Kitabı oku: «Разрушенная паутина», sayfa 11

– Мне жаль, что ты перенесла такой опыт, – пробормотала Тэйт, с искренним сочувствием посмотрев на нее. – Но разовое испытание все же не сравнится с годами наших бед.

Адди расхохоталась, словно демон.

– Разовое? Папаша экспериментировал надо мной каждую неделю, по расписанию, едва мне исполнилось четыре. О, поверь, я бы хотела это вычеркнуть. Бабушка старалась это сделать. Но я не далась. Однажды я встречу его вновь, и он сильно пожалеет о том, что не добил меня.

Она резко развернулась, высоко забранный хвост со свистом рассек воздух.

– Идём. Хватит себя жалеть, сестрички, тошнит уже, – отрезала она, выступая первой.

Теперь, когда туман более не заслонял зрение, они увидели, что находятся в большом зале, часть которого спускалась вниз ступенчатым амфитеатром. Внизу, в самом центре, была приподнятая площадка, на которой возвышался очаг. Большая часть зала терялась в тени, внизу она казалась особенно густой.

Неторопливым шагом они спускались вниз по ступеням, приближаясь к клубящейся темноте. Эйдан оказался впереди, чуть обогнав Адди. Стоило ему наступить на первую из резных каменных плит, помогающих подняться к подиуму, как добрый десяток светящихся огней вспыхнул, повиснув в воздухе. Озаренная их светом площадка была округлой и отшлифованной до гладкости, выложенные цветастые камешки образовывали сложные узоры. Тьма, вздрогнув, разошлась и из самого её чрева вышла высокая полупрозрачная фигура мужчины. Его бронзовую кожу окутывало мягкое сияние, тёмные глаза смотрели на пришельцев со сдерживаемой угрозой. Оголенный торс и руки покрывали красные рисунки, набедренная повязка из алой ткани удерживалась затейливым поясом из кожаных полосок. Прямо за его спиной виднелась стойка, на которой лежал нестерпимо блестящий камень.

Восторженно вздохнув, Эйдан неосознанно еще раз шагнул. Повинуясь жесту мужчины, все звуки вокруг замерли. Обернувшись, юноша заметил, что его товарищи не шевелятся, остановленные в середине движения. Лишь их глаза продолжали двигаться, отражая подступающую панику. Он почувствовал, как внутри все стянулось в тугой, крепкий узел, сдавливая беспокойством до самого основания.

– Что это? Вам больно? – охнул он. – Моргните дважды, если «да», трижды – если «нет».

Лэндон замигал словно неисправный семафор, пытаясь глазами указать куда-то вдаль. От остальных же он получил отрицательные ответы. Узел в груди стал чуть менее болезненным. Сдерживаясь, он обернулся к возникшему перед ними мужчине.

– Что с моими друзьями? – спросил Эйдан, скрипнув зубами. – Зачем это было нужно? Отпустите их, мы не причиним вам и вашему святилищу никакого вреда.

– Xe-maenduar¹⁶ , – высокий мужчина величественно расправил плечи.

Заметив непонимание, он нахмурился, и приложил пальцы к вискам, прикрыв глаза. В голове Эйдана замелькали разные звуки, сливаясь в невообразимую какофонию. Схватившись за уши, он склонился, испытывая все усиливающуюся тошноту. Наконец, среди этого шума мелькнула знакомая речь, и парень мысленно зацепился за нее в расчёте на передышку. Калейдоскоп звуков остановился, и в голове зазвучали чужие слова.

«Я тот, кто помнит, дитя. Что вы ищете здесь? Мечтаешь снять проклятие со своей силы?»

«Мы не хотим зла, – торопливо подумал Эйдан. – И о каком проклятии вы говорите?»

Глаза мужчины открылись, и он с легкой усмешкой взглянул на юношу, как будто наперед знал всё, что он будет говорить. Его взгляд обозревал что-то в пространстве, и юноша с удивлением осознал, что этот человек наверняка видит линии силы. Вот только для него это было подобно дыханию, в отличие от Эйдана, которому приходилось прикладывать немалые усилия.

«Простите, что мы вторглись в ваш ритуальный зал. Я буду с вами честен: нам нужен особый предмет, что позволяет узнать истину», – сообщил Эйдан, чувствуя беспокойство и неловкость.

«Око истины – наш единственный след на земле…Великая жертва и дар предыдущих поколений, приносивших себя в жертву во имя грядущего. Почему я должен отдать его? Тем более тебе, маг, кормящий своей душой двух черных пиявок?»

«Жертва? – запнувшись, Эйдан взглянул на сияющий желтым камень. – Разве это не артефакт?»

Жрец рассмеялся, с некой жалостью взглянув на него.

«Артефакт, разумеется, – кивнул он. – Но большая сила требует и большой энергии. Мать дерева создала вместилище, даровав моему племени знания. Каждое поколение вносило в него свой опыт, чтобы наши дети могли жить лучше, чем мы. Каждый великий жрец, каждый вождь в конце своего пути упокаивался внутри Ока. Мы шли на это по своей воле, возрождаясь в наших потомках: советами, талантами, историями. Мы всё еще живем внутри, просто это другая форма нашей жизни».

«Видение, что вы показали нам, в нем была девушка»,– начал было юноша, но жрец величественным жестом остановил его речь.

«Я показал вам обряд инициации моей матери, последней из великих жриц прошлого, – ответил он. – Богиня-мать не благословила её дочерьми, и ей пришлось передать свой дар и свои обязанности мне. Во время инициации каждый у нас мог воспользоваться Оком истины, чтобы не разрушать свою жизнь мучительными сомнениями. Чтобы сделать свой выбор. Моя церемония была не столь красочной».

Он хмыкнул, погрузившись в воспоминания.

«Никогда бы не подумал, что так скучал по разговорам, – признался он. – Было забавно наблюдать за вашим движением, вы первые, кого я увидел за последние четыре сотни лет».

«Значит, это были вы, – произнес Эйдан. – Чуждое присутствие ощущалось, но было неясно, откуда оно исходит!»

«Я всего лишь тень себя прежнего, мальчик. Здесь, в гробнице, я могу ещё ненадолго принимать свой облик или, – он усмехнулся, покосившись на Лэндона. – Кого-нибудь разыграть. Передай мои извинения этому пареньку, я отчаянно скучал».

«Он у нас не из обидчивых,» – пробормотал Элфорд, покосившись на застывшего друга. Лэндон бешено вращал глазами, и явно не был согласен с данной ему характеристикой.

«Скажите, почему же вы, обладая таким удивительным артефактом, не смогли уберечь соплеменников?» – спросил юноша с небольшой заминкой.

«Око не дарует предвидение, неразумное дитя, – покачал он головой. – Новые знакомства с людьми из-за океана, прибывших на торговых кораблях, не были угрозой для нас, но они рассказали подробности своего путешествия слишком многим. И вслед за разнесшимися слухами пришли они, конкистадоры. Под покровом ночи они творили свои бесчинства. Утро застало лишь пожарище на месте нашего селения, да пропитанную алым землю. Я и еще несколько магов были здесь, внизу, выполняя обряды поминовения. Мы вышли на поверхность, когда уже все было кончено.»

Жрец закрыл глаза, отгоняя представшие перед ним ужасные видения прошлого. Оба замолчали. Успокоившись, мужчина вновь передал свою мысль.

«Так объясни же мне, неразумное дитя, почему я должен отдать тебе столь ценную для меня вещь?»

«Оно сможет принести пользу, а не лежать как память ушедшим предкам, – медленно сформулировал Эйдан. – Око жило вместе с вашим народом, помогая в переломный момент. Разве правильно то, что столь могучий предмет больше никогда и никому не укажет верный путь?».

Он замолк на минуту, и продолжил: «Поверьте, о проклятии, пиявках, что вы сказали, я не знаю ровным счетом ничего. Если возможно от него избавиться, я это сделаю. Сомневаюсь, что проклятие может быть полезным».

Мужчина внимательно вглядывался в лицо юноши. Казалось, что он смотрит куда глубже поверхностных мыслей, в самую суть его сердца. Наконец, он качнул головой и хлопнул в ладони.

«Твоя правда. Духи моих предшественников и предков с тобой согласны, – сказал он. – Я прошу тебя уберечь Око, чтобы дурная душа не использовала его во зло. Обещай мне, юный маг!»

Эйдан твердо кивнул жрецу, прижав кулак к своему сердцу.

«Я обещаю вам сберечь ваш дар», – он чуть склонился.

Темные, словно маслины, глаза мужчины благодарно блеснули.

«Я могу ограничить действие проклятия, чтобы пиявки пожирали тебя более медленно. Дам тебе больше времени. Но ты должен разобраться сам, иначе пройдет еще один оборот сезонов, и тебе конец…»

Дурное предчувствие сжало сердце Эйдана, но он нашел в себе силы благодарно принять предложение. Жрец воздел руки, беззвучно читая заклинание, а потом резко опустил их на плечи юноши. Полупрозрачные ладони крепко сжали плоть, причинив весьма болезненные ощущения. Завершив заклятие, мужчина отодвинулся.

«Не подведи меня, мальчик, – тихо добавил он. – Я доверился твоему доброму сердцу. Я так устал…Прощай, пусть духи будут благосклонны к тебе».

Он кивнул юноше, а затем широко развел свои руки, запрокинув голову.

«Слушай своё сердце, юный маг».

Его тело стало прозрачнее, пока не растворилось полностью, сконцентрировавшись в одной искре. Сияющий шарик на мгновение завис и стремительно влетел в самый центр сияющего Ока истины, застывая внутри одной из множества крошечных звёзд.

От волнения пальцы юноши дрожали, но он шагнул вперед и решительно взял камень. Позади раздались восторженные оклики.

– Отличная работа, Эйди! – хором закричали Тэйт и Лэндон, пока Уна взвизгнув обнимала их обоих.

– Поверить не могу, получилось! – качала головой Адди, но не скрывала теплую улыбку. – Ой, как же всё затекло…

Эйдан почувствовал, что его уголки его губ поднялись вверх помимо его воли. Из груди вырвался легкий смех.

– Интересно, как же оно работает? – осматривая зажатый в ладони камень, промолвил он.

Зажмурившись, юноша поднёс сияющий кристалл к своему лбу, невесомо прикаснувшись к нему.

«Почему мои родители меня бросили?»

Он удивился тому, что именно эта мысль пришла первой, но отступать было не в его правилах. Блеск камня стал ярче, и в его мысли вмешалось несколько голосов, говорящих в унисон.

«Они тебя не бросали, дитя. Тебя похитили».

В ушах загудела кровь, ускорившийся пульс чувствовался каждой клеткой тела.

«Зачем меня выкрали?»

«Юные маги беззащитны, и их легко использовать. Ты стал источником магии для двух слабеньких деток, а потом и для некоторых иных нужд их родителей. Многие ритуалы затратны, а с доставшейся извне силой можно не осторожничать», – в голосах звучала ощутимая печаль.

Эйдан отнял камень ото лба, чувствуя как кровь отлила от лица. Бешеный стук сердца унимала холодная ярость, расползающаяся в его душе. Он хотел отбросить ни в чем не повинный артефакт, словно ядовитую змею, но смог остановиться.

– Что с тобой? – нахмурилась Адди, подходя поближе. – Ты побелел, и глаза какие-то дикие.

– Узнал кое-что о своём прошлом, о тех, кто был моей семьёй, – шепнул он. – Теперь мне многое надо обдумать.

– Я могу тебе помочь?

Удивленный теплотой и участием, прозвучавшем в этом вопросе, он вгляделся в голубые глаза девушки, и медленно покачал головой.

– Неспроста все же этот артефакт прятали, он опасен в своей силе, – глаза Адди сверкнули яростью. – Какая же это награда, если ответ приносит такую боль?

Тень улыбки коснулась губ Эйдана, так и не превратившись во что-то большее.

– Для того, кто хочет познать себя? Для того, кто жил во лжи всю жизнь? Правда – это более, чем достойная награда.

Глава 15

Не ожидали, мистер Элфорд?

