Kitabı oku: «Хранители Террума. Странник»
Пролог
Запах крови, предсмертные хрипы, звон стали, жар огня. Нет времени осмысливать происходящее. Надо защищаться и нападать. Выпад, уклонение, выпад. Боль обжигает плечо. По руке стекает что-то тёплое.
Слева от Аэрис сражается брат Антарес. Его лицо спокойно, взгляд холоден и клинок разит безжалостно тех, с кем два астара ещё утром делили кров и пищу. А справа столь же беспощадно разит противников Электус.
Потоки элементалей сливаются в безумный вихрь силы, готовый взорваться и разрушить крепость до основания. Сражающихся становится всё меньше, а каменный пол, испещрённый символами, заливается кровью.
Астарка делает шаг назад и видит, как брат вонзает клинок в спину Электуса. Лезвие проходит насквозь. Багровые капли падают с острия. Тело медленно оседает на пол.
Аэрис кричит. Её переполняет боль. Пламя срывается с её рук и охватывает брата. Тишина молотом обрушивается на девушку. Кроме неё, в живых никого не осталось.
Десять искалеченных тел лежат, не шелохнувшись. Мерзкий запах обожжённой плоти дурманит сознание. Кровь тонкими ручейками стекает в центр зала.
Кто-то подходит сзади и кладёт морщинистые руки на плечи. Взгляд Аэрис мечется от обугленного тела брата к бледному, искажённому болью лицу Электуса. Внезапно у него вырывается хрип.
– Закончи начатое, – приказывает Аэрис чей-то голос. – Его уже не спасти. Он оказался слаб.
Повинуясь, девушка подходит к парню и дрожащей рукой вонзает клинок в его сердце. Ей хочется плакать, но слезам нельзя появляться в этом месте. Хранители не испытывают чувств, им чужды эмоции простых смертных.
Однако Аэрис не может сопротивляться охватившему её горю, и две солёные капли стекают по щекам, размазывая копоть. Девушка чувствует, как грудь пронзает острая боль. И в сдавленном крике Аэрис открывает глаза.
«Снова этот сон», – простонала астарка.
Сквозь узкое оконце пробивались первые лучи солнца. Это значило, что день Испытания совсем близок. Завтра завершится обучение в ордене. Она, её брат, Электус и ещё двадцать других аколитов постараются доказать Хранителям, что достойны примкнуть к тем, кто оберегает мир от саморазрушения.
Пятнадцать лет назад девочка с рыжими перьями переступила порог мрачной холодной крепости. Вместе с ней пришли её брат и мальчик по имени Электус из индингов, или людей, как они сами себя называли.
Кто знает, случайность или сам бог Этернитас переплели их судьбы, но с первого дня три ребёнка чувствовали, что их жизни крепко связаны. И пусть суть Хранителей не позволяет близости и пристрастия, их троица каждый раз случайно оказывалась вместе.
Но время, тренировки и наставления смогли подготовить их к нелёгкому служению Терруму – миру, в котором они жили. Перед тем как отправиться в Странствие Аэрис, Антарес и Электус едва ли не возненавидели друг друга. И о былой связи уже не могло быть и речи.
Однако с того дня бывшей принцессе Тристии стал часто сниться один и тот же сон. Она просыпалась в холодном поту, иногда со слезами на глазах, иногда в немом крике.
Долгое время Аэрис не понимала, почему её так тревожит жизнь индинга, но, после того как повелительница мёртвых Эвигет сняла печать контроля, всё встало на свои места.
Девушка поняла что заставляет болеть сердце, когда она видит смерть Электуса. Однако это никак не могло помочь в её стремлении предотвратить трагедию. Оставалось только ждать и надеяться, что в нужный момент она примет правильное решение.
***
Серые камни, серое небо. Тропу, что уходила далеко в гору, плотным саваном обернула тишина, и даже вольный ветер не решался нарушить гробовое молчание. Всё замерло, словно само время решило прервать нескончаемый бег. Парень с неопрятной бородой и свисающими до плеч грязными волосами цвета каштана устало брёл, опираясь на глевию с чёрным древком и серебристого цвета наконечником. Лицо не выражало никаких эмоций. Он был погружен в воспоминания.
Пятнадцать лет назад этим же путём прошёл слабый и наивный мальчик, мечтающий стать героем из сказок. Сейчас же в Ордас должен был прибыть воин, не знающий ни жалости, ни страха, ни сомнений. Лишённый всяческих страстей Хранитель Террума.
Его Странствие – путешествие по миру, являющееся обязательной частью подготовки Хранителя, продолжалось без малого три года. За это время он понял, что Террум обречён на саморазрушение и что Хранители – единственные, кто знает, как удержать весь мир на краю гибели.
Все эти годы ему объясняли, что мир находится в состоянии энтропии, неостановимом потоке саморазрушения, а Хранители стремились отсрочить неминуемый конец всего сущего. Разумные же создания, будь то астары, люди или фодеры, сами того не зная, приближали гибель Террума.
И раньше Электус понимал, что так оно и есть. Но, вопреки этому убеждению, во время странствия он на какой-то миг увидел в надежду и даже поверил, что, возможно, мир ещё не обречён. Однако сейчас, в конце долгого пути, Электус ощущал, что его чувства и эмоции практически выжжены, а надежды уже нет.
Жестокие войны по надуманным поводам, предательства друзей ради горсти монет, беспощадные мятежи, когда обезумевшие от крови крестьяне вырезают всех встречных, не щадя ни женщин, ни детей, а не менее беспощадные солдаты сжигают взбунтовавшие деревни дотла вместе со всеми жителями. Всё это грозит миру смертью. Не только людям, астарам и фодерам, но всем живым существам.
Электус тоже нёс в себе смерть и разрушение. В нём бурлила сила, требующая выпустить на волю всю свою ужасающую мощь. Однажды потеряв контроль над собой и подвергнув мир опасности, погубив сотни невинных жизней, Электус был готов понести наказание.
У него имелись вопросы к Хранителям, но в свете содеянного им они уже ничего не значили. Если ему позволят, он будет готов сделать всё ради сохранения Террума.
Глава 1. Последний элемент
Пустыня не прощает ошибок. Едва дашь слабину, и она тут же заберёт свою дань.
Хитрон, путешествующий фодер
Солнце нещадно палило, обжигая и без того обгоревшую кожу. Ветер нисколько не охлаждал. Наоборот, он лишь иссушал всё, к чему прикасался. Но худшей из бед оказался песок: чёрный, словно смоль, и раскалённый так, что можно было гадать, когда же он начнёт плавиться.
Начало сезона полудня и без того выдалось в центральной части Террума довольно жарким, а в Пустынных землях это становилось совсем невыносимым. Мёртвая земля, невесть как оказавшаяся посреди континента, старалась прибрать в жаркие объятия путников, что забрели сюда непонятно зачем, но ей до их мотивов не было никакого интереса.
Караван медленно пробирался в гнетущей тишине. По росту путников каждый житель Террума мог легко догадаться, что это фодеры, непонятно почему оказавшиеся вдали от прохладных пещер в горах Монтиар, где находился их дом.
– Дагрен, – запыхаясь, обратился к одному из спутников старый фодер с длинной, искусно заплетённой седой бородой. – Если мы до следующего восхода этого проклятого солнца не дойдём до оазиса, я лично выпью твою кровь, как делали наши предки, выживая в лабиринтах пещер.
– Но помните, уважаемый Турвол, что ежели мы явимся вовремя, вы обещали удвоить моё жалованье, – ответил молодой фодер, с короткой чёрной бородкой, аккуратно постриженной следуя последней фодерской моде.
Многие его товарищи по путешествию удивлялись, как он умудряется уделять время внешности, когда шёл вопрос об их выживании.
– Помню, помню, – проворчал в ответ старый фодер. – Проводник, чтоб его эта пустыня живьём и сварила, сбежал, едва только ступил на проклятый чёрный песок. Но это не снимает с тебя вины.
Сил на дальнейшие разговоры ни у кого не осталось. Диковинные горбатые лошади, купленные Дагреном, оказались на редкость выносливыми. Но даже они плелись всё медленней и медленней, а горбы обвисли и лежали теперь на спине, вызывая у фодеров отвращение.
Рассчитывая пройти путь от южной заставы Антропы до оазиса Аргонаса за три дня, что позволило бы существенно сократить время в пути, они не учли условия, в которых предстояло идти.
Внезапно на горизонте показалась фигура человека. Постепенно она увеличивалась, и стало ясно, что человек идёт примерно в том же направлении, что и фодеры.
– Не наш ли это проводник? – подумал вслух Турвол. – Как думаешь, Диксли?
– С чего бы? – ответил фодер с длинными рыжим косами и рыжей же бородой, которую гладко причесали не ранее, чем в сегодняшнее утро. Он единственный был одет в доспех, несмотря на ужасающую жару. – Тот уже, наверное, наши деньжата в первом попавшемся трактире спускает. Эй, Дагрен, догони-ка незнакомца, авось полезное знакомство заведём. В этой пустыне лучше держаться вместе.
Дагрен подчинился. В конце концов, он был лишь наёмным торговцем, отрабатывающим долг своего клана, и поэтому ему приходилось подчиняться таким вот снобам, как Диксли.
Фодеру всё-таки пришлось догонять путника, хотя это стоило ему неимоверных усилий, точнее, не ему, а его лошади. Когда он наконец настиг незнакомца, то весьма удивился его внешнему виду. Человек оказался одет во всё чёрное, голова обвязана тканью, на поясе висел кинжал странной изогнутой формы, а сам он опирался на посох из чёрного дерева. Дагрен слышал, что оно растёт лишь в болотах бескрайних восточных лесов. Его называют фергнум – железное древо – за сверхпрочность, и оно всегда считалось крайней редкостью, а значит, и человек этот был совсем не прост.
– Эй, путник! От имени торгового клана Айронстоун и королевства Кайрон, что процветает в великих горах Монтиар, я желаю тебе мира и здоровья! – официально поприветствовал фодер незнакомца. – Позволь узнать, как дела, и предложить помощь.
Человек продолжал молча идти вперёд. Он будто не обращал внимания на фодера.
Не видя глаз, Дагрену было почти невозможно определить, возымели ли хоть какую-то реакцию его расшаркивания. Тогда он решил действовать по-простому.
– Слушай, у нас выдался трудный день. У тебя наверняка тоже. Мы слегка заблудились, но вот ты выглядишь так, словно знаешь куда идёшь. Поэтому, если наш небольшой караван присоединится к тебе, ты же не будешь против? И вообще, мы можем помочь друг другу преодолеть эту проклятую пустыню и вместе достичь Аргонаса. Не буду спрашивать, какие дела у тебя в Султанате, но уверен, что мы всегда сможем достичь взаимовыгодного сотрудничества и помочь друг другу. Мы вот направляемся на приём к самому султану, понимаешь, к чему я веду?
Незнакомец продолжал молчать, никак не реагируя на Дагрена, и лишь когда фодер подошёл совсем близко, человек слегка повернул голову в его сторону и крепче сжал посох, но спустя мгновение вновь расслабился, видимо поняв, что опасности ждать не стоит.
– Отлично, тогда я скажу остальным, что мы идём с тобой. Ты только малость помедленней шагай, а то наши лошади почти издохли уже, – радостно проговорил Дагрен и отправился назад.
То, что незнакомец так и не дал ему хоть какого-то ответа, фодера, похоже, совершенно не волновало.
– Всё в порядке, мы можем идти с ним, – сообщил Дагрен, вернувшись к каравану. Выглядел он весьма довольным, особенно глядя на раздражённого его удачей Диксли. – Он тоже следует в Аргонас, только немного торопится, поэтому нам надо поспешить.
Несколько часов спустя, после того как фодеры всё же догнали путника, беспощадное солнце наконец начало клониться к закату. Оно настолько пылало ярко-алым цветом, словно намеревалось сжечь само небо. Вскоре наступили сумерки и на землю лёг туман, показавшийся всем очень странным. Фодеры никогда не предполагали, что в пустыне такое возможно.
Их новый проводник, который так и не назвав имени, хранил молчание и стоически переносил болтовню Дагрена, вдруг резко остановился. Вместе с ним встал и весь караван.
– Что такое? – спросил Турвол у Дагрена. – Он что, решил устроить привал?
И только фодер раскрыл рот, чтобы передать вопрос тому, кому он был, в сущности, адресован, как туман рассеялся в мгновение ока, словно его никогда не существовало. Точнее, не рассеялся, а, как потом узнал Дагрен, материализовался в семь созданий ростом больше двух метров. Они словно плавали в воздухе, не имея формы.
Эти существа будто впитали в себя окружающий песок и превратились в пылевые смерчи, из которых словно руки торчали вихри поменьше. Сразу после этого земля под ногами задрожала и из песка вылезли три огромных, в два человеческих роста, исполина, собранные из валунов.
Все эти создания набросились на фодеров и стали их давить, швырять и просто-напросто разрывать на части. Сталь, даже такая надёжная, как фодерская, этих тварей не брала, и спустя несколько попыток обороны караван полностью поддался панике.
– Сделай же что-нибудь! – прокричал Дагрен незнакомцу, который сел на колени и упёрся руками в песок, словно вглядывался внутрь земли.
– Ещё не время, – неожиданно проговорил путник, и голос на удивление фодера оказался молод и звучен. – Он пока прячется, но уже скоро явит себя.
– Кто?
– Используйте огонь, – вместо ответа сказал незнакомец.
– Так, народ, кидайте в них алхимический огонь, он может помочь, – прокричал Дагрен, и фодеры, кто ещё не был парализован страхом, взяв из дорожных сумок белые склянки, начали швырять их в монстров.
Но казалось, что это только ещё больше гневит их.
– А точно поможет?
Ответа Дагрен не дождался, так как прямо на песке зажёгся огонь и пламя обрело форму гигантского огненного слизня с десятками рук и огромным глазом посередине, а внутри чернело что-то, отдалённо напоминающее тело человека.
Неспешно монстр двинулся к фодерам и там, где он проползал, плавился песок, превращаясь в чёрное стекло. Огненные руки чудовища пытались схватить фодеров, словно кукол.
Если кто-то ему попадался, то несчастного за несколько мгновений охватывало пламя и оставался лишь обугленный скелет. Когда создание нависло над Дагреном, тот уже мысленно попрощался с отцом, выпивкой и женщинами, как вдруг сверкнула молния и попала прямо в глаз монстра.
Чудовище не издало ни звука, но пламя разгорелось ещё ярче, став практически белым, а глаз заметался по телу в поисках обидчика. Но, прежде чем ему удалось его обнаружить, в него попала ещё одна молния. Это сделал путник, к которому примкнули фодеры, на их счастье, оказавшийся магом. Он концентрировал молнии на конце посоха и метал их в монстра, пытаясь отогнать от Дагрена, за что фодер был беспредельно благодарен.
Чудовище одним шагом преодолело несколько метров, и маг взмахнул рукой. Он обволок монстра коконом из песка, и тот благодаря жару расплавился, а после затвердел.
Кокон разбился взрывом, раскидавшим осколки вокруг, но было заметно, что освобождение далось чудовищу нелегко: пламя потускнело и стало неровным.
Тогда он потянулся к другим созданиям, продолжающим гореть, от алхимического огня фодеров, но упорно за ними гонявшимся. Из пяти дюжин фодеров выжили только полторы, да и тем оставалось недолго.
Но случилось неожиданное: огненный монстр, потянувший руки к своим, казалось бы, собратьям, начал выкачивать из них огонь, а вместе с ним и силу. Когда он закончил, от тварей не осталось и следа, будто их и не было, а вот сам он вырос до невероятных размеров.
И тогда маг вновь сделал ход. Раздался хлопок, и волна воздуха ударила в фодеров, а затем на монстра направился поток ледяной воды. Постепенно исполин уменьшился до человеческих размеров, а затем потух. На его месте осталось лишь тело. К нему подошли маг и Дагрен, и увиденное поразило их обоих. На лице существа было три пары глаз, а вместо рук и ног торчали жвала.
– И что это такое? – спросил фодер.
Маг лишь нахмурил брови и ничего не ответил.
– Фух, – вытер пот со лба Турвол, – Как вернусь в Кайрон, на поверхность больше ни ногой.
– Да ладно вам, ещё раз такого уже не повторится, к чему зарекаться? – попытался приободрить товарища Дагрен. – Главное, что мы живы.
– А с тобой мы разберёмся по возвращении. Так что поворачиваем и идём домой.
– Не получится, – вмешался незнакомец. – Всю вашу воду я истратил на огненного стихиаля, поэтому в пустыне завтрашний день вы не переживёте. В любом случае нам надо добраться до Аргонаса за ночь.
– Тогда чего тянуть? Слава Теллушу, создателю гор, лошади не разбежались, а потому… Ну-ка встали и вперёд, сделка сама себя не исполнит. А наш спаситель нас проводит, верно я говорю, дружище? – Дагрен попытался хлопнуть мага по плечу, но не смог достать и попал по спине.
– Ты всегда так много болтаешь? – не выдержал в конце концов незнакомец.
– Только с такими замечательными собеседниками, как ты! – радостно ответил фодер. – Меня, кстати, Дагреном зовут, но я вроде уже говорил об этом.
– Электус, – вздохнув, назвался маг, понимая, что дорога, пусть и короткая, предстоит не из лёгких. – И давайте поторопимся.
Турвол тоже вздохнул, воззвал к Теллушу и громко обругал всеми имеющимися в памяти ругательствами Дагрена, однако встал и повёл трёх лошадей вперёд. Он понимал, что ничего другого не осталось и теперь их судьба лежала в руках непутёвого фодера и загадочного незнакомца по имени Электус. Ведь фодеры всегда исполняют договоры.
Глава 2. Столица отвергнутых
Сделка может быть заключена лишь тогда, когда обе стороны так хотят получить выгоду, что готовы пойти на уступки друг другу.
Диэлор, основатель торговой гильдии фодеров
Стены Аргонаса строились низко и едва прикрывали двухэтажные постройки за ними. Функцию основной внешней защиты города вполне успешно выполняла пустыня. Поэтому у небольших городских ворот стояло всего три стражника, осуществлявших досмотр грузов и контроль за соблюдением порядка. Они были одеты в белые кожаные доспехи, а на голове громоздились тюрбаны.
Работы у стражников почти не имелось, так что они, отложив в сторону ятаганы, с удовольствием играли в хажар – местную разновидность игры в кости. Было заметно, что это занятие привлекает их явно больше, чем встреча странных путников, весьма потрёпанных странствием.
– Прошу прощения, уважаемые, не дозволите ли вы нам пройти? – по обыкновению учтиво начал Дагрен.
К своему явному неудовольствию, один из стражников всё же поднялся и, оглянув караван, ухмыльнулся:
– Пустыня не очень гостеприимна к коротышкам и прочему сброду, а?
Двое других стражников дружно отреагировали на эту шутку хоровым гоготом.
– Да, к сожалению, по пути сюда с нами приключился неприятный случай, но благодаря этому господину, – указал Дагрен на Электуса, – всё закончилось не настолько трагично, как могло бы. И всё же я повторю вопрос: не дозволите ли попасть в ваш славный город? Видите ли, у нас есть дело к вашему достопочтенному султану.
– Ага, а я имел его наложниц. Но мы же никогда не узнаем, правда это или нет, – сузив глаза ответил стражник. – И вообще, у нас перерыв, обед. Приходите, когда солнце будет на закате и не мигом позже, может, тогда мы и рассмотрим вашу просьбу, уважаемый.
– Прошу прощения, что отвлекаем вас от столь важного дела. Мы, фодеры, возможно, как никто другой, признаём важность приёма пищи. Но, вижу я, вы не только трапезничаете, но и занимаетесь наиприятнейшим занятием? Это же кости?
– Возможно, – напрягся стражник.
Он понимал, что если командир стражи узнает, чем они занимаются на посту, придётся им не ворота охранять, а выгребные ямы закапывать.
