Kitabı oku: «Уровень ненависти: сосед», sayfa 2
Ну ладно, про бабулю – это я откровенно загнула. Вечно на нервной почве несу несусветную чушь. Моя бабуля и мухи не обидит. По крайней мере, она всем так говорит. И все верят. Ибо чревато.
Замок неприятно лязгнул и я подобралась от нехорошего предчувствия. Того самого, что появляется в тех редких случаях, когда дело действительно пахнет керосином.
Кажется, я знаю, кого тут принесло на ночь глядя.
И точно. Самойлов Андрей Эдуардович собственной персоной.
Тушите свет.
Глава 3.
Непристойное предложение
Соседушка стоял в джинсах и обычных чёрных пластиковых сланцах. Без футболки. Вот вы ходите по полному подъезду одиноких женщин в полуголом виде? И это при том, что он, бедный–несчастный, отбивался от них едва ли не битой, если вспомнить ту его фразу–приветствие и шуточку про навязчивых дам!
Очевидно, у Андрюшеньки–душеньки не всё в порядке с логикой.
А возможно, я уже ничего не исключаю, он знал, что у меня в гостях Маргоша и решил заявиться в гости в откровенно непристойном виде, чтобы отомстить за моё поспешное бегство. Месть чужими руками – изящное, действенное и проверенное мировойисторией средство.
По крайней мере лично я верю, что нормальный человек, находясь в здравом уме и трезвой памяти, никогда не заявится полуголым к соседям. Очевидно же, у него есть причина!
Гад! Подводит под монастырь. Я и так под подозрением из–за трёхминутного общения, теперь вообще стану персоной нон–грата. И никаких больше «заходи, Катюш, вина выпьем», «я борщ варю, будешь?»
Вот так холостые и симпатичные мужчины превращаются во врагов народа! Он уже и не таким красавцем кажется. И подбородок тяжеловат. И брови слишком широкие. Нос узкий и длинный. Но фигура, конечно, на уровне. Подкачанный, высокий, пропорциональный. С красивой линией плеч. И татуировкой.
Каюсь, раньше считала татуировки невероятной ерундой, но то ли привыкла, ежедневно лицезрея на улице десятки людей с рисунками на теле, то ли изменились пристрастия, но невозможно интересный дизайн на груди и левом плече привлёк внимание. У нас прежде такого не видела, только по телевизору. Видимо, Андрейка насмотрелся ритуальных танцев воинов племени маори или являлся фанатом знаменитого актёра Дуэйна Скалы Джонсона, тот тоже щеголяет подобной росписью «под полинезийскую хохлому».
– Что это вы, наш дорогой сосед, на ночь глядя к молодой девочке захаживаете? – елейным голосочком пропела Маргоша, просачиваясь на передний план, загораживая рубенсовскими телесами мне и Андрея, и его красивенную татуировку.
– Для разговора с глазу на глаз, – отрезал «дорогой сосед» и отошёл в сторону, намекая, что дамочке пора бы и честь знать, не мешать беседе.
Ха! Сразу видно, с Маргошей он ещё толком не знаком.
– Простите, но я клятвенно обещала бабушке нашей дорогой Катеньки присматривать за девочкой. И так как у нашей молодой леди нет ещё одного стула, предлагаю переместиться ко мне, в тёплую, уютную обстановку, где нам никто не помешает.
Похоже, у неё не пошивочный цех, а подпольный секс по телефону, где она – почётный работник. Сосед, кажется, начал волноваться, что она накинется на него прямо в подъезде и сделал ещё один шаг в сторону, осторожный, почти незаметный. И взгляда с хищницы не сводил. Всё–таки не такой уж он и пропащий. Не дурак – точно.
–
***
– Феодальный строй давно отменили. Девушки старше восемнадцати вправе распоряжаться своим временем по собственному усмотрению. Не руководствуясь подсказками и советами даже не родственников, соседей, – ледяным тоном выдал Андрей Эдуардович. И так зыркнул на Марго, что я мгновенно поняла: действительно руководитель, самый настоящий. Возможно, такой же гадкий, как моя Кира Алексеевна.
Осталось только дождаться реакции бизнес–леди Маргариты Павловны. Как поведёт себя? Что ни говори, а с такими мужчинами надо держать ухо востро и правильно выбрать тактику. Угадает или нет? Сильная или слабая женщина? Волевая или податливая?
