Kitabı oku: «Темный век. Сумерки магии»
Пролог.
– Кровь моя – во славу Твою, боль моя – в назидание мне. Грешен я, ибо еретики оскверняют творения Твои. И не буду знать я покоя, пока железо и огонь не сокрушат душу последнего нечестивца… – молитву сопровождали звучные хлопки кошки-девятихвостки, которой человек хлестал себе по спине. Кровь алыми каплями брызгала на стены и капала на холодный каменный пол.
Самобичевание было прервано оглушительным криком женщины, эхом разнёсшимся по коридорам крепости. Подобное в этих стенах было обыденным явлением. Тем не менее Генрих Крамер решил осведомиться о том, кто на этот раз подозревался в преступлении против Господа и церкви его. Главнокомандующий рыцарями Святой инквизиции, более известный, как Каратель, прошёл в пыточную. Там он увидел привычную картину: старый инквизитор и пыточных дел мастер допрашивали молодую рыжеволосую женщину. А для этого они применяли дыбу ‒ непосредственную участницу почти любого допроса еретика.
– В чём она обвиняется? – спросил Крамер.
Инквизитор нехотя оторвался от своего занятия, но разглядев в потёмках подземелья кто перед ним стоит, поспешил ответить:
– Жена одного уважаемого купца сообщила, что к её мужу эта грешница является во снах и совращает его, словно суккуб. Сам Великий инквизитор попросил провести допрос.
Генрих посмотрел на обезумевшую от боли женщину. Она явно не была ведьмой, но даже в столь святом месте политика играла свою роль, поэтому этой несчастной попросту не повезло приглянуться не тому сластолюбцу. К Карателю подошёл молодой человек в таком же как у него чёрном доспехе. Это был Якоб – правая рука Генриха и его самое доверенное лицо.
– Господин, заседание Патриаршего суда вот-вот продолжится. Нам следует поспешить.
– Освободи несчастную. Если и был на ней грех, то она его искупила, – велел Крамер инквизитору. – А любому, кто осведомится о её приговоре, передайте, что его вынес я.
– Слушаюсь, господин, – поклонился инквизитор и повелел пыточных дел мастеру отпустить девушку.
Когда Генрих и Якоб явились к Святому престолу, Патриарх уже выносил вердикт.
– Сим объявляю: утверждения о том, что Земля имеет форму шара и вращается вокруг Солнца ‒ являются Божественной истиной согласующейся со Священным писанием и еретическими не признаются, – седовласый старик трижды ударил позолоченным посохом по каменному полу. Затем он с трудом поднялся с роскошного деревянного кресла и заковылял к выходу.
Вместе с ним со своих мест поднялись сидевшие рядом Верховный инквизитор и король Илатии, а уже следом за ними встали и все остальные участники судебного процесса.
Дождавшись, когда тройка судей покинула зал, присутствующие на заседании учёные начали поздравлять Джерардо Брунио с признанием и выдающейся победой науки. Они весело переговаривались, выходя из зала Патриаршего суда, пока не пересеклись с Крамером, вокруг которого словно витала аура смерти и безысходности. Учёные замолкли и поспешили к выходу.
Генрих молча проводил их взглядом до дверей, после чего ударил облачённым в железо кулаком о каменную стену.
– Во что мы превратились, – едва сдерживая гнев сказал он. – Позволяем каким-то безумцам коверкать слова пророка Господнего и его апостолов.
– Не беспокойтесь, господин, кара Божья их ещё настигнет. В конце концов гореть им в вечном пламени преисподней, – ответил ему Якоб.
– Дело не в них. Мы сами позволили ереси проникнуть в церковь. Верховный инквизитор слаб, он погряз в политических играх и перестал выполнять свою главную обязанность. Он тянет Трибунал на дно ереси, потакая Патриарху. А тот, в свою очередь, позволяет королю вертеть церковью, как он пожелает.
– Возможно, при новом Патриархе всё будет несколько иначе?
– Нет, все они только и делают, что борются за власть. Следить за подобными вещами должна Инквизиция, – Генрих и Якоб двинулись к выходу, ничуть не скрывая своего разговора.
– Верховный инквизитор не так уж и стар. Вряд ли он уйдёт до тех пор, пока старость или болезнь не отправят его на Небеса.
– Однажды, его место займёт достойный человек, который выжжет ересь дотла не только в Илатии, но и во всём мире. Нам же следует довериться Господу и служить его воле.
В этот момент к ним подошёл клерк и передал свиток Генриху. Прочитав содержимое, инквизитор зарычал от ярости, отчего клерк отпрыгнул от него, прикрываясь руками.
– Этот трус даже не удосужился лично поручить мне убраться из столицы! – если бы глаза Карателя могли пылать от гнева, то сейчас могли бы осветить огромный зал молитв Собора Господнего.
– Ваше превосходительство, гнев – один из грехов, – осмелился напомнить Якоб старшему по званию. Однако, это помогло остудить пыл инквизитора. – Нас ждёт путешествие?
– Да, мой друг, мы отправляемся в Алессию на охоту за ведьмой.
Глава 1. Последний урок.
– Воздадим хвалу Господу нашему за то, что дал нам землю, воздух, воду и огонь и за то, что ниспослал нам пророка своего во спасение наше. Аминь!
Толпа прихожан, собравшаяся в небольшой церкви, сделанной из дерева, но богато украшенной, повторила вслед за священником и начала расходиться.
Лоренцо забежал домой за яблоками и, положив их в старую холщовую сумку, помчался к знахарке Эрине. Полевые работы почти завершились и у мальчика стало больше времени обучаться различным премудростям. Ему приходилось делать это в тайне, потому что у женщины в деревне была скверная репутация. Некоторые даже поговаривали, что она ведьма. Поэтому родители запрещали Лоренцо общаться с Эриной. Но он знал, что она хорошая и не навредит ему. К тому же ему было очень интересно всё, о чём женщина ему рассказывала.
Пару лет назад Лоренцо случайно упал с дерева и сильно повредил ногу. Рана начала загнивать, и местный церковный лекарь сказал, что мальчика уже не спасти, если не отрубить ногу. Но это означало, что Лоренцо окажется негоден к полевым работам и станет бесполезным ртом, который надо кормить. Эрина к тому времени ещё только обустраивалась в деревне, однако едва узнав о случившемся немедля вызвалась помочь мальчику. Платы она не просила, родители Лоренцо нехотя, но всё же согласились на её помощь.
Почти два месяца мальчик провёл в доме, где жила знахарка. Там всегда приятно пахло разными цветами и травами, а ещё были книги. Они притягивали его, и он замирал, едва касаясь потрёпанных переплётов. Лоренцо выучил почти все буквы и узнал некоторые полезные свойства трав.
Эрина хвалила мальчика за усердие и отмечала его успехи в учёбе. Когда Лоренцо выздоровел, женщина предложила ему продолжить учиться у неё в свободное время, которое у мальчика в его возрасте было катастрофически мало. Но несмотря на это, Лоренцо в скором времени принял решение, что книги и знания ему интереснее лазанья по деревьям и игры в рыцарей.
Так началось его обучение знахарству и, хотя ему было всего двенадцать лет, он уже знал все травы Алессийской префектуре, где он жил, а также мог бегло читать.
Сегодня Эрина обещала рассказать мальчику о больших городах королевства и даже нарисовать ему карту, поэтому ему не терпелось скорее приступить к учёбе.
– Ты сегодня пораньше, – сказала Эрина, отворив мальчику дверь. Женщина огляделась по сторонам и, убедившись, что никто не видит, запустила Лоренцо внутрь. Даже с учётом того, что дом находился на отшибе, безопасностью пренебрегать не стоило.
– Я очень старался закончить работу быстрее. А это – тебе, – Лоренцо протянул руки с красно-золотистыми яблоками.
– Спасибо, – ответила женщина. – Ты пока садись за стол, а я сейчас закончу снадобье для Оливии.
Пока Эрина что-то варила в соседней комнате, о чём свидетельствовал звук бульканья, Лоренцо дочитал легенду о короле Арчеде и его доблестных рыцарях. Книга была написана аккуратным почерком, хотя большинство книг уже создавались с помощью печатных машин.
– Я вижу ты закончил эту прекрасную историю, – Эрина подсела к Лоренцо и положила на стол бумагу и чернила.
– Да, это очень интересная книга.