– Видите ли, я очень азартен. Ежели вы позволили бы взглянуть на вашу прекрасную игру и сделать ставочку, то оказали бы мне огромнейшую честь.
– Раз деньги есть, то почему бы нет? – Стражник позволил фодеру присесть рядом, и в течение часа они о чём-то долго беседовали.
Когда Дагрен вернулся, стражники отправились открывать ворота.
«Всё в порядке. Как я и ожидал, это оказались наилюбезнейшие люди. Такие учтивые, такие азартные, – сказал фодер, подбрасывая вверх золотую монету. – Идёмте, друзья, нас пропускают в город».
Аргонас был основан почти тысячу лет назад изгнанниками из Антропы, выступившими против Совета Серых магов и его влияния на политику империи. Потерпев поражение, восставшим пришлось отправиться на поиски нового дома на юг, где распростёрлась казавшаяся бескрайней пустыня. Император полагал, что там бунтовщики найдут погибель, но не догадывался, что Сетар, Верховный жрец младшего бога Гелиоса, знал о существовании оазисов.
Сетар, обладавший авторитетом, как среди знати, так и среди простолюдинов, увёл за собой почти три тысячи человек. Однако долгий путь в неизвестность посреди раскалённого песка без намёка на жизнь в конце концов существенно сократил число первых жителей Аргонаса.
Но, несмотря на все трудности, изгнанникам удалось добраться до огромного участка, покрытого зеленью и всевозможными фруктовыми деревьями. То тут, то там расположились озёрца с чистой водой, а из-под земли бил настоящий гейзер.
Возведение города проходило тоже непросто, но благодаря мудрому управлению Сетара, Аргонас быстро стал местом притяжения для народов Террума. Первый султан даровал место для постройки дома и оказывал поддержку всякому, кто решался остаться и не был замечен в нечестных делах. Так, Аргонас стал домом для тех, кому больше некуда идти, но кто готов трудиться ради нового дома.
Люди, фодеры и даже астары застраивали город каждый на свой лад, превратив его в удивительный по красоте и разнообразию мегаполис.
Всё изменилось триста лет назад, когда султан Элсар устроил гонения на нелюдей. По официальной версии, он подавил восстание требовавших больше власти фодеров и астаров, составлявших половину торговцев и ремесленников, но совершенно не представленных в армии и страже.
Используя эти события в качестве аргумента для проведения политики апартеида, Элсар поднял налоги на домохозяйства фодеров и астаров, создал несколько районов гетто для семей, чьих родственников признали причастными к восстанию, а их имущество конфисковали. Он также принял много других законов, притесняющих нелюдей.
Султан не скупился на помощь людям, отбирая при этом у фодеров и астаров. При его жизни такая политика привела к росту экономики, но после его смерти страна быстро пришла в упадок, и совсем недавно Султанат практически боролся за выживание. Почти десять лет назад в султанате сменилась власть и на престол взошёл молодой султан Сетар III, и ему предстояло разобраться с тягостным наследием предков.
Во всяком случае, так сказано в книгах по истории, написанных Хранителями. Для Электуса это являлось лишь подтверждением мелочности людей и необходимости контроля над странами.
Дворец султана находился перед тем местом, где когда-то бил гейзер. Теперь там стояло сложное сооружение, охраняемое несколькими стражниками.
– Вот это точно наша работа! – воскликнул Дагрен. – Такое называется водопровод. Думаю, он распределяет воду по всему городу и даже даёт набрать воды прямо на источнике, не нарушая целостности всей системы. И никакой магии, отлично сработано.
Сам дворец был сделан из жёлтого камня и представлял собой небольшое двухэтажное здание с балконом, выходящим на площадь. Рядом с ним расположилось более величественное здание, облицованное золотом, на дверях которого блестел круг с тремя лучами. Это был храм Гелиоса.
После соблюдения всех формальностей фодеров и Электуса пропустили во дворец. Внутри всё выглядело так же скромно, как и снаружи. Лишь кое-где виднелись драгоценные камни, надёжно вкрапленные внутрь стен или потолка. При этом Электус заметил, что во многих местах камни были просто вытащены, причём не особо задумываясь о сохранности интерьера.
