Kitabı oku: «Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Наша доченька – Стэлла. Том 1», sayfa 8
В Москве нас встречали Милочка с Володей. Мы брали такси, загружали туда сумки, арбузы, детей, залезали сами… Я уже не помню, как мы это всё умещали в машину? Может быть, мы брали два такси? Не помню… Но мы вернулись домой отдохнувшие, довольные.
Но больше всего в восторге от этой поездки, конечно, были родители, хотя и мы – тоже!
Если откровенно, то пассивный отдых нам всё-таки нравится меньше, чем бурный с приключениями и познанием неизвестного…
Глава 7. 1966 год
Часть 13
Отпуск в Крыму
На Одесском Привозе
МЫ ЕДЕМ В ОДЕССУ, ГДЕ ТЁПЛЫЕ ЗОРИ,
ГДЕ ПЛЯЖИ, ПРИВОЗ, СОЛНЦЕ И МОРЕ
Этим летом мы поехали всей семьёй отдыхать в Крым с детьми, по путёвкам, в какой-то пансионат под Одессой. Олежку оставили дома у моих родителей. А Стэлле почти исполнилось пять лет, она уже была большая «самостоятельная» девочка. Жили в пансионате.
Из этого отпуска, как ни странно, нам запомнилась особенно малосольная килька. После завтрака, мы все шли на пляж. Загорающие внимательно смотрели вдаль и ждали, когда на горизонте покажутся лодки. И вот они наконец показались, медленно увеличиваясь приближались к берегу и, наконец, выскальзывая из воды – врезались в песок пляжа. На дне лодок билась в предсмертных судорогах килька.
Отдыхающие бежали к лодкам с баночками или пакетиками в руках. Они облепливали лодки, выпрашивая рыбку. Иногда, зачерпнув рыбу рукой, одетой в брезентовую руковицу, кто-нибудь из рыбаков, высыпал в подставленный кулёк горсть рыбёшки.
Счастливцы, которым досталась порция кильки бежали в свой корпус.
Мы спросили – что с ней делают? Оказалось, по специальному рецепту – засаливают, и она таки получается очень вкусная.
Когда нас угостили такой малосольной килечкой, мы оценили её по достоинству.
Такой в магазине не купишь. Там она обязана быть немного пересоленной, чтобы не затухла. А это уже совсем другой вкус.
Пару раз мы от нечего делать, ездили в Одессу. Гуляли, заходили на одесский рынок – привоз. В рыбном павильоне мы покупали малосольную килечку, привозили её домой (в пансионат), и устраивали пирушку…
Пробовали засаливать сами, но у нас она не получалась такой вкусной, как одесская. Видно одесситы знают какой-то особый рецепт засолки этой рыбёшки.
Почему-то нам там отдыхать в пансионате не очень понравилось, и мы не захотели дожидаться окончания отдыха по путёвкам.
Поскольку Одесса была рядом, а билеты домой нам всё равно надо было покупать в Одессе, мы собрали вещички, и покинули пансионат. В Одессе обратились в бюро по съёму комнат на лето. Нам дали адрес – в доме, не далеко от моря.
Это был старый одесский двор, окруженный домами. Дома внутри были типа общежития, как сама хозяйка окрестила их – коммуной.
Хозяйка – Надежда Фёдоровна Юрдик – пожилая женщина, пенсионерка. Одинокая, спокойная женщина. Она сдавала на лето комнату, а сама ночевала у кого-то из своих подруг «по коммуне». Тётя Надя особенно сдружилась с нашей Ёлочкой. Эля дома занималась в балетном кружке, и устраивала для тёти Нади целые балетные спектакли.
Если мы были не на море, то гуляли по Одессе.
Помню, Витя привёл нас к знаменитой лестнице. У неё было столько много ступенек, что я могла по ней спуститься только вниз, а назад взбираться уже не смогла, или не захотела.
Ездили мы не раз и на «привоз» – знаменитый Одесский рынок. Помню – толпы людей, и ряды, ряды, ряды, и даже телеги с горами овощей. Колорит не забываемый. Даже «привозы» в Каменец-Подольском лишь отдалённо напоминают Одесское разливанное рыночное подворье.
В этом году, осенью мы поздравили хозяйку, у которой жили в Одессе – тётю Надю с праздником, она ответила.
Письмо в Дзержинку из г. Одессы – «г. Одесса, ул. Ярославского № 2 кв.2 ЮРДИК».
9.11.66 г.
ЗДРАВСТВУЙТЕ, ВИКТОР АНАТОЛЬЕВИЧ, ИРАИДА ВЛАДИМИРОВНА И ЕЛЯ!
Получила Ваше поздравление. Большое спасибо за внимание.
Я пока чувствую себя хорошо. У нас только теперь прохладно. В комнате тепло. Топят. Празднуем спокойно.
Ирочка, передайте привет Вашей маме и папе, и Еле. Пусть слушает бабушку.
Будьте здоровы.
НАДЕЖДА ФЁДОРОВНА ЮРДИК.
Глава 8. 1967 год
Часть 14
Евпатория
На морском пляже в Евпатории
МЫ КУПАЛИСЬ, ЗАГОРАЛИ
НИКАКИХ ЗАБОТ НЕ ЗНАЛИ
В месткоме нашего института мы достали путёвки в дом отдыха, который располагался где-то под Евпаторией.
Мы приглашали поехать с нами Веру Николаевну – маму Виктора, но она по каким-то причинам не смогла с нами поехать.
Подробности нашего отпуска я уже не помню.
Жили мы в семейных домиках. Ходили купаться.
Много отдыхающих было с детьми, поэтому нашим сорванцам было не скучно. Они познакомились со своими сверстниками – Леной и Андрюшей из Киева. А я, соответственно, подружилась с их родителями – Адой и Андрюшей. Вернее, с мамой Адой. Мы с ней почти всегда вместе ходили стирать бельё, которого накапливалось много – в основном, это была одежда наших детей, которые грязь умели находить даже там, где её не было.
В общем, отдых понравился. Но поскольку в этом году мы купили «Москвич», последующие поездки мы совершали на машине.
В дальнейшем мы с Адой и Димой поддерживали ещё несколько лет знакомство, поздравляли друг друга с праздниками. А однажды даже, по дороге в Каменец – Подольский, мы у них остановились на ночлег. К нам они не приезжали.
Вот так прошел ещё один год. Элка пошла в первый класс. Я перешла на новую работу. Что-то ждёт нас в следующем году?
Часть 15
Первый класс
Первый раз – в первый класс
Мои родители продолжали опекать нашу Ёлочку. Особенно бабушка Нина. Не знаю, когда она всё успевала, работая, но Ёлочку она водила в балетную студию, которая работала в Дзержинском Доме Культуры. Сама шила ей пачки, и всякие другие наряды для разных выступлений. Преподаватель балетной студии оказалась на диво душевной и знающей своё дело, женщиной. Дети тянулись к ней. Да и успехи были отличные. Участники балетной студии съездили на районный смотр художественной самодеятельности с целым большим номером – балетом "Юные Чапаевцы" и танцем – полькой. Выступили хорошо.
Летом Стэлла съездила первый раз в пионерский лагерь от предприятия. Оттуда передавались письма в завком, а затем – родителям.
Это были первые письма нашей шалуньи. Написаны они были кривыми буквами и с массой ошибок. Но это были её ещё дошкольные успехи.
На треугольничке (как в письме с фронта), надписано: —
"Дудко Виктуру Анольивичу. Ул. Лермонтова. Дом 4.кв 19".
Привожу текст записки «в подлиннике» – с ошибками.
В самой записке значилось: —
"Мамоч и папочка родительский день будит 19 июня. Здоровы ли вы, Как поживаете. Я очень скучаю. Мамочк привезите пожалоста мась от коморов и купальник чтобы купаца. Передай привет бабушке и дедушки, тёте Лиле и деде Володи Олешке. Досведанее!
Писала письмо Элла"
В этом году Стэлла пошла в первый класс.
Вместе с ней в её классе начали учёбу многие ребятишки, с которыми она ходила в детский сад.
В школу она пошла нарядная, счастливая. Надо сказать, что Алёшка Солдатов продолжал быть её вечным спутником.
Он влюбился в Ёлку в детском садике, и это чувство он пронёс через все школьные годы, до тех пор, пока не ушел в армию. Алёшка носил Ёлке портфель в школу и из школы. На уроках писал ей записки. Они даже придумали свой шифр, чтобы те, кто вдруг перехватят записку, ничего не поняли.
Ёлка не была похожа на меня, но своими поступками она частенько напоминала меня "из моего детства".
Она категорически отказывалась делать то, что ей не нравилось. При этом она спокойно игнорировала все внушения, которые ей ежедневно делались, и нравоученья, которые по очереди ей мы читали. Всё было бесполезно.
Поскольку все взрослые в нашей семье работали, Ёлка, как и все вынуждена была после основных школьных уроков, оставаться на продлёнку. У них на время продлёнки была воспитательница. Эле там было не интересно. И она систематически сбегала с продлёнки. Болталась по посёлку, гуляла в парке.
Помню, как я в письме жаловалась Виктору, когда он отсутствовал, уехав в очередную командировку:
"……………В понедельник прихожу, а около детского сада меня встречают наши цыплята. Спрашиваю Элю – почему взяла Олега? – "Мне стало скучно".
– "Уроки сделала?" – "Нет. Хорошо играла с Леной, и не хотелось делать уроки".
– "А почему ты играла с Леной? Разве она не была в школе?".
– "Нет, это я не пошла на продлённый день…". И улыбается.
Я пообещала её наказать. Пришла домой, взяла ремень, и раз 7–8 хлестнула её, приговаривая: – "Это, чтобы ходила на музыку; это, чтобы ходила на продлённый день; это, чтобы делала уроки, и т. д.".
И что ты думаешь? Сейчас же села за уроки. А сегодня утром обещает – "Всё буду делать".
Первый раз я пошла на такой жесткий опыт. Но терпеть уже нельзя. Посмотрим, что будет дальше. Вечером я их накормила, почитала сказки, и ровно в 8 все легли спать.
Сегодня пойду на музыку с ней…………".
И в том же письме, которое, вероятно дописывала на следующий день, добавляю:
"……………Что же ты думаешь? Вчера прихожу на музыку, Эля ждёт с большим букетом листьев жёлтых, но забыла нотную тетрадь и дневник. Позанимались, взяли Олега, подходим к дому, а дети чьи-то кричат – "Почему Эля не была на продлённом дне?!!!".
Позвонила папе. Он сказал – "Немедленно приходи с детьми к нам. Будем держать совет".
Надо сказать, что меня в детстве не наказывали рукоприкладством. Просто – ставили в угол. Поэтому я никогда не применяла никакого физического насилия над своими детьми. Виктор же – наоборот. Лупил Ёлку, как говорят – "как драную козу".
Сцены были душераздирающие. «Разборки» почему-то всегда происходили в коридорчике нашей миниатюрной квартиры, в момент, когда Стэлла соизволяла прийти домой, где-то набегавшись, или собиралась потихоньку смыться из дома.
Смешно было смотреть, как Виктор её отчитывал. А она смотрела спокойно ему в глаза, и улыбалась. Виктор заводился. Начинал угрожающе махать руками, топая на месте ногами.
А она молчала и улыбалась. Я думаю, что в такие моменты мало кто сдержится. Дальше я понимала, что Стэлку надо спасать.
Я вклинивалась между ними, распахивала руки, и, как клушка, старалась прикрыть Ёлку собой, а ей успевала прошипеть: – "Быстро к дедам".
Эту команду она выполняла молниеносно, прошмыгнув мимо нас, как мышка, исчезала из дома. А у нас с Виктором ещё долго продолжались разборки на тему – как правильно воспитывать детей, и – кто виноват?
Не помогало ничего.
Помню, например, такой случай. В первом кассе всё – впервые. Впервые учительница принесла в класс мел и показала, как им пользоваться, когда пишешь на доске.
Естественно, уже многие дети возжелали стать в жизни учителями, а пока было лишь возможность в эту профессию поиграть. Это называлось – "Давай играть в школу".
Однажды Ёлка принесла мел домой, стащив его из класса. Играть в школу приходилось одной, когда никого не было дома. На этот раз она в качестве доски выбрала пианино и исписала по чёрному мелом везде, где только было можно. Мы домой пришли в этот раз с Виктором одновременно.
Увидев расписанный инструмент, я кинулась протирать его. А Виктор обнаружил несколько царапин, оставшихся на спинке пианино от мела. Он взвинтился сразу. Дальше происходило всё по обычному сценарию, с той лишь разницей, что в этот раз от возмущения у него почему-то "выросли руки", и, когда он ими махал, то несколько раз не только доставал Ёлку, которая пряталась за мной, но и попадал по моим рукам.
Когда Ёлка появилась у дедов, они сразу же позвонили – что случилось? Я сказала, что объясню позже, а пока пусть она переночует у них.
На следующий день вечером раздаётся телефонный звонок. Мама сказала, что, после продлёнки, оставила её дома одну, а сама побежала в магазин. Папа пришел с работы, и застал Ёлку, играющую в школу. Вся боковая стенка полированного платяного шкафа была исписана мелом…
Мои родители отправили её к нам, непосредственным родителям, на перевоспитание.
У нас дома, на следующий день была мелом разрисована боковая стенка серванта… И, наконец, на четвёртый день, Ёлка у дедов «исписала» мелом крышку только что купленной радиолы – большой ящик на ножках.
Как в этот раз бегал за Ёлкой вокруг стола разъяренный дед, мне рассказывала потом мама. Конечно, он её и пальцем бы не тронул, но и не догнал бы.
В общем, был созван очередной Большой Семейный Совет. А – она молча слушала, и улыбалась…
А с продлёнки продолжала убегать, если за руку не приведёшь её "на музыку", а то и оттуда сбегала…
Если бы всё, что вытворяла Стэлла Викторовна, касалось бы только неё, это было бы полбеды. А что такое – беда? А беда, когда она вытворяла поступки типа следующего…
Но немножко отвлечёмся.
Ещё в 1939 году, в Москве, был открыт выставочный комплекс "Всесоюзная сельскохозяйственная выставка (ВСХВ), которая действовала до 1941 года. Во время Великой Отечественной войны экспозицию и библиотеку ВСХВ эвакуировали в Челябинск. Выставка вновь открылась лишь в 1954 году после реконструкции, которая велась с 1950 года.
В 1959 году комплекс был перепрофилирован и получил новое название – "Выставка достижений народного хозяйства СССР" (ВДНХ СССР).
Территория ВВЦ богата различными архитектурными памятниками, многие из которых известны во всем мире. Созданные в советское время, они являют собой памятник советской эпохи. К ним относятся: монумент "Рабочий и колхозница" работы скульптора Веры Мухиной и архитектора Бориса Йофана (в настоящее время установлен на воссозданном павильоне 1937 года у северного входа ВВЦ), фонтаны "Дружба народов СССР" и "Каменный цветок", павильоны Украинской ССР, Узбекской ССР, Механизации и электрофикации сельского хозяйства СССР, (Космос) павильон № 32. Вне территории выставки, недалеко от её главного входа, находится монумент "Покровителям космоса" и Аллея космонавтов.
Павильон № 32 с 1939 до 1964 года носил название «Механизация». Здание отличается высоким куполом и огромной входной аркой.
В его залах располагалось около 4 000 экспонатов. Они знакомят посетителей выставки с новейшими достижениями во всех отраслях машиностроения. Это – машины, уникальные станки, приборы.
Неудивительно, что именно это, напоминающее планетарий здание было выбрано для демонстрации космических достижений СССР. Часть площади этого павильона с 1966 года занимает павильон Космос. Экспозиции этой части павильона постоянно обновлялись. Здесь можно было увидеть как подлинные экспонаты, например, скафандры, так и гигантские макеты космических кораблей.
Ну, а теперь самое время вернуться в среднюю школу № 1 посёлка Дзержинский. Весна. Скоро каникулы. Но пока ещё идут занятия. У первоклашек кончился последний урок. Дальше – так называемая – «продлёнка». Это значит, что воспитательница продлённого дня должна отвести детей в столовую на обед, дальше – опять в класс, чтобы дети выполнили домашние задания, и потом – на прогулку на улицу, откуда родители заберут детей домой.
В этот день воспитательница почему-то не пришла в школу, может быть – заболела. Учительница первого класса, в котором училась Стэлла, тоже по каким-то причинам не смогла остаться с детьми. Поэтому, детей после перемены опять усадили за парты и попросили не шуметь, а тихонько начать заниматься домашними заданиям. Дверь тихонечко закрыли. И дети остались одни.
Прошло минут пять. Пока в классе царил порядок и тишина. Неожиданно встаёт с места наша дочка и спрашивает – "Кто хочет поехать на экскурсию, на выставку, в Москву? Поднимите руки. Руки подняли не все. Но потом, не поднявшие руки, посмотрев на остальных желающих, присоединили к ним свои поднятые ручонки.
Стэлла продолжала: – "Тогда так. Все деньги, которые вам дома дали на обед – сдайте мне. Всё время меня слушаться во всём. Портфели оставьте на своих партах. Все встаньте парами, и тихо, не разговаривая, идёте за мной!".
Выстроенные парами первоклашки тихо прошествовали за Стэллой на улицу, потом также строем дошли до остановки автобуса. Дружно вошли в автобус. Доехали до метро. Не спросила Стэллу – помнит ли она, как они добирались до ВДНХ? Брали ли билеты или нет? Помню только, что она рассказывала, как они таким же строем прошли на ВДНХ, потом "посетили несколько павильонов, и, наконец, дошли до павильона "Космос".
В этот день павильон должен был открываться после ремонта. У павильона толпились люди, ожидавшие открытия павильона. Ожидали приезд кого-то из космонавтов. Наконец, те, кого ожидали – приехали.
Перед павильоном был организован митинг. Поодаль полукругом выстроилась толпа, сквозь которую протиснуться вперёд было трудновато.
Стэлла опять не растерялась и громко попросила расступиться и пропустить детей для приветствия. Их пропустили. Она всех их построила по кругу. От имени космонавтов выступала Валентина Терешкова.
Когда Валентина Терешкова кончила говорить, первыми прошли в распахнувшиеся двери павильона – уважаемые гости, а за ними гуськом просочились – наши первоклашки.
Не знаю, что они поняли и запомнили из осмотра павильона, только один из мальчиков закуксился, и промямлил, что хочет есть.
И опять Стэлла всех повела из павильона по дорожкам выставки мимо киосков с водой и штучными продуктами. На оставшиеся деньги купили, по сосиске, вложенной в надрезанные булочки. Поскольку на всех по целой порции не досталось, булочки и сосиски поровну разделили на всех.
Как без денег они возвращались в Дзержинку, не знаю. Ведь нужно было ехать на метро, а потом на автобусе. И как одних детей пропускали на все эти виды транспорта без взрослых?
А в посёлке в это время…
В класс к концу урока пришла учительница, и, не обнаружив детей, сначала побежала искать их у школы. Никого не нашла. Вернулась в учительскую, и сказала, что дети пропали.
Почему-то на этом слове зациклились все. Эти слова – пропали дети, пропитанные страхом, повисли в воздухе.
Все, бывшие в учительской учителя, бросились в пустой класс. Всё верно. Портфели аккуратно лежат на партах. Детей нет…
Стали звонить домой родителям – не пришел ли их ребёнок домой? В Ответ – как! – Почему?… Буквально через несколько минут к школе неслись бабушки, а чуть позже – отпросившиеся с работы испуганные родители…
А дальше начались поиски, растянувшиеся на всё – то время, пока их дети общались с космонавтами…
И вот, наконец, на площади остановился автобус № 347, из которого вываливались уставшие, разомлевшие школята…
А Стэлла опять построила детей и довела их до школы, и наивным чистым взглядом взирала на кидавшихся к своим отпрыскам родителей, и удивлялась – а чего это они волнуются? Ведь, она была с ними…
Интересно то, что мы об этой истории узнали самые последние…
Вот и ещё одно качество нашей Ёлочки – уверенность в себе и своих поступках. Но иногда – позже, в жизни не раз подводила её – эта чрезмерная переоценка своих возможностей. Но по-другому жить и поступать она не умела. А, может быть, не хотела?
