Kitabı oku: «Мы из «СОВКА»!!! Байки старого бармена»

Об авторе

Игорь Владимирович Трохин родился 14 июня 1953 года в городе Загорске Московской области, ныне город Сергиев Посад. В ресторанном бизнесе с 1977 года. Начинал в ВАО «ИНТУРИСТ». Создатель и президент бренда «Кампай» (японско-китайская кухня) с 1999 года по настоящее время. Имеет два высших образования: финансово-экономическое и международный менеджмент.

Я – комсомолка!

Июльским вечером, когда шины жигулёнка оставляли вмятины на расплавленном асфальте, я ехал по Ленинградке в сторону Строгино. Сидя за рулем, бросал взгляды в зеркало заднего вида и периодически получал тычок в спину от нашего кадровика Дмитрича. Он умудрялся одновременно жрать водку из горла, тискать за мясистые ляжки дебелую блондинку лет двадцати шести, горланить патриотическую песню с похабными народными словами.

Росточком Дмитрич не вышел, был плешив, брюхат и имел уже парочку внуков, но ходок был ещё тот! Правда, популярность его у женщин не распространялась за пределы нашего треста столовых Фрунзенского района, но это легко объяснялось тем, что Дмитрич был начальником отдела кадров и секретарём парторганизации нашего треста, так что хрен проскочишь на должность, не поклонившись ему «барашком в бумажке» или просто натурой – как повезёт. Дело доходило до откровенного маразма. Однажды утром, зайдя в свой кабинет, углядел свежую уборщицу из лимиты, моющую полы в завлекательной позе, и «не вынесла душа поэта!» – через неделю она стала заведующей школьной столовой! Вот такой прикол! Что касается моей персоны, то шофёром я не был, просто честно отрабатывал свой «косяк» в связи с хреновой проверкой по мою барменскую душу нашего районного ОБХСС. Загремел на три месяца в грузчики, но не дали мне вкусить всех прелестей такелажных работ и припахали в личные извозчики дирекции! Потому что бармен – это элита! А если по правде, то начальству всегда нужен свой парень на тачке. И скажу вам не тая, что свой парень – это я! Что касается минусов, то попал я конкретно на бабки, так как «имела» меня вся дирекция, а бензин и ремонт за мой счёт! Короче, как у Бендера: «Бензин ваш, идеи наши!» Да в придачу ко всему я должен быть счастлив и горд тем доверием, что оказало мне начальство. Это разъяснила мне моя директриса, когда я повёз её в два часа ночи на очередную пьянку в Одинцово. Что мне устроила моя любимая супруга, когда я появился в пять утра (на третьем месяце нашей совместной жизни), история об этом умалчивает!

Крашеная пучеглазая блондинка на заднем сиденье звалась Марго и была секретарём комсомола нашего треста и заместителем директора нашего знаменитого кафе на улице Горького вот уже третий год после института. Всё это время она мечтала выбиться в директора, но «бодливой корове бог рогов не давал». Недавно появился шанс, директор одного из кафе ушёл на пенсию, причём сам ушёл, что удивительно! Видать, так «обхавался», что душа запросилась на волю!

Маргоша бросилась в атаку! Между собой звали мы её «Белокурая Жози», и была она вылитый портрет героини из кино с вечно дебильным выражением лица. Ну и по жизни она умом не блистала, но дерьма было – не унесёшь! Короче, та ещё профурсетка! Наконец мы подъехали к реке в районе Строгино, и парочка вывалилась из моей многострадальной «копейки».

– Я хочу пить, – заявила Марго. Но кроме водки у нас ничего не было.

– Дай ей воды из бачка омывателя стёкол, – посоветовал Дмитрия, и я дал. Она всё выдула, не моргнув глазом, а я просто обалдел! Ну ни хрена себе «замес»! Так как дело было в восьмидесятых годах, то никаких ларьков поблизости не наблюдалось, и вообще с пьяными радостями в районе Строгино была полная напряжёнка. На весь район было два магазина, и работали они до девяти вечера. Даже поговорка бытовала в народе: «Кто не хочет пить вино – поезжайте в Строгино!» Так что ни пожрать, ни выпить! Вот тебе и развитой социализм с человеческим лицом, как трындели тогда по «ящику», а лицо больше напоминало жопу! Но я отвлёкся!

Уже окончательно стемнело. Реку затянуло туманом. Неугомонная парочка стала раздеваться, и дело стало принимать явно сексуальную направленность. Из кустов послышался диалог пьяных голосов, но у Дмитрича что-то не заладилось с «нефритовым стержнем», как называют его китайцы. Я сидел в машине и, по словам Бендера, «резвился, как дитя!». И было от чего.

– Ты хочешь быть директором? – спрашивает Дмитрия. – Тогда минет!

– Вы что, я комсомолка! – отвечает Марго.

– Говорю – минет!

– Нет, я комсомолка! – продолжает сопротивляться Марго.

– Так хочешь быть директором или нет? – стоит на своем Дмитрич.

– Я ком…чмок, сом…чмок, мо-о-о-лка… чмок, чмок, чмок!!!

Ну, трындец! Марго – директор! Тут не хрен к бабушке ходить!!! И я, как в воду глядел, она стала директором через две недели!!! Несчастный персонал!!!

О времена! О нравы!

К чему я рассказал эту историю? А вы не задумывались, куда делись все эти совковые руководители? А зря! Они среди нас и не хило себя чувствуют! Стоит посмотреть в телевизор, вот они все – хари совковые!!! Раньше они ссали нам в уши про социализм, а теперь про капитализм с человеческим лицом! А проще говоря – с полной жопой!!!

