Kitabı oku: «Развод с истинным. Инквизитор для попаданки», sayfa 3

Глава 4

Ри

Мои вопросы к Софии множатся.

Но я, как и все Оборотни, достаточно остро чувствую ложь. Уж который раз за сегодня я сомневаюсь во внутреннем звере… Может ли быть такое, что он ошибается?!

Но если довериться чутью, получается что Софи искренна.

Она напугана, ошарашена, в смятении…

Но искренне хочет помочь Альме, и до оторопи боится сделать что-то не так и как-то навредить нашей дочери. Как будто и правда не умеет пользоваться магией. Однако ритуал вполне безопасен, и выполняется интуитивно. Ей нужно только выдать свою порцию силы, подпустить на кончики пальцев, а дальше я все сделаю сам.

Сделал бы.

Но дверь в спальню Альмы открывается резко, и к нам врывается Паулина. Заметно, что собиралась она спешно! Белый воротничок на форменном коричневом платье съехал на бок, как и накрахмаленный передник. Густые седые волосы растрепались, как у ведьмы из сказки. Глаза огромные, дыхание сбилось. Крепкая чуть широковатая стареющая женщина подлетела к нам как пушечное ядро. Она запыхалась, но… надо сказать, пожилая няня Альмы ворвалась в комнату эффектно!

И мое сердце затопило тепло – Паулина была и моей няней тоже, и всех моих братьев. И теперь носится с Альмой как с родным ребенком. Няня Паулина очень тяжело переживала перемены в характере Софии и теперь очень боится, что Софи навредит девочке. Не раз Паулина мне докладывала, что моя жена поднимала на дочь руку…

И теперь я не был удивлен, когда няня ворвалась в спальню. Служанки не иначе как сообщили ей, что я тащу Софию в комнату Альмы силой. А Паулина слишком хорошо знает, как может отработать черная магия, взятая против воли. Ведь Паулина и сама имела предрасположенность к черному дару, однако полностью отказалась от него и прошла жестокую процедуру отречения от природной магии – в итоге она немногим отличается от человека. Болеет, стареет, хотя и медленнее чем могла бы – стараниями моей семьи. Порой кажется, что Паулина держится на одной лишь любви к детям моего рода – рыжих волков. Ко мне, моим братьям и племянникам. И к Альме.

И очевидно Паулина прибежала урезонить Софи. До того как я начал бы принудительно забирать ее силу. Такое приходилось делать буквально пару раз, когда Альме становилась совсем плохо, а ее мать наотрез отказывалась помогать…

Но сейчас всё совсем не так как решила Паулина.

А как… я и сам не знаю.

– Няня, все в порядке. Мы обо всем договори… – не успеваю остановить Паулину.

Няня вскидывает крепкой рукой перед лицом Софи специальный артефакт – гладкий круглый камень на длинной металлической ножке. Похожий то ли на веретено, то ли на волшебную палочку сказочной феи.

Артефакт-страж.

И ошарашенно моргает, когда гладкий круглый камень подсвечивается нежно-зеленым. Артефакт конечно совсем не то, что я использую при допросах в королевских темницах. Намного мягче. Но тут шар сияет так чисто – без малейшей наводки, без искажения… А значит Софи скорее всего искренне хотела помочь.

Стараюсь не думать о том, что есть тысячи способов обмануть такой простой инструмент. Но я бы почувствовал… Софи ничего не делала. Да и не успела бы.

Моя Истинная сейчас удивленно хлопает глазами и так и тянет ко мне подрагивающие от напряжения пальчики.

Паулина медленно опускает артефакт.

– Ри, мальчик мой… то есть… – смущенно лопочет няня, приглаживая свободной рукой седые вихры, – то есть, господин Инквизитор. Леди София… простите что ворвалась… Я, верно, неправильно поняла…

Няня недоверчиво косится на артефакт и кидает полный подозрений взгляд на Софи. Я и сам жажду остаться с женой наедине и задать ей кое-какие вопросы.

Вдруг Паулина резко вскидывает артефакт вновь. Перед самым носом Софи. Та отшатывается назад, бормоча что-то странное вроде “бабка, не маши погремушкой…”. Плюс один в копилку странностей.

Но артефакт вновь выдает нежно-зеленое свечение. Попытка поймать на эффекте неожиданности ни к чему не привела.