Я даже обошла её, пристроилась рядом, чтобы видеть лицо со следами бурной мыслительной деятельности. Нашпигованный ботоксом лоб не хмурился, но застывшая маска и злой прищур глаз были явным подтверждением – шестерёнки крутятся.
– Марго, я загляну к тебе позднее, – приобнимая навязчивую дамочку за талию и намекая на выход и «всё расскажу позднее», решила поторопить с принятием решения.
– Нет, Кати, – стряхнула с себя оцепенение соседка, обозвав меня на европейский манер с ударением на последний слог, – не дело это молоденькой девочке оставаться одной с незнакомым мужчиной ночью наедине. Мы же про него ничего не знаем!
Я едва не поперхнулась. Как по мне, мы не знали только, какого цвета на нём сегодня нижнее бельё, и то у меня были кое–какие предположения на сей счёт. Ежели он футболку поленился надеть, то и исподнее вряд ли удосужился. Особенно, если рассчитывал на мой в высшей степени тёплый приём.
Эх, понять бы, что у него в голове! Хотя бы знать, для чего явился: мстить руками Маргоши или извиняться, допустим. И соблазнять.
Да ну что со мной такое? Мысли упорно ползли в горизонтальную плоскость, тело наливалось жаром, а взгляд становился томным и наверняка выдавал с головой. Взрослые опытные мужчины такие признаки вычисляют на раз.
Соберись, тряпка! В конце концов, он точно не твоя любовная история. Где ты, жалкая неудачница (временно! Мы всё исправим!), и где остальные дамы нашего подъезда, по большей части состоявшиеся и успешные. Надо сперва хотя бы их уровня достигнуть, потом вступать в Большую игру и набрасываться на ни в чём не повинных мужчин с татуированным торсом.
Но до чего же хорош!
Стоп, Катя! Не о том думаешь. Бери себя в руки. Выгоняй Маргошу. Соблазняй… ой, то есть выслушивай соседа. И спать. В одиночестве. Никаких глупостей.
Пришлось сделать глубокий вдох и вытравить желание метнуть очередной облизывающий взгляд на полуголого соседа.
– Кхе, – прочистила горло, намекая толстолобой мадемуазель в модном туалете, что заявление «ничего не знаем» однозначно чрезмерное. – Успокойся. Ничего не случится. Мы уже разговаривали с Андреем наедине и, как видишь, я цела и невредима. В конце концов, я уже большая девочка и знаю, что делать…
Чуть было не ляпнула: «С голыми красавчиками». По всей видимости фраза была написана у меня на лбу, так как сосед улыбнулся в стиле Чеширского кота, а Марго ещё сильнее обозлилась. Юмора она не понимает, что ли? Вроде же нормальная была.
– Подумай дважды, прежде, чем сделать то, о чём можешь пожалеть, – выдала она резко и, кивнув на прощание, поспешила удалиться.
Я не поверила своим глазам. Неужели Мадам Носорог на самом деле вот так легко покинула поле боя? Что–то здесь не так. Неужели, не успела выработать стратегию поведения с Андрюшенькой–душенькой?
– Вы пригласите меня к себе или мы так и будем беседовать под присмотром всего подъезда?
О, у кого–то не самое радужное настроение, вы посмотрите.
– Извольте надеть футболку и вернуться для беседы в приличном виде, – припечатала я и захлопнула дверь перед носом ошарашенного мужчины.
Да, не слишком вежливо. Но мне нужен был малюсенький перерыв.
Уткнулась в дверь лбом, обалдевая от уровня кретинизма этого дня. Кончится он когда–нибудь? Когда уже эта карета превратиться в тыкву?
Мне явно не помешало бы умыться ледяной водой, чтобы прийти в себя, но наверняка сосед заявится через минуту, не хочется предстать перед ним с красным лицом, я и так постоянно организовываю себе поводы покраснеть.
Стук раздался секунд через тридцать. Учитывая, что я всё также обнималась с дверью, было полное ощущение, что постучали мне по лбу. Выдохнула. Собралась. Открыла дверь.
Сосед стоял в накинутом на плечи полотенце.
– Вы издеваетесь?
Это я шиплю?
– Не ругайтесь, Катерина. У меня нет одежды и я…
– О боже! Вы не мой сосед? Вы чей–то любовник и проникли в чужую квартиру в обнажённом виде?
