Kitabı oku: «Лагранж-Оэлэ», sayfa 5
Глава 7
– Давай быстрей, самое интересное упустишь! – Звучит по внутренней трансляции.
Аккуратно сложив инструменты, ныряю в люк. Задерживаюсь возле холодильного шкафа в бытовом отсеке, достаю тюбик с вишневым соком, и вплываю в командный отсек. Командир на своём посту ловит ртом красную каплю, выпущенную из такого же тюбика.
– Посиди – дух переведи! – Смеётся он. – Совсем закопался в своей лаборатории!
Луна, которую привык видеть чайным блюдцем на ночном небе, теперь почти полностью застилает иллюминаторы, и поворачиваю лицом к ней игрушечного малыша в шлеме, пусть полюбуется.
Со стороны моего кресла, заработал маневровый двигатель. В его звуке мне слышится не гул, рокот или свист, а шелест. Так шуршит на дорожках парка под дворницкой метлой опавшая листва. Наверное, я просто соскучился по семье, Земле и дому.
– Автоматикой произведен корректирующий манёвр! – Выпуская из тюбика новую вишневую каплю, докладывает Командир.
– Не поняли, "Иртыш"! Повторите! – Доносится сквозь треск в наушниках.
Задержка с которой приходят сообщения с Земли, незаметна, если о ней не знать.
– Траектория скорректирована!
– Хорошо, "Иртыши"!
Зачитываясь «Занимательной астрономией» Перельмана, и бегая в обсерваторию Дворца пионеров, мог ли я мечтать, что увижу вблизи ступенчатые склоны кратера Коперник и расходящиеся от него яркие лучи, промчусь над просторами залива Зноя, морей Паров и Спокойствия, едва не дотянусь рукой до рыхлых Болота Сна! Все-таки, до чего красивы лунные названия!
– Тридцать секунд до входа в зону радиомолчания! – Передаёт Земля.
Скверно. Даже в сотнях тысяч километров от родной планеты, не чувствуешь себя одиноким, зная, что в эту минуту десятки людей принимают сигналы с направленных в небо антенн.
Космоплан плывёт над морем Кризисов, да так низко, что серебристая гладь полностью заполняет иллюминаторы.
– Как думаешь, вернуться америкосы на Луну?! – Оборачивается ко мне Командир.
Мне нечего ответить и я молчу.
– После аварии с "тринадцатым", будут ещё полёты «Аполлонов»? – Не отстаёт тот.
Жму плечами.
– Ничего! Обставим их на Марсе или Венере!
В руках Командира застрекотала кинокамера.
– Задумал на "Клуб кинопутешествий» поработать?! Не трать зря плёнку, ещё сгодится!
– Просто немыслимо… – Вдруг, медленно произносит Командир.
– О чём ты?
– Мы над её обратной стороной! Только вдумайся, из миллионов советских людей, лишь нам довелось забраться так далеко! Видеть то, что наблюдали только автоматы! Но до чего унылое зрелище… Прямо отработанный ковровой бомбардировкой полигон!
Бесконечное мельканье цементных кратеров, и правда, начинает утомлять. Но, вдруг, тени вытягиваются, цирки наполняет тьма, и внизу воцаряется мрак, лишь звезды алмазной россыпью сияют над горизонтом. Наушники давят неприятной тишиной. Вот она лунная ночь, черная и чужая.
Вспоминается один из последних моих разговоров с Академиком. Такая же тьма за окном его кабинета, и редкие огни далёкого жилого дома. Стрелки напольных часов с величественно качающимся маятником показывают далеко за полночь. Вот бы узнать, как сейчас дома! Жена уже уложила спать сынишку и, ожидая меня, так же вглядывается в черную ночь возле окна!
– Мясищев предложил использовать для теплозащиты керамические плитки, вместо жаростойких сплавов… – Задумчиво произносит Александр Андреевич, отпивая давно остывший чай.
Он может попросить заварить новый, благо его секретарь Марго на своём посту, и в ожидании поручений, выстукивает на пишущей машинке Булгакова или Солженицына, но академик довольствуется холодным. Вернув подстаканник на стол, он устало прикрывает глаза, и прижимает к груди широкую ладонь. В Александре Андреевиче сейчас не узнать, энергичного руководителя института, человека вхожего в любой кабинет ЦК, бич лентяев и дураков. Даже его знаменитые вздернутые брови сейчас не кажутся такими хищными.
– Я многое повидал, Антоша… – Приоткрыв глаза, чуть слышно шепчет он. – Голодал, попадал под артобстрелы, бомбёжки… Как-то, на войне повар накладывавшего бойцам кашу из полевой кухни. Снаряд снёс ему голову, а он так и стоял со своим черпаком… Ты не поверишь, но так жутко, как теперь мне было в только детстве, когда на моих глазах казаки зарубили отца и мать…
– Беляки? Деникинцы, не иначе?
– Нет, красные! Их звали "Червонными"!
– Сроду, не слышал!
Вместо ответа, Академик устало махнул рукой, как бы говоря: «Сейчас не до них…»
– Потом, добряк инженер устроил меня разнорабочим на электростанцию. Он же настоял, что бы я поехал учиться в Москву… Так вот, в последнее время спать не могу, и всё из-за тебя паршивца!
– Александр Андреевич, слово даю, всё получится…
– «Слово даю…» – Незло передразнивает он. – Горазды вы обещаниями-то разбрасываться! Ты женат, сына растишь… А отдаешь себе отчет насколько опасно наше предприятие? Там, куда ты отправляешься, ещё никто не бывал…
– Почему?! – Улыбаюсь я. – Там был каждый!
– Шути! Шути! Я, когда выбивал этот полёт, сам хотел лететь! Раз сам затеял, к чему подвергать опасности других, да врачи подняли на смех… И дальше откладывать нельзя! Здоровье уже не то, да увязнем, как в болоте… Спроси меня, что за болото!
– Что за болото, Александр Андреевич?
– На смену титанам идут жалкие пигмеи! Мастера отпихнизма и ничего неделанния, те, для кого власть как средство жить всласть! И превращается наша наука в кормушку! Распределитель дач, премий, загранпоездок да орденов… Вместо умных, инициативных личностей такое начальство будет ценить подхалимов, да деток нужных людей… Гений Королёва и таких как он создали задел на годы, если не на десятилетия, и отличные парни вроде тебя, Антон, жизни своей не пожалеют… Но куда им тягаться с очковтирательством, да показухой… Вот и переживаю я, что подведут нас с тобой Антоша! Все до последнего винтика ведь не проверить! А космос раздолбайства не простит!
Я в шоке. Как могли справедливейшие, честнейшие красноармейцы убить родителей академика?! Разве, что те «контре» помогали?! А теперь услышать настоящую антисоветчину! Не может быть такого в нашей прекрасной, могучей стране!
– Спроси меня, как же атомные подводные лодки, самолёты, Спутник, первый человек в космосе, наконец! – Словно читает мои мысли Миланевский.
– А наши атомоходы, Гагарин … – Мямлю я.
– Ты статистику аварийности в авиации и флоте видел?! Нет! И не увидишь никогда, потому, что та секретна! А скрывать есть, что! Думаешь только американе, да французы тонут?! Мы совсем недавно атомную подводную лодку с экипажем потеряли! Спроси меня, почему так!
– Почему, Александр Андреевич?
– Все связано! – Сбросив усталость, Академик потрясает тяжёлыми ручищами, напоминая неистового римского трибуна. – Забыл, как нам под эксперимент вычислительную машину не хотели давать?! Думаешь, жадные дяди в министерстве?! Да, просто не хватает на всех этих машин! Народ накормить не можем! Что не осень, так студенты и научные работники едут «на картошку» в колхоз, а продуктовые электрички в любое время года курсируют между деревней и Москвой! У нас даже в Центральной России не в каждую деревню электричество проведено, люди в туалет ходят на дыру! Ладно! Ракету сконструируем, не сможем, у супостата украдём, а строить её как прикажете, если в технологиях отстаём?! Вон в Хьюстоне, у американов, каждый специалист за своим монитором сидит, вверенные ему параметры контролирует, а руководитель полёта, на свой ящик любую информацию вызвать может. А в нашей Евпатории толпятся табуном вокруг единственного телефона, да возле плакатов по стенам развешанным! Ты сам, Антоша, посмотри! Мы на каждом углу вопим, что наше лучше всех, а купивший заграничный приёмник или магнитофон, сразу получает статус небожителя!
Крыть нечем. Еще не было случая, чтобы купленная в магазине отечественная электроника работала нормально, без вмешательства паяльника и отвертки. И бесполезно нести её в магазин, обменяют на такую же.
– А, вообще… – Вздыхает Миланевский. – Физические законы не зависят ни от государственных границ, ни от политического строя. Вот и наука интернациональна. Только вдумайся, чего бы мы достигли объедини усилия с Америкой, Японией, Европой… Глядишь, и экипаж первого «Аполлона» был бы жив, знай американе про нашего Бондаренко…
У меня появляется мучительный вопрос.
– По-вашему, не доведут до ума "Н-1"?
– Она не нужна военным! – Буркнул Академик, и вернулся к обсуждению предстоящего полёта.
– Ты, что про плёнку говорил? – Интересуется Командир.
Лукаво подмигиваю в ответ.
– Исправил?! Не может быть?!
– Трудно представить какая вышла глупость! В последний момент на заводе улучшили конструкцию блока, да так торопились отправить его нам, что не стали толком проверять. Включили и выключили, всё! А проработай он минут десять, могли заметить, что не выдерживается температурный режим! Зато, автор рацпредложения, получил за него премию!
– Про этих гражданских можешь мне не говорить! Им только акт о завершении государственных испытаний подписать и всё! Дальше, во всём лётчик виноват! Да они бы хоть часок, другой в кабинах посидели… А сколько отличных ребят погибло?!
– Подожди! А как же военная приёмка?!
– О! Знаешь, что сказали на самом верху нашему командованию?! Народ старался, создавая самую передовую технику, а вы не хотите её брать!
Хочу ответить, но у меня замирает дыхание – над лунным горизонтом неспешно поднимается Земля! После безжизненных цементных пустынь её лазурно синий диск с белыми облачными вихрями кажется божественно прекрасным. Он не полон, лишь три четверти, но это даже придает ей шарм, как красавице прикрывшей наготу вуалью.
– Ура! – В один голос орём мы с Командиром, не замечая знакомого треска в наушниках.
– «Иртыши», говорит «Пеликан», как слышите меня…
Позывной корабля слежения «Космонавт Владимир Комаров», ребята знают своё дело, даже когда их швыряют волны Тихого океана.
– Все отлично! Вами любуемся! – Смеётся Командир.
Вспышка белого пламени озаряет лунный небосвод, пронзив белым мечом мрак. Встаёт Солнце. Я даже не догадывался, что на лишенной атмосферы Луне восход так красив. Скоро опять замелькают кратеры да горные хребты, только с каждой секундой мы будем дальше и дальше от них.
– Эксперимент пройдёт в точке Лагранжа на трассе Земли! – Докладываю я. – Подготовка к нему закончена, аппаратура проверена!
Направляемся к дому, но ещё не домой…
* * *
Заскочив утром в кабинет Светланы, Антон застал начальницу без знаменитых очков, с распущенными волосами и игриво расстёгнутой верхней пуговичке на блузке. Пастельных тонов макияж придавал некогда энергичному и агрессивному лицу мягкие, даже девчачьи черты. Выдав серию вполне заслуженных комплиментов, он попросил её подержать в сейфе до конца совещания перетянутый резинкой желтый пакет. Светлана, не колеблясь, протянула за ним руку, и со сладким щебетом откатилась в кресле к черному шкафчику, едва заметному под раскидистыми листьями стоящего на нём цветка. Её юбка вызывающе задралась, но вместо того, что бы отдёрнуть подол, женщина, на манер девочки-манги, плотно сжала колени. Антон поспешил ретироваться, не дожидаясь пока начальница наберет код.
Вернувшись спустя несколько часов, он поделился программерской байкой про туповатого заказчика и рассказал два в меру приличных анекдота. Светлана слушала его закусив кончик ручки и постреливая глазками.
Прямо из начальственного кабинета Антон направился обедать в малюсенькое кафе. Пока ему готовили итальянский сэндвич с салями, парень, поглядывая в огромное окно, аккуратно вскрыл пакет. Съев обед, он внимательно изучил его содержимое, а выйдя на улицу, первым делом отправил пакет в урну.
– Это ещё не объясняет, что Светик на меня не стучит, но всё же… – Прошептал задумчиво Звездочет.
С год назад в офисе завелся вор, которого долго не удавалось поймать. Втайне от коллег, Антон подложил в ящик своего стола придуманную им ловушку. Кроме трудно смываемой красной краски, она содержала мельчайший порошок, удалить следы которого с одежды было невозможно, а срабатывала после попытки непосвященного открыть конверт. Злоумышленник попался раньше, и хитрое устройство осталось не востребованным. Но последний день заставил вспомнить о давней поделке, и всё говорило, что в неё не заглядывали. И Антон достал одолженный у коллеги телефон, по которому тот договаривался с проститутками. К счастью, Варвара оказалась в редакции, и звонить на её мобильный не пришлось.
– Привет! Есть идея, как достать таинственную бумагу. Подгребай вечером к месту нашего знакомства.
Журналистка молчала.
– Рискнем! Чем этот самый не шутит! – Продолжал Звездочет.
– Прости… Не обращай внимания… Сходила кофе попить, а теперь торможу, голова дурная.
Голос Варвары звучал странно, и у Антона кольнуло сердце.
– Может, лучше отдохнёшь?! Сам справлюсь!
– Фигня, пройдёт! Твоя мысль интересная, непременно приеду!
Закончив разговор, Антон вернулся в офис. Его всерьёз беспокоила Буяк. Какой ход сделает эта неведомая дама?
– Не окажешь мне услугу?! – Обратился он к Светлане.
– Какую? – Очевидно подумав, что любовник решил воспользоваться своим положением, насторожилась начальница.
– Надо одну бумагу раздобыть. Стрельбу с коктейлем у посла не обещаю, но…
– Ты серьёзно?! – Воскликнула Светлана, и в её глазах заплясали бесенята.
– Вполне!
– Выкладывай!
План Звездочета она слушала внимательно, как никогда, замерев в кресле и постукивая ноготками по столу.
– Годиться! Отъеду на часок, а вечером…
Когда в закатном небе заполыхали серебристые облака, Антон со Светланой запарковались возле фирмы, куда тот, будучи курьером, отвозил корреспонденцию. Нырнув в багажник своего внедорожника, любительница шпионского кино достала и забросила на плечо вытянутую и, должно быть, увесистую сумку. Варвара, оставившая в соседнем дворе свой автомобильчик, уже прохаживалась по тротуару.
– Ты как?! – Поинтересовался Звездочет.
– По-разному… Как наэлектризованная, то в жар кидает, то в холод… Не беда, прорвёмся!
– Миленькая девчушка! – Шепнула Светлана на ухо Антону.
Возле институтского подъезда теснились грузовики и ругались не поделившие парковку водители. В холле, не осталось не только портрета Миланевского, но и ни одной бумаги на стене, и люди в комбинезонах отскребали с колонн остатки клея. Через проходную, где обрюзгшего охранника сменили статные богатыри, удрученные сотрудники таскали наспех упакованные коробки. От вида красивой, «с иголочки», формы стражей и тяжелых челюстей, Антон сник. Но понаблюдав за царящей в вестибюле суматохой, быстро понял, что порядком утомленная охрана утратила бдительность. Прошмыгнув через проходную, троица укрылась в институтском дворе, на площадке возле бюста Академика. Попробовав помочь Варваре, Антон получил нагоняй.
– Чего пристал?! Траванулась слегка, с тобою такого никогда не бывало?!
– Тогда, тебя давно бы уже вывернуло! Да и как можно кофе отравиться?!
– Сходил бы, да узнал, что в институте стряслось! Не терплю, когда кудахчут, да вьются вокруг!
– Месячные у тебя начинаются, не иначе… – Догнал Антона уже на дорожке голос Светланы. – Вот у меня…
В поисках знакомых, парень потолкался в коридорах растревоженного института, пока, возле обшарпанной двери не налетел на понурого Лаврентия Карловича. В строгом костюме, без камуфляжной формы он походил на большую куклу.
– Подскажите, в чём причина этого столпотворения?
– Институт купили…
– Кто?
– Мы люди маленькие, почём нам знать! Господа серьёзные, не иначе, раз велено к утру здание освободить!
– Ничего себе!
– Нас всех уволили! – Громко вздохнул лилипут, и его крошечное личико исказила страдальческая гримаса. – Расчет только через неделю получим!
– Как же трудовое законодательство?!
Тот лишь махнул маленькой ручонкой.
– Да вот также! Сказано тебе: замешана большая шишка! И, ведь гадина какая, с завтрашнего дня нас пускать не велено! Даже за деньгами ехать в другое место!
Бывший начальник охраны протянул Антону уведомление об увольнении. Распечатали его на черно-белом принтере, но исполнитель пользовался красочным фирменным шаблоном с распустившими хвосты над витиеватым вензелем с буквой "Б" жар-птицами. "Транснациональный холдинг "Величие" – гласил выполненный старорусским шрифтом заголовок. Что и говорить, такую бумагу следовало оформить скромнее.
– Новый владелец, видать, скромняга. – Подумал Звездочет. – Объявился, и на том спасибо!
– Да, ладно! Уж директору-то сделают поблажку! – Заметил он вслух.
– А вот и нет! Бабёшек из его приёмной в первую очередь турнули! Сидит у себя, горюет, да пакует вещички!
– Ну и дела…
– Вот, сдал пистолет… – Продолжал Лаврентий Карлович. – А машину…
– Сочувствую… – Опасаясь слёз собеседника, перебил его Антон.
Втянув голову, карлик заковылял прочь.
– Послушай, парень! – Вдруг обернулся он. – Если… Ну вдруг так получится…
Вынув из кармашка блокнотик в засаленной, картонной обложке, Лаврентий Карлович начал старательно выводить номер своего телефона.
– Вот! – Тяжело вздохнул он, протянув Антону вырванный листок. – О работе услышишь, звякни… Войди, уж, в мое положение!
Уволенный начальник охраны выглядел таким жалким, что Звездочет не решился отказать.
– Куда? Ну, куда кладешь?! – Возмущенно запищал тот. – В кармане потерять не долго!
Антон спрятал сложенный лист в отделение бумажника, и едва успел его спрятать, как погас свет. Лучи предзакатного Солнца уже не достигали покинутого, погрузившегося во мрак коридора. Лишь белел на древнем паркете бумажный мусор, да поблёскивали сквозь окна далёкие фонари. Вспомнив, что здесь ходил когда-то его дед, Звездочет загрустил, но пришло время выдвигаться. На первом этаже, между лестницей и постом охраны встали в ряд высокие серверные стойки, и Антон без труда вернулся в институтский двор.
Светлану удалось узнать не сразу. Её тело облегал черный костюм, а на ногах красовались сапоги «на платформе» с массивными застёжками. Рыжий парик и отсутствие косметики до неузнаваемости изменили лицо.
– Выходим?! Отлично! – Сурово отчеканила она, забрасывая на плечо сумку. – За мной!
– Ты мне только скажи, у этой женщины-кошки все дома? – В ужасе шепнула на ухо Антону Варвара.
– Определённо, не все! И это нам на руку!
– Пока ты ходил, она натянула ЭТО на голое тело! Я, было поинтересовалась, где взяла костюмчик, а она ответила, что из магаза штучек для ролевых игр. И не понять, отшучивается или серьёзно!
– Людям стоит верить! – Направляясь следом за начальницей, заметил Антон.
Двор и первый лестничный пролёт они преодолели за секунды.
– Где объект?! – Обратилась Светлана к Звездочету.
Её глаза метали молнии, ноздри возбужденно раздувались, под эластичным костюмом вздымалась грудь.
– В конце коридора последнего этажа!
– Пошли! Пошли!
Никто не попался им на встречу, только в ведре, возле которого Антон познакомился с институтскими старожилами, сиротливо плавали окурки. Варвара старалась не отставать, хотя ей и приходилось останавливаться, чтобы смахнуть со лба крупные градины пота.
Преодолев последние ступени, Светлана прижалась к стене, и, цыкнув на сообщников, выглянула из-за угла. На этаже, кроме кабинета Белоконя, свет струился ещё из под одной двери. Наверняка, там продолжали укладывать вещи.
Стараясь не шуметь, до приёмной дошли на цыпочках. В ней уже не было ни гудящей кофемашины, ни пухлого дивана, уже ничто не напоминало о недавнем величии Самого.
– Ждите! – Протягивая сумку Антону, шепнула Светлана.
Парень согнулся, от обрушившегося на него веса, а любительница шпионского кино глубоко вдохнула, энергично выдохнула, немного постояла, вживаясь в роль, и ударом ноги распахнула директорскую дверь.
– Знаешь, кто я, говнюк?! – Грянул её свирепый голос. – А ну-ка выкладывай куда дел…
У Антона всё оборвалось внутри, что-что, а нагонять страх его начальница умела. Но ни малейшего сочувствия к Белоконю он не испытал.
После громового крика приёмная погрузилась в тишину, и Звездочет уже начал волноваться, когда Светлана появилась с картонной упаковкой кизлярского коньяка в руках.
– Что за мужик нынче пошёл?! Аж, онемел от страха! Только и смог, что на это указать! – Потрясла она своею ношей.
Привычного звона не последовало, вместо бутылок в коробке хранилось, что-то другое.
– Хорош тормозить! Сматываемся! – Поторопила начальница.
Они почти достигли лестницы, когда из освещенной двери вывалился бородатый детина с целой башней компьютерных книг. На странную троицу он взирал вылезшими из орбит глазами. С каратистским воплем, Светлана ударила свидетеля ногою в пах, и рассыпав свою литературу, бедолага скрючился на полу.
– Откуда у неё такая ненависть к айтишникам? – Подумалось Антону.
На лестнице он как мог, подстраховывал Варвару, а та хоть и продолжала бросаться сердитыми фразами, помощь не отвергала. На следующем этаже, Светлана нырнула в одну из распахнутых дверей. Эту сторону института освещала восходящая Луна, и вбежав следом за начальницей, Звездочет увидел на фоне серебристого окна чернеющий профиль снимающей костюм Светланы.
– Отвернись! – Велела та, будто вчерашним вечером, Антон не только любовался, но и сполна насладился её прелестями. – Подумай, как будем выходить! И лучше с этим делом не тянуть, пока не очухался директор.
* * *
Двое охранников приходили в себя после суматошного дня. Уже на половину был рассказан очередной похабный анекдот, когда по лестнице спустились трое бывших институтских работников. Щуплый паренёк с картонной коробкой, очень бледная девушка, несущая высокий бумажный пакет, и серьёзная дама с сумкой, в которых любят носить оружие герои боевиков.
– Ну-ка, добры-молодцы, дорогу! – Сурово бросила она, приближаясь к проходной.
– Куда?! Пропуск! – Воскликнул один из охранников, преграждая троице дорогу.
– Мы ими за день на год впред намахались! – Возмутилась начальница.
– Ребята, ну сколько можно?! – Подхватила измученная девушка. – Не видите, руки заняты!
– Не пускай их! – Пришел на выручку бдительному стражу напарник. – Возьмут, да скоммуниздять что-нибудь ценное! Вот вы, что несёте?
Указал он на коробку с эмблемой коньячного завода в руках Антона.
– Смотрите, не жалко!
Раскрыв упаковку, Звездочет высвободил облако пыли, и расчихавшийся охранник поспешил повернуться к Светлане.
– А здесь, что?
– Проекционный экран! – Не моргнув глазом под безлинзовыми очками соврала та.
– Проходите! Только скорее!
Оказавшись на улице, Варвара забросила бумажный пакет на алый спорткар Белоконя, и ударом кулака выпустила из него воздух.
– Ты когда свою коробку раскрыл, я уже думала, всё, спалились! – Обратилась она к Антону.
– Я как её взял понял, что внутри книги, а где они, там и архивная пыль… – Ухмыльнулся тот.
Они возвращались к оставленным машинам по залитой лунным светом дороге. Похоже, затея удалась, но щемящая боль в груди не оставляла Антона. Даже когда на его очередной вопрос, Варвара ответила, что на свежем воздухе ей стало легче.
– Вы тут без меня разберетесь? Дочь одна дома! – Спросила возле своего внедорожника Светлана.
Получив утвердительный ответ, она закинула свою сумку в багажник и прильнула к Антону губами. Поцелуй вышел далеко за границу дружбы, и наблюдавшая за сценой прощания Варвара даже удивленно вскинула бровь.
– Спасибо за помощь! – Освободившись от объятий, поблагодарил Звездочет.
– Не за, что! Зовите, если, что! До завтра! – Помахала она из открытого окна машины, не ведая, что ни завтра, ни на следующий не увидит Антона.
– Пойдём к тебе. Здесь слишком темно, чтобы заглянуть в коробку! – Обратился к Варваре Звездочет.
– Да! – Ответила та, и её глубокий, протяжный голос, звучащий как из глубины колодца не понравился Антону.
Двор, где оставила свою малолитражку журналистка, освещался лишь огнями далёкого жилого дома, да трехчетвертною Луной. Возможно, из-за этого тени казались вытянутыми и уродливыми. Сняв машину с сигнализации, Варвара распахнула её багажник, и Антон под слабый свет лампочки приступил к поискам. Пришёл его черед чихать от пыли, а в коробке лежали лишь журналы «Коммунист», роскошные издания с резолюциями съездов, несколько книг, да пожелтевшая газета.
– Ничего нет! – Обернулся Звездочет к своей спутнице. – Белоконь обманул Светлану, или…
– Глянь на дне… – Ответила та.
И правда, выложив журналы на инструментальный ящик, Антон увидел под ними сложенный, обтрепанный листок.
– Боже всемогущий! – Только и смог сказать он.
Но вместо того, что бы порадоваться, Варвара стала оседать.
– Ты чего? – Воскликнул Антон, подхватывая девушку.
Та не отвечала. Засунув листок в нагрудный карман рубашки, он захлопнул багажник.
– Прости… Я, пожалуй, поеду… – Откликнулась журналистка.
– Варя, в таком состоянии нельзя за руль!
С начала знакомства он назвал ее так в первый раз.
– Подумаешь… Посижу, включу кондей, музончик… Доберусь как-нибудь до дома!
– Я с тобой!
Наверное, она утвердительно кивнула потому, что не было сил спорить.
Сев в кресло, Антон старался не смотреть на дорогу. А машина пусть медленно, но покинула двор и направилась к проспекту.
– Нам бы только доехать, а там… – Не зная толком, что будет делать дальше, уговаривал себя Антон.
Но тут, малолитражка запетляла по дороге, как на снежной целине. Выкрутив руль, Звездочет, что есть силы дёрнул ручной тормоз. Машина встала, им сказочно повезло, что дорога оказалась пуста.
– Дрянь дело! – Заметил Антон, включая «аварийку». – Дальше я поведу!
– Угу! – Только и ответила Варвара.
Когда они менялись местами, проезжающий мимо водитель громко выругался, но Звездочету было наплевать, он даже забыл, что сдал на права не так давно, и водил очень редко.
– Как хочешь, но я везу тебя в больницу! – Произнес он, прижавшись к обочине.
Девушка молчала, прикрыв глаза.
– Вот бы знать куда ехать… – Добавил Антон.
Он достал мобильный телефон.
– Окэй, гугл, больницы!
Антон тронулся не дожидаясь пока проложится маршрут. Дорога заняла всего четверть часа, и даже на парковке место нашлось, но на этом везение кончилось – Варвара не смогла встать со своего сиденья. Перекинув её правую руку через шею, а своею левую обхватив пояс, Звездочет повёл девушку, как раненную в военном фильме. Перед больничными дверями ноги журналистки подкосились, и Антон взял её на руки, как ребенка. Она еще могла держать голову, но взгляд серых глаз бесцельно блуждал, а на высохших губах закровоточили трещины.
Приёмный покой встретил его запахами лекарств и смрадом немытых тел, мельканьем фиолетовых синяков с окровавленными бинтами. Под сердитые крики парень прорвался к стойке регистратуры, где за столом хохотали две необъятные медсестры.
– Куда прешь?! В очередь! – Не оборачиваясь, бросила одна из них Антону.
– Ей плохо, неужели не видите?!
– И, что?! Много вас тут шастает, наркоманов!
Антон уже собирался выдать "пару ласковых", когда вторая медсестра насторожилась.
– Погоди, Степановна! – Одернула она напарницу. – Схожу-ка я за доктором от греха подальше…
– А полис?! Полис у неё есть?
– Замолкни, дура! Эй, кислотники, живо освободить каталку!
Пахнущий едкой химией паренек с расцветающим синяком посреди лба, и его угрюмый приятель, спрыгнули на пол, и Антон поспешил уложить Варвару на дермантиновый матрас. Подошедший курчавый врач в старомодном белом халате, выглядел как настоящий ботаник и был моложе и ниже ростом Звездочета.
– Что случилось?! – Серьёзным голосом спросил он, осматривая девушку.
Антон поведал, то немногое, что знал.
– Быстро под капельницу! – Скомандовал доктор.
Схватившийся за ручки каталки Звездочет, был оттеснён неведомо откуда появившимся санитаром.
– Подожди здесь, дорогуша, нельзя тебе туда! – Участливо посоветовала необъятная медсестра.
Доктор вернулся в приёмный покой час спустя, и его насупленный вид не предвещал ничего хорошего.
– Состояние стабильное, но… – Покачал он головой.
Антон похолодел.
– Девушке, часом, не должны крупную сумму денег? – Продолжил врач. – А может она не может поделить с кем-то наследство или бизнес?
– Нет! Она обычная девчонка, журналистка… – Осекся Звездочет, вспомнив, как вчера, Варвара шутила над риском её профессии. – По-вашему, это…
Он не решился произнести вслух жуткое слово «яд».
– Я отправил на анализ кровь, и попросил лабораторию поторопиться, но… Они могут банально не успеть, а некоторые вещества весьма не просто распознать…
– Что же делать?
– Ищите антидот!
У опешившего Антона едва не сорвался глупейший вопрос: "Где?" Сидеть в этом пропитанном болью месте теперь не имело никакого смысла. Поблагодарив врача, Звездочет вышел на улицу, а тот поспешил назад к больным. На парковке парень ласково погладил сиротливо желтевшую во тьме малолитражку.
– Пожалуйста, не скучай! Верну я твою хозяйку! За неё я готов сразиться с самим дьяволом! Кстати…
Присев на корточки, он зашел в Интернет и после нескольких запросов поднялся решительным и злым.
Антон направился к ближайшей станции метро, по радостному, сияющему огнями городу, ставшему для него полем битвы. Прибыв в центр, он на удивление быстро нашёл нужное здание, нахально втиснувшееся между старинными особняками. Охранники за закрытыми прозрачными дверями, казались близнецами, заступивших на вахту проданного института.
– Я Антон Видолга и мне срочно нужна Наталья Буяк! – Нажав кнопку звонка, произнёс Звездочет.