– Паулина, – уверенно говорю я, – благодарю за беспокойство. Теперь оставьте нас с женой и дочерью. Зайдёте к Альме позже…

Няня почтительно кивает и пятясь назад выходит из комнаты. Знаю, что она осталась стоять прямо под дверью в коридоре. Ну такова уж Паулина. Она не раз бросалась защищать меня и братьев, как от реальной угрозы так и от родительского гнева за мелкие шалости.

– Софи, – вывожу я из ступора жену, – давай руку. Кончики пальцев, помнишь?.. Представь, как сила темными ручейками растекается от центра твоего тела, через плечи. К самым кончикам пальцев…

Мы по-прежнему сидим на кровати напротив Альмы. Дочь широко нам улыбается. Я непроизвольно одариваю её зеркальной улыбкой. Очень уж заразительно. И еще… не помню, когда она в последний раз так улыбалась.

Софи послушно подает мне руку. Но я замечаю, как она измотана. Мы проводим процедуру за пару минут. Я сплетаю потоки наших сил и насыщаю Альму. Дочь откидывается на подушки и моментально засыпает.

– Софи-Софи… всё. Не надо так много… – пальчики жены в моих руках горят.

– Извини… – София отвечает мне еле слышно. Кажется она физически и эмоционально истощена.

Она медленно моргает и начинает заваливаться на бок.

Вот так новости! То от нее и капли силы для ребенка не допросишься, то она отдает вообще всё!

Становится ясно, что ни на какие вопросы она мне отвечать не станет. Не сегодня.

И еще… мне приходит в голову, что я не понесу жену в её комнаты. Я сделаю то, чего не делал уже очень давно. Положу в свою постель. Пусть спокойно спит рядом со мной. А утром всё спокойно обсудим.

Почему-то мысль, что Софи будет спать со мной рядом, заставляет внутреннего зверя восторженно заметаться.

Да какого ж демона со мной сегодня творится?! С нами обоими…

Поднимаюсь с кровати, нежно целую в разрумяневшуюся щечку дочь. Подкладываю ей в руки любимую игрушку из новых – плюшевую белую птицу, которую Альма назвала странным именем “Соня”.

Потом обхожу кровать и аккуратно беру Софию на руки, подхватив под коленями и под лопатками. Жена кажется мне глубоко спящей, что вполне нормально после резкого магического истощения. Она приваливается к моей груди. Я стараюсь не вдыхать аромат её волос слишком уж глубоко. Подозреваю, что внутренний зверь будет сходить с ума и требовать … кхм… того, что я сегодня делать не планировал.

Шелковистые зеленые юбки Софи холодят мне руки.

Я выхожу за двери спальни. Как я и ожидал, Паулина напряженно замерла под дверью, крепко сжимая в пальцах артефакт.

Я согласно киваю, понимая как это важно для нашей няни. И она в третий раз подносит шар к Софии. И вновь нежно-зеленое свечение. Сомнений никаких. Софи совершенно не опасна.

– Ничего не понимаю, – бормочет Паулина.

– Я пока тоже, – улыбаюсь я няне, перехватывая жену поудобнее, – пригляди за Альмой. И распорядись, чтобы мне в комнаты завтра подали завтрак на двоих. Софи на ночь останется со мной…

Нянины глаза уж в который раз удивленно расширяются. Но она берет себя в руки и почтительно кивает.

– Как скажешь, мальчик мой, сейчас распоряжусь…

Я ухожу от комнаты дочери с легким сердцем. Странно вспомнить, что заходил я сюда с брыкающейся женой в руках и исходил звериной яростью.

Происходит что-то совершенно непонятное. Так что пусть лучше Софи побудет под моим надзором круглые сутки.

Внутренний волк недоверчиво поджимает уши: для этого ли мы несем нашу Истинную в спальню?

“Для этого, и только!”, – осаживаю я внутреннего зверя.

Иду по коридорам к своим покоям как окрыленный. Вдыхаю сладкий запах Софи… И сам себе не верю.

София

Просыпаюсь резко. В приоткрытое видовое окно заглядывает полная луна. Полупрозрачные занавеси трепещут от легкого ветерка.

В просторной сумрачной спальне свежо, и я уютно подтягиваю под себя ноги, укрытые теплым одеялом.

