Kitabı oku: «Так строилась железная дорога»

Эта книга посвящается самоотверженным строителям китайских высокоскоростных железных дорог

ВВЕДЕНИЕ

Есть строители на бескрайней китайской земле, которые без всяких возражений отдают стране свою молодость и новаторскими идеями создают имидж великой державы. Таковы и строители китайских высокоскоростных железных дорог. Сегодня для китайских высокоскоростных магистралей наступила эпоха стремительного развития. Высокоскоростные железные дороги – это новая модель транспортного сообщения, которой полностью удалось решить проблему низкой эффективности традиционных железных дорог, предоставить людям быстрый способ передвижения, а также оказать значительное влияние на экономическое развитие всей страны и её регионов. Начиная со строительства первой специальной пассажирской линии вплоть до введения в эксплуатацию моторвагонного состава «Хэсе», а затем поезда «Фусин», скорость которого достигает 350 км/ч, в течение каких-то пятнадцати лет, китайские высокоскоростные железные дороги вышли на первое место в мире по протяженности, была сформирована их плотная сеть, соединившая огромное количество крупных и средних городов и предоставляющая пассажирам новые возможности выбора.

Благодаря широкой распространенности высокоскоростных железных дорог значительные изменения произошли в том, что касается территории городских районов, их населения и жизни людей, а также за счет этого удалось справиться с проблемой нехватки территории в городах, расширить радиус пространства жизнедеятельности человека, фундаментальным образом снизить нагрузку на отрасль перевозок во время празднования китайского Нового

Стабильные, комфортные, быстрые – такова единодушная оценка высокоскоростных железных дорог. Однако большинство людей все же не знает, как строились железные дороги, пересекая и преодолевая горные цепи, возносясь над реками, как прокладывались тоннели и возводились мосты, как на обширной территории формировалась эта транспортная сеть. И данная книга всесторонне освещает читателю ход строительства, используемые в нём технологические процессы, привлекаемую технику а также то, с какими трудностями пришлось столкнуться железнодорожникам, работникам группы компаний «Китайские железные дороги», какой вклад они внесли в создание высокоскоростных железнодорожных магистралей и какие жертвы принесли во имя этого.

Работники «Китайских железных дорог» – группа «цыган», кочующих по огромной земле Китая, первопроходцы этой страны. Они – особый коллектив, неизменно прислушивающийся к призывам государства и партии и откликающийся на них, всецело посвящающий себя национальному экономическому строительству и развитию сектора высокоскоростных железных дорог, жизнью и кровью создающий их историю. Эти люди знакомы с трудностями жизни, бескорыстны и бесстрашны, могут пожертвовать всем ради страны, «смело наставляют солнце и Луну небо на новое променять», их немеркнущие подвиги не посрамят ни партии, ни Родины, ни эпохи, ни народа, ни их самих.

Без преувеличения можно сказать, что без благодарного служения Родине, трепетного отношения к работе, тщательности и аккуратности в ней, новаторских идей и прочих превосходных качеств работников «Китайских железный дорог», без их смелости двигаться вверх, без их борьбы, стремления к славе страны и победе народа, желания создать бренд Китая, не было бы и блистательных достижений страны в сфере строительства высокоскоростных железных дорог.

В течение десяти с лишним лет развития высокоскоростных железных дорог работники компании заложили дух их строительства, о котором теперь известно во всем мире. Он олицетворяет национальную психологию, патриотизм и чуткое ощущение времени, сопряжённое с передовыми инновациями, он объединяет мир, превосходит самые смелые ожидания, укореняет стандарты и, делая плоды развития Китая международным достоянием,

Работники «Китайских железных дорог», с их чувствами профессиональной идентичности, ответственности, чести, ощущением важности возложенной на них миссии, выполняют свои обещания, благодаря своей сильной воле находят новые пути, упорно, по-деловому трудятся, развивают позитивную энергию, созидают бессмертные творения, которые становятся опорой общества и страны, примером для народного подражания, гордостью нации. Эти люди – цвет китайского рабочего класса.