– Если ты внимательно читал, то знаешь, что события этой истории происходят в местности, называемой Ританией. Теперь это префектура Бритос, центральным городом которой является Камелос, – Эрина пододвинула поближе лампаду и начертила на листе бумаги линию и точку почти у его центра, подписав её названием города. Всего в королевстве восемь префектур, в каждой из которых есть своя столица: Камелос – в Бритосе, Флорис – в Алессии, Лютеция – в Триволии, Мадрес – в Эспалоне, Кёльнес – в Готии, Веден – в Ориене, Аквинкум – в Моравосе и Санктум – префектура-столица.
– Помимо столиц префектур есть и другие крупные города, достойные внимания: Алуза, Виньон, Лавилья, Каталонис, Милос, Ориад, Бёрнбург и Праж. Там живёт много людей и можно найти что и кого угодно.
– А что люди там делают? – спросил мальчик.
– Многое. Например, там живут ремесленники и художники, музыканты и писатели, церковные учёные и опытные знахари. Они изучают этот мир и возможности человека.
Голос Эрины начал дрожать.
– Лоренцо… Тебе обязательно нужно уехать отсюда в город. Ты очень способный мальчик и тебя может ждать большое будущее. Я не смогу обучить тебя всему, на что ты можешь быть способен.
– Но почему? Ты и так многому меня научила!
– Наша деревня маленькая, слухи расходятся быстро. Хорошо, что никто не знает, что ты ко мне ходишь. Но когда-нибудь правда откроется и нам обоим не поздоровится. Нельзя привлекать внимание. Особенно меня пугает твой друг с седыми волосами.
– Томас? Он ведь с тобой приехал из Степной! Хоть он и не очень разговорчив, но зато отличный друг!
– Даже друзья могут предать, – вздохнула Эрина и машинально потёрла левое запястье, на котором был уродливый шрам от ожога.
– Но я не хочу уезжать! У меня здесь друзья, мама, папа, братья и сёстры.
– Это для их же безопасности. Люди не всегда принимают нас такими, какие мы есть, а невежество всегда страшится знания и стремится его уничтожить. Нам просто не дадут здесь спокойно жить.
– Я не смогу, Эрина. Здесь мой дом, – Лоренцо едва сдерживал слёзы.
– А я не могу заставить тебя. Это должен быть твой выбор. Возьми эту книгу, спрячь её ото всех и не открывай, пока не придёт час особой нужды, – женщина передала мальчику свёрток, перевязанный искусно плетёными верёвками алого цвета. – Ты добрый мальчик и если однажды тебе нужно будет уйти, то в этой книге ты найдёшь место, где сможешь найти пристанище.
– А как же ты? – Лоренцо принял свёрток, но не мог понять запутанных речей наставницы.
– С этого момента я прекращаю обучать тебя. Всё, что могла рассказать тебе без опаски я уже рассказала. Больше не приходи ко мне.
– Но почему? – по щекам мальчика начали стекать капли слёз.
– Так будет лучше для всех, – хриплым голосом ответила женщина. – Иди домой и спрячь книгу, она не должна попасть в чужие руки. Это последнее, о чём я прошу тебя.
Недоумевающий Лоренцо вышел из дома знахарки и поплёлся домой, стараясь осознать произошедшее. Эрина же, закрыв дверь осела на пол и тихонько заплакала. Лишь через некоторое время она нашла в себе силы встать и вытереть слёзы.
«Надо собраться с силами», – глубоко вздохнув, сказала женщина сама себе. – «Эликсир для Оливии сам себя не доварит».
Глава 2. Подготовка к празднику.
Следующие несколько дней Лоренцо безуспешно пытался встретиться с Эриной. Однако она всячески его игнорировала, словно и не было этих двух лет обучения. Вскоре, он оставил попытки поговорить с наставницей и вернулся к обычной деревенской жизни.
Жатва завершилась, и крестьяне готовились к традиционному празднику урожая. Этот год выдался небогатым на всходы, а подати барону Эрричете, владевшему их землями, платить надо было в полном объёме. Поэтому торжество планировалось скромное.
Каждый житель Солнечной участвовал в подготовке, и никто не оставался в стороне, даже Эрина. Но всё равно она не общалась с Лоренцо и помогала всем, кроме него.