Я даже не сразу сообразила, что этого никак не может быть, Марго ведь его уже пробила по всем доступным любопытной и заинтересованной женщине базам. Язык мой – враг мой.
– Я приношу извинения за неприличный вид и столь же недопустимую настойчивость, но всё–таки позвольте войти. Не желаю обсуждать личные дела на виду у всех.
Когда он говорил руководительским тоном, хотелось машинально слушаться и соглашаться. Это особая аура, что ли? Или гормональный сбой в молодом, лишённом мужской ласки, организме?
– Проходите, – выдавила задушено. – У меня ещё не до конца окончен ремонт, поэтому не могу усадить вас в кресло и предложить чаю. Точнее, чай предложить могу, но без ничего и пить его придётся не за столом, а у подоконника. Надеюсь, вас это не сильно смутит, – тарахтела без конца, сопровождая незваного гостя на кухню.
– Не смутит. У меня дома пока вообще только ванная готова и одна спальня, – мужчина вежливо улыбнулся, но сердце моё забилось так, словно он как минимум сделал мне предложение разделить с ним постель в той самой единственной готовой спальне.
Почему, чёрт возьми, в аптеке не продаются пошлые витамины? Пьёшь себе по графику по одной пилюле после еды и красавчики–соседи мужского пола могут спать спокойно, не опасаясь изнасилований. Не над тем работают учёные, не над тем.
Я воспользовалась возможностью перевести дыхание – подошла к раковине, чтобы отмыть от красной помады чашку Марго. Чайник тихонько бухтел, подогревая воду. Андрей Эдуардович Самойлов, сосед, бабник и причина моего смущения, сидел на колченогом табурете и молчал, подогревая любопытство.
– Так что вы хотели? – первой не выдержала я. Молчание – это, конечно, золото, но не в случаях с любопытными женщинами.
– Во–первых, я хотел извиниться. Возможно, мне стоило выбрать другое время, но не люблю откладывать на завтра то, что можно и нужно сделать сегодня. Я несколько погорячился. В своё оправдание скажу, что у меня были все на то основания. До вас меня почтили своим визитом четыре соседки, вы были пятой, – Андрей тяжело вздохнул и продолжил: – У меня был тяжёлый день, строители умудрились грохнуть телевизор, купленный в гостиную за бешеные деньги, ещё и это паломничество. Простите, Катерина. Я ведь правильно понял, вас зовут Екатерина?
– Да.
Надо заглянуть в интернет, кажется, сегодня магнитные бури. У всех трудный день, проблемы и навязчивые соседи.
– Вот я и подумал, что вы – одна из желающих, э, – мужчина замялся на мгновение, но быстро сообразил, как выкрутиться, чтобы сильно не смущать молоденькую девицу в моём лице: – посмотреть обои в моей спальне.
– Вы разочарованы? – Я спокойна, я совершенно спокойна.
– О чём вы? – не сообразил пострадавший от женского нашествия и произвола строителей Андрей Эдуардович.
– Разочарованы, что я не из череды ваших поклонниц?
Ох, Катя, тебе надо говорить не таким ледяным голосом, мужчины его не любят, бабуленька не может ошибаться. Но в присутствии соседа я находилась в максимально неуравновешенном состоянии и ныряла, как Иван из сказки «Конёк–Горбунок» Ершова, из водицы студёной в водицу варёную.
Сейчас из омута неудержимо горячего желания провалилась с чан с ледяной яростью. Лозунги воинствующих феминисток один за другим проносились в голове и я быстро скатилась до махрового сексизма, возвеличивающего женщин и принижающего мужчин, если по–простому: «Я умная и красивая, а все мужики – козлы!». Даже не так. Все мужики – кАзлы, через «а», для усиления эффекта.
– Напротив, Катерина, напротив. Хотя нет. Простите. Снова не то говорю, – внёс окончательный раздрай в мои попытки понять его сосед. – Безусловно, я был бы куда более рад вашему вниманию, чем всех почтивших меня своим вниманием дам. Другое дело, что для моих целей…
Мужчина замялся, подбирая слова, а я откровенно зависла. Что нужно этому извращенцу? Или это я извращенка, раз приписала ему сто тысяч пороков? Может, ему от меня соль нужна. О! А, может, он предложит мне быть его мнимой девушкой, чтобы избавиться от ненужного ему женского внимания?
Ага, меня тогда уроют.
Нетушки.
Ни за что!
Но где–то параллельно я уже шла с ним под руку, улыбалась в ответ на обаятельную улыбку этого гада, примеряла чулки в магазине для романтического вечера со свечами, покупала шторку для душа в наш общий дом и придумывала имена детям с его глазами и моим носом.
– Я деловой человек, мне некогда вникать во все нюансы жизни нашего дома, – начал Андрей бодро, чувствовалось, что за минуту молчания подготовил полноценный монолог. Умничка какой. Не успела я размазаться сливочным кремом по свадебному торту после фразы из влажной фантазии про общие квадратные метры, как он продолжил: – и, как оказалось, дружного и сплочённого подъезда. Я хочу, точнее: я прошу вас рассказать мне о конкурентах… Простите. О соседках. Что они из себя представляют, чего можно ожидать. Сразу вам скажу, что совет завести девушку или жену я не рассматриваю. Если у вас есть предположения или варианты, всё рассмотрю. Мы живём рядом, вы могли бы меня выручать по звонку или условному стуку.
Он говорил хорошо поставленным голосом, не акал и не бэкал, разве что делал слишком большие паузы в некоторых местах – следил за моей реакцией. Не прилетит ли ему сковородой или скалкой. Не прилетит. У меня их пока нет.
– То есть вы хотите, чтобы я доносила на соседок? Я похожа на стукачку?
Сердце заходилось как сумасшедшее, зубы едва не крошились – так сильно их сжимала, чтобы не наговорить гадостей ранее приятному человеку. Никогда прежде так сильно не разочаровывалась в людях. И так быстро.
– Ну что вы, Катерина! – залепетал этот гад.
Желание заорать: «Вон из моего дома!» нарастало с каждой секундой и я, пока самообладание совсем не покинуло, резко, но не визгливо сказала: «Уже поздно. Думаю, вам пора».
– Простите. Я не хотел вас обидеть, – Андрей Эдуардович прижал руку к груди и поднялся со стула. – Дурной день. Ещё раз извините, я погорячился. Доброй ночи, – уже в дверях попрощался он.
– Доброй, – едва ли не рявкнула в ответ и, выглянув в подъезд, плюнула в спину фразу: – И надеюсь, тихой.
– А вот этого не обещаю, – хмыкнул паршивец и, рассмеявшись, захлопнул дверь своей квартиры.
– Кобелина, – пробурчала под нос. – Сволочь. Ну надо же! Да они с Маргошей два сапога пара. Одна буйнопомешанная, второй – идиот! Всё, спать. Пусть этот дурной день поскорее закончится. Надо уснуть до концерта по заявкам.
Уже в постели я представила, как одноразовую мамзель на сегодняшнюю ночь подстерегают наши дамочки. Лестница заботливо измазана маслицем (привет, Аннушка!), на двери тугая пружина, чтобы ни одна девица без золотой медали по армрестлингу не открыла, ручка двери Самойлова вымазана дёгтем…
Добрые мысли перед сном – добрые сны.
[Аннушка – героиня из романа Булгакова «Мастер и Маргарита», пролившая масло]
Глава 4
. Дамы наступают
Андрей
– Не день, а чертовщина какая–то!
Набулькал себе коньяку. Не играя тёмным янтарём в бокале, согревая, любуясь маслянистыми разводами, как обычно, выпил залпом, закинул в рот дольку сервелата. Ух, хорошо пошло. Напиток богов мягко согрел горло, скатился в желудок, и по телу разошлось приятное и долгожданное довольство.
Улыбка наползла на лицо, зафиксировав уголки губ супер–клеем, не иначе, так как даже воспоминания о моём сегодняшнем в высшей степени идиотском поведении не прогнали её прочь.
Смешная девчонка. Вроде бы простая студенточка, совсем не мой формат, но хорошенькая. Что–то в ней есть. Определённо есть.
Я приметил её утром в магазине, когда зашёл купить батарейку в иммобилайзер [электронное противоугонное устройство, функция которого – препятствовать запуску двигателя и передвижению на автомобиле при попытке угона]. Классическая офисная барышня, в бежевых туфлях на высоченном каблуке, в узкой чёрной юбке и белой рубашке. Но с голыми ногами. Не удивительно, что стояла она как раз у полки с женскими гаджетами для соблазнения. Ну, это если она за чулками пришла. Колготки – отвратительная штука. Видимо, мадемуазель подрабатывает летом в компании со строгим дресс–кодом.
В руках она держала пачку красивых чулочков, и я сразу представил их на ней. И такое же чёрное бельё. Кружевное, прозрачное. Сглотнул. Прочистил горло. Не думал, что обладаю столь бурной фантазией.
Пока я боролся с некстати охватившим тело желанием, девушка с грустным вздохом отложила пачку с моей эротической фантазией и взяла стандартные бежевые колготки из акционной корзины.
Что за несправедливость? Такие ножки должны быть укомплектованы самыми дорогими и красивыми чулками!
Не знаю, что на меня нашло, но впервые в жизни не смог подойти к барышне и познакомиться в обычной своей манере. Язык прилип к нёбу, мысли отшибло, я был в состоянии только стоять столбом и любоваться, как феечка, изящно покачивая стройными бёдрами, удаляется в направлении выхода.
Что, чёрт возьми, на меня нашло? С каких пор нимфеточки институтского возраста будят во мне столь грешные мысли? И ладно бы, я увидел её в короткой юбке или в тонкой маечке… без нижнего белья… чтобы видно было возбуждённые от моего внимания соски…
Пришлось тряхнуть головой, чтобы прийти в себя. Девицы и след простыл, зато я, осёл, стою и пялюсь на входную дверь.
На работе как обычно голова шла кругом, но всё равно вспоминал красавицу из магазина. Её походка совершенно лишила здравого смысла. Мой одноклассник Славка когда–то поделился ощущениями от сцены из фильма «В джазе только девушки», где Мэрилин Монро шла по перрону. Как по мне, она не шла, а семенила, но Славка был в полном восторге и утверждал, что с каждым её шагом чувствовал, как нарастает боль в паху. Я откровенно ржал и не верил. Он обижался. А сейчас, в неполные тридцать два, познал на своём опыте, каково это.
Приятные ощущения. Если бы ещё перехватить где–нибудь эту ласточку. И быть вменяемым! Не вести себя как осёл!
Под конец рабочего дня отделу разработок пришла гениальная идея и мы, увлечённые ею по уши, не разошлись своевременно. Домой я пришёл исключительно на автомате. Хотелось принять душ, сожрать динозавра и уснуть мёртвым сном. Желательно, без задержек.
Заглянул в пиццерию, удачно расположенную в нашем дворе, заказал и сразу оплатил пару своих любимых с доставкой до квартиры. Пока ополоснусь, как раз принесут. Можно устроить себе тихий, спокойный вечер в обществе итальянской кухни, телевизора и подушки.
Но дома ждал сюрприз. К моему огромному сожалению строители ещё не ушли. Более того, виновато переглянувшись, признались, что разбили телевизор.
– Мы купим новый и привезём. Извините, пожалуйста, – закончил речь бригадир.
Радует, что обратился в проверенную годами компанию. Берегут репутацию. Но неприятно, очень неприятно. Тем более, собирался перед сном посмотреть спортивный канал, сегодня так вообще прямая трансляция матча. Не уверен, что досмотрел бы, но хотя бы начал. Уроды.
Мысли были вялыми и апатичными, что бывает не часто, а только после новой захватившей по полной идеи. Завтра буду как новенький, но сейчас заряд кончился. Даже не стал отвечать на личные сообщения в мессенджерах.
Распрощавшись с ремонтниками, пошёл в душ. Только снял пиджак и расстегнул пару пуговиц на рубашке, как в дверь постучали. Пицца бьёт все рекорды доставки! Ладно, закинусь кусочком, потом освежусь. Так даже лучше – не надо торопиться.
Едва не облизываясь от удовольствия и практически ощущая томатный соус на губах и чувствуя аромат орегано, открыл дверь.
Облом.
Вместо сына хозяина, подрабатывающего у отца в пиццерии, стояла эффектная блондинка с выставленными напоказ сиськами хрен знает какого размера. Огромного! В сочетании с красной помадой на губах они выглядели особенно неприлично, даже вульгарно.
– Добрый вечер, – мурлыкнула секс–гёрлз. – Меня зовут Яна, я ваша соседка.