Прежде всего, я дико хочу пить! Организм как будто высушен! Приподнимаюсь на локте и интуитивно протягиваю руку в сторону… удивительно, но я знаю куда тянуться! – и безошибочно нахожу кубок, полный чистой воды. Осушаю залпом.

Фух. Теперь хорошо!..

Самое время осмотреться. Хотя… я как будто бы знаю что-где в этой комнате. Массивная мебель. Овальный стол. Какие картины висят на стенах – сейчас слишком темно, чтобы разглядеть, но я знаю какие они… Дверь в просторную ванну с одной стороны и в большую гостиную с другой… А из той гостиной есть выход в коридор. И еще кое-куда. В ту самую комнату с травянистым балдахином над царской кроватью!

Комната, которой я до одури испугалась несколько часов назад, – прямо через стену.

Ничего себе…

Такс. А кто это так мерно дышит рядом со мной?..

– Твою мать!.. – издаю сдавленный писк, осознавая что в уютной большой кровати под теплым одеялом, на хрустящих свежих простынях, – я лежу не одна…

Стоп! Взять себя в руки. Это не худшее, что произошло со мной за последние сутки. Никто не пытается изнасиловать, не угрожает физической расправой и никуда не волочёт.

Вдох. И медленный выдох. Сосчитать до десяти и медленно повернуть голову на того, кто там так спокойно дышит.

Медленно пододвигаюсь.

Зараза! Красавчик-Инквизитор. Лежит, понимаешь ли, с голым торсом, раскрывшись по пояс и хоть бы хны. Меня колотит от сквозняка, а ему, видишь ли, жарко.

“Забавно, что ты возмущена именно этим,” – насмешливо подмечает голос бабушки Иды в моей голове.

– Я много чем возмущена, – бормочу себе под нос. Жду пару мгновений и пододвигаюсь к спящему красавчику-Инквизитору еще немного.

Все-таки невероятно привлекательный мужик! Ох, не о том думаю!.. Но он же спит. И очевидно сам положил меня рядом. Так что, если я просто на него посмотрю, что в этом такого?..

“И никаких мыслей о побеге?..” – продолжает насмехаться внутренний голос.

Как ни странно, никаких. Пора уже вести себя чуть-чуть благоразумнее.

Во-первых, бежать мне некуда. Во-вторых, Инквизитор вроде как парень неплохой, правильный, с семейными проблемами, конечно, но у него жена похоже не сахар. В-третьих, болеет ребенок и без меня дочку очевидно лечить не получится. В-четвертых… его жена все-таки не я. И как-то не порядочно даже получается мне занимать это место… он же ничего не знает. Вот эта последняя мысль немного горчит…

А как мне ему всё рассказать? А если казнят?

Чувствую, что потихоньку снова начинает болеть голова.

Такс, надо побить эту одну огромную проблему на много маленьких и решать поэтапно. Пункт первый. Я в постели Инквизитора Ри. Что будем делать, Соня?

Мы с Эдиком спали в одной постели. Он обнимал меня и прижимался всем телом. Вспоминать об этом теперь не особо приятно. Более того – в присутствии Ри почему-то кажется, что даже целомудренное времяпрепровождение с Эдиком было чем-то неправильным и противоестественным… Да и как выглядит Эдик, я теперь однозначно не уверена. Но точно хуже, чем Ри.

Да что уж там.

Все, кого я когда-либо видела, – выглядели хуже, чем Ри.

Сложновато.

Ладно, план такой. Постараюсь наладить чисто человеческие хорошие отношения с Ри, узнаю что там их закон говорит о пришельцах из других миров… если конечно такой пункт в местных законодательных актах вообще имеется. Прощупаю почву и мягко постараюсь убедить Ри отправить меня домой, в родной мир. Если будет опять истерить про жену-Истинную – уговорю развестись.

Потому что… фух. Ну во-первых, мой дом там. А во-вторых, красавчик он там или нет, хороший отец или нет… а всё ж девчонку, которая повисала на нём в его кабинете, я запомнила очень отчетливо. Было крайне неприятно.

Так что мне такого добра не надо.

А вот что касается чувств, и к красавчику-Инквизитору и к Альме… видимо это часть какого-то волшебства, и они достались мне вместе с формальной позицией жены и матери. Наверняка они тоже не мои…

А вот это – больно.

Чувствую, как горячая слеза сползает по моей щеке. Спешно утираю её. Не время раскисать! Это для меня непозволительная роскошь!..

А я бы хотела.

Чтобы это всё было мое. И муж и ребенок. Но нет. Лучше держать дистанцию и признаться во всем как можно раньше. Как только пойму, что всё это безопасно.

Но конкретно сейчас… хм, а что плохого если я полюбуюсь на красавчика-Инквизитора?..

Широкие плечи, рельефные мышцы… Не мужчина, а мечта. Вот вернусь я в родной мир и всё. Не бывает же таких роскошных мужиков, и в глянцевых журналах не найду.

Так что, Софа, лови момент.

Жизнь коротка, и как оказалось, можно в любое мгновенье вылететь в окно с восьмого этажа. А если я одной ногой на том свете… а если это всё – странная галлюцинация… то какой с меня спрос?

Пододвигаюсь еще чуть ближе. Замираю. Запах скошенной травы и ирисок. От него у меня становятся ватными ноги, а внизу живота разливается тепло… Дыхание Ри по-прежнему мерное, глубокое. Он спит крепко. Хорош… я внезапно понимаю, что в застегнутой под горло ночной рубашке, которую я явно надела не сама, мне маловато воздуха…

Мы с Инквизитором укрыты одним гигантским одеялом. Тем, что я натянула почти по шею, а Ри едва укрылся ниже поясницы. Ничего такого… Я просто завернусь чуть сильнее, якобы мне холодно. И одеяло с красавчика еще немного сползёт…

Господи, зачем я это делаю?!!

В моей голове хихикает внутренний голос.

И тут я бросаю быстрый взгляд на лицо Ри. И понимаю, что красавчик-Инквизитор широко улыбается. Не открывая глаз. И дышит всё также мерно и глубоко.

Ну не дура ли?! Вот нафига было?..

– Софи… – бормочет Ри и мощная рука загребает меня за талию и подтягивает ближе. Я извиваюсь, пытаясь ухватиться за подушки и простынь. Бесполезно. Ри подтягивает меня к себе в плотную.

И вот я уже лежу ни жива ни мертва, вдыхая через раз, прижатая спиной к животу Ри, и очень подробно ощущаю его тело во всех…эээ… анатомических деталях. Вот бывают же такие мужики! Всем удался…

Но сейчас не готова восхищаться его нечеловечески прекрасным телосложением. Сердце выскакивает из груди. Кровь панически стучит в висках. На меня накатывают волны жара… Твою ж мать…

Сейчас меня поимеет какой-то совершенно левый мужик! Которого я знаю первый день…

Но миг. Другой. Ничего не происходит.

Начинаю догадываться, что Ри подтащил меня так близко и заключил в объятия даже не просыпаясь. И мне не высвободиться из капкана его горячих рук.

Но… мне так комфортно… так безопасно. Это очень неожиданное ощущение при текущих обстоятельствах.

Осознав тщетность попыток вывернуться, успокаиваюсь и спокойно ложусь на подушки. Ри обнимает меня со спины. От него тепло и… идеально.

К тому же, ничего плохого не произошло. Мало ли – во сне приобнял свою мнимую жену! С кем не бывает. Агрессии – опять же – не проявляет. Может, даже и уснуть получится…

Будем считать пронесло.

С этой светлой мыслью я прикрываю глаза и засыпаю.

Ведь мне лишь на утро предстоит узнать, как же я ошибалась!..

Глава 5

Ри

Когда я открываю глаза, Софи в кровати уже нет.

Я не услышал, как она встала с постели, а ведь сплю очень чутко. Я – Оборотень и боевой офицер. Но, сдается мне, внутренний зверь совсем расслабился и разомлел.

И робкая надежда, что нас с Софией еще может ждать безоблачное будущее вновь подняла голову.

Я накидываю халат на голое тело, как раз когда Софи выходит из ванной. Ее потемневшие от влаги золотистые волосы почти полностью замотаны в полотенце на иноземный манер, как у некоторых торговцев у восточных границ. Странно. Никогда не видел, чтобы она так делала.

Софи замоталась по грудь в длинное полотенце и еще одно накинула на плечи. Теперь она зябко кутается в ткань, с сомнением заглядывая мне в глаза. Точно пытается угадать, как я отреагирую. И, что мне совсем не нравится, – на дне глаз моей красивой жены – плещется страх. Хотя… Не совсем страх, скорее опасение.

Как будто я хищное животное, с которым она заперта в клетке. И бежать ей некуда, ведь за пределами клетки – зверей больше, и они ещё страшнее. И если со мной у нее есть слабая надежда договориться, то с ними…

О Боги. Я не хочу, чтобы моя жена, моя Истинная, смотрела на меня как затравленный зверек. Гордый конечно, но все равно затравленный.

Мои губы непроизвольно растягиваются в улыбке, когда я вспоминаю тот самый первый поцелуй в подземельях тюрьмы Руанда. Когда Софи бросили на каменный пол два стражника. Я сразу тогда отметил, что это было грубовато. С осужденными леди офицеры крайне редко себя вели подобным образом…

В тот день расцветшая на ее запястье метка Истинности сначала точно оглушила. Меня накрыла неведомая нездешняя эйфория. На пару мгновений я точно онемел. Я ощутил разлившейся по венам жар, а с ним пришла непостижимая легкость. Я готов был оторваться от земли. Точно мой зверь – не Волк, а какая-то птица.

Стоя в тюремных подземельях тогда, несколько лет назад, я забыл, кто я, где я. Какая передо мной поставлена задача. Как только я понял, что произошло, сразу же бросился к ней. Софи была сначала податливой, мягкой, как растопленная карамель. Она отвечала на мои собственнические поцелуи, а я едва успевал сказать ей между ними, что позабочусь о ней. Что никто не причинит ей вреда, даже сам король.

Мда… Хорошо, что Алан не слышал тех моих громких заявлений. А если и прослушал запись допроса, что делаются на специальный артефакт, и пол словом не обмолвился об этом.

Так или иначе, Софи вышла из-под притяжения метки минут через десять. Встрепенулась, отодвинулась и устроила мне такую отповедь!..

Тогда-то я и понял, что у моей будущей жены (а я намеревался уговорить ее стать моей женой, это было решено), есть характер. И более того – мне будет с ней очень интересно. Всю жизнь. И, если бы я случайно обмолвился с этой девушкой парой фраз при совершенно других обстоятельствах… я влюбился бы в нее всё равно. И непременно женился бы. И без всякой метки.

Маленькая насмешливая гордячка. Роза, шипы которой проступали даже через страх. Намного позже я узнал, что охранников, которые бросили ее тогда в камеру, она довела своими желчными подколами до белого каления… Подумать только, Софи по дороге на допрос успела обоих конвоиров вывести из себя. И зачем только? Думала, они потеряют концентрацию, и это как-то поможет ей сбежать? Или просто хотела покуражиться напоследок?

Меня передернуло: а ведь не попади она тогда ко мне, тогдашнему Начальнику королевской стражи на личный допрос, ее наверняка казнили бы…

Помню, как забрал её из темницы и начал завоевывать ее расположение. После королевского указа о помиловании я ходил за бывшей осужденной ведьмой почти месяц, прежде чем она якобы снизошла и согласилась стать моей женой официально. Я видел, как дергает ее метка истинности. Как ее ко мне влечет. И был поражен ее выдержкой.

Потому что мой внутренний зверь метался, выл и требовал немедленно предоставить ему нашу Истинную.

Но я не мог.

Софи-Софи… Зато как дорого для меня было её “да”.

Между первым поцелуем, похожим на помешательство, и вторым прошла как будто бы вечность.

Моя улыбка стала шире. За последние годы я забыл, какой притягательной и искренней София умеет быть! Но теперь я вновь видел в ней ту, кем она была в начале нашей совместной жизни – нежную, искреннюю, яркую девушку. Моя жена вернулась?

И я готов на очень многое, чтобы эта женщина снова меня полюбила. Как тогда.

Подумать только, я выпал из этой реальности от одних лишь воспоминаний, которые вызвал во мне образ Софи, стыдливо прикрывающейся полотенцем…

– Эм… Ри… – осторожно обращается ко мне Софи.

Прогоняю морок сладких воспоминаний.

– Софи.

– Я хочу кое-что прояснить.

Согласно киваю, отодвигая для нее стул за овальным столиком. С минуты на минуту служанки должны подать нам завтрак. И впервые за много лет, я предвкушаю, что хорошо проведу с женой утро.

– Ри, а где моя одежда?

– Служанки принесут, Софи. Ты это хотела прояснить?

– Нет… Мне бы… ну, какой-нибудь свод законов бы почитать. Я, понимаешь ли, или не знала законов страны, в которой живу… или забыла. Макушку напекло, допустим.

Моё настроение портится моментально.

– Зачем, Софи?

– Да так…

– Если ты еще раз заговоришь со мной о разводе… – я начинаю рычать, внутренний зверь скалится.

– Да нет, я просто хотела почитать… по своим личным вопросам, неважно. Но раз уж ты заговорил об этом сам…

– София!

– Нет, я не отказываюсь лечить Альму. Я конечно буду помогать, но…

– Но?!

Софи тяжело выдыхает и бросает на меня очень странный взгляд. Как будто я несмышленый ребенок, которому она, умудренная жизнью, уже в который раз пытается объяснить прописную истину.

– Ладно, – сдается Софи, – вижу этот разговор у нас пока не сложится. Просто можно мне посмотреть свод законов?

– Можно, – скриплю зубами, обходя стол, склоняюсь вперед, упираюсь в него кулаками, – может ты еще секретные документы короля желаешь увидеть?..

– А это здесь при чём? – фыркает Софи, делая вид что не замечает перемены моего настроения, – не нужны мне его документы…

Но напряжение нарастает. И мы замираем, разделенные нешироким овальным столом. Софи – вжавшись в кресло, я – хищно нависнув над ней.

Я злюсь каждый миг все сильнее, и понимаю, что никак не могу повлиять на свою нарастающую ярость.

– Давай я сначала разрешенное посмотрю, – продолжает Софи уже осторожнее, – а если мне что-то будет непонятно, я у тебя спрошу, ладно?

– София, а ты осознаешь, насколько странно себя ведешь?

– В принципе да, – грустнеет Софи, и стягивает с волос тюрбан из полотенца, – но… я не знаю, кого мне еще спрашивать. Мне кажется, что относительно безопасно разговаривать с тобой и… почему-то с Викторией.

Когда я смотрю на ее поникшие плечики, на то, как она робко сминает банное полотенце кончиками пальцев, злость уходит. Резко и вся.

– Софи, что случилось?.. – тихо спрашиваю, стараясь не спугнуть её.

– Я не знаю, – отвечает еле слышно Софи, – я ничего не понимаю. Я боюсь…

Внутренний зверь вскидывается: наша Истинная боится!.. Как мы это допустили? Ее безопасность – наш долг.

– Софи, ты можешь мне рассказать?..

Отрицательно качает головой, на её глазах выступают слезы.

– Софи, ты боишься, что я сделаю с тобой что-то плохое, когда ты это расскажешь?..

Секундная заминка. Затем нерешительный кивок. Да.

Вот это да.

– Слушай, Ри. Я сама пока ничего не понимаю. Давай ты дашь мне время почитать свод законов… Если там не очень много страниц, то… сегодня вечером я тебе все честно расскажу? Идет?

– Это демон знает что, София…

На какое-то время повисает тишина. Её прерывает робкий стук в дверь. После моего разрешения две служанки вносят подносы с завтраком, накрытые массивными серебряными крышками. Разливают по кубкам напитки. Спешно оставляют всё на столе, вокруг которого мы с Софи замерли в напряженных позах. И убираются за дверь так быстро, будто их ошпарили.

Замечаю, как Софи провожает взглядом одну из служанок.

Осознаю причину непростительно долго. Это демон знает что! Почему именно Исса, – та девушка, что Софи видела со мной в кабинете, – подала в мои комнаты завтрак?! Едва ли это совпадение!

– Софи… если это насчет той девушки, что ты видела вчера в кабинете…

– Ты мне ничего не должен, красавчик!.. – Софи перекрещивает руки на груди. Ее плечи как будто сникают сильнее. Она упорно смотрит вниз. Затем натягивает фальшивую улыбку и пытается якобы дружелюбно посмотреть на меня.

Пламя ярости заново вспыхивает и разгорается моментально.

