волновало не настроение нового подопечного, а более насущные вопросы.
– Почему деструктора на корабле два? Они работают только в паре? И еще, скажи, судовые деструкторы можно использовать на земле?
– Их два, потому что корпус корабля слишком большой, радиуса одного деструктора недостаточно, но каждый можно использовать и по отдельности. На земле деструкторы тоже применяют, на крепостных стенах например, но в армейских отрядах их не используют. Проще иметь личную защиту.
– А в чем проблема?
– Они дорогие и очень тяжелые.
Ну, тяжесть – понятие относительное, а в нашем случае нельзя отказываться даже от самых нетрадиционных решений проблемы. Возможно, я дул на воду, ведь как-то мы разделали троих магов на корабле, но все равно непонятная магия вселяла серьезные опасения, и лучше перестраховаться.
– Идем, покажешь эти деструкторы.
По словам Лека, артефакты должны были находиться на носу и корме, но там их не оказалось. Дикие успели отодрать от корабля все, что не было приколочено намертво.
Ох, заставь дурака богу молиться…
Спрыгнув с носа корабля на песок, мы подошли к целой груде разнообразного хлама. Деструктор был похож на металлическое яйцо размером с большой арбуз и весил килограммов восемьдесят.
Да уж, такую тяжесть на плечах не потаскаешь. Можно повесить на шест и дать двум диким, но при маневрах будет неудобно. И все же, если ничего другого придумать не удастся…
– Ну и как они работают? – спросил я, когда Лек с натугой выкатил из кучи второе яйцо.
– Один ставят на нос, а второй на корму, – отдуваясь, повторил ученик мага, но я не стал его прерывать. – Получаются две защитные сферы, полностью перекрывающие корпус корабля. Если возникает угроза, управляющие сферами маги активируют деструкторы. А когда нужно ударить магией самим, выключают либо оба, либо только один и атакуют.
– Мы можем их опробовать прямо сейчас? Надеюсь, твой наставник обучил тебя работать с таким штуками?
Лицо Лека осунулось и исказилось в неприятной гримасе. Парень одновременно скрипел зубами от злости и едва не плакал.
– Э, Лек, ты чего?
– Я не могу ни управлять, ни заряжать даже малые артефакты, не говоря уже о создании конструктов! Он забрал меня из семьи, когда мне было пять лет. Он говорил, что у меня есть дар, а когда взял с меня клятву верности, сказал, что я могу только чувствовать магию, а не владеть ею. Я десять лет прислуживал ему и работал как раб. – Внезапно Лек умоляюще посмотрел на меня: – Хозяин, позволь мне убить его, пока он сидит в клетке…
– Но-но, – опешил я от такого напора. – Во-первых, никто никого убивать не будет. Во-вторых, забудь слово «хозяин». Для тебя я… скажем, командир. К тому же помни о том, что знания в твоей голове остались, а вынужденное рабство уже позади. Давай лучше думать, как решить проблемку с управлением деструкторами.
– А как ее решишь? – обреченно вздохнул Лек. – Тут нужно быть одаренным. Как минимум уровень ученика второй категории.
Может, парень и прав, а может, на эту проблему стоит просто взглянуть со стороны.
– А твой бывший учитель разбирается в таких штуках?
– Конечно, – уверенно кивнул Лек. – Он и сам бы мог их создать, если бы имел материалы и время.
– Значит, нам нужно с ним поговорить. Точнее, говорить буду я, а ты – слушать и стараться подметить момент, когда он надумает соврать или еще как-то схитрить. Встанешь за его спиной и, если что-то пойдет не так, поднимешь руку.
– Я буду стараться, – наконец-то вернув себе спокойствие, сказал бывший ученик мага.
Уже хватаясь за веревку, служившую импровизированной лестницей на палубу, я был остановлен Лосем.
– Вождь, – хмурясь, обратился он ко мне, – нам бы пожрать.
Я оглянулся на кучу трофеев, в которой заметил как минимум десятка три бочек и мешков с провизией.
– Так ешьте, кто вам не дает?
– По клятве, все трофеи принадлежат вождю.
– Даже так? – В голове мелькнула какая-то важная мысль, но разговор с магом занимал все воображение. – Берите, что хотите…
– Стоп, – вдруг вмешался в разговор Турбо, до этого равнодушно наблюдавший за моими метаниями. – А вот с этим спешить не надо. Ты что, не понимаешь? Они ведь сейчас все сожрут, а завтра опять придут к тебе.
– Вот и займись раздачей пайков, – отмахнулся я. – Назначаю тебя префектом легиона. В общем, работай. И еще, отбери все ценные трофеи и упакуй их для транспортировки.
– И зачем мне это делать?
– Ты хочешь получить свою долю добычи? – вопросом на вопрос ответил я.
– Понял, – обреченно вздохнул очень сообразительный гном.
Уже не обращая внимания на застывшую парочку из высоченного дикого и приземистого гнома, я ринулся за поднявшимся на палубу Леком.
Позади послышалось ворчание гнома:
– Кем он меня сейчас назвал?
Лек уже забрался на перекошенную палубу и мялся в отдалении от по-прежнему стоявшей на носу клетки, из которой на нас злобно зыркал маг.
Подозвав к себе парня, я тихо спросил у него:
– Лек, может ли твой бывший учитель нарушить свою клятву? И еще, кстати, из чего сделана такая шикарная вещь, как эта клетка?
Да уж, сообразительность в данной ситуации у меня работала через раз – второй вопрос нужно было задать еще до того, как злить мага.
– Клетка сделана из монадора. Если колдовать рядом с этим металлом, он начинает по-особому вибрировать, и любому магу в такой клетке будет очень плохо, – верно распределив ответы по важности, начал с главного мой новый советник по магии. – Правильно произнесенная клятва является сильным конструктом, и ее нельзя нарушить, но со временем сильный маг найдет способ ее обойти.
– Сколько времени на это потратит твой бывший учитель?
– Год, может, два, – неуверенно пожал плечами Лек.
– На первое время хватит, а там посмотрим.
Закончив шушукаться, мы отправились к магу.
– Я готов выпустить вас из клетки.
– И что мне для этого нужно сделать? – напрягся маг.
– Ничего нового. Мое второе желание. Вы даете клятву, что никогда не будете вредить мне, Леку и всем, кто будет мне служить. Ну и, конечно, подтвердите свое обещание выполнить еще три желания, исполнение которых будет в ваших силах.
Мне удалось заметить, как глаза мага недобро блеснули при слове «никогда», но в таком цейтноте приходилось жить одним днем. Едва дослушав мои требования, маг забормотал что-то себе под нос. Вслушиваясь в слова своего бывшего учителя, Лек начал бледнеть.
Едва дождавшись финала этого бормотания, в конце которого маг четко повторил мои требования, я обратился к Леку:
– Что это было?
– Клятва Турхала.
Уточнять, кто такой Турхал, я не стал, сразу перейдя к сути:
– Он нигде не схитрил?
– Нет, – немного придя в себя, сказал Лек. – Эту клятву нельзя произнести неправильно.
– А обойти?
– Как я и говорил, понадобится год или два.
– Ну и ладно, – пожал я плечами и тут же заорал: – Лось!
Дикий запрыгнул на борт с ловкостью обезьяны.
– Вождь? – прошамкал Лось, дожевывая кусок мяса, оторванный от зажатого в руке копченого окорока.
– Выпусти мага из клетки.
К дикому пришлось обратиться ввиду отсутствия ключа к замку. Недолго думая Лось ухватился за прутья и раздвинул их, словно они были сделаны из мягкой меди. Маг выпал наружу, как куль с картошкой.
И тут же с ним начали происходить странные метаморфозы. Он расправил плечи и тихо забормотал. Царапины на руках и щеке быстро затянулись, оставив после себя тонкие шрамы.
Да чтоб меня – с таким трудом налаживавшаяся связь с реальностью вновь затрещала по швам. Ну не может такого быть!
Тем временем маг закончил с самолечением и недобро посмотрел на меня. Наша компашка по-разному отреагировала на этот взгляд. Лек пискнул и спрятался за мою спину. Лось, недобро зарычав, наоборот, постарался прикрыть своего работодателя. Ну а мне оставалось лишь сохранять хорошую мину при плохой игре.
Я уже давно понял и принял простую истину – если нет возможности повлиять на ситуацию, нет смысла суетиться. Так что осталось просто надеяться на действенность клятвы и то, что Лек ничего не упустил по неопытности.
– Хорошо, – криво улыбнулся маг. – Что там с твоими остальными желаниями?
Лек за моей спиной икнул и облегченно выдохнул. Мой вздох был настолько же искренним, но положение обязывало меня издать его только мысленно.
– Как мне к вам обращаться?
– Можешь называть господином.
– У меня есть свой вариант, но вам он не понравится, – раздраженно сказал я. – Может, у вас есть обращение попроще?
– Мэтр Сабур, – все же решил не накалять обстановку маг.
– Хорошо, мэтр Сабур, у меня действительно назрело еще одно желание.
– Жду не дождусь, – показал раздражение маг.
– Вы знакомы с корабельными деструкторами?
– Конечно.
– Можете сделать так, чтобы Лек смог ими управлять?
– Это недоразумение? – презрительно фыркнул Сабур, даже не посмотрев на вышедшего из-за моей спины Лека, но тот все равно втянул голову в плечи.
– То есть, – постаравшись вспомнить точную формулировку нашего договора, сказал я, – не в ваших силах сделать так, чтобы деструкторы мог включить и выключить простой человек?
– Я такого не говорил, – процедил сквозь зубы маг.
Вот интересно, что будет, если он все же решит нарушить свою клятву? Судя по тому, с какими корчами ему приходится преодолевать собственную спесь, ничего хорошего.
– Значит, сможете.
– Но управление будет грубым и расточительным.
– Главное, чтобы работали. И еще нужно зарядить и сделать удобной и доступной смену накопительных кристаллов. Это все входит в одно желание, – добавил я, видя, как маг уже открыл рот для спора. – Вам нужна помощь Лека?
– Не искушай меня, человек, иначе я наплюю на собственную карму и придушу этого крысеныша.
– Ну как хотите, – сдерживая ухмылку, сказал я. – Деструкторы лежат возле кучи с добычей.
Маг еще раз фыркнул и величаво подошел к фальшборту. На наклонной палубе делать это было трудно, как и прыгать, учитывая длинный балахон, который к тому же был изрядно потрепан.
– А для тебя у меня есть другое задание, – повернулся я к Леку.
Глава 3
Весь остаток утра я потратил на постановку задачи ученику мага и попытку хоть как-то уложить в голове все происходящее. Увы, вид развалившихся на песке после сытного завтрака диких никак не способствовал логической увязке моих мыслей, как и окончательно принятый факт, что я нахожусь не в своем мире и не в своем теле. Здесь тоже было много странностей. Чужую речь я воспринимал вообще без проблем, да и говорить получалось все лучше, но в то же время я ничего не помнил из прошлого своего предшественника. Абсолютно – ни имени, ни рода, но биографии. И с этим впоследствии могут возникнуть серьезные проблемы.
Хорошей новостью оказалось то, что первое потрясение прошло, и думать стало намного легче. Невероятные вещи, такие, как существование магии и наличие других видов разумных существ, наконец-то срослись с реальностью, позволяя проводить элементарный анализ ситуации и первичное планирование.
Первый порыв с идеей сделать из диких подобие римских легионеров в основном опирался на давнее увлечение военной историей Древнего Рима. К тому же других идей, как управлять толпой мужиков с холодным оружием, попросту не было.
Теперь осталось решить, каким образом впихнуть в тактику будущего боевого формирования эту проклятую магию!
Подсчеты личного состава дали цифру в семьдесят четыре представителя разумного вида под условным названием «дикие». Почему условным? Да потому что для целого народа это не название, а сами себя они воспринимали как людей, что абсолютно не устраивало остальные человеческие народы этого мира.
С таким количеством бойцов можно сформировать манипулу по стандарту триариев – то есть две центурии по три десятка диких каждая. В свое время чтение книг и забеги по форумам дали мне определенное количество информации, но вместе с тем появились сомнения в ее достоверности. Историки пожимали плечами, утверждая, что до нашего времени дошло слишком мало свидетельств, и при этом готовы были вцепиться друг дружке в горло, отстаивая именно свою точку зрения. Дельбрюк катил бочку на самого Тита Ливия, а английский историк Коннолли, в свою очередь, топтался сапогами своего авторитета по выводам Дельбрюка. В конце концов, отчаявшись хоть что-то понять, я решил прояснить спорные вопросы на практике.
Стремление к знаниям завело меня к реконструкторам. Два ящика водки и увесистый пакет с колбасными изделиями позволили мне провести пару экспериментов с тремя десятками увешанных разными железяками чудиков. На практике все оказалось еще сложнее, чем в теории. Горизонтальная рукоять на щите-скутуме ужас какая неудобная для ведения сколь-нибудь активного боя. Маневры внутри центурии практически невозможны. Сменить ослабшего или раненого воина первой линии очень сложно, как и выровнять эту линию после потерь. Тут работала лишь тактика отступления, во время которой павший воин мешал уже врагу. Но все это была лишь теория, воплощенная на практике людьми с далеко не идеальной физической подготовкой. Сейчас же мне придется все это перепроверять еще раз в более жестких условиях и, скорее всего, остановиться на чем-то среднем из всех проведенных разными императорами реформ.
Ближе к полудню я собрал своих новых подчиненных и, так сказать, толкнул речь:
– Воины, раньше наниматели использовали вас для того, чтобы вашими смертями купить себе победу, я же хочу, чтобы мы побеждали, а гибли наши враги.
Да уж, народ не особо впечатлился. Судя по всему, им больше по душе призыв: «Вперед, убьем их всех». Да только, если верить рассказам Лека и Турбо, после этого призыва нестройная толпа диких нарывалась на рой магических конструктов и погибала почти вся, при этом истощая и отвлекая магов. И уже по трупам диких шли люди под защитой артефактов и вступали в реальный бой.
Ладно, пока отложим уговоры и перейдем к приказам. Что-то я расслабился, работая с интеллигентным офисным планктоном. Пора обратиться к методу сержанта Митрохина из моей армейской учебки.
Для начала я отозвал Куста и Утеса и приказал им отобрать себе помощников из общей массы рекрутов. Критерии отбора у них были разными. Куст должен был выбрать трех самых мелких и сообразительных, а вот Утес получал под начало девять самых здоровых и сильных. С разведкой все понятно, а компашка совсем уж запредельных здоровяков послужит не только ударной силой, но и подспорьем в воспитании самых непокорных.
Лось и Тихий Гром возглавили центурии. Так что Быстрый Кабан оставался единственным старшим, оказавшимся не у дел. Конечно, если не считать калеки по имени Снежный Медведь. Этих двоих и небольшую группу молодняка после моего разрешения Лось извлек из кандалов еще вчера. Если Кабан всем своим видом показывал независимость и недовольство, то Снежный Медведь по-прежнему пребывал в прострации.
Турбо неплохо справлялся на должности префекта пока еще несуществующего легиона, но с оговоркой, что сложит с себя эти полномочия при первом же удобном случае. Он мотивировал свое решение тем, что не хочет иметь никаких общих дел с толпой дикарей под управлением невесть что возомнившего о себе самоубийцы. Пока же гном успел развить бурную деятельность и занимался сортировкой наших трофеев.
– Турбо, кем же ты был у себя дома? Начальником по хозяйственной части или счетоводом? – поинтересовался я, видя сноровку гнома, с которой он организовал питание диких и занимался отбором самых нужных вещей из кучи снятого с корабля добра.
– Не твое дело, – почему-то вновь окрысился коротышка.
Интересное дело, неужели у гномов профессия счетоводов и кладовщиков является позорной? Или Турбо скрывает тайну похлеще?
Секреты бородатого префекта меня волновали не так уж сильно, поэтому все внимание было перенесено на более насущные проблемы.
В Риме манипулой командовал приор, и пока я взял это дело на себя, прекрасно понимая, что классической манипулы мне все равно не получить, так что основная нагрузка ляжет на центурионов.
В тренировке я собирался использовать всех диких, за исключением штурмовиков, занявших места в зрительном зале под пальмой, и разведчиков, которые помогали Леку. Правда, одного из своих Куст отрядил наблюдать за магом, который по-прежнему ковырялся в деструкторе.
Мне казалось, что проблемы начнутся во время попытки познакомить диких с дисциплиной. Но первые неприятности устроил Быстрый Кабан, который так и не удосужился дать мне наемническую клятву. Кабан, не обращая внимания на мои призывы собраться у кромки воды, выбрал из трофеев – прошу заметить, моих трофеев – котомку и прорычал в сторону одной из групп младших:
– Мы уходим.
Я еле сдержался, чтобы не вмешаться, и оказался прав. Никто из младших на призыв не откликнулся.
– Что?! – взревел Кабан. – Совсем страх потеряли? За непослушание старшему старейшины выкинут вас из племени, как негодных щенков!
– А ты не грози старейшинами, – вдруг шагнул к соплеменнику Лось. – Теперь твои младшие вправе сами решать, что делать. Ты ведь не захотел спасать их из плена.
– Я не мог! – зарычал в ответ Кабан.
Со стороны спор этой парочки выглядел жутковато – два льва, не способные поделить прайд.
– Но мы же смогли.
– Я не собираюсь проливать кровь за жалкую медь.
– Вот, оказывается, во что ты оцениваешь жизнь своих младших? – злобно спросил Лось, явно переняв у меня манеру вести разговор, используя алогизмы.
Серьезное достижение для дикаря.
Услышав это заявление, дикие недовольно загомонили, а Кабан злобно зарычал, но было видно, что он понял, в какую западню угодил.
– Я не уйду без своих младших…
– …потому что старейшины тебя самого выкинут из племени, – договорил за Кабана Лось. – Но если ты дашь клятву, то будешь служить вождю, который освободил твоих младших.
Если честно, мне такой подчиненный и даром не нужен, но, похоже, дикие все решили за меня. Конечно, можно выгнать Кабана жестким приказом, но что-то мне не нравилось общее настроение этой стремной толпы моих подчиненных, свалившихся на мою больную голову. В их среде наверняка имелись моральные скрепы и противовесы, в которых я пока ничего не смыслил. Так что переть напролом было бы опасно.
Приняв клятву от мрачного Кабана, я сразу перешел к делу:
– Слушаем меня, легионеры, теперь вы называетесь именно так. Прямо сейчас вы начнете учиться убивать врагов и при этом сохранять свою жизнь и жизнь товарищей. Для этого мы должны стать единым целым!
Да уж, печалька. Народ смотрел на меня пустыми, ничего не понимающими глазами.
Ладно, начнем с малого.
– Стройся!
И это мимо. Пришлось объяснять, так сказать, на пальцах. Вроде получилось доходчиво. Дикие задвигались в нужном направлении, и тут… начался цирк. Народ никак не хотел становиться в тесные ряды – личное пространство у новоиспеченных легионеров оказалось слишком раздутым. Попытка выстроить их в шесть шеренг по десять в каждой сначала привела к сутолоке, а затем вообще к драке. Мало того, дикие никак не хотели понимать, зачем все это нужно.
С горем пополам удалось выстроить их в жалкое подобие манипулы. Глубина построения в шесть рядов при стандартных десяти выглядела хлипковато, но мне нужны центурии, которые при разделении манипулы станут компактными и маневренными формированиями.
Хотя о какой маневренности я говорю?!
Постаравшись отогнать деструктивные сомнения, я окинул взглядом условно стройные ряды мощных тел. Увы, на этом успех заканчивался – первое же движение одного из младших, возжелавшего почесаться, возобновило хаос.
Старшие смотрели на мои муки с терпеливой улыбкой, и только Лось заразился праведным гневом на тупость горе-легионеров. После устных убеждений в ход пошли тумаки, что тут же не понравилось другим старшим – ведь влетало не только подопечным Лося. Мне срочно пришлось вмешиваться:
– Так, старшие, подойдите ко мне!
Недовольно ворча, Бегущий Лось, Кабан и Тихий Гром подошли ближе.
Все трое как минимум на голову выше меня. Хорошо хоть Утес по-прежнему сидел под пальмой и весело разглядывал сутолоку. Он правильно рассудил, что мой приказ его не касается.
Стряхнув с себя нерешительность, я заговорил с максимальной жесткостью в голосе:
– Я понимаю, что у вас свои внутренние дела, но если хотим пережить ближайший же бой, нам нужно действовать сообща. На отдыхе старшие по-прежнему отвечают и управляют своими младшими, но на тренировках и в бою они должны слушать только центурионов. Кто против, пусть скажет об этом и объяснит, в чем я не прав.
Стандартный учительский финт моментально сбил с настроя уже открывшего рот Кабана. Возразить он конечно же хотел, но вот внятно изложить суть своих претензий явно не смог, тем более – под очень заинтересованными взглядами соплеменников. В итоге я увидел три согласных кивка.
Теперь Лось начал пинать своих подчиненных на пару с Громом, пытаясь вбить в них хоть каплю понимания, но прогресс не впечатлял.
Ох, как я понимаю злость и матерные тирады сержанта Митрохина! Он точно так же бился с нашей тупостью, но, в отличие от диких, я и мои товарищи по учебке хотя бы имели опыт школьных военных игр и пионерлагерей.
Точно, пионеры!
За пару минут я сумел подогнать примитивный пионерский фольклор под свои нужды, и процесс наконец-то сдвинулся с мертвой точки.
Уже в сумерках над пальмами, обрамлявшими небольшую бухту, разносилась речовка:
Кулак – дубина, кулак – дубина!
Кто шагает дружно в ряд?
Кулак – дубина, кулак – дубина!
Свирепых воинов отряд!
Кулак – дубина, кулак – дубина!
Рви, круши, бей и кусай!
Кулак – дубина, кулак – дубина!
На врага налетай!
Да уж, поэт из меня, как из швабры мачта, да и пионеры получились какими-то монструозно-инфернальными. И при этом они как никто напоминали детей, увлеченных примитивной, но при этом захватывающей игрой.
Расширенный для безопасности прямоугольник диких дружным шагом двигался вдоль пляжа. Затем, дойдя до кромки леса, они сбивались в общую массу и, не без проблем возобновив строй, двигались обратно. С чувством ритма у диких было все в порядке, а вот с выбором ноги обнаружились такие же проблемы, как у рекрутов петровских времен. К заклинанию «сено – солома» я решил не прибегать, заменив его на «кулак – дубину», что соотносилось с левой и правой ногой.
Словно дети, ей-богу. Даже казавшийся до этого солидным Лось вопил речовку во все горло, а Утес в окружении девяти особо здоровых младших с завистью поглядывал на развлечение родичей.
Увы, идиллия продлилась недолго. Как только я попытался научить их простейшему маневру, произошел мини-бунт. И начал его Быстрый Кабан.
Кто бы сомневался.
– Я не буду прятаться от врага! – взревел строптивый дикий, отбрасывая обвязанную веревкой доску, которая должна была олицетворять собой щит.
Этот возглас тут же был подхвачен большинством младших. Бегущий Лось и Тихий Гром молчали, но чувствовалось, что они думают так же.
Ну что ж, пора пускать в ход козыри, которые были подготовлены именно для этого случая.
– Значит, ты считаешь себя сильным воином, который достоин большего, чем ходить в строю и прикрывать себя щитом?
– Да, – гордо вскинулся Кабан.
– Отлично, я даже не буду спорить. Но так ли это на самом деле?
Дикий зарычал с такой яростью, что у меня по спине пробежал мороз.
Работая с очень разношерстной аудиторией, я вывел для себя немало важных правил. Одно из них гласит, что человека нельзя поставить на место, без последствий в виде злобы и вражды в перспективе. Единственный, кто может это сделать легко и просто, – он сам. Ваш подчиненный считает, что его незаслуженно затирают, мало платят и не дают повышения по службе? Прекрасно! Завалите его работой и нагрузите ответственностью. Он либо быстро поймет, что должность пониже и зарплата пожиже – это не так уж плохо, либо с радостью потащит этот воз. В первом случае возмутитель спокойствия надолго заткется, во втором вы получите ценного руководителя среднего звена.
– Кабан, – сказал я, глядя в глаза дикому и тыкая пальцем в отряд Утеса, – там находятся бойцы, чья сила и доблесть видна с первого взгляда. Хочешь идти в бой как великий воин, заслужи себе место в рядах штурмовиков. Сможешь?
– Да, – прорычал Кабан и, махнув дубиной, шагнул в сторону отряда здоровяков с явным желанием кого-то покалечить.
– Прекрасно, – крикнул я ему в спину. – С младшими тебе драться не к лицу, а вот бой с Утесом будет в самый раз.
Шаг Кабана стал уже не таким решительным, а на лице Утеса расползлась довольная улыбка, что в сочетании с острыми зубами выглядело жутковато.
