Kitabı oku: «Сердцеед для блондинки»
Глава 1
POV Настя
– Боже, какие красавцы! – в сто пятый или какой там по счету раз томно вздыхает Карина. Моя лучшая подруга, одногруппница и соседка по комнате в общежитии – как говорится, три в одном. – Хоть бы разочек, – делает многозначительную паузу. – Хоть бы с одним из них на недельку замутить, чтобы наши гадюки собственным ядом захлебнулись от зависти.
– Или тебя этим самым ядом отравят, – усмехаюсь в ответ, не разделяя идеи своей лучшей подруги. – А потом своими рыданиями ты поднимешь на уши всю общагу, и моим бедным ушам достанется нелегкая участь слушать о несчастной любви днями и ночами. Завязывала бы ты с дифирамбами, сил нет слушать по сто раз на день, какие наши мажоры крутые.
– Ничего ты не понимаешь! Они же само совершенство! – Карина делает очередную многозначительную паузу и показывает взглядом, полным обожания, в сторону парней, которые стоят возле одного из окон на втором этаже.
– От этого совершенства, – продолжаю гнуть свою линию, – кроме неприятностей и страдания тебе, – тычу в нее пальцем свободной руки, – ничего не светит. Вот скажи, оно тебе надо?
Хоть я и пытаюсь отговорить подругу от глупостей, но у самой глаза так и косятся в сторону тех красавцев, о которых Голубева томно вздыхает уже полгода. Богатые, красивые, высокомерные и недосягаемые для нас, простых смертных – элита нашего университета. Кто же обратит свое драгоценное внимание на нас, девчонок с периферии, которые приехали «покорять» миллионник?
Лучше не коситься и не смотреть на золотых мальчиков, а то еще прилетит, откуда не ждали. Ведь если посмотреть с другой стороны – ну, красивые и что? Как говорит моя бабушка, Антонина Степановна, очень мудрая женщина, между прочим, – «с лица воду не пить». А так же, что красота – это не достоинство, а дар небес, и заслуги парней в этом нет. Тем более «красивый» еще не означает «хороший» или «надежный». И уж никак не синоним «целеустремленному» или «ответственному».
Богатые? Так это тоже не заслуга парней, а исключительно их успешных родителей. И что же у них остаётся? Ах, ну да, высокомерие! Но, увы, эта черта не является положительной, с какой бы стороны ее не рассматривать. И я никогда в жизни не поведусь на ложные обещания и смазливую физиономию. Никогда.
– Жестокий ты человек, Анастасия Стриж! – выпаливает моя спутница, а я снова улыбаюсь, отвлекаясь от своих занудных рассуждений. Уж больно забавно выглядит Карина, когда чем-то недовольна. – Даже помечтать не даешь. И кто ты после этого?
– Ты бы лучше мечтала, как сейчас контрольную по «Экономике предприятий» писать будешь, а не об очередном мажоре. Вот скажи, – я откусываю пирожок и продолжаю насмехаться над Кариной. – Что в них такого необычного, чего нет у других парней? Как по мне, так стайка придурков с манией величия.
– Эх, село ты не асфальтированное, – машет рукой Голубева. – Ничего ты не понимаешь. Это же круто…
– Стать одной из тысячи, – нагло перебиваю подругу, – чьих имен они на утро даже не помнят?
Карина кривится, смешно фыркает и снова отмахивается от меня, как от назойливой мухи, но это только видимость, потому что глаза выдают ее с головой – в глубине души она со мной согласна. Только вот мечтать, как говорится, не вредно. И даже безопасно для девичьего сердца и ранимой души.
Молча доедаем пирожки, больше не общаясь на тему «как переспать с одним из золотых мальчиков нашего университета», плавно переходя на обсуждение предстоящей контрольной, запиваем свой скромный обед Фантой и направляемся в аудиторию.