– Добрый вечер, Яна, – ответил, надеясь, что голос звучит ровно. Мадам, конечно, эффектна, но не в моём вкусе, да и в ванную хотелось куда больше, чем вести беседы.
– Вы не предложите мне войти? – проворковала она, поведя плечами из стороны в сторону так, что грудь заходила ходуном, гипнотизируя и притягивая взгляд.
– Извините, но нет времени. Вы по делу? – с самым суровым видом осведомился у незваной гостьи.
– Нет, что вы, что вы, – закудахтала секс–гёрлз, – я просто зашла познакомиться. У нас дружный подъезд, мы выручаем друг друга. Ах, ну что это, я в самом деле. Вы заняты. Простите. Пообщаемся в другой раз! До встречи!
Кажется, она не расстроилась. Не обидчивая – уже хорошо. Не то, чтобы я планировал распивать чаи с соседями, но и не любил провоцировать лишние разговоры, а уж показаться грубым – совсем нехорошо. Как назло, сегодня я на редкость раздражителен.
Только закрыл замок, дошёл до ванной комнаты и даже взялся за ручку двери, как снова раздался звонок.
– Надеюсь, это пицца, – пробубнил себе под нос.
Мимо! Кто–то сегодня редкостный мазила.
На секунду мне показалось, что вернулась Яна. Та же короткая юбка, грудь «на подносе», но брюнетка. На голове пышный начёс и длиннющие гладкие волосы, как у Эльвиры Повелительницы Тьмы из одноимённого фильма. В старших классах мы с друзьями очень её уважали за выбор одежды. Но в жизни подобный прикид выглядит несуразно, особенно в стандартном интерьере подъезда: ни тебе красных бархатных штор, чтобы выгодно подчеркнуть эффектную леди, ни золочёных деталей, чтобы придать ещё большей сумасшедшинки картине.
– Привет, я – Эльвира, – выдало это создание и я невольно улыбнулся. Бывают же такие совпадения! – Можно просто – Эля или Элечка.
– Кхе, – потребовалось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки, – очень приятно, я – Андрей. Чем могу быть полезен?
– Ну что ты, Андрюша, – проворковала сексуальная мечта парня пубертатного периода, наступая без зазрения совести, продавливая меня назад, в квартиру, – это я… я постараюсь быть тебе очень, очень полезной.
Столкновение было неизбежным. Я стоял неприступной скалой, даже не вздрогнув, когда передовые силы противника дошли до моих укреплений и мягко упёрлись в них, подсказывая, куда следует опустить взгляд и отдать победу без дальнейшего сопротивления.
На ум шли или скабрезные или откровенно хамские реплики. Что ни скажи этой напористой дамочке, она обязательно обыграет их в эротическом контексте. Придётся включить режим импотента. Уверен, она именно так про себя меня и обзовёт.
– Простите, Эльвира. Я не допускаю подобных вольностей с малознакомыми людьми и предпочитаю соблюдать дистанцию, – процедил, не скрывая недовольства и глядя ей прямо в глаза.
Битва взглядов не продлилась дольше пяти секунд. Эля–Элечка отступила, зыркнула недовольно, скривила пухлые алые губы и тут же взяла себя в руки.
– Ну и ладно. Не больно–то и хотелось, – бросила обиженно. – Оревуар!
Тонкая кисть взвилась в воздух, взбрыкнула – вроде как попрощалась.
Кажется, купить квартиру в этом доме было большой ошибкой. Такое ощущение, что они все сговорились.
Озарённый идеей, приник к дверному глазку, заодно вслушиваясь в звуки подъезда. Звонкое цоканье каблучков по искусственному мрамору всё ещё звучало, когда, озираясь как преступница, появилась ещё одна мадам в модном туалете.
Да что за день сегодня такой!
Было бы с кем, поспорил, что это ко мне. Хотя кому я вру? Вряд ли нашёлся бы противник для такого спора. Всё очевидно, как божий день. Я влип по самое не хочу.
Дамочка подошла к двери, ещё раз огляделась, прислушалась, по всей видимости ожидая, когда смолкнет цоканье вороной кобылки Элечки, положила очередное блюдо на поднос… Ладно, выключу ехидную скотину. Поправила бюст, мистическим образом запихнув его в чашки лифчика так, чтобы он вываливался наружу.