Меня бесит эта ситуация! Бесят эти загадки! И бесит, что жена не хочет мне открываться!

Внутренний зверь рвет и мечет! И случается то, чего со мной не бывало уже давно. С юности. С самых первых обращений.

Я резко подаюсь назад. Я слышу хруст моей кожи, когда волчьи когти пробиваются сквозь неё. Чувствую, как чешутся зубы, стремительно удлиняясь и меняя форму.

Через несколько мгновений я опускаюсь на сильные лапы. Я скалюсь.

Я не хочу причинить Софи вреда. И мой зверь никогда бы этого не сделал… Мы лишь хотим показать ей, как ранит нас её холодность. Мы вздыбливаем шерсть и прижимаем уши.

Мы низко рычим, медленно обходя стол.

А Софи…

Мы так и замираем в непонимании с оскаленной пастью.

Почему наша Истинная так на нас реагирует?!

София

Утро стремительно перестает быть мирным и уютным.

С каждой репликой Ри я все яснее понимаю, что разговор свернул не туда. Доверительным дружеским общением, на которое я рассчитывала, здесь и не пахнет.

А потом и вовсе та самая девчонка, которая повисала на Ри в его кабинете, подаёт нам завтрак!

В этот момент атмосфера рушится окончательно.

И невольно я спрашиваю себя: а как часто именно она подаёт Ри завтрак?!

И почему-то встречные разумные вопросы из серии “да какое мое дело?! я же на самом деле не его жена!” – не приносят облегчения. И разум раздраженно смахивает их в сторону. А гнев пополам с досадой заполоняют меня всю. С горочкой.

Я снова хочу дерзить красавчику-Инквизитору. И по возможности укусить в ответ, чтобы он почувствовал, как мне больно.

А просчитывать последствия – мне совершенно не интересно.

Расклад такой: да, я знаю этого разноглазого красавца второй день, и он мне дико приятен – какое-то животное притяжение. Короче, полный раздрай! И Ри проявляет очевидный горячий интерес ко мне в ответ. А тут эта… уборщица, прости господи! И еще так многозначительно зыркнула на меня, выходя за дверь… Мол, она то тут – да, значимая фигура. Подавалка завтраков года! А я, Соня, по формальным признакам жена Ри, – лишний человек.

Ну и стерва!

А Ри почему это допустил?! Вообще либо я – “Истинная” и всё такое, либо бабы на нем висят гроздьями! Что-то одно. Я так считаю. Меня так воспитывали. И, если вдруг это мир произвола патриархата, многоженства и прочего разгула – мне он не подойдет!

Домой! Разводиться, сводить с запястья татушку-завитушку и до-мой!

– Софи… если это насчет той девушки, что ты видела вчера в кабинете… – подает голос Ри.

Не, посмотрите на него!

Смотрю исподлобья. Мне горько, мне больно!.. Я сжимаю зубы, я чувствую – слезы на подступи. В груди жжет. Досада давит меня изнутри, она борется со жгучей яростью. Но я не буду перед ним рыдать!

Я тяжело дышу, перед глазами начинают мелькать мушки. Я почти взрываюсь!.. Но вдруг до меня доходит как отомстить Ри… Надо просто сделать вид, что мне всё равно.

Я стискиваю зубы еще сильнее, у меня уже ноет челюсть. Затем собираю волю в кулак, скрещиваю руки на груди и выдаю максимально ровно:

– Ты мне ничего не должен, красавчик!..

Но сразу после этих слов волна уныния сметает меня напрочь. Я вся сникаю. Даже во рту как будто появляется горький привкус.

“Как так не нужен? А что вообще мне тогда нужно?..”

Не успеваю поразмыслить.

Реакция Ри становится для меня очередным шоком.

А я-то была уверена, что удивить меня уже нечем! И я – готова ко всему.

Ри резко подается назад, по его телу как будто пробегает короткая судорога.

И этот его запах – свежескошенной травы, ирисок – многократно усиливается и заполняет собой комнату. От него мне сносит голову! Стараюсь задержать дыхание.

Лицо Ри рассекает кривая улыбка. Оскал!.. И он все ширится. А зубы растут. Лицо вытягивается. Тело падает вперед порастая пестрой темно-рыжей шерстью. И бесшумно опускается на огромные широкие лапы. Единственный звук, который слышу, – когти легонько цокают по полу.

