Kitabı oku: «Химера убойного отдела», sayfa 4
И Алекс жестом фокусника, достающего кролика из шляпы, вытащил из сваленных у меня на столе бумаг копию свидетельства о рождении нашего химеры, к которому скрепкой были приколоты распечатки со сведениями о найденных родственниках.
Желтым маркером кто-то, скорее всего Изильда, обвел в круг имя и фамилию матери, а потом имя и фамилию ее матери, в девичестве Антельсмейн.
– Мышь мне поперек глотки, – недовольно буркнула я. Злясь скорее из чувства противоречия. Потому что с профессиональной точки зрения Алекс был совершенно прав. В нашей работе бывало всякое. Милый затираненный храмом Брендон вполне мог сговориться со своим дядей, сообща грохнуть несчастную бабку и свидетелей, запутать следствие орудием убийства и…
– Нет, – решительно затормозила я собственную паранойю. – Он был одурманен, а не оглушен. Точно рассчитать дозу, чтобы перед нашим появлением потерять сознание, а потом резко прийти в себя, конечно, можно… Только зачем такие сложности? И убийство произошло буквально за минуты до нашего появления. Нет, мне кажется, мы спугнули настоящего убийцу. – Я еще раз укоризненно посмотрела на завещание. Неужели старушка, у которой вся родня – преступники, могла оказаться настолько наивной и верила, что распил наследства пройдет честно и без жертв?
– Думаю, по плану Брендона должны были тоже убить. – Закусив нижнюю губу, я уставилась в окно.
Вечер плавно переходил в ночь. Похоже, сегодня прогуляться не получится. Что ж, значит, перенесем все веселье на завтра, а сегодня просто посидим, выпьем зеленого чая, закажем пирожных. Повод для празднования есть, да еще какой!
– Вы определитесь, преступник я или жертва. – Химера, по-моему еще не осознавший, что внезапно превратился в богатого наследника, недовольно хмыкнул.
– А с этим порой даже в суде ошибаются. – Алекс снова похлопал Брендона по плечу. – Так что мы будем исходить из имеющихся фактов и собственной интуиции. – Тут он тряхнул своими блондинистыми кудрями, а зеленые глаза проказливо сверкнули. – Думаю, если бы Марта хотя бы на десять процентов подозревала, что ты – хитрый злодей, провернувший убийство собственной прабабки, то уже заперла бы тебя в камере. А вместо этого сидит себе спокойно, планы на вечер строит…
Ясно. Почуял интерес моей львицы к грифону и решил развлечься. Мстит за мои шутки над ним и Изильдой, зараза!
Я на этот выпад лишь усмехнулась, убрала все документы обратно в папку, встала из-за стола и, подхватив Брендона под локоть, потащила за собой прочь из отдела.
– Да, у меня впереди прекрасный вечер в приятном обществе, суши перекусим, кино посмотрим, – поддразнила я Алекса. – А ты будешь сестер развлекать!
– Какое злое зло я тебе сделал? – обиженно протянул несчастный парень, глядя своими невинными большими глазищами прямо мне в душу.
– Никакого. – Я решила превратиться в добрую фею и предложила: – Так и быть, звони Изильде, поедем в наш любимый ресторанчик, покутим немного.
Алекс помчался в ресторан на аэромоте, а мы с Брендоном чинно уселись в мой аэромобиль. Вот только едва мы отъехали от здания бюро, химера, по-птичьи склонив голову набок, уставился на меня. Вокруг его сероватой с желтизной радужки появилась тонкая черная окантовка.
– Слушай, я не то чтобы совсем тупой, – попытался пошутить парень. – Просто хочу кое-что для себя прояснить. Наследство передается по цепочке, сначала детям той пожилой женщины, потом ее внукам и только затем – правнукам, если никого из внуков не осталось, верно?
– Если есть представитель более старшего поколения, то ему. Если бы у твоей матери были братья или сестры, то, даже если бы у них были дети, все равно всю полагающуюся вам часть разделили бы между тобой и ими…
Где-то на середине фразы я, кажется, поняла, к чему Брендон завел этот разговор. И он почти сразу подтвердил мои мысли:
– То есть моя мать… умерла, да?
Вот за что Бастет с таким усердием испытывает мое чувство такта, которого у меня почти нет?! Как мне надо отреагировать на этот вопрос?! Выразить соболезнования? Так он двадцать лет жил без матери и дальше бы жил, не зная, жива она или мертва. Или все дело в вере? Брендон верил, что когда-нибудь сможет поговорить с женщиной, отдавшей его в храм, и спросить, почему она так поступила. Узнать, простить, понять… Но ничего не получится – эта женщина, тоже химера, