Kitabı oku: «Чужая война. История сбитого самолёта», sayfa 2

Глава 4

Резкий разворот за первым самолётом звена вжал Гари в кресло, но это нельзя было считать даже перегрузкой. Он посмотрел вниз, где виднелись клубы пыли от многочисленных разрывов бомб и ракет. Камера снимала отчёт, крестики совпали с целями, электроника показала точное попадание. Надо было развернуться и сделать ещё несколько заходов уже с южной стороны города Ракка. Это было их первое задание на территории Сирии. Раньше они обычно летали над Афганистаном и Ираком. Но вид сверху был уныло-однообразным и ничем не отличался от прежних картин. Хотя в Афганистане и Ираке было больше горных районов. Здесь, в Сирии, всё напоминало равнинно-холмистую местность. Города теснились вдоль узкой ленты протянувшегося с севера на юг Евфрата. Ракка была расположена на его берегах, и Гари вспомнил, как они с Кэрол купались в реке Колорадо, а потом долго карабкались наверх, чтобы встретить безумно красивый багряный закат в Гранд-Каньоне.

Руки сами выполняли все операции, глаза следили за приборами на панели, а мысли в это время совершали приятное путешествие по прошлому. Да, здесь таких закатов не бывало. Солнце в этих местах исчезало так быстро, как будто скатывалось в глубокую яму.

Долгий разворот закончился и справа показались небольшие возвышенности. На глаз они не превышали 5 000 футов². Высотомер показывал, что до земли по прямой 10 500 футов³, что вполне соответствовало приказу полковника, и Генри, выполнив второе задание, стал разворачиваться вслед за своим ведущим, чтобы лечь на новый курс. Теперь им предстояло лететь в сторону Турции. Невысокие горы оказались в самом низу, и их не было видно, но он и не стремился найти в этих грязно-коричневых и тёмно-жёлтых возвышенностях достойную восхищения красоту. Его взгляд был прикован к приборной панели, привычно проверяя все показания. Маршрут был построен заранее и автоматически корректировался системой GPS. В этот момент впереди пролетела какая-то белая птица. Краем глаза Гарри заметил, что за ней тянулся длинный белый след. И только через мгновение мозг взорвался страшной догадкой: «Ракета!»

Она пролетела в ста футах от крыла ведущего, и он заорал, не думая об осторожности:

– Игл, ракета справа! Тебя атаковали! Игл, была атака справа! Похоже на мэнпэдс⁴!

– Слышу тебя, Блэкхоук, не кричи, – на удивление спокойно ответил командир. – Набор высоты! Всем экипажам: срочно набор высоты! Поднимаемся до 17 000⁵. Всем подняться до 17 000! – дальше он стал связываться с базой, а Гарри потянул штурвал на себя, отключив при этом полуавтоматическое управление. Не сдержавшись, он наклонился к стеклу кабины и посмотрел вниз.

– Матерь божья! – вырвалось у него, когда от земли оторвалась ещё одна «белая птица» и струйка дыма направилась в их сторону. – Игл, вторая летит!!! – заорал он нечеловеческим голосом, но ответа не последовало. В последний момент в голове промелькнула мысль, что надо отпустить штурвал и бросить самолёт в сторону, но он упрямо продолжал тянуть его на себя.

Лёгкий толчок в спину больше напоминал дружеское похлопывание, но сейчас это означало совсем другое. Он увидел, что задние элероны не реагируют. Ведущий впереди стал улетать вверх, а самолёт Гари начал медленно заваливаться носом к земле. Ладони были закрыты тонкими перчатками, но он чувствовал, что они мгновенно стали мокрыми.

– Блэкхоук, что у тебя? – раздалось в наушниках.

– Игл, меня подбили, – растерянно пробормотал он.

– Не слышу тебя. Повтори!

– Меня подбили! Чёрт, что делать, Игл? Здесь вражеская зона. Впереди город. Там конец.

– Развернуться сможешь? Развернись и попробуй долететь до Дейр-эз-Зора. Там сирийцы. Если не сможешь, катапультируйся! Не потеряй маячок!

Это было последнее сообщение от командира. Дальше самолёт стало бросать, и Гари чудом удерживал его от сворачивания в штопор. Судя по реке слева, он всё-таки смог развернуться и двигался на юг. Но сколько так можно было протянуть, он не знал. Машина в любой момент могла рухнуть вниз. Когда до земли оставалось 3 000 футов, он снял предохранитель с кнопки катапультирования и, вжавшись в кресло спиной, изо всех сил вдавил её в рукоятку. Стеклянный фонарь откинулся, и его подбросило вверх, как раньше десятки раз на учениях на тренировочной базе. Удара почти не почувствовалось. Только сильный ветер в лицо не давал открыть глаза, но вскоре ему удалось с этим справиться, и Гари увидел ненавистную грязно-бурую, бугристую землю, приземление на которую не сулило ему ничего хорошего. Он не слышал взрыва, только видел впереди чёрное облако дыма. Это всё, что осталось от его самолёта. Когда ноги коснулись земли, парашют медленно опустился сверху, и ему пришлось выбираться из-под него, с ужасом думая, что в любую минуту сюда могут подоспеть террористы и пристрелят его. Лёгкая ткань осталась лежать на земле, а он присел на глиняный бугор и осмотрелся по сторонам. Пока было тихо. Голова работала ясно: надо снять противоперегрузочный костюм, избавиться от всего лишнего, подняться на возвышенность и осмотреться. Его будут искать. Маячок в комбинезоне не даст потеряться. Действовать спокойно и не паниковать!

На вершине ближайшего склона Гари отдышался и, наконец, смог осмотреться. Дороги видно не было. Впереди были глиняные холмы, переходящие в каменистые скалы. Там упал самолёт. За ними лежала дорога на юг, к небольшому спасительному пятачку. Если свои прилетят быстро, то таскать с собой в карманах столько приборов и приспособлений не было смысла. Если не прилетят, то всё равно придётся двигаться за скалы. По приблизительным оценкам, до Дейр-эз-Зора было около ста километров. И в первом, и во втором случае надо было надеяться только на скорость передвижения. Для этого надо было сбросить с себя все тяжести.

Гари взял с собой только многозарядный пистолет FNX, нож Camillus, GPS-навигатор, воду, паёк и лёгкие перчатки. Оторвав подшлемник, он закрепил его на голове и быстрым шагом направился в сторону висевшего над скалами облака пыли и дыма. Ему хотелось верить, что он успеет преодолеть возвышенность до того, как здесь появятся террористы.

Чёрный столб дыма стал меньше, но всё ещё поднимался над тем местом, где разбилась машина. Пришлось пройти совсем рядом, сделав небольшой крюк, чтобы не карабкаться по камням. Здесь подъём был более пологим. Когда под ногами зашуршали камни, идти стало легче. Вскоре показались большие валуны и разрушившиеся верхушки скал, за которыми лежала дорога вниз, к спасению. Остановившись, Гари отдышался и достал GPS. Здесь можно было спуститься вниз, а дальше надо было двигаться чуть левее, на юго-восток. Он уже собирался сделать первый шаг, когда заметил внизу какое-то движение. Сердце дрогнуло и остановилось – у самого конца спуска шевелились фигурки людей. Их было около полусотни. Расстояние составляло не более километра. За ними стояли пять пикапов. В ярких лучах солнца хорошо были видны белые, жёлтые и чёрные корпуса машин. Рядом с ними копошились несколько человек. Судя по скученности и медленным движениям, они что-то тащили.

– Как же так? – пробормотал он. В голове не укладывалось, как они могли появиться здесь так быстро. Это было невозможно!

В глаза бросилось странное перемещение террористов на склоне: они не спешили подниматься, стояли на одном месте, затем двигались в одном направлении, как будто ими кто-то командовал. Вскоре стало ясно, что так и было. Он автоматически пересчитал их: пятьдесят три и шесть у машин. Итого – пятьдесят девять. Когда после очередного поворота фигуры вдруг развернулись в его сторону, Гари осенило, что у них может быть устройство определения его маячка! Логика подсказывала, что надо скрыться из виду, чтобы они не могли засечь его. Ноги сами понесли его вправо, подальше от самолёта и преследователей. Через пятьдесят шагов он вдруг понял, что когда они поднимутся наверх, то легко смогут засечь его в любой точке. А вдруг у них несколько устройств? Тогда прятаться бесполезно. Он выглянул и увидел, что люди внизу замерли в нерешительности. Через несколько секунд они, как по команде снова повернулись в его сторону и стали подниматься вверх. В голове лихорадочно мелькали вопросы:

Почему боевики находились с другой стороны холма?

Почему они поднимались так медленно?

Почему их машины стояли в одном месте?

Что они разгружали?

Ответы были гипотетические, но на самый главный вопрос ответ он уже давно дал: от датчика надо было избавиться!

Так быстро Гари, пожалуй, ещё никогда не бегал. Когда в лицо ударил жар от горевшего на земле топлива, он упал на колени и несколько секунд не мог дышать, чувствуя тошноту и тянущую боль в желудке. Но нож уже срезал верхнюю часть комбеза, где находился маячок. Следом за ним в огонь полетел и GPS-навигатор. И теперь кроме воды, пайка, ножа и пистолета у него ничего не было. Ноги не слушались, отчаянно тормозя и прилипая ботинками к шуршащим камням. Казалось, что под ногами болото, а не мелкие камни.

Оказавшись на том же самом месте, где был всего двадцать минут назад, Гари осторожно выглянул из-за края скалы. Террористы медленно поднимались в том направлении, где их прибор засёк его последний раз. Они должны были подняться наверх через десять минут. За это время надо было придумать, где спрятаться. Зарыться в глину было невозможно – просто не хватило бы времени. Он в отчаянии оглянулся по сторонам. Вокруг высились серо-чёрные валуны и пики. Спрятаться между ними, накрывшись камнем, было глупо. Его всё равно нашли бы. В этот момент в небе появились две точки. Гари готов был поклясться, что видит двойной хвост «Ф-15». Он хотел подпрыгнуть, но вовремя сдержался. Его должны заметить! Обязательно заметить! Но как? Только с одной из скал. Рядом находились самые высокие пики этой возвышенности. Ему пришлось напрячься и взобраться на одну из них, но, оглядевшись, он вдруг понял, что лучше всего будет залезть на соседнюю. Оказавшись наверху, Гари понял, что сейчас это было самое лучшее место. Вершина раскололась, и посередине образовался небольшой провал. Снизу его видно не было. Согнув колени, он вжался руками, частью спины и затылком в твёрдые камни. Что-то внутри подсказывало, что этого недостаточно, что надо проникнуть между трещин и выступов, слиться с ними, заполнить телом всё свободное пространство и раствориться в этом куске горной породы окончательно. Паника охватывала разум всё больше и больше. Сердце уже колотилось, не останавливаясь. Пришлось несколько раз глубоко вдохнуть и задержать дыхание. Высоко в небе были видны две длинных белых полосы с тёмными точками на конце. Следя за их медленным движением, Гари смог отвлечься и немного расслабился. Но когда неподалёку раздались грубые незнакомые голоса, мышцы непроизвольно напряглись и он с трудом сдержался, чтобы не снять предохранитель. Мысли скакали от Штатов до Сирии: «Они уже знают. Все знают. Адмирал сообщил в Пентагон. Они прилетят, обязательно прилетят. До базы в Турции три часа. Оттуда – ещё пару часов. Надо продержаться до заката».

В это время голоса приблизились к скале, и снизу раздались подозрительные звуки. Все мысли о спасении и помощи грозных морпехов сразу улетучились. К тому же, маячок сгорел в огне. Напряжение достигло предела. Чтобы не совершить роковую ошибку, надо было расслабиться и убрать руку с пистолета. Или хотя бы не думать о нём, потому что большой палец постоянно тянулся к предохранителю. Тогда Гари решил мысленно обратиться к Кэрол. Это было короткое письмо-молитва. Он понимал, что думает о глупостях, но других мыслей у него не было. Любовь, обещание жениться, кольцо на помолвку, роскошное венчание – с силой сжав веки, он обещал ей всё, лишь бы она дождалась его, потому что за этой просьбой пряталась его надежда на спасение.

Громкий выстрел оглушил его, прервав письмо на полуслове. «Миномёт, пушка, граната?» – промелькнуло в голове. Через несколько секунд в небе показалась расплывчатая белая линия. Стреляли прямо отсюда! И стреляли по самолётам. Но ракеты не долетели до цели – было слишком высоко. Шум голосов снизу перерос в крики. Там явно о чём-то спорили. Вскоре шум сместился в сторону чёрного дыма, который всё ещё поднимался над обломками его самолёта. Внизу стало тихо. Гари осмелился слегка повернуть голову и пододвинулся к краю. В щель был виден только небольшой участок склона. По нему двигались несколько фигур. Через какое-то время он осмелел и слегка приподнял голову.

Люди с автоматами ходили между обломками, а двое стояли у того самого места, где он бросил в огонь свой датчик. Один что-то держал в руках, а другой – пытался палкой вытащить из дыма горящие обломки. Они определили его положение и теперь искали труп. Но ведь остался ещё парашют! Времени закапывать его не было. Теперь оставалось только ждать, что террористы будут делать дальше.

Под скалой послышались шаги. Гари откинулся назад и замер. Надо было продержаться до захода солнца. А ему очень хотелось освободить свой мочевой пузырь. И эта проблема тоже становилась опасной. Он вспомнил, как отцу в дневном доме престарелых с самого утра надевали большой подгузник и уводили на прогулку. Сейчас Гари многое отдал бы за то, чтобы у него был такой же подгузник здесь.

Глава 5

– Мы не уверены, что Хокингс погиб, – наклонив голову к плечу, осторожно ответил полковник на молчаливый вопрос адмирала. – Я проводил последний инструктаж с ним. Он был в отличной форме. Хорошее настроение. По данным двух разведчиков его самолёт упал вот в этом районе южнее Ракки, – он показал на карте место падения. – Его группа сообщила, что он катапультировался. Разведчики тоже доложили, что видели на земле парашют. По ним был произведён одиночный выстрел из мэнпэдса.

– Значит, всё-таки они их получили… – покачал головой командующий группировкой.

– Да, сэр!

– Как же они его сбили? Вы говорили, что дальность полёта составляет 9 800⁶ футов, не более!

– Да, сэр! – снова кивнул полковник. – Такие данные передали из Пентагона. Однако, судя по траектории, они долетают до 13 000⁷ футов.

– А высота Хокингса была почти 16 000, так?

– Да, сэр! Однако выстрел был сделан с верхней точки вот этой возвышенности. Они забрались на самый верх и сократили расстояние для выстрела. Это как раз 3 200⁸ футов. Поэтому полётная дальность ракеты была на грани поражения. Первый выстрел прошёл мимо крыла ведущего, а второй задел Хокингса.

– Дьявол! – адмирал никак не мог принять решение о спасении пилота, и эта нерешительность раздражала его больше, чем формальный тон полковника. – Датчик нашли?

– Да, сэр! Он находится прямо в зоне падения самолёта. То есть, в огне. Вокруг замечены около полусотни террористов. Поэтому нельзя исключать, что Хокингс бросил его туда специально.

– Хм-м… Странное решение. Это возможно только если у них есть устройство определения наших маячков. Но это невозможно. Это последняя разработка.

– Да, сэр! – полковник сделал паузу и добавил: – Но и китайские мэнпэдсы тоже появились неожиданно.

– Чёрт тебя побери! – не сдержался адмирал. – Мы не можем высадить своих людей там. Если погибнет хоть один человек, в Сенате такую бучу поднимут, что могут полететь головы повыше наших!

– Да, я знаю, сэр. Скоро выборы, и республиканцы не упустят такого случая…

– Вот видишь! Ты меня понимаешь!

– Позвольте, сэр?

– Да, говори, – адмирал почувствовал, что у подчинённого появилась какая-то идея.

– Мы могли бы выслать несколько штурмовиков, чтобы они сбросили на парашютах пустые ящики чуть дальше того места, где приземлился Хокингс. Если террористы подойдут к ним, то можно будет выпустить по ним ракеты. Это заставит их отвлечься и даст возможность Хокингсу сообщить о себе… каким-либо образом… Да, хоть как-то. Он должен что-то придумать. У него есть средства.

– А если террористы не подойдут? Или подойдёт половина? Или второй вариант: Хокингс уже ушёл в каком-то направлении? Или третий: Хокингс погиб. Что тогда?

– Тогда у вас будет чистая совесть, сэр, – тихо произнёс полковник. – Большего мы сделать не можем.

– Хм-м… Сколько надо на подготовку новой группы? – уже совсем другим голосом спросил адмирал. В нём уже не было прежней неуверенности и сомнений.

– Два часа, сэр! – с трудом сдерживая радостную улыбку, бодро ответил полковник.

– Действуйте! – прозвучал краткий приказ, и вскоре три экипажа стали готовиться к экстренному вылету.

Глава 6

В Латакии было два часа дня. На улице стояла жара, и люди прятались в тени, спасаясь от беспощадного солнца. В комнате начальника группировки ВКС России чувствовалось нервное напряжение. Несколько человек в российской и сирийской форме собрались здесь, чтобы обсудить совместные планы проведения необычной операции. Сирийские военные вели переговоры с окружёнными в Дейр-эз-Зоре подразделениями. Потом генерал Захаров то же самое обсудил с оказавшимся там подполковником Сергеевым. Тот в это время сидел в небольшой комнате в центре окружённого города и хмуро слушал инструкции.

– Самое главное, помни о связи, как и договорились, – закончил Захаров.

– Да, товарищ генерал, – облокотившись лбом на ладонь, ответил Сергеев и передал наушник сирийскому военному. – Передаю связь местным… – устало закончил он и посмотрел на стоявшего рядом капитана. Сбоку послышалась арабская речь. Местный полковник снова разговаривал со своими командирами в Латакии. Он часто повторял «наам»⁹ и кивал головой. Капитан Нечипоренко с вопросом на лице замер рядом.

– Надо получить оружие, – коротко и сурово произнёс Сергеев. – Задание резко меняется. Сейчас они договорятся и сообщат нам, как действуем, более подробно, – он кивнул в сторону сирийских солдат, которые сидели за старыми допотопными устройствами, напоминавшими шифровальные аппараты.

На другой стороне Сирии, у самого берега Средиземного моря, в это время начальник группировки и генерал Захаров ещё раз обдумывали все варианты выполнения задачи, которую возложил на них Генштаб после короткого сообщения от «главного». Тот попросил «помочь, чем можете», чтобы спасти сбитого американского пилота. Оба генерала понимали, что успешное выполнение этой задачи помогло бы решить определённые политические цели. Всего день назад американцы отказались организовывать совместную группу по спасению, и вот на тебе! Такой случай! Их пилот сбит, и спасать его, похоже, некому.

Однако посылать туда российские самолёты и, тем более, вертолёты было теперь опасно. Если не сказать, преступно. После получения утром информации о странных выстрелах по домам в Ракке наши штурмовики привезли видео с двумя выстрелами по самолётам. До них ракеты не долетели совсем чуть-чуть, около полукилометра. Днём разведка и сирийские агенты подтвердили, что у террористов появились китайские ПЗРК «ФС-6». Теперь все вертолёты, особенно те, которые были в Дейр-эз-Зоре, подвергались опасности, но оставалась надежда, что они успеют быстро долететь до места падения американского самолёта и спасти пилота. Надежда была на то, что террористы будут ждать появления американцев с севера, со стороны Турции, а не с юга, со стороны окружённой сирийской бригады в Дейр-эз-Зоре. Но говорить об этом подполковнику Сергееву по рации открытым текстом было нельзя. Надежды на шифровку тоже было мало. Её могли перехватить. Однако другого выхода не было. Оставалось надеяться, что террористы не успеют быстро расшифровать сообщение и группа подполковника Сергеева успеет вернуться обратно в целости и сохранности.

