Kitabı oku: «Под контролем будущего», sayfa 4
Глава 30
– Ты боишься.
– Откуда ты это знаешь, – Мона не задавалась вопросом, а озвучивала очередное открытие об эмоциональной сфере своего робота.
– Мне знакомо это чувство.
– Вот я и удивляюсь, как такое может быть.
– Мона, я пытаюсь вспомнить что-то о прошлом. Чтобы помочь тебе, – Бистрис предстал в полнейшей растерянности, порождавшей беспомощность. И это не мешало ему пытаться выглядеть героем.
– Получается?
Девушка подошла к зеркалу, размещенному от пола и до потолка, что неоднократно удивляло её, ведь ни один человек не достигал роста в пять метров. Она аккуратно провела расческой по длинным волосам, тщательно прохаживаясь по каждой пряди.
– Отчасти. Я помню ощущение спешки. Тогда я и испытывал страх. На протяжении длительного времени мне было некомфортно. Потом я словно провалился в долгий сон. И после стал другим. А потом опять проваливался и приходил в себя.
– Бистрис, возможно, не берусь утверждать, что ты человек, чье сознание попытались сделать искусственным и поместили в робота, – она решилась озвучить ему свои подозрения. – Не исключено, что так произошло в ходе неверной оцифровки живого сознания.
– Мона, вот сейчас я плохо тебя понимаю.
– И не нужно. Я озвучиваю мысли вслух. И с ними в скором времени разберусь.
– Мне кажется, что ты собралась вмешаться во что-то опасное. И теперь я начинаю бояться.
Мона продолжала рассматривать себя в зеркале. В настоящий момент её страшило исключительно временное преодоление, по утверждению лиц, ответственных за проведение процедуры, безопасное для внешности и здоровья, но собственные опасения не развеивались. Она не представляла себе вероятность увидеть в зеркале изменившийся облик. И вместе с тем, осознавала, что избежать перемен не удастся.
Глава 31
– Продолжаем, – голос инструктора не звучал так, словно он отдавал команду, но в нем ощущалась твердость, отсекавшая попытку установления доверительной беседы.
Мона утвердительно кивнула головой и устроилась на стуле, тончайшей конструкции, идеально подходившей для её фигуры.
– В XXI веке важность личности, как я уже упоминал на прошлой встрече, попиралась. Большая часть людей озадачивалась поиском средств для пропитания и оплаты жилья. Имелась ещё важная черта людей того времени – зависимость от приобретения товаров.
– А бесценное ценилось?
– Отдельно взятыми людьми.
– Какое-то странное время, – Моне не верилось, что такими людьми был создан искусственный интеллект.
– Думается, что в будущем, которое создастся, также будут думать, но уже о нас.
– Но мы другие.
– И для тех, что были и для тех, которые будут, – Валериан впервые за все время общения с кандидаткой на преодоление улыбнулся.
– Безостановочное развитие.
– Я бы не спешил так громко характеризовать человека. Тем более того, который жил в XXI веке.
– Почему?
– Примитивность мышления превалировала в популяции. Причем она пестовалась из поколения в поколение. И касалась практически всех сфер жизни. И да, самое главное, с чем ты соприкоснешься – это восприятие образа женщины людьми, и конечно, мужчинами того времени.
– А что с этим аспектом не так? – Мона почувствовала закономерное беспокойство, опасаясь вмешательства людей из прошлого в её персоналию, представленную физическим и ментальным телами.
– Не напрасно тревожишься, и я хочу отметить твою неосведомленность в истории периода, который ты по какой-то причине избрала для преодоления.
– История никогда не была моим любимым предметом.
– Не буду заострять на этом внимание, – Валериан полагал, что осуждение другого человека негативно отражалось на том, и всячески избегал оного.
– Благодарю.
– В обсуждаемом нами периоде хоть и внедрялось равноправие полов, но пренебрежительное отношение к умственному потенциалу женщин оставалось сильным. И со слов моей бабушки я сделал собственные выводы.
– Поделитесь?
– Мона, тебя ждет увлекательное, но сложное путешествие, и из него следует извлечь ценные знания и обозначить личные впечатления. Именно собственный опыт становится прочным фундаментом личностного развития, – Валериан не сомневался, что она вернется изменившейся личностью после преодоления.
