Kitabı oku: «Ещё одна жизнь. Том 1», sayfa 5
Глава 4
*Логан*
Я проснулся на рассвете и не сразу понял, что меня разбудило. Несколько секунд я прислушивался, но ничего не происходило. В квартире царила тишина. Соседей слышно не было. Но я был уверен – я проснулся не просто так. Чутье подсказывало – что-то не так. Но что именно…
Я нахмурился, когда Хоуп всхлипнула за моей спиной, и осторожно повернулся к ней. И обомлел – по ее лицу стекали и впитывались в подушку слезы. Волоски на шее встали дыбом. Холодок лизнул виски.
– Малыш, что случилось?
Девушка не ответила. Ее глаза оставались закрытыми. Ресницы дрожали.
Она спит! И плачет во сне!
Я осторожно просунул руку под ее шеей, обнял и прижал к себе.
– Тише, я рядом, все хорошо.
Хоуп снова всхлипнула и обхватила меня рукой.
– Ты трус. Чертов трус!
Она сказала это так четко, что я вздрогнул от неожиданности, медленно отстранился от любимой и заглянул в ее лицо. Лоб девушки прочертили морщины, губы подрагивали.
Да что же ей снится?! Неужели… я?
Я с досадой прижал Хоуп к себе.
Она наверняка спорит со мной во сне. Насчет кошмаров.
Досада обожгла кончик языка.
«По-моему, Грин, пора выполнить обещание. Твоя женщина считает тебя трусом!».
Сердце, как и всегда, когда я думал про звонок Элли, начало биться быстрее. Кишки скрутило в тугой узел.
Я слишком долго откладывал это. И ведь всегда находились причины!
Казалось, что сейчас момент был подходящий. Все наконец успокоились. Все начало вставать на свои места. Стив и Элли поженились. Мы с Хоуп тоже. Джеймс и Мия… У них все в порядке. Даже Коннор больше не напоминал ходячий труп! У него появилась надежда выпутаться из передряги с фрилансерами.
Но я все тянул со звонком. И ведь все уже знали про мои… проблемы. А я тянул…
Мне стало стыдно перед моей сильной, смелой девочкой, и я нежно поцеловал ее в лоб.
– Ты просто сбежал.
Я? Сбежал? Куда?!
Я снова отстранился и прижал ладонь к ее щеке.
– Эй! Я здесь! С тобой!
Хоуп шумно вдохнула и замолчала. Все ее тело напряглось. Девушка медленно открыла глаза и несколько раз моргнула, словно стряхивая с ресниц сон. Потом, почувствовав мой взгляд, повернула голову и испуганно вздрогнула.
Я тепло улыбнулся, нутром обращаясь в глыбу льда.
– Кажется, тебе снился не самый приятный сон, да?
Девушка отстранилась, легла на спину и прикрыла глаза ладонью.
– Не то слово, Логан. Вообще не то слово.
– Я уже начал переживать.
– Все в порядке, просто… идиотский сон. Не более.
– Рассказать не хочешь?
– Не очень.
Хоуп говорила тихо и очень грустно.
Я осторожно вздохнул, наблюдая за ней. С одной стороны, страшно хотелось узнать, что довело любимую до слез во сне! А с другой… боялся услышать, что это был я.
Но что она имела в виду, говоря, что я сбежал?
Я прокрутил в памяти последние недели и пришел к неутешительному выводу. Не только меня мучили кошмары. Вот только проснулся я из-за ее кошмара впервые.
– Куда ночь, туда и сон, Логан. Куда ночь, туда и сон.
Когда Хоуп повернулась к окну, я досадливо поморщился. В последнее время она часто так делала – смотрела в окно и повторяла эту фразу. А ведь это я обучил ее этому трюку.
Я вспомнил Кристину и невольно поежился. По спине галопом пронесся табун мурашек. Ее образ, вставший перед взглядом, был таким детальным, словно мы виделись только вчера.
После смерти отца Крис часто плакала и звала его во сне. Наши комнаты были смежными, и я просыпался ночью от ее криков, приходил к ней, будил и успокаивал, пока мать…
Скулы свело от нахлынувших воспоминаний, и я отогнал их прочь.
Я подолгу сидел с сестрой. Она пересказывала мне свои сны, плакала, а я держал ее за руку и утешал. А потом указывал на окно и просил: скажи, «куда ночь, туда и сон».
Этот трюк помогал ей справиться с кошмарами. Забыть их. Отпустить.
Сейчас, спустя годы, я понимал – проблемы Кристины тогда только начинались. Она взрослела, и проблемы росли вместе с ней. Потом она вырвалась из-под надзора матери… и подсела на наркотики.
Я слишком поздно узнал об этом…
Но тогда, будучи ребенком, что еще я мог сделать? Только попросить ее сказать волшебные слова. И они работали. Так же, как сейчас работали со снами Хоуп – каждый раз любимая забывала, что ей приснилось. Вот только ее настроение надолго портилось.
Хоуп потянулась, поежилась и встала с кровати. А я собрался с духом и сказал:
– Ты говорила во сне. Довольно разборчиво.
Девушка медленно повернулась ко мне. В зеленых глазах вспыхнул и погас испуг.
– И что же я говорила?
Я склонил голову набок. В груди заворочался червячок сомнения.
Не похоже, чтобы ей снился я.
– Расскажу, если расскажешь, кто тебе приснился.
Хоуп едва заметно побледнела. И по ее смущенному и потерянному виду я сразу понял, что снился ей не я. И даже обрадовался! Ведь это означало, что не меня она трусом обзывала! А потом…
…я вспомнил ее слезы. Боль в голосе. И это «сбежал».
Я выбрался из кровати и подошел к любимой.
Сердце билось сильно, гулко. Мурашки грызли плечи. Хотелось стряхнуть их, как холодные дождевые капли.
– Кто тебе снился?
Я нервничал, задавая этот вопрос. Потому что теперь, когда я выяснил, что это не я довел ее до слез, усилились и желание узнать правду, и страх услышать ответ.
Только что проснувшаяся Хоуп устало поморщилась.
– Это неважно.
Я покачал головой, не сводя с нее пристального взгляда.
– Ты плакала во сне. Обвиняла его.
Хоуп осторожно вздохнула, когда я обнял ее. Маленькие ладошки скользнули по моей груди к плечам.
– Логан…
– Кто это был? Кто…
Я осекся, но закончил фразу.
– …сбежал от тебя?
Уже договаривая, я точно знал, кто именно ей приснился.
Хоуп тяжело вздохнула и зажала переносицу пальцами. Нервы натянулись и зазвенели гитарными струнами. У меня был повод переживать если ей приснился тот, о ком я думал. И я молился про себя:
«Давай, скажи это. Хотя… Нет! Не говори! Пусть я ошибусь!».
– Мне приснился Дэнни. И пока ты не вздумал приревновать, Я ЕЩЕ РАЗ ПОВТОРЮ. Это ничего не значит. Между нами ничего нет, ты же знаешь это, так?
Я медленно кивнул, пытаясь выровнять дыхание.
Хоуп улыбнулась. В ее взгляде мелькнула тоска, и меня словно обдало кипятком.
– Мне… неловко, прости. Давай не будем об этом, ладно?
Девушка прижалась ко мне и болезненно вздохнула. Я нежно поцеловал ее в висок.
– Ты скучаешь по нему?
Вопрос вырвался против воли, и я тут же пожалел, что задал его.
Хоуп неопределенно повела плечами.
– Нет.
Я вскинул брови.
Она не врала. Я всегда мог понять, когда она врет. И сейчас Хоуп говорила правду. Она действительно не скучала по Стоуну.
Либо убедила себя в этом…
– Я просто… не понимаю, почему он исчез. А неопределенность… Она мучает. Думаю, ты и сам испытывал нечто подобное.
Я вспомнил, как она пряталась в Портленде после нападения Сойера Такера, ее бывшего мужа. Бесконечные в своей мрачной неопределенности дни.
– Конечно, испытывал.
– Впрочем, сейчас мне уже все равно. Просто… Он очень помог мне в трудную минуту. Был рядом, поддерживал. Наши отношения сильно изменились. Я думала, что мы подружились. Но с друзьями так не поступают. Я ошиблась в нем.
Я прикрыл глаза, прекрасно понимая, что сейчас, когда Хоуп прижималась ко мне всем телом, мое сердцебиение могло сдать меня с потрохами. Оставалось надеяться, что она решит, что я ревную, и даст мне по шее, не догадавшись об истинных причинах моей тревоги.
– Видимо, он был прав. Не так много в нем чести и достоинства, раз он нарушил слово и сбежал из города, не попрощавшись.
Я едва не задохнулся от нахлынувших на меня эмоций.
Тоски, боли, сожаления. И злости…
– Может, не стоит судить его так строго? Вероятно, у него были причины пропасть.
Девушка поморщилась и отошла от меня.
– С каких пор ты начал защищать его?
Я осторожно вздохнул, наблюдая за тем, как Хоуп достает из комода домашнюю одежду. Ее движения выдавали злость и раздражение.
– Я не защищаю его. Просто говорю – может, у него были причины.
«Лучше заткнись! Просто заткнись! Иначе проговоришься… И что тогда?!».
Девушка смерила меня скептическим взглядом.
– Тебе не кажется, что уж с тобой он точно связался бы хоть раз за эти месяцы?
«Скорее с тобой, чем со мной».
Если раньше подобные мысли заставляли мою кровь кипеть, то сейчас, после разговора на мальчишнике Командора…
– В любом случае…
Девушка опустила взгляд на пол и замолчала. Я скрестил руки на груди. Мне страшно хотелось забраться в ее красивую головушку!
Когда она снова посмотрела на меня, я выдавил улыбку. В моих любимых зеленых глазах больше не было ни боли, ни тоски. Только острая, как заточенное лезвие, сталь.
– Он сбежал. И пусть больше не появляется.
Она подошла ко мне, привстала на носочки и чмокнула в щеку.
– Давай не будем о нем, ладно? Я в душ, а потом рассчитываю выпить кружку ароматного кофе.
Я машинально кивнул, думая о своем, и не сразу понял, почему Хоуп уставилась на меня с открытым ртом.
– Да ладно? Серьезно?!
Я засмеялся.
– Одну. И, возможно, кофе будет без кофеина.
Девушка тяжело вздохнула и направилась к двери.
– Сам пей свой чай.
– Это кофе.
– Кофе без кофеина – это чай!
Девушка вышла из спальни, а я смотрел ей вслед, стискивая челюсти.
Твою мать.
ТВОЮ ЖЕ МАТЬ!
«Может, все обойдется? В конце концов, прошло уже столько времени и…».
Я схватил одеяло и со злостью отбросил его в сторону.
Не обойдется.
Хоуп и Дэниел действительно сблизились. Да, он был влюблен в нее, но в нашу последнюю встречу я не заметил в его взгляде, направленном на мою жену, ни похоти, ни страсти. Только нежность.
Что-то изменилось в Дэниеле. В его отношении к Хоуп. Мне не хотелось, не нравилось признавать этот факт, но они действительно стали близки друг другу.
«Я не скажу ей. Я не могу, не могу рассказать! Не сейчас!».
Я вцепился в подушку и зажмурился.
«Ты понимаешь, что она все узнает, рано или поздно? Понимаешь это?!».
Прекрасно понимал. И злился.
Я должен был все ей рассказать сразу же, как узнал сам! Должен был, но выбрал не ее.
«Ты еще можешь все исправить, Грин. Ничего непоправимого не случилось!».
Я ухмыльнулся и заскрипел зубами.
Да нет, кое-что НЕПОПРАВИМОЕ случилось.
Я не знал, как Хоуп отреагирует на известие. Она беременна! Ей нельзя нервничать! Ей и так досталось! И мне так сильно хотелось дать ей передышку! Хоть немного покоя!
«К слову о покое! Для этого ты должен позвонить Элли!».
Ткань наволочки затрещала в моих пальцах, и я отшвырнул подушку прочь.
«Я позвоню. Обязательно. Но рассказывать не стану. Не сейчас».
Голову сдавил ледяной обруч.
«Она все равно узнает. И то, как долго ты скрывал от нее правду, тоже! Как она к этому отнесется, а?! К тому, что ты выбрал не ее!».
Я уставился на кровать, слушая шум воды, доносящийся из ванной комнаты.
«Ты в безвыходной ситуации, друг».
Сжатые кулаки едва заметно подрагивали. В груди кипящей лавой разливалась злость.
Прямо сейчас, в это самое мгновение мне нужна была Исповедь.
Потому что прямо сейчас, стоя посреди спальни, я ненавидел камрада.
Я ненавидел Коннора всем сердцем!
ЗА 1,5 МЕСЯЦА ДО ЭТОГО
В баре играл джаз. Приглушенный свет и темные тона интерьера создавали атмосферу уединенности с привкусом шепотков и обмена тайнами.
Мы с комфортом расселись за деревянным столом на мягких диванных подушках и отмечали грядущую свадьбу нашего негласного предводителя.
Алкоголь тек рекой. Мы болтали, не умолкая, и хохотали, как ненормальные, провожая товарища из холостяцкой жизни в плавание под названием «Брак».
Джеймс встал на ноги и театрально поклонился.
– Предлагаю поднять бокалы за нашего товарища, собрата, камрада, отче нашего!
Мы с Коннором с хохотом рухнули на стол. Командор широко улыбнулся. Слишком хорошо все помнили его колоратку. И он тоже помнил, потому и не позволил никому из нас поженить их с Элли.
Джеймс сверкнул глазами.
– Если когда-нибудь меня спросят: «Мэттис, скажи, как зовут самого близкого человека в твоей жизни?», я без стеснения отвечу: Мия, моя жена.
Он подмигнул Стиву.
– А после этого добавлю: знаете, кто нас поженил? Мужчина, который подарил мне новую жизнь. Благодаря которому я до сих пор жив.
Командор покачал головой. Кажется, его глаза увлажнились. Вот только понять, от алкоголя, смеха или слов камрада, было невозможно.
В груди разлилось тепло. Стив не только Джеймсу подарил еще одну жизнь, отобрав работу у чертовой судьбы.
– Мужчина, которому пришлось несладко на жизненном пути. Но каждое испытание он встречал с гордо поднятой головой и расправленными плечами. Мужчина, который выдержал все трудности, не сломался и хрен знает сколько еще собирается топтать бренную землю, дай вселенная тебе как можно больше дней под этим солнцем!
Я смотрел на Джеймса и не верил глазам – он расчувствовался до слез!
– Мужчина, который спустился в преисподнюю и по сей день носит в себе ад. Но всем, кто его окружает, дарит только любовь и заботу.
По рукам побежали мурашки. Волоски моментально встали дыбом.
Черт. Хорошо сказал!
Командор растроганно улыбнулся, поднимая бокал.
– Ты это… прекращай, а то Логан сейчас разрыдается.
Я с хохотом схватил бокал.
– За Командора!
Дружный ор дополнился звоном стекла. Я с удовольствием глотнул виски, украдкой следя за Коннором.
После разговора в гараже он будто избегал меня. Честно говоря, я был уверен на все сто, что избегает, но не мог понять, почему. Хоуп ничего не рассказала. И я не стал выпытывать. Между ней и камрадом завязалась крепкая дружба, и я не хотел топтаться в ней грязными башмаками. Та нежность и забота, с которой они относились друг к другу, дорого стоила.
Сейчас Коннор казался счастливым. И я с удовольствием поверил бы, что с ним все в порядке… Если бы не видел, как пристально он сканирует бар.
Наш снайпер всегда был настороже, но сегодня вел себя как параноик.
«Или как человек, за которым может охотиться Гильдия не самых приятных ребят, наемников, профессиональных убийц».
Я с досадой подумал про Дэнни Стоуна. Если бы он не исчез, я постарался бы вызнать у него как можно больше про этих ребят. Коннор рассказал все, что знал, помнил или предполагал. Но времени прошло слишком много. И той информации, которой он владел, было тревожно мало. Проверить ее актуальность не было никакой возможности, а узнать что-то новое было не у кого. Если камрад говорил правду, в чем я не сомневался, преданность фрилансеров Гильдии напоминала культ. И мне был нужен чертов Стоун, чтобы узнать про них как можно больше. А еще я задолжал ему пару ударов. И я действительно скучал по этому парню.
Много лет мы сталкивались лбами, пытаясь прикончить друг друга. И лишь после бостонского ада, через который мы прошли бок о бок, я смело мог сказать – враги из нас вышли дерьмовые. Впрочем, как и друзья. Но мы не были чужими людьми.
Каждый раз, когда я пытался дозвониться до него, оператор неизменно переводил меня на голосовую почту. И в конце концов я сдался. Захочет – сам выйдет на связь. А не захочет… Что ж, пересечемся. Этот мир слишком тесен для нас двоих, раз мы постоянно сталкиваемся лбами в разных его уголках. Надеюсь, будет не слишком поздно.
Я не волновался, хотя Дэниел слинял, не сказав никому ни единого слова. Даже Хоуп. Он всегда так делал. Пропадал, исчезая с радаров.
«Но ведь раньше он никогда не давал обещаний не пропадать, да?».
Я действительно удивился, когда он нарушил данное слово, но тому, что пропал – нет. А еще не мог отделаться от мысли, что мы с ним могли наладить отношения. И вполне возможно, что я смог бы перетянуть его на нашу сторону. Или Хоуп смогла бы…
Черт, думать об этом было неприятно, но у нее действительно был шанс преуспеть в этом нелегком деле.
Дэниел был ценным союзником и без своей роли в Гильдии. Но его статус командира отряда дал бы нам еще больше. Особенно сейчас, когда камрад мог оказаться под прицелом тех, про кого мы знали катастрофически мало.
Я отвлекся от размышлений, когда Командор положил на стол перед Коннором монетку.
– Если сможешь повторить, я назову сына в твою честь. Но только второго!
Он повернулся ко мне и заговорщицки улыбнулся.
– Я обещал назвать первого в честь этого засранца.
Я усмехнулся.
– Было дело.
Я помнил слова, которые сказал Стив в офисе, когда меня подстрелили, помнил его обещание. Тогда его голос пробивался в мое сознание и удерживал на плаву, словно спасательный круг.
Неприятный холодок зазмеился по позвоночнику. Я переключил внимание на Джеймса, который возмущенно надулся.
– А в честь меня? Я чем хуже? В честь меня сына назовешь?!
– Лишь бы не дочь.
Я вздрогнул, когда снайпер хлопнул ладонью по столу. В левый бок вгрызлась боль, и я согнулся пополам, выпуская весь воздух из легких.
Твою мать! Опять!
Еще одна проблема, которая досталась мне после офиса – внезапные громкие звуки запускали ток по левому боку. Мне требовалось время и определенные усилия, чтобы начать дышать нормально.
Я не сразу понял причину. Но когда в один из вечеров Хоуп уронила на пол смартфон, меня согнуло пополам. В тот вечер я едва не выплюнул легкие, и моя девочка испугалась.
Тогда я отшутился невралгией. Как и в следующие несколько раз. И надеялся, что она не установила закономерность между абсолютно разными, но с одинаковым результатом – внезапным громким звуком – событиями и моими приступами.
«И ты скрываешь от нее такую важную вещь…».
Да, я скрывал от нее приступы. Потому что не хотел давать новый повод для волнения. Я собирался поговорить об этом с Элли, потому что доктора, к которым я сходил тайком от Хоуп, после нескольких обследований не смогли ответить, что со мной происходит, и предложили обратиться… к специалисту более узкого профиля. К мозгоправу.
Я осторожно выпрямился и встретился взглядом с Командором. Он пристально следил за мной, слегка прищурившись. Карие глаза поблескивали в тусклом свете потолочных светильников. Он спросил одними губами:
– Ты в порядке?
Я кивнул и перевел взгляд на хохочущего Джеймса, отбиравшего монетку у Коннора.
Мне захотелось провалиться под пол. Я обманывал не только любимую женщину, но и мужчину, который и мне подарил еще один шанс на новую жизнь.
Джеймс улыбнулся так, как умел он один – чтобы у окружающих со слабыми нервами остановилось сердце.
– Похоже, второго сына он все-таки в мою честь назовет.
Амбал хлопнул по столу – левый бок никак не отреагировал на громкий звук, потому что я ожидал его – и монетка подпрыгнула. Коннор досадливо крякнул и моментально схватил ее. Спустя пару секунд кружок металла опустился на дно бокала камрада.
Я усмехнулся, кожей чувствуя колючий взгляд Командора.
И сгорал от стыда…
***
Джеймс и Коннор препирались. Как обычно. Я смеялся, наблюдая за ними. Как обычно. Командор безуспешно пытался вправить им мозги. Как обычно.
Все было как обычно. Кроме пристальных взглядов, которыми снайпер провожал каждого проходящего мимо нашего столика мужчину.
Я хлопнул его по плечу, когда он проследил за очередным незнакомцем.
– Неужели эти ребята работают настолько грязно?
Коннор вопросительно моргнул. Я кивнул на его левую руку, и он усмехнулся.
– Это рефлекс. Ничего не могу с собой поделать.
Джеймс наклонился над столом и внимательно посмотрел на камрада.
– Дружище, ты, конечно, на Мисс Мира не тянешь, но выглядишь лучше. Сегодня.
Снайпер поморщился и бросил на меня быстрый, но выразительный взгляд.
– Я знаю, что вы за меня, парни. С такой командой…
Он поднял бокал.
– …мы спасли бы целый мир.
Командор усмехнулся, чокаясь с Коннором.
– Для начала нужно спасти твою задницу.
«И позаботиться, чтобы никого из наших не зацепило».
Мы не говорили про это. Потому что это было слишком очевидно. И слишком тревожно. Теперь нам было что терять.
Джеймс двинул Стива в плечо.
– Знаешь, о чем я подумал?
Командор вопросительно приподнял брови. Мы с Коннором переглянулись и застыли в ожидании продолжения. Уж слишком странно улыбался камрад.
– А ведь каждый в нашей команде так или иначе начал новую жизнь. И не один раз.
Джеймс ткнул в меня пальцем.
– Ты живешь припеваючи после трибунала, на котором, да простят меня собравшиеся здесь его участники, тебя с огромной вероятностью отправили бы в места не столь отдаленные.
Мы с Командором переглянулись.
Или куда похуже.
– И начал новую жизнь в роли Бонда на минималках.
Джеймс развел руками, когда я засмеялся.
– На правду не обижаются, до Бонда тебе далеко. НО! Ты встретил Хоуп, и скоро начнешь новую жизнь в качестве мужа и отца. А еще ты вышел из комы. Так что три раза.
Камрад повернулся к Коннору.
– Ты слинял от своей братии и начал новую жизнь в качестве спецагента-снайпера. Благодаря Лизе отпустил прошлое. Думаю, это тоже считается. И выстрел в упор пережил благодаря тому, что настолько ненормальный, что у тебя даже органы не там, где нужно.
Коннор хмыкнул. Шутка камрада пропала втуне, но тот не заметил и указал на Стива.
– Ты ушел из армии в военный суд. Оттуда слинял и собрал всех нас. И завтра станешь мужем. То есть, тоже три раза.
Командор хлопнул его по плечу.
– А ты?
– А я сбежал из Техаса. Выжил в той заварушке в Таиланде. Логан, сукин ты сын, никогда слона не прощу!
Парни недовольно забурчали, и я вскинул ладони.
– Виноват, идиот. Принимаю.
Коннор покачал головой.
– Нет, Логан! Это слишком гуманно! Джеймс, ну-ка выдай что-нибудь этакое.
Камрад выругался, и мы со снайпером застонали, театрально закрывая уши. Стив закашлялся, поперхнувшись виски.
– Откуда ЭТО в твоем словарном запасе?
Джеймс пожал плечами.
– У одного фрилансера спер.
Я повернулся к Коннору. Тот едва заметно побледнел и вскинул ладони.
– Не у меня, не у меня.
Я посмотрел на Джеймса.
– Дэниел?
– Он самый.
Снайпер зашелся в кашле и отставил бокал в сторону. Камрад посмотрел на него с напускной заботой.
– Может, тебе детскую бутылочку дать?
Коннор отмахнулся от него, а Стив расхохотался.
– А давайте соску на горлышко натянем?
Он указал взглядом на бутылку виски. Джеймс округлил глаза в притворном ужасе.
– Ты забыл, что творит наш малыш, когда напивается? Нет уж! Давайте принимать пьяного пингвина дозировано. Раз в столетие!
Я ухмыльнулся, разом вспомнив каждый раз, когда напивался Джеймс. И Стив. И я. И все, что мы творили. «Малыш» был самым спокойным из нас, когда принимал лишнего.
А потом я вспомнил Мексику. И Бангкок.
«Обычно самый спокойный. Чаще всего».
Джеймс хлопнул в ладоши, привлекая наше внимание и лишая слуха людей за соседними столиками.
– Так вот. А еще я женился. Так что на моем счету тоже три новые жизни. Эй, пингвин, когда женишься, победишь в соревновании!
Мы засмеялись, поворачиваясь к камраду. Но тот даже не улыбнулся.
– Ты забываешь про все те случаи, когда мы чудом выживали на заданиях.
Я поежился, когда перед взглядом пронеслись не самые приятные картинки, выдернутые из памяти словами снайпера.
Да уж. Нашу работу спокойной и безопасной назвать было не просто сложно.
Невозможно.
Над столом на пару минут повисло молчание. Я был уверен – каждый думал об одном и том же. Про все шансы, которые нам с завидной щедростью давала жизнь. И которые мы каждый раз упорно пытались просрать.
Джеймс сложил огромные кулаки на столе.
– Выходит, мы не новую жизнь начинаем, а к старому зданию пристройки городим.
Лицо Коннора немыслимым образом изменилось, стало непроницаемым и жестоким. Глаза словно заиндевели. Я удивленно моргнул, и за это мгновение перемены, случившиеся с другом, исчезли.
– Иногда, чтобы начать новую жизнь, нужно спалить руины старой к херам. Снести старое здание, разнести вдребезги фундамент и выкорчевать «якоря». И их тоже спалить. Иначе прошлое всегда будет дотягиваться до тебя грязными ручонками.
Я изумленно уставился на него. Остальные словно не заметили, как Коннора на мгновение словно подменили!
Джеймс покивал.
– Верно, у всех есть якоря. Какой твой?
Снайпер не ответил. Лишь почесал шрам за ухом. Командор хмыкнул.
– Ну, его спалить будет довольно сложно.
И снова никто не засмеялся.
Джеймс повернулся к Стиву.
– Твой?
Тот ухмыльнулся.
– Его спалить тоже довольно сложно. И не хотелось бы, я его люблю.
Он посмотрел на меня в упор, и я сразу понял, про что он говорит. Из-за нашего с Дэниелом дела Командор ушел из военного суда. Точнее, именно наше дело дало ему пищу для размышлений на эту тему.
Я развел руками.
– Ну, простите. Снова принимаю. Камрад, только не выражайся больше! А твой?
Джеймс задумчиво хмыкнул.
– Ты знаешь, а у меня нет «якоря». Я все сжег к хренам собачьим.
Командор нервно засмеялся.
– Ну, не сжег, скажем так…
Джеймс ухмыльнулся. Его взгляд на мгновение полыхнул ненавистью.
– Красиво вышло. А что с твоим?
Я задумался, перебирая в памяти события и людей. Казалось, что ничто не связывало меня с прошлой жизнью, но…
– Дэниел.
Коннор поперхнулся виски и закашлялся. Я вскинул брови, поворачиваясь к нему.
Что с ним такое? Почему он так реагирует на упоминания Стоуна?
Джеймс хищно улыбнулся.
– Этого парня я сжег бы с удовольствием. Раньше. А сейчас… Когда мы разгребали дерьмо после заварушки… Черт, Стоун мне понравился.
Камрад бросил на меня быстрый взгляд, словно ждал особой реакции, но я лишь улыбнулся. Стоун действительно помог нам разгрести бардак. И Хоуп помог…
Стив рассеянно покачал бокал.
– Да, пожалуй, он… изменился.
Я украдкой посмотрел на снайпера… и всерьез забеспокоился. Его лицо снова окаменело. По скулам гуляли желваки. Взгляд стал тяжелым, мрачным.
В груди заворочалась тревога. В голове одна за другой стали рождаться догадки. Что-то произошло между ними. Что-то серьезное. Может, он так реагирует из-за того, что Стоун в Гильдии? Или… ревнует Хоуп? Черти что!
Я тряхнул головой и поднял бокал.
– Ладно, предлагаю тост.
Я с улыбкой посмотрел по очереди на каждого члена нашей небольшой команды.
– За новую жизнь.
Командор удовлетворенно улыбнулся.
– За еще одну жизнь.
***
Джеймс с Командором вышли подышать, а мы с Коннором остались за столиком.
– Что с тобой происходит в последнее время?
Камрад вопросительно посмотрел на меня, но я не стал уточнять. Он прекрасно понимал, про что я спрашиваю.
– Если я скажу «ничего», ты не отцепишься, да?
– Нет, не отцеплюсь.
Он уставился в стол, размышляя над ответом. И я терпеливо ждал.
Количество выпитого давало знать о себе. В голове стоял туман. Тело расслабилось. Было приятно ощущать все это. Последний месяц нельзя было назвать спокойным или мирным. И сейчас, сидя за столиком в уютном баре, слушая тихий джаз, я наконец-то…
– Мне херово, Логан. Так херово, что я спать не могу.
Я подался вперед.
– Коннор…
– Извини! Я не должен говорить об этом! У тебя свои проблемы, но…
Мужчина судорожно вздохнул.
– …я больше так не могу!
Он наконец-то сбросил порядком надоевшую всем маску, и теперь я видел все, что он прятал под ней.
Усталость.
Тревогу.
Страх.
И боль. Много боли.
Камрад выглядел так, словно на его плечах лежала ответственность за все беды этого мира, за все совершенные и грядущие преступления. И карал себя.
Я потрепал его по плечу.
– Мы с тобой, друг, ты же…
– Да знаю я! И от этого мне только хуже.
Коннор в сердцах стукнул кулаком по столу. Бокалы тихо звякнули.