Хоть я и не разделяю томных вздохов своей единственной лучшей подруги, себя обмануть сложно. Дело в том, что я старательно скрываю от подруги свой интерес к одному из красавцев-мажоров. Точнее не так – вот уже два месяца ощущаю взгляд голубых глаз, не понимая, откуда возник сей внезапный интерес к моей скромной персоне. И мне жутко хочется узнать, где я перешла дорогу этим чертовым голубым глазам. Есть вероятность, что он меня выбрал в качестве очередной своей жертвы, считая глупой простушкой, которая млеет от одного его вида.
Млею, но это не значит, что готова кинуться ему на шею, заранее зная сценарий дальнейшего развития событий. Я не такая простушка, как он, наверное, думает.
И вот опять – стоит нам, не торопясь, начать пересекать территорию расширителя на втором этаже, как щеки начинают гореть, ноги подкашиваться, а дыхание учащаться. Прямо какая-то невидимая сила давит, сковывая движения, от которой не сбежать. Но с этой слабостью я борюсь – иначе это может обернуться катастрофическими последствиями для моего бедного сердца.
Даже к гадалке не ходи – вон они, эти голубые глаза, пристально наблюдающие за моими неловкими движениями.
Парень, что лишил меня покоя, стоит рядом со своими друзьями – такими же отпрысками богатых родителей. Девушки рядом все тоже, как на подбор – в брендовой одежде, с модными гаджетами, которые стоят больше моего полугодового бюджета, и кредитками в кармане. Они меня не бесят, просто раздражают своей надменностью и высокомерием. Как будто планета Земля крутится только вокруг них, единственных и неповторимых.
Блондин, чей взгляд меня преследует вот уже два месяца, смотрит, не отрываясь, внимательно следя, как я передвигаюсь по длинному коридору. Боковым зрением вижу его пристальное внимание к себе – вот зачем, скажите на милость, он так смотрит? Что я ему сделала? А точнее – чем я, Анастасия Стриж, могу привлечь внимание одного из самых симпатичных, богатых и успешных парней нашего университета?
Многие говорят, что я девушка красивая – стоит признать, ребята постоянно обращают на меня внимание, делают комплименты и приглашают в кафе или кино. Но то простые смертные, как мы их с Кариной называем. Среднестатистические парни, я бы так сказала. Которые, как и мы с подругой, живут в общаге, подрабатывают, потому что катастрофически не хватает денег, и стремятся к чему-то.
Совсем другое дело – золотой мальчик Захар Гончаров (я даже случайно узнала, как его зовут). Крутая машина, айфон, безлимитная кредитка, дорогие клубы, модные курорты – и это только видимая часть айсберга. На такую, как я, будь я хоть трижды красавицей и умницей, такие, как Захар, даже не обращают внимания, и уж тем более не станут рассматривать в качестве претендентки для серьёзных отношений. Но и, чтобы развлечься со мной вечерок-другой, тоже долго тянуть не будут. Потому непонятные взгляды на протяжении двух месяцев немного напрягают, чтоб ему пусто было!
Меня берет какая-то непонятная злость от всего происходящего, и я нагло поворачиваю голову в его сторону, чтобы встретиться взглядом с голубыми глазами. Вот она я, красавчик! Меня так просто не возьмешь. И свои взгляды можешь засунуть себе в одно место. Путь я не вашего круга, но себя втаптывать в грязь не позволю.
Но он продолжает смотреть, а меня в очередной раз кидает в жар от столь пристального внимания. Как бы я ни хорохорилась, а бедному сердцу не прикажешь, и «яд» по имени Захар постепенно начинает его отравлять. Иначе своё поведение и ощущения я объяснить не могу.
И зачем, спрашивается, сама себя загоняю в угол? Зачем думаю о нём и постоянно ищу эти голубые глаза? Ведь ясно, как Божий день – ничем хорошим этот интерес не закончится. Нужно срочно прекратить всё это, взять себя в руки и попытаться выработать противоядие против своего пагубного влечения.
Сегодня Захар один. Точнее, только с друзьями – такими же мажорами, как и он. Обычно на правой руке у него висит брюнетка, а на левой блондинка. И зачем ему сразу две девушки? Хотя, опять же, чисто случайно узнала, что блондинка – это его сестра-двойняшка, Валерия, она даже чем-то похожа на голубоглазого красавца. А вот брюнетка – Виктория Степанова, одна из первых красавиц нашего университета. По крайней мере, половина моих одногруппников (несмотря на то, что младше ее года на четыре как минимум) мечтают хотя бы на кофе ее пригласить. Об остальном и мечтать боятся.
– Настя, ты чего? – раздается где-то над ухом голос Карины, от которого я непроизвольно вздрагиваю.
– Что? – переспрашиваю растерянно, поворачивая голову в сторону подруги. При этом мысленно благодарю её, что хотя бы сегодня она спасает меня от пагубного влечения, сама того не подозревая.
А то игра взглядами между мной и Захаром определённо обернётся для меня поражением.
– Ты уже минуту стоишь на месте, – негромко смеется Карина. – Что, и тебя мечты посетили? – кивает в сторону, куда совсем недавно был устремлен мой взгляд. – Такое чувство, что ты к полу приросла. Не смотри туда, – одергивает она меня снова. – Идем, говорю, не привлекай к себе ненужного внимания, а то на контрольную опоздаем, – и Карина тянет меня за руку подальше от этого места.
Тяжело вздыхаю и направляюсь следом за подругой, больше не поворачивая головы в сторону Захара и его друзей.
– Замечталась, – пытаюсь хоть как-то оправдать свой недавний ступор, однако Голубева только усмехается в ответ.
– Ага, я заметила. Меня сейчас полчаса на путь истинный наставляла, а сама…
– Это не то, что ты подумала, – продолжаю настаивать на своем.
– Угу, мне-то не ври, я тебя как облупленную знаю, и видела, как ты с ним в гляделки играла. Совсем сбрендила?! Ладно бы, как я – в мыслях мечтам придавалась, – не унимается Карина, чем вызывает у меня раздражение. – Решила перейти к решительным действиям?
Молча двигаюсь в сторону аудитории, не пытаясь больше оправдаться. Пусть думает, что хочет – мне-то что. Я ведь знаю, что он мне даже не нравится. Точнее, нравится, но это чисто спортивный интерес. Просто его взгляд вызывает удивление и желание понять – зачем это ему?
Я не спорю, что странные ощущения посещают мою многострадальную голову, но и чувство раздражения присутствует. Видя осуждающий взгляд своей лучшей подруги, не сдерживаюсь и вспыхиваю:
– Я не собираюсь перед тобой оправдываться! Твоё право, верить мне или нет! – весь этот всплеск эмоций вырывается, когда мы останавливаемся перед дверью в аудиторию.
– И не надо оправдываться, смысла нет, – произносит спокойно Карина, никак не реагируя на мое раздражение, и снова усмехается. – Твои глаза, и то, что ты злишься, говорят сами за себя. Ты можешь убеждать меня, себя, но факт остаётся фактом: они все-таки чертовски хороши! И даже не спорь, – поднимает правую руку вверх, останавливая мой порыв наговорить ей гадости в ответ. – Я все понимаю и не осуждаю. Вот же гады, ходят, своей мужской харизмой дразнят, прям выть хочется от безнадёжности ситуации! – продолжает сокрушаться подруга из-за превратностей судьбы.
Закатываю глаза и обречённо смеюсь – что ни говори, а моя лучшая подруга, которой я доверяю безоговорочно, права. Как ни прискорбно это звучит, но Захар вызывает определенный интерес своим пристальным вниманием, хоть я и пытаюсь сопротивляться новому чувству.
Но это никак не означает, что я как мотылёк полечу на огонь, который обязательно подпалит мои крылышки и больше не даст взлететь вверх. Я, скорее, предпочту скрыться в сумерках ночи, чем потеряю способность летать.
Раздумывая над проблемой, первой вхожу в двести двадцать второй кабинет. Как раз вовремя, потому что звенит звонок, и у нас начинается контрольная.
«Главное, о глазах голубых не думать», – мысленно повторяю эти слова, как мантру.
Как же выбросить их из головы?