На меня скалится огромный разноглазый пёс. Мамочки, ПЁС! Или волк?.. А волки бывают такого цвета?!..

Господи, да какая разница, кто откусит мне голову? Пёс или волк?

Всё сразу становится на свои места!

Из разрозненного моря воспоминаний резко вперед выдвигается это. Оборотень. Ри – оборотень. И Алан. И Виктория. Все разные. Разные звери. Но здесь, в этой стране, почти все – волки. Поэтому у стражников такие хищные черты лиц. Все они волки.

Я в чертовом собачьем… то есть волчьем государстве!

Вжимаюсь в кресло. Из груди рвется истерика. Она выходит громким смехом и слезами.

Это не кино. Это огромное неуправляемое животное в полутора метрах от меня. И такая пасть может откусить мне руку сразу по плечо…

Я вдруг вспоминаю, как ездила с родителями на Сафари, и какая-то инста дива высунулась из джипа. Сфотографировать льва, что прыгнул на крышу. Лев откусил диве голову. Я видела это из соседнего джипа!..

И вот сейчас я почувствовала, как широкую удавку на своей шее, ломаную линию с рваными краями – по которой предположительно огромный рыжий зверь точно также откусит голову мне.

Прямо сейчас.

А папа… когда-то, в прошлой жизни, говорил, что от волков можно отбиваться палками, ножиком грибника. Какой бред. Какой грибник. Какой ножик…

Не прекращая истерически смеяться и плакать, хватаю с сервированного к завтраку столика вилку и выставляю перед собой.

– Нельзяяяя!.. – протягиваю дрожащим голосом, кое-как уняв смех, но не в силах остановить слёзы.

На огромной волчьей морде мелькает замешательство. И огромный тёмно-рыжий зверь комично усаживается на пол передо мной. Он перестает скалиться и делает задумчивую морду, начиная нервно широко бить хвостом.

Теперь в разноцветных глазах я читаю осуждение пополам с оскорбленным достоинством.

– Я не знаю, – очень медленно обращаюсь я к животному дрожащим голосом, – насколько хорошо ты меня понимаешь… Но я очень-очень… боюсь собак… И вилкой я тебя напоследок всё-таки ткну…

Ри

Лицо Софи пепельного цвета. Губы дрожат. Она моргает очень часто, а из глаз текут слезы. Голос – тоже дрожит. Как будто она не ожидала.

Даже не так. Не помышляла, что такое возможно.

Я такой её никогда не видел.

Опусти вилку, Софи, что за глупости…

С ней что-то катастрофически не так! Я по огромным, полных слёз глазам читаю: она видит моё обращение впервые в жизни! Этот взгляд ни с чем невозможно спутать.

Я видел его у человеческих детей, когда по долгу службы мне пришлось перекидываться в человеческом поселении. В глуши есть места, где жители с рождения не видели никакой магии…

И сейчас – моя Истинная смотрит на меня точно как те человеческие дети! Немыслимо.

Я поднимаюсь на все четыре лапы и делаю очень медленный шаг к своей жене, стараясь выглядеть максимально дружелюбно.

Сонмы вопросов разрываются в моей голове и множатся каждый миг. Мне нужно ее допросить. Мне нужны специальные артефакты. Мне нужны лекари, специалисты по ментальной магии. И мне нужна… королева Руанда – Виктория.

Вопросы только что превысили критическую массу. И Софии придётся на них ответить! Прямо сейчас!

Ри

Я ступаю бесшумно по полу собственной спальни тяжелыми волчьими лапами. Рыжая шерсть играет медно-красным в лучах рассвета и отбрасывает солнечные блики мне в глаза. Алан часто шутил, что я не пригоден для шпионской работы из-за приметной рыжей масти моего зверя.

Медленно приближаясь к застывшей в кресле Софи со сжатой в руке вилкой, я параллельно прихожу к парочке выводов.

Первое. В этом теле – моя жена, моя Истинная, любовь всей моей жизни. Умная, красивая, острая на язык. Моя Софи. Я это точно знаю. Мой зверь это точно знает.

Второе. Софи – и теперь мне это предельно ясно – одним днём забыла кто она, где находится, забыла Альму и меня.