Kitabı oku: «Мидас», sayfa 16
Глава двадцать третья
Макс до сих пор не знал, что последнее расследование оказалось не только сложным, но и опасным. Мне хотелось, чтобы он спокойно закончил лечение, которое ему в последний момент решили продлить на несколько дней. Я подозревала, что тут не обошлось и без причин, непосредственно не касающихся его здоровья, так как хорошо помнила, как по телефону мне ответила какая-то девица, находящаяся в его номере, когда он принимал ванну. Впрочем, Макс быстро влюбляется и так же быстро остывает. Возможно, очередную куколку постигнет та же участь, что и прежних. Я вдруг поняла, что ревную его. Что за глупость?! Какое мне до него дело?! Осталось сдать ему помещение, отчитаться о своих подвигах и – в новую жизнь! Однако, несмотря на принятое решение о «новой жизни», гармонии в душе не наблюдалось.
Он звонил каждый день, вел себя странно, правда стихи читать перестал, но все время заводил какие-то непонятные разговоры, с некоторым философским уклоном, которые я не знала, как интерпретировать. В общем, с мозгами у него явно не все в порядке, оставалось надеяться, что со временем все как-то наладится. Я скучала по надежному и, в то же время, легкому Максу, который все ловит на лету. Недавнее дело свело меня со многими мужчинами, и я вдруг поняла, что лучше Макса никого нет. Он никогда бы не предал меня. Арсений потом долго и нудно объяснял, какой прессинг ему устроили подручные Аверьянова, а он просто не захотел рисковать жизнью и здоровьем из-за разборок двух богачей.
– А ты не думал, что нас обоих могли запросто пустить в расход? – спросила я.
– Нет, что ты! Зачем это им?
Я только усмехнулась в ответ. Зачем расправляются со свидетелями? Да за тем, чтобы никаких следов не осталось. Правда, мне удалось столько везде наследить, что расправляться именно с нами уже действительно не имело смысла.
– Если бы ты не проболтался, – говорила я, – мы бы прижали этого депутата и без того досье. Мы раскрыли убийство Иванова, можно было надавить на него этим. А теперь ты перед Кропотовым, прости за выражение, весь в дерьме, несмотря на твое героическое заточение.
Его необдуманный визит к Кузьмину и привел ко всем неприятностям. Тот, отлучившись на минутку во время разговора, позвонил помощнику депутата Филиппову, который в свое время подкупил его, и сообщил об интересе Арсения к этому делу. Филиппов повсюду сопровождал Аверьянова и находился в Питере, так что быстро все организовал, и Арсения прихватили, когда он выходил из конторы Кузьмина, ничего от того не добившись. А вот Григорьев в критической ситуации повел себя вполне достойно, лишь один момент меня смущал. Я помнила, как послушно он отреагировал на приказание Кропотова отобрать у меня досье. Он бы так и сделал, если бы я не заручилась поддержкой старшего Орлова.
Заканчивая наводить порядок в офисе, я заодно подводила итоги своей самостоятельной деятельности. Удалось явно не все. Главное – ни один преступник не отправится за решетку. И виновника пожара мы не нашли. Вполне возможно, что он был вызван чьей-то халатностью, но у меня, конечно, имелись и другие версии, только теперь это никого не интересует.
Мне стало совсем грустно. Я решила подумать о чем-то хорошем и вспомнила Машку. Мы вчера с ней встречались, и она просто лучилась счастьем. Машка становится мудрой – не стала задавать Денису никаких вопросов, а он лишь вскользь упомянул, что был сигнал из прошлого, но теперь прошлое не имеет над ним никакой власти, так что сейчас у них настоящий медовый месяц. Машка опять дружит со свекровью, и они вместе мечтают о маленьком, который у них когда-нибудь появится. Я была рада за подругу и немного ей завидовала. Когда-то и я мечтала вот о таком простом человеческом счастье, но, похоже, это не для меня.
Взглянув на часы, я прошла в кухню и закурила. Скоро должен был появиться Макс. Он вернулся из Москвы вечерним Сапсаном и обещал с утра прийти в офис. Я специально пришла на работу пораньше, чтобы подготовиться и настроиться на встречу с ним. Предстояли долгие и неприятные объяснения. Придется все выложить начистоту. Он не простит мне, что я две недели водила его за нос, утверждая, что прекратила расследование. А потом вторая часть объяснений. Как он отнесется к тому, что я решила покончить с детективной деятельностью? Вряд ли ему это понравится. Честно говоря, моя решимость с каждой минутой ослабевала, но я решила быть последовательной и идти до конца. Докурив, я глотнула соку и подошла к зеркалу. Я встала очень рано, чтобы привести себя в порядок по полной программе, так что выглядела весьма неплохо, да и голубой свитер мне идет… Это немного добавило мне уверенности в себе.
Услышав, как в двери повернулся ключ, я села за свой стол и уставилась на экран компьютера. Вскоре на пороге появился Макс, и я едва не зажмурилась, так ослепительно он выглядел – в новом темном костюме, белой рубашке с галстуком и с огромным букетом алых роз в руках, который он под моим изумленным взглядом положил на журнальный столик.
– Куда это ты так вырядился? – вырвалось у меня. Я даже не сумела ответить на его приветствие.
Он как-то затравленно посмотрел на меня:
– Тебе не нравится?
– Нравится, конечно, – пришла я в себя. – Но зачем?
– У меня сегодня самый важный день в жизни, – вкладывая в каждое слово какое-то особое значение, произнес он.
– Тебе присудили Нобелевскую премию?
– Нет, все гораздо серьезнее – я… собираюсь… сделать… предложение любимой женщине.
У меня внутри всё оборвалось. Я знала, я чувствовала, что с Максом что-то не так. Теперь понятно. Он просто влюбился, а я была готова обвинить его в слабоумии. Мне стало плохо, потому что я поняла, что потеряла его. Он никогда не был моим, но мог бы стать. Я оказалась слишком трусливой и закомплексованной, чтобы решиться на сближение с ним. Но кто она – очередная куколка?
– Значит, очередной куколке удалось тебя заарканить?
– Она не куколка, а настоящая женщина, – возразил Макс.
– Тогда поздравляю, – пробормотала я.
Он испытующе смотрел на меня, видимо, догадался, что я чувствую. А я старалась держаться молодцом.
– Тогда почему такой мрачный?
– Боюсь, что она мне откажет.
– Не бойся, не откажет, – уверенно заявила я. – Ни одна женщина в здравом уме не откажет таком красавцу.
Макс немного расслабился:
– А за базар отвечаешь?
– Отвечаю.
Он приблизился ко мне и достал из кармана бархатную коробочку.
– Я купил кольцо. Оцени.
Я открыла футляр и увидела на темно-синем бархате изящное колечко из белого золота с тремя маленькими бриллиантами.
– Ей обязательно понравится, – сказала я, едва сдерживая слезы.
– Примерь.
Я в ужасе отшатнулась:
– Ты с ума сошел? Никто кроме твоей невесты не должен надевать его!
– Но ты все-таки примерь.
Я с удивлением уставилась на него, начиная смутно о чем-то догадываться и в то же время, боясь поверить.
– Нина, я купил это кольцо для тебя! – вдруг выпалил он. – Я уже давно люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой! – Ну вот, высказался, наконец, – закончил он свое предложение.
Я продолжала смотреть на него во все глаза, а он, не получив мгновенного отпора, немного осмелел и сказал, что удивлен, что я удивлена.
– Ты же сыщик, неужели ничего не замечала? – недоумевал он.
Мне понадобилось еще несколько минут, чтобы прийти в себя:
– Когда это ты влюбился?
– Давно. Наверное, с первого взгляда, но окончательно это понял недавно. Кроме тебя мне никто не нужен. – Он так изъяснялся, будто озвучивал заученные фразы.
– А как же девушка в твоем номере, когда ты принимал ванну? – вырвалось у меня.
Он выглядел ошарашенным:
– Какая девушка? Какая ванна?
Я уже хотела пояснить, но тут он включил свои сыщицкие мозги.
– А, понятно! Я каждый день принимал жемчужные ванны. Видимо, ты позвонила, и тебе ответила медсестра.
Я же продолжала находиться в каком-то ступоре. Неужели это правда? Его вид, то, как он смотрел на меня, говорило о том, что так и есть. Но я не могла или боялась поверить. Он напряженно, чуть ли ни со страхом взирал на меня, опасаясь сделать неверный шаг или сказать что-то не то, и я вдруг осознала, наконец, что произошло. Но Макс есть Макс, он даже предложение сделал с каким-то вывертом. Чуть до инфаркта меня не довел. Я невольно улыбнулась своим мыслям. Он тут же взял из моих рук коробочку и достал кольцо, а я спрятала руки за спину.
– Почему? Ты не хочешь быть со мной?
Я хотела, я очень хотела, несмотря на… и вопреки всему – всем своим комплексам, но ведь он кое-чего не знает… И я не знала главного, люблю ли его, но… – не могла от него отказаться! Макс продолжал вопросительно смотреть на меня, и я ответила:
– Хочу, но…
– Никаких «но»! – воскликнул он, заключая меня в жаркие объятия. – Я услышал главное, остальное неважно.
– Очень важно, – возразила я, освобождаясь.
Макс помрачнел:
– Ничего не хочу знать о твоих прежних мужчинах! Я очень ревнивый. Знаю, летом у тебя кто-то был. Это из-за него ты не можешь быть со мной?
– Мужчины здесь ни при чем, – произнесла я и заметила облегчение на его лице. – Помнишь, я говорила, что десять лет назад попала в аварию…
И тут Макс побледнел. Да так, что ни единой кровинки в лице не осталось. С ним авария тоже неласково обошлась.
– У тебя не может быть детей? – тихо спросил он.
И я улыбнулась, радостно, от всей души:
– Нет, с этим все в порядке. Дело в том…
Но он меня уже не слушал, лишь прошептал, что остальное неважно, разберемся, тем более что его отец врач. Подхватил меня на руки и стал кружить по комнате. Затем плюхнулся на диван, и мы стали целоваться. Между делом он надел мне кольцо, и оно пришлось впору. Мне хотелось, чтобы этот момент продолжался вечно. Но ничто не длится вечно. Я это знала точно, и еще некоторое время порывалась рассказать ему о своей покалеченной ноге, но время для разговоров, похоже, было упущено. И я махнула на все рукой – будь, что будет!
Конец второй части
Первая часть «Сомнению всегда найдется место» уже опубликована. Третья часть «Темные глубины» будет опубликована в ближайшее время. Каждая из этих частей является самостоятельной книгой, но их связывают главные герои.