Спустя непродолжительное время, султан принял путников.
– Ваше величество, я Дагрен – торговый представитель клана Айронстоун. Мы привезли обещанные вам рубины и прочие драгоценные камни, но, к нашему глубочайшему извинению, не в полном объёме. Это произошло из-за неприятности в пустыне, когда, вы не поверите, на нас напали отвратительные кровожадные чудовища. Многие из нас не выжили, часть товара потеряна, но, уверяю вас, все убытки мы готовы вам возместить.
– И как же вы умудрились сбежать от гнева Асет, нашей беспощадной пустыни? Мы некоторое время пытались бороться с этой напастью. Я даже направлял туда наших жрецов, но всё оказалось бесполезно.
– Смею заметить, сколь прелестное ваш народ выбрал название для столь жестокого места. Но заверяю вас, мы не сбежали, мы убили их.
– Убили? – искренне удивился Сетар III. – Вот это уже интересно.
– Да, ваше величество. Умелый боец и пара сумок алхимического огня могут делать потрясающие вещи.
– Под умелым бойцом вы, вероятно, подразумеваете вашего спутника, дерзнувшего скрывать лицо в присутствии султана?
– О, уверяю, это не с умыслом вас оскорбить, просто он сам по себе очень закрытый человек, предпочитающий действовать, а не говорить.
– Очень интересно. Боец, сумевший одолеть таких чудовищ. Ты, должно быть, искусный маг.
– Лучше всех ваших жрецов, вместе взятых, – ответил Электус, вызвав ропот негодования среди толпы сановников.
– Как ты смеешь оскорблять проводников воли Гелиоса, безбожник! – воскликнул было один из вырядившихся в расшитый золотом кафтан стариков, но султан одним лишь жестом пресёк все выпады в адрес мага.
– Он действительно сделал то, чего не могли почтенные жрецы нашего великого покровителя. Пусть и не без помощи… как вы его назвали?
– Алхимический огонь. Можно просто белый огонь, – затараторил Дагрен, радовавшийся, тому, что разговор вернулся в мирное и торговое русло. – У нас даже осталась пара-другая склянок.
– Покажите, – распорядился Сетар, и Диксли, к некоторому сожалению для Дагрена, оставшийся в живых, достал из сумы скляночку и осторожно откупорил её.
– Надо быть крайне осторожным, – со знанием дела начал фодер. – Жидкость очень нестабильна, а при контакте с поверхностью вспыхивает мгновенно. Достаточно пары капель и золотая чаша загорится и расплавится. Если вы позволите, конечно.
Повинуясь воле султана, фодеру принесли золотую чашу на железном постаменте.
– Надеюсь, это не одна из ваших реликвий, может, боги-покровители у нас и разные, но гневить не хотелось бы ни одного, – сказал Диксли и налил пару капель в чашу, отчего та вспыхнула, а затем начала плавиться вместе с постаментом.
– Весьма достойно, – улыбнулся Сетар. – И сколько таких склянок вы можете нам предложить?
– Две сумы по десять склянок сейчас и… – вклинился было в разговор Турвол, заметив, что дело приобретает весьма перспективный оборот, но его тут же остановил султан.
– Я разговариваю лишь с уважаемым Дагреном, – железным голосом проговорил он. – Так сколько же?
– Как уже было сказано, две сумы сейчас и пять десятков через сезон, – ответил фодер, чувствуя на себе буравящий взгляд Турвола. – Цена – две тысячи золотых империонов за каждую, а также покрытие всех путевых расходов и аванс в одну четверть от стоимости сделки.
– Справедливая цена, однако, возможно, достопочтенные фодеры не знают, что мы предпочитаем расплачиваться своей монетой. Я предлагаю – с учётом обменного курса – цену в четыре с половиной тысячи сетрат за каждую суму. Это будет даже больше, чем вы предлагаете.
– Мы уважаем ваши интересы и понимаем отношения с империей, однако мы, королевство Кайрон, совершаем сделки только в общепризнанной монете. И это, хотите вы того или нет, империон.