Часть 16
Москвич-408
В этом году мы купили машину – "МОСКВИЧ".
Подробности этого знаменательного события подробно описаны в книге – «ДВА ДРУГА и МОСКВИЧ-408».
Поэтому здесь упоминаем об этом коротко.
Наконец, подошла наша очередь на машину.
Чтобы купить машину, нам пришлось занять большую сумму денег. И, хотя мы откладывали на книжку все Витины премии (у меня, во времена работы в НИХТИ, они были мизерными, как у техника), нам для покупки машины не хватало приличной суммы. На этот раз мы решили купить машину, чего бы нам это не стоило.
У нас своих денег было 3200 рублей.
Машина стоила 4661 рубль и гараж за 800 рублей. Нам нужно было занять 2280 рублей.
Для начала мы составили список знакомых, подходящих для того, чтобы просить у них денег в долг. Около каждой фамилии мы проставили реальную сумму, которую по всей вероятности, эти люди могли бы нам одолжить. Хотя, около некоторых фамилий мы для себя помечали, какой могла бы быть эта сумма на самом деле, и помечали – в какие сроки мы с ними можем расплатиться. Естественно, мы понимали, что не все пойдут нам на встречу. Поэтому список составлялся "с запасом".
Ну, и, конечно – все наши родители и другие родственники…
Вторым этапом был сам заём…
К Витиным сотрудникам, с которыми мы поддерживали дружеские отношения, такие, как например, с Иваньковыми, которые жили этажом ниже нас, обращаться было легче.
Морально было труднее просить денег у тех, кто мог одолжить, но состоял в числе (не знаю, как правильно выразиться) – людей высшего уровня. Ну, не то, чтобы морально, а мы как-то стеснялись обращаться к людям, с кем не были знакомы близко, например – Ильюшенко, Фёдоров, Кубанцева. Виктор знал их, так же, как их знали все в институте. Они тоже знали Виктора…Но…
Но у нас не было выхода, поэтому, мы звонили тем, к кому мы считали возможным обратиться, просили разрешения зайти к ним домой для личной беседы, потом приходили, чинно и вежливо обращались со своей просьбой. Мы не называли необходимой нам суммы, они называли сами – сколько могут одолжить и на какой срок.
В результате нам удалось набрать в долг необходимую сумму.
У нас сохранился список, кому мы должны были отдать деньги и когда… Это был график отдачи долгов за машину.
Согласно обязательствам, которые мы на себя взвалили, мы расплачивались с июля 1967 года по май 1968-го включительно.
А нашим папам и мамам мы отдавали ещё позже.
Выбирать машину мы поехали с хохлом (муж сестры Володи Суховерова – Кати). Хохол – Володя, работал таксистом. Поэтому, мы рассчитывал и на его опыт и умение. Но мы наивно думали, что нам дадут выбирать. Машины, предназначенные для продажи, стояли на какой-то площадке у завода. Все, получившие открытки и оплатившие машину, приезжали к этой площадке за своей долгожданной покупкой.
Мы приехали и увидели очередь, состоявшую из таких же, как мы. Москвичи на площадке были все красного цвета. Периодически выкрикивались номера, под которыми значились покупатели (номера очереди, в которой все были зарегистрированы в списках). Запускались на площадку по два – три человека. Я туда не ходила. Володя с Виктором побегали между машинами и какую-то выбрали наугад. Володя сел за руль и они выехали с площадки. Конечно, вся эта процедура была волнительной. Я села к ним в машину и мы поехали домой.