И как они это делают? И главное, зачем? Может, повесить уведомление, что я люблю худосочных и плоских как дверь? Нет уж. Лучше подожду, пока явятся все желающие.
Не то, чтобы я был не любил женщин. Любил. Почти каждую ночь, если не оставался на работе до совсем уж неприличного времени, когда не знаешь, уходить или уже прикорнуть на диванчике в приёмной, всё равно скоро вставать. Но вот эта доставка секса на дом не прельщала ни капли! И да, я люблю плоских. Бывает же такое.
Звонок пушечным выстрелом громыхнул над ухом.
Задумался, видимо, я не на шутку.
– Добрый вечер, – совершенно обычным тоном (Аллилуйя!) произнесла очередная покусительница на самое дорогое, что есть у порядочного холостого мужчины – свободу. – Простите, пожалуйста, что побеспокоила. Я снизу. Ой, – всполошилась она, – простите, я не это имела в виду. Я вовсе не желаю быть снизу. Точнее… Я могу и так… Ой! Я ваша соседка снизу, Тамара.
– Приятно познакомиться, Тамара, – ответил как мог спокойно, так как жутко хотелось расхохотаться. Но нет, никаких милых хиханек и хаханек с опасными дамочками из этого сумасшедшего дома. Эта сейчас вотрётся в доверие, потом разбросает по всему дому свои волосы и флаконы с кремом. Ну в баню. – Что вы хотели?
Голос прозвучал резковато, но хитромудрую мадемуазель это не смутило. Закралось смутное подозрение, что эта соседушка, в отличие от её конкуренток на вакантное место – а вакансия, простите, скрытая, более того – её даже не открывали! – подслушивала и мотала на ус, какое поведение мне не нравится.
– Простите, пожалуйста, что я в столь неурочный час. Вы поставили свою машину почти впритык к моей, а я не очень хорошо вожу. Хотела узнать, во сколько вы уезжаете на работу. Может, лучше сразу их как–то переставить, чтобы не беспокоить вас утром?
– Во сколько вы выезжаете?
– Что?
– Во сколько вы выезжаете, спрашиваю, – повторил вопрос.
– Около семи, иногда раньше, – ответила красотка, делая виноватые глаза.
– Я завтра выйду на пробежку и переставлю свою машину, не беспокойтесь. Доброй ночи.
– Спасибо. Доброй ночи, – соседка махнула рукой и улыбнулась на прощание.
Если бы своими глазами не видел её ужимок на лестничной клетке, точно бы поверил этому наивному взгляду и смущённой улыбке. Вот же прохиндейка!
Не удержался, хмыкнул. Женщины за тридцать пять хороши тем, что умеют себя подать, выгодно подчеркнув достоинства. А эта ещё и сообразительная. И актриса ничего себе такая. И стратег.
Я приму когда–нибудь этот чёртов душ? Уже и смысла нет, наверное, идти до прибытия пиццы. Или быстро ополоснуться? В конце концов, пиццу приносит парняга, не смутится моему полуголому виду в случае чего. Надеюсь, холостые соседки на сегодня закончились или у них ещё рандеву с новым соседом из второго подъезда.
Желание смыть с себя и нервное напряжение рабочего дня, и липкие взгляды и касания многочисленных новых знакомых победило. Оставив дверь открытой, чтобы не пропустить доставку ужина, со скоростью лучшего выпускника военной академии скинул одежду на пол и забрался в душевую кабину.
Включив гидромассаж, прикрыл глаза от блаженства. Обжигающе–горячие струи врезались в натруженные за день мышцы, мяли, прорабатывали. Ароматный пар наполнял лёгкие, согревая изнутри, расслабляя.
Через пять минут я практически превратился в адекватную версию себя домашнего – спокойного, чуточку ленивого, довольного.
Дзилинь–дзилинь–дзилинь!
Вот и пицца подоспела!
Наскоро вытерся, обернул бёдра полотенцем и направился к двери, молясь, чтобы это была моя заслуженная еда, а не очередная девица с сомнительными намерениями.
И что я увидел вместо заветных коробок, которые мой драгоценный поставщик жиров, белков и углеводов всегда держал на уровне груди? Идиотскую надпись на футболке: «Ни стыда, ни совести, ничего лишнего». И самое обидное, коробок с пиццей не было. Была грудь. Маленькая, как я люблю.