Вследствие динамичного развития высокоскоростных железных дорог ежегодно появляется множество новых проектов строительства. Зимой этого года строительное бюро «Китайских железных дорог» выиграло новый конкурс на строительство дороги Север—Юг, проходящей через бедный гористый район в уезде Цинъян. Получив уведомление о победе в конкурсе проектов строительства железной дороги Север—Юг ZQ-2 стоимостью 2,3 миллиарда юаней, работники «Китайских железных дорог» с улыбками на юных лицах стоя перед недавно построенным офисным зданием, запустили целую вереницу хлопушек. Компания тут же созвала совещание, на котором была учреждена проектная организация и образована рабочая группа в состав которой вошли настоящие профессионалы. Начальником строительного участка и руководителем проекта был назначен заместитель главного инженера строительного бюро Те Цзянь, его заместителем и главным инженером проекта – Цзинь Гоин, секретарем рабочего комитета партии – кадровый работник по политической и идеологической работе Дан Хунци, заместителем начальника участка и начальником отдела материалов и оборудования – Сяо Иху. Они встали во главе коллектива работников Пятой компании и компании «Луцяо», которые образовали первый и второй отделы на строительном участке. Несмотря на снег и холод, они, не останавливаясь ни на минуту, поспешили на стройплощадку, открыв панораму поля битвы за строительство железной дороги Север—Юг.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Ши Цзинтянь, Чжао Хуалян и Чжу Хунцзюнь выехали из города Цзиньчэн на Северо-Западе¹ Китая и погнали машину на стройку новой высокоскоростной железной дороги, призванной соединить северные и южные районы страны. Было самое начало одиннадцатого лунного месяца, и день стоял мрачный. По пути с Северо-Запада на Юго-Запад, чтобы доехать до отдаленного горного района, где находилась строительная площадка, нужно было пересечь несколько провинций. Когда Ши Цзинтянь и его спутники выехали, шёл только небольшой снег, но уже на полпути закружили снежные хлопья, застилая все вокруг, покрывая землю, горы, траву. Перед глазами ехавших расстилалась холодная белизна.

Ши Цзинтянь был заместителем генерального директора Пятой компании. На сей раз его назначили на пост руководителя первого отдела на участке строительства высокоскоростной железной дороги Север—Юг. Чжао Хуалян и Чжу Хунцзюнь были обычными сотрудниками отделенческого уровня, в новом отделе они соответственно выполняли обязанности заместителя руководителя отдела и начальника инженерного отдела. Разными дорогами, но в один и тот же снежный день вместе с ними на площадку выехали и другие участники проекта. В ещё одну группу входили секретарь отдела Чжу Цзылай и главный инженер отдела Ван Жоюнь, которые тоже пробирались сквозь эту метель.

Глядя через лобовое окно машины, можно было смутно различить вдали очертания гор, длинной грядой тянущихся с востока на запад; глядя назад, можно было увидеть, как уже скрылись в снежной мгле деревня, которую только что миновали Ши Цзинтянь и его спутники, и дома её жителей. Грязная дорога походила на жёлтую веревку, разрывавшую надвое усыпанную снегом равнину. По обеим сторонам дороги виднелись редкие карликовые деревья, выступающие из-под снега. К вечеру снег повалил ещё сильнее, дорога покрылась льдом, ехать по ней стало трудно. Хотя все машины двигались вперёд осторожно, включив тускло-жёлтые противотуманные фары, некоторые грузовички всё же соскользнули в кювет, где, мерцая поворотниками, лежали в снегу в ожидании помощи. К счастью, шофёр Ши Цзинтяня круглый год ездил по стройплощадкам и понабрался опыта вождения в сложных условиях. Ехал он медленно, осторожно, и в кювет ни разу не соскользнул. Однако через некоторое время с их машиной случилось кое-что посерьёзнее, чем с прочими встречными или попутными автомобилями, и им пришлось остановиться на запорошённой снегом обочине. Шофёр вынужден был поймать машину на встречке, чтобы вернуться в один из поселков, чтобы отыскать там автомеханика.

За бортом лютовал мороз, а обогревателя в машине не было. Ши Цзинтянь и его спутники так проголодались, что у них сводило желудок. Съёжившись от холода, они сидели в машине и пытались успокоиться, выражая свои чувства крепким нецензурным словцом. Чжао Хуалян, завернувшись в военную шинель, сказал:

– Толку-то от того, что мы ругаемся, лучше давайте проблему решим, как нам согреться да наесться.

Договорив, он повернулся, вытащил из-под заднего окна сумку, порылся там и отыскал жареную курицу, батон хлеба и несколько упаковок лапши быстрого приготовления, а затем нащупал и бутылку водки. Его грубые пальцы случайно задели струны гитары, и те беспорядочно зазвенели. Ши Цзинтянь вылез из машины, встал на снегу, потирая руки, топая ногами, поглядывая по сторонам и ругаясь:

– Мать твою, ну и снег, и вокруг вообще никого не видать! Машина сломалась посреди ничего и в такой холод, впереди ни деревни, позади тоже ничего нет. Где же нам сегодня ночевать?

Чжу Хунцзюнь тоже вылез из машины и помочился у обочины, отчего на снегу зажелтели лужицы разного размера, в мгновение ока покрывшиеся коркой льда.

– Не знаю, приедет ли механик из посёлка. Подождём.

Затем все трое вернулись в машину, взялись за водку и принялись отхлёбывать из неё по очереди, чтобы согреться. Куриные ножки были любимым лакомством Чжао Хуаляна. Ши Цзинтянь и Чжу Хунцзюнь хотели заполучить у него хоть по кусочку, но тот в один присест умял по половине каждой ножки, да ещё и забрызгал обе их своей слюной. Он со смехом поднял руки и помахал ножками в воздухе, демонстрируя своё нежелание делиться.

– Вот болван, – пробормотал Ши Цзинтянь. – И как прикажешь нам это есть?

Чжао Хуалян, как будто не расслышав, откинулся назад и преспокойно снова за курицу, запивая ее водкой.

Снег в темноте белел так, что ночь казалась днём. Не в силах оставаться в промерзшей машине, Ши Цзинтянь позвал с собой Чжао Хуаляна и Чжу Хунцзюня, и втроём они выбрались наружу, чтобы посреди снега отыскать немного отсыревшего хвороста. В десяти с лишним метрах от своего внедорожника они, потратив немало сил, развели костёр. Заплясали языки пламени, озарив снег вокруг алыми отсветами. Ши Цзинтянь, Чжао Хуалян и Чжу Хунцзюнь сидели вокруг костра ка корточках, подставляя огню руки, чтобы согреться. Затем Чжао Хуалян принёс из машины гитару и, снова присев у костра, принялся перебирать струны.

– Сегодня ночью спать не будем, – сказал он. – Я вам буду играть на гитаре, а вы пойте песни. Как вам такое?

Видя, что никто не откликается, он продолжил:

– Какая колоритная ночь-то! Там снег застилает всё небо, тут горит костёр, распаляя наши чувства, а мы, эдакие «цыгане», в песне выразим всю нашу отвагу, чтобы эту минуту запомнили и земля, и снег.

Ши Цзинтянь натянул на голову капюшон своего пуховика и сказал:

– Пой, пой, нельзя же волков не привлечь!

– Здесь не Тибет, не Цинхай, не Синьцзян и не Внутренняя Монголия, – сказал Чжу Хунцзюнь. – Волков тут не водится.

– Спою тогда «Сегодня ночью я без сна», – перебирая пальцами струны, сказал Чжао Хуалян. И тут же между небом и заснеженной землей разнесся его звучный голос.

Отсветы костра плясали на снегу. Ши Цзинтянь, Чжао Хуалян и Чжу Хунцзюнь ждали механика, поедая куриные ножки и напевая песни, невзирая на снегопад. Две кости от куриных ножек и ребрышек они уже выкинули в снежную мглу за своей спиной. Вдруг, в какую-то минуту, Ши Цзинтянь заметил, что позади них, по разным сторонам, сверкают странно бьющие по глазам зеленые огоньки. С юго-востока, юга и юго-запада отчётливо проступили очертания трёх свирепых голодных волков, вставших полукругом около костра. Они не бросались на людей лишь потому, что их пугал огонь. Временами они облизывали пасти и носы длинными языками и кружили по снегу, низко склонив головы и принюхиваясь, а временами – вскидывали головы и пристально взглядывали на трёх людей, сидевших вокруг костра. Волки переглядывались между собой. Они учуяли запах мяса, исходивший от куриных костей. Конечно, куда лучше было бы досыта наесться этими тремя людьми. Волки ждали, когда костёр потухнет и представится удобный случай для нападения.

Допев песню, Чжао Хуалян присел у костра на корточки. Он глубоко задумался, сжимая в руках гитару: вспомнил Лань Яньэр, свою жену, которая решила с ним развестись. Он постарался отогнать от себя эти мысли и, переминаясь с ноги на ногу, сказал:

– Давайте лучше в машину вернёмся. Слишком тут холодно.

Но Ши Цзинтянь крепко ухватился за полы одежды Чжао Хуаляна и Чжу Хунцзюня, жестами показывая, чтобы те обернулись назад. Казалось, ту минуту даже воздух сгустился.

– Три волка! – почти одновременно воскликнули Чжао Хуалян и Чжу Хунцзюнь. В их голосах слышались страх и дрожь.

– Скорее в машину! – коротко крикнул Ши Цзинтянь. – Волки на нас пялятся.

– Ой, мать! – в испуге вскричал Чжао Хуалян. – И, правда, волки волки. Бежим!

Они в панике втиснулись в машину и захлопнули двери. Чжао Хуалян зашвырнул гитару на заднее сидение и перевёл дух, думая, как хорошо, что Ши Цзинтянь так рано заметил волков, иначе все трое стали бы сегодня их пищей. Увидев, что люди забрались в машину, три волка с разных сторон быстро подскочили к костру и принялись кружить рядом с ним, обгладывая куриные кости. Разделавшись с костями и обнаружив, что ничего съедобного больше не осталось, волки устремились к машине, повертелись вокруг неё, а затем внезапно уселись перед машиной и, вскинув головы, завыли. По бескрайней снежной дали разнесся волчий вой, от которого кровь стыла в жилах.

Ши Цзинтянь взволнованно спросил:

– Сколько ещё в машине осталось куриных ножек?

Чжао Хуалян порылся в пакете и ответил, что есть ещё пять ножек. Ши Цзинтянь сказал ему, чтобы он открыл дверцу и бросил все ножки волкам. Чжао Хуалян обхватил пакет и пробормотал с неохотой:

– Все волкам бросим, а сами есть что будем?

Чжу Хунцзюнь обернулся и взволнованно спросил:

– Тебе жизнь дороже или куриные ножки? Не дадим волкам ножки – волки нас съедят. Послушаем нашего руководителя и бросим ножки волкам.

Тогда едва-едва, на тоненькую щелку, открылись три дверцы и куриные ножки приземлились в снегу за бортом автомобиля. Увидев куски жареной курицы, волки со всех ног бросились к ним, при этом два из них стали кусать и рвать зубами друг друга, и только потом, вцепившись в куриные ножки, отбежали метров на десять от машины и принялись за еду. Видя это, Чжао Хуалян ругнулся:

– Вот, мать твою, всю курицу нашу сожрали.

Чжу Хунцзюнь сказал:

– Пятью ножками они не наедятся, разделаются с ножками – и снова сюда вернутся.

– В этом дерьмовом месте, где мы дорогу строить будем, ничего нет, природа суровая. Зима вот пришла, и у нас не спросила. Эх, помрем на полпути, и никто даже за трупами нашими не приедет.

Ши Цзинтянь вдруг сказал, указывая за окно:

– Ай-ай, волки снова вернулись.