Око кочевало из ладоней в ладони, без устали отвечая на безмолвные вопросы. Каждый из пятерых старался быть бережным, с трепетом касаясь ярко сияющих граней. Они потеряли счет времени, узнавая ответы на сокровенное. На молодых лицах словно стеклышки калейдоскопа сменялись эмоции, ответы камня то радовали, то огорчали. Одни внушали надежду, другие безжалостно её убивали. Он увидел, как румянец смущения покрыл щеки Уны, как скорчились от горечи губы Тэйт, как мертвенно побледнел Лэндон передав камень Адди, и более не коснувшись реликвии. Девушка же недоверчиво хмыкнув, в свою очередь задала свой вопрос, после чего чуть скривилась, согласно кивая.

– Если наигрались, думаю, пора идти, – протянула она деланно-равнодушно.

Она передала Око в ладони Эйдану, и не оглядываясь направилась к выходу из зала.

С того мгновенья, как дух последнего жреца вошел в камень, пространство гробницы стало куда менее уютным. Из зачарованного, таинственного места оно вдруг стало просто запустевшим и забытым. Словно именно Око истины вдыхало последнюю искру жизни в то, что осталось от племени.

– Я даже не спросил его имя, – внезапно Эйдана кольнуло сожаление. Он бросил последний взгляд на очаг, который уже никогда не разгорится, и вышел из зала вслед за своей компанией. Задержавшись в проёме, он приложил камень к виску, и сосредоточился на мысли: «Спасибо, что оказал мне честь, помнящий. Я расскажу миру о вашей магии, а Око сможет вновь помогать людям». Искры в камне взметнулись, ударяясь о грани, поверхность стала теплее, что Эйдан принял за благоприятный знак.

Каменная дверь, отделившая зал с богатыми погребальными урнами и застывшими во времени ягуарами, со скрежетом захлопнулась, стоило Лэндону убрать упоры.

– Хорошо, что зверушки заколдованы на славу, – пробормотала Тэйт, поглаживая повязку на шее.

Стоило им покинуть этот зал, как что-то извне вновь погасило все проявления магии. Чертыхнувшись, Лэндон поднял фонарь, увидев, как тает вызванный Тэйт светляк. Движение в обратную сторону шло быстрее. Пятёрка молодых людей энергично отмеряла шаги, растревожив каменную пыль. Иногда раздавались смешки, Уна и Тэйт не прекращали тихо говорить. Покрытые сложным орнаментом стены сопровождали их всё дальше и дальше, пока не вывел к уже знакомой арке. Прямо за ней блестели вышедшие из своих укрытий шипы ловушки. По очереди они прошли по безопасным плиткам, выйдя к первым погребальным урнам, что им довелось заметить в гробнице.

– Мы уже близко к выходу, будьте внимательны, – предостерегла их Адди.

Тесный извилистый проход проглотил их, выплюнув с обратной стороны. В том самом месте, где первый коридор привёл их в тупик. Из ниши напротив, спрятанной так же хорошо, доносились странные звуки. Кто-то или что-то терзало камни когтями и клыками.

– Я не очень хочу знать, что за ловушки с той стороны, – быстро вымолвил Эйдан, сглотнув. Око блеснуло, словно усмехнувшись над ним.

Минералы в вырубленных природой стенах отразили огоньки ламп и свет артефакта, загадочно просияв глубинами.

– Чувствуете? Свежий воздух, – с наслаждением вдохнул Лэндон.

– И, кажется, светлеет, – заметил Эйдан. – Похоже, удалось открыть вход!

Когда они дошли до грубой лесенки, не осталось никаких сомнений – камень, скрывавший подземную гробницу, был отодвинут в сторону. В образовавшееся оконце вливался яркий солнечный свет, вызвав слезы в глазах путешественников, долго пробывших в темноте.

– Удалось, – едва слышно сказала Адди, забросив руки за шею. В её глазах Эйдан увидел отражение неба, и на мгновение застыл, любуясь.

Прикрывшись от терзающих зрение лучей ладонью, они поднялись вверх по лестнице. Эйдан смотрел вниз: перед самым входом обнаружились две пары мужских ботинок. Их обладатели молча наблюдали за подъемом. Юноша попытался было поднять голову и рассмотреть их лица, как мир разом померк.

Звуки возвращались медленно, будто кто-то неторопливо щелкал кнопку громкости на телевизоре. Он попытался посмотреть вокруг, но вновь зажмурился от рези, причиняемой светом. Рядом чувствовалось тепло чужого тела, обнаженную полоску кожи на шее колола трава. В запястьях, стянутых так плотно, что он не мог пошевелить их в путах, ощущалась боль и покалывание.

Он с трудом различал тихую речь, раздававшуюся неподалеку. Два мужских голоса негромко перебрасывались словами. Младший из собеседников ощутимо нервничал, судя по его тону и рваным фразам. В интонациях же старшего слышалась насмешка и предвкушение. Эйдан напряженно сосредоточил свой слух, даже крохи информации были сейчас на вес золота.

– …но почему бы просто не уйти сейчас? Вы получили камень, – спросил младший.

– Ты куда-то торопишься, молодой человек? – усмехнулся мужчина.

– Вы же знаете, что каждая минута, – он запнулся, отчетливо вздохнув. – Чем раньше вы окажете свою помощь, тем больше шансов. Пожалуйста.

– Успокойся, я держу своё слово, – раздраженно ответил старший.

Он замолчал, а через пару секунд удивленно хмыкнул.

– А наши юные герои уже приходят в себя. Свяжи-ка ещё этих слабосилков, да попрочнее. Ни к чему моему дорогому товарищу ранние волнения, пусть известия о судьбе артефакта достигнут его попозже, – он неторопливо прошелся, обдумав что-то, и добавил. – Да, пожалуй, не будем устранять. Пользы от них никакой.

Младший словно поперхнулся воздухом.

– Но, мастер, вы обещали, что никто не пострадает, – быстро проговорил он.

Мужчина холодно усмехнулся.

– Никто и не пострадал. Я лишь оценил варианты, и убедился в верности решения, – вкрадчиво добавил он.

Эйдан медленно сместил голову. Наконец, ему удалось задуманное: он приоткрыл глаза и взглянул на незнакомцев из-под практически сомкнутых ресниц. Смутные пятна их лиц постепенно обрели четкость, и юноша едва сдержал рвущийся гневный выкрик.

Это был Уайт. Тот самый Уайт Джонс, что спас его на лайнере, что учил его тонкостям, о которых не пишут в книгах. Который прошел всю экспедицию рядом. Раны которого он собственноручно обрабатывал.

Сейчас же он оглушил и связал их, забрав артефакт и передав его какому-то чужаку. «Предал…Но почему? Почему он так поступил?» – метались мысли Эйдана. Он чувствовал невероятную слабость, и сомневался, что сможет сейчас подняться.

Сообщник Уайта был куда выше, и старомодный щеголеватый костюм с камзолом хорошо подчеркивал его стать. Длинные черные волосы покоились на спине гладким полотном, едва шевелящимся, когда мужчина поворачивал голову. На симметричном лице выделялись густые, выразительные брови, в которых было больше жизни, чем в холодных светлых глазах мага. Он казался смутно знакомым, но Эйдан никак не мог вспомнить, где видел его ранее.

– Я сделал всё, как вы хотели, – отрывисто сказал Уайт.

Его трясло, и он силился это скрыть. Ладони непроизвольно сжимались в кулаки, и парень, досадливо нахмурившись, расслаблял руки. Мужчине же, казалось, лицезреть это состояние было приятно, и всякий несдержанный жест Уайта он встречал тонкой ухмылкой.

– Уайт!.. Зачем?..

Раздавшийся женский голос звучал надтреснуто, и юноша замер. В нескольких шагах от него с земли пыталась подняться леди Розалия, тяжело опершись на руки. Её шляпа где-то потерялась, и седые волосы пребывали в беспорядке. На лице читались недоумение и обида. Наконец её взгляд достиг старшего мага, и словно заледенел.

– Джером. Кто бы мог подумать, какая встреча.

– Всегда вам рад, леди Честерс-Блайтли, – мужчина коротко кивнул ей. – Передать привет вашему супругу? Он давно вас не видел… Знаете, эта ваша эскапада с отвержением семьи весьма взбаламутила наше сонное общество. А потом еще и те слухи. Сколько уже лет прошло, десять?

– Одиннадцать, – процедила леди Розалия. – И я уверена, что сделала единственно верный выбор. Ещё я уверена, что это не ваше дело, мастер Сайкс. Уже получили, что хотели?

– Разумеется, – улыбнулся мужчина. – Ваш первый ученик весьма мне помог.

– Зачем вам Око?

– А зачем оно брюзгам-заклинателям? Кто вас нанял, старик Колторн? – вежливо поднял брови маг. – Полезный камушек, как ни крути. А уж какие возможности для изысканий открывает… Ох, что же скажет лорд Блайтли, если узнает о том, что вытворяет его супруга и неудачный потомок…Точнее, как он удивится, что вы нашлись.

Леди дернулась, словно получив пощечину.

– Не смейте вмешивать в это мою внучку, мерзавец!

– О, милая леди, – он сочувственно качнул головой. – Вы сами втянули её сюда, с головой. Милосерднее было бы поступить с ней как это положено, и ваша семья была бы в порядке.

– Изгнание слабых детей – это никакая не норма, поддержание этого обычая чудовищно! – вспыхнула она.

– Чудовищно оставлять этих калек в живых, чтобы они растворяли свои крохи дара в бесталанных, плодя все новые и новые поколения ущербных созданий, – не согласился он. – Впрочем, мы с вами никогда не найдем компромисс по этому вопросу. Вернемся к тому, что нужно обсудить сейчас. Знаете, леди, я всегда питал некую слабость к решительным и ярким личностям, поэтому мне было бы жаль решать вопрос…радикально. Мы могли бы сотрудничать в дальнейшем, что скажете?

– С вами – ни за что. Убирайтесь прочь, – тяжелый взгляд метнулся к воспитаннику. – Оба.

Резко взмахнув сплетенными пальцами, она пробормотала заклятие. С ее запястья с грохотом свалился ставший материальным браслетом обещания, разломившись на несколько неровных частей. Уайт схватился за свою руку, с которой испарились все следы старой клятвы. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но столкнулся с непримиримым выражением лица старой дамы и передумал. Сделав шаг назад, он встал рядом с мастером Сайксом.

– Приятного пути, леди, – маг сделал вид, что снимает шляпу. – Рекомендую вам не торопиться с возвращением на родину, и удерживаться от сплетен. Иначе я буду недоволен. Не злоупотребляйте моим тёплым отношением к вам.

Уайт держал в ладони Око истины, грустно усмехаясь. Прозрачные ленты стремительно обвили его и сопровождающего мужчину, и они вдвоём исчезли.

Леди Розалия ударила кулаком во влажную землю. Её бледное лицо отражало упадок сил, несмотря на явственно кипящую в ней злость.

– Леди, – хрипло позвал Эйдан.

Она не услышала, вперив взгляд туда, где еще недавно стояли двое мужчин. Он постарался перевернуться, но слабость по-прежнему была слишком сильной. Неожиданно в ладони ткнулась что-то влажное, а затем перед лицом юноши возникла мордочка с янтарными глазами.

– Игнасио, – радостно выдохнул Эйдан. – Сможешь погрызть эти невкусные веревки на моих руках?

Согласно муркнув, оцелот исчез из поля зрения. Тонкие путы плохо поддавались его зубам, но он старательно вгрызался в них. Наконец юноша почувствовал, что натяжение стало меньше, часть волокон разделенных зверем, расходилась в стороны и щекотала кожу. Он крутил запястьями, с радостью ощутив, что каждое движение становилось всё легче и легче, пока не освободился от остатков веревки.

Оперевшись дрожащей рукой, он приподнялся. Вокруг него вповалку лежали без сознания Лэндон, Тэйт и Уна, чьи запястья были также затянуты. Дальше, в стороне, непривычно тихая, находилась Адди, на лбу которой виднелись следы крови. Леди Розалия погрузилась глубоко в свои мысли, вновь не ответив на его тихий зов. Эйдан убедился, что все молодые люди дышат, грудные клетки приподнимались и опускались размеренно, словно у спящих.

Оцелот присел возле его ног. Округлая голова наклонилась вбок, отследив каждое его движение. Их связанные нити вибрировали, передав беспокойство.

– Спасибо, друг, – улыбнулся юноша. – Можешь помочь еще раз, пока я ищу что-нибудь острое?

С тяжелым вздохом зверь направился к Лэндону и с недовольной миной принялся грызть стянувшие его руки веревки. Рюкзаки и поясные сумки, к счастью, остались при владельцах, и Эйдану удалось найти свой швейцарский нож. Пальцы слушались плохо, разрезать узы было непростой задачей, но он справился. С трудом поднявшись, он побрел к леди Розалии. Она сидела на том же месте, погруженная глубоко в свои мысли.

– Леди, – он позвал её, мягко тронув плечо. – С вами всё в порядке?

Она вздрогнула, и повернулась, словно позабыла, что находится здесь не одна.

– Я в порядке, дорогой, – она фальшиво улыбнулась.

– Помогите, я не знаю, что с остальными. Последнее, что помню перед выходом из гробницы – яркий свет, а потом он померк. Очнулся я уже связанным.

– Это Уайт и его новый спонсор, – проговорила она с холодком. – Мне было плохо, видимо, у вас что-то случилось там, внизу, и я боролась с откатом. Не знаю, когда Джонс провел этого человека. Но встретили вас они вдвоем, подготовив какую-то разновидность сонного заклятия, и все вы легли рядом. Адди зацепило меньше, поэтому ей повезло получить удар.

Эйдан внимательно слушал её, непослушными пальцами вытащив из вещей походную аптечку. Бледно-желтый флакон с резко пахнущей субстанцией вновь сослужил свою службу, приводя в сознание всех его товарищей. Адди морщилась, прижав ладонь ко лбу.

– Небольшое рассечение, давай помогу, – проговорил юноша, и получив кивок, принялся за уже привычную последовательность действий.

Девушка терпеливо сносила его манипуляции, лишь однажды чуть дернувшись от щипавшего рану обеззараживающего средства. Благосклонно кивнув, когда он закончил, она поднялась и, пошатываясь, отошла к своей бабушке. Адди присела рядом, взяв ладони женщины в свои руки, и тихо спросила о чем-то. На лице леди появилось выражение нежности, и она бережно сжала пальцы внучки в ответ, отрицательно поведя головой.

Чуть позже, когда взявшийся хлопотать Эйдан успел развести костер и повесить над ним чайник с травяным сбором, все оставшиеся члены команды расселись вблизи. Над лагерем висела гнетущая тишина. Игнасио беспокойно выглядывал из-за спины Эйдана, с опаской осмотрев остальных людей.

– И кто же этот милый зверь? – потянулась было к нему Тэйт.

Патриция ревниво заскрежетала, а Игнасио прижался к боку молодого человека, и с вызовом взглянул в ответ.

– Если Пат его цапнет, я ей хвост в узел завяжу, – нахмурился Эйдан.

Тэйт разразилась хриплым смехом. Леди Розалия прищурилась и запустила короткое заклинание в юношу. В воздухе запахло озоном, словно после грозы, и Эйдан с удивлением понял, что без усилий видит нить, которую он спаял. И, судя по удивленным взглядам, все остальные тоже смогли ее рассмотреть.

– Ты посмотри, как крепко вы связаны. Поздравляю, уникальная удача, что ты нашел себе спутника, – с легким недоумением проговорила леди.

– Спутник? – Лэндон чуть наморщил лоб. – Это ж дикая редкость. Помощник и друг в животном теле, ваша взаимная связь даст множество преимуществ. У моего… отца был спутник, сова, со временем он стал хорошо видеть в темноте. Явно было что-то еще, точно знаю, что в каждом новом случае свой эффект.

– Я думаю, нам обоим повезло, – тихо сказал Эйдан. Игнасио согласно мяукнул, и подлез под руку юноши.

Хрупкое тепло было разрушено свежими воспоминаниями.

– Нам всем повезло, а после очень не повезло, – качнула головой Уна.

– Так вы нашли Око? Это действительно его забрал Джонс? – цепко взглянула на них леди Розалия, словно ожидая, что кто-то успел подменить легендарный предмет и сейчас вытащит его из кармана жестом фокусника.

– Нашли, – вздохнул Эйдан.

Он коротко рассказал о произошедшем с ними с того момента, как плита отрезала путь назад из гробницы.

– Так в камне заключены духи бывших вождей и жрецов племени? – удивленно переспросила леди. – Это объясняет силу артефакта. Духи вездесущи, наблюдая мир без оков плоти. И чем больше их, тем большее должно быть доступно их взору. Они шли на это добровольно? Удивительно.

– Таким путем они оставались в памяти своих потомков, и прямо помогали им в трудный час. Но они не обладали предвидением, и после пришествия конкистадоров от племени осталось слишком мало. Последний жрец долго нас ждал, и я дал ему слово, что сберегу их наследие. Как же стыдно, – Эйдан склонил голову и замолчал.

– Это моя вина, а не твоя, дитя, – возразила леди Розалия. – Я должна была заметить, что Уайт что-то задумал. Я закрывала глаза на его исчезновения и отлучки, теперь же понятно, что они не были случайны. Он давно задумал это.

Она устало прикрыла глаза.

– Я была слепа, и вы все сполна расплатились за эту мою ошибку. Простите, дети.

Наперебой они принялись успокаивать её. Эйдан снял с огня кипящий чайник и разлил свежий напиток по кружкам, раздав всем поочерёдно.

– Думаю, нам всем не помешает немного успокоиться, – мягко сказал он.

Ароматные травы смягчали тревогу, чай словно согревал застывшие сердца. Стрекотание насекомых становилось всё громче, предвещая наступление вечера. Москиты надоедали, пока леди не возвела слабенький купол, накрывший зону в ярдах трех по каждую сторону костра.

– Чем грозит невыполнение контракта по этой экспедиции? Чем вас пугал тот человек? Я слышал большую часть, но, – Эйдан развел руки, признав неполноту информации.

– Что ж, это не тайна, просто неприятно вспоминать об этом, – помолчав, начала женщина. – Я представительница старинного магического рода, местной аристократии, и вышла замуж за отпрыска столь же уважаемого семейства. Наши дети были слабее нас, но мы не придавали этому значения. В ту пору еще не набрало силу это движение за чистую силу, и слабость не была приговором. Но к моменту рождения Адди все изменилось. Она была моей первой внучкой, и на нее распространялось новое постановление Совета Магов: для сохранения здоровья магических семей бесталанные должны быть устранены из семей. В способах не ограничивали. Формально, конечно, никто не призывал к убийству. Словом, к четырехлетию Адди стало ясно, что сил у нее маловато. Но я не поверила своим глазам, когда оказалась единственной, кто не перестал считать ее частью семьи.

Женщина тяжело сглотнула, словно воспоминание об этом до сих пор причиняло ей физическую боль. Морщины на её лице углубились, добавив лишний десяток лет.

– Я забрала девочку накануне ритуала, отсекла нас двоих от дома и семьи, дала клятву опекуна. Я подстроила всё так, чтобы нас сочли умершими и не искали. Мы сбежали. Колесили по миру, нашли еще нескольких неприкаянных. Уайт, изгнанный с середины учебы, выгнанный из дома без средств к существованию, встретился нам в Глазго. Лэндон, чудом не погибший от рук отца, едва не влившийся в разношерстную банду – в Дублине. Тэйт и Уна, противостоящие всему миру, скитались в подворотнях Лондона.

Воспитанники леди молча соглашались с её словами. Старые воспоминания стерли часть боли, отзываясь приятными всплесками памяти, моментами, которые удержали их на плаву в самый темный час. Леди улыбнулась им, но бросив взгляд на пустое место, где обычно сидел Уайт, мгновенно помрачнела.

– Мы не лезем в волшебные анклавы, нам там не рады. Исключение составляют несколько несогласных с заведенным порядком. Но мой муж…пока он нас не трогал. Не уверена, что он был убежден инсценировкой, но у него была удобная история. Но если мы появимся, заявив о себе, станем угрозой его благочинному имени – тогда он постарается уничтожить нас.

Адди пересела поближе, обняв бабушку в жесте поддержки, и с горькой насмешкой дополнила:

– Такие у нас теплые, семейные отношения. Не ожидали, мистер Элфорд?