Kitabı oku: «Хранители Террума. Странник», sayfa 2

Электуса и фодеров по приказанию султана повели в лучший постоялый двор Аргонаса под названием «Сытый верблюд». На прощание слуги султана напомнили о празднике.

– Приходите вечером на центральную площадь перед дворцом. Там пройдёт фестиваль народов, а после начнётся пир. Вся еда и напитки за счёт нашего великого султана!

– Обязательно придём, – помахал им вслед Дагрен. – Электус, составишь мне компанию?

Мага утомляла назойливость фодера, но пропустить редкое событие, позволяющее узнать больше о народе, населявшем Аргонас, он посчитал непозволительным, ведь ему надлежало собирать сведения обо всём в Терруме, чтобы в конце концов принять решение сможет ли он стать полноценным Хранителем или нет.

– Да, – сухо ответил он обрадовавшемуся фодеру.

Вечером Электус, Дагрен и ещё несколько молодых фодеров отправились на фестиваль. Фодеры старшего поколения отказались, сказав, что прежде всего надо думать о деле, а сами принялись проводить расчёты и заводить споры о стоимости металлов и транспортных расходах.

С полудня площадь заметно преобразилась. По периметру были расставлены столы с различными блюдами, кувшинами и бочонками, а над ними громоздились разноцветные навесы, пёстро украсившие окружение площади. В её центре из белых мраморных плит был выложен круг. Каменная дорога центральной улицы, по которой шли маг и фодеры, вела в самый центр всей конструкции. Единственным местом, где, казалось, нет никаких изменений, был дворец султана, но и там на балконе вывесили разноцветное полотнище всех цветов радуги.

Толпа быстро заполнила пространство площади, оставив место в круге и около дворца. Дагрен не без восхищения отметил, что земля находится под небольшим наклоном к центру, что позволяет хоть немного облегчить зрителям обзор.

Лишь только Сетар III в окружении двух телохранителей и трёх наложниц, одна из которых была, очевидно, астарка, вышел на балкон, толпа взревела в едином порыве, крича: «Сонне аргос султа, султа аргос ас», что со старого наречия султаната переводилось как «Солнце хранит султана, султан хранит нас».

Электус знал, что когда-то в самой империи Антропа этот девиз звучал несколько по-другому: «Мы храним императора, император хранит нас», но после религиозного и политического раскола он канул в небытие и переродился уже в другом государстве.

Султан поднял руку, и толпа моментально затихла.

– Жители великого Аргонаса и всего нашего султаната! Сегодня, впервые за множество лет, мы проведём День основания нашего славного города так, как его задумывал мой достойнейший предок Сетар I. Этот город был построен многими народами, и когда-то давно мы воздавали должное нашим соседям. Эта славная традиция прервалась после того, как невежество умертвило наш разум, а ненависть сожгла сердца. Мы ополчились на друзей и партнёров, закрылись в себе и отгородились от мира. Но это не принесло нам ни славы, ни процветания. Лишь к упадку и разорению привела нас наша отчуждённость. Но сейчас я горд, что мы вновь проведём фестиваль народов на этой площади. Площади, чья земля обагрилась кровью, к чему, к моему великому стыду, были напрямую причастны мои отец, дед, прадед и несколько поколений моих предков. Теперь же мы покажем всему миру, что Аргонас открыт для смелых, предприимчивых и талантливых жителей независимо от происхождения. Я горжусь каждым из тех, кто помог в подготовке этого праздника. Веселитесь и гуляйте всю ночь! Да будет Гелиос милостив ко всем!

Сетар III закончил речь, и толпа радостно взревела, скандируя его имя. Затем раздался хлопок, и в воздух взвились струйки красного, жёлтого, синего и зелёного дыма. Тем самым подавая знак о начале фестиваля.

Поочерёдно в круг вступали представители разных народов, демонстрируя свои умения. Тут были и антропцы с их умелым обращением с оружием, и астары с диковинной магией земли и воды, и ночные ведьмы с красочной магией огня, фодеры с чудесными изобретениями и многие другие. Всё это сопровождалось выбросами в воздух разноцветной пыли, которая, оседая на одежде и коже, оставляла следы, что очень раздражало Электуса, уже почти переставшего жалеть о том, что явился на праздник.

Между тем он заметил суматоху около дворца, но всё быстро затихло. Было похоже, что кто-то хотел прорваться к балкону, но, как отметил маг, оказался остановлен самим хасн-визирем Рехмиром. Дагрен же вместе с подавляющим большинством зрителей не замечал ничего и просто восторгался представлением.

Когда парад закончился, а Сетар III удалился во дворец, началось грандиозное пиршество. Казалось, что повара приготовили блюда каждого из народов континента, а напитков было столько, что хватило бы заполнить ими целое озеро.

«Это явно стоило им внушительной части казны, но, признать по праву, праздник выдался незабываемым», – обратился Дагрен к Электусу, но тот стоял в оцепенении и совершенно его не слышал. Фодер впервые видел мага потерявшим контроль над собой и даже растерялся.

Электус же не мог оторвать взгляда от толпы астаров, стоящих поодаль. Там, спиной к нему, стояла девушка со светло-медными, слегка вьющимися волосами. На её обнажённых руках росли огненно-рыжие перья.

Что-то внутри мага пыталось прорваться наружу, сковывая всё его сознание, и он никак не мог понять, что случилось и почему так происходит. Его определённо манило к этой астарке, неведомая сила пыталась заставить сделать шаг, второй, третий, а затем и вовсе побежать. В голове слабым эхом отозвалось имя: Аэрис.

Электус помнил, чем закончился их последний разговор. Астарка и её брат настолько взбесили его, что маг не смог сдержаться и потерял над собой контроль. Так почему же его сердце так часто бьётся?

Стоило девушке обернуться, и наваждение начало спадать. К Электусу возвращалась способность воспринимать мир, и в этом мире один назойливый фодер, к удивлению толпы, никак не мог до него докричаться.

– Ты в порядке?

– Я… – растерялся Электус, до конца не отошедший от случившегося.

– А, так ты на ту красавицу загляделся? Понимаю, она весьма хороша собой, впрочем, как и большинство астарок. Что тут говорить, даже среди наложниц султана, оказывается, одна есть. Ну да успеешь ещё с ней познакомиться. Идём, я смотрю, нам как раз место за столом заняли.

Электус, погружённый в мысли, послушно поплёлся за фодером.

Почти весь вечер Дагрен старался втянуть мага в разговор и хоть как-то его развеселить, но в конце концов сдался и решил, что на сегодня его друг потерян для общества. Когда большинство фодеров отправилось спать и место рядом с Электусом освободилось, к нему подсел человек в белом капюшоне, под которым невозможно было рассмотреть лицо в наступающих сумерках. Минутой позже к Дагрену невзначай подсел хасн-визир Рехмир.

– К сожалению, я не знаю вашего имени, поэтому позвольте называть вас странником.

Незнакомец Электуса не особо заинтересовал, так что он не стал ему отвечать, а тот, напротив, принял это как знак согласия.

– Видите ли, мне известно, что в скором времени вы отправитесь в гробницу султанов, и в связи с этим у нас есть предложение, которое может вас заинтересовать.

Электус продолжал молчать.

– В усыпальнице Алстара, прежнего султана, есть реликвия, не принадлежащая роду султанов. Это рубин, который принадлежал одному из советников самого императора Викториуса, но присвоенный Сетаром I во время исхода и затем найденным великим реформатором султаном Элсаром. Мы хотим вернуть эту драгоценность законному владельцу, и я хочу, чтобы вы нам в этом помогли. Платой будет десять тысяч золотых империонов. Цена более, чем щедрая, согласитесь?

Электус осушил кружку с ягодной водой, продолжая молчать, что вызывало беспокойство у собеседника.

– Что ж, – вздохнул незнакомец. – Я понимаю, что наёмники знают себе цену. В качестве задатка могу дать тысячу империонов прямо сейчас.

Он осторожно достал увесистый мешочек и аккуратно положил его на колени мага. Электус, не проронив ни слова, положил его в сумку, висящую сбоку.

– Мудрое деловое решение. – Электус расслышал нотки радости в голосе незнакомца. – Когда дело будет сделано, я буду ждать вас в Фастусе.

В это же время Дагрен оживлённо беседовал с хасн-визирем султана.

– Уважаемый Рехмир, – обратился к спутнику Дагрен. – По пути во дворец мы видели дома, похожие на фодерские. Да и здесь, на этом фестивале, участвовали наши сородичи. У вас в Аргонасе действительно живут фодеры?»