И правда, доев курицу, волки вернулись к машине и недвижными взглядами уставились на лобовое стекло. Нервы Чжао Хуаляна были натянуты до предела. Он недоумевал:

– Откуда же здесь волки? Откуда они прибежали?

Ши Цзинтянь ответил с сухой улыбкой:

– Точно прибежали с запада, их логово в горном лесу разрушили, еды у них там нет, поэтому они нас и стали преследовать.

Перед лицом этой опасности посреди снежной степи Ши Цзинтянь и его спутники чувствовали непреодолимый страх. К счастью, им не пришлось долго это терпеть, потому что вскоре к ним на помощь подоспел грузовик с шофёром и механиком.

В тот день сквозь снежную бурю ехали на стройку не только Ши Цзинтянь и два его спутника. Для руководства строительством новой железной дороги были учреждены управление участком и два проектных отдела, все работники которых теперь спешили на стройплощадку, распростившись с семьями. Как бы трудно ни было оставаться без них их домашним, работникам приходилось следовать зову долга, потому что, раз уж были они железнодорожниками, раз уж работали в компании «Китайские железные дороги», им необходимо было подчиняться практике управления системными проектами, принятой во всех строительных бюро этой организации. При упоминании «Китайских железных дорог» не знающие о них люди пребывают в таком же дурмане, как пьяницы, выпившие слишком много спиртного. В широком смысле слова «Китайскими железными дорогами» можно назвать как компанию-оператора «Китайские железные дороги²», так и компании «China Railway Group Limited» и «China Railway Construction Corporation³», или CRCC, но в узком смысле настоящими «Китайскими железными дорогами» называются именно последние две компании. Особенный статус имеет CRCC, которая была переформирована из демобилизованных солдат Железнодорожного корпуса НОАК. В тот год должности командующего и комиссара корпуса соответственно занимали Чэнь Цзайдао и Люй Чжэнцао, оба бывшие крупными военачальниками, принимавшими участие в деле образования КНР. Две громады, бывшие в их подчинении, сформировали основной костяк «Китайских железных дорог». Больше миллиона мужчин и женщин, молодых и старых, стали работниками компании в Китае и за рубежом – от разнообразия всяческих управлений и бюро рябило в глазах. Люди из разных бюро часто встречались за ужином, после встречи обменивались любезностями, пожимали друг другу руки, обнимались и относились друг к другу с большой сердечностью. Как бы пьяны они ни были за обеденным столом, они всё же, пошатываясь и держа в руке рюмку, подходили к собеседнику, опирались одной рукой на его плечо и говорили заплетающимся языком, с уголками рта, грязными от еды:

– Нам нужно выпить эту рюмку, не выпьем – значит, мы не до конца побратались!

Казалось, все были друзьями, почти братьями. Но только начинались конкурсы на строительство обычной или высокоскоростной железной дороги, на реализацию местных проектов, эти братья вмиг становились смертельными врагами, словно голодные волки, бросались друг на друга, не желая уступить другому. Конечно, самым большим преимуществом «Китайских железных дорог» было то, что никто не боялся ездить туда, где никто прежде не был, никто не отказывался от проектов, за которые никто прежде не брался. Со слезами на глазах строители оставляли свои дома, прощались с прикованными к постели родителями или с молодыми женами и малолетними детьми и отправлялись делать великое дело. Это были крепкие молодцы, созданные словно из железа и бетона. С тех пор как Ши Цзинтянь и Чжао Хуалян включились в работу компании, они год за годом проводили в диких краях, шаг за шагом шли по слякотному бездорожью.

– Нельзя не признать, – говорил Ши Цзинтянь. – Возможно, мы всю жизнь так проездим.