Глава 2
С контрольной справляюсь быстро, выкинув все ненужные мысли из головы и сосредоточившись на задании. Даже успеваю помочь сидящей рядом и тяжело вздыхающей Карине – до сих пор не понимаю, как ее занесло в экономический вуз? Ей бы на факультет журналистики, уж больно она живая натура, а про умение вытягивать из собеседника ту или иную информацию вообще промолчу. А когда начинает разглагольствовать на какую-нибудь тему – я бы посоветовала ей книжки писать, не иначе.
Я же с детства люблю математику или, как часто называю, «мир цифр», погружаясь туда с головой. В старших классах начала увлекаться финансами, перечитав кучу литературы, самостоятельно разобравшись в азах бухгалтерского учета и анализа предприятий. Росла я в маленьком городке, девочкой была домашней, поэтому все вечера проводила дома с книжкой в руках.
Любовные романы, которые я читала тайком от бабули, как и большинство девушек моего возраста, надоели довольно быстро – повторяющиеся сюжеты с красавцами-мужчинами, от которых текут слюнки, большая и светлая любовь, заканчивающаяся всегда браком с детишками, и золушки, которые в финале становятся принцессами. Скучно, однообразно и предсказуемо. Так стоит ли на них тратить время?
Тем более, у меня есть цель – хочу жить в огромном мегаполисе, работать в одной из престижных компаний и сделать карьеру. Поэтому учебники по экономическим дисциплинам в этом плане мне помогут явно больше, чем любовные романы о несуществующих принцах.
Звенит звонок, и вся группа с шумом встает со своих мест и сдает работы преподавателю. Мы с Кариной складываем сумки и также направляемся к выходу из аудитории.
Все тот же второй этаж, расширитель, и глаза вновь непроизвольно косятся в сторону небольшой кучки мажоров. Но дрожи в коленях нет, дыхание не запинается, потому что голубых глаз, которые меня волнуют и не дают покоя, тоже нет.
Вздыхаю с облегчением, и в то же время в глубине души довольно неприятно колет чувство разочарования. Злюсь на свою реакцию, пытаюсь разобраться, мысленно запрещая себе думать о нём.
Не стоит туда пялиться! И думать об этом тоже не стоит!
– Говорила же, не смотри туда, – толкает меня легонько в бок подруга. – Лучше мечтай.
– Отвали, а? – кривлюсь в ответ, поворачивая голову в сторону Голубевой. – Я не собираюсь туда смотреть, томно вздыхать и вешаться на шею кому-то из золотых мальчиков.
Замолкаю, так как раздражение набирает обороты – прежде всего на себя, за то, что продолжаю думать о нём. А после и на него, что своим взглядом лишил меня покоя. Вот с чего, спрашивается, я так запала на эти голубые глаза? Сдались они мне. Жила же я восемнадцать лет спокойно без них, и еще столько же проживу.
Но я упорно продолжаю заниматься самообманом, в надежде, что это поможет, пока не поздно, вырваться из воронки запретных чувств, которая медленно, но верно затягивает меня в свой омут.
– Но согласись, – моя подруга первой прерывает затянувшееся молчание. – Захар все-таки красавчик! – делает паузу, тяжело вздыхает и заканчивает: – Хоть и сердцеед. Боюсь даже представить, скольким барышням он сердце разбил.
– М-мм, – стону, мотая головой из стороны в сторону. – Ты и мертвого достанешь. Чтобы ты, наконец-то, успокоилась, я с тобой соглашусь. Он, – делаю паузу, – красавчик, каких свет не видывал. И в глубине души я мечтаю оказаться в его объятиях, подарить ему свое бедное сердце и быть преданной до конца своих дней. Тьфу, – кривлюсь, так как реально аж коробит от этих слов. – Самой тошно от сказанного.
Направляемся в другой корпус на лекцию, больше не поднимая темы «мажоров». Карина не вздыхает томно, а я не оправдываюсь – лучше вообще об этом не говорить. Не стóят они нашего внимания и наших мыслей. Мы из разных миров, и это нужно принять, как непреложный факт.
На лекции много народа – четыре группы практически в полном составе. «Аудит» – мой самый любимый предмет, поэтому погружаюсь в мир цифр и терминов, внимательно слушая лектора и конспектируя все его мысли и высказывания. Ведь в будущем я мечтаю стать именно аудитором и никем другим. И приложу максимум усилий, чтобы моя мечта осуществилась.
– Голубь и Стриж, как обычно, вместе! – нас окликает мужской голос, и мы с Кариной останавливаемся и поворачиваем головы назад. – Это ж надо было вам обеим попасть именно в категорию пернатых. Нарочно и не придумаешь.
– Слушай, Барсуков, – моя подруга, как обычно, не дает мне возможности ответить первой. – Уж лучше к пернатым, чем к грызунам, как некоторые. Чего тебе, убогий?
У меня вырывается смешок, глядя, как улыбка медленно сползает с лица того самого Сережки Барсукова, который учится с нами в параллельной группе. А рядом с ним стоит его закадычный друг Петя Измайлов. Хороший парень, скромный и очень умный. Даже симпатичным его можно назвать, если бы не одно «но». При виде Петьки, который вроде как влюблен в меня (по крайней мере, говорил об этом неоднократно, приглашая меня частенько куда-нибудь сходить вдвоем), коленки не подгибаются, в дрожь не бросает, и сердце не начинает сильнее биться.
Вот ни капельки не бьется быстрее, хоть ты тресни!
– У нас с Петром к вам предложение, девчонки, – никак не комментирует «убогого» Барсуков и снова расплывается в улыбке.
А это уже становится интересным. То пернатыми обзывает, то улыбается загадочно и не менее загадочно на что-то намекает. Он совсем сбрендил?
Но уж очень любопытно, что эти двое могут нам предложить. Вот прямо распирает.
– Мы слушаем, Барсуков, не томи, – фыркает Карина, и мы вдвоем пристально смотрим на парней.
– Приглашаем вас обеих сегодня вечером в кино, – Сережка продолжает улыбаться на все, как говорится, тридцать два зуба. – Я даже у отца машину попрошу, чтобы прокатить вас с ветерком по вечернему городу.
– Ты хоть водить-то умеешь, грызун? – ехидным тоном произносит Карина и кривит губы, всем своим видом демонстрируя отрицательный ответ на предложение парней.
В отличие от нас, они местные. Барсукову отец даже дает своё авто покататься. Иногда. Но почему-то не хочется с ними никуда идти, а ем более ехать – тут я целиком и полностью разделяю ехидство подруги.
– Не переживай, – продолжает скалиться Сережка. – Доставлю тебя в общагу, Голубева, в целости и сохранности. Ну, так что, последний ряд, места для поцелуев, – делает многозначительную паузу, поднимая одну бровь вверх. – Фильм, так и быть, выбирают дамы.
– Слушай, Барсуков, – щеки Карины начинают краснеть, и она делает два шага в сторону парней, заставляя Сережку отступить назад. – Шел бы ты, от греха подальше.
– Куда? – с удивлением в голосе спрашивает парень, не сводя изумленного взгляда с моей подруги.
– В кино! – выпаливает Карина. – С Измайловым, на последний ряд. И целуйтесь там друг с другом!
– Настя, – обиженным голосом произносит Петр, глядя на меня пристально, с печалью в глазах, но я не даю ему возможности продолжить, нагло перебивая:
– Петя, хоть ты не начинай. Идем, – подхватываю Голубеву под руку и тяну в сторону, куда мы совсем недавно направлялись.
А то сейчас разразится катастрофа, так как моя лучшая подруга разорвет на части и Барсукова с его дурацким предложением, и ни в чем неповинного Петю, из-за которого, как я понимаю, и поступило столь необычное приглашение от его товарища.
– Конечно, кофе с Валевским куда круче, чем кино со мной, – резко выдает Барсуков, и Карина замирает на месте. Ее глаза бегают, а я, наоборот, с удивлением смотрю на подругу, не совсем понимая, на что намекает Сережка.
Роман Валевский – лучший друг Захара. Мальчик из золотой молодежи нашего университета, и один из тех, о ком тайно мечтает Карина. Сегодня, правда, он отсутствует (хотя он регулярно прогуливает пары, чего уж тут удивляться), но это не мешает ему стоять в первой пятерке списка потенциальных крутых женихов.
Правда, я так до конца и не понимаю – какое отношение к Роману имеет моя подруга и при чем здесь кофе, на котором делает акцент Барсуков?
– Тебе до Валевского, – снова вспыхивает Карина, но я ее продолжаю тянуть в сторону, тем самым спасая навязчивого кавалера от подбитого глаза или разбитой губы.
– Я чего-то не знаю? – интересуюсь, когда мы спускаемся по лестнице на первый этаж.
Пары закончились, у Карины, правда, еще репетиция в актовом зале, но меня-то в университете ничего больше не держит. К тому же, надо заскочить на работу и отдать выполненный в срок заказ.
– Хоть ты не начинай! – снова фыркает Голубева, но так как я не ведусь на ее ворчание, быстро остывает и уже довольно спокойно произносит: – Я случайно с ним столкнулась на выходе. Бежала, на ходу надевая куртку, и лбом вписалась прямо ему в подбородок.
– А он что?
– А он, – Карина делает паузу и тяжело вздыхает. – Оказался джентльменом. Поддержал, чтобы я не упала, мило улыбнулся и пригласил на кофе в качестве компенсации за причиненный ущерб.
– Я так понимаю, главным в этом списке стало «мило улыбнулся»? – смеюсь, так как растерянность Карины реально вызывает исключительно положительные эмоции.
Получаю свою куртку в гардеробе и наблюдаю, как моя подруга нервничает. Вот уж не думала, что когда-то увижу ее в таком состоянии. Топчется на месте, отводит взгляд и, по всей видимости, сильно переживает.
– Умеешь ты испортить настроение! – снова выдает на довольно повышенных тонах. – Я тут неделю страдаю, мучаюсь, а ты, – машет рукой и хмурится.
– Неделю? – мои глаза вылезают из орбит, но я действительно удивлена.
У Карины от меня секретов нет, а тут целых семь дней молчит, как партизан, ни словом, ни делом никак себя не выдав. Видимо, крепко ее Рома зацепил, раз даже язык за зубами так долго держала.
– Вот знала, что будешь надо мной издеваться, – печально отвечает Голубева. – Не хотела говорить, потому что кроме кофе мне там больше ничего не светит. Поэтому и не рассказывала. Прикинь, он за все это время только разочек поздоровался кивком головы и отвернулся, как будто я пустое место. И чем я хуже той же Гончаровой или Степановой?
– Дорогая, – я надеваю куртку и шапку, после чего обнимаю печальную подругу. – Ты намного круче них, поверь. Просто Валевский – это не тот мужчина, который тебе нужен. Выбрось его из головы и не заморачивайся. Все, – целую ее в щеку. – Я побежала на работу, вечером увидимся. Сегодня обещали заплатить за прошлый заказ, – беру папку с бумагами в руку и закидываю на плечо сумку.
– Тогда с тебя хлеб и сосиски, – смеется Карина. – Я тоже побежала, а то опоздаю на репетицию.
Расходимся в разные стороны – Голубева ускоряется в актовый зал, а я направляюсь к выходу.
На улице холодно – еще бы, конец ноября, первые морозы и сильный ветер. Прижимаю папку с бумагами сильнее к груди и быстрым шагом двигаюсь по центральной аллее.
Не хочется мерзнуть на остановке в ожидании автобуса. И если ускориться, то можно успеть на тот, который отходит через пять минут.
С работой мне повезло. Во-первых, дали шанс неопытному новичку проявить себя. А во-вторых, мне не надо сутками пропадать в офисе – главное отчеты сдавать в срок. А где и когда я их делаю, начальницу не интересует. И аудит с учетом предприятий – это то, о чем я давно мечтала.
Платят немного, но мне хватает. Даже умудряюсь часть своих скромных средств посылать бабушке с младшим братом, чтобы хоть как-то им помочь.
– Вот это цыпочка, – слышу ехидный мужской голос и поднимаю глаза, замедляя шаг.
Только недоразвитых придурков мне сейчас не хватало!