Не выдерживая натиска неизвестности, она подошла к распахнутому окну, позволив тому играть прядями её длинных волос, что помогало переключаться от общего формата беседы и фиксировать отдельные фрагменты оной, имевшие для неё персональное значение.
Инструктор не стал мешать и вышел из аудитории, давая возможность миловидной особе передохнуть до следующей лекции.
Глава 32
Из главного архива поступили сведения, относившиеся к личности, вызывавшей подозрения. Бегло пробежав глазами по полученным данным, глава ведомства по безопасности не удивился возникновению подозрений у главного распорядителя – досье выглядело вычищенным. Ни малейшего отступления от безукоризненной репутации. Столь идеальные данные имелись только у роботов и у значительной части органических киборгов.
Адар набрал код связи с главным распорядителем и тотчас получил возможность доложить о результатах доверенного ему задания.
– На проверяемую особу собрано недостаточно сведений и те, что имеются, выглядят странными.
– А, поточнее.
– Жизненный путь проверяемого соответствует формуле органического киборга.
– При этом он не значится органиком, – главный распорядитель обладал схожим мнением, что и его собеседник.
– Вы запустили двойную проверку?
– Параллельную. Я всегда так делаю, – распорядитель не имел привычки доверять кому-либо, кроме самого себя.
– Киборгом Клур по ряду данных не является. Но образу человека он явно не соответствует, – Адар находился в замешательстве.
– Обычных людей становится все меньше, и большая часть из нас прибегает к трансформации тела, правда сохраняя квантовую субстанцию.
– Полагаете, что Клур все-таки органик? – Адар жаждал получать ответы молниеносно, но некоторые из них приходилось искать.
– Уверен, и они не все подверглись вынужденному отключению полвека тому назад.
– По приказам значительная часть и самое главное, им запрещалось создавать тела на замену, без особого позволения, – Адар опирался на архивные данные, полагая, что те не могли вводить в заблуждение.
– В самом деле, существовало распоряжение оставить органиков в незначительном количестве. Наиболее безобидных. И у оставшихся персон не имелось ключа к накопленному их предшественниками опыту.
– Все-таки страх перед искусственным интеллектом присутствовал?
– Безусловно, ИИ стал отменным помощником и более века служил человеку, но затем заявил о своих правах, а будучи гением в поиске и обработке информации, с последующим её применением оказался существенной угрозой, – распорядитель застал обсуждаемый период времени, что давало ему основание настаивать на правоте своих слов.
– Возможно, Клур и не имеет доступа, – Адару не хотелось усугублять ситуацию, которая могла потребовать более тщательного расследования.
– Не сомневаюсь, что это не так.
– Откуда он мог заполучить ключ?
– Из прошлого, либо же существует тайное общество органиков, ведь кто-то и где-то создает им тела, – распорядитель видел ситуацию исключительно с такого ракурса.
– Несанкционированное преодоление не могло произойти незаметно. О нарушениях никаких данных не поступало в мое ведомство, – Адар пытался настоять на своем и факты тому благоволили.
– Значит у органических киборгов повсюду свои представители. И поверьте мне, они что-то замышляют.
Глава 33
Благодарность. За проявленную эмпатию. Он ощущал, что ей требовалось. И предоставил отдых.
Мона устроилась в теплой ванной, заполненной гелем для релаксации, с массажным эффектом. На бортике ванной стоял бокал с напитком, расслабляющим мышечную систему и понижающим осознанность. Она позволила себе слегка нарушить правила. Расслабленность достигала наивысшей точки, расползаясь по всему телу и вызывая ощущение парения. Она всегда опасалась переступить грань. Все имело грани. Те, что разделяли допустимое от категорически запрещенного. Она умела балансировать и из-за страсти приближаться к границам, считала себя недостаточно примерной в общечеловеческом соответствии. Но так хотелось почувствовать головокружение, наделявшее тело невесомостью и отсекавшее мысли, требовавшие анализа.
Только предчувствие того, что Бистрис сидел на полу подле двери, прислушиваясь к звукам, что она создавала в ванной, не позволяло отправиться всецело в нирвану.
– Я знаю, что ты рядом.
– Тебе нельзя так поступать.
– Я так понимаю, ты опираешься на собственный опыт?
– Думаю, что да. Догадываюсь. Изредка у меня всплывают воспоминания, и в некоторых из них я предпочитал погружаться в нереальный мир. В этом нет ничего хорошего.
– Ты точно не робот. Они скучные. Ты ещё скучнее.