Когда через час ему передали небольшой листок с арабской вязью, Сергеев откинулся на спинку стула и стал внимательно читать. На севере слышались автоматные очереди, одиночные выстрелы и редкие, гулкие взрывы снарядов. Шла обычная проверка периметра противника – кто где находится. Закончив читать, он порвал бумажку на мелкие кусочки и бросил на пол.

– Шредера нет. Уничтожаем по-старому! – грустно усмехнулся он, увидев недоумённый взгляд капитана Нечипоренко. – Задание такое: собираем наших ребят и летим в сторону Ракки, там у горы сбили самолёт. Надо найти пилота. Нам дадут двадцать человек и оружие, – заметив сомнение на лице капитана, он добавил: – Надо вылетать сейчас, чтобы успеть до ночи, – он сказал почти всё, что прочитал, кроме предупреждения о китайских ПЗРК. Он был уверен, что террористы будут поджидать американцев, а не их.

– А чем же его сбили? – спросил капитан.

– Э… ну, «братья наши меньшие» из далёкой жёлтой страны помогли. Подделали удачно ПЗРК и продали тем, – он кивнул в сторону окна, намекая на противника.

– Да ну! – Нечипоренко на мгновение удивился, но потом вздохнул и добавил: – Иваныч, раз ты шутить стал, значит, не всё так плохо? – с надеждой в голосе спросил он.

– Да хрен его знает! Каркать не хочу, но на душе неспокойно, – искренне ответил Сергеев, и это признание заставило капитана скривить лицо.

– Н-да, не вдохновляет, – со вздохом сказал он. – А этих, «тэвэшников» куда? – этот вопрос касался уже репортёров.

– Пока оставим на местных. У них тут есть несколько человек из наших академий. Говорят по-русски. Так что справятся. Пошли! – кивнул подполковник, увидев, что сирийский командир закончил разговор. – Надо посмотреть, что у них тут осталось. Лучше бы «калашниковы» и «макаровы», – уже себе под нос пробубнил он.

«Калашниковы» остались, но пистолетов, увы, не было. Были итальянские «беретты», и куча патронов к ним. Брать можно было столько, сколько сможешь унести. Вертолёты не везли груз, поэтому «потяжелевшие» люди не представляли опасности для полёта.

– Иваныч, а что нашим брать? – спросил капитан Нечипоренко, когда он уже стал набивать второй рюкзак магазинами. – Они стрелять не очень умеют. Водители и наборщики, техники, обслуживающий персонал, ты же сам знаешь, – в его глазах читалась досада, но Сергеев сразу принял решение.

– Только «калашниковы» тогда! И максимум патронов. Пусть сидят и набивают магазины до упаду. Время пока есть. Вода и патроны. Всё, больше ничего не берём.

– Ты так серьёзно готовишься, что я уже думал, пушечку прикажешь прихватить с собой, – попытался улыбнуться капитан.

– Всё шутишь? Я бы взял и пушечку, но нет подходящей. У них тут ни черта нет. Даже гранат и гранатомётов. Ладно, давай теперь о серьёзном. Какие у всех клички?

– Что? – у Нечипоренко глаза полезли на лоб и несколько патронов, выскользнув из ладони, покатились на пол. – У кого? У нас?

– Да, у них сначала, – кивнул подполковник на солдат.

– Эй, Мустафин, – окликнул Нечипоренко одного из рядовых. Тот оторвался от магазина и поднял взгляд. – Подполковник спрашивает, какие у вас клички. Говори!

– Меня Мустафой зовут, – спокойно ответил боец.

– Отлично. Подходит, – сказал Сергеев. – Все вслух повторяем десять раз его новое имя: Мустафа! – после того, как удивлённые солдаты нестройными голосами выполнили приказ, последовали другие:

– Сафонова Толика зовут «Сафон».

– Не пойдёт. Будет Сафар. Поняли? Все повторяем вслух десять раз: Сафар! Обращаться только так!

– Пырьева Серёгу зовут «Пырчик».

– Не пойдёт. Будет Абгар. Понятно? Повторяем десять раз: Абгар!

– Эдика Цыбу зовут «Пончик».

– Хм-м… Будет Абубакр. Повторяем: Абубакр!

