Kitabı oku: «Отрочество. Автобиография… почти. Книга вторая. Цикл «Додекаэдр. Серебряный аддон»», sayfa 9
– «Эквилибра на катушках» с участием мальчишек больше не будет. Они отказались от этого номера и распрощались с нами навсегда.
Никто не сказал ни слова, а впоследствии про них и вообще забыли. Теперь же этот номер пытались сделать пара других ребят, значительно младше тех первых. Получалось, конечно, неважно, но ничего, потренируются с годик, и все будет в норме. Главное – стремление!
Вероника порадовала нас своим присутствием только через неделю. Как я узнал впоследствии, она действительно болела. Бывает же такое! Не знаю, что с ней случилось, но пришла она веселая, с чувством раскаяния перед руководителями и готовая к дальнейшим гастролям как по городу, так и по области. Вскоре девочка завербовала своих двух подружек и для начала пригласила их на репетицию. Понравилось. Дальше – лучше: стали ходить, интересоваться и проявлять энтузиазм в различных видах жанра.
Иннокентий и Алексей тоже «нашлись», пришли в ближайший четверг и, невнятно объяснив причину своего отсутствия, продолжили занятия. Любовь Васильевна, конечно же, знала, почему их не было, но всегда любила расспрашивать, что да как.
Да-а-а, как быстро бежит время! Не успели мы оглянуться, как с момента поездки в Вязьму прошло полтора месяца. Что ни говори, а время не остановить, тем более вернуть что-либо назад просто бессмысленно. Нужно жить настоящим, заглядывая иногда в будущее. Сергей Дмитриевич тоже не терял времени даром и сделал многое для коллектива: приобрел (на государственные деньги, конечно же) новую звукоаппаратуру на дисках, новые трехсотваттные колонки за двести долларов каждая. Теперь их стало четыре, с одной старой, как мне казалось, доперестроечного периода. Кроме того, он починил поломанный реквизит и сделал новый. В общем, как и всегда, работы было море. Любовь Васильевна придумывала новые костюмы, новые танцевально-акробатические номера для тех, кто пришел недавно, но не собирался уходить, во всяком случае, пока.
Я-то знаю, как подбирались и шились костюмы. Мой делали ровно четыре месяца – не удивительно, ведь тогда цирк не жил за счет государства и все приходилось приобретать за свои личные деньги. Теперь положение изменилось. Теперь все было не так, как раньше! Удивительно, как может перевоплотиться окружающий мир за пару месяцев. «Эти дни навсегда ушли в историю, и мы никогда не сможем к ним вернуться, даже если захотим этого всем сердцем. И если бы я описывал Вам каждый день так же, как день поездки в Вязьму, то это заняло бы не одну сотню листов. Поэтому я опускаю это ненужное повествование, ведь кроме как «выступление-цирк-дом» и «дом-цирк-выступление» практически ничего не происходило и начну прямо с декабря – последнего месяца уходящего года, а то вы, наверное, уже давно ожидаете развязки «нечистой силы» в цирке, но я посторонними разговорами отвлекаю вас от поиска той самой «нечисти». Признайтесь, один из вас знает, кто это. Проверьте себя, дочитав все до конца. Может, ваша версия окажется ошибочной, и вы наивно полагаете, что это именно он или она с достоинством носит прозвище «таракана цирка»! Поживем – увидим. Скоро Новый Год, скоро все будет по-новому!»
К сожалению, для меня, эти три месяца прошли совершенно впустую. Я так и не смог найти «барабашку». Выступления же были почти каждую неделю, и, хотя мои номера проходили достаточно гладко и спокойно, даже я нервничал при исполнении того или иного трюка. Усвоив урок в Вязьме, я стал более внимательным, и это помогло мне избежать очередного срыва. Опять шутники постарались! Но вот от неудач остальных артистов цирка я не смог застраховаться, да и вряд ли бы это у меня получилось. А «несчастны случаи» тем временем все продолжались и продолжались. Каждый день выступления предполагал какой-нибудь новый срыв. У Любови Васильевны не хватало нервов и сил, чтобы пережить все напасти, обрушившиеся как снег на голову. Да и как можно было остаться безучастным к происходящему, когда на глазах рушились то, что создавалось годами. Как будто кто-то жаждал разнести цирк в тар-тарары. Даже Сергей Дмитриевич помрачнел, поседел в прямом смысле этого слова и от волнения не мог придумывать новые клоунские репризы. А как все хорошо начиналось!
Тем не менее, не все так было плохо, как казалось. Мое знакомство с коллективом продолжалось, и буквально за несколько недель я узнал о новеньких практически все. Их было пять человек: три мальчика лет десяти и две девочки лет тринадцати, -которых привела Вероника. Это уж я потом узнал, сколько им на самом деле, а при первой встрече лишь догадывался. Одну, значит, звали Ольга Микробная, а другую – Ирина Вздыбырева. Ребята тоже имели широкий спектр фамилий и имели какой-то не свойственный комедийный уклон: Павел Злобонервный, Александр Продвинутый и Николай Древний. Видать давно родился этот Древний и сохранился-то как неплохо.
Мне же нужно было срочно найти хотя бы малейшую зацепку, чтобы, наконец, определить – кто все это делает! К сожалению, ничего подобного не происходило, и я уже отчаялся, но, как всегда бывает в хороших историях, произошло как раз то, о чем я так долго мечтал! Была допущена ошибка, которая испортила все!
Мы полукругом сидели на стульях на манеже и с вниманием слушали Любовь Васильевну. Генеральная репетиция подходила к концу, и она, чтобы не задерживать нас, решила все сказать именно сейчас, пока все в сборе и не думают уходить раньше времени.
– Повторяю еще раз! В субботу, через два дня, состоится большое двухчасовое выступление на манеже нашего цирка! Оно будет последним в уходящем году, после чего мы уйдем на каникулы до восьмого января.
– Четверг, если кто не знает, – сказал Сергей Дмитриевич.
– Так вот, я не потерплю провалов или оплошностей, иначе это сильно отразится на нашей карьере. Тем более показывать свои слабые места перед заместителем фирмы «Карат», Василием Кайфовым будет непростительно. Это Вам не какой-нибудь мужлан с улицы. В субботу главное не ударить в грязь лицом и сохранить репутацию детского профессионального цирка «Мечта» – единственного в городе! После выступления не спешите расходиться – у нас будет чаепитие в честь уходящего года, что-то вроде «Голубого огонька», как мы привыкли делать каждый год в это время. На нем я сделаю небольшое, но важное объявление, и мы расстанемся!
– А теперь соберите реквизит и можете быть свободны! – добавил мужчина.
– Прошу! – указала женщина рукой на разбросанные по всему манежу кольца, мячи, булавы и прочие цирковые атрибуты.
Все стали собираться и разносить реквизит по своим комнатам. То же самое сделал и я, унося столик подальше от посторонних глаз, которые неоднократно пытались разглядеть в нем секрет и которым так этого и не удалось. Надев куртку, я уже хотел выйти из шатра, но как раз в этот самый момент меня позвала Любовь Васильевна.
– Мы наконец узнали, кто это делает!
Женщина стояла около своей комнаты и я, к сожалению, не мог видеть ее лицо, так как свет от лампочки падал прямо в глаза.
– Да? И кто это, мальчик или девочка?
– Конечно же…
– Любовь Васильевна, можно вас на минутку? – спросил Сергей Дмитриевич.
– Иду, – и, обернувшись ко мне, добавила. – Я сейчас.
«Нашли? Наконец-то, а то я думал, это никогда не произойдет, хотя, с другой стороны, может быть намного хуже! Нужно готовиться ко всему, ведь недаром…»
Телефонный звонок прервал мои размышления, и рядом, как назло, не было никого из руководителей. «Хотя бы кто-нибудь трубку взял!» Телефон тем временем все звенел и звенел. От нечего делать стал считать гудки. Насчитав двадцать пять, я все же не выдержал и, посмотрев оп сторонам, вошел в комнату директора. Взял трубку.
– Алло!
– Сергей Дмитриевич? Это Наталья Семеновна.
«Вау! Сколько лет, сколько зим!»
– А-а, Наталья Семеновна! Здравствуйте! К сожалению, Сергей Дмитриевич сейчас не может подойти к телефону, так как его просто-напросто нет, и ни сегодня, ни завтра его не будет.
– Да? А с кем я тогда разговариваю?
– Как, вы меня уже забыли? Не может такого быть! Это же я, заместитель директора!
На другом конце провода что-то упало.
– Вспомнили?
– Нет, я… я не верю своим ушам! Опять ты? Нет… только не это!
– Вы тоже меня рады слышать? Потрясающе! Давненько вы к нам не заходили. Милости просим… Угощу чем смогу: шоколадом, кофе… Да, кстати, нам тут торт недавно завезли, такой большой… пальчики оближешь!
– Чур меня, чур! Бес попутал позвонить в ваш цирк! Никогда больше этого не сделаю и…
– Знали бы вы, от чего отказываетесь!
– Да знаем, знаем мы. До свидания, прощайте!
Наталья Семеновна так быстро бросила трубку, что я даже не успел спросить про «шоколадные шарики». Интересно, понравились ли они им?
Все-таки удачно я оказался в этом месте. Минута-другая, и Любовь Васильевна или Сергей Дмитриевич наверняка бы подняли трубку, а уж тогда… тогда все мои усилия пропали бы даром. Теперь про ревизоров можно забыть надолго. «Один-ноль в мою пользу, хотя если считать с мая месяца, очков десять я набрал это точно».
Больше мне в комнате делать было нечего, и я поспешил выйти, чтобы не привлекать к себе внимание. Вдруг руководитель зайдет? Вышел. Коридор как был пустынным, так и оставался до этого момента. Никто никуда не бежал, никто ничего не искал – все тихо и спокойно. «Лепота! – вспомнил я фрагмент любимого фильма. – И где Любовь Васильевна? Уйти может?»
– Ты идешь? – послышался чей-то голос.
«Вроде бы здесь никого не было. Может, я так увлекся, что кто-то незаметно успел проскользнуть мимо?» Одно знал наверняка – обращались ко мне, так как кроме меня, в коридоре никого не было. Обернувшись по направлению к доносившемуся звуку, я увидел стоящую невдалеке Веронику. Она смотрела на меня.
– Ты идешь? – повторила девочка, держась за ручку двери черного выхода.
«И как она оказалась там раньше меня?»
– Иду! Оставаться здесь на ночь не в моих привычках.
Так и не дождавшись руководителя, не узнав, кто, по ее мнению, все это делает, я, с Вероникой вышел на улицу, где нас ждал Иннокентий.
– Ну вы и застряли! – улыбнувшись, произнес он. – Я уж думал в пробку попали.
Не сказать, что после покупки лекарств для Вероники я с ней подружился, но что-то вроде этого здесь присутствовало. Вот если бы я согласился на ее предложение и попил чаек – тогда другое дело, а пока до полной дружбы, как, к примеру с «Макаром», еще далеко. Хотя и эта внезапная встреча у ее подъезда принесла много пользы: мы стали часто разговаривать, я узнал чуть больше об участниках цирка, сделал неплохие выводы и почти полностью собрал личность циркового «шалуна». Это практически то же самое, что выстраивать карточный домик. У меня было все: и фундамент, и основная часть, и даже чердак. Единственное, чего не хватало, так это крыши, но я уверен, что в скором будущем появится и это недостающее звено. Именно тогда и придет все в норму, в нормальное состояние!
Втроем мы доехали до конечной остановки и разошлись по домам. Я вновь сблизился с Иннокентием, может, считал его не тем, за кого он себя выдавал? Может быть. Но что касается его сестры, то я полностью снял с нее все придуманные обвинения. В последние недели эта девочка как-то изменилась: стала мягкой, нежной со всеми, у нее появился неуловимый до сего момента блеск в глазах. Хотя это тоже могло быть ошибочным предположением. Ведь, как я заметил, и у Евгении, и у Насти появилось что-то новое. К сожалению, разбираться в их глазах, ушах или… куда там можно еще заглянуть… было поздно. Слишком поздно! Это нужно было делать раньше, но катастрофическая нехватка времени сделала свое дело и теперь оставалось надеяться лишь на чудо. Как поется в одной интеллектуальной игре: «Чудо… придет!»
На следующий день заявился «Макар».
– Давно не виделись! – крикнул он с порога.
– Ага, целых двадцать четыре часа.
– Сколько часов, я, конечно, не знаю, но с неделю точно.
– Слушай, хватит байки травить! Скажи лучше сразу, зачем пришел?
– Вообще-то дела у меня нет, просто зашел поинтересоваться, как там «Дело о тараканах»? Узнал что нового?
– А! – махнул я рукой. – Мрак кругом. Только и видишь, как все везде ломается, а как дойдет дело спросить, кто это делает, так тот – шмыг – и скроется. Пойди теперь попробуй в темноте разыщи кого!
– Опять загадками говоришь!
– Да привык как-то. Без них пропадешь, особенно с моими семейными проблемами.
– Какие еще проблемы? Что ты гонишь? Чтобы у тебя да проблемы? Такого быть не может.
– А что ты думал, в сказку попал? У каждого есть тайна, и, если моя вдруг раскроется – все вокруг рухнет, сложится как пирамида в карточном домике!
– Нет, с тобой трудно разговаривать, не зная всей истины!
– Так пойди и разыщи ее!
– Точно. Хорошая идея.
Он развернулся и так же быстро ушел, не сказав даже до свидания. Я не обижался, так как знал – не пройдет и двадцать четыре часа, как его фигура вновь появится в коридорном окошке.
Сегодня я лег намного раньше обычного. Завтра предстоял тяжелый день, не в смысле выступления, на котором что-нибудь да пойдет не так, а в смысле чаепития, на котором наконец-то решатся все проблемы, найдутся все «герои» и из накрывший цирк тьмы выйдет Солнце. Оно разорвет пелену, поднимет занавес над некоторыми участниками цирка и мир навсегда поселится в шатре у Никольских ворот. «Это вам не аниме, – засыпая, вдруг подумал я. – Японские мультипликаторы никогда бы не додумались написать такой сценарий. Они… они посчитали бы его неправдоподобным или, в крайнем случае, добавили бы сюда чуть мистики, боевика, фантастики и все… – зевнул. – Все готово. Можно начинать… начинать…»
Что там кто может начать я так и не придумал. Сон и усталость сумели взять надо мной верх, и я погрузился в пугающую темноту, которая растворится только завтра со звоном будильника.
Суббота двадцатого декабря порадовала жителей города очередной снежной бурей, которая бывает каждый год, но в январе. Странно.
Одевшись, я вышел на улицу. Если можно было бы сказать: «снег сыпет как из ведра», – я, наверное, так и сказал бы. Из окна моей квартиры метель казалась не такой частой, но на самом деле за метр от себя я уже ничего не видел. Хорошо ориентируясь на своей улице, я без труда нашел дорогу до остановки. Недаром же я прожил здесь семнадцать лет! На мое счастье подъехал автобус, который встретить на маршруте очень большая удача, но все ждут, считая, что он на подходе.
К шатру я доехал ровно к десяти, как и договаривались. Стряхнув горы снега с шапки и дубленки, шагнул вперед и чуть не растянулся на паркете. Посмотрев себе под ноги, увидел, что стою прямо в центре огромной лужи. «Ну и снега понатащили!» – подумал я и побрел в свою комнату. Где-то на полпути сунул руку в карман и облегченно вздохнул. Недавно купленный диктофон удобно расположился на дне кармана и его практически не чувствовалось.
– Он должен мне помочь! – прошептал я. – Сегодня решающий день и если мой план провалится, цирку понадобится новый фокусник!
Выступление было назначено на двенадцать дня, но мы по традиции собирались за два часа до начала. Все билеты продали еще вчера, и сегодня оставалось лишь проверить свои костюмы, реквизит, прочитать программу и молиться, чтобы в номерах не было срывов.
Народу собралось море. В зрительном зале негде было упасть яблоку. Такого количества людей Любовь Васильевна еще никогда не видела.
– Только бы ничего не случилось! Только бы ничего не случилось! – самой себе говорила она.
– Мерзляковой нет! – встревожено произнесла Подчечуйкина, обращаясь к руководителю. – Что нам делать?
– Без нее будете! Десять минут до начала, где ее носит? Ты ей звонила?
– Нет. Света должна была.
– Так, ты ей звонила? – обратилась женщина к другой девчонке.
– Да.
– И что?
– Ее отец сказал, что она поскользнулась в ванне и расшибла левую пятку.
– Очень хорошо! – возмутилась Любовь Васильевна. – Только этого нам и не хватало. Лучше бы она задний нос сломала!
– Какой нос? – не поняла Оля.
– Задний! – повторил проходивший мимо Сергей Дмитриевич.
– А такой разве бывает?
Все, кто находился за кулисами, чтобы их никто не услышал, вполголоса засмеялись.
– Жди своего выхода! – борясь со смехом, сказала женщина. – Шуток не понимаешь!
Ровно в двенадцать часов заиграл цветными огнями свет, зазвучала фонограмма и на середину манежа вышла Любовь Васильевна в черном блестящем платье.
– Добрый день, дорогие зрители и гости нашего праздника, ведь цирк – это всегда праздник как для детей, так и для взрослых. Вас приветствует детский профессиональный цирк «Мечта» у Никольских ворот.
Бурные аплодисменты продолжили слова женщины.
– Встречайте участников!
Начался парад. Как я не отказывался от этого, меня все же внедрили и сюда. Хорошо, что костюм другой дали, тот, который использовался в жонглерах, когда я вместе с сидящей на плечах Настей кидал мячи. Этот трюк тоже решили оставить, так как со стороны он смотрелся довольно-таки интересно.
Парад сменился усовершенствованным танцем «Русский сувенир», который не требовал никакого реквизита, кроме мячей, конечно же.
Вот клоуны – совсем другое дело. У них практически никогда не бывало срывов, только когда из памяти вылетал кусочек текста. После традиционного «Приветствия», пошла «Ваза». Евгения Фоменкова долгие месяцы тренировалась над этим номером и достигла заметных успехов. С вазой на голове девочка проделывала невероятные по красоте и сложности трюки, от которых зрители были в восторге и не представляли, как это можно сделать.
Следующим после клоунов поставили «Эквилибр на катушках». Вероника справилась с ним великолепно и, хотя Мерзлякова так и не появилась, для зрителей этого практически не было заметно. Светлана Тужуркина выполнила задачу и справилась за двоих, ни на минуту не переставая жонглировать кольцами, булавами и мячами. К сожалению, Подчечуйкина, вечно не знающая, что за чем идет, чуть не испортила весь номер в тот момент, когда пыталась встать к Веронике на цилиндр, но девочка хорошо сбалансировала и удержала равновесие.
Взрыв смеха вызвала реприза «Наушники из лапши», но более громких аплодисментов заслужил Вячеслав Романов, виртуозно выполняющий разнообразные трюки на лестнице. В этот раз ему никто ничего не подпилил, и это радовало!
После вечно «Спящего экстрима», семь человек вышли на «Пластический этюд». Пластика и гибкость тел этого номера всегда находилась на высоте, а добавленные сложные трюки его только украсили. Какая бы массовость здесь не была, главными солистками вот уже долгое время считались Евгения Фоменкова и Анастасия Конарейкина. Любовь Васильевна надеялась на то, что придет время и их кто-нибудь заменит, так как большая загруженность не давала им возможности в полной мере овладеть этим номером. Но время шло, а подходящей кандидатуры так и не намечалось.
Оставшаяся на манеже Евгения исполнила номер «Гимнастка на трапеции». «Шест» отпал однозначно, так как держать его оказалось некому. Негромкая успокаивающая музыка и парящая под куполом цирка девочка вызывали страх, удивление и восхищение у зрителей. Великолепно исполнив номер без сучка и задоринки, Женя с улыбкой скрылась за кулисами.
Следом за «Жбаном воды», на слегка мокрый манеж вышли исполнители номера с лестницами. Это было как бы своеобразным продолжением «Лестницы» Вячеслава Романова. Недаром же дети так долго репетировали, прежде чем выходить к зрителям. Номер с лестницами – что-то вроде пластического, почти под такую же музыку, но с совершенно другими трюками. Знающие свое дело девочки показывали отличную гибкость и давали понять, что не зря занимались в цирке!
– А сейчас – десятиминутный антракт! – сказала Любовь Васильевна. – Артистам нужно подготовиться к другим номерам!
Да, перерыв был нужен обязательно, особенно для Жени и Насти, ведь «Акробатический этюд», открывал вторую часть представления – опять-таки с их участием, а переставлять этот номер в какое-нибудь другое место – просто невозможно.
Но вот акробатический окончился, подошли к концу и мои «Фокусы», сменившиеся затем клоунской репризой «Саман-рахит» и, как ни странно, ничего не происходило.
– Неужели сегодня все обойдется без инцидентов? – спросила сама себя Любовь Васильевна.
– Будем надеяться на лучшее! – ответила Вероника и на моноцикле выехала на середину манежа.
К сожалению, этому номеру не суждено было с триумфом закончиться. Почти в самом конце у Вероники отвалилось колесо, и она, не удержав равновесие, упала на спину. Колесо же с большой скоростью покатилось вперед и отрикошетив от бортика манежа, стала возвращаться обратно.
– Сглазили! – с открытым ртом произнесла Подчечуйкина.
Еле успев остановить его (иначе бы оно точно угодило девочке в нос, так как она села и непонимающе смотрела по сторонам), Вероника встала, сделала комплимент и, чуть прихрамывая, ушла за кулисы.
Настроение у руководителя было испорчено. Ни клоунские репризы, ни жонглеры, из которых Любовь Васильевна отстранила Веронику, так как нога из-за неудачного падения сильно болела, ни аплодисменты не смогли разогнать тучи и плохое настроение у руководителей, которые обещали себе во что бы то ни стало разыскать того, который делает все эти пакости!
Завершил программу парад всех участников циркового представления.
– Мы прощаемся с вами ненадолго, – говорила ведущая зрителям. – Всего на месяц. Поэтому заранее поздравляю всех вас с Новым годом и Рождеством! Удачи и успехов вам во всем!
Никто не хотел верить в то, что на выступлении могло пойти что-то не так, хотя все прекрасно знали, что еще ни одно представление не происходило без пакостей. Теперь плакать было поздно. Свершилось то, чего все ждали, но молились об обратном.
На первый взгляд все вещи казались в отличном состоянии и даже при многократной проверке, Сергей Дмитриевич не смог ничего найти. Нужно было решать эту проблему. Только сегодня и только сейчас! Нужно раз и навсегда избавиться от «лишнего хлама», который всегда портил настроение, после чего нервы становились на пределе у всех: как у участников выступления, так и у руководителей. Сколько слез было пролито по этому поводу, сколько сил было вложено на восстановление последствий «несчастных случаев».
Сегодня решится все! Мы, наконец, узнаем, кто это – он или она, девочка или мальчик! До этого момента остались часы! Спокойствие… мир… все изменится вокруг, но потом, а сейчас…
Мы сидели на манеже за четырьмя столами. Четыре часа дня. Чаепитие подходило к концу и с накрытых скатертью столов исчезали последние пирожные, вафельные торты и рулеты. Как мне сказали, так отмечался каждый уходящий год.
– Сегодня мы собрались на манеже нашего цирка в последний раз в уходящим году! – начала Любовь Васильевна, еще не совсем справившись с разочарованием от неудавшегося номера с моноциклом.
На каждом столе стояло по небольшой елочке, но даже на такой совсем крошечной была гирлянда, игрушки, лампочки…
– Как вы знаете, мы собрались не только отметить приближающийся Новый год, отпустить всех вас на каникулы, но и разобраться в кое-каких проблемах.
Женщина обвела взглядом присутствующих.
Зеленый, желтый, красный свет падал откуда-то с купола шатра, с установленных там прожекторов. Остальное освещение выключили полностью с таким расчетом, чтобы столик с руководителями не был виден вовсе.
– Прежде чем мы расстанемся, не пора ли узнать, кто каждый раз на выступлении, подкладывает нам свинью?
На манеже наступила тишина. Все оторвались от поедания сладостей и с напряжением всматривались в силуэт руководителя.
Ждали имя!
– Мы с Сергеем Дмитриевичем долго думали и склонились к тому мнению…
Притихли все. Казалось, что даже время остановилось…
– … что это Игнат!
– Игнат? – в полголоса послышалось со всех сторон, и взгляды устремились уже на меня.
– Объяснить почему? Он был с нами на всех выступлениях. С его приходом начались все эти «несчастные случаи». У любого другого не хватило бы ума, фантазии, придумать то или иное «несчастье». Он самый старший из вас и, следовательно, знает больше. Так что можешь не отпираться – это ты!
Тишина. Все смотрели исключительно на меня.
– Я самое слабое звено! – громко произнес я. – Выходит так?
– Не заговаривай нам зубы! – сказал Сергей Дмитриевич. – Признайся!
Я встал и, хотя не видел их столик, заговорил:
– Я не лейтенант Коломбо и уж тем более не Эркюль Пуаро, но прояснить кое-что могу…
– Давай, Игнат, признавайся, и закончим год мирно! – произнес Алексей.
– Не спеши, Леша!
– Да что ты можешь нам сказать… – начала женщина, но я ее перебил.
– А вы сначала послушайте!
– Ладно, пусть скажет последнее слово, а уж потом мы его отправим кое-куда! – сказал мужчина.
Я обвел всех присутствующих взглядом.
– Как я и предполагал с самого начала, все вы думаете, что это делаю я? Всем свойственно ошибаться…
Любовь Васильевна хотела что-то возразить, но ее остановил муж:
– Не перебивай, пусть закончит! – шепнул он.
– … Без дела не сидел и я, а продумывал разные варианты…
– Не, ну мозги парит! – в полголоса произнес Алексей.
– … с самого начала я подозревал Иннокентия!
– Меня?
– Да, тебя. Встань, пожалуйста!
– Зачем?
– Встань-встань!
Мальчик поднялся, а я обошел его и остановился за спиной.
– После того, как он подбросил обезглавленную крысу в томатном кетчупе нашей драгоценной Анюте, все грехи я списывал на него…
Иннокентий покраснел, хотя кроме меня этого никто не видел.
– … он тоже был на всех выступлениях и репетициях!
– Уверен? – спросила Любовь Васильевна.
– Почти… на всех, а при первом моем появлении в цирке, после того как я увидел гимнастку на шесте Евгению Фоменкову, спросил у него: «А эта палка никогда не ломалась?» На следующей репетиции она была сломана. Разве не так?
– Это правда? – удивилась руководитель.
Молчание.
– Это правда?
– Да.
– Почему ты раньше не говорил?
– Здесь не было ничего важного.
– Не было? Так, может, это тогда ты…
– Стоп! – перебил я. – Не будем делать поспешных выводов. Как уже говорилось ранее, я тоже думал, что это он, но… но и я ошибаюсь! Можешь сесть! Чем больше проходило выступлений и репетиций, тем больше я убеждался, что это делает Вероника!
– Я? – ее удивлению не было предела.
– Та-а-ак, – произнес Сергей Дмитриевич. – Это уже становится интересным. Долго крутит. Все равно мы знаем, что это он!
– К сожалению да, Вероника! В один прекрасный вечер, сам того не ведая, я пошел следом за тобой и нашел вот это!
Я достал из кармана пиджака ту самую видеокассету.
– По всей вероятности она выпала из твоей сумочки.
– Из моей?
– Послушай, Игнат, а не сильно ли ты перегибаешь палку? – не выдержала Любовь Васильевна.
– Я уже заканчиваю!
– Давно пора.
– Единственное, что я могу сказать тебе – сожалею…
– Но это не я!
Я улыбнулся.
– … сожалею, что тебе пришлось выслушать все эти бредни. И на сей раз я ошибся, сделал поспешные выводы и сам же в них запутался.
– Похоже, это пустая трата времени! – тихо сказал звукооператор.
– Третий и последний, кто меня интересовал, был Алексей! – указал я на сидящего за соседним столиком мальчика. – И вот тут-то не все так гладко!
– Я?
Он испугался.
– Я многократно все проверил, но оставалась одна маленькая деталь, которая не давала мне покоя – выступление в Вязьме! Алексея там не было! Я не знал, что делать!
– Вот видите! – улыбнулся мальчик. – Он тянет время.
– Последнее, что мне оставалось – поставить вот этот небольших размеров диктофон в одну из двух комнат – либо к Иннокентию, либо к Алексею. Я сомневался в выборе. Веронику я отбросил сразу же, так как ее болезнь подтвердила ее чистоту и абсолютную невиновность во всех происшествиях.
Я улыбнулся девочке и хотел продолжить, но…
– Это уже чересчур! – крикнул Сергей Дмитриевич, вставая с места.
Игнорируя его слова, я достал крохотных размеров диктофон и поставил его на стол.
– К счастью, я сделал правильный выбор и, слава Богу, что я поставил его около двери в комнате Алексея.
– Это очередной раз подтверждает, что ты можешь проникнуть в любую комнату, значит, ты можешь запросто сделать грязные делишки и, закрыв дверь, со спокойной душой идти спать. С помощью чего ты открываешь комнаты? Отмычка? Шпилька? – все более распалялся мужчина.
Как будто меня это не касалось, я продолжал:
– То, что я услышал, заставило убедиться в том, что это он. Надеюсь, вам это вскоре станет ясно.
Я нажал на кнопку воспроизведения звука.
– Это мне? – спросил девичий голос, принадлежавший явно Фоменковой.
– Да, с днем рождения! – голос мальчика, по всей вероятности Алексея Рублева. – Но говори все же потише, нас могут услышать!
В диктофоне что-то щелкнуло, зашипело, и голос стал тише.
– Но у меня же он завтра!
– И что из этого? Завтра может и не настать!
Недолгое молчание.
– Я тебя не понимаю!
– Ничего страшного, надейся на лучшее!
Вновь тишина.
– Но зачем такую дорогую вещь?
В словах Евгении чувствовалась радость. Видимо, она была не готова к этому. К чему?
– Отец сам выбирал.
– Но почему именно сотовый? Для него я еще пока слишком маленькая, да и откуда возьму деньги на оплату?
– Это неважно и…
Выключив диктофон, я посмотрел на Женю и Лешу. Девочка молчала и смотрела на скатерть, будто пытаясь рассмотреть прыгающих по ней микробов. Ее выручил мальчик:
– Ну и что из этого? Да и вообще, как ты мог без спроса влезть в наши гримерки? Это очередной раз доказывает, что только ты мог с легкостью заменить поломанные вещи на новые, а…
– Мог, но у меня что, цирковая фабрика по производству реквизита?
– А кто тебя знает?
Все сидели тихо и с напряжением пытались разобраться в предоставляемой информации, которая, по всей вероятности, никак не хотела укладываться в голове присутствующих.
– Ладно, сядь и успокойся, а я выскажу предположение, последнее за сегодняшний вечер и если все не так, как я думаю, то признаю все, без исключения. Итак, я начинаю!
Мальчик сел и, не сводя глаз, наблюдал за мной.
– Начинаешь? – удивился Сергей Дмитриевич. – Да, по-моему, ты битый час пытаешься отвести от себя подозрения, но ничего не получается.
– Один момент! Нужно поставить финальную точку! Итак. Не могли бы вы мне помочь, Любовь Васильевна?
– Да!
Голос был удивленный и ничего не понимающий.
– В каком месяце пришел к вам Алексей?
– … в двадцатых числах января, – подумав, ответила она.
– Значит, я думал правильно. С двадцатого июня у нас начались все эти несчастные случаи, но поломанный реквизит необъяснимым образом восстанавливался, и пока на это мало обращали внимание. Ведь хорошо все то, что хорошо заканчивается! К сожалению, в данном случае это не так, и с двадцатого ноября на свои места не возвращалось ничего. Два промежутка по пять месяцев, не находите ли вы это слишком странным? Даже на совпадение не тянет.
