Kitabı oku: «Повесть о железном человеке», sayfa 2

К грохоту привыкаешь быстро. Уши уже не закладывает и вздрагивать перестал. Всё не так уж и плохо. И это не может не радовать.

Теперь я понял, почему нас привезли ночью: чтобы мы сами ничего не поняли и испугались ещё больше. Ладно, это все шутки. Для конспирации, естественно. Но страшно до жути просто. Безлунная ночь, абсолютная темнота, вспышки от прилётов и грохот. Перманентный грохот. Пусть это всё и в километре от нас, но страшно, будто падает рядом. Да, к такому жизнь нас не готовила.

Сквозь темноту постепенно приходит понимание, что мы в неком населённом пункте. Со всеми своими пожитками заселились в дом. Как в «Простоквашино»: дом свободен, живите кто хотите. Холодно в доме, но есть печка и дрова во дворе. Значит будем жить!

Дачный двухэтажный домик из фанеры и картона, с дико крутой и узкой лестницей на второй этаж. Но тут нам предстоит прожить несколько дней, пока не перебросят ещё ближе к линии боевого соприкосновения. Хотя мы и сейчас на первой линии, но по факту в трёх километрах от противника, поэтому относительно спокойно.

В селе вроде как ещё остались местные жители, следовательно, противник не так часто бьёт по домам, что нам, конечно, на руку. Поэтому и печку можно растопить: пока дом прогреется до такого состояния, чтобы светиться в тепловизор, нас тут уже не будет.

Вообще, дом – это очень комфортное жильё, хоть и гораздо менее безопасное в сравнении с блиндажом. Но чтобы дом был более комфортным и безопасным, нужно организовать свет и сделать светомаскировку окон. Первые окна очень сложно маскировать – всё падает, ничего не получается, щели огромные. Хрень какая-то, одним словом. Но чем дальше, тем сильнее прокачивается это умение, и кажется, что нет ничего проще, чем замаскировать окна.

Начались самые классные, как мне тогда казалось, дни службы: постоянный сон, обилие горячей еды и посиделки на кухне. Это ли не счастье. А ещё интернет пробивается и можно писать жене и родным. И это прекрасно!

Устал лежать – спустился на первый этаж, открыл сухпаёк, достал еды, разогрел на печке. Ну красота же! Так служить можно. Хотя внутри, конечно, совесть гложет: пацаны в окопах холодных сидят, без еды и воды, а мы тут жируем.

Через 2 дня такой жизни мне стало основательно скучно. Я, блин, на войну* приехал, а не на кровати лежать! Из дома выйти нельзя – «птички» летают. Просто тупое сидение в четырёх стенах. С таким успехом я мог и на базе быть и в караулы ходить. Всяко больше экшена. А здесь из экшена только «дежурства» на дверях: сидишь на кухне с заряженным оружием и готовностью открыть огонь по входной двери, если кто-то полезет без пароля. 2 часа в сутки и только ночью. Если так пройдут все две недели нашей командировки, то я тут точно с ума сойду.

Когда мы ехали на передовую, то вводные были следующими: наша группа из тридцати человек прибывает на две недели, выполняет поставленную задачу и убывает снова на базу. А нас, соответственно, меняют мужики, которые остались на базе. Железобетонный план. Жаль, что гладко было на бумаге, да забыли про овраги. На третий день нашей командировки получаем информацию, что теперь и оставшиеся в тылу бойцы подтягиваются на передок. И на наш пост заезжает другое подразделение, поэтому вещи свои мы тоже должны забрать. А это как бы меняет дело: ладно у меня рюкзак со всеми вещами с собой, а у пацанов на базе осталось по несколько сумок вещей. Да, и я там оставил свою палатку, которую взял в надежде, что придётся жить где-то в лесополосе. Но всё же одна палатка не сравнится с сумкой непосильно нажитого скарба.

Ситуация меняется на глазах, поэтому реагировать тоже нужно молниеносно. Экстренно собирается группа из семи человек, которые сгоняют на базу и помогут собрать и загрузить вещи в БТР. Ну конечно же я вызвался поехать. Всяко лучше, чем сидеть в четырёх стенах. Хоть какое-то разнообразие.

Утром четвёртого дня, с оружием в руках, выдвигаемся на место сбора группы. В селе мы заняли два дома и на «рабочку» отправились по три человека из каждого жилища во главе с Фениксом. Такая вот гоп-компания.

Туманное декабрьское утро. Сыро и неуютно. Грузимся в КАМАЗ. Всё классно, но лавок в кузове нет, поэтому ехать придётся на корточках. Прекрасная перспектива: 70 километров трястись в кузове без возможности присесть. В памяти ещё свежи воспоминания утомительной дороги «за ленточку». И зачем я вписался? Мог бы сейчас в тепле сидеть. Да хотя ладно, так интереснее ведь.

Водитель у нас оказался лихим: так быстро на КАМАЗе я ещё не ездил. Кстати, и ям на скорости гораздо меньше, как оказалось, хотя трясёт всё равно знатно. Сил сидеть на корточках уже нет, поэтому все сидят просто на полу, периодически получая в зубы прикладом своего же автомата.

Напротив меня сидит парнишка. Примерно мой ровесник. Я его до этого не видел, поскольку он приехал к нам с «поляны». Но лицо его притягивает к себе взгляд: оно выделяется на фоне остальных: кислых и понурых. Он сидит с легкой ухмылкой и всем видом показывает, что плевать ему на все эти трудности и плохую погоду. Мне нравится такой настрой!

День 13

Ясное дело, что война* и комфорт – понятия из разных вселенных, но тем не менее, чем лучше обустроишь свое временное место дислокации, тем качественнее будет отдых, который жизненно необходим.

Краеугольный камень комфорта и уюта – тепло. Хуже всего – ночевать в окопе. А на дворе, на минуточку, декабрь. Да и как ночевать – нести дежурство: тихо сидеть на одном месте, как снайпер, слушать тишину и смотреть темноту. Спать – харам. Сидя на одном месте, даже при небольшом минусе, промерзаешь до костей примерно за два часа. Поэтому правильные 4 слоя одежды и резиновые сапоги с меховым чулком – делают своё дело. С ними промерзаешь полностью за 3 часа. Главное, находясь на ночном дежурстве в окопе – не пить. Те, кто бухает – кончают плохо. При любых раскладах: либо замёрзнут, потому что согревающий эффект от алкоголя весьма скоротечен, либо ДРГ противника вырежут.

Все варианты жизни помимо окопа – истинный рай. Для меня открытием стал блиндаж. Он же землянка, он же бунгало, он же берлога. Классная вещь. Надёжная, как швейцарские часы. Особенно, если есть буржуйка. Сидишь под землёй, подкидываешь дровишки и ощущаешь себя в полной безопасности и лет так на 80 в прошлом.

Но самый кайф – это заброшенный дом. Завесили окна, затопили печку, зажгли свечи – романтика и уют. На печке закипает чайник и разогреваются тефтельки из сухого пайка. Красота! Можно снять броню и ходить в тапочках. Благодать!

Из минусов: в дом всегда может прилететь. В любую минуту. Потому что на передовой, любое строение – отличная мишень. Поэтому тефтельки особенно вкусные – всегда как последние. И при любой свободной минутке нужно есть и спать: потом возможности может и не быть. Проснулся, поел и обратно в тёплый спальник. Отдыхай, пока есть возможность. Ведь уже через час, по команде, ты можешь за пять минут собрать рюкзак со своими скромными пожитками: спальным мешком да комплектом белья; накинуть броню, взять боекомплект и оружие, и побежать, покинув этот уютный и гостеприимный дом, в холодную неизвестность.

Наших вещей на базе уже не было – пацаны всё собрали и уехали на поляну. Значит едем к ним.

Поляна! С неё начался мой путь «за ленточкой», здесь я ощущал себя брошенным и ненужным щенком, когда все ушли и оставили нас в холоде и темноте. За эти две недели тут не многое изменилось, вот только грязи стало больше в разы. Настоящая распутица и болото.

Но поляна оказалась не так проста, как могло показаться на первый взгляд: это целый городок со своей кухней, блиндажами и баней. Просто всё грамотно замаскировано и кажется, что здесь обычное неприметное поле и лесополоса.

Как и бывает в армии – планируем одно, а выходит иначе. Думали, что заберём вещи и к вечеру будем на передке, но планы изменились: транспорта нет, да и никто не готов, поэтому едем завтра. И почему я уже ничему не удивляюсь?

Но везде нужно искать свои плюсы: зато у нас есть возможность сходить в соседнее село в магазин, можно сходить в баньку, ну и лично для меня – переночевать в блиндаже.

Село, куда мы отправились в магазин, произвело неизгладимое впечатление. Ощущение, будто время вернулось лет на 25 назад, мне 6 лет и я у бабушки в деревне: по дорогам ходят гуси и коровы, а из машин только практически мёртвые москвичи и жигули. Страшно. Я думал, что таких сёл уже нет. Я объездил весь Крым, я много ездил по Краснодарскому краю, но такого уныния и тлена не видел уже давно. Конечно, такие населённые пункты при желании можно найти и в России. Свинья, как говорится, везде грязь найдёт. Но здесь дело в количестве этих мест. Если в нашей стране их буквально пару процентов, то на Украине – подавляющее большинство. И даже областные центры там выглядят также грустно и печально.

Искренне жалко людей, которые там живут. И злости у них нет на нас солдатиков, напротив, смотрят на нас с нескрываемой надеждой, что мы что-то изменим и они будут жить достойно.

День 14

Утро началось не с кофе. Сбор. Готовность 5 малых. Ешь ты, спишь – неважно, бросил всё и побежал экипироваться. Смотал спальник, накинул броню, сверху разгрузку с полным боекомплектом, балаклаву, каску, на спину рюкзак, автомат на одно плечо, РШГ на другое. Ох, как тяжело. Но разве проблемы индейца волнуют вождя? Бегом на транспорт.

Куда едем? Никто не знает. Наконец-то весело. Ехали минут 30 до новых позиций. Ой, действительно весело. Окопы, огневые точки, противник в пятистах метрах, в небе висят «глаза». Да, оказывается до этого мы были в детском лагере, а не на передовой. Потому что вот она. Ласкаво просимо. Времени на обустройство быта – минимум, на установление взаимодействия с соседними подразделениями – минимум. Стрельба отовсюду: в семистах метрах по флангу работает пулемёт, с другой стороны – хлёсткие автоматные очереди. Откуда-то из-за спины включается реактивная артиллерия, да так, что чувствуешь дрожь каждой клеточки. Вот это замес. Блин, так всё спокойно было, зачем сейчас эта движуха нам?

Через час начало утихать. Здорово, я даже не успел поседеть. Ну что ж, самое время съесть конфетку. Вторую за сегодня. Серьёзный рацион для ведения боевых действий. Эх, где те сытые времена!

К вечеру всё стало спокойно. Только «птички» противника беспокоят периодически. Но это не критично. Ну и редкие автоматные очереди где-то рядом. В полночь нужно идти на пост. Хотел поспать часок, но Морфей не пришёл. Мешают эти автоматные очереди. Всё-таки пока некомфортно.

Ночь. Снова звёздное небо, снова тишина. Но другая. Более плотная и тяжёлая. Оружие снято с предохранителя, патрон в патроннике. Глаза болят от тепловизора, но без него никак. Малейший шорох в лесу или движение в тепляке – открываешь огонь. Такие инструкции. Стоять 3 часа. На улице устойчивый минус. Вспоминаю с улыбкой срочку и караулы. Как хорошо было: просто и спокойно. Но я благодарен этой школе: мне сейчас в десятки раз легче.

Три ночи, смена окончена. Без происшествий. Слава Богу. Тут я сам себе и часовой, и разводящий. Сменился, согрелся чаем и спать. И даже редкие автоматные очереди не помеха. Значит привыкаю. Посмотрим, что будет завтра. Но уже понятно, что наконец-то весело.

Камыш. Бескрайнее море камыша. Никогда я столько не видел. Проблема в том, что по этому камышу проходит наш передний край. За камышом – противник. Но его не видно. Слышно только иногда. И когда ночью камыш начинает хрустеть, то страх пронизывает насквозь. Липкий и животный страх. Мы-то ребята не из робкого десятка, но в такие моменты реально страшно. И ведь не видно ничего ни в тепляк, ни в ночник.

Где мы находимся – мне не известно. GPS включать нельзя: противник засекает активность устройств и прилетает практически сразу. Снова чувствую себя слепым котёнком.

После экстренных сборов и передислокации на новое место несения службы, наш состав снова изменился. «Но теперь уже точно как по штатке» – примерно такой ответ я получил от командира. Я только запомнил все позывные, а теперь больше половина новых пацанов. Благо Феникс с нами и ещё трое тех, с кем начиналась моя служба. Ну что ж, будем знакомиться.

Следующий день начинается с обустройства нашего временного пристанища: нужно найти одеяла для маскировки окон и газовый баллон, чтобы разогревать пищу, да и просто прогреть, остывший за несколько месяцев, дом.

Выдвигаемся в посёлок. Со мной трое: Салам, Губа, Малыш. Все примерно моего возраста. Все пацаны для меня новые, но служат дольше меня: уже успели побывать в передрягах. Малыш не тот, с которым я ходил на смену, этот из Ставрополя. Саня. Невысокий и коренастый парень. Простой и добрый. На такого можно положиться, как на себя самого. Салам – чеченец. Истинный мусульманин: правоверный и серьезный. Но сердце у него светлое. И Губа. С Губой мы уже встречались – это тот парень из КАМАЗа, за которого не раз цеплялся мой взгляд.

Бывает такое, что нутром чувствуешь – гнилой человек, не пойду с ним в разведку. А бывает и напротив: особо без слов, а просто интуитивно чувствуешь, что пацаны надёжные. С ними можно и в огонь, и в воду. Это я и почувствовал. Почувствовал, что могу на них положиться. Почувствовал, что они мои боевые братья. С ними и в огонь, и в воду готов. Наверное, именно в этот момент зародилась наша дружба, невидимая связь. С тех пор мы всегда держались вместе. Жили в одной комнате, на смены ходили вместе. Просто потому что были уверенны друг в друге и чувствовали дружеское плечо.

День 17

Самое страшное, что может произойти с человеком на войне* – потеря радости к жизни. Находясь в постоянной атмосфере страха, за одним столом со смертью, можно легко перестать ощущать тот жизненный огонь, ту энергию, которая движет человеком, которая делает жизнь яркой и счастливой. Ловишь эту пессимистичную апатию и всё, пиши пропало: в душе прорастает зерно фатализма и безысходности, поступки становятся глупыми и безрассудными, которые опасны не только для тебя, но и для твоих боевых товарищей.

Опустились руки, пропал свет в конце тоннеля, все кругом олухи, а ты один полководец; вылезаешь из окопа, наплевав на здравый смысл, технику безопасности и приказы командования, закуриваешь в порыве отчаяния и злости на весь белый свет. Закуриваешь и на позиции прилёт. Здравия желаю, товарищи солдаты и матросы. Ну ладно ты – идиот отчаянный, но пацаны в чем виноваты? Мамкин фаталист.

А радостей вокруг много. Напротив, в атмосфере опасности и тотального аскетизма радостями становятся те вещи, которые в мирной жизни не вызвали даже бы толики внимания. Половинка сникерса на троих – прекрасно! А если с горячим кофе, то вообще волшебство! А доширак-то какой вкусный после суток голода! Воистину пища богов! Появилась связь и можно отправить забытую всеми текстовую СМСку домой – чудесно! Есть интернет и можно зайти в телеграмм – не, ну Вселенная точно на нашей стороне! Сухие ноги и чистые носки – кайф. Полевая баня – потрясающая роскошь. Полностью снаряженные магазины – счастье. Сон – истинное счастье! Почитать в тишине книгу или поиграть в шахматы – бесценно. Затишье после работы арты – благодать! Чистые зубы – Боже, я люблю эту жизнь!

Радостей на войне* столько, что только успевай наслаждаться всеми. И несмотря на тотальную близость смерти, жизнь тут играет всеми красками!

До Нового года остался один день. Я всегда любил праздновать его в интересных местах, не дома. Но я и подумать не мог, что свой 2023 я встречу в окопе на передовой. Нужно быть аккуратнее со своими желаниями. Они имеют свойство сбываться.

Днём общался с женой. Она показывала шикарную наряженную ёлочку и свой, пусть ещё небольшой, животик. Да, о том, что она в положении, я узнал уже в тот момент, когда заднюю давать не было возможности: сначала сам пришёл в военкомат, а потом «ой, у меня семейные обстоятельства, извините». Да и честно, мне так хотелось прикоснуться к этому действию – хоть немножко, но побывать на войне*. Я же мальчик в душе. Поэтому и контракт подписал на три месяца в надежде, что повоюю немного и домой к жене. В принципе, всё так и вышло. Нужно быть аккуратнее с желаниями – они имеют свойство сбываться.

Глубокая ночь. Лунная и совсем безветренная. Морозец колючий жжёт щёки. Натягиваю балаклаву по самые глаза – так хоть немного, но теплее. Теперь в ночные караулы мы по одному не ходим, только с напарником, поэтому сидим с Губой в окопе, по очереди осматриваем границу камыша, курим и общаемся за нашу солдатскую жизнь.

Губа не стал убегать из страны, когда объявили мобилизацию. Призвали – пошёл. Уважаю таких людей! Хотя и ребёнок есть, и работа хорошая. Да и планов на жизнь в избытке. Мог соскочить в любой момент, но нет, сидит со мной в окопе. Толковый парень. Всего 35 лет ему, но эмпирический опыт за плечами огромный.

2:30 на часах. До конца смены ещё 30 минут. Рук уже практически не чувствуем, несмотря на тёплые перчатки. Оглушительную тишину прервал хлопок и протяжный шелест. Это ствольная артиллерия начала свою грязную работу. Артиллерия противника. Издалека работают: выход снаряда еле слышен даже в такой, близкой к абсолютной, тишине. И кладут далеко в наш тыл. А мы с Губой считаем секунды от выхода до прилёта, чтобы понять примерное расстояние. Ну а чем ещё заниматься в такое позднее время? «Километров девять» – утверждает Губа. «Ну, может и девять» – соглашаюсь с ним я. Хотя какая разница: если прилетит по нам, то мало не покажется никому. И этот Новый год запомнится всем, кроме нас.

Сегодня ночью Новый год! Новый 2023 год. Что он нам принесёт – неизвестно никому. Ну, только Богу, конечно. Но ожидания от него у меня самые радостные. Как минимум потому, что в будущем году я стану отцом.

Ну а какой Новый год без ёлочки? Ёлочка ведь должна быть, традиции никто не отменял даже на войне*. Ну и стол праздничный тоже не помешало бы организовать.

Вернулся со смены и сразу пошли с Малышом искать ёлку в поселке. Нам большая не нужна: так, чисто символически, чтобы запах праздника появился в доме. Но что-то пошло не по плану, и в итоге двухметровое дерево упёрлось в потолок нашего временного жилища. Но зато как-то сразу и настроение новогоднее появилось. Украсили свою ёлочку мы в духе времени и согласно обстановке: запалами от гранат и медалями с красными лентами. Вышло весьма лаконично, но очень стильно и строго – по-военному.

А после, с Малышом и Саламом занялись организацией праздничного ужина: кто-то чистил картошку, кто-то резал импровизированный походный оливье, и на какое-то время все абсолютно забыли, что за окном всё так же война* и этот день может стать всё так же последним для нас.

В 12 часов все, кроме смены на посту, собрались за праздничным столом. Феникс сказал короткий, но правильный тост: «Чтобы победа наступила в этом году и все были живы и здоровы». Все выпили по глотку из командирской фляги какой-то дикой настойки, которую он берёг на торжественный случай, и с чувством настоящего праздника и счастья пошли отдыхать: смену-то никто не отменял.

День 20

Рутина. Она есть везде: и в гражданской жизни, и, как оказалось, на войне*. Активные боевые действия на нашем направлении временно прекратились. Славяне не очень любят напрягаться в праздники. Противостояние перешло латентную фазу: ленивый пинг-понг артиллерии и редкие визиты ДРГ. Скука. Два раза в сутки дежурство на посту, а в остальное время ходишь и маешься: книжку почитал, ленту в телефоне полистал, поел, поспал. Санаторий, а не война*.

Сидим ночью с боевым товарищем на посту. Слушаем камыш, потому что не видно ничего даже в тепляк и ночник. «Губа, а давай гранату в камыш бросим и постреляем немного? Доложим, что возможно засекли ДРГ». Он улыбается, но осторожничает. Эх, суету навести охота!

Суета началась сама на следующий день: к нам едет ревизор! Проверка на передовую? Второго января? Вы серьёзно?! Но нет, это не шутка, реально едут. Не то, что бы мы не любили генералов, но тут они как бы вообще не кстати: придётся траву красить и гильзы собирать. И тут включается русская смекалка: поднимается птичка и начинается корректировка целей для арты. Каждую минуту новые координаты, которые арта начинает отрабатывать. Противник в ответ начинает работать активнее по нам. Вот тебе и суета. Генералы решили в этот день не ехать. Решение верное. Железобетонный план.

Дневная смена, сижу на посту. Слушаю выходы и прилёты. Наши и противника. Считаю секунды, вычисляю расстояние – пытаюсь себя хоть чем-то занять.

Очередной выход. Раз, два, три, четыре, пять… Свист усиливается и приходит максимально чёткое ощущение, что летит в мою сторону. Старшие товарищи рассказывали, что когда будет лететь тебя, то нутром почувствуешь. Кажется чувствую, но это не точно. Страха особо нет. Есть ещё пара секунд дойти до укрытия. Слышу, как снаряд проходит надо мной и ложится в метрах шестисот дальше. Е2 мимо. Второй выход. Раз, два, три, четыре… А вот это точно в меня! Жопой чувствую! Прыжок тигра и я уже на земле в огневой точке – самом безопасном месте при обстреле. Страшно! Жуть, как страшно! Свист дикий. Прилёт. В метрах 100 на 12 часов. Земля дрожит, на голову сыплется песок, листья, остатки камыша. Неохота больше суеты, пока достаточно.

Мораль: не стоит гневить Бога. Лучше отдыхать пока отдыхается.

Заметил интересную особенность: плотность событий здесь гораздо выше, чем в гражданской жизни. За прошедшие два дня мы встретили Новый год, переехали в новый дом, обустроили 100 метров окопов и огневых позиций. Радует, что глины здесь нет, а только жёлтый речной песочек. Копается легко и непринуждённо. Из минусов – два штыка лопаты и вода, ну и стены окопа обваливаются. Но это не беда: при помощи досок и гроздей можно сделать настил на полу и укрепить стены. Бешеной собаке семь вёрст не крюк, как говорится.

Что ещё радует, так это соседи. Ребята весёлые. Порой даже излишне весёлые.

Первый день. Приехали на позиции. Спешка. Быстро десантировались из транспорта, взяли весь свой нехитрый скарб и бегом в укрытие. Небо вроде чистое, значит можно добежать до определённого дома. Метров 300 до него. Рюкзак весит тонну, а ещё РШГ в руке и автомат в другой. Бежим через какие-то огороды, через дыры в заборах. Спецназ, блин. Земля рыхлая, ноги вязнут, будто и не было тут морозов. Добежали. Зашли в дом, теперь в относительной безопасности. Пот льёт ручьём по спине, сердце бешено стучит где-то в горле, в глазах темнеет. Хороший марш-бросок вышел. Сейчас перекурим и нужно маскировать окна – начинает темнеть. Поднимаю глаза и вижу, как по нашему огороду весьма уверенной, но в то же время осторожной походкой, движется боец. С автоматом. В чёрной робе без опознавательных знаков. И это точно не из нашего подразделения.

Сложно описать всю гамму эмоций и мыслей, промелькнувших в секунду в моей голове! Вот он! Враг сам на меня идёт! В секунду тело пронизывают миллионы иголок – жгучий страх пробирается в каждую клетку организма. Нужно действовать. А что делать? Валить его? А если это наш? Или подождать пока зайдёт в дом? А вдруг он положит всех нас? А боец тем временем приближается и до нашей двери остается метров 20.

Патрон всегда в патроннике – правило, написанное кровью. Уверенным, молниеносным и уже автоматическим жестом снимаю оружие с предохранителя и вылетаю на улицу. «С*ка, лежать, нах*й, оружие в сторону» – выпаливаю я, сам удивляясь своей решительности. Удивился не только я, но и мой визави: опешивший взгляд давал понять, что он явно не ожидал такого приёма. И явно не меня ожидал увидеть. «Братишка, я «призрак». Мы соседи ваши. Тут до вас «восьмидесятка» стояла, я к ним шёл» говорит боец. Я выдыхаю, но оружие с него не убираю. Мало ли что у него в голове. В голове опять калейдоскоп мыслей: откуда он знает, кто до нас тут стоял? А если диверсант? Почему выглядит как оборванец? Ещё и позывной какой-то странный?

Призрак стоит в десяти метрах от меня на слегка согнутых коленях. Руки на уровне головы, автомат висит за спиной. Немая пауза, смотрим друг другу в глаза. Мой палец на спусковом крючке и я полон решительности при малейшем шорохе открыть огонь. Призрак это понимает и приседает ещё ниже. Плавно и без лишних движений. «Братишка, я свой. Я призрак. Меня тут все знают». «А я тебя не знаю!» – хотелось мне ему ответить, но в этот момент за спиной слышу голос Феникса. Блин, а ты вовремя, командир!

Призрак оказался выходцем из ЧВК, который после ранения не смог вернуться в строй к своим, но зато помогает в роли инструктора в добровольческом батальоне. Тоже морпех, как и я, но с Тихоокеанского флота. Проще перечислить, где он не воевал. Серьёзный мужик, но от нашей встречи он остался под огромным впечатлением. Позже, за сигареткой, он признался, что в какой-то момент попрощался с жизнью уже: «вижу красный осколок на чёрном берете, автомат направленный на меня и дикий взгляд. Ну всё, понимаю, приплыли». Я тоже не стал скрывать, что чуть сознание от волнения не потерял, когда его увидел. Но и то, что было желание его завалить, тоже скрывать не стал.

Так и началось наше взаимодействие с соседями. А после этого случая я стал у них желанным гостем и принимал участие во всех обсуждениях взаимодействий между нашими подразделениями. Безмерно был этому рад: хочется поспать после дежурства, а тут призрак тащит куда-то, чтобы показать, как заминировал тропы в камыш.

Очередной день сурка: я с Губой снова в дозоре. Не сказать, что мы расслабились, но энтузиазм в несении службы слегка поутих: реже встаём, чтобы осмотреть в тепляк камыш, да и просто как-то устали от постоянного напряжения. Сидим просто и говорим за жизнь. Обстановка спокойная – зачем её нагнетать? Тиха украинская ночь.

В установленное время делаю отчёт по рации Фениксу, что у нас без происшествий. Откладываю радейку, достаю сигаретку и закуриваю. Ноги начинают затекать, поэтому закидываю их на табуретку, стоящую передо мной, а спиной облокачиваюсь на стену окопа. Хорошо! И плевать на этот мороз. Губа откладывает телефон и закуривает тоже. «Блин, так спокойно, хоть бы не уснуть» – не успел договорить он, как на правом фланге раздаётся дикий треск пулемётной очереди. В метрах 150 от нашего поста!

Грохот гулким эхом разлетается по всему посёлку и окопам. Из камыша взлетают аисты, шумно рассекая воздух своими огромными крыльями. Я от неожиданности вскакиваю с лавки, ударяясь головой об торчащую доску. Губа роняет сигарету. Походу началось! А на правом фланге к стрелкотне пулемёта добавляются несколько более хлёстких автоматных очередей.

Никогда такого не было и вот опять. Война* чтоли началась? Но в этот момент совсем не до смеха. Хватаю рацию и ору: «Призрак, я Морпех, что у вас там происходит?!». Тишина. Я повторяю свой запрос, но уже в более мужском варианте. «Морпех, братик, я призрак. У нас плановая тут. Всё хорошо, не переживайте, родные.» Не, ну молодцы пацаны! Спасибо, что предупредили, мы теперь не переживаем. Сейчас пульс в норму придет и вообще хорошо всё будет. Естественно, все свои мысли я высказал призраку в эфир. В мужском варианте, конечно. Призрак клятвенно пообещал, что будет отныне предупреждать. Ну а у нас с Губой фраза «братик, у нас плановая» плотно вошла в обиход.

Вот такие у нас соседи. Весёлые! С такими соседями и враги не нужны.

День 25

Научился ставить растяжки. Навык очень полезный, но кроме войны* абсолютно нигде не нужный. Зато действие весьма захватывающее. Сложно с чем-то сравнить эти ощущения. Наверное, только с русской рулеткой. По сути, ты готовишь смерть другому, смертельно рискуя сам. Своего рода шахматы, где можно поставить мат самому себе. Настоящая мужская развлекалочка.

Всё очень просто. Нужна граната и кусок лески. У гранаты действие простое: разжал усики, выдернул кольцо, отпустил скобу и бросил. 3 секунды и запал разрывает гранату. Гранаты есть разные. У некоторых радиус поражения осколками 5 метров, у некоторых, как гласят легенды, до 200 метров. Называется такая граната – Ф1. Она же «лимонка» в народе. Красивая, тяжёлая и опасная.

А суть растяжки ещё проще. Нужно сделать так, чтобы противник сам выдернул кольцо и активировал гранату. В теории, особенно понимая матчасть, всё очень просто, но на практике ручки дрожат, поскольку одно неверное движение и можно «задвухсотить» самого себя. И вряд ли куда ты успеешь убежать. Особенно от Ф1.

Нашёл подходящее место, разжал усики и выдернул кольцо – граната взведена. Одной рукой крепко прижимаю скобу, чтобы не жахнула, а второй и зубами – выравниваю усики, чтобы снова вставить их в обратно в УЗРГМ. Ошалеть как удобно. Выровнял. Вставил. Здорово, кольцо практически выпадает само. То, что мне и нужно. Один уже накрывает стол в Вальхалле, а я начинаю вязать леску к кольцу. Готово. Дальше вяжу гранату проволокой к дереву или кусту. Вяжу, а она трясётся и кольцо так и норовит выйти из чата. В первый раз у меня пот на лбу и ладошках проступил. Как и во второй. Да и в третий, что уж тут греха таить. Ну всё, висит. А на десерт: леской, привязанной к кольцу, нужно создать натяжение и привязать к противоположному дереву, чтоб перегородить ею тропу. Ничего сложного. Но чем сильнее натягиваешь леску, тем больше шансов, что кольцо выскочит и заиграет музыка, которую я не услышу. Безумно весело. Концентрация внимания запредельная. Ни одного лишнего движения, ни одной лишней мысли. Только ты, леска и кольцо. Натянул. Выдохнул. Замаскировал. Можно идти дальше. Главное – ставить в обратном направлении, чтобы не возвращаться через свои же растяжки, как сделал я. Никогда не чувствовал себя таким идиотом.

Закипающий на плите чайник, создаёт настроение на грядущий день: сейчас сделаю кофе и жизнь сразу наладится. На дворе январь, но днём ещё тепло: светит яркое солнце и температура около пяти градусов выше ноля. Жить можно! Чем-то даже похоже на родную крымскую зиму, но пейзажи здесь совсем не крымские. Перекошенные заборы, убогие дачные домики, сделанные из фанеры, участки, покрытые пожухлой травой – всё это нагоняет неописуемую тоску и тлен. Радует только одно: большая часть домов целые – артиллерия противника ещё не успела пристреляться по этим местам. Но местных жителей всё равно давно уже нет.

На пост идти в полдень – времени ещё вагон. Хотя время здесь идёт очень быстро. Только удобно уселся в старом, побитом молью, кресле – залетает Феникс: «мужики, собираемся, мы переезжаем на другие позиции».

Сказать, что это меня удивило? Вообще нет. Мы к переездам давно привыкли. К цыганскому кочевому образу жизни. Все свои скромные пожитки носим с собой и всегда готовы сорваться на новое место и к новым приключениям.