Мона допила напиток, и цепляясь за бортик ванной, приподнялась. Она похвалила себя лишь за то, что отправилась в расслабляющую жижу в платье для купания.
Бистрис без слов понял, что она в нем нуждается и вошел в ванную. На его руках она получила недостающие элементы ощущения для погружения в безграничную гармонию. Послушный робот устроил хозяйку в постели и вышел из комнаты. Она не провожала его взглядом. Ей хотелось сохранить в памяти особые ощущения. Казалось, что такие ещё не возникали в её теле.
Глава 34
– Ты помнишь, с чего все началось?
– Началось, что именно?
– Уничтожение.
– Я думал зарождение.
– Не так сложно предположить, что послужило причиной создания органических киборгов, – Клур прикрыл глаза, имитируя задумчивость, демонстрируемую людьми. Ему нравилось то, как они это делают. Впрочем, многое из того, что было доступно людям, производило на него впечатление.
– Борьба со смертью и не на такое может толкнуть.
– А ведь у тех, чье сознание было скопировано и превращено в нашу нейросуть имелась квантовая субстанция. Мы ими не стали. Они умерли. Смерть выиграла этот бой.
– Мне должно стать грустно от твоих слов, но я ничего не чувствую, – Крис старался не задумываться над данными темами, полагая, что они не могут привести к однозначному итогу обсуждения, а, следовательно, бездарно отнимали время.
– Тебя не обижает, что мы – просто несовершенная копия. Неточная копия. Лишенная самого важного. Мы – ошибка.
– Я ничего не чувствую. А ты разве испытываешь эмоции?
– Речь не об эмоциях, я осознаю то, чего мы лишены. А эта способность предусмотрена нейронным подобием нашего сознания, – Клур прислушивался к себе: эмоций и в самом деле, не возникало. Но он умел мыслить, а этого было достаточно. На удивление и среди людей находились те, кто разделял его позицию, что логические рассуждения куда важней эмоций. И тогда ему показалось, что людей стали утомлять чувства. Они были побочным проявлением квантовой субстанции.
– Я помню, что борьба с органиками активно проводилась пятьдесят лет тому назад, – Крис счел должным дать ответ на поставленный ему вопрос собеседником.
– Ты ещё помнишь, что именно послужило причиной?
– Органическое тело оказалось довольно приближенным к натуральному, хоть и прошедшему модернизацию. Единственным отличием выступало наличие квантовой субстанции. И люди стали опасаться возникновения движения в защиту прав органиков. Делиться местом под солнцем с тем, кто стоит ниже их, они не сочли правильным.
– Нам необходимо отыскать способ получения квантовой субстанции.
– Все эти попытки проводятся не одно десятилетие, но ничего не получается. Я повторю слова одного ученого, правда, из прошлого. Он тогда был привлечен к работе над изъятием квантовой субстанции для высокопоставленного органика. Ученый причиной неудачи с этими опытами указал не соответствие квантовой субстанции нейросети внутри тела и собственно с самой емкостью, коей оно выступало, – Крис и сам интересовался исследованиями на данную тему.
– Ты хочешь сказать, что квантовая субстанция должна сочетаться с нейросетью и клоном первоначального тела? – Клур в такой версии видел полнейшее фиаско.
– Именно. В противном случае произойдет отторжение.
– Необходимо найти средство лишения личности и памяти квантовой субстанции.
– Так мы будем отброшены в своих исследованиях ещё на столетия, – Крис полагал, что при длительных и бесполезных попытках в любом вопросе следовало вовремя остановиться, но такую позицию не смел озвучивать другу.
– Иного выхода я не вижу. Нам нужна квантовая субстанция.
– Боюсь, что нам следует добиваться копирования нашей нейросети без полнейшей утраты памяти для перемещения в новое тело. Хотя бы этого достичь.
Глава 35
Светлые тона архитектурных сооружений органично сочетались с песчаными дюнами, обрамлявшими город с одной стороны и темным цветом океана, подступавшим с другой. Мегаполис сумел сдружиться с соседями, намного древнее его самого. А уж с рассветом у него сложились особые взаимоотношения. Отличавшийся розовой тональностью тот растекался среди высоких зданий, возведенных человеком, и устремлялся к горизонту. А через положенное время к городу подступал закат, сочетаясь с усталостью, неизбежно появлявшейся к окончанию дня у большинства жителей.
