Kitabı oku: «Дело об обнаженной натуре и цветочном горшке», sayfa 2

Глава 2

– Смотрите, девочки, смотрите! Очередной охотник за идеальной супругой пожаловал! – воскликнула Луиза, прилипнув носом к оконному стеклу. – Только что-то сам он на идеального не тянет, – меланхолично добавила она.

Мы дружно бросились к окну.

И верно, ко входу направлялся богато одетый господин, а у ворот стоял роскошный экипаж. Я хмыкнула. И как это он не велел кучеру везти его прямо к дверям? Судя по всему, передвигаться самостоятельно ему было тяжеловато – уж больно толст и неповоротлив. Одет франтовато, по последней моде. Вот уж поистине золотая жила для портных – на него одной материи уходит раза в два больше, чем на обычных людей плюс нестандартная фигура…

– И кому ж так повезет? – хмыкнула Джейн, стоявшая рядом со мной и мрачно глядевшая на переваливающегося пингвином мужчину.

– Лучше уж остаться старой девой, чем за такого замуж идти, – сварливо заметила Шелли.

– Что ж, ты ею уже почти стала, – насмешливо пропела Изабелла, гордость и краса нашего пансиона.

Мы отвернулись, пряча улыбки. Хоть выпад и был лишен такта, Изабелла попала не в бровь, а в глаз. Шелли уже год назад окончила обучение, но до сих пор так и не нашла себе супруга. Очень высокая, с прямыми черными волосами, присыпанными перхотью, худая и длинноносая, она была не слишком привлекательна, но не только и не столько этим отталкивала от себя возможных претендентов на свою руку. Главными ее недостатками были сварливый нрав, вечное недовольство всем и вся и тотальная неуступчивость. Сколько над ней ни бились преподавательницы во главе с самой миссис Дюшон, искоренить эти черты в Шелли Бринь им так и не удалось. В учебе же она преуспевала во всех дисциплинах и, если бы не ее характер и малопривлекательная наружность, женихи бы ее с руками оторвали бы. Но увы, если какой мужчина и решался после просмотра ее анкеты, где черным по белому были прописаны как ее достоинства, так и недостатки, а также после тщательного изучения прекрасного цветного снимка, с безжалостной правдивостью обличающего все недостатки ее внешности (кроме, разве что слишком высокого роста) на знакомство с ней, то дальше первого свидания дело, как правило, не заходило. А многие, думаю, даже не добирались до ее анкеты, ибо находилась она в разделе, посвященном девушкам, уже окончившим обучение какое-то время назад, но так и не нашедшим себе пару. Кто захочет себе такую невесту? Ведь если девушку за столько времени никто не выбрал, это говорит отнюдь не в ее пользу. Сейчас в этом разделе лежала лишь анкета Шелли, что должно было быть ей обидно вдвойне.

Впрочем, мне ли смеяться над ней? Хоть моя мордашка и симпатичнее мордахи Шелли, да и характер не такой противный, меня еще не выбирали ни разу за те четыре месяца, как мою анкету разместили в Книге невест.

Скулы Шелли после злой фразы Изабеллы пошли красными пятнами, она сжала кулаки и с ненавистью посмотрела на девушку.

– Лучше остаться старой девой, чем выйти замуж абы за кого! – выпалила она. – И лучше быть старой девой с мозгами, чем пустоголовой красивой куклой! – и Шелли, шурша юбкой, выбежала из комнаты.

Красивая кукла! Что ж, это определение как нельзя лучше подходило нашей красавице! Золотистые волосы, зеленые колдовские глаза, довольно смуглая кожа, прелестная фигура – тонкая, но приятно округлая, изящные черты лица. Довершали картину красивая прическа, умело и в меру наложенный макияж и величавая поступь королевы.

Тут уж настала очередь Изабеллы гневно краснеть, но пустоголовой она отнюдь не была, поэтому, вместо того, чтобы разразиться гневной тирадой в адрес несчастной Шелли, виновато улыбнулась и опустила накрашенные ресницы.

– Зря я так с бедняжкой. Надо будет попросить у нее прощения.

Инцидент был исчерпан, Изабеллу никто не винил за бестактность, зато осуждали Шелли за грубость и несдержанность.

Я снова взглянула на аллею, но приезжий уже, конечно, успел зайти внутрь – там никого не было.

Мне вспомнился вчерашний всадник на сером коне, его легкие, уверенные движения, приятное лицо, простая, но не лишенная вкуса и изящества одежда для верховой езды. Какой контраст по сравнению с этим толстым, неуклюжим индюком, разодетым в пух и прах! Ко вчерашнему гостю еще никого не приглашали для знакомства, и я его больше не видела. Все изучает Книгу невест? Никак не определится? Или с миссис Дюшон никак в цене не сойдутся? Что ж, вполне может быть – директриса ценит своих воспитанниц буквально на вес золота!

Мы снова разошлись по своим местам корпеть над домашним заданием, а вскоре колокол известил нас, что пора идти на ужин.

Трапеза прошла в гробовом молчании, ибо в столовой сегодня дежурила мисс Поппет и ее постное лицо во главе стола отбило у всех желание разговаривать.

После ужина воспитанницам надлежало разойтись по своим комнатам. В это время запрещалось приводить к себе подруг, так же было нежелательно покидать свои комнаты без особой нужды до самого утра. Да в этом и не было никакой необходимости – ванная комната была у каждой девушки личная, а если хотелось почитать, можно было заранее запастись книгой в библиотеке, а не тащиться туда на ночь глядя.

Оказавшись у себя, я прислонилась к двери, прислушиваясь к звукам, доносящимся из коридора. Шаги, разговоры, смех. Наконец, наступила тишина – девушки разошлись по своим комнатам. Я отлипла от двери, подбежала к шкафу и бережно достала из-под стопки чистого белья маленький стеклянный сосуд с плотно притертой стеклянной же крышечкой. Внутри находился розовый бутончик пиона, тот самый, что я подняла с пола в комнате несчастной Мари. Аккуратно поставив сосуд на письменный стол, извлекла из стопки учебников, выданных в библиотеке пансиона, книгу, купленную мной на стипендию в самой большой книжной лавке Кайденшира.

«Дикая любовь южного герцога» красовалась золотая, увитая многочисленными завитушками надпись на поддельной обложке, надежно скрывающей за своим легкомысленным фасадом самую важную для меня книгу, ведущую в мир цветочниц – учебное пособие по основам цветочной магии.

Я положила учебник на стол, подошла к двери и прислушалась. Вроде все спокойно. Хоть воспитанницам и запрещено ходить друг к другу в это время, запрет этот зачастую нарушался: то у одной девушки, то у другой устраивались посиделки, или просто кто-то мог заглянуть без предупреждения, попросить помочь с уроками или просто поболтать. Двери наших комнат были лишены задвижек и закрыть их можно было только на ключ, который обитательнице комнаты не выдавался. Запираться было строго запрещено. Когда-то я не придавала значения сему факту, и он никак мне не мешал, но с тех пор, как я в тайне ото всех принялась за изучение цветочной магии, он порядком портил мне нервы: я постоянно была настороже, вздрагивала от малейшего шороха и при каждом подозрительном звуке судорожно бросалась прятать и нейтрализовать плоды (зачастую неудачные) своих опытов и изысканий.

А недавно появился и новый страх, не имеющий никакого отношения к моим тайным занятиям. Страх, что в комнату проникнет неизвестный, усыпит меня, разденет и сделает снимки, а потом эти фотографии будут всплывать то тут, то там и репутация моя будет подмочена. Или еще того хуже, что меня обесчестят. Страх этот поселился в сердцах всех воспитанниц пансиона, миновав лишь младших девочек. Во-первых, от них эти происшествия тщательно скрывались, во-вторых, спали они в дортуаре, а не в личных комнатах, как старшие воспитанницы, а в-третьих, были слишком малы, чтобы заинтересовать этого фотографа-извращенца. Хотя, конечно, последний довод был притянут за уши – я ничего не знала о личности этого человека и судить о его пристрастиях не могла.

После того, как это случилось с Мари, мы всем старшим классом отправились к миссис Дюшон с просьбой предоставить нам ключи от комнат, чтобы мы могли запереться и таким образом защититься от маньяка, свободно разгуливающего по пансиону, но директриса отказала нам, сказав, что в этом нет никакой необходимости – она наняла частного детектива и он уже очень скоро приедет и разберется во всем этом деле, преступника найдут, он понесет наказание и больше никто из воспитанниц не пострадает.

Директрису я понять могла – ключи воспитанницам не выдавались не из пустой прихоти или самодурства. Несколько лет назад, когда я еще была малышкой и обитала с другими такими же малявками в дортуаре, одна из старших воспитанниц закрылась в своей комнате и порезала вены. Пока заподозрили неладное, пока сбегали за экономкой, у которой были запасные ключи от всех комнат, было уже поздно – девушка умерла. С тех самых пор воспитанницам запретили закрываться в комнатах и забрали ключи от греха подальше, чтобы в случае чего можно было бы быстро и беспрепятственно проникнуть в комнату.

Что ж, оставалось только ждать приезда детектива и надеяться, что однажды поутру твое бессознательное тельце не обнаружат голеньким, целомудренно прикрытым только цветочком между ног!

Я вздохнула и вернулась к бутончику пиона. Пролистала несколько страниц учебника по цветочной магии и принялась внимательно читать. А затем приступила к делу.

Тщетные старания!

Ничего у меня не получилось! Как и вчера. Зря только просидела полночи.

Цветы из комнаты Мари были все как на подбор – крупные, здоровые, свежие, на длинных стеблях, с аккуратным срезом. И их было много. Такие цветы не сорвешь в саду, в таком количестве их не найти в маленькой цветочной лавке. Их нужно заказывать в какой-нибудь оранжерее, теплице или питомнике. Неподалеку от нашего пансиона как раз имелось подходящее место – «Теплицы Мажинталя». Я была там как-то раз, зашла просто из любопытства и оторопела: с таким размахом там было поставлено дело. «Теплицы» занимали огромную площадь и чего там только не выращивали на продажу! Цветочная рассада, срезанные цветы, саженцы экзотических карликовых деревьев, кактусы, суккуленты и многое другое. Но больше всего было, конечно, цветов! Розы, гладиолусы, ромашки, пионы, лилии, тюльпаны, орхидеи, астры, маки, всего и не перечислишь! За растениями тщательно следила и старательно ухаживала целая армия садовников, а в большом стеклянном павильоне бойкие привлекательные девушки в одинаковой салатовой униформе принимали заказы на цветы, вручали готовые заказы, устраивали посетителям экскурсии, знакомили покупателей с ассортиментом.

Что и говорить, дело мистера Мажинталя было поставлено на широкую ногу и процветало во всех смыслах!

С помощью цветочной магии я легко смогла установить, что пионы из комнаты Мари были выращены как раз в «Теплицах Мажинталя», но дальше этого дело у меня не продвигалось никак.

Я прибрала сосуд с цветком обратно в шкаф, книгу спрятала среди учебников и с досады легла спать.

За завтраком я клевала носом, но под конец проснулась от одного вида миссис Дюшон, вошедшей в столовую для воспитанниц.

– Доброе утро, девушки. Приятного аппетита. Жюльет, если ты уже позавтракала, идем – тебя пригласили на свидание.

Жюльет, сидевшая рядом со мной, судорожно проглотила кусок булочки, запила чаем и поднялась с места – попробуй, скажи миссис, что еще не позавтракала, когда та велит идти за ней!

Двери за ними затворились, и столовая загудела. Дежурившая сегодня добродушная миссис Питчен даже не пыталась восстановить порядок и лишь беспомощно переводила свои бледно-голубые глазки с одной воспитанницы на другую, приговаривая:

– Мисс, пожалуйста, не надо так шуметь.

Но взбудораженные мисс не желали прекращать шум, вовсю рассуждая, как не повезло Жюльет, как досадно, что ей придется тратить один из двух оставшихся у нее отказов, будет ли она отказываться вообще и как ужасно будет жить со столь малопривлекательным супругом.

Я же молча ковыряла овсянку и думала о том, кто именно из приезжих пригласил на свидание Жюльет. Девочки видели только одного, но я-то не забыла про всадника на сером коне!

А часа через три, на уроке домоводства, где я клевала носом и старалась не привлечь внимание миссис Даккет, Жюльет вернулась. Взгляды всего класса с любопытством устремились на нее. Щеки девушки, обрамленные светлыми кудряшками, пылали, руки тряслись, а выражение лица было решительным и отчаянным. Она прошла к своей парте, уселась и склонилась к уху Мари, рядом с которой сидела.

– Ну, что там, Жюльет, как все прошло? – не выдержав, пискнула Луиза и мы все в ожидании уставились на одноклассницу.

Но все испортила миссис Даккет.

– Юные мисс, а ну-ка прекратите! – прокрякала она, стуча по кафедре счетной машинкой. – Прекратите это безобразие! Все разговоры после, а сейчас скажите-ка… вот вы, мисс Луиза, как в винном погребе размером…

И пошло-поехало! Мы принялись рассчитывать, сколько бутылок вина поместится в погребе определенных размеров, как их лучше там разместить и прочее, прочее, прочее.

Ну что я могу сказать? Я еле высидела этот урок, как и остальные девочки.

Глава 3

– Я выхожу замуж за мистера Феррингтона, – Жюльет вызывающе посмотрела на нас и сжала кулаки. – Он достойный человек и стать его супругой это… это счастье для любой девушки!

Шокированные этим заявлением, мы с ужасом смотрели на подругу.

– Как так, Жюли? – потрясенно прошептала Диана. – Он же ужасен! А ты… ты… К тому же, вы виделись всего только раз, нужно же получше узнать друг друга…

– Я не хочу это обсуждать! Мистер Феррингтон не хочет ждать, он сказал, что я – именно такая невеста, о которой он мечтал! А я… Мари вот тоже выходит замуж, она решила принять предложение мистера Китбона.

С месяц назад к нам в пансион пожаловал граф Китбон. Аристократ от кончиков модных лакированных ботинок до кончиков уложенной волосок к волоску прически, обладатель солидного состояния и родового замка, он был бы прекрасной партией, если бы не был так стар. Настолько, что сквозь редкие седые волосенки проглядывал голый череп, но не настолько, чтобы быстренько отправиться к праотцам, не интересуясь прелестями молодой жены и оставив ей солидное состояние. Нет, он был намерен прожить долгую и счастливую жизнь в объятиях своей юной супруги, и стать отцом по меньшей мере двоих сыновей, как он сам и заявил Мари на их первом свидании. Граф Китбон уже пережил двух жен и твердо был намерен обзавестись третьей, но Мари отказала ему. Престарелый поклонник оказался настойчивым – через неделю он пожаловал снова и снова Мари отказала ему (хорошо, что это не засчиталось ей за два отказа, человек-то был один). Больше граф не приезжал и внезапное согласие Мари на брак с ним потрясло нас, пожалуй, даже больше, чем согласие Жюльет связать свою судьбу с мистером Феррингтоном.

Мари решительно вышла вперед, оттеснив в сторону дрожащую подругу.

– Да, я решила согласиться на предложение графа. После того, что случилось со мной… – голос ее задрожал, – после того, что случилось, мне страшно оставаться здесь. Вдруг он вернется и убьет меня? Или, того хуже, обесчестит?! Миссис Дюшон сказала, что скоро приедет детектив и найдет преступника, – Мари поджала губы. – Может и найдет. Но так или иначе, репутация моя погибла. Если преступник фотографировал меня и снимки со мной, голой, будут находить повсюду, как это было с Виолеттой, мне конец! Кто тогда захочет жениться на мне? Виолетта поступила мудро, согласившись выйти замуж за мистера Дирта, хоть он ей и не по нраву – ее доброе имя не успели смешать с грязью, а теперь, когда она живет в другом графстве, эта история ей и вовсе не страшна. И я собираюсь последовать ее примеру!

– Но Жюльет ведь не скомпрометирована, – нерешительно заметила Луиза. – Ей-то зачем соглашаться на замужество с неприятным человеком? Мне вот тоже недавно сделал предложение один человек, мистер Маршленд. Да вы, наверное, помните его – он приезжал недели две назад, пробыл здесь четыре дня. Он мне не понравился, и я ему отказала. Я бы могла сейчас написать ему, сказать, что передумала, пусть приезжает, забирает меня. Но я этого не сделаю. Что ж теперь, из-за этого фотографа соглашаться на замужество с кем попало, лишь бы поскорее уехать отсюда? А потом страдать всю жизнь? Ну уж нет!

– Ну а я не собираюсь ждать, когда и до меня доберется этот маньяк-извращенец! – взвизгнула Жюльет. – Нет, мистер Феррингтон, конечно, не принц на белом коне, но я лучше выйду замуж за него, чем останусь здесь! Я боюсь!

Я посмотрела на Жюльет – глаза ее опухли, маленький вздернутый нос покраснел, губы дрожали, но были плотно сжаты, подбородок воинственно вздернут. По всей вероятности, решение это далось ей нелегко, но она его не изменит. Неужели ее страх перед маньяком так велик?! Нет, конечно, мне тоже было страшно, очень страшно, но выйти замуж за такого вот мистера Феррингтона… Нет, нет и нет! Луиза права – оно того не стоит!

Мои размышления прервала появившаяся в комнате миссис Дюшон.

– Жюльет, Мари, идите к себе в комнаты. Вам пора собираться. Мистер Феррингтон ожидает Жюльет в экипаже, все необходимые бумаги подписаны, завтра вас обвенчают. Ты, Мари, уедешь послезавтра – граф пришлет за тобой карету. Ваши брачные договоры составлены, зайдите подписать их и забрать свои экземпляры.

Подождав, пока Мари и Жюльет выйдут из комнаты, мадам Дюшон обратилась к оставшимся:

– А вы, дорогие мисс, извольте пригладить перышки и спуститься вниз, в гостиную. У нас есть еще один гость и он желает познакомиться сразу со всеми ученицами последнего года обучения. Не заставляйте его ждать. Чтобы через пятнадцать минут все были на месте!

И директриса величественно выплыла из комнаты.

Мы ошарашенно посмотрели друг на друга.

Пожелал познакомиться со всем выпускным классом?! Сколько же денег отвалил директрисе этот крез?

***

– Мисс Изабелла Делашоме.

– Мисс Джейн Кэссин.

– Мисс Луиза Лепорд.

– Мисс Шелли Бринь.

– Мисс Катрин Кренвидж.

– Мисс Диана Парвинд.

– Мисс…

Представление шло полным ходом, а я во все глаза смотрела на мужчину, вежливо приветствовавшего каждую воспитанницу по очереди. Тот самый всадник на сером коне! Мистер Максимилиан Шарден, как отрекомендовала его миссис Дюшон. Темноволосый, синеглазый, с приятным открытым лицом и обаятельной улыбкой.

Подошел мой черед представляться, и я присела в заученном реверансе.