– Знаю я, что вы со мной, что за меня! Но не легче мне от этого, понимаешь?! Ведь если… Если они решат добраться до меня, вы попадете под раздачу! Вы уже пострадали из-за меня! Чертов офис…
Я поморщился.
– Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь?
Коннор смерил меня ледяным взглядом. Его губы скривились в злом оскале.
– Нет, камрад. Не кажется. Ты впал в кому, мать твою! Потому что эти ребята, возможно, пришли за мной! И если это так…
– «Если», камрад! «Если»!
Коннор откинулся на спинку дивана, не сводя с меня пронзительного взгляда.
– Даже если это не так, если я уже не создал вам проблем, то в будущем, будь уверен…
Я всерьез разозлился на друга.
– Ты сдаться решил, что ли?
Мы понимали, что ему непросто. Не могли оценить в должной мере, НАСКОЛЬКО непросто, но понимали! Мы предполагали, что задачка: «Спасти задницу камрада» будет гораздо сложнее, чем все, через что мы уже прошли! Но мы были готовы бороться за него, пойти на все, чтобы вытащить друга из пекла! Но какой в этом смысл, если сам Коннор не готов бороться за себя?!
Камрад не выдержал мой взгляд и закрыл лицо ладонями. Веселое настроение улетучилось. Мне захотелось вытащить снайпера из-за стола и надавать ему по шее! Выбить дурь из его башки!
– Ты в курсе, что я просил Джеймса застрелить меня?
Внутренности скрутило в узел.
– Сукин ты сын…
– Да потому что это выход, Логан! Выход!
Он врезался в меня безумным взглядом.
– Вы не понимаете, какому риску подвергаете себя, оставаясь рядом со мной.
Коннор был смертельно напуган. Хреново. Испуганный человек – легкая добыча. Он действует нерационально, часто – импульсивно, и совершает множество ошибок.
– Никто из вас не понимает. Вы не осознаете, что не только мы с вами в опасности. Все, кто нам дорог, могут попасть под прицел, слышишь? Элли! Мия! Хоуп! Твоя дочь!
Я хлопнул ладонью по столу и тихо прорычал:
– Мы перебили тот отряд! Неоткуда им про тебя узнать! И Стоун, даже если понял, кто ты, не кретин, чтобы трепаться о таком!
Не знаю, почему, но я был уверен в этом. Дэниел не сдал бы Коннора согильдийцам.
«Пусть твоя вера тебя не подведет, Логан Грин…».
Снайпер резко отвернулся. Я прищурился, отмечая его реакцию.
Опять. Снова. Он отреагировал на одно лишь упоминание.
– Не смей сдаваться, когда мы готовы спалить весь мир, чтобы вытащить тебя.
– Ты понимаешь, что даже этого может быть недостаточно?
– А как же: «С вами мы спасем мир»?
– Да какой, к черту, мир?! Я… Я думаю, мне нужно уехать.
Я нахмурился и схватил Коннора за запястье. Он дернулся, пытаясь высвободиться, но я притянул его к себе и прорычал в лицо:
– Херовая идея. Я тебя из-под земли достану, если лыжи навостришь. Ты знаешь, я могу.
Брови снайпера изогнулись. Лицо некрасиво перекосило.
– В том то и дело. Даже если ты способен меня найти, то они точно найдут, рано или поздно. Логан, эти парни… Все эти годы были их подарком. Сейчас я понимаю – если бы они захотели, я уже был бы мертв. Не знаю, почему они не искали меня. Не понимаю, почему отпустили. Позволили жить. И даже если в чертов офис они пришли не за мной… Я уверен – эти события… Они будут выяснять, что произошло. И выйдут на меня, рано или поздно. И тогда всем хана.
Он откинулся на спинку дивана.
– Мне больно от одной мысли, что придется бросить вас! Элли, Мию, Хоуп… Лизу! От этих мыслей я дышу через раз. И никто мне не поможет. Даже вы со своей тягой спасать миры и подставлять задницы под самые опасные снаряды.
Досада заполнила рот горечью. Меня злило, что он не верил в нас! В нашу команду! В наши способности! После стольких лет бок о бок! Ведь мы могли…
А что мы могли? Найти фрилансера, чтобы выведать у него нужную информацию? И какая информация нужна? Что важно? Сколько в Гильдии бойцов? Мы что, собрались перебить их всех, что ли?! Кто из сильных игроков на стороне Гильдии? Судя по рассказу Коннора, фрилансеры были весьма полезны для многих влиятельных людей!
