Kitabı oku: «Старший лейтенант Васильев и черная роза», sayfa 5

Дмитрий взглядом проводил ее до дверей, не понимая, что сейчас было. В голове шла аналитическая работа. Мозги кипели.

В кабинет вошел шеф.

– Васильев? Ты разве не в отпуске? А где, – он вышел в приемную, – Аллочка, где наша гостья?

– Только что ушла. Ее вызвали срочно в министерство, попросила попрощаться с Вами.

– Васильев, тебе что?

– Я пойду, наверное, – сказал Дмитрий пролезая между фигурой шефа и дверью. – До свидания.

Дмитрий бросился по коридору догонять женщину, чтобы заставить объясниться. Он не понимал, для чего она задала столько вопросов, и зачем понадобились дома с одним двором. «Провокацию игрок может устраивать в разных целях, и в том числе для того, чтобы показать свою силу в сложившейся ситуации. Пока идет «спектакль», со стороны можно понаблюдать за реакцией «зрителей». Игрок таким образом убеждается, все ли ниточки в его руках. Сдерживая одних, показывая безысходность другим и, присматривая за свободными «целями», можно играть дальше, – думал Димка, спускаясь по лестнице. – Игрок хорошо знаком с фигурами, знает их правила и варианты ходов. Игрок ознакомлен с культурой и психологией игры. Выигрыш партии будет зависеть от того, сколько нитей получится вырвать из рук игрока, одновременно не дать ухватиться за другие. И еще, когда скручиваются несколько нитей, то это одновременно и плохо, и хорошо… главное скорость и непредсказуемость, главное быть впереди на несколько шагов. Если знаешь, где положить соломку, можешь достойно дать отпор провокации, – остановившись перед открытой дверью, подумал Дмитрий».

– Игорь, ты здесь? – заглядывая в темную комнату позвал парень.

– Ага, – послышался сонный голос.

Задумавшись Дмитрий спустился в подвал, где в отделе располагалась серверная.

– Хотел догнать «странность», а пришел к тебе. Наверное, не так и нужно было ее догонять, – выдвигая стул, сам себе сказал Дмитрий.

Он вывел компьютер из спящего режима и, не обращая на похрапывание Игоря, занялся анализом информации.

***

– Марина Егоровна, – позвал водитель женщину в фисташковом кардигане.

– Хочу пройтись немного. Подожди меня. Нужно кое о чем подумать.

Водитель возможно привык к подобным просьбам и, кивнув, отошел в сторону.

Марина Егоровна с какой-то осторожностью вышла за территорию Следственного управления. Казалось, что она прислушивалась к пению птицы, спрятавшейся в листве дерева. Обойдя торговый павильон, и, оглядевшись, женщина села в зеленое Ауди.

– Как дела в Италии? – спросила она, поправляя юбку. – Давно тебя не видела, Руслан. Очень давно, – с нотками нежности уточнила Марина Егоровна. – Приятно снова встретиться и начать работать в команде.

– Мариночка, дорогая моя, Европу опускают на дно, лишая людей счастья и комфорта, обостряя боль, вымещая традиционные жизненный ценности. И ты конечно спросишь меня – зачем?

– Зачем, дорогой?

– Находясь в темноте, человеку проще увидеть свет. Природа происхождения света не так важна – главное появление надежды на перемены. Ведь свет во все времена связывают с чем-то хорошим и теплым.

Марина Егоровна улыбнулась.

– Европу готовят ко второму пришествию Спасителя?

Мужчина помедлил с ответом.

Марина рассматривала его затылок и нежно улыбалась. Она знала ответ и от этого ей становилось как-то не по себе. Она много раз задавала вопрос. Она анализировала, но каждый раз приходила к одному и тому же – «так легче». До высокого нужно тянуться, нужно расти во всех сферах и прежде всего, нужно менять мировоззрение. На что? Какие идеалы поставить в приоритет? Какие знания можно открыть людям, а какие навсегда останутся скрытыми? Очень тяжелая и почти неподъемная работа, которая может растянуться на несколько десятилетий. А что делать, если нужно сейчас? Намного проще собрать команду и бросить ее на решение главных задач. В данный момент одной из этих задач – превращение в марионетки молодых людей с высоким интеллектом.

По данным разведки, исследования пока не давали нужных результатов. Людей приходилось подсаживать на сильнодействующие вещества, а это снижало работу мозга. После первого задания, люди становились непригодными для дальнейшей работы. Искали новых. И так по кругу. Пока не вышли на Федора Степановича. Он предложил свое решение. Что ожидал человек? Почему согласился на сотрудничество? Марина понимала, что Данила Иванович не просто так отстранил его от работы. «В нем закончился свет и бескорыстие. Его желание удовлетворить свое честолюбие, убивает меня, – услышала она разговор среди сотрудников лаборатории, когда была ребенком. – С Федором стало трудно работать, – говорил Данила Иванович».

– Как Семен? Как сын? – повернувшись в пол-оборота, спросил мужчина.

– С мальчиком все нормально. Мария много лет передавала свои методики первоклассным специалистам… – она вздохнула. – Ты ведь знаешь, Мария в нем души не чаяла. Жил он в Красноярске, наши ребята присматривали за ним, потом она забрала его к себе. Выучила… мы думали, что… знаешь, мне пока тяжело говорить.

– Соболезную. Утрата непоправимая для нас.

– Я не знала… наверное, другого варианта не было, и она поступила так, как посчитала нужным.

– Вот, – мужчина вытащил сверток из бардачка машины, – сегодня утром обнаружил на переднем сиденье.

Он обернулся и протянул сверток. Марина Егоровна нежно погладила его по щеке и чмокнула воздух.

– И тебе того же, – кивнув, пожелал он.

Что-то прямоугольное и твердое было обмотано грубой льняной тканью. Развернув, женщина ахнула и оттолкнула предмет от себя.

– Помнишь историю, которую рассказала Мария? – спросил мужчина, поднимая с пола шкатулку. – Помнишь, она говорила, что прилегла отдохнуть и проснулась от звонка телефона? Тогда сообщили об исчезновении трех человек из экспедиции Данилы Ивановича, в том числе и его. Помнишь, как она, обратив внимание на стол, стоящий в центр тие комнаты, потеряла контроль над собой? На столе стояла шкатулка, а в ней заколка, которую она носила всю свою жизнь. Я не верю в материализацию предметов, – он пожал плечами, – но как вот эта штука попала ко мне в машину, сказать не могу.

– Мне тоже трудно понять, как предметы появляются в домах тех, кто навеки уходит от нас к Белому роду, становясь для всех Белой розой, – поглаживая пальцем по вырезанному на крышке цветку, сказала женщина. – Мне Мария однажды доверила секрет, что термин «белая роза» придумал Федор Степанович… это любовная история. Он долго ухаживал за микробиологом, кажется ее звали Маргаритой, и она обожала розы. От нее узнал о методике превращении куста дикого шиповника в благоухающий прекрасный розовый куст. Вот так и вошел термин в нашу команду, под которым подразумевалось – стать лучше, стать прекрасней.

Марина Егоровна вдруг вытянула шею и возбужденно стала быстро стучать ногтем по шкатулке.

– Когда Мария познакомила меня с Семеном, она рассказывала о джунгарах… о черных джунгарах. Понимаешь, всегда есть противопоставление; если возрождается черное, то будет и белое. Это черная роза, накрытая белой, поэту кажется, что белые лепестки обведены черным цветом … суть рисунка – сдерживание зла.

Мужчина внимательно посмотрел на резьбу.

– Может ты и права. Открой и посмотри, что там, – кивнув, предложил он.

Женщина, затаив дыхание, подняла крышку. Внутри лежала заколка похожая на ту, что носила Мария

– Какие красивые камни! Смотри! – она протянула шкатулку Руслану.

– Я видел, – кивнул он. – Понять не могу, как она попала в машину. Нужно ребятам подкинуть задачку… Италия, Турция, Лондон и снова Турция… соскучился я… Как идут дела с проектом Федора Степановича?

– Благодаря Олесе Владимировне дело упростилось. Оказалось, у нас есть общая знакомая, – улыбнувшись, сказала Марина Егоровна.

Они вышли из машины.

– У тебя все шаманы Сибири знакомые, – обнимая за плечи женщину, пошутил Руслан. – Ты за могилой моей ухаживаешь?

Она ткнула его локтем под ребра.

– Мария воспитала Семена, как своего внука, и передала под мою ответственность. Придет время, и вы сможете поговорить. А как у тебя дела?

– Все идет по плану. Они поймались на нашу наживку. Этот Тан все время крутился рядом. Думаю, вот остался наедине, а нет. По твоей просьбе пошел за тетрадями, и он следом. Буквально минут пять задержись, и мы бы встретились в прихожей.