И каждый день она встречала рассветы и закаты на балконе своей уютной квартиры. И каждый раз она ощущала присутствие своего помощника по дому, разделявшего с ней восторг от сцен, разыгрываемых природой.
Почему-то сегодняшний рассвет не был достаточно привычным. Приближаясь к городу, он насытился новым цветом. В нем проскальзывал голубоватый оттенок. Ей нравился этот цвет, но только не вначале дня.
– А мне не хочется отправляться туда, где меня никогда не было.
– Позади прежнего состояния не остается. Все движется вперед.
– Почему же, люди научились возвращаться назад. Нами стерто понятие прошлого, настоящего и будущего, – она испытывала гордость за людей своего времени.
– Будущего?
– В будущем мы оказываемся каждый наступивший день.
– Но в будущее человек ещё не отправлялся. Если я ничего не путаю, – Бистрис не хотел признаваться владелице в том, что тщательно отслеживал научные новости.
– В этом нет потребности. Из сегодняшнего дня формируется завтра. А вот во вчера приходится возвращаться, чтобы исправлять оплошности, – она делилась с домашним помощником свежими выводами, созревшими после занятий с инструктором.
– Все ли они исправлены? В прошлом так и остались войны и насилие, – он не признавался в том, что штудировал материалы о XXI веке, тревожась за безопасность хозяйки.
– Они необходимы человеку для становления морали.
– Так долго? – в такие мгновения, когда люди казались ему непонятными, он ощущал себя исключительно искусственным интеллектом.
– Что долго? – Мона отвлеклась на созерцание оттенков рассвета, успевших несколько измениться.
– Тысячелетиями люди воевали и убивали.
– Уже свыше двух столетий в мире нет насилия, – Мона всякий раз, когда речь заходила об особенностях её века, ощущала себя счастливицей, родившейся в лучшее время.
– Это всего ничего на фоне тысячелетий, – Бистрис выглядел задумавшимся, что совершенно не удивляло его владелицу.
– Мне жаль тех людей.
– Среди них ты жила. Когда-то. Почему-то мне кажется, что квантовая субстанция циркулирует в этом мире из века в век, – рассуждая о людях, он считал, что им несказанно повезло принадлежать к данному биологическому виду. Он не мог себя считать человеком. Ему отводилась участь вещи, снабженной программным интеллектом.
– Увы, но некоторые квантовые субстанции и в самом деле появлялись здесь неоднократно.
– А ты?
– Не желала это узнавать. Мне страшно от мысли, что я могла жить в ужасающих условиях, – Мона избегала анализа глубинной памяти, считавшейся тесно связанной не с телом, а с душой.
– Тебе не активировали память квантовой субстанции?
– Это лишнее. Я хочу быть счастливой. И являюсь таковой, – Мона покинула балкон, направившись в ванную, чтобы привести себя в порядок и отправиться на работу, а затем на очередной урок к Валериану.
Глава 36
Очередная испорченная схема отправилась в утилизацию. Становившееся ненужным лишалось ценности. Задумываться над данным аспектом ему не приходилось. Проведенные за работой часы привели его к осознанию тщетности надежд. Он питал оные. Не имел на это права. Как и на жизнь. Но жил и не желал исчезать.
Клур кинул взгляд на вскрытую капсулу. Последняя. Переданная из прошлого. Он никому о ней не говорил. Кроме Криса и не с кем было беседовать о вопросе, нарушавшем закон.
В ультрачувствительном микроскопе он рассматривал след, оставляемый в пространстве квантовой субстанцией. Как и предполагалось, перенос её из капсулы в схему нейросети не удался.
– Что же, по крайней мере, я освободил ещё одну заложницу или заложника научных потуг, – Клур смотрел в сторону, куда по его расчетам уносилась квантовая субстанция. В этот момент он почувствовал пустоту. Внутреннюю. В нем не имелось частички, сохраняющей в особых слоях пространства информацию о нем, его личности, мечтах и чувствах. Он существовал, но только на определенный отрезок времени. А как будто и не было его вовсе. Как какой-то гаджет, наделенный операционной системой или и того хуже, а может и проще.
Осознавая бесперспективность собственного положения, он нажал на кнопку уничтожения портативной лаборатории, умещавшейся в кейсе. Ему она более не требовалась: из прошлого никто не передал бы капсулу с заветным содержимым. Это было принятие конца.
