Kitabı oku: «История государства инков», sayfa 7

Глава XXV. Завещание и смерть инки Манко Капака

Манко Капак царствовал многие годы, однако [никто] не знает достоверно сколько; некоторые говорят, что более тридцати, а другие – более сорока; он постоянно занимался делами, о которых мы говорили, а когда ощутил приближение смерти, то позвал своих сыновей, которых было много, как от его жены королевы Мама Окльо Вако, так и от сожительниц, которых он брал, говоря, что будет хорошо, если появится много сыновей Солнца. Он также позвал самых главных своих вассалов и в качестве завещания провел с ними долгую беседу, поручив наследному принцу и всем остальным своим сыновьям благодеяние и любовь к вассалам, а вассалам верность и службу своему королю и охрану законов, которые он им оставлял, заверив, что все они были даны его отцом Солнцем. С этим он простился с вассалами, а с сыновьями секретно провел другую беседу, которая была последней и в которой он приказал им вечно хранить в памяти то, что они были сыновьями Солнца, чтобы они уважали и поклонялись ему как богу и как отцу; он сказал им, что в подражание ему самому они должны охранять его законы и приказания и быть первыми в их соблюдении, чтобы служить примером вассалам и быть мягкими и сочувствующими, чтобы покорять индейцев любовью, привлекая их благодеяниями, а не силой, что [покоренные] с помощью принуждения никогда не станут хорошими вассалами; чтобы они поддерживали справедливость, не нанося обид; в заключение он сказал, что они должны своими наклонностями показывать, что были сыновьями Солнца, подтверждая в делах то, что свидетельствовали в словах, чтобы индейцы верили бы им и [не думали], что их обманывают, говоря одно, а делая другое. Он приказал, что все то, что он поручает им, они должны из поколения в поколение поручать своим сыновьям и потомкам, чтобы они выполняли и охраняли то, что им приказывал их отец Солнце, утверждая, что все это были его слова и что он завещает им эти слова и свою последнюю волю. Он сказал, что его призывает Солнце и он уходит к нему на покой; а они пусть остаются с миром, и он с неба будет заботиться о них, и благодетельствовать, и приходить на помощь во всех их нуждах. Сказав эти и другие подобные слова, инка Манко Капак умер; он оставил наследным принцем Синчи Рока, своего перворожденного сына от койи Мама Окльо Вако, своей жены и сестры.

Помимо принца, эта [чета] королей оставила других сыновей и дочерей, которые переженились друг на друге, чтобы сохранить в чистоте кровь, которая, как говорили, чудесным образом брала начало от Солнца, ибо это правда, что они очень почитали [кровь], которая брала свое начало и чистоту от этих королей, и не смешивали ее с другой кровью, ибо они считали ее божественной, а всю остальную – человеческой, даже если она принадлежала великим господам вассалов, которых звали кураками.

Инка Синчи Рока женился на своей старшей сестре Мама Окльо или Мама Кора (как другие говорят), подражая примеру своего отца и своих дедов Солнца и Луны, потому что в своем язычестве они считали Луну сестрой и женой Солнца. Они совершили этот брак, чтобы сохранить чистоту крови и чтобы их сыну-наследнику королевство принадлежало бы как по материнской, так и по отцовской [линии]; [для этого] были и другие соображения, о которых мы скажем дальше более подробно. Остальные братья и сестры также поженились друг на друге, чтобы сохранить и увеличить потомство инков. Они говорили, что женитьба этих братьев и сестер друг на друге была предписана Солнцем и что инка Манко Капак так приказал, ибо его детям не на ком было жениться, [чтобы] сохранить при этом чистоту крови; однако позже никому не разрешалось жениться на сестре, кроме как инке-наследнику; они выполняли это, как мы увидим по ходу истории.

