Kitabı oku: «Туманы Ричмонда», sayfa 12

Yazı tipi:

Глава 39

Анна позвонила Майклу через неделю после исчезновения Сэма и сказала, что хочет с ним встретится. Он объяснил ей, что находится в больнице, и попросил вместо этого увидеться с его другом, то есть со мной.

Мы выбрали местом встречи кафе в North Beach. Я пришел чуть раньше и заказал себе кофе. В зале негромко играла приятная музыка. Я прислушался. Это был джаз на итальянском языке. Потом заметил, что девушки-официантки, по виду сёстры, говорили между собой по-итальянски. Когда же вдобавок вышел низенький лысоватый кондитер, по виду их папа, я понял, что это правильное место для итальянских пирожных, и взял к кофе ещё и канноли.

Анна опоздала минут на тридцать. Она вошла в кафе, когда я уже допил кофе и решил, что женщина передумала и не придёт на встречу. Еще раз обратил внимание на то, как Анна элегантно одевалась. У неё было приятное, доброе лицо, а со вкусом подобранная одежда подчёркивала женственность фигуры, хотя она и не выглядела моложе своего возраста. Не удивительно, что Энди находил её привлекательной. Но всё же его смерть наложила свой отпечаток: лицо её было бледным, а глаза припухшими от слёз. Я поспешил встать и предложил купить что-нибудь для неё. Анна попросила только кофе с молоком.

– Я должна перед вами и Майклом извиниться.

Я ничего не ответил, только вопросительно взглянул на неё.

– Я не была с вами откровенна. Вы должны понять, мне было очень страшно. Сначала странная смерть Кевина, потом пропадает Энди. Тем более я подозревала, что Кевин делился с Энди какой-то важной информацией.

– Мы с Майклом о чём-то таком догадывались. Я вас не осуждаю, просто расскажите, что вы знаете.

– Я видела Энди последний раз, когда начались выступления в Окленде. Он сказал, что ему надо туда поехать встретиться с кем-то. У меня сразу возникло плохое предчувствие, но я даже не пыталась его отговорить. Это же его работа.

– Он называл имя человека, с которым встречался?

– Нет. Но он попросил отдать одну вещь, которую не успел передать Майклу. Я должна была отдать это, если с Энди что-то случится, но испугалась и не стала Майклу звонить, и даже ничего ему не сказала при встрече, когда вы пришли в магазин.

Я не был уверен на сто процентов, но догадался сразу. Хотелось верить, что я не тешу себя ложными надеждами и правильно угадал, о чём говорит Анна.

– Что Энди дал вам?

Анна открыла сумочку и достала из неё USB-флэшку. Когда я увидел её, то уже не сомневался, что материалы Энди, которые мы так упорно искали, наконец попали в наши руки.

В следующий раз увидел Анну буквально через несколько дней, на похоронах Энди. Анна была одета в тёмное платье. Рядом с ней стояла её кузина, вдова Кевина. Майкл был слишком слаб, чтобы пойти, поэтому я пришёл вдвоём с Евой.

Собралось много народу: бывшие коллеги Энди по работе в газете, байкеры с которыми он катался на своем Harley, среди которых я увидел Дэна, многочисленные друзья и знакомые. В какой-то момент панихиды Анна не выдержала, плечи её затряслись, и, обняв кузину, она беззвучно расплакалась.

Архив, который передала нам Анна, превзошёл все наши ожидания. В нём были материалы, подтверждающие связи Сэма с «Антифой», доказательства, что многие пожертвования в его предвыборную кампанию были сделаны с нарушениями законов о выборах. Однако мы не нашли документов, указывающих на то, что он готовил покушение на губернатора. В этом мы ошиблись. Вместо этого на флэшке оказался потрясающий подбор компромата на руководство штата, свидетельствующий о тотальный коррупции, и подробный план шантажа губернатора с целью вынудить его уйти в отставку.

Но больше всего меня поразило видео, которое, по-видимому, записал сам Сэм, находясь под воздействием наркотиков. Оно было снято почти в темноте так, что на его лице нельзя было разглядеть ни носа, ни глаз, – только один открывающийся и закрывающийся во время речи рот. Сэм рассказывал о своей грядущей власти над миром.

Обсудив с Майклом, я анонимно послал копию файлов в полицию, ФБР и ведущие средства массовой информации. Мы ждали долго, но не увидели никакой реакции на документы, посланные мной. Правда, начали ходить слухи о том, что мэр был замешан в каких-то серьёзных делах и его исчезновение – это нераскрытое убийство.

Наконец, одно из менее престижных изданий опубликовало статью на своём сайте. Она была удалена на следующий день, и издание извинилось за распространение непроверенных, фейковых данных. Вслед за этим редактор издания был уволен. Очевидно, потенциальный скандал замазывали по команде с очень высокого уровня.

Но кто-то успел сделать скриншоты сайта в тот момент, когда статья ещё была на нём. Посты с ними целенаправленно удалялись с социальных медиа, но всегда оставался небольшой зазор по времени между тем, когда их выставили и когда удалили. К тому же, несколько изданий, имеющих сомнительную репутацию, рискнули статью перепечатать. В результате скандал если и не разгорелся, то подспудно продолжал тлеть.

Губернатор ушёл в отставку по официальной версии по состоянию здоровья. Кэти Торрози вскоре удалилась с политической арены тоже. Злые языки поговаривали, что её уход был связан с невероятными слухами об исчезновении бывшего мэра, но ничего конкретного никто сказать не мог.

Глава 40

«Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам»

Уильям Шекспир «Гамлет»

Полгода спустя мы с Евой сидели в гостиной нашей новой квартиры в Сан-Франциско. Ева теперь больше уделяла времени исследованиям, написанию статей и стала меньше преподавать. На лекциях ей надо было быть только два раза в неделю. Поэтому я смог уговорить её уехать из Пало-Алто.

Мы сняли небольшую квартиру в четырёх кварталах от парка «Златые врата». В ней был паркетный пол и много окон. Правда, спальня имелась только одна, но нас это устраивало. Квартира располагалась на верхнем этаже, и из окон открывался красивый вид.

Утро, о котором я рассказываю, было туманным, но я мог разглядеть сквозь белую дымку соседние здания, идущие по дороге машины со включенными фарами и тёмную линию деревьев за дорогой.

Сэм так и не объявился, и трупа его не нашли тоже. Шум, вызванный его исчезновением, потихоньку затих. Я много раз думал о том, что же всё-таки с ним случилось. Наверно, он сорвался в пропасть в подземелье, но кто может знать, что произошло в действительности? Обсуждая это с Евой, я упомянул, что изучал математику до того, как перешёл на более практичные финансы, и история с Сэмом напомнила мне теорему Курта Гёделя о неполноте.

– Как это связано? – спросила Ева.

– Это теорема накладывает ограничения на познаваемость мира методами чистой логики. Простыми словами, она доказывает, что любые логические построения в математике или неполны, или противоречивы. Неполны – это значит всегда есть утверждения, которые невозможно доказать, что они истинны или ложны. Ну а если противоречивы, тут и говорить не о чем. Это значит, что существуют утверждения, для которых мы можем привести одни доказательства, что они верны, а затем другие, что они ложны.

– Ты меня запутал, даже голова начинает болеть. Ты не забывай, я гуманитарий.

– Ну вообрази, я предоставляю доказательства, что вешу больше тебя, а потом, что ты весишь больше меня. Это противоречие.

– Это не противоречие, это просто наглая ложь, – сказала Ева, пытаясь изобразить на лице негодование.

– Смысл в том, что есть в жизни загадки, на которые логика никогда не даст ответа.

– Для того, чтобы прийти к такому выводу, не обязательно было учить математику.

– Сдаюсь, – улыбнулся я.

– Ну ладно, пойду приведу себя в порядок, почищу пёрышки. Скоро идти на ланч с Майклом и Лин.

После ранения Майкл провалялся в больнице несколько недель, а потом дома больше месяца. Мы с Евой частенько навещали его, приносили еду, возили в больницу на перевязки. Во время болезни Майкл пришёл к выводу, что единственный шанс расплатиться с долгами – получить более стабильную работу. Всё равно он уже больше не хотел быть частным детективом. После выздоровления Майкл устроился в охранную фирму. В свободное время стал встречаться с Лин – медсестрой, которая ухаживала за ним в больнице. У неё тоже была дочка от первого брака, примерно возраста Джэки. По началу Джэки страшно ревновала её к отцу, а потом девочки неожиданно подружились.

Лилит переехала в Лос-Анджелес сразу после событий. Как у неё там складывалось, я не был в курсе, но месяц спустя она мне написала по электронной почте. Письмо было короткое. Лилит сообщала, что ей очень нравится климат, что она много ходит на пляж и купается. В конце упомянула, что устроилась на работу в ресторан в Санта-Монике и встречается с его владельцем, который сделал ей предложение. Я искренне ответил, что очень рад за неё.

Пока Ева, по её выражению, «чистила пёрышки», я решил просмотреть неоткрытую почту, которая стопкой лежала на моём письменном столе. Ева всегда забирала её сама, но привилегию разобрать предоставляла мне. «В конце концов ты финансист, вот и разбирайся с оплатой счетов сам», – оправдывалась она.

Я перебирал почту, откладывая письма со счетами в одну сторону, а рекламу – в другую, пока не заметил конверт с обратным адресом «Монастырь Христос в пустыне». Я сразу открыл его и начал читать: «Дорогой Адам, я долго собирался написать тебе письмо, мне это далось нелегко. Прошло столько лет, а те события ещё свежи в моей памяти, как будто всё случилось вчера. Я много думаю, пытаясь понять то, что произошло, но смысл ускользает от меня. Стыд того, кем я был и что я сделал, всё ещё наполняет моё сердце болью. Но, знай, я никогда не желал тебе зла».

Я продолжил читать и постепенно слова и буквы пропали, а перед моими глазами встали картины из прошлого, описанные Диего.

Диего и Сэм шли извилистыми тропинками в парке «Златые врата». День был туманным, в парке казалось необычайно тихо и темно для этого времени дня. На узкой тропинке Диего приходилось всё время оборачиваться, чтобы ответить Сэму, когда тот к нему обращался.

– Далеко ещё осталось?

– Нет, поляна должна быть уже скоро.

– Ты своими глазами видел эту монету?

– Да, точно.

– Так кто же всё-таки тебе её показал.

– Я ж говорил. Какой-то левый пацан не с нашего района. Хвастался, что бомж ему дал.

– Точно думаешь, что у него есть ещё такие?

– Если он их раздает, должна быть не одна.

Тропинка сделала поворот, и показалась поляна. На ней стояла беседка, в ней находилась скамейка, на которой за столом сидел полноватый, неряшливо одетый пожилой мужчина. Увидев прохожих, он радостно привстал, но потом как-то сник, как будто почувствовав что-то. Сделав усилие над собой, с напряжением в голосе мужчина сказал:

– Здравствуйте, незнакомцы. Желаете отведать моего угощения? Присаживаетесь к столу.

Сэм подтолкнул Диего в спину, и Диего вылетел прямо перед стариком. Вся уверенность у парня вдруг пропала.

– Э-э, мы здесь за другим. Мы пришли за монетами.

– Какими монетами?

– Старинными серебренными монетами. Мы знаем, они у тебя есть.

– У меня нет того, что вы ищете.

Сэм отодвинул Диего и медленно приблизился к старику. Не произнося ни слова, он с силой ударил ладонью по его лицу. Старик побледнел и сделал шаг назад. На его щеке алел след от удара.

– Слушай, старая вонючка. Рано или поздно я всегда добиваюсь того, чего хочу. Чем раньше ты в это поверишь, тем легче отделаешься.

Старик прямо взглянул Сэму в глаза и устало ответил.

– Я знал, что мы встретимся снова с тобой Самаэль.

Диего и Сэм оглянулись с большим удивлением друг на друга.

– Откуда ты знаешь моё имя?

– Тебя не трудно узнать, мы встречались тысячи раз.

– Ты просто сумасшедший старик, но мне наплевать на твои бредни.

Сэм сделал шаг и схватил мужчину за рукав куртки. Старик резко дёрнул рукой, пытаясь вырваться, и освободился, оставив Сэма с заплаткой в руке. Диего со страхом наблюдал за ними обоими и вдруг непроизвольно начал молиться на испанском. Старик повернулся к Диего:

– Ты можешь быть спасен. Оставь чудовище и найди свой путь.

– Чудовище говоришь? – с ненавистью сказал Сэм. – Весь этот мир, все вы сделали меня таким, какой я есть.

– Неправда, – опять с усталостью в голосе ответил старик, – у человека всегда есть выбор. Просто сейчас повернись, и уйди.

– Я сделал свой выбор, – сказал Сэм.

Он схватил кувшин со стола, сделал шаг к старику и со всей силы ударил его по голове. Кувшин разбился, обрызгав соком красного винограда обоих. Человек упал навзничь. Диего стал на колени и проверил его пульс.

– Ты убил его, – дрожащим голосом сказал он.

Сэм несколько раз пнул распростёртое на земле тело. Старик не пошевелился.

– Похоже старый вонючка действительно сдох. Проверь его карманы.

Диего сидел как в трансе и не реагировал. Сэм заорал:

– Проверь его карманы, я сказал.

Диего начал лихорадочно выворачивать карманы. Но кроме какого-то мусора в них ничего не было.

Сэм схватил сумку старика, открыл её и перевернул вверх дном. Содержимое вывалилось на стол. Там был свитер, зонт, бутылка воды и толстая книга на непонятном языке. Монет не было.

Сэм размышлял недолго.

– Пошли стащим лопату в школьной подсобке. Его надо закопать.

Они быстро пошли, почти побежали. Всю дорогу оба молчали. Украсть лопату и вернуться обратно не заняло много времени.

Когда подростки вышли на поляну, всё было так, как они оставили: перевернутая скамейка, разбитый кувшин, вырванная с мясом заплатка на земле. Только тела старика не было. Может, он не был мертв и смог отползти куда-то, подумалось им. Обойдя всё вокруг, они убедились, что тело исчезло. Старик как будто испарился. Сэм забросил в кусты ворованную лопату, и они разошлись.

«Моя судьба сложилась непросто, и дорога была долгой, но я нашёл свой путь. Надеюсь Адам, ты нашел свой». Я дочитал письмо Диего и очнулся. Потом задумался и перечитал ещё раз последние строки.

В комнату вошла Ева. Она была в джинсовой юбке чуть выше колена и в тёмно-синем свитере. На её плечи был накинут тонкий шарф красного цвета.

– Извини, что завозилась. Ты так озадачил своими разговорами о весе, что я решила найти старую любимую юбку. Даже не думала, что она у меня ещё сохранилась. Тебе, конечно, не понять этих маленьких женских радостей, но я в неё влезла!

– Поздравляю!

– Зря смеешься. Ей, между прочим, лет двадцать. Купила я её как раз здесь в Сан-Франциско.

– Ты разве была в Сан-Франциско до этого?

– Да, ещё школьницей, совсем недолго. Родители взяли меня с собой, когда поехали в отпуск. Почему ты так на меня странно смотришь, не нравится мой наряд?

– Что ты. Мне очень, очень нравится.

За окном рассеялся туман и выглянуло солнце. Ева стояла напротив окна, озарённая светом, и мне вдруг показалось, что я ощущаю весь этот мир, вижу невидимые нити, протянутые между людьми, вещами, прошлым и будущим. И тогда я вспомнил слова: «Что было, то и теперь есть, и что будет, то уже было», – и подумал, а может, правда, время условно?

Эпилог

Хотя уже прошло года четыре после описываемых событий, я часто просыпаюсь среди ночи в тревоге. Внутренним взором охватываю земной шар, вижу сгущающиеся над ним чёрные тучи, и пытаюсь понять, не означает ли это, что дьявол снова вернулся в наш мир в том или ином обличии.

Чтобы успокоиться, я вначале бросаю взгляд на спящую Еву, прислушиваюсь к её легкому дыханию, а потом иду в соседнюю комнату, где спит наша дочка. Обычно она лежит, широко раскинувшись на кровати, с перекрученным одеялом, откинутым в ноги. Я легонько, чтобы не разбудить, глажу её по щеке, любуюсь милым личиком, пухленькими ручками и ножками в пижаме с динозавриками и думаю о том, какой будет жизнь, когда она вырастет. Мне хочется верить, что, когда мы отыграем свои роли в этой пьесе и сойдём со сцены навсегда, она унаследует мир, в котором зла будет меньше. Перед тем как пойти спать, я сжимаю в ладони древнюю монету, чтобы ощутить тепло, идущее от неё, и, как мантру, повторяю фразу, приписываемую Уинстону Черчиллю: Success is never final. Failure is never fatal. It’s courage that counts.¹¹.