Kitabı oku: «Укрощение ветра», sayfa 4

К десяти часам стол ломился от праздничных блюд.

– Убойная поляна у нас на этот раз, – почесал затылок Уайт. – А помнишь, как в прошлом году мы искали приличную выпивку в Эсмеральдас?

Нитро кивнул и перевел взгляд на Эрику.

– Похоже, твой парень очень любвеобильный.

Ситуация на кухне его забавляла, особенно то, как на нее реагировала Эрика. Любому было понятно, что она изо всех сил старается показать свое равнодушие.

– Как это мило с вашей стороны уступить Бену своих девчонок, – в отместку поддела его Эрика.

***

До Нового года оставалось чуть больше пяти минут. Телевизор был настроен на «Первый канал», где вот-вот должно было начаться поздравление президента. Беззаботность Бена кристаллизировалась, как морозный узор на окне. В его облике проявилась жесткость и решительность. Действовать необходимо без промедления, иначе он может не уложиться в отведенное время. Для начала ему нужно изолировать Эрику от друзей.

– Пойдем, Пинк, – он взял ее за руку, – хочу тебя поздравить.

– Сейчас пробьет двенадцать, – удивилась Эрика.

– И к этому моменту я хочу быть в тебе, – Бен потащил ее к лестнице.

– Эй! Вы куда? – вскочил на ноги Уайт. – А сражение Посейдона?

Это было их традиционным соревнованием: кто эффектней отроет бутылку шампанского и обольет друзей. Эрика пожала плечами и состроила извинительную гримасу, а вся остальная компания уже одевалась, чтобы выйти на улицу. Карамазовы и Девон вооружились бутылками шампанского, девчонки бокалами. Нитро буравил спины уходящей парочке. Эрика обернулась, их взгляды встретились. На какой-то момент ей показалось, что он смотрит на нее с мольбой, она даже замедлила ход. Но сомнения сменились дерзкой улыбкой, он тряхнул головой и, обняв свою девушку, вышел из дома.

***

Когда залпы хлопушек и фейерверков стихли, на лестнице послышался топот и хихиканье.

– Похоже, не одним нам пришлась по вкусу идея заняться любовью, – подметила Эрика и заглянула Бену в глаза.

Они лежали лицом друг к другу, разгоряченные после страстного и стремительного соития.

– Говорят, как встретишь Новый год, так его и проведешь, – по привычке она потянулась к губе, но рука застыла на полпути. По настоянию Бена Эрика смыла всю косметику перед сексом и вынула колечко из губы.

Бен перевернулся на спину и подтянул Эрику к себе. Она улеглась ему на грудь и закинула ногу на живот. Его рука стала поглаживать продолговатый шрам на ее округлой коленке.

– Я бы не отказался провести весь этот год в тебе, – голос Бена дрогнул.

Эрика почувствовала его беспокойство, что-то изменилось. В его глазах поселилась печаль и безнадега.

– Пинк, мне нужно закончить одно дело, но времени так мало, что без тебя мне не справиться. Поможешь?

– Эрика! – послышался за дверью до боли знакомый голос. – Хватит прихорашиваться! Выходи! Муж приехал!

– Никита, – тихо простонала Эрика.

– Я уже понял, любит он внезапные появления, – усмехнулся Бен, вскочил с кровати и натянул трусы. – А еще у него плохая память.

В дверь снова забарабанили.

– Эрика! Малышка! Я приехал тебя поздравить! С Новым годом!

Бен начал одеваться, Эрика тоже соскользнула с кровати.

– Одевайся теплее, Пинк, – прошептал Бен с заговорщическим видом. – Я тебя похищаю.

– Что? – хохотнула Эрика.

– Ты что, забыла? Я сбежавший зэк, и мне нужна заложница. Одевайся. Будем уходить от погони.

Разомлевшей после сексуальных утех Эрике не хотелось никуда ехать. Но вид у Бена был такой деятельный и интригующий, что она решила включиться в игру. Быстро надела джинсы, футболку и свитер с длинным воротом. Достала из шкафа ботинки на тракторной подошве, шапку с меховым помпоном и теплую куртку.

За дверью послышался голос Нитро, он пытался увести Никиту, но тот упирался. К делу подключился Уайт, судя по всему, это он уединился с подружкой в бывшей комнате деда. Никита сначала решил проверить, нет ли Эрики в соседней спальне – оттуда раздался женский визг и мужская ругань. Потом началась потасовка, кого-то скинули с лестницы.

– Мы исчезнем быстро и незаметно. Не бери с собой мобильник.

– Почему? – удивилась Эрика, прислушиваясь к нарастающим крикам за дверью.

– Так будет экстремальнее, – Бен улыбнулся и подмигнул. Он знал, как ее убедить.

Открыв окно, он босиком спрыгнул со второго этажа. Потом проинструктировал Эрику, как спуститься, но она прыгнула на него, как львица из засады. Бен чудом устоял на ногах. Они пригнулись и прошли мимо окон кухни. Он прокрался на крыльцо, приоткрыл дверь и вытянул из прихожей свои ботинки и куртку.

– В гостиной кто-то есть? – спросила Эрика, когда он оделся.

– Нет, похоже, все интересное происходит на втором этаже.

У калитки примостился «мерседес» Никиты с распахнутой настежь дверью. Из салона автомобиля раздавался нудный писклявый сигнал датчика, который вступал в перекличку со столичной радиостанцией.

Бен повел Эрику через соседний участок к джипу.

– Куда мы поедем? – она изнывала от предвкушения.

– Увидишь!

Мотор завелся с пол-оборота. Бен крутанул ручку нагрева печки на максимум, придирчиво убедился, что его спутница пристегнулась.

– Готова?

– Не знаю к чему, но готова, – улыбнулась Эрика и заулюлюкала, как перед стартом гонки.

Всю дорогу Бен поглядывал на нее и сердце разрывалось на части. Они приближаются к часу икс. Потом им придется расстаться, а ему этого не хотелось. После завершения дела Бен планировал сдаться властям, но сейчас, глядя на Эрику, в голове промелькнула шальная мысль, а что, если удрать вместе с ней? Но куда? Да хоть на край света! Но тогда ему придется рассказать, что он совершил в прошлом, а после этого она убежит от него… в ужасе…

***

Бен припарковал джип у девятиэтажного дома, напротив которого был перекопанный пустырь, похожий на заброшенные золотые прииски, и заглушил мотор. Уличные фонари отсутствовали. Дорога освещалась лишь светом из окон. Вдалеке виднелась электростанция. Район почти необитаем. Никакой инфраструктуры. Просто дом на отшибе, словно кто-то построил его здесь по ошибке.

Уже не впервые за время знакомства с Беном Эрику сковал страх. В сущности, она ничего о нем не знала. Как неразумно было ехать с ним неизвестно куда, неизвестно зачем, да еще без мобильного телефона.

Будто почувствовав ее настрой, Бен сжал ее руку и сказал:

– Пинк, доверься мне. Со мной ты в безопасности.

Что-то в его облике подсказало, что он говорит правду, но все же… какая же она бесшабашная и совершенно неосторожная, легко увлекающаяся натура!

Они вышли из машины. Бен взял Эрику за руку и повел в первый подъезд. В нос ударил запах мочи и сырости, будто бетонные ступени лестницы кто-то постоянно путал с туалетом.

– Куда мы идем?

– Нам нужна третья квартира.

Эрика почувствовала, как его тело напряглось, словно он готовился к драке. Они подошли к обшарпанной двери. Это была самая хлипкая и неприглядная дверь на площадке. Бен занес руку и замер.

– Бен? Может, уедем?

– Не могу. Я ехал сюда издалека. Ты задержала меня на сутки, я и так сильно рисковал… и сейчас рискую…

Он сомкнул челюсти и решительно постучал в дверь. Послышались чьи-то шаркающие шаги, будто к двери шла пожилая женщина.

«Может, его мать?» – подумала Эрика и немного расслабилась.

Казалось, прошла вечность, прежде чем дверь открылась и женский усталый голос спросил:

– Бен? Это ты?

От вырвавшегося из его груди вскрика Эрика вздрогнула и попятилась. Его глаза наполнились слезами, ладонью он зажал рот, блокируя последующие возгласы. Снова послышались шаги, теперь уже в глубине квартиры. Бен закрыл лицо руками, его плечи то и дело вздрагивали.

– Бен, – тихо позвала Эрика.

Он повернул голову и уставился на нее так, будто не мог сообразить, кто она и что тут делает. Потом тяжело выдохнул, стиснул кулаки и обреченно произнес:

– Пойдем.

Бен двинулся по слабоосвещенному коридору. Эрике ничего не оставалось, как пойти следом. Перешагнув порог квартиры, она сморщилась от тошнотворного кислого запаха и прикрыла нос воротом свитера. Квартира оказалась однокомнатной. В жилой комнате Эрика испытала настоящий шок от обстановки, от вида женщины и от фотографий на стене. В голове возник только один вопрос: «Зачем он меня к ней привез?».

Мебели в квартире почти не было. На полу разложены два матраса: на одном навалены вещи в кучу, на другом, видимо, спала сама хозяйка квартиры. В углу на стуле маленький телевизор, увенчанный допотопной антенной. От любого передвижения по комнате изображение на экране шло полосами или рябью. В другом углу стоял шифоньер с покосившейся дверью.

Без сомнения, женщина наркоманка со стажем. Тощая как щепка. Эрика с брезгливостью оглядела ее спортивные штаны с лампасами, черную футболку и сильно поношенные мужские резиновые сланцы. Лицо женщины было перекошено, будто поплыло от инсульта. Белокурые волосы всклокочены. Под глазами набухли мешки. Она стояла на фоне их свадебной фотографии. Картина из разряда «до» и «после». Выглядело так, будто кто-то решил сделать социальную рекламу борьбы против наркотиков. На фотографии цветущая и пышущая здоровьем красивая молодая женщина, а в нынешние дни – смерть Кощея, по-другому не скажешь.

Женщина была слаба и не могла долго стоять. Она села на матрас и опустила голову между согнутых коленей, будто боролась с тошнотой.

– Ты отлично выглядишь, впрочем, как и всегда, – сказала она хриплым прокуренным голосом, в котором слышалась обида.

– А про твой вид мне даже говорить не хочется, – отрезал Бен и огляделся вокруг. – Где она?

– У соседки. Я хотела поспать.

– А она тебе спать не дает? – зло выпалил Бен.

– Ага, постоянно трещит не затыкаясь.

Бен побагровел, сжал кулаки, и Эрика впервые увидела, как он может злиться. Глаза налились кровью. Желваки заходили ходуном. Лицо окаменело.

– Приведи ее, – процедил он сквозь зубы.

– Ты привез, о чем мы договаривались?

– Да, – Бен вынул из куртки несколько пачек пятитысячных купюр и швырнул на матрас.

Женщина изогнула веером каждую пачку, но считать не стала.

– Ты нас не познакомишь? – она окинула Эрику злобным взглядом.

– Это Эрика – моя подруга. Эрика – это моя жена Светлана.

Бен даже не удостоил Эрику взглядом, будто происходящее было обычным делом. Жена Бена спрятала деньги в шкаф и зашаркала через комнату в коридор.

Как только хлопнула входная дверь, Эрика завелась:

– Бен, что тут происходит? Какого черта ты приволок меня в этот наркопритон? Мне сюда заглядывать даже не хотелось, а не то, чтобы заходить.

– Дай мне минуту, – еле слышно отозвался он и ушел на кухню.

Эрике будто плюнули в лицо. Она ожидала чего угодно, только не игнорирования. С чего он взял, что ему хуже, чем ей? Только час назад они занимались любовью, а теперь она узнает, что он женат на наркоманке. Да еще по какой-то причине откупается от нее. Что ему от нее нужно? Развод? А ее он привез, чтобы жена понимала, что он теперь не один? Это так похоже на выходки Никиты, которого, по словам Бена, он презирал.

Ответы на свои вопросы Эрика получила уже через пять минут, когда Светлана вернулась в квартиру, ведя за собой маленькую девочку. От одного ее вида у Эрики сжалось сердце. Малышка явно недоедала, а сейчас выглядела испуганной. Под усталыми, совсем не детскими глазами залегли черные круги. По всей видимости, она боялась матери и искоса поглядывала на нее, чтобы оценить настроение. На вид девочке было примерно три года, и она была очень похожа на отца. Карие глаза, темные волосы… только кудрявые.

Бен вышел из кухни и уставился на дочь. По его реакции Эрика поняла, что он видел ее впервые. Руки задрожали, из глаз снова хлынули слезы, он потянулся к малышке. Сначала девочка вела себя настороженно, но потом показала на свадебную фотографию родителей и отчетливо произнесла:

– Апап как ыт.

– Что она говорит?

– Не знаю, что-то лопочет постоянно на своем тарабарском… – Светлана начала раздражаться, ей хотелось со всем этим быстрее покончить.

Эрика не знала, куда себя деть. От этого «счастливого» воссоединения ей вдруг сделалось так больно, что сдавило грудь, стало нечем дышать. У Бена было то, чего у нее никогда не будет.

Бен взял дочь на руки и осторожно перебрал маленькие пальчики.

– Она точно здорова? – спросил он, покосившись на жену.

– Точно, – Светлана протянула ему какие-то бумаги.

– Положи на кухонный стол, – попросил он и посадил девочку на матрас.

Он не знал, что с ней делать, как проявить свою любовь и просто наблюдал, как она играла… с одеждой. Малышка скрутила рубашку и из воротника сделала подобие головы: рукава были руки, а полы рубашки – ноги. Она усадила «куклу» рядом и начала ее поглаживать, как бы успокаивая, и Эрика поняла, что девочке от их присутствия некомфортно.

– Я подожду тебя на улице, – Эрика рванула к двери, но Бен нагнал ее в коридоре, схватил за талию и потащил на кухню.

– Сделай чай, – кинул он жене и усадил Эрику на стул.

Но прежде чем жена выполнила его просьбу, она заглянула в шкаф и проверила, на месте ли деньги.

– Что тебе от меня нужно? – выпалила со злостью Эрика. – Зачем сюда привез?

Бен видел, что она на грани, но дождался, когда жена выйдет из кухни, закрыл дверь и только тогда заговорил вполголоса.

– Мне нужна твоя помощь. Отвези мою дочь по этому адресу, – Бен протянул ей свернутый листок бумаги. – Я сам хотел. Но когда увидел, в каком жена состоянии… в общем, мне нужно остаться и определить ее в клинику или куда-то еще. Я не могу ее бросить.

– Ты в своем уме? Как я поеду куда-то на ночь глядя, на руках с чужим ребенком? Во что ты меня втягиваешь?

– Я дам тебе ее метрики и доверенность.

– Кто там живет? – Эрика взглядом указала на листок.

– Моя мать. Она присмотрит за ребенком, пока меня не будет.

Эрика замотала головой. Она чувствовала, что Бен что-то недоговаривает. Чувствовала какой-то подвох.

– Нет! Я в эти игры не играю! Напрасно тратишь время!

Улучив момент, когда Бен отвлекся, разливая чай по чашкам, Эрика рванула к двери. Выскользнула из квартиры и побежала к дороге. У нее не было с собой ни денег, ни телефона, ни документов. Как она могла довериться парню из агентства, которого знала всего несколько часов? Пустила его в свою постель, в свою жизнь! Глаза застилали слезы, дыхание сбилось. Она не чувствовала ног. Куда бежать? Она даже не знает, где находится. Где в такой час найти такси?

Эрика остановилась и огляделась. Бен выбежал из подъезда и нагнал ее.

– Прошу, выслушай меня! Кроме тебя мне никто не поможет!

Он хотел ее обнять, но она вырвалась и жестом дала понять, чтобы он держался от нее на расстоянии.

– Понимаю, как все выглядит с твоей позиции. Если бы у меня была другая возможность забрать дочь, я бы это сделал. Но ее нет, Пинк, – он схватил ее руки, развернул ладони и сжал ими свое лицо, – очень прошу тебя, помоги.

– Я ничего о тебе не знаю. Не знаю, как тебя зовут и откуда ты. Не знаю, где ты работаешь и почему впервые видишь свою дочь. Во что ты меня втягиваешь? Я понимаю, что произвела на тебя не лучшее впечатление, и сама в этом виновата. Ты можешь думать обо мне что угодно, но, когда дело касается детей… – она помотала головой, – я пас. Тут все очень серьезно. Меня могут обвинить в похищении.

– Дуреха, никто тебя ни в чем не обвинит. У тебя на руках будет документ, удостоверяющий, что родители доверяют тебе доставить дочь к бабушке. Точка. Успокойся, ни во что я тебя не втягиваю. Давай вернемся и поговорим.

– Я не вернусь в ту квартиру.

– Хорошо, – Бен поднял руки, – давай поговорим в машине…

– Ладно.

Когда они нырнули в салон джипа, Бен завел мотор, включил печку и салон быстро нагрелся.

– Меня в этих местах давно не было. Я был на заработках, – соврал Бен, сейчас он не мог сказать правду, тогда она ему точно откажет. – Со Светланой у нас давно не лады. О ребенке я узнал пару месяцев назад. После долгого молчания она вдруг написала. Я узнал о наркотиках, о том, что доктора дают ей не больше полугода и о том, что у нас три года назад родилась дочь. Она поставила мне ультиматум: либо я забираю дочь себе, либо она отдает ее на удочерение.

– За что ты дал ей такие деньги, если это твоя дочь и ты забираешь ее себе? Бен, она же наркоманка! Ты знаешь, на что она их спустит.

– Она в долгах, ей угрожают кредиторы…

– Господи, не могу поверить, что это твоя жена.

Бен отвернулся и долго вглядывался вдаль. Он ждал ее ответа. Если она откажет, то он заберет ребенка, отвезет Эрику домой, а потом сам поедет к матери, и тогда самые дорогие ему люди станут свидетелями его ареста. Наверняка, после его побега квартиру матери пасут.

– Ладно, заполняй свою доверенность, я отвезу твою дочь, но, если что-то пойдет не так, клянусь, я сама позвоню в полицию.

Бен протянул ей пачку денег, попросил передать матери, потом выбрался из машины и побрел к подъезду. Ни спасибо, ни я тебе благодарен. Эрика сжала губы от обиды и заплакала. Ее раздирали противоречия. Почему она не может ему отказать?

Через несколько минут дверь подъезда снова открылась, тусклый свет осветил приближающуюся фигуру Бена. Он нес дочь, укутанную в розовую болоньевую куртку с капюшоном. Эрика перебралась на место водителя и отрегулировала сиденье под свои габариты. Бен открыл заднюю дверь, усадил дочь и пристегнул ее ремнем безопасности. Рядом положил меленький узелок с ее вещами.

– Ее зовут Агата.

– Тувоз ябет как?

– Странно, что в трехлетнем возрасте Агата не говорит нормально. Пинк, попроси мать сводить ее по врачам.

– С твоим ребенком все нормально, она говорит слова задом наперед. Это просто детская игра.

Бен вытаращился на нее как на диковину. Даже он не понял сущности странной речи, а Эрика сразу сообразила.

– Что она сказала?

– Она спросила, как меня зовут, – обращаясь к девочке, Эрика ответила: – Акирэ тувоз янем.

Агата звонко рассмеялась и захлопала в ладоши.

– Кажется, вы поладили, – усмехнулся Бен и погладил дочь по голове.

Он протянул Эрике доверенность, адрес матери, документы на машину и ее собственные права.

– Подготовился заранее, – со злостью выпалила Эрика, глядя на свои водительские права, теперь ей было уже не до любезностей. Права лежали в ее сумочке, а значит, он в нее наведывался. – Знал, что я тебе не откажу. Смельчак! Ради этого старался в постели? – она поджала губы и отвернулась.

– Не дури, Пинк. Оставь ключи матери. Тачку паркуй у подъезда. Ее заберут на следующий день. Назад возвращайся на такси, – голос Бена дрогнул. – Пинк, я твой должник.

Она пристегнула ремень безопасности, давая понять, что больше не горит желанием общаться. Бен закрыл дверь и стоял на дороге, пока джип не скрылся за поворотом. Потом уронил голову на грудь и несколько минут пребывал в ступоре.

Эрика поглядывала на него в зеркало заднего вида, сердце сжалось, на глаза наворачивались слезы, но она запретила себе плакать. Она сделает, как просил Бен, отвезет Агату бабушке, а потом постарается обо всем забыть, и в первую очередь о нем.

***

Эрика петляла по микрорайону: ей никак не удавалось найти нужный съезд на шоссе. Из-за отсутствия мобильника она не могла проложить маршрут по навигатору. Труднее всего пришлось в Реутове. У нее никак не получалось найти нужный дом. Вот тридцать шестой, а следом сразу сороковой, а где тридцать восьмой? Новое препятствие вывело Эрику из равновесия, со злостью она ударила несколько раз рукой по торпеде. Потом с опаской оглянулась, Агата стонала во сне. В дороге они перекинулись парочкой фраз-перевертышей, после чего девочка потеряла интерес к игре и заговорила нормально. Эрика всю дорогу наблюдала, как она то и дело сладко зевает и трет кулачками глазки.

Только сейчас, когда злость на Бена немного отступила, она заметила, что на Агате нет шапки, что нагретый воздух плохо циркулирует по салону и девочка, наверное, совсем замерзла. Как можно иметь такое сокровище и не дорожить им? Она неоднократно слышала от знакомых, что даже опустившиеся наркоманки имели шанс выбраться из трясины, если случайно беременели. Материнский инстинкт побеждал все, даже зеленого змея – наркотики. Но, видимо, это был не случай Светланы.

Эрика припарковала джип рядом с девятиэтажкой и заглушила мотор. Она взяла Агату на руки, та крепко сжала ее шею, от чего Эрика чуть не разрыдалась. Такое близкое соприкосновение с ребенком разрывало ее сердце на части. С тех пор, как ей поставили диагноз «бесплодие», она старалась не смотреть на детей – слишком много боли. Но сейчас никуда от близости не деться.

– Куда мы идем? – сонным голоском поинтересовалась Агата.

– К твоей бабушке.

– А бабушка это кто?

– Это мама твоего папы.

– А-а-а, – протянула девочка и уткнулась в шею Эрики. Потом резко отпрянула и, заглянув ей в глаза, добавила: – Ты пахнешь солнцем и персиками.

– А ты – клубникой! – На самом деле от Агаты исходил тот самый кислый запах, что стоял в квартире, но Эрике хотелось хоть немного поднять девочке настроение.

Набрав код домофона, который Бен указал в записке, Эрика поднялась на восьмой этаж, нашла нужную квартиру и нажала на кнопку звонка.

– Кто там? – послышался за дверью испуганный женский голос.

– Валентина Семеновна, меня зовут Эрика. Ваш сын попросил меня привезти Агату.

Два поворота замка, заскрежетала цепочка, дверь приоткрылась. Эрика увидела полноватую седовласую женщину среднего роста. Она была совсем не похожа на Бена, но глаза те же – карие, миндалевидные. Испещренное морщинами лицо покраснело от слез.

– Как вы сказали?

Эрика повторила причину позднего визита, и женщина уставилась на внучку. Она протянула ей руки, но девочка еще крепче прижалась к Эрике. Мать Бена отступила в коридор, давая им пройти. Первым делом Эрика отдала женщине деньги и пакет с документами, предварительно вынув из них водительские права.

– Проходите, я поставлю чай.

В квартире было тепло, пахло сдобой.

– Агата замерзла, на вашем месте я бы ее искупала, а все вещи, что на ней, бросила в стиральную машину.

Фраза прозвучала с такой брезгливостью, что мать Бена насторожилась.

– Вы были у Светы?

Эрика кивнула и начала быстро раздевать Агату. Та еле держалась на худых ножках и манерой раскачиваться походила сейчас на свою мать.

Валентина Семеновна скрылась на кухне.

– А как мне ее называть? – поинтересовалась Агата.

– Бабушка. Бабуля. Как тебе больше нравится.

– Она добрая… ба-бу-ля, – по слогам произнесла Агата, словно пробуя новое слово на вкус. – Ялубаб.

– Смотри, что у меня для тебя есть, – мать Бена вынула из пакета плюшевого медвежонка. – Его зовут Тедди.

Лицо девочки мгновенно преобразилось, губы растянулись в улыбке, глазки загорелись игривым огоньком.

– Он говорит? – Агата прижала мягкую игрушку к груди.

– Эх, надо было купить ей говорящую куклу, —сокрушенно всплеснула руками пожилая женщина.

– Конечно, он может говорить, – тут же вмешалась Эрика и подтолкнула девочку к кухне. – Просто не каждый способен его услышать. Это дано только детям. Тедди будет рассказывать тебе сказки на ночь.

Мать Бена пристально следила за гостьей. Когда Эрика усадила Агату на стул, женщина спросила:

– Светлана сама отдала вам Агату?

– Она отдала ее Бену, а он попросил меня.

– Бен?

– Ваш сын, – Эрика упрекнула себя за то, что не заглянула в доверенность, наверняка в ней были указаны все данные Бена.

– Да-да, я поняла, просто давно не слышала его детское прозвище.

Она налила в чашки черный чай, придвинула молочник и разложила в два блюдца сдобную выпечку с разной начинкой, от вида которой Агата округлила глаза и восторженно принюхалась.

– Он вам не причинил боль? – осторожно осведомилась Валентина Семеновна.

– Нет, а мог?

– В обычной жизни – нет, но в такой ситуации… кто знает… ведь его ищут по всей стране.

– Кто ищет? – Эрика застыла в изумлении.

Валентина Семеновна кинула осторожный взгляд на внучку, решая, продолжать ли разговор в ее присутствии или подождать, когда она отправится спать.

– Так вы ничего не знаете о Назаре…

Назар! Наконец-то Эрика узнала его имя. Она все гадала, как же его зовут, даже выдвигала свои версии, но все отмела, так и не найдя подходящего варианта.

После чаепития Валентина Семеновна предложила гостье искупать Агату, мотивируя тем, что самой ей необходимо изучить документы, которые сын передал через Эрику.

В ванной, раздевая Агату, Эрика обнаружила на теле девочки несколько синяков и со злостью выругалась, но тут же прикрыла ладонью рот и с опаской посмотрела на дверь. Агата приняла это за игру и скопировала ее жест.

– Что случилось? – спросила Валентина Семеновна, заглядывая в ванную. Ее взгляд упал на детское тельце, и женщина побледнела. – Я чувствовала, что она ее била, но не могла доказать – Агата была такой запуганной. Сноха не давала мне ее осмотреть, а когда я стала настаивать, продала квартиру и уехала.

После выпитого чая и принятой ванны Агата разрумянилась и благоухала, как майская роза. Глазки искрились от удовольствия, она с любопытством разглядывала квартиру и, чувствуя любовь и заботу, охотно шла на контакт с бабушкой. Ее уложили в кровать в комнате Бена.

Рассказывая Агате сказку, Эрика придирчиво рассматривала комнату. На стенах висели постеры с пышногрудыми длинноволосыми блондинками на фоне гоночных болидов. На столе лежали наборы инструментов. В углу стоял кульман, на котором кнопками был закреплен ватман с чертежом автомобильного двигателя. До конца сказки Эрика не добралась – Агата уснула и сладко посапывала, прижимая к груди плюшевого друга. Эрика укрыла девочку одеялом и тихо вышла из комнаты.

***

Валентину Семеновну Эрика нашла на кухне.

– Уснула? – спросила мать Бена, пряча в пакет деньги и документы, которые ей передал сын.

Эрика подтвердила.

– Еще чайку? Разговор нам предстоит долгий.

– Вообще-то я хотела от вас вызвать такси, мне нужно домой, у меня там гости, не могу оставить их одних.

– Боюсь, вам придется еще немного потерпеть мое общество, – Валентина Семеновна убрала очки в очечник и просяще взглянула на Эрику. – Назар приложил записку к документам, в которой попросил меня все вам рассказать. Сам он не решился…

Некоторое время хозяйка квартиры суетилась с заварочным чайником, а когда вернулась к столу, уже не улыбалась. Губы плотно сомкнуты. Глаза влажные.

– Рассказ мне следует начать с самого детства. Назар рос послушным ребенком. Был отрадой для меня и мужа: трудолюбивый, добрый и заботливый. За что ни брался, все получалось. Пока все это не случилось, я знать не знала, что такое финансовые трудности. Его отец погиб в аварии. Отказало сердце, когда он был за рулем. Назару было тринадцать. Сразу после похорон сын заявил, что теперь он единственный мужчина в семье и обязан обо мне заботиться. Представляете? Тринадцатилетний подросток уведомил мать, что устроился учеником в автомастерскую, будет работать после школы до закрытия.

Он встретил Свету после армии и института, а примерно через год они поженились. Я бы соврала, если б сказала, что была довольна выбором сына. Она и тогда вела себя довольно странно. С первых дней заявила, что с детьми нужно подождать, хотя они сразу после свадьбы поселились в двухкомнатной квартире моего покойного отца. Назар сделал там ремонт – живи и радуйся. Но нет…

Валентина Семеновна тяжело вздохнула и отпила из чашки чай.

Со стороны казалось, что Эрика слушает из вежливости, но на самом деле она кое-как справлялась с ревностью. Ей было невыносимо слушать, как Бен жил со своей женой.

– Я предлагала Свете устроиться на работу. Говорила о вакансиях, но работать она не хотела. Света хотела красиво одеваться и ходить по вечеринкам. Днями напролет пропадала у портних, маникюрш и им подобных, собирала сплетни. Видимо, я ее достала, и она пожаловалась Назару, а тот объяснил, что сам настоял на том, чтобы Света не работала. Попросил не вмешиваться в их семейную жизнь.

Валентина Семеновна сделала паузу, собираясь с силами, и Эрика поняла, что прелюдия закончилась.

– Это случилось, когда Назар был в командировке. К тому времени он работал инженером на иностранную автомобильную компанию. Света со своей старшей сестрой пошла к ее бывшему сокурснику на день рождения, после чего обе сестры пропали…

По телу Эрики пробежал холодок, она не ожидала такого поворота событий.

– Хватились их только через сутки. Родители думали, что старшая дочь у Светы. Назар был в командировке, подтвердить их отсутствие было некому. Как только подключились следственные органы, сразу установили, что их до дома решил подвести один из гостей. Им оказался парень из интеллигентной семьи, аспирант в каком-то институте. Близкий друг именинника. Его нашли, допросили, но он поклялся, что высадил их у дома. Не буду вас загружать деталями. Вам, наверное, это ни к чему.

Валентина Семеновна взглянула на Эрику, но та уже не скрывала своего интереса.

– Их нашли через две недели. Оказывается, следователи аспиранта не списывали со счетов и установили за ним слежку. Днем он вел себя как образцовый гражданин, а ночью куда-то уезжал и возвращался в квартиру только под утро. Установили, что он бывает на даче своего сослуживца, который уехал за границу по контракту. Нашли сестер в звуконепроницаемом подвале, который он заранее оборудовал. Он их не просто насиловал, а оказался извращенцем. Заставлял делать такое, о чем сестры даже отказывались говорить. К несчастью, оставить в тайне произошедшее сестры не смогли. При обыске обнаружили целую коллекцию видео, и обе помешались на мысли, что кто-то из следственной группы смотрел на тот ужас, что им пришлось пережить. Кто-то из следователей или экспертов оказался нечист на руку и продал несколько записей журналистам. Записи попали в Интернет. Алла, старшая сестра, не смогла с этим справиться и повесилась в своей комнате…

– Боже мой… – Эрика прикрыла рот ладонью.

– …а Света замкнулась. Ни с кем не разговаривала. Не выходила из спальни, которую превратила в черное непроницаемое убежище. Назара она к себе не подпускала, и он спал в гостиной на диване. Сын очень тяжело переживал эту трагедию. Винил себя. Со мной он эту тему отказывался обсуждать. Я добывала информацию по крупицам у следователей и родителей Светы. Видимо, уже тогда у него начал зреть план по отмщению. Ох, если бы я знала… Но, увы… К сожалению, мы не можем залезть в голову даже к самым близким людям, а может и к счастью.

– Что он сделал?

Хотя Эрика знала Бена всего сутки, живо представила его возможную реакцию, и от догадки ей стало не по себе.

– Думаю, что своими планами он поделился со Светой, и на какой-то период она воспрянула духом, стала выходить из комнаты и даже пару раз разрешила мне прийти в гости. Сын метался, разрываясь между задуманным и желанием быть с женой, защитить ее, помочь оправиться от пережитой трагедии. Через два года она призналась, что провела с ним одну ночь перед тем, как все началось. Умаслила, так сказать…