Инку Манко Капака его вассалы оплакивали с великим страданием: плач и приношения длились многие месяцы; они забальзамировали его тело, чтобы он был бы рядом и [можно было] постоянно видеть его; они поклонялись ему как богу, сыну Солнца; они принесли ему в жертву множество лам, викуний, и ягнят, и домашних кроликов, и птиц, и злаки, и овощи, признавая его господином всего того, что он оставил им. Если взять то, что я видел и знал о природных качествах и условиях жизни тех людей, то я могу предположить (congeturar) о происхождении этого князя Манко Инка, которого его вассалы за величие назвали Манко Капаком, лишь то, что он должен был быть неким благоразумным, рассудительным индейцем с хорошими способностями и что он смог хорошо понять великую простоту тех народов и увидеть, что они нуждаются в наставлении и обучении для настоящей жизни; и с помощью хитрости и проницательности, чтобы добиться уважения, он придумал ту легенду, говоря, что он и его жена являются детьми Солнца, которые спустились с неба, и что отец направил их, чтобы они наставили и принесли добро тем людям; а чтобы заставить их поверить себе, он должен был придать своей внешности и поведению [нечто необычное], в частности такие огромные уши, какие имели инки и которые действительно невозможно представить тем, кто их не видел, как [их видел] я, а тому, кто их сейчас увидел бы (если бы уши удлинялись), было бы трудно понять, как им удавалось так удлинять их; а поскольку совершенные им для своих вассалов благодеяния и почести подтверждали легенду о его генеалогии, индейцы твердо поверили, что он был сыном Солнца, спустившимся с неба, и они почитали его таковым, ибо точно так же поступили античные язычники, хотя они были менее тупыми, в отношении тех, кто принес им подобные же благодеяния; потому что те люди ни на что так не реагируют, как на то, что слова их учителей не расходятся с их поступками, и когда они убеждаются, что в жизни доктрина и действие совпадают, нет больше нужды в аргументах для того, чтобы побуждать их делать то, чего от них хотят. Я рассказываю об этом потому, что ни инки королевской крови, ни простые люди не дают никакой другой [версии] происхождения своих королей, кроме той, с которой мы познакомились в их исторических легендах, которые похожи одна на другую, и все сходятся на том, что Манко Капак был первым инкой.

Глава XXVI. Королевские имена и их значение

Будет правильно, если мы коротко расскажем о значении королевских нарицательных имен, как мужских, так и женских, и как и кому их присваивали, и как ими пользовались, чтобы была видна та забота, которую инки проявляли при выборе имени и прозвища, что само по себе не является значительным делом. И начиная с имени инка следует знать, что у королевской особы оно означает король, или император, а для их потомков оно означает мужчина королевской крови, ибо имя инка принадлежало всем им с указанной разницей, однако потомство шло только по мужской, а не по женской линии. Они называли своих королей сапа инка, что означает единственный король, или единственный император, или единственный господин, потому что сапа означает единственный; и это имя они не давали никому из родственников [короля], ни даже наследному принцу, пока он не унаследует престол; потому что король мог быть только один единственный и нельзя было присваивать его имя другому, ибо это означало бы появление многих королей. Они точно так же называли их вакча-куйак, что означает покровитель и благодетель бедных, и это прозвище они также никому другому не давали, а только королям из-за [их] особой заботы, которую они все, начиная от первого и кончая последним [королем], проявляли в деле оказания добра своим вассалам. Впереди уже говорилось о значении имени капак, которое означает: [человек] королевского достоинства, богатый благородством в отношении своих [вассалов]; его давали только королю и никому другому, потому что он был их главным благодетелем. Они называли его также Интип чурин, что значит сын Солнца, и это имя они давали всем мужчинам королевской крови, потому что, согласно их легенде, они происходили от Солнца, а женщинам его не давали.

Сыновей короля и всех его родственников по мужской линии называли ауки, что означает инфант, как в Испании [называют] младших сыновей королей. Они сохраняли это имя до женитьбы, а после женитьбы их звали инка. Таковы были имена и прозвища, которые давали королю и мужчинам его королевской крови; помимо них, имелись другие, о которых вы дальше узнаете и которые, будучи именами собственными, превратились в родовые имена (apellidos) потомков.

Перейдя к простым и родовым именам женщин королевской крови, нужно сказать, что королеву, законную жену короля, называли койа, что означает королева, или императрица. Ее также называли маманчик, что означает наша мать, потому что в подражание своему мужу она считалась матерью всех своих родных и вассалов. Их дочерей называли койа из-за принадлежности к материнскому [роду], а не по их настоящим именам, ибо это имя койа принадлежало королеве. Сожительниц короля, которые принадлежали к числу его родственниц, и всех женщин королевской крови называли пальа — это означает женщина королевской крови. Всех остальных сожительниц короля, которые были чужеродными и не принадлежали к королевской крови, называли мама-куна, их можно было бы назвать матронами, ибо в своем полном значении [это слово] означает женщину, которая должна выполнять обязанности матери. Инфант, дочерей короля, и всех остальных дочерей королевского рода и их родственниц называли ньуста, что означает девушка королевской крови; однако между ними существовала следующая разница: законнорожденные [девушки] королевской крови назывались просто ньуста, чем давалось понять, что они были законнорожденными по крови; [девушек] по крови незаконнорожденных называли так же, [прибавляя] название провинции, откуда родом была ее мать, как например Кольа ньуста, Банка ньуста, Йунка ньуста, Киту ньуста, и так остальные провинции; и это имя ньуста они сохраняли до замужества, а выйдя замуж, они назывались пальа.

Эти имена и прозвища давали потомкам королевской крови по мужской линии; когда же эта линия отсутствовала, хотя мать и была родственницей короля, ибо во многих случаях короли отдавали своих родственниц от незаконных жен великим сеньорам, их сыновья и дочери не брали имена королевской крови, они не назывались ни инками, ни пальами, а по родовому имени своих отцов, потому что происхождение по женской линии не учитывалось инками, ибо они не хотели дать своей королевской крови опуститься с той высоты, на которой она пребывала, поскольку даже потомство по мужской линии, не говоря уже о женской, значительно теряло свою королевскую сущность, смешиваясь с кровью инородных женщин, а не женщин того же рода. Сопоставляя теперь одни имена с другими, мы видим, что имя койа, что означает королева, соответствует [мужскому] имени сапа инка, что означает единственный господин; а имя маманчик, что значит наша мать, соответствует имени вакча-куйак, что означает покровитель и благодетель бедных; а имя ньуста, что означает инфанта, соответствует имени ауки; а имя пальа, что означает женщина королевской крови, соответствует имени инка. Таковы были королевские имена, которые я застал и слышал, как ими назывались инки и пальи, потому что в детстве я беседовал главным образом с ними. Кураки, сколь великими господами они ни были бы, ни их жены, ни дети не имели права брать [себе] эти имена, потому что они принадлежали только людям королевской крови по мужской линии; и хотя дон Алонсо де Эрсилья-и-Суньига в своем заявлении, которое он делает по поводу индейских слов, употребляемых им в его изящных стихах, объясняет, что имя пальа означает госпожа многих вассалов и поместий, он говорит так потому, что, когда этот кабальеро прибыл туда, эти имена инка и пальа уже были неправильно присвоены многими особами, ибо славные и героические имена желаемы всеми людьми, какими бы варварами и низкими они ни были бы, и если некому воспрепятствовать этому, самые лучшие имена узурпируются, как это случилось на моей земле.

Конец первой книги

Книга вторая
подлинных комментариев инков, в которой говорится
об идолопоклонстве инков и что шли они по следу нашего подлинного бога,
ибо признавали бессмертие души и всеобщее воскрешение.
Она рассказывает об их жертвоприношениях и церемониях
и о том, что для управления своим [государством]
они регистрировали своих вассалов по декуриям;
[о] службе декуриона; о жизни и завоеваниях синчи рока, второго короля,
и льоке йупанки, третьего короля,
и о науках, которых достигли инки.
Она содержит двадцать восемь глав

Глава I. Идолопоклонство второго периода времени и его происхождение

Тот период, который мы называем вторым временем, и идолопоклонство, которое имело место тогда, берут начало от инки Манко Капака; он первым создал монархию инков, королей Перу, которые царствовали в течение более четырехсот лет, хотя отец Блас Валера говорит, что более пятисот и [даже] почти шестьсот лет⁷. Мы уже говорили, кем был и откуда пришел Манко Капак, как он положил начало своей империи и как он покорил тех индейцев, своих первых вассалов; как он обучил их сеять, и разводить скот, и строить свои дома и поселения, и всем остальным вещам, необходимым для поддержания естественной жизни; и как его сестра и жена королева Мама Окльо Вако научила индианок делать пряжу, и ткать, и воспитывать своих детей, и служить своим мужьям с любовью и почтением (regalo), и всему остальному, что добрая жена должна делать в своем доме. Мы также говорили, что они обучили их законам природы и дали им законы и заветы для духовной жизни ради всеобщего их блага и чтобы не было нападок на их честь и их имущество (hacienda); и сообща они обучили их своему идолопоклонству, и приказали им, чтобы они считали и поклонялись Солнцу как главному богу, убеждая их в этом его красотой и сиянием. Он говорил им, что ведь не просто так Пача-камак (который является тем, кто поддерживает мир) дал ему столько преимуществ перед всеми другими звездами неба, которые были у него в услужении, а для того, чтобы они его боготворили и считали своим богом. Он указывал им на многочисленные благодеяния, которые [Солнце] ежедневно приносило им, и, наконец, на то, что оно направило к ним своих детей для того, чтобы превратить их, эти тупые существа, в людей, как они на опыте убедились в этом, а в дальнейшем по прошествии времени они увидят еще многие новые [благодеяния]. С другой стороны, он раскрывал перед ними низость и гнусность их многочисленных богов, говоря им: что могут ждать они от вещей столь гнусных, какую помощь они получат [от них] для своих нужд? Разве они получали такие милости от тех животных, которыми их ежедневно одаривал отец Солнце? Смотрите, и ваш взор откроет вам, что травы, и растения, и деревья, и все остальные вещи, которые они обожествляли, – все они взращивались Солнцем для того, чтобы они служили людям и [чтобы] ими кормились животные. Они увидели различие, которое было между сиянием и красотой Солнца и грязностью и безобразием жабы, ящерицы и лягушки и всех других пресмыкающихся, которых они считали богами. Помимо этого, он приказал охотникам поймать и принести их: он говорил им, что те пресмыкающиеся существовали скорее для того, чтобы вызывать чувство отвращения и ужаса, чем вызывать уважение и обращать на себя внимание. Подобными и другими грубыми рассуждениями инка Манко Капак убедил своих первых вассалов поклоняться Солнцу и считать его своим богом.

Индейцы, поверив убеждениям инки, а еще больше тем благодеяниям, которые он им принес, и видя собственными глазами свои заблуждения, стали почитать Солнце своим богом, единым, не присоединяя к нему ни отца, ни брата. Своих королей они считали детьми Солнца, потому что они наивнейшим образом верили, что тот мужчина и та женщина, которые столько для них сделали, были его [Солнца] детьми, пришедшими с неба; и так они стали поклоняться им, как божествам, а затем и всем их потомкам с гораздо большим внутренним и внешним почтением, чем древние язычники греки и римляне почитали Юпитера, Венеру, Марса и т. д. Я говорю, что они поклоняются им сегодня, как и прежде, ибо, чтобы упомянуть кого-либо из своих королей инков, они вначале совершают долгое и пышное поклонение; а если их укоряют, зачем они это делают, ибо им известно, что они [короли] были такими же, как они, людьми, а не богами, они говорят, что уже избавились от язычества, однако поклоняются им за те многие и великие благодеяния, которые получили от них, что они обращались со своими вассалами, как инки, дети Солнца, и если им покажут сейчас других, по крайней мере подобных людей, они будут им также поклоняться как божествам.

Рис. 5. Об идолах инков. Инти, Вана-каури, Танбо-токо. [Слева: ] Вана-каури. Танбо-токо. Пакари-танбо. [Внизу]: в Куско. [П. де Айяла, 264]

Это было главное идолопоклонство инков, которому они обучили своих вассалов, хотя у них имелись многочисленные жертвоприношения, как мы расскажем дальше, и многие суеверия, например вера в сны, в предзнаменования и другие столь же мошеннические вещи, которые они [инки], как многое другое, запретили; у них в конце концов не было других богов, кроме Солнца, которому они поклонялись за его естественное превосходство и за благодеяния, ибо они были более разумными и более обученными людьми, чем их предки из первого периода времени, и они построили ему невообразимо богатые храмы, и хотя они считали Луну сестрой и женой Солнца и матерью инков, они не поклонялись ей, как богине, не приносили ей жертвы, не возводили [в ее честь] храмы; они относились к ней с великим почтением, как к всеобщей матери, однако в своем идолопоклонстве они не пошли дальше. Грозу, гром и молнию они считали слугами Солнца, как дальше мы увидим это по помещению (aposento), которое им было отведено в доме Солнца в Коско, однако богами они их не считали, как хочет представить это один из испанских историков; они скорее проклинали и проклинают дом или любое другое место в поле, где случается упасть молнии: двери такого дома замуровывались глиной и камнями, чтобы никогда и никто не мог войти в него, а место в поле отмечали грудами камней, чтобы никто не ступил бы на него; те места они считали заколдованными, приносящими несчастья и проклятыми; они говорили, что Солнце своим слугою – молнией – указало, что они являются таковыми. Все это я видел в Коско в королевском доме, который принадлежал инке Вайна Капаку, в той его части, которая выпала на долю Антонио Альтамирано, когда тот город между собой делили конкистадоры; в одну из его комнат во времена Вайна Капака попала молния; индейцы замуровали камнем и глиной ее двери, считая это дурным предзнаменованием для своего короля: они сказали, что он должен потерять часть своей империи или с ним случится другое подобное несчастье, ибо отец Солнце указал на его дом как на несчастное место. Мне удалось проникнуть в замурованную комнату, позже перестроенную испанцами; через три года другая молния ударила и попала в эту же самую комнату и спалила ее всю. Индейцы среди прочих вещей говорили, что поскольку Солнце уже указало, что то место является проклятым, то зачем же испанцы снова начали строить там, а не оставили его покинутым, каким оно было, не обращая на него внимания. Однако, если бы они, как говорит тот испанский историк, считали бы их богами, совершенно ясно, что они должны были бы почитать те места как священные и построить там свои знаменитые храмы, говоря, что их боги – гроза, гром и молния – хотят жить в тех местах, ибо они сами указали на них и освятили их. Всех их троих вместе они называют Ильапа и по причине столь огромного сходства индейцы дали это имя [также] аркебузу. Все остальные имена, которые приписываются грому и Солнцу в троице (en Trinidad), были новыми образованиями испанцев⁸, и в этом частном случае, и в других подобных не было у них достаточных сведений, чтобы утверждать подобное, ибо таких имен не было во всеобщем языке индейцев Перу, и даже в новых словообразованиях (которые не были достаточно хорошо образованы) нет ничего общего с тем значением, которое они хотят или хотели бы им придать.

Глава II. Инки следовали подлинному богу, нашему господину

Помимо преклонения Солнцу, как зримому богу, которому они приносили жертвы и устраивали великие празднества (как мы расскажем в другом месте), короли инки и их амауты, которые были философами, шли с естественным горением (lumbre natural) за подлинным создателем неба и земли, всевышним богом и господином нашим, в чем мы убедимся дальше по аргументам и изречениям, которые некоторые из них высказывали о божественном величестве, которого они называли Пача-камак; это имя составлено из [слова] пача, что означает мир, вселенная, и из камак, являющегося причастием настоящего времени от глагола кама, означающего оживлять, а этот глагол происходит от слова кама, что означает душа; [таким образом], Пача-камак означает: тот, кто вселяет душу в мир, вселенную, а во всем подлинном значении [это слово] означает: тот, кто делает со вселенной то, что душа с телом. Педро де Сиеса, глава семьдесят вторая, говорит так: «Имя этого дьявола должно было означать творец мира, потому что кама означает творец, а пача – мир», и т. д. Будучи испанцем, он не знал язык [инков] так хорошо, как я – индеец инка. Они [инки] относились к этому имени с таким великим почтением, что не решались касаться его устами, а когда они вынуждены были произносить его, они выражали знаки любви и огромного послушания, пожимали плечами, склоняли голову и все тело, устремляли глаза на небо и опускали их к земле, поднимали раскрытые руки прямо над плечами, целуя воздух; среди инков и их вассалов это считалось проявлением высшего преклонения и почтения, с которыми они называли имя Пача-камака, преклонялись перед Солнцем или почитали короля и никого более, но здесь также учитывалось большее или меньшее значение ранга: лиц королевской крови чтили частью этих церемоний, а других начальников (superiores), каковыми являлись касики, чтили другими, весьма отличными и менее значимыми [церемониями]. Они относились к Пача-камаку с большим внутренним почтением, чем к Солнцу, ибо, как я говорил, не решались касаться устами его имени, а Солнце они называли на каждом шагу. На вопрос, кем был Пача-камак, они отвечали, что он был тем, кто дает жизнь вселенной и поддерживает ее, но они не знают его, потому что не видели его, и поэтому не возводят ему храмы, не приносят жертвы; однако они поклоняются ему в своем сердце (т. е. умственно) и считают его неизвестным богом. Агустин де Сарате, книга вторая, пятая глава, описывал, как отец фрай Висенте де Вальверде сказал королю Ата-вальпе, что Христос, господин наш, сотворил мир; как он говорит, инка ответил, что ничего не знал об этом и что, кроме Солнца, которого они считали богом, никто и ничего не создавал, и [почитали] они землю матерью и свои ваки, и что Пача-камак создал все то, что там было, и т. д.; из этого ясно следует, что те индейцы считали его [Пача-камака] творцом всех вещей.

Рассказываемую мною правду о том, что индейцы связывали с тем именем, а присвоили они его подлинному нашему богу, подтверждает дьявол во вред себе, хотя и на ее благо, ибо, будучи отцом лжи, он говорит правду, переодетую в ложь, или ложь, переодетую в правду. Как только он увидел, что индейцам проповедуют наше святое Евангелие и что они принимают крещение, он, [находясь] в долине, которую сегодня называют Пача-камак (из-за знаменитого храма, который построили там этому неизвестному богу), сказал некоторым своим родственникам, что бог, которого проповедуют испанцы, и он сам являются одним и тем же лицом, как об этом пишет Педро де Сиеса де Леон в Демаркации Перу, глава семьдесят вторая. И уважаемый отец фрай Херонимо Роман в Государстве Западных Индий, книга первая, пятая глава, говорит то же самое; оба они ведут речь об этом самом Пача-камаке, хотя из-за незнания собственного значения слова они называют его дьяволом.

Говоря, что бог христиан и Пача-камак являются одним и тем же лицом, он [дьявол] сказал правду, ибо индейцы хотели дать это имя богу всевышнему, который дает жизнь и существование (ser) вселенной, как об этом говорит само имя. А вот говоря, что он сам является Пача-камаком, он солгал, ибо индейцы никогда не собирались давать это имя дьяволу, которого они называли не иначе, как Супай, что означает дьявол, и, прежде чем назвать его [по имени], они плевали в знак ругательства и отвращения; а Пача-камака они называли с поклонениями и совершая церемонии, о которых мы говорили. Но, поскольку этот враг имел столько власти среди тех неверных, он выдавал себя за бога, проникая во все то, чему поклонялись индейцы и почитали священным. Он говорил [устами] их оракулов, в храмах, в закоулках их домов и в других местах, заявляя им, что он является Пача-камаком и всем остальным, чему индейцы приписывали божественность; и в результате этого обмана они преклонялись перед теми вещами, из которых с ними говорил дьявол, воображая, что это и есть божество, о котором они думали, ибо, если бы они поняли, что это был дьявол, они сожгли бы их так, как это делают сейчас благодаря состраданию господа, который пожелал дать им знать о себе (comunicarselos).

Само собой, что индейцы не знают или не рискуют сообщать об этих вещах подлинными по своему значению и содержанию словами, поскольку видят, что испанские христиане питают отвращение ко всему, что касается дьявола, а испанцы также не пытаются прямо спросить о них, заранее считая их дьявольскими проделками (cosas), как они думают о них. И происходит это также по причине недостаточного знания всеобщего языка инков, без чего нельзя узнать и понять происхождение, и образование, и подлинное значение подобных выражений (dicciones). А поэтому в своих историях они дают другое имя богу, а именно Тиси Вира-коча, и я, и они тоже не знаем, что оно означает. Испанские историки так ненавидят имя Пача-камак, потому что не понимают значения [этого] слова. Но, с другой стороны, они правы, потому что в том богатейшем храме говорил дьявол, самозванно выдавая себя за бога под этим именем. Что же касается меня, являющегося благодаря бесконечному милосердию индейцем-христианином, католиком, то если бы меня спросили сейчас: «Как зовут бога на твоем языке?», я ответил бы: Пача-камак, ибо на том всеобщем языке Перу нет другого имени, кроме этого, которым можно назвать бога, а все другие [имена], которые упоминают историки, как правило, являются непригодными, так как они или не принадлежат всеобщему языку, или искажены языком каких-нибудь отдельных провинций, или являются новым словообразованием испанцев; и хотя некоторые из новых словообразований могут сойти [за слова], соответствующие испанскому смыслу, как Пача-йачачер, что должно было бы означать создатель неба, хотя означает учитель мира (enseñador del mundo), – ибо, чтобы сказать создатель, нужно было бы сказать Пача-рурак, поскольку рура обозначает создатель, – их плохо воспринимает тот всеобщий язык, потому что они не являются его собственными, а пришлыми [словами] и еще потому, что они частично принижают ту возвышенность и величие, на которые поднимает и которыми увенчивает бога имя Пача-камак, – мы говорим это ради истины, – являющееся его собственным именем, а чтобы было понятно то, о чем мы говорим, необходимо знать, что глагол пача означает учиться, а если прибавить к нему этот слог ни, он означает обучать; глагол рура означает делать, [создавать], а с чи он означает делать, чтобы делали или заставлять, чтобы делали — и так происходит со всеми глаголами, какие можно представить себе. И точно так, как те индейцы не обращали внимание на вещи спекулятивного характера, а [лишь] на вещи материальные, точно так эти их глаголы не обозначали изучение предметов духовного характера, ни созидание грандиозных и божественных творений, как сотворение мира и т. п., а только лишь изготовление и обучение низкому и механическому искусству и ремеслу, [иными словами], делам, которые свойственны людям, а не божествам. Всей этой материалистичности весьма чуждо [высокое] значение имени Пача-камак, которое, как указывалось, означает: тот, кто делает с миром, вселенной то, что [делает] душа с телом, что означает дать ему существо, жизнь, рост (aumento), поддержку, и т. п. Все это ясно указывает на несоответствие новых словообразований, которые делались для именования бога (если они должны передавать правильное значение того языка), из-за низменности их значения; однако можно надеяться, что по мере их применения они станут приживаться и находить лучший прием [у индейцев]. И сочинители предупреждают, что не следует менять значение имени или глагола в словообразовании, ибо очень важно, чтобы индейцы воспринимали бы их правильно и не смеялись бы над ними, особенно при изучении христианской доктрины, ради которой их [словообразования] необходимо создавать, однако с величайшей осторожностью.