Визирь утвердительно кивнул:

– Наш город построен изгнанниками из Антропы. Это был разношёрстный люд, который не столько был недоволен расширением власти магов и посягательство на веру, сколько в целом политикой империи. Со временем, к ним присоединились многие, кому оказалось тесно в рамках прежних устоев. Всё это заложило в основу страны необходимость учёта мнения всех представителей общества и принятие разных культур. Наш город можно даже назвать столицей отвергнутых. К сожалению, пять поколений султанов до Сетара III не осознавали важность этого, что привело к развалу экономики и утрате части территории. Нынешний же султан поощряет разнообразие культур в Аргонасе, и всего за несколько лет это привело к невероятному экономическому росту. – Рехмир говорил увлечённо, с уверенностью в своих суждениях, что весьма восхитило Дагрена. – И, отвечая на твой вопрос, да, фодеры у нас тоже живут. Вместе с астарами и жителями востока, юга и севера.

Рехмир ушёл после того, как незнакомец покинул Электуса, и Дагрен даже не заметил, что у его спутника состоялась беседа. А закончилось празднество огненными взрывами в небе, устроенными местными фодерами и заворожившими всех гостей и участников фестиваля.

Глава 3. Нападение в пустыне

Говорят, месть подают холодной. Но может ли быть хоть что-то холодное в Пустынных землях?

Ануракт, визирь Азбелоса

Отряд, состоящий из Электуса, Рехмира и ещё трёх десятков бойцов, выступил, когда солнце уже приближалось к горизонту. К ним также примкнул караван из двадцати верблюдов с пятью погонщиками. Маг обратил внимание на трёх человек среди своих спутников, чьи ладони были выкрашены в белый цвет, но вопросов задавать не стал.

– Чтобы вовремя добраться до следующего оазиса, нам придётся идти до утра, – объяснил дальнейшие планы хасн-визирь.

– Я не нанимался охранять караван, – холодно заметил Электус. – Тем более, он тратит наше время.

– Митратус нам будет по пути, там же мы сможем пополнить запасы провизии. Слишком дорого отправлять нас исключительно ради освобождения остатков былого величия от неизвестно чего. Так, мы хотя бы сделаем хоть что-то полезное.

Электус не ответил – у него была собственная цель.

После окончания обучения ученики Хранителей должны совершить Странствие, цель которого заключалась в поиске реликвии – уникального магического артефакта или особо редкой вещи. Её могло стать оружие, броня или нечто, хранящее в себе силу. И в этом артефакте должна быть сосредоточена мощь будущего Хранителя. В то же время сам предмет и его составные части были строго индивидуальны, и две одинаковые реликвии просто не могли быть созданы в природе.

Но, помимо поиска компонентов для артефакта, у Странствия имелась и другая, более серьёзная задача: познакомить будущего Хранителя с его владениями, с тем миром, который он будет защищать, а также навсегда отстранить от понятий добра и зла. А помочь в этом должны были бесчисленные тренировки тела и разума.

Перед началом Странствия Хранитель Дагдар произнёс напутствующую речь:

– Вы – сильнейшие маги в мире. Ваша подготовка лучше, чем у любого воина за пределами этой крепости. Вы пережили обучение в Ордасе, но готовы ли отдать всё, чтобы встать плечом к плечу с наставниками и оберегать мир от таких же, как вы, но сбившихся с пути магов? Готовы ли вы навсегда отказаться от своих чувств, от возможности продолжать род, радоваться и грустить, любить и ненавидеть? Сможете ли вы принести любую жертву ради сохранения сущего? Когда вы вернётесь, вас будет ждать последнее испытание, по окончании которого вас нарекут Хранителями, и тогда вы должны будете проявить решимость, готовность защитить Террум любой ценой. Изучайте мир, познайте его и решите: сможете ли вы отказаться от соблазна быть его частью?

Странствие Электуса подходило к концу и вскоре ему предстояло вернуться в Ордас. Он уже добыл посох из фергнума, называемого «железным деревом», когда бродил по чащам восточных земель, но этого аколит Хранителей считал явно недостаточным. Собирая всевозможные слухи, маг услышал о странных артефактах, собираемых династией султанов Аргонаса, и надеялся найти в их гробнице то, что будет достойным стать частью его реликвии. А тот рубин, о котором говорил незнакомец, вполне мог быть рубином Хаоса – артефактом, помогшим великой героине Жаннет освободить людей от астарского рабства и начать новую эпоху в истории Террума – эпоху человечества.