– Мисс Флер Лирьен, – благожелательно произнес мягкий голос директрисы.

– Очень приятно, мисс Лирьен. Кажется, мы с вами уже встречались, – мистер Шарден поклонился, а когда выпрямился, я встретилась с внимательным, каким-то вопрошающим взглядом его удивительных синих глаз. Видимо, решив что-то для себя, он кивнул.

Я отошла в сторону, уступая место следующей девушке. Сердце взволнованно билось в груди. Еще ни один мужчина не смотрел на меня так! У меня, конечно, имелось маловато опыта общения с мужчинами, да и откуда им было взяться в женском пансионе. Но на балах и приемах, которые время от времени устраивала миссис Дюшон, приглашая на них перспективных неженатых мужчин из хороших семейств, я присутствовала, как и все старшие воспитанницы. Так вот, ни один из этих перспективных, неженатых мужчин не смотрел на меня так, как мистер Шарден. Те, с балов и приемов, смотрели на девушек как охотники на дичь, но по сути не видели их, глядя поверхностно, не стремясь проникнуть в суть. Взгляд же мистера Шардена, казалось, проник в самую мою душу и изучил там все, доступное изучению.

После того, как представление было окончено, миссис Дюшон воскликнула:

– Что ж, а теперь прошу всех к столу!

Директриса сегодня явно играла роль добродушной, гостеприимной хозяйки и она ей неплохо удавалась. Да и очень подходила к ее румяным щекам, маленькому подбородку с ямочкой, сдобной фигуре и скрученным в улитку темным с проседью волосам.

Мистер Шарден элегантно предложил ей руку и повел в столовую. Мы стайкой последовали за ними.

– Вот это у него взгляд! – прошептала Джейн, крепко сжимая мою руку. – Я себя прямо раздетой почувствовала.

– Я тоже, – шепнула я в ответ, умолчав только, что мне показалось, что раздеванию подверглись наши души, а не тела. – Смотреть мистер Шарден умеет.

В парадной столовой воспитанницам доводилось бывать нечасто, только в дни приемов и балов. В обычные дни мы трапезничаем в ученической столовой, довольно скромной и аскетической, как и наша пища. Сегодня же все было иначе! Одно блюдо сменялось другим, за ним шло третье, четвертое, пятое. Изысканные кушанья, непростые. Вино в хрустальных графинах, надо думать, хорошее, лично я в этом не разбиралась. Воспитанницам вино не положено, разве что в праздничные дни, дни приемов и балов нам разрешалось выпить каплю хмельной влаги, плещущейся на дне бокала. Я попробовала вино один раз и мне оно решительно не понравилось. А тут было и рубиново-красное, и золотистое на выбор. Довершали обед блюда с прекрасными фруктами, десерты из крема и мороженого. Вот это я любила и, не слишком переживая за стройность и изящество собственной фигуры, с удовольствием отправляла в рот содержимое одной креманки за другой.

Воспитанницы, воодушевленные праздничной атмосферой, изысканными лакомствами, а главное, присутствием привлекательного мужчины, приехавшего выбрать себе невесту и не поскупившегося заплатить за знакомство со всеми возможными кандидатками, оживленно щебетали, бросая на мистера Шардена взгляды, одни – застенчивые, другие – кокетливые, но все без исключения заинтересованные и благожелательные. Да, думаю, такому жениху не отказала бы ни одна наша даже самая совершенная и требовательная невеста! Разве что Изабелла покапризничала бы для виду.

Мистер Шарден же с энтузиазмом отдавал дань прекрасному обеду и приятному обществу, но разговаривал мало, предпочитая слушать болтовню девушек. Миссис Дюшон поглядывала на все это крайне благожелательным взором – еще бы, по всей видимости ей светил солидный куш, если, разумеется, удастся женить этого состоятельного и щедрого джентльмена на одной из воспитанниц!