Султан недовольно сморщился, что не ускользнуло от внимания Дагрена.
– Однако, – продолжил фодер. – Учитывая неполное выполнение нашей предыдущей сделки, мы можем предложить компромисс. Тысяча империонов и две с половиной тысячи сетрат за суму.
– Пусть будет так, – кивнул Сетар, под недовольный ропот фодеров, и, несмотря на неодобрительный взгляд одного из визирей, который, вероятно, заведовал финансами, продолжил так, что тому стало совсем плохо: – Тогда я предлагаю вам следующую сделку, дорогие мои фодеры и умелый боец. За то, что вы избавили Аргонас от гнева Асет, а также поставили товар, хоть и не весь, мы полностью уплатим стоимость всей текущей сделки. А также заключим с вами сделку по поставке белого огня.
Теперь же фодеры радостно закивали. После пережитого они совсем не ожидали такого подарка судьбы.
– Но при одном условии, – продолжил султан, выдержав паузу. – Ваш боец должен помочь нам проверить гробницу моих предков, в том числе и основателя и первого султана Аргонаса – Сетара I, чьим великим именем наделил меня Гелиос. Там стало происходить что-то странное, и помощь опытного мага будет очень кстати. Ну, что скажешь?
Вслед за султаном взоры фодеров также обратились к Электусу. Теперь от чужака зависела их дальнейшая судьба: прибудут ли они в Кайрон со славой или будут мыть камни до скончания своих жизней. Даже Дагрен не смел заговорить и покорно ждал ответа.
– Пятьсот золотых империонов. И я беру деньги вперёд, – ответил маг.
Визирю по финансам окончательно стало плохо, и он упал на пол. Кто-то из его помощников нехотя отправился за лекарем, но остальным до них не было никакого дела – все ждали решение султана. Пятьсот золотых империонов были внушительной суммой, на которую можно купить десяток верблюдов, и отдавать такие деньги за возможность почтить предков, казалось, по мнению большинства, простым транжирством.
– Превосходно. Кто-нибудь, – обратился Сетар к толпе, собравшейся вокруг упавшего визиря. – Раз уж досточтимый Нуфорис столь чуток к нашему благосостоянию и размеру нашей казны, то пусть кто-то из вас немедля передаст требуемую сумму. Тридцать две с половиной тысячи сетрат и тринадцать тысяч империонов для фодеров и пятьсот империонов для мага, я прав?
– Несомненно, ваше величество, – ответил Дагрен, наблюдая за тем, как один из, вероятно, казначеев бросился исполнять волю султана, едва не сбив на выходе лекаря, несущего снадобья.
– В помощь вам будет выделено десять солдат из моей личной гвардии, – отметил Сетар, подписывая свитки, поднесённые писчим, и ставя на них печать при помощи перстня. – Можете ознакомиться с договором, мы же не варвары какие.
Турвол, будучи фодером, уполномоченным на заключение сделок, принял документы, внимательно их прочитал, заметив для себя насколько красиво пишет писчий на всеобщем языке, а затем подписал.
– За исполнением сделки магом будет следить мой хасн-визирь Рехмир.
Из тени трона вышел человек, полностью лишённый волос на голове. Холодный и суровый взгляд глубоко посаженных бледно-голубых глаз скорее подходил убийце, чем советнику.
– Мой повелитель, уместно ли отправлять почтенного Рехмира на столь опасное предприятие? Он уже не молод, чтобы самостоятельно пачкать руки в крови, – обратился другой сановник. Им был главный визирь Джадар – дядя Сетара, которого многие подозревали в убийстве прежнего султана.
– Таково моё решение, – добавив железа в голосе, ответил султан, а затем, улыбнувшись и смягчив тон, обратился к фодерам: – А вы, дорогие гости, можете насладиться гостеприимством Аргонаса столько, сколько захотите. Видимо, сам Гелиос привёл вас к нам, ведь вы пришли в день основания города! Надеюсь, вы оцените наш праздник, тем более спустя несколько веков, мы вернули ему красок.