– Ису Аларзоева зовут Иса. Как его ещё звать? – Мустафа пожал плечами.

– Будет Раис, – заключил подполковник. – Все произносим: Раис! – когда все закончили, он спросил: – А капитана как называете?

– Меня? А меня зачем? – удивился Нечипоренко.

– Подожди! Мустафа, как зовёте командира? – перебил его Сергеев.

– Саид… – тихо ответил рядовой и опустил голову, пряча улыбку.

– За что ж так? – тоже улыбнулся подполковник.

– На Саида похож из «Белого солнца пустыни», – помог товарищу новоиспечённый Абгар.

– Ладно. А меня как называете? – Сергеев увидел, что все только переглянулись и замолчали. – Ну что замолчали? Мне тоже надо поменять имя. Говорите!

– Да так и называем по фамилии, – снова сказал Абгар, который, видимо, был из них самый смелый.

– Понял. Тогда будете называть Сарага вместо Сергеев. Произносим десять раз: Сарага, – когда все закончили говорить, он постучал патроном о ящик и добавил: – Теперь слушайте серьёзно: имён нет, фамилий нет. Только новые клички. Сейчас мы их ещё сто раз отработаем. Но перед этим слушайте задание: надо найти сбитого пилота и увезти его обратно. Если найдём сразу, то грузимся обратно в вертолёты и улетаем сюда, к «тэвэшникам». Если не сразу, то придётся провести там какое-то время. Поэтому обращаемся только по новым именам. Понятно?

– Да, – разнёсся нестройный хор голосов. Сергеев заметил, что никто из них не сказал «так точно». Ребята были напряжены.

– Дальше: когда вернёмся, то продолжаем употреблять эти новые имена до возвращения на базу. Светиться не надо. «Тэвэшникам» не надо называть свои настоящие фамилии. Надеюсь, это тоже понятно. Теперь самое сложное – что делать, если задержимся. Вот этих раций хватит на пять часов. Не больше. Так что держимся на расстоянии ста шагов максимум и не более пяти часов. Потом уходим, даже если не найдём пилота. И третий вариант – это непредвиденные обстоятельства.

– Форсмажор с залётом или полная жопа, – вставил капитан Нечипоренко, но никто не улыбнулся.

– Можно и так сказать, – согласился Сергеев. – Так вот, если останемся без вертолётов и помощи, наступает третий вариант – возвращение в город самостоятельно. Там сто километров. Так что, за пару ночей сможем пройти. Это всё. Вопросы есть?

Солдаты тупо смотрели перед собой, стараясь загнать патроны неслушающимися пальцами в рожки автоматов.

– У меня вопрос, – спросил капитан за всех. – Кормить будут перед вылетом или там, на месте шашлык организуем?

– Не шуми. Сейчас не до шуток, – вздохнул Сергеев. – Еду организуем перед вылетом. Там ничего не будет.

– Понятно.

– И запомните, если есть вопросы, или что-то ещё, я всегда рядом. Спрашивайте в любой момент. Если кто-то откажется, заставлять не буду. Будете ждать здесь.

Никто не отказался, вопросов тоже больше не было. До посадки они успели только собрать все боеприпасы и съесть свой сухпаёк, потому что подполковник не хотел рисковать и есть местное варево, опасаясь за их желудки. Пока всё шло по плану, и никто сильно не волновался. Оставалось ещё раз пройти к вертолётам и поговорить с пилотами. Такая полезная привычка выработалась у него после двух неудачных полётов в Йемене. Чудом оставшись в живых, Сергеев теперь всегда перед посадкой разговаривал с лётчиками и слушал шум двигателя, как живой организм, стараясь уловить малейшие странности и неприятные звуки в его работе. На этот раз всё было в порядке. Пилоты, как всегда, полагались на силу всевышнего и повторяли «Ин ша’а алла»¹⁰, после чего он по привычке повеселил их, сказав: «Куллю тамам фи ильамам, кулю хара мин альвара»¹¹. Постучав ладонью по металлическому борту, Сергеев сплюнул три раза через плечо и пошёл за капитаном и солдатами.