Мальчик тоже больше не стремился к общению с бывшей наставницей, проводя время в компании сверстников. В праздник разрешалось не ложиться допоздна и пугать взрослых, надев маску, так что местная детвора готовилась вовсю повеселиться.
Лоренцо, сделав домашние дела, которых даже несмотря на позднюю осень было немало, отпросился у родителей погулять и решил собрать всех своих друзей.
Сначала он зашёл за Оливией – дочерью деревенского старосты. Она успела выздороветь после тяжёлой болезни и с радостью вернулась к играм и общению с друзьями. Затем настал черёд братьев Энцо и Марио – простых крестьянских мальчишек, в семье которых было десять детей. Далее они зашли к Илитии – дочери плотника, а потом ребята вместе отправились к Томасу, жившему при церкви.
– Привет, Томас! – поприветствовал друга Лоренцо, зайдя в его комнату. Чтобы не шуметь он зашёл в церковь один. – Мы собираемся проверить приготовления ко Дню урожая. Пойдёшь с нами?
– Да. Я как раз закончил читать жизнеописание святого Пигидия. Поэтому на сегодня я могу быть свободен, – мальчик поставил толстую книгу на полку к другим увесистым томам в красно-серых потрёпанных временем обложках.
– Каждый раз поражаюсь как много у тебя книг и как быстро ты их читаешь! – Лоренцо с интересом рассматривал книги и не отводя от них взгляда поспешил напомнить. – И не забудь свои вещи.
– Из всех жителей деревни только тебе и святому отцу это интересно. Остальных этого оценить не в состоянии, – Томас в один карман куртки положил яблоко, а в другой – увесистый ключ, а затем забросил на спину мешок. – Идём.
Они вышли к остальным ребятам и вместе с ними отправились к своему тайному месту – старой мельнице, которая давным-давно сгорела и теперь служила детям убежищем от мира взрослых.
– Итак, кто кем будет наряжаться на праздник? – спросила Оливия, когда все уселись и положили импровизированный стол из обгоревших досок нехитрое угощение: яблоки, хлеб и немного сыра.
– Я буду лисичкой, – ответила Илития, доставая из своего мешка деревянную маску, искусно вырезанную из дерева её отцом.
– Какая красивая, – восхитилась Оливия, а все остальные с ней согласились.
– Я буду медведем, – сказал Марио, показывая свою маску, сделанную из шерсти его мамой.
– Скорее медвежонком, – подшутил над братом Энцо, и все рассмеялись. Марио был толстоват и немного неуклюж, отчего это сравнение было весьма подходящим.
– Сам-то ты будешь в старой маске Джузеппе, – пробубнил Марио.
– Они всё равно её не видели, – самодовольно ответил брат, демонстрируя маску лешего, купленную отцом давным-давно для своего первого сына, который уже оставил родную деревню, отправившись служить в армию.
– Ничего себе, – удивились ребята. – Так здо́рово сделана!
– Надевать маски богопротивных созданий нехорошо, – вдруг развеял дух веселья Томас. – Это может накликать беду.
– Да брось, Томас, – Лоренцо положил руку на плечо друга. – Это всего лишь детская игра. Ничего не случится.
– Ладно, что у тебя, Лоренцо? – спросили дети, когда неловкая пауза стала совсем уже нестерпимой.
– Я буду котом, – мальчик показал всем маску. Она была угловатой, кривой и приделана к старому основанию прошлогодней маски волка.
– Как-то не очень, – неуверенно сказал Энцо. – Сомневаюсь, что она вообще доживёт до конца праздника.
– Зато он сделал её сам, – парировала Оливия. – Никто ему не помогал, и никто ничего не покупал.
– А сама ты кем будешь? – спросила Илития.
– Я тоже буду кошечкой, – довольно улыбнулась Оливия, демонстрируя всем новенькую красивую маску, купленную отцом.
Илития фыркнула. Несмотря на то, что правил игры конечно же никогда не существовало, повторять маску другого человека было дурным тоном. Но в случае Оливии и Лоренцо – это, наоборот, означало, что они пара.
– Томас, остался только ты, – обратился к другу Лоренцо.
Мальчик чувствовал себя неуютно после слов про лешего, но деваться было некуда.
– Я буду инквизитором, – мрачно сказал он и достал старый шлем, очищенный им от ржавчины и покрашенный в чёрный.
– Самая жуткая маска, – содрогнулся Марио. Об инквизиторах ходило много жутких слухов, а кто-то даже пугал ими детей.
– Тем веселее будет, – поддержала Томаса Оливия. – Тогда расходимся и встретимся в масках у церкви, а оттуда все вместе пойдём на праздник.
На этом, дети разошлись доделывать домашние дела, которых у них было немало.
Незадолго до начала праздника, когда Лоренцо отводил коров в стойло к нему вдруг подошла Эрина.
– Лоренцо, не ходи на праздник, – еле слышно прошептала женщина.
– Сначала ты прогоняешь меня, потом не разговариваешь, а теперь говоришь не ходить на праздник, – Лоренцо ничуть не скрывал гнев. – Я не могу и не хочу понимать. Уходи.
– Пойми, у меня дурное предчувствие. На празднике может произойти что-то очень плохое, – голос женщины дрожал. Её лицо скрывал полумрак сгущающихся сумерек, но Лоренцо мог поклясться, что видел слёзы на лице бывшей наставницы.
– Я пойду вместе со всеми, – решительно сказал мальчик.
– Значит так тому и быть, – ответила Эрина и исчезла, словно растворившись во тьме осеннего вечера.
Глава 3. Священное пламя.
Староста произносил поздравительную речь, когда толпа замолкла за пару мгновений, словно кто-то заглушил все звуки. Люди смотрели только в одну точку. Староста, осознав, что дело неладно замолк и обернулся. По дороге ехало пятеро всадников. И это были явно не сборщики податей.
Закованные в чёрные латы рыцари на вороных конях медленно двигались к праздничному столу. Доехав до него, рыцари спешились, но подошли не к старосте, а к священнику.
‒ Отец Клавдий, соберите всех жителей у церкви, ‒ обратился один из инквизиторов, на чьём шлеме был выгравирован серебряный крест. Он знал, как зовут священника, а значит прибыл в деревню неслучайно.
‒ Да, господин, ‒ ответил священник и посмотрел на старосту. Тот кивнул в ответ и что-то прошептал жене.
Довольно скоро все четыре дюжины местных жителей стояли возле столба, водружённого инквизиторами, которые тащили к нему из церкви поленья и хворост. Дети по требованию старосты сняли маски и стояли возле родителей.
‒ Все ли жители деревни сейчас находятся перед нами? – спросил инквизитор отца Клавдия.
‒ Да, господин, ‒ заикаясь ответил он.
‒ Мы – Ревнители веры Святой инквизиции, ‒ обратился инквизитор к толпе. – А сам я – Генрих Крамер. Трибуналом мне доверено вершить суд над еретиками и осквернёнными. Наше долгое расследование пожара в деревне Степная, случившегося несколько лет назад, привело нас к вам. Если вы добровольно выдадите ведьму, что убила множество людей и сожгла их дома, то мы предадим её суду и покинем ваши края. Но ежели вы откажитесь подчиниться воле Господней, то его кара падёт на ваши головы.
Жители деревни молчали. Они доверяли старосте, и ждали его слова. Староста долгое время служил в королевской армии и даже немного повоевал. К солдатам всегда приставляли инквизитора, поэтому он о них кое-что знал. Однако с самими Ревнителями веры не сталкивался, хотя наслышался о них всякого.
‒ Мы все верные дети Господа, среди нас нет ни ведьм, ни колдунов, – обратился он к инквизиторам. Хоть староста и подозревал Эрину в чём-то подобном, но её доброта и бескорыстная помощь, не позволили ему выдать женщину. Тем более она излечила его дочку.
‒ Ведьма! – вскричал Генрих, обвёл взглядом дрожащую от страха толпу и поднял вверх маленькую красную коробку. Из неё лился мерцающий белый свет. ‒ У нас есть Слеза ангела. Ты знаешь, что это, поэтому яви себя добровольно.
‒ Я – та ведьма, которую вы ищете, ‒ Эрина вышла вперёд. Она слышала о Слезе ангела. Этот артефакт был редкостью и использовался Инквизицией только для обнаружения настоящих ведьм и колдунов. Неподготовленных людей он ослеплял навечно, а имеющим способность колдовать подсвечивал кровь так, что они светились изнутри.