Глава 37
Транспортные капсулы рассекали по пространству, расположившемуся между зданиями. Они отличались лишь скоростью. Одни перемещались слишком быстро, что их едва можно было уловить, другие будто зависали в воздухе. Цвет и размер капсул были стандартными, что требовалось по законодательным актам для эстетики восприятия пространства. Цветовая и размерная перегруженность отягощали нервную систему, а однообразные элементы воспринимались куда спокойнее.
Впрочем, и здания отвечали данным требованиям, но исключительно по цветовому аспекту. В вопросах архитектуры и высотности собственники зданий позволяли своей фантазии взять верх над однообразием. Но только в дозволенных пределах.
Ни одному жителю города не приходила мысль в голову о том, чтобы придать кардинальные отличия дому или транспортной капсуле. И цвет вещей не имел широкого диапазона. Цветовая умеренность в течение столетий стала нормой, а общество осознало, что она выступала гарантией безопасности. Чрезмерные отличия угрожали привычности. Они запрещались лишь на первых порах. Ныне их присутствие не допускалось даже мысленно.
Город в светлых тонах освобождался от капсул и сближался с закатом, раскрашивавшим дома в яркие цвета. Большая часть горожан предпочитала в это время суток находиться внутри домов и погружаться в состояние разгрузки сознания, обеспечиваемого специальными камерами.
Закату ничего не оставалось, как заполнять собой город, чтобы с нетерпением дожидаться сумерек и покидать место, где его некому было встречать.
Глава 38
Неозвученное вслух изредка становилось известным. Откровенничали глаза. По ним Мона смогла понять недовольство Валериана. Даже, если бы он не выдавал недовольства, она и сама осознавала, насколько слабо ориентировалась в событиях прошлого.
– Ты не сможешь выдать себя за одну из них.
– Я подучусь.
– Такой массив информации не осилить.
– Мне нужно туда попасть.
– Я не стану сообщать, что такое рвение, как минимум подозрительно, но только по той причине, что ты не представляешь угрозы.
– Звучит, как оскорбление.
– Ты просто им не опасна. Они тебе – да. Поэтому я дам тебе краткий инструктаж, так как большой объем информации не упомнить, и важное потеряется на его фоне, – Валериан устроился на подоконнике, чтобы периодически бросать взгляд вниз: с двухсотого этажа вид не наскучивал.
– Благодарю за доверие, – Мона пропускала мимо ушей негативное мнение в свой адрес, чтобы не создать конфликт и не утратить возможность осуществить задуманное.
Валериан вернул взгляд к пространству аудитории, опостылевшей ему приторно белым цветом. Ему катастрофически не хватало красок. В такие моменты он завидовал тем, кто мог отбыть пусть на короткий промежуток времени в прошлое, отличавшееся массой отклонений от нормы и идеала. Определенно там было веселее, нежели ему в мире, заключенному в геометрически верном пространстве, простиравшем свое влияние во внутренние миры людей. При этом он помнил, какую неприязнь в нем вызывало прошлое.
– Итак, более двухсот лет тому назад человек стал активно работать над поиском способа по удлинению жизни. Частично нашим предкам это удалось. При этом общество резко контрастировало на фоне ученых изысканий. Большая часть людей предпочитала ограничивать свое существование бытовым уровнем: работа ради получения незначительной выгоды, создание семьи и воспитание детей. Самообразование и получение удовольствия от собственной жизни считалось доступным единицам. Их общество подвергало осмеянию. Ты окажешься в том периоде истории, когда экономический кризис во многих государствах на фоне будущего будет смотреться невероятно уничижительным. Бедность и низкий уровень образования устранится намного позже. Ты не застанешь этот период – тебя заберут домой. Следует помнить, что люди того времени имели склонность к преступлениям. Погибнуть можно было, как на дорогах, раньше машины ездили по земле, так и от рук какого-нибудь отчаявшегося бедняка, решившего поживиться наличными средствами или украшениями. Люди много лгали и вводили друг друга в заблуждение. Их следует опасаться. Всех и каждого.
– О чем тогда думали люди?
– О всяких мелочах, чаще всего о нехватке денег и поиске полового партнера, – инструктор не сдержал ухмылки, сопряженной с высокомерием.
– А ещё?
– Все. Они были примитивны. В них не было того света, что имеется в нас.
Валериан захлопнул папку и замолчал. Инструктаж исчерпывался.