Я в разговоры не вступала, предпочитая наблюдать и есть. Когда еще нас накормят столь же вкусно и щедро?! К тому же светская болтовня никогда не была моим коньком – пустые разговоры, да еще с незнакомыми людьми всегда давались мне нелегко. Да и особой бойкостью я никогда не отличалась. Это вот Изабелла, да Луиза, да моя Джейн трещали вокруг гостя как сороки, да и другие девушки вносили свою лепту в общий разговор, даже угрюмая обычно Шелли оживилась. Просто волшебник какой-то этот Максимилиан Шарден!

И не прост, ох, как не прост, раз уж сама директриса ради него так расстаралась!

Я беззастенчиво наблюдала за гостем, пытаясь определить, какая из девушек ему приглянулась, как вдруг он посмотрел на меня. Наши взгляды встретились, зацепились друг за друга, и я с досадой почувствовала, как вспыхнули мои щеки. Я не могла прервать этот безмолвный обмен взглядами, этот поединок, а это был именно он. Не знаю, с каким выражением мистер Шарден разглядывал других девушек, но на меня он смотрел как на противника, силы которого не знаешь и которого нужно прощупать. По крайней мере, мне его взгляд показался именно таким.

Я первая, не выдержав, отвела глаза, уставилась хмуро в тарелку и осмелилась взглянуть на него еще не скоро, да и то искоса, так, чтобы он не заметил. Зря старалась! Мистер Шарден уже позабыл о моем существовании и взгляды его обращались на кого угодно, только не на меня.

Я пожалела, что Мари и Жюльет поспешили столь опрометчиво связать себя обязательствами и не присутствуют здесь сейчас. Ведь мистер Шарден вполне мог бы выбрать одну из них и тогда не пришлось бы связываться со стариком и обрюзгшим толстяком.

После обеда мы перешли в гостиную. Мистер Шарден был тут же взят в окружение самыми решительными барышнями, будто крепость, осаждаемая неприятелем. Я фыркнула, когда это сравнение пришло мне в голову, но стайка девушек в одинаковой темно-синей форме, в белых кружевных блузках и с темно-синими же бантами на шеях действительно походила на маленькое войско, ринувшееся на завоевание неприступной твердыни в лице обаятельного джентльмена в изысканном темно-зеленом сюртуке, белоснежной рубашке и горчичного цвета брюках. Впрочем, неприступным сей джентльмен как раз и не выглядел. Напротив, открытым, слишком уж открытым, если вдуматься. Он мгновенно завоевал симпатию всех без исключения девиц, развязал языки даже самым молчаливым, кроме, разве что меня, но я не в счет, я всегда была немного дикаркой.

Я видела, что моя необщительность удивляет его. Видела, как он, беседуя с другими воспитанницами, все чаще обращает на меня вопросительные взгляды. Мол, что же ты не подходишь, не присоединяешься к подругам, не пытаешься меня покорить?

– Прелестные мисс! – мистер Шарден легко поднялся с дивана. – Вынужден признать, что я совершил ужасную ошибку, пожелав познакомиться сразу со всеми! Теперь передо мной стоит крайне нелегкий выбор – ведь вы все так очаровательны! Но мне бы хотелось еще немного пообщаться с каждой из вас наедине, чтобы получше узнать всех. Вы позволите мне это?

Как будто мы могли отказать!

Нестройный хор голосов торжественно и радостно провозгласил «да» и все засмеялись. Раскрасневшиеся, довольные воспитанницы, возбужденно блестя глазами, смотрели на мистера Шардена, ожидая продолжения.

– Я бы хотел начать с самой загадочной из вас, с той, что еще не перемолвилась со мной ни словом, – улыбаясь, продолжал наш гость и взгляд его синих глаз остановился на мне. – Мисс Лирьен, не желаете ли составить мне компанию и прогуляться по саду?

Сердце мое неистово забилось и ухнуло куда-то вниз.