Володя несколько раз нас приводил в ужас. Он включал большую скорость, и машина резко срывалась вперёд. Володя смеялся над нашим «страхами». Конечно, он был опытным таксистом, а нам он объяснил, что машину пробует на разных скоростях. Мы уже прилично отъехали от площадки, когда я, посмотрев направо, обнаружила, что на правой дверке не хватает узкой длинной панели (сразу же под стеклом). Пришлось ехать обратно. Нам её отдали беспрекословно.
Одновременно с машиной, мы купили гараж. Случайно кто-то продавал свой гараж за 800 рублей. Нам просто повезло. Предлагали ещё один – за 1200 рублей, в середине первого ряда гаражей (утеплённый, хорошо оборудованный, с ямой). Но мы почему-то купили за 800 р. (естественно – почему, дешевле всё-таки на 400 рублей). Гараж наш был в том же ряду под № 1, крайний слева.
Всё время, пока мы владели гаражом, Витя за ним ухаживал. Почти каждый год заливал крышу гудроном, чистил всё внутри гаража. Молодец…
Иногда, зная, что Витя «работает» в гараже, (чаще, готовит её к какой-нибудь очередной поездке), я приходила к нему, к гаражу. Помню однажды, когда я ждала Витю на площадке перед гаражами, я увидела наших знакомых ребят из гаражей другого ряда. Я посмотрела на них, поздоровалась, и с удивлением заметила, что они вдруг замерли, и в свою очередь уставились на меня. А потом, вдруг, они дружно «заржали», а я в это мгновенье почувствовала, как по ноге течёт что-то горячее. Оказалось, к моим ногам подбежал щенок, принял мою ногу за столбик, и, задрав заднюю лапу, помочился…
Когда мы пригнали «Москвич», мы сразу же поставили его в новенький гараж.
Машину нашу новую, конечно, мы обмыли…
Машину зарегистрировали. Номер её начинался с букв – Ю А Ф.
Мы шутили – ЮАФ означает, что машина – из Южной Африки…
Первой нашей поездкой было – «кольцо», то есть, окружная дорога.
В выходной день мы взяли с собой детей, и после завтрака, поехали «опробовать» машину, и водителя. А как водитель, Виктор пока ещё был начинающим. Но я как-то сразу поверила ему и до самой первой аварии в 1971-ом году, когда мы перегоняли «Москвич» в Бийск, ездить с Виктором я не боялась.
В общем, в эту первую поездку, мы проехали по всему кругу окружной дороги. В какой-то момент мы обратили внимание, что водители многих машин, обгонявшие нас, оборачивались, и старались что-то рассмотреть внутри нашей машины. Оказалось, что нашим деткам надоело просто ехать и смотреть в окошки машины. Они изобрели новый вид развлечения. Легли на заднем сидении, где они находились и подняли свои ножки вверх. Они мотали ножками, делали какие-то фигуры. Тот, кто нас обгонял, сразу не мог врубиться – что происходит в нашей машине. Я несколько раз оглядывалась назад, но дети, уловив это мгновение, замирали, присмирев, и подобрав ноги под себя. И только тогда, когда я резко повернулась назад, я застала их за "милыми шуточками"…
Проехав по кольцу, мы вернулись в посёлок, и решили сразу же помыть машину. Для этого мы проехали к Москва-реке. Мыли первый раз машину все дружно. Но это было только в первый раз… А потом попробуй-ка заставь кого-нибудь из детей помочь помыть машину. Да мы, в основном, их и не заставляли это делать.
Купив машину, мы были бесконечно счастливы. Этой покупкой мы завершили список приобретений, о которых мы мечтали сразу же после свадьбы, не имея тогда, как говорится – ни кола, ни двора…
В первую дальнюю поездку на автомашине мы пригласили Борю Филина. Это была поездка по Золотому Кольцу. Мы посетили все древние города, расположенные на нём.
Основное, что я помню, и что нас возмущало – дороговизна осмотров исторических памятников. Нет, билеты были дешевыми. Но их нужно было покупать за каждый просмотр какой-нибудь башенки, или светёлки. Можно было и не осматривать их, но тогда – какого же чёрта мы туда припёрлись? И мы смотрели, и платили, как и тысячи других туристов…