Когда солнце показалось над горизонтом, вдали появилось несколько точек. Их количество стало быстро расти, а очертания принимать более чёткий облик. Это были всадники, укутанные в белые одеяния. Электус смог насчитать около пяти десятков.

Рехмир молча махнул рукой, и в сторону неприятеля устремился отряд из двух дюжин воинов, в том числе и один из трёх меченых. В самом караване осталось всего одиннадцать человек, не считая командира и мага.

Спустя несколько минут два отряда столкнулись. Воинов султаната брали в кольцо, и, хотя они и оказывали упорное сопротивление, в конце концов круг замкнулся, и воины один за другим стали падать. Однако, когда поражение уже казалось неизбежным, прямо в центре схватки вспыхнул столб белого пламени, охвативший всех, кто был рядом. Судя по всему, никого не осталось в живых.

– Разбойники, – презрительно сказал Рехмир и сплюнул на горячий песок. – Потратили на них такое дорогое оружие.

– Белый огонь? – несколько удивился Электус.

– Жертва во славу Султаната. Те, чьи преступления против страны ещё можно было искупить собственной кровью.

– Отказаться можно?

– Тогда расплачиваться придётся кровью своей семьи, – сурово ответил Рехмир и хотел было продолжить, но тут встревоженные верблюды выдали другую атаку, которая надвигалась сзади, и нападавших оказалось даже больше, чем тех, кто уже навсегда остался в пустыне.

Электус понимал, что будет вынужден вмешаться, но, не зная, что предстоит встретить в гробнице, решил сэкономить силы и почти не использовать магию. Проблема была в том, что, кроме кинжала и посоха, другого оружия он не имел.

– Надеюсь, ты не собираешься отбиваться одной лишь палкой? – словно угадав мысли мага, спросил хасн-визирь.

– Если у правой руки султана найдётся лишний меч, то я был бы не против его позаимствовать.

– Отчего же нет? – спросил Рехмир, стягивая покрывало с одной из повозок, полностью набитой оружием. – Выбирай!

Электус наспех схватил лежавший сверху длинный прямой меч, и тут же ему пришлось уклониться от стрелы, пущенной кем-то из нападавших.

Постепенно сомнений у мага не осталось: чтобы выжил и он и Рехмир, без которого невозможно было добраться до гробницы, ему придётся прибегнуть к магии.

Тем не менее, экономя силы, Электус решил использовать наиболее простые заклинания, воспользовавшись стихиями, текущих здесь свободным и сильным потоком.

Первым делом требовалось спе́шить всех конников, которые даже на песке не оставили бы им ни шанса. Обратившись к стихии воздуха, Электус послал в нападавших настолько мощный воздушный поток, что многие всадники попадали вместе с конями.

Замешательство в рядах противника позволило оборонявшимся укрыться за повозками и начать обстрел из лежавших там же луков. И они вполне могли бы отбиться, но тут в одну из повозок ударила молния, взрыв от которой моментально убил двух воинов.

Электус лишь глубоко вздохнул, а вот Рехмир, зарычав от гнева, бросился в атаку. Понимая, что в укрытии уже не отсидеться, маг кинулся вслед. Разбойники не были умелыми бойцами, обычно справляясь с противником за счёт внезапности нападения и численного перевеса, и против такого бойца, как Электус, в открытой схватке у них не было ни шанса.

Когда ряды противников значительно поредели, в Рехмира снова полетела молния. Несмотря на то что Электус всю битву прислушивался к стихиям, он не успел среагировать достаточно быстро, чтобы полностью отразить заклинание вражеского мага. Хасн-визиря отбросило в сторону, а на плече появился ожог. Битва мгновенно прервалась.

– Что, Рехмир, думал, что от меня так просто избавиться? Что подосланные тобой фиды могут убить меня? – прошипел старик, перед которым расступались разбойники. Электус понял, что он и был тем магом, атаковавшим их. – Нет. Ты и твой бастард на троне от меня так легко не избавитесь! Наоборот, я избавлю султанат от вашего никчёмного правления!

– Рамес! Это ты умрёшь от моей руки! – проревел Рехмир, с трудом бросаясь на старика, но тот изящным движением клинка отразил удар.

Затем Рамес сам сделал выпад, и Рехмир парировал его с большим трудом, а на его правой руке появился порез. Когда Электус хотел было вмешаться в поединок, хасн-визирь жестом остановил его.