– Сегодня утром обнаружили. Вся квартира верх дном. Как только я узнала сразу туда. Смог узнать, как работают синтетики, и что за стимулятор им вводят? Я обещала Марии…

– Синтетики работают на нейрочипах. Людей ставят на одну линию с компьютером, делая из них сверхразумом. Сейчас вставить в мозг чип намного легче, чем ты думаешь. От сюда и быстрота мышления, обработка визуальной и чувственной информации. Они запахи как собаки различают, – он усмехнулся. – Понимают, когда ты врешь, анализируют цифры, как нечего делать. Я читал их мысли. Мой мозг вскипел, пар из ушей валил, ты должна сама попробовать… такого еще не испытывала.

Женщина, ухватившись за руку Руслана, скосила глаза в сторону. Недалеко от них стоял худой парень с побритой наголо головой. Он оперся спиной об фонарный столб и рассматривал витрину продуктового магазина. В ушах торчали беспроводные наушники. Нога отбивала так музыки, а остроугольные плечи иногда подергивались. Руслан едва заметно кивнул.

– Я пойду, – пряча шкатулку в огромный карман кардигана, сказала Марина. – Он может нас слышать?

– В ушах микрофоны, – прошептал Руслан, – но наши мысли им не доступны.

– Не хочу тебя одного оставлять. Пойдем в мою машину.

Парень, как будто услышав слова женщины, отвалился от столба и, пренебрегая оживленным движением, стал ловко лавировать на проезжей части.

– Они подобно самоубийцам. Инстинкт самосохранения почти нулевой, – глядя в след, сказал Руслан.

– Мы надеемся на твоего Семена. Дорога к поляне так и не найдена. Который год ходим вокруг да около. На вертолете летали, со спутника местность сканировали, – она развела руками, – ее нет. Нет кургана, нет огромных камней с рисунками, нет болота. Если бы не Мария, то давно бы сдалась.

– Данила Иванович надежно спрятал карту.

– Не знаю, как ты, но я не помню, что была внутри кургана.

Мужчина задрал голову.

– Проект начался с листьев березы, которые студент положил себе в карман. Легендарные березы, росшие рядом с болотом. Наверное, они были похожи на эти, – он указал на деревья. – Структура клеток листа не менялись около месяца, как будто их и не срывали. Данила Иванович много раз возвращался на поляну, брав с собой ящериц, мышей, кроликов. Основной целью стала идея продление жизни растений и живого организма. Так появилась «Оранжерея».

– Ну, да. Работали на геронтологию. Проект одобрили из-за хороших результатов по омоложению организма, – сказала женщина. – Другие исследования Данила Иванович, Мария Степановна и Федор Степанович вели тайно. Данила Иванович со своей женой усыновили шесть детей из детских домов, – она пожала плечами. – Мария тогда не знала для чего, но была не против. У нас была отличная семья, старший брат.

Руслан наморщил лоб.

– Команде нужны люди подобные нам. Нужно работать. Много работать. Синтетики непревзойденные аналитики, но мы намного лучше синтетиков. Пусть не умеем различать запахи подобно животным и быстро обрабатывать информацию как машины, при всех наших плюсах, мы остались свободными людьми, связанные с древними знаниями, в отличие от них.

Марина прижалась к нему и положила голову на плечо.

– Я пойду. Звони.

Руслан подошел к своей машине, когда на телефон пришло сообщение: «31 августа будет контрабанда. Ха-ха. Жду в поезде». Заканчивали СМСку два ряда улыбающихся смайликов.

                  ***

– Анара, у меня голова кругом идет после вчерашнего разговора с тобой, – сказала Инга. – Почему раньше не нашла меня? Почему не забрала к себе? Дед из Тана сделал монстра…если бы ты… хорошо мама подсказала как найти тебя…

Вдалеке послышался гул поезда, и стук колес эхом разошелся по лесу, утопая в зарослях леса.

Они шли по узкой дорожке и вдыхали сырой осенний воздух.

Дни были теплыми. Удивительно голубое небо светилось чистым светом. Появившаяся на деревьях желто-багровая листва, напоминала об уходящем лете, о том, что скоро станет холодно и неуютно.

– Мы о тебе услышали от Анны. Она известная шаманка. От нее информация разлетелась от Уральских гор до Курильских островов. В нашем поселке тоже живет шаман. Он каждое утро, когда еще солнце не встало, уходит в глушь тайги. Там от глаз людей прячется загадочная поляна. Он садится в центре черных камней и погружается в транс. Шаман – наша главная антенна, а мы всего лишь слушаем информацию, приходящую от него. Вот так и про тебя узнали, – Анара нежно взяла девушку за руку.

– Ты была на той поляне? – поинтересовалась Инга.

– Два раза. Дальняя родственница сильно болела, а ехать в Биробиджан не хотелось, вот и пришла узнать, когда болезнь пройдет.