И Маргоша не пропала! Встретил я её на презентации нового ресторана, вся при делах! Работает в Департаменте московского правительства, всё у неё в «ёлочку»! Большой начальник! За тридцать лет она многого достигла, но так и осталась с дебильной рожей, видать, такие руководители всегда нужны!!!

А я, «старый бармен, не зная слов любви», спешу откланяться. Это первый из моих рассказов о богатой барменской жизни, и в запасе у меня еще куча занимательных историй!

День Седьмое ноября

«День Седьмое ноября – красный день календаря!» – был такой стишок в наше время. Правда, ко мне с моим напарником это в тот момент не относилось. Мы стояли с помятыми рожами за нашей родной барной стойкой и чесали «репу»: что день грядущий нам готовит? Ничто не предвещало бурю. Если бы… Ну и гады, эти чехи!!! Кто бы спорил, только не я! А дело было так.

С утра к нам в кафе припёрлись два чеха из посольства за углом и потребовали кофе. Причём они спросили «каву», что по-чешски – кофе. Мы прикинулись полными дебилами и заявили, что «кавы» у нас нет! Всего-то делов! Эти уроды взяли у администратора «Книгу жалоб» и накатали целый роман на исковерканном чешско-русском языке. Жалоба от иностранцев, да в день 7 Ноября, в начале восьмидесятых годов – это пять лет расстрела из рогатки и каждый день до смерти!! Аллее капут! Вот мы и приплыли! Это сейчас мы гордо говорим «раша», плюём, а когда «все включено», то блюём на любого иностранца!!! Раньше мы были обязаны целовать в дёсны любого засранного негра и, отдав с себя последние портки, кричать: «Русский с китайцем – братья навек!» Так нас учили родная партия и правительство!

А всё наша лень-матушка! Дело в том, что варили мы «кофе по-восточному» лучший на улице Горького! Плитка была сделана на заказ и песочек был натуральный – кварцевый, за свои кровные, между прочим! Это не помои из аппарата, что пьют сейчас в офисах. Ну и все в округе это знали и бегали к нам на кофе. А накануне праздника мы слегка «накатили» и были с явного бодуна. Плитку мы не включили, и так от нас можно было прикуривать, а греть её надо с час, вот мы и расслабились. Тем более, ну кто припрётся в кафе в одиннадцать утра в праздник. Нет, нашлись чехи на нашу голову! Барометр предсказывал бурю, и она пришла в лице нашего директора Ксан Ксаныча. Кличка у него была Удав, это вам не хухры-мухры, а по заслугам!

Ксаныч был редкостный крендель, по жизни натуральный сибарит, а проще – барин. Ростом под метр девяносто. Лет сорок, блондин, натуральный еврей с вечно сопливым шнобелем и якобы ярый коммунист. Любил девочек-студенток лет семнадцати-восемнадцати, вечно их опекал, подбирал их себе под стать – холёных, воспитанных, знающих себе цену. Короче, «дворняжки» к нему в кровать не попадали! Но на работе был Удав! Весь персонал он разделял по Брэму: официанты – ослы, администраторы – козлы, а мы бармены – волоёбы, извините за выражение. Я как-то прикололся и спросил, откуда он так хорошо знает «флору и фауну» нашей страны? Эх, лучше бы я этого не делал! Он меня послал так далеко, что я долго думал, где это находится! На работу он не спешил, любил вкусно пожрать, сладко поспать, душевно выпить хороших благородных напитков, поэтому раньше двух часов дня мы его не ждали. К тому же он втихаря приторговывал антиквариатом и весьма успешно. Это был достойный сын своего еврейского народа! Видать, немало он везде заносил, раз его не трогали! И за место отдал немало!

– Ослы! Козлы! Волоёбы! Почему у вас мусор при входе?!

Ну вот и он, наш Удав! Заложили нас быстро, доброжелателей в нашем стаде хватало! В очередной раз назвав меня и моего напарника «волоёбами», велел явиться к нему в кабинет.

– Пойдёшь в кабинет, захвати французский коньяк, один хрен мы попали, – посоветовал мой напарник.

– А почему я?

– Потому что молодой!

Довод был резонный, он был старше на одиннадцать лет, и я пошёл!!!

– Дорогой Ксан Ксаныч! Поздравляем вас с праздником Великой Октябрьской социалистической революции!!! – зайдя в кабинет, проорал я с порога.

Пауза была долгой, Станиславский отдыхает! Он смотрел на меня, как солдат на вошь.

– Ты что, мудак???

– Никак нет, – лихо ответил я.

– Тогда запомни на всю жизнь, – начал Ксан Ксаныч. – Когда у тебя есть бабки и здоровье, то каждый день для тебя будет праздник!!! Иди и пиши объяснительную по чехам, а бутылку оставь.

На улице был праздник, а мы сочиняли объяснительную, и выглядела она так: «В 11 часов к нам в кафе зашли два иностранца, потребовали какую-то “каву”. Нам послышалось “какава”, которого в меню просто нет, и мы им отказали, после чего директор обвинил нас в сожительстве с волами, обозвав волоёбами!»

Ксаныч долго ржал в кабинете, читая наш опус, и повёз его к директору треста, благо он дежурил по району. Там они вместе «накатили» наш «Мартель», потом добавили, ну и тема рассосалась. Так что наш юмор прокатил!

Ксаныч в перестройку свинтил в штаты, где открыл свой ресторан и бензоколонку. Чувствует он себя неплохо, но работать много приходится самому. А я всё чаще вспоминаю его совет. То нет бабок, то – здоровья, в общем, не получается «настоящий праздник» каждый день, а годы летят!