– Я смотрю, ты совсем отчаялся, взяв к себе мага. Ты же нас ненавидишь, – усмехнулся Рамес.

В ответ на это Рехмир лишь с рыком попытался нанести удар, но противник вновь легко от него уклонился.

– Да ты совсем размяк, стал медленным, слабым.

Электусу эта возня совершенно надоела, и он метнул последний оставшийся нож, попав точно в горло старику. Тот упал на колени, но Рехмир подхватил его.

– Ха-ха-ха…кх…кх… – Рамес смеялся, захлёбываясь кровью. – Ваша тайна не уйдёт со мной в пески, мы знаем, мы…

Тело обмякло, и Рехмир выпустил его из рук.

– Зачем ты это сделал? Зачем ты отнял мою месть? Все вы маги одинаковые! – кричал он на Электуса, схватив его за ворот плаща.

– Я не вижу смысла тратить время, когда победу можно добыть с наименьшими усилиями, – ответил маг, без труда оттолкнув воина.

Несмотря ни на что, им надлежало продолжить путь.

Интерлюдия 1

Аэрис и Антарес молча вошли в тронный зал. Стражники расступились перед ними и низко поклонились.

Королевский дворец остался одним из немногих памятников ушедшего величия астаров. Белые, как свежевыпавший снег, колонны поддерживали потолок, на котором можно было рассмотреть побледневшую со временем фреску.

Брат и сестра прекрасно помнили, что изобразил художник древности – так называемое «Прибытие». Из нескольких хрупких судёнышек, приставших к неизведанному берегу, высаживались измученные долгим плаванием дигни – предки нынешних астаров. Им предстояло обрести новый дом. И они вновь создали огромную империю, позабыв о тлетворности гордыни. После чего едва не потеряли всё безвозвратно.

История древнего народа полна трагических страниц. И даже в нынешние спокойные времена решалось, настанет ли новая глава или же книга закончится.

Навстречу Аэрис и Антаресу вышла их мать. Тенерис воплощала женственность астаров и должна была идти степенно, но сейчас почти бежала к детям, пока их отец оставался сидеть на золотом троне, позади которого по стене свисали чёрные гобелены, украшенные изображениями огненно-красных фениксов.

Глаза астарки, казалось, были полны слёз, но королеве не пристало плакать. Она потянулась к сыну и дочери, но те прошли мимо, бросив на мать лишь мимолётные взгляды.

Тенерис отшатнулась и едва не упала на небесно-голубой каменный пол. Такое безразличие материнское сердце выдержало с большим трудом. Она помнила, как провожала Аэрис и Антареса на гору Ордас, как махала им на прощание и просила маленького индинга присмотреть за ними.

Королева Тристии знала, что Хранители меняют сознание аколитов, чтобы подготовить к безупречной службе на благо всему Терруму. Однако ей всегда казалось, что связь матери и ребёнка будет сильнее любой магии. И теперь Тенерис осознала, сколь жестоко ошиблась. У неё больше нет детей. Есть лишь два аколита Хранителей, которым ещё предстоит пройти главное испытание.

Тем временем Антарес и Аэрис подошли к трону и учтиво склонились перед королём. Поднялись они без разрешения, что по этикету астаров дозволялось лишь почётным гостям и владыкам. Дамнатус скривил рот, но промолчал в ответ на столь дерзкое поведение детей.

– Вы вернулись в родную обитель, – как можно более строго произнёс король. – Вы закончили обучение?

– Нет, – одновременно произнесли брат и сестра.

– Тогда объясните мне причину вашего пребывания на земле астаров.

– Это дело Хранителей, – сухо ответил Антарес. – Мы не можем поведать их тайны.

– Тем не менее мы решили навестить родителей и выказать почтение правителю Тристии от лица ордена, – столь же равнодушно произнесла Аэрис.

Сохраняя достоинство, Тенерис прошла мимо детей к трону и встала подле короля. Её жёлтые перья поблёскивали при свете свечей. В полной тишине королева обняла мужа и что-то прошептала ему. Король кивнул и обратился к гостям:

– Так что вернее: пришли вы сюда как сын и дочь или как посланники воли Хранителей?

– От Хранителей, – ответил Антарес.

– Как дочь и сын, – произнесла Аэрис.

Брат и сестра обменялись гневными взглядами.