Встреча Ши Цзинтяня с волками стала среди железнодорожников профессиональной легендой. Похожие случаи произошли ещё с двумя людьми: были это сорокадевятилетний начальник управления участком Те Цзянь⁴и сорокашестилетний секретарь рабочего комитета партии Дан Хунци⁵. Во время строительства железной дороги Цинхай – Тибет Те Цзянь и Дан Хун-ци пять лет работали вместе на высоте более четырёх тысяч метров над уровнем моря. С волками Те Цзянь столкнулся в Кэкэсили⁶. В сумерках он в одиночестве возвращался в проектный отдел, и по пятам за ним увязался волк. Стоило Те Цзяню остановиться, как и волк останавливался, а когда он шёл, двигался за ним и волк. Но всё же Те Цзянь был военным. Он знал, как справиться с диким волком. В то время как раз праздновали Новый год. Начальник управления участком купил в Голмо хлопушки, и некоторые из них работники ещё не успели запустить. Те Цзянь, бывало, засовывал несколько хлопушек себе в карман и запускал их, сидя на вершине горы, когда стройплощадка погружалась в молчание. Хлопушки радостно трещали в чистом высокогорном воздухе. Теперь, когда в тридцати метрах от него был волк, Те Цзянь вспомнил о хлопушках в своём кармане. Он остановился, достал из кармана хлопушку, зажег её и с силой швырнул в сторону волка. Тут же вспыхнул огонь и раздался треск. Волк, поняв, что столкнулся с достойным противником, понуро побежал прочь. Слух о случившемся распространился по всему бюро, и работники всех уровней, безумно волнуясь за своего коллегу, вместе с тем восхищались его сообразительностью.

А мягкий, добродушный, искренний с людьми и рациональный в делах Дан Хунци повёл себя иначе, столкнувшись с волками. Конечно, за ним гнался не один волк, как за Те Цзянем, а несколько. На высокогорье стояла глубокая осень, был полдень. Все работники вернулись на обед в проектный отдел, а Дан Хунци остался охранять стройку. Учуяв запах человека, волки немедленно направились к нему, готовые атаковать. Мобильный телефон в горах не ловил сеть, а на крик никто бы не отозвался. В голове у Дан Хунци загудело. Почти потеряв надежду, человек может проявить исключительную сообразительность. Дан Хунци стремительно подбежал к ближайшему столбу электропередач и вскарабкался на самый верх, сам не зная, откуда взялись силы в его руках, – так проворно он это сделал, словно под ногами у него сами собой появлялись опоры. Он крепко обхватил столб и не решался даже пошевелиться. Дрожа от страха, он поглядел вниз, а волки, облизываясь, смотрели на него и ждали. Их голодные глаза были устремлены на Дан Хунци, они выли и кружили вокруг столба в надежде, что Дан Хунци оттуда упадёт, – ведь сами забраться на столб они не могли. Наконец вернулись с обеда работники стройплощадки, и Дан Хунци был спасён. При воспоминании об этой картине он и по сей день трепещет от.

Теперь же, пока Ши Цзинтянь, Чжао Хуалян и прочие работники медленно ехали на стройку сквозь снежную глушь, Те Цзянь и Дан Хунци уже добрались на стройплощадку – сначала на самолёте, а затем на автомобиле. Находилась стройка в уездном городе Цинъян.

Как только компания выиграла конкурс на строительство высокоскоростной железнодорожной магистрали Север—Юг, председатель правления Ся Цзян несколько раз пересмотрел список работников всех управлений, чей уровень был выше департаментского, чтобы сформировать проектные организации и обдумать кандидатуру начальника управления участком, однако ни одной подходящей кандидатуры найти не смог. Когда Ся Цзян, в серьёзных раздумьях, низко опустив голову, прогуливался у офисного здания, он случайно увидел, как из дверей выходит заместитель главного инженера Те Цзянь. Тогда словно яркая вспышка загорелась перед глазами Ся Цзяна. Он окликнул Те Цзяня:

– Лао Те⁷, я тут переживаю, что не могу найти хорошего начальника управления участком. Видимо, я поглупел, что ж я тебя-то сразу не вспомнил?