‒ Водрузите её на костёр, ‒ скомандовал инквизитор, вынув из ножен меч, и остальные рыцари схватили женщину и привязали её к столбу. – А мы тем временем разберёмся с её сообщниками.
Генрих подошёл к старосте и посмотрел ему прямо в глаза. Мужчина не отвёл взгляда и стоял, всматриваясь в лицо, скрытое забралом.
‒ За укрывательство ведьмы вы приговариваетесь к смерти, ‒ меч вонзился в тело старосты, проткнув насквозь.
Его жена вскрикнула, но тут же уставилась на окровавленный клинок, торчащий из её собственной груди. Инквизитор занёс было меч над Оливией, но вдруг раздался голос:
‒ Господь не карает детей за грехи отцов, если только дети сами не идут по стопам отцов и не дополняют их меру, ‒ это был Томас. Он ненавидел ведьм, но Оливия таковой и не была. Ему нравились её доброта и энергичность, и он не мог позволить ей умереть.
‒ Послание Мавила: глава двадцать три, стих тридцать второй. А ты смелый мальчишка со знанием Святого писания. – Генрих подошёл к мальчику и присел так, что лица их оказались на одной высоте. ‒ Это похвально. Хоть ересь и подлежит искоренять до корня, но видимо сам Господь вложил слова эти в твои уста.
‒ Отец Клавдий тоже не виноват в случившемся, ‒ Томас понимал, что может пересечь черту, за которой чаша терпения инквизиторов может переполниться. Вместе с тем, не замолвить слово за человека, заботившегося о нём несколько лет, он тоже не мог. – Ведьма ходила на все службы и молилась, как и все остальные.
‒ Ты очень смелый. Пожалуй, даже излишне. Кто ты?
‒ Я – Томас, ‒ представился мальчик. – Мы с ведьмой единственные кто выжил в Степной. Всё это время обо мне заботился отец Клавдий.
‒ Он хорошо обучил тебя, – Генрих поднялся и подошёл к священнику. ‒ За то, что не углядел в своей пастве паршивую овцу, но принимая во внимание просьбу мальчика, я приговариваю тебя к служению монахом в монастырь Святого Лучиано.
Отец Клавдий от этих слов потерял сознание. Этим монастырём в семинарии пугали нерадивых учеников, а в монахи отправляли тех, кого едва не предали анафеме.
‒ Что же до девочки, ‒ продолжил инквизитор. – То её мы сопроводим в монастырь Чистой Девы, дабы там ей оказали помощь в очищении души. А теперь давайте уже очистим эту землю от нечестивой ведьмы.
Затем Генрих посмотрел на мальчика, чьё имя, седые волосы и даже судьба напомнили ему о великом Томасе Торквемаде – основателю Святой инквизиции.
‒ Мальчик, ‒ обратился инквизитор к Томасу. – Тебе больше не с кем и не за чем здесь оставаться. Это место было приютом богопротивной ведьмы, оставившей тебя сиротой. Но ты… ты сможешь бороться с этим злом, если присоединишься к нам. Ты согласен?
‒ Да, – ответил Томас.
‒ Тогда забирай вещи и выходи, – велел Генрих.
‒ У меня нет вещей, ‒ сказал мальчик. – Всё, что у меня было – принадлежит церкви.
‒ Быть по сему, ‒ Генрих повернулся к остальным инквизиторам. – Казните ведьму и выдвигаемся обратно в столицу.
Инквизиторы незамедлительно приступили к исполнению приказа и зажгли костёр под Эриной, которая плакала. Она всё это время старалась не смотреть на Лоренцо и была рада, что он не пострадал. Но при этом женщина глубоко сожалела, что принесла этим добрым людям столько проблем.
‒ Да очистится душа твоя этим огнём, и найдут покой души, что ты осквернила, ‒ тихо сказал один из инквизиторов, после чего прошептал короткую молитву и отправился вслед за отрядом.
Крики Эрины ещё несколько мгновений жутким эхом разносились по округе, а затем деревню плотным саваном окутала тишина, лишь дерево в костре мерно потрескивало, порождая языки пламени, пожирающего всё, к чему могло прикоснуться.