– Мы услышали достаточно, – проговорил Дамнатус. – Я распоряжусь, чтобы вам обустроили ваши покои, в которых вы не были столько лет, и оказали всяческое содействие в исполнении долга Хранителей. А теперь, я надеюсь, дети подойдут и обнимут своих стариков.

Аэрис подошла к трону. Король и королева заключили её в крепкие объятия, чему юная астарка противиться не стала. Антарес же взирал на эту сцену воссоединения с нескрываемым презрением.

– Отдохните с долгой дороги, а потом мы ждём вас на ужин. Слуги проводят вас.

Король махнул рукой, и два астара в скромных одеждах засеменили перед Аэрис и Антаресом, призывая следовать за ними.

– Негоже Хранителю выражать столько чувств, – упрекнул сестру Антарес, слегка отстав от сопровождающих слуг. – Мы должны проявлять сдержанность.

– Это совершенно недальновидно, – возразила Аэрис. – Мы получим желаемое гораздо быстрее и проще, если будем изображать детскую привязанность.

– Опять твои игры, – фыркнул астар. – Хранители должны подчёркивать силу, а не прятаться за словами и улыбками.

– Ха, говоришь точь-в-точь как Электус пару лет назад, – усмехнулась сестра. – Только он успел поумнеть, а ты – нет.

Антарес глухо зарычал, отчего один из слуг даже покосился в страхе, но быстро продолжил смотреть вперёд. Аэрис знала, что брата взбесит упоминание индинга, с которым их связала судьба. И торжествующая улыбка озарила её лицо – она снова выиграла спор.

То, что они вместе пересеклись на дорогах Террума во время Странствия, воспринималось ими не иначе как проведение самого Этернитаса. Ни один из них не намеревался встретиться для поиска реликвии, но всё же случилось так, как случилось. И оба решили использовать эту случайность с наибольшей для себя выгодой.

Они шли по коридорам дворца, где раздались их первые крики. Но ни один из гордых астаров не разглядывал стены, которые не видел больше десяти лет.

Совсем скоро брат и сестра разделились. Их комнаты располагались в разных концах светло-зелёного коридора, чьи стены были разрисованы картинами причудливых трав, цветов и плодов.

Из рассказов матери Аэрис помнила, что, по легенде, так выглядел их родной край, который они сами и сожгли в кровавой междоусобной войне. Антарес же подобными вещами не интересовался и в детстве часто канючил, что хочет перебраться на этаж, где размещалась оружейная. Вот и на этот раз он фыркнул:

– Здесь тоже совсем ничего не меняется.

Спальня Аэрис выглядела так, словно тут жила восьмилетняя девочка, которая отлучилась на пару дней и вот-вот вернётся. Слуга сообщил, что комнату не трогали все четырнадцать лет, лишь поддерживали чистоту в надежде, что хозяйка когда-нибудь вернётся. И она вернулась.

Астарка осмотрела кровать, казавшуюся ей в прошлом безразмерной, шкаф, стол, на котором висели её первые выпавшие перья. А на стуле она заметила куклу в виде феникса и взяла её в руки. Воспоминания сами собой хлынули из глубин прошлого.

Она бежит по коридору держа над головой игрушку, и кажется, что она летит, оставляя за собой огненный шлейф. Мама ловит дочь в последний миг перед тем, как та могла врезаться в распахнутую дверь. Нежные руки ласково гладят по пёрышкам.

– Я стану фениксом, когда вырасту! – радостно кричит Аэрис, а Тенерис кивает и целует дочку в лоб.

Мимолётная улыбка вспыхнула на лице астарки и тут же угасла. Сон или явь – теперь это уже не важно. Аэрис станет Хранителем и посвятит себя служению Терруму, а прошлое утонет в глубине памяти и больше не сможет тревожить в миг принятия судьбоносных решений.

Тем временем Антарес тоже рассматривал свою комнату и ухмыльнулся, заметив у кровати деревянный меч. С ним мальчик бегал по дворцу, приставая к стражникам с требованием сразиться. Отцу надоело такое поведение наследника престола, и уже в пятилетнем возрасте Антарес начал учиться фехтовать под строгим надзором дяди Калидуса.

Вот только тренировки продлились недолго, ведь уже через год во дворец явились Хранители и объявили, что забирают Аэрис и Антареса к себе. Маленький астар помнил, как громко ругались отец и дядя, но о чём они спорили, он тогда не понимал. А теперь это было уже неважно.