Те Цзянь с большой почтительностью осведомился, не намеревается ли Ся Цзян направить его на пост начальника управления строительством высокоскоростной железной дороги Север—Юг. Ся Цзян немного помедлил и ответил, что и впрямь пришёл к такой мысли. Однако он понимал, что жена Те Цзяня Хань Цюлю тяжело больна, а его дочь Те Хунгэ не смогла поступить в университет и снова готовится к экзамену, что его семья не сможет обойтись без него. Поэтому пришлось Ся Цзяну столкнуться с некоторыми трудностями. Те Цзянь поблагодарил Ся Цзяна за доверие, но нить беседы не поддержал. Ся Цзян понимал ход его мыслей, но уходя, не мог не попробовать переубедить Те Цзяня. Ся Цзян сказал, что с момента реализации предыдущего проекта Те Цзяню уже было позволено четыре-пять лет проработать в учреждении, чтобы ему было легче заботиться о жене и семье, но теперь строительство высокоскоростных железных дорог достигло своего пика, поэтому компания остро нуждается в работниках, а Ся Цзян надеется, что Те Цзяню удастся решить домашние проблемы и занять пост начальника участка на этой железной дороге. Пусть теперь Те Цзянь отправится домой и обсудит все с женой. Совершенно не готовый к этому, Те Цзянь уклончиво сказал, что лучше найти кандидата получше, но сам, вернувшись домой, попробовал поговорить о случившемся с Хань Цюлю.

Те Цзянь был ветераном железнодорожных войск, принимал участие в «упреждающей оборонительной войне», где повезло ему выжить, потому что все пули врага летели мимо него. После того как Те Цзянь вернулся с войны и бывшие солдаты стали работниками «Китайских железных дорог», он бывал начальником участков на многих железнодорожных магистралях, под его начальством увидело свет немало превосходных сооружений, много заслуг его было и в деле создания высокоскоростных железных дорог, потому и стал он заместителем главного инженера группы строительных бюро, занимающихся их реализацией этого грандиозного проекта. Хань Цюлю происходила из крестьян и была на три года младше Те Цзяня. Поскольку Те Цзянь был героем войны да и в молодости считался мужчиной видным, когда сваха представила их друг другу, Хань Цюлю, увидев яркий алый цветок на груди Те Цзяня, во время первой же встречи без колебаний согласилась выйти за него замуж, ведь жила она в эпоху, когда герои и военные были в почёте. Очень скоро после свадьбы Хань Цюлю забеременела и родила прекрасную дочурку Те Хунгэ. В послеродовой месяц Хань Цюлю не удалось должным образом отдохнуть, к тому же на дворе стояла зима. Жили супруги в сырой палатке на стройплощадке, Те Цзянь ежедневно уходил на стройку работать и не мог заботиться о жене, которой порой приходилось стирать одежду в холодной воде. Простуда навсегда стала её спутницей: в пасмурную погоду, в ветер и дождь её охватывала нестерпимая боль и ей казалось, что все кости её тела грызут бессчетные муравьи. Те Цзянь отвёл её к врачу, но и многочисленные лекарства не обратили её болезнь к лучшему, а затем Хань Цюлю поставили диагноз – ревматизм, который с течением времени становился всё тяжелее. Если бы она сняла одежду, можно было бы заметить, что её суставы уже деформировались. Когда она ходила, ей была нужна поддержка, и большую часть времени Хань Цюлю приходилось проводить в постели, в целом сделавшись инвалидом. Поэтому на работу она больше ходить не могла. Если бы не болезнь, Хань Цюлю, по меньшей мере, удалось бы стать работницей отделенческого уровня. Из-за болезни ⁸ жены семье Те Цзяня пришлось столкнуться с огромными трудностями. Хоть он и горевал, но непреклонно продолжал работать на стройплощадке, оставляя Хань Цюлю на попечение подраставшей дочери.

Кружил в воздухе, застилая все небо, снег, оранжевым светом горели в снежной мгле городские фонари. Те Цзянь вернулся домой, отряхнул с себя снежные хлопья, повесил верхнюю одежду на вешалку у двери и лишь затем вошёл в гостиную. Хань Цюлю сидела на диване, укутанная в тёплую хлопковую куртку. С одной стороны дивана лежали два деревянных костыля. Те Хунгэ, провалившаяся в прошлом году на выпускных экзаменах и теперь повторно проходящая курс последнего учебного года старшей школы, сидела возле дивана на корточках с грелкой в руках и помогала матери согреть ноги. Увидев, что Те Цзянь вернулся домой, мать и дочь очень обрадовались, однако он пребывал в каком-то необычном настроении. Коротко бросив: «Пойду готовить», – он вышел на кухню, отчего Хань Цюлю и Те Хунгэ почувствовали некоторое недоумение.

– Лао Те, Лао Те! – несколько раз крикнула Хань Цюлю, и Те Цзяню пришлось вернуться из кухни обратно в комнату. Хань Цюлю спросила, что же такое он от них скрывает. Те Цзянь поначалу не хотел признаваться, но не выдержал дальнейших расспросов и изложил содержание своей беседы с Ся Цзяном.

– Если я поеду на стройку, некому будет о вас заботиться, – с тревогой произнёс Те Цзянь. – Пусть лучше в компании выберут другого человека.

Хань Цюлю протянула вперёд руки, привлекая к себе на диван Те Цзяня, и сказала:

– Лао Те, столько лет я обременяла тебя и ребёнка! Ты сейчас ещё не стар и полон сил, в твоём возрасте нужно вовсю работать. Тебе тоже непросто день напролёт сидеть ради меня в офисе. Вся наша семья зависит от компании, а тут компания оказывает нам честь, если не мы, то кто поможет компании в её делах?

Небывалое упорство отразилось на лице Хань Цюлю, когда она произносила эти слова.

– Что требуется мне, инвалиду? Достаточно куска хлеба. Сейчас мы нужны строительству железных дорог, так будем отдавать свои силы государству и компании. Если ты не поедешь, в затруднительное положение попадут компания и председатель Ся, а значит, и у меня тяжко будет на сердце.

Но Те Хунгэ непросто было отпустить Те Цзяня. Она подумала о тяготах своей жизни, и у неё на глазах тут же выступили слезы.

При виде слёз любимой дочери Те Цзяню стало мучительно больно. Он поднял руку и вытер слёзы с её щеки, а затем помог Хань Цюлю поуютнее закутаться в хлопковую куртку. Он беспокоился, что жена и дочь не смогут позаботиться друг о друге, но жена снова поторопила его принять решение и дать настойчивый наказ Те Хунгэ получше взяться за учёбу и не оставить без заботы мать.

– Когда я поеду на стройку, не забывай каждый день принимать лекарство.

У Хань Цюлю по щекам вдруг хлынули слёзы, но она сказала, что может сама сделать себе лекарство, а проект важнее и мужу нужно поскорее отправляться на стройку.

На другой день Те Цзянь сказал Ся Цзяну, что принимает его предложение и соглашается занять пост начальника управления участком строительства высокоскоростной железной дороги. В снежный день он, с чемоданом в руках, полный тоски, расстался с женой и дочерью. Стоя посреди двора, он с беспокойством посмотрел наверх, в сторону своего окна, и заметил, что Хань Цюлю и Те Хунгэ забрались на подоконник и, вытирая слёзы, машут ему рукой.

Те Цзянь поймал такси и поспешил на вокзал. Сидя в машине, сверкающей желтыми огнями, он подумал о секретаре строительной площадки для изготовления и монтажа конструкций мостов второго отдела Юань Тинфэн, которая определённо переживала такую же горечь прощания, как и Те Цзянь. Цзян Цзаймин, муж Юань Тинфэн, очень хороший человек, долгие годы работал в местной организации и жил порознь с женой, трудившейся на стройплощадках железных дорог, сам же он оставался в городе с дочерью Цзян Сяошань, которая ходила в школу. Теперь Цзян Сяошань горько плакала, обхватив ноги Юань Тинфэн и не давая ей выйти из дома:

– Мама, я не хочу, чтобы ты уезжала.

У Юань Тинфэн было горько на сердце, она присела на корточки и поцеловала дочь:

– Слушайся папу, маме нужно на поезд.