– Вот так просто? Пришел и узнал?

– Ты из наших, у тебя тоже получится. Мы хранители этих мест. Не всем здесь можно находиться, не всех пускаем. Многим закрываем дорогу, а кто узнал – память блокируем.

– А первый раз зачем пришла на поляну?

– Когда твоя мать исчезла… через два года после исчезновения я решила узнать, как у нее дела… поняла, что ее уже нет, а вас усыновили.

Анара наклонилась над растением и показала на листы. На одной стороне ствола листья были в виде широких блестящих пластинок, а с другой стороны – в виде веера.

– Простое и сложное строение листа на одном растении? – удивленно спросила Инга. – Где мы? Куда ты меня привела? – она огляделась. – Мы шли и шли, то есть я брела следом за тобой через заросли по неведомой тропинке…

– Пойдем. Осталось немного пройти, и ты все узнаешь.

Анара уверенно направилась сквозь кусты бузины. На ветках уже созрели ягоды.

– Здесь проводились опыты в селекции растений? – срывая горсти красных и черных ягод, спросила Инга.

– В этом месте все перемешано.

– Любой человек скажет, что такое невозможно. Как ягоды по вкусу, форме и цвету могут находиться в одной грозди?

Анара шла молча, делая вид, что не слышит вопросов. Она внимательно смотрела вперед, то задирала голову верх, как будто стараясь найти опознавательные знаки. Невдалеке показалось что-то большое, напоминающее трехметровый валун, обросшее лианами плюща и вьющегося хмеля. Женщина обошла его несколько раз и, сорвав переплетенные стебли, вошла во внутрь.

– Заходи. Механизм давно не работает. Спуститься вниз мы сможем по лестнице, но сначала люк попробуем открыть. Эту башню выложили из камня пятьсот лет назад. Если бы не она, то люк давно бы потерялся. Нам приходится иногда приходить сюда и чистить территорию вокруг.

Инга, вертя головой, старалась понять, где находится. Деревья, кустарники – с виду обычный лес.

– Где мы?

– Во время холодов наш народ жил под землей, а летом выходил наружу. Мы не едим мяса, яйца и не пьем молоко. Наша еда – фрукты, ягоды, овощи, орехи. Наши предки выращивали растения, которые долго сохранялись, не портясь. Сеяли рожь, лен, пшеницу и, собрав урожай, с холодами уходили в теплые пещеры.

Анара разгребла руками ветки и надавила на черную впадину. Инга почувствовала под ногами вибрацию.

– Ты ведь знала, что я приду с подругой? – спросила Инга.

– Скоро в эти места придут много людей, и жизнь предков возродится, – она отошла в сторону и показала на место рядом с собой. – Наши предки много знали о жизни и умели добывать информацию на несколько лет вперед. За этим придут сюда, за знаниями наших предков. Сейчас источник информации является, – она задумалась, – книга, а вот наши предки читали информации из энергетических источников планеты, слушали космос и звезды, – женщина подняла голову и посмотрела на небо.

– Вы пустите их?

– Только избранных. Всем нельзя.

Квадратный люк отполз в сторону, и Инга почувствовала сладкий запах ягод, перемешанный с терпкими нотками травы и хвои. Анара улыбнулась:

– Многие знания утрачены, и вам придется искать информацию самим.

– На поляне?

– На полянах. Ведь на Земле их предостаточно. Я, например, знаю пять семей, которые из поколения в поколение, как и мы, охраняют места предков. Мы общаемся друг с другом, узнаем новости.

– Через поляну? Почему вам просто не позвонить по телефону? Вы хоть умеете пользоваться гаджетами? – поинтересовалась Инга, разглядывая дыру под ногами.

– Привычка…

– Анара, почему ты не захотела, чтобы Алиса осталась вместе с нами?

– Ты ведь ее привела чтобы доказать…

– Да. Хотела доказать, что жизнь нельзя взять и разложить на шаблоны. Можно стараться держать ситуацию под контролем, но нельзя заставлять людей думать и действовать одинаково. Люди ведь разные, и жизнь они воспринимают по-своему. Ты знала, что карие глаза могут стать голубыми, если снять верхний слой пигмента, а голубое небо – фиолетовым, если бы глаза человека могли видеть иначе. Очень много «если», о которых люди не знают… она не знает про наш мир, а я не знаю, как объяснить. Что слепой может рассказать зрячему? Как зрячему человеку объяснить, что такое цвет? Я захотела показать другие грани человека и другие возможности, в которые она не верила.