Kitabı oku: «Укротитель. Поводырь чудовищ»
Пролог
Каждый шаг в сжатом каменными стенами коридоре отзывался коротким эхом. Звук возникал и, пометавшись в замкнутом пространстве, умирал. Сердце в моей груди чувствовало себя точно так же. Адреналиновая атака каждую секунду грозила разорвать бедную мышцу, которой неосмотрительно доверили самую главную функцию в организме. Мне было действительно страшно. И это несмотря на то, что две мощные фигуры за спиной не являлись конвоирами, да и казнить меня никто не собирался. Просто мне предстояла встреча, которой я ждал и боялся.
Коридор освещали лишь редкие факелы, и появление в левой стене проема, забранного толстенной решеткой, я прозевал. В следующую секунду из мглы за решеткой возникла жуткая морда, оскалившаяся острыми и длинными клыками. Мощный удар заставил железные прутья содрогнуться, а вибрирующий рев отбросил меня на противоположную стену. От волнения и неожиданности нападения мое сознание поплыло.
Вот будет номер, если грохнусь в обморок, словно девица.
В следующую секунду я проснулся. Или очнулся?
Невообразимая какофония из звона сталкивающегося металла, рева и предсмертных криков ударила по ушам. Нос заполонили запахи крови, дыма, ярости и страха.
Покачнувшись, я с трудом встал на ноги и, покрепче сжав древко, шагнул вперед. На месте стоять было нельзя, потому что каждая секунда могла стоить мне жизни. Взгляд тут же зацепился за большую кучу из огромных кусков мяса, когда-то бывших живым существом. Вокруг неподвижно лежали или дергались в агонии десятки тел, но меня интересовали только те, что были погребены под сочившимися кровью кусками плоти. Пока что я мог рассмотреть лишь голову и одну руку, сжимающую длинный кнут.
Внезапно едва угадывающиеся в прорезях залитого кровью шлема глаза широко распахнулись, а сжимающие рукоять кнута пальцы сжались. Извивающаяся по залитой кровью земле и мертвым телам магическая «змея» внезапно засветилась мертвенным сиянием. Это сияние отразилось страхом в моей груди, и мне не оставалось ничего другого, как прыгнуть вперед, в безумной надежде успеть первым. Не отошедшее после падения тело отозвалось сильной болью… и в этот момент я очнулся.
Или проснулся?
Глава 1
Попаданец
– Э, зоофил, не спать, а то в костер упадешь.
– Га-га-га! – тут же отреагировали на тупую шутку несколько грубых голосов.
Я действительно уснул, прямо сидя у костра умудрившись увидеть сразу два видения, причем одно внутри другого. Поначалу даже казалось, что сон не закончился, но вечерняя прохлада и жар от костра подтвердили реальность происходящего.
Уф… И приснится же такое! Хотя обстановка способствовала самым бредовым кошмарам. Над головой нависали вековые деревья, и в свете костра они казались живыми монстрами из детских сказок.
Прошедший день оказался изматывающим, но мне все равно пришлось присоединиться к остальным на вечерних посиделках, ведь на костре готовился ужин, да и гордость не позволяла рухнуть и сразу уснуть. Впрочем, это не избавило мою персону от очередного «наезда».
– Понимаю ваше недовольство, Викентий Петрович. Увы, Дине вы не понравились, я бы тоже, наверно, расстроился, хотя никогда и не приставал к ней с пошлыми намеками.
Украшенный шрамами боец по прозвищу Винт тут же залился краской, но отнюдь не смущения, а ярости. Казалось, он сейчас прыгнет через костер и убьет меня одним ударом своего огромного кулака. Иллюзий я не питал. Не скажу, что уродился слабосильным заморышем, но рядом с его огромной тушей смотрюсь мелковато. Вечно мой язык доводит меня до беды.
– Винт, сядь и заткнись, – прозвучал голос одного из тех, кто секунду назад смеялся вместе с остальными.
Этот голос, да и тихое рычание Дины рядом со мной удержали наемника от немедленного убийства. Он сел обратно на длинную колоду, но, вместо того чтобы окатить меня яростным взглядом, лишь ехидно улыбнулся. И эта улыбочка мне не понравилась – такое впечатление, что он знает что-то неизвестное мне и это «что-то» тешит его уязвленное самолюбие.
Я же решил не накалять обстановку и перевел взгляд на пляшущие лепестки пламени.
Судьба – штука очень странная и непредсказуемая, но кто бы мог подумать, что я окажусь посреди брянских лесов в компании троих мордоворотов, чьи ухватки говорили о реальном боевом опыте и прохождении не одной горячей точки на нашей неспокойной планете? Даже не знаю, имею ли я право жаловаться на судьбу. По большому счету мне не приходилось голодать или унижаться перед сильными мира сего, но, с другой стороны, счастливой мою судьбу тоже не назовешь.
С рождения и до шестнадцати лет моя жизнь напоминала сказку, которой мог позавидовать любой ребенок, ведь родился я в цирке. Причем в прямом смысле – до роддома доехать не успели.
Двадцать шесть лет назад огромный как медведь укротитель львов и тигров влюбился в хрупкую гимнастку, и через год у них родился мальчик. Чем не сказка? Но, увы, счастливой эта сказка была только шесть лет. Ровно столько продлился цирковой брак. Гимнастка быстро поняла, что мировая известность не грозит ни ей, ни мужу, и, дождавшись нужного момента, исчезла с каким-то ходячим кошельком. Виню ли я ее в этом? Даже не знаю. Все детство очень страдал и ждал ее возвращения, затем винил, а сейчас все как-то перегорело. Даже в гибели отца виноват только он сам. Он столько держался и никогда не входил в клетку пьяным, а вот в семнадцатую годовщину их брака сорвался. Все закончилось быстро – хватило одного удара огромной лапой. Цезаря, конечно, усыпили, хотя вины благородного зверя в произошедшем не было.
Увы, отцовская группа мне не досталась – нашлась кандидатура получше. И это при том, что и отец, и директор цирка поражались моему умению находить общий язык с хищниками. В детстве я постоянно норовил залезть в клетку к отцу Цезаря, Ганнибалу. А этот зверь обладал весьма скверным характером. Я даже слышал, как директор предлагал отцу подумать о подготовке номера с моей головой в пасти льва. Думаете, мне было страшно? Ничуть – почему-то до сих пор во мне живет уверенность, что ни один зверь не сделает мне ничего плохого. Хотя по-настоящему диких хищников я пока еще не видел.
Увы, все эти способности не помогли мне занять отцовское место.
Проработав в цирке чуть меньше года униформистом, я ушел в армию, где закономерно попал на границу и получил боевого товарища, хотя ничего не понимал в кинологии. Мы с Барсом дрессировались на пару, и это у нас неплохо получалось, так что после выхода на гражданку я уже имел довольно прибыльную профессию.
Именно эта профессия в конечном итоге и привела меня в брянские леса, где пришлось делить место у костра с компанией наемников и кавказской овчаркой Диной. Два года назад, позарившись на неприлично высокую зарплату, я пошел на работу в особняк одного банкира, где приглядывал за десятком разных питомцев: начиная с визгливой и вздорной болонки и заканчивая парой кавказцев и донельзя злобным питбулем. Кстати, именно тот факт, что я умудрился найти общий язык с этим в принципе несчастным и психически покалеченным животным, и обеспечил мне высокие доходы. Банкир любил пса, но приближаться к нему опасался.
Питбуль по кличке Рык остался в особняке, а меня с Диной работодатель за каким-то чертом потащил в экспедицию. И не сидится же старику дома.
Что бы ни искал старик в брянских лесах, но мне приходилось плестись следом, причем в компании не совсем приятных мне людей. Вдобавок к хорошо знакомым телохранителям шефа Лехе и Степе в Трубчевске к нам присоединились четыре человека, одетых как охотники, и еще два явно местных жителя. Судя по внешнему виду, местные работяги если и не скатились на самое дно, то были уже близко. Оба шли по лесу, демонстрируя всему миру глубоко отпечатанное на лицах желание выпить.
А вот «охотники» были слеплены совсем из другого теста – молчаливые, подтянутые и злобные. С Винтом мы не поладили сразу – ему не понравилась Дина, он даже попытался пнуть ее ногой, что не понравилось уже мне. Вот так, слово за слово, я и приобрел головную боль, причиной которой стала увесистая затрещина. Конечно, после этого можно было бы интеллигентно заткнуться, но не с моим характером.
Больное место наемника обнаружилось, когда наш кортеж из четырех джипов проезжал небольшую деревеньку в лесу. Там нас остановил местный участковый. По большому счету никаких проблем не возникло, и мы разошлись, оставив стражу закона зелененькую бумажку. Но во время проверки документов я подслушал, как участковый называл имя и отчество Винта. И теперь каждый раз, когда я произносил: «Викентий Петрович», Винта почему-то трясло. Вот так мы и «кусали» друг друга, пока джипы не уперлись в поворот проселочной дороги, от которой в нужном нам направлении шла неприметная тропинка. После этого было как-то не до словесной пикировки.
Шли весь день, и я уже не чувствовал ног. Нагруженных лопатами и ломами рабочих вообще пришлось подгонять пинками. Наемники в свою очередь двигались легким шагом, словно и не тащили на своем хребте увесистые рюкзаки. Проще всего было шефу – телохранители быстро соорудили своеобразный паланкин с сиденьем и, как два битюга, потащили хозяина через лес, только треск шел на всю округу.
Закончив с ужином и посидев немного у костра, мы начали готовиться к ночевке. Оба телохранителя уже разбили палатку и, расположившись у ее входа, хранили сон работодателя. Наемники разделились на две пары – одна полезла в двухместную палатку, а вторая исчезла в окружающей лагерь темноте. Я покосился на рюкзак, который весь день тащил на себе, и, горестно вздохнув, достал из него спальный мешок. Разбивать палатку не хотелось, а если честно, и необходимых навыков у меня не было.
Вжикнув застежкой и пару минут поворочавшись, я быстро уснул, убаюканный мерным дыханием прислонившейся ко мне Дины.
Утром после легкого завтрака со всей решительностью навьючил на себя рюкзак, готовясь к долгому маршу, но через час блуждания под куполом леса наша походная колонна остановилась. Приятной новостью стало то, что мы достигли цели нашего путешествия. Брянская область – это вам не Сибирь, и совсем глухих уголков, к которым нужно неделями добираться по бурелому, здесь не осталось.
Палатку ставить было откровенно лень, да и времени на это не оставалось. Шеф отправил меня обратно на тропу вместе с Диной и Винтом. Приказ был предельно ясен – бдеть, чтобы по нашим следам никто не прошел незамеченным. Нам с Диной было поручено обнаружение, а Винту силовое противодействие незваным гостям. Непонятно, зачем здесь нужна собака и, соответственно, ее поводырь. Еще напрягало молчание Винта. Мало того, время от времени он бросал на меня странные взгляды. Вновь появилось ощущение, что я не знаю чего-то очень важного.
Так мы просидели целый день, даже пообедали прямо на посту принесенной Степой кашей с мясом. Когда вечная тень леса уже начала усугубляться вечерними сумерками, сзади раздался треск веток, и к нам подошел Леха. То, что идет один из моих старых знакомцев, стало понятно сразу, потому что наемники, в отличие от телохранителей, двигались по лесу, как тени.
– Слава, тебя хозяин зовет, – сказал Леха, почему-то пряча глаза.
А вот Винт вдруг заулыбался. Он удобнее перехватил охотничий карабин и шагнул чуть в сторону, становясь на тропу. Сразу жутко захотелось рвануть в лес и бежать куда глаза глядят. Но явных причин экстренно спасать свою жизнь пока не было – не расценивать же ухмылку наемника как угрозу, – да и вряд ли удастся сбежать от этого хищника. Дина, почувствовав мое настроение, глухо зарычала.
– Спокойно, девочка, все хорошо. – Я погладил собаку по голове и шагнул в сторону лагеря. Леха пошел впереди, показывая дорогу, а Винт тихо заскользил сзади.
В лагере мы не остановились и прошли дальше. Метров черед тридцать я начал различать в просветах между сплетением веток какую-то возвышенность, а еще через двадцать метров понял, что это поросший лесом курган.
Чуть в стороне от прорубленной в зарослях тропы виднелась изрядная куча свежего грунта. Вблизи стало понятно, откуда именно извлекли этот грунт.
Блин, они же раскопали курган. И зачем им это нужно?
Короткий тоннель, который мне пришлось преодолевать согнувшись, а моим сопровождающим едва ли не на четвереньках, вывел нас в сложенное из плохо отесанных каменных блоков помещение. Комната была похожа на перевернутый котел где-то десятиметрового диаметра. Единственным предметом интерьера в странном зале был цоколь колодца и примыкающая к нему каменная стела.
Слабый дневной свет остался снаружи, внутри все освещалось мощными фонарями, которые давали довольно густую тень. Именно поэтому я только через пару секунд сумел рассмотреть, что в тени прикрепленного к стене фонаря лежат оба наших рабочих, причем в связанном виде. По спине тут же пробежался холодок страха.
– Сергей Владимирович, вы меня звали? – спросил я дрогнувшим голосом.
– Да, Слава, звал. Хочу рассказать тебе одну легенду.
Обстановка мало располагала к выслушиванию лекций по истории, но выбора мне никто не предоставил.
– Почти тысячу лет назад в этих лесах жили вятичи. Они были смелым и предприимчивым народом, пережившим много горестей и побед, но не это привлекло меня в их истории. Когда-то я занимался историческими исследованиями и был очень близок к профессорской степени, но быстро понял, что это неблагодарное занятие. В те времена я наткнулся на очень интересную историю о князе вятичей, имя которого тебе мало что скажет. Так вот, жил этот князь необычайно долго и умер не своей смертью, а от вражеского меча. При этом здоровье имел отменное до ста двадцати лет, и это при том, что в те времена даже сорок было в радость. История мало что сохранила об этом человеке, но я все же нашел упоминания о нем самом и о том, как он выкупал и захватывал пленников из разных славянских племен, которые сразу же исчезали в неведомом направлении. Нашел я все это, когда годы легли мне на плечи тяжелым грузом, да и здоровье начало портиться.
– А зачем вы мне об этом рассказываете? – не выдержал я.
– А затем, мой юный друг, что недавно я купил раритет: рукопись, в которой упоминается колодец, дарующий здоровье и долголетие. И вот именно это касается тебя самым непосредственным образом. Ты удостоен чести стать первопроходцем.
Я попытался дернуться, но тут же почувствовал, как мои руки, словно клещами, ухватили наемники. Дина тут же зарычала, но была прервана строгим голосом.
– Дина, ко мне, – приказал банкир, и собака покорно пошла к своему хозяину. Вот такие вот дела.
Наемники быстро связали меня, предварительно избавив от всего, кроме джинсов и футболки. Даже ботинки сняли, сволочи. Винт хотел двинуть мне кулаком в лоб, чисто для профилактики, но ему этого не позволили.
– Не повреди его, – сказал банкир, подходя к стеле. – Вдруг он должен быть абсолютно здоров.
– За что? – Надеясь на чудо, я все же попытался достучаться до совести своего бывшего работодателя.
– А ты думал, что я не узнаю о твоих шашнях с моей женушкой? – вдруг окрысился мой бывший работодатель. – Ничего, вернусь обратно, и она последует за тобой. Главное, чтобы все сработало. Не уверен, что троих хватит, чтобы полностью вернуть мне силы.
Да уж, я редкостный идиот. И ведь поверил этой стерве на слово. Она клялась, что муж – импотент и смотрит на интрижки молодой жены сквозь пальцы. Впрочем, нет смысла кивать на обман, в тот момент в моем организме процессом принятия решений занималась отнюдь не голова.
Мне даже не удалось послать своей бестолковой любовнице последние проклятия – наемники подхватили меня и сунули головой в колодец. Я только успел заметить, как старик торжественно возложил руку на вершину стелы.
Диаметр колодца был достаточно большим, и вниз я летел плашмя лицом вверх, поэтому успел заметить все подробности фантастического действа. По стенам колодца засверкали молнии, а затем вверху что-то грохнуло. Звук взрыва вдруг оборвался, и я ударился спиной о землю. Причем приземлился довольно мягко, даже не потеряв сознания. Правда, на голову тут же свалился кусок камня, но и он не вырубил меня, а лишь набил изрядную шишку.
Надо мной раскинулось бездонное небо с чуть розоватыми облаками. Солнца пока не было видно – оно находилось за лесом, что не удивительно для вечернего времени.
Какой там вечер! Вокруг было значительно светлее, чем в брянском лесу – там уже начинались сумерки. Да и вообще, окружающая обстановка больше напоминала раннее утро, чем вечер.
Это, конечно, интересно, но еще интереснее, как избавиться от веревок.
Перейдя к основной проблеме, я наконец-то осмотрелся вокруг и увидел, что нахожусь в каком-то капище. Как должно выглядеть древнее место поклонения богам, я не знал, но, глядя на вытесанные из огромных колод изваяния, в голову пришло именно это слово.
Изображения местных богов – сомнений в этом не было – стояли полукругом, обрамляя пространство десятиметрового диаметра, в центре которого лежала моя связанная тушка. Стоит отметить, что деревянные скульптуры не выглядели особо древними. Одна даже сверкала белизной свежеструганого дерева.
В голове тут же мелькнула мысль – если быстро не убраться отсюда, то в капище могут появиться жрецы. Вот они обрадуются готовой к применению жертве.
Испуганный этой мыслью, я осмотрел изваяния внимательнее. Вроде кровавых потеков не наблюдалось, да и у основания художественно отесанных столбов имелись только какие-то черепки, бусы и увядшие цветы.
Это очень хорошо, но радоваться пока рано.
Из общей картины выбивались лишь подаяния усатому божеству с нахмуренными бровями. Позолоченные усы божка о чем-то напоминали, но в этот момент мне было как-то не до исторических деталей, потому что взгляд зацепился за ржавый нож, рукоять которого виднелась в груде пожертвований.
Извиваясь как гусеница, я дополз до столба и уже начавшими неметь пальцами нащупал рукоять ножа.
Пока пилил веревку, несколько раз порезался, но раздражение от этого факта легко смылось облегчением, когда путы наконец-то упали, позволяя мне встать на ноги.
– Извините, уважаемый, но это я оставлю себе, – обратился я к изваянию с золотыми усами, запихивая нож за ремень на джинсах.
Только после освобождения мне в голову начали приходить иные мысли кроме спасения собственной жизни.
Во-первых, что случилось в брянском лесу? Нет, меня интересовало не оздоровление этого урода-банкира, а молнии в колодце и камень мне на голову. Если учитывать взрыв и то, что на меня чуть позже не свалились работяги-алкаши, что-то пошло не так.
Надеюсь, мой мучитель получил свой камешек в лоб, да еще и с летальным исходом!
Вопрос второй – куда я попал? А в том, что «попал», можно не сомневаться – фишка с отторжением окружающей реальности для спасения психики от перегрузки у меня никогда не проходила. У тех, кто работает с более чем реальными хищниками, иллюзии заканчиваются после первой «улыбки» льва, остается только логика и реальная оценка собственных сил. Все удивляются смелости дрессировщиков, но ее не существует. Смелость и отвага – это психическое расстройство сродни любви, а в работе с хищниками можно опираться только на знания, опыт и холодный расчет.
Итак, я попал, но куда? Единственным путем к ответу на этот вопрос представлялась тропинка, ведущая в лес. Что ж, пойдем и спросим – бродить по лесу в одиночестве все равно не вариант. Местным выследить меня раз плюнуть, а вот отношение к тому, кто крадется по лесу, вместо того чтобы открыто выйти к людям, диаметрально противоположное.
Лес рос на благодатной почве без вкраплений камня, поэтому моим босым ногам на тропе было вольготно и отсутствие обуви совсем не удручало. И это учитывая, что в брянских лесах мы оказались в середине осени!
Вторая странность только начала проникать в мой мозг, как тут же все мысли покинули его, оставив лишь настороженность. Прямо по курсу моего следования послышался тонкий детский визг. Кричала девочка. Не скажу, что я обожаю детей, но, как и любой нормальный мужчина, не смогу пройти мимо, если ребенок в беде. Сорвавшись с места, я побежал по тропе, доставая из-за пояса свое единственное оружие.
Огромная поляна, на которой раскинулось поселение, открылась неожиданно, но времени рассматривать бревенчатые здания у меня не было, потому что взгляд моментально приковала к себе беленькая фигурка, уцепившаяся за нижнюю ветку высокого дерева. Девочка лет шести висела на дереве, не в силах подтянуться. Пара обломанных сучков позволила ей добраться до толстой ветки на солидной высоте, но дальше дело не пошло.
Похоже, я провалился в прошлое. Подобный вывод можно было сделать по расшитой длиннополой рубахе на ребенке и украшенному бисером подобию кокошника. Одежка явно славянская.
Впрочем, поспешный вывод насчет темпорального путешествия оказался ошибочным, это выяснилось, едва я опустил глаза на того, кто так напугал ребенка.
Слоновьи какашки! То, что прыгало под деревом, не было похоже ни на что виденное мною не только в реале, но и в фантастических фильмах, включая ужастики. Какой-то крокодил на высоких ножках.
Это другой мир! И только тогда реальность навалилась на меня всем весом. Мозг все же сыграл со мной злую шутку, отсекая от внимания некоторые детали. И трава с голубоватым оттенком зелени, и листья более округлой формы.
Мир был очень похож на земной, но все же это далеко не Земля. И, словно подтверждая мою позднюю догадку, над лесом показался краешек огромного солнца. Впрочем, привычное Солнце огромное светило напоминало мало, хорошо хоть свет был более или менее привычного спектра.
От созерцания окрестностей меня оторвал совсем уж отчаянный визг. Девчушка вот-вот должна была сорваться прямо в зубы крокодилообразного монстра.
Бросаться на помощь сломя голову было глупо, и я быстро оценил обстановку (жаль, что не сделал этого чуть раньше).
Так, блокировать челюсти этого монстра бесполезно, если у него и есть рефлекс мертвого хвата, то такие зубы перекусят руку даже с самой толстой намоткой, а у меня только футболка. Но вариант был – ошейник на зубастой животине подсказал дальнейший план моих действий.
Короткий свист отвлек «собачку» от ее жертвы.
– Молодец! Хо-оро-ошая собака, – начал хвалить я зверя, пользуясь нехитрым приемом старых собаководов.
То, что домашние питомцы способны понимать человеческую речь, является выдумкой. Максимум – они способны связать определенные сочетания звуков с некими действиями, к которым их приучили. Звери реагируют только на интонацию, зато очень хорошо понимают, когда их хвалят, а когда ругают. Также они прекрасно понимают угрозу, поэтому я уронил нож в траву и чуть присел, скорчив умильную рожицу.
Собакокрокодил удивленно уставился на меня, не понимая, за какие такие заслуги его хвалит этот незнакомец. Подобное обращение он слышал только от хозяина и близких ему людей, а значит, незнакомец может оказаться другом хозяина. Но его запах незнаком! Тогда чего ж он хвалит? В такие моменты тренированные звери привыкли полагаться на команду хозяина, но хозяина-то рядом не было.
Сразу хочу уточнить, что такой прием работает далеко не всегда, но это в любом случае лучше, чем кидаться на большого зверя с палкой или, хуже того, убегать.
– Молодец, красивый пес, умничка. – Уверен, что местные обитатели говорят не на русском языке, но, как уже говорилось, язык был совершенно не важен. – Большая, красивая, умная собака.
Продолжая умильно улыбаться, я подошел к дереву и аккуратно поймал на руки обессилевшую девочку. Зверь шагнул назад и вновь зарычал.
– Что случилось, хороший мой? Что такое, красавец? – Мой голос источал мед, но строго определенной концентрации. Здесь не должно быть ноток лести или уговоров, только уверенная похвала, ведь страх будет сигналом к атаке.
Время нерешительности зверя стремительно утекало. В принципе я планировал забросить девчушку на ветку и попробовать успеть залезть туда сам. К счастью, делать этого не пришлось. К счастью, потому что древолаз из меня аховый.
Со стороны поселения донесся сердитый голос, и зверь тут же убежал, подарив мне напоследок недоверчивый взгляд. Только теперь я заметил, что у нашего спектакля были зрители. Пока я уговаривал агрессора, из поселка подтянулось с десяток людей, одетых, как я и ожидал, в славянском стиле. Но ближе они подходить не стали. А вот одетый в красную рубаху и синие шаровары бородатый мужик оказался решительнее, и это не удивительно, потому что зверь принадлежал ему.
Незнакомец явно хотел сказать мне какую-то гадость, но, осмотревшись вокруг, понял, что ругать меня не за что. Народ загудел, переговариваясь, и, увы, в их речи я узнал лишь пару слов, и то приблизительно. Смысл остальных ускользал от меня полностью.
Неловкую паузу нарушило появление бегущего по тропинке человека. Одет он был значительно беднее хозяина зверя, но это не помешало ему налететь на бородача с криком. «Крокодиловод» ответил ругательствами, но на агрессию не пошел и даже сдержал зарычавшего питомца. Впрочем, слушать его никто не стал. Русоволосый мужик с повязкой на лбу тут же оставил спор и, подбежав, вырвал у меня девочку. Он немедленно начал ощупывать ее на предмет повреждений, приговаривая ласковые слова, которые для меня по-прежнему звучали непонятно.
Мне же оставалось стоять среди всей этой кутерьмы истуканом, совершенно не понимая, как действовать. Я наверняка сделал доброе дело. О причинах происходящего особо гадать нечего, скорее всего девочка полезла туда, куда нельзя, – возможно, в чужой сад – и нарвалась на сторожевого зверя. Образовалась погоня. Сторож исполнял свои обязанности, и ему было плевать на возраст нарушителя, да и его хозяина подобные нюансы мало интересовали. В итоге все закончилось благополучно, а у меня здесь появился как минимум один доброжелатель. Один – потому что остальные смотрели в мою сторону предсказуемо настороженно, а вот хозяин зверя рассматривал с неприятным интересом.
Перепуганный отец наконец-то оторвался от дочки и, похоже, как и я, заметил взгляд бородача. Он попытался мне что-то объяснить, но лишь вздохнул, встретив непонимание. В это время бородач в красной рубахе развернулся и быстро повел пса в поселение. Вроде ничего странного, но это почему-то не понравилось моему доброжелателю.
Он побледнел и глубоко задумался. Через пару секунд русоволосый «очнулся», стукнул себя кулаком в грудь и, как мне показалось, представился.
– …Богша.
И никаких тебе «аз есьм». Какой-то здесь не тот старославянский.
– Сла… – начал я, но быстро поправился. Родители дали мне вполне нормальное для здешних имя, так что ничего выдумывать не придется. – Владислав.
– Лепо, Владислав.
О, хоть что-то знакомое.
Наше знакомство приободрило Богшу, и он вновь залепетал, да так быстро, что не каждый местный смог бы его понять, что уж говорить обо мне. В очередной раз осознав, что его не понимают, Богша толкнул свою дочь в сторону стоявших поблизости женщин, а затем, ухватив меня за руку, потащил за собой.
Сначала мы шли в направлении поселения, и я даже обрадовался, что меня хотя бы покормят, но, увы, мы так и не вошли в створ деревянных ворот, замыкавших кольцо высокого частокола. У самых ворот Богша свернул с главной тропинки, и мы пошли в обход.
За острыми верхушками толстенных кольев виднелись остроконечные крыши деревянных изб. Архитектурный стиль был похож на старорусский, но все же с примесью чего-то незнакомого.
Пройдя возле частокола, мы немного попетляли по проходам между полями-огородами и нырнули в лес. Очень хотелось спросить у Богши, что он задумал, но возрастающее беспокойство на его лице заставило промолчать.
Пока мы шли, мой новый друг постоянно что-то говорил, так что была возможность прислушаться к языку, который, скорее всего, станет для меня основным. Не скажу, что являюсь большим специалистом в языках, но возможность слышать старославянский в церкви у меня была. В речи Богши присутствовала та же мелодика, но при этом присутствовало много слов с каркающим германским звучанием.
Сделав выводы насчет языка, я переключился на окружающий мир. Внешне лес мало отличался от земного. Отличия конечно же были, но, как уже было сказано, все заключалось в разнице линий и оттенков, а не форм и основных цветов. От другой планеты ожидалось больших странностей. О том, что я уже не на Земле, постоянно напоминал огромный солнечный диск над головой.
При виде собакокрокодила я решил, что в дальнейшем встречу много удивительного как в животном, так и растительном мире новой планеты, но, как ни странно, дальше все было намного прозаичнее. У ворот поселения бегали куры, а на частоколе сидела хоть и большая, но вполне земная кошка. Огромный рыжий кошак проводил нас глазами, ничем не выдавая свою инопланетную сущность. На полях также росло то, чему и положено там расти, по крайней мере, в моем понимании этого вопроса. Здесь были и капуста и свекла. Чуть дальше колосилось пшеничное поле. Либо этот мир слишком похож на наш, либо люди принесли с собой много полезного.
Понимание того, что произошел перенос на другую планету, никак не повлияло на мое эмоциональное состояние. Или это пока на мозг давило шоковое состояние? Но смотрел я по сторонам больше с любопытством, чем со страхом. Не было ни истерики, ни долгого отрицания, когда одежда окружающих воспринимается как киношные костюмы, а странное поведение людей как несмешная шутка. Герои некоторых «попаданческих» романов умудрялись списывать даже необычный вид небесных светил над головой на галлюцинацию. А чего тут, спрашивается, рефлексировать? Попал так попал. Это надо быть идиотом, чтобы принять того же Богшу за киноактера или шутника. Ни один актер не сможет вести себя так естественно в этой одежде и этой среде.
Минут через пятнадцать быстрой ходьбы мы вышли из леса на открытое пространство, обрамлявшее большую реку. Чтобы добраться до воды, нужно было спуститься вниз к деревянному форту с большой пристанью. За все это время Богша так и не отпустил мою руку. Мне даже стало неловко, но попытка вырваться ни к чему не привела. Наоборот, когда мы достигли середины спуска довольно крутой тропинки, Богша оглянулся и побледнел еще сильнее. Что именно он там заметил, увидеть не довелось – мой проводник потянул меня с новой силой, и, чтобы не упасть, пришлось внимательно смотреть под ноги.
Наконец-то мы достигли ворот в обширный двор форта, на страже которого стояли два воина в солидной броне. На обоих были одинаковые пластинчатые доспехи и похожие на казанки шлемы. Оба стражника были вооружены копьями и мечами.
Ну здравствуй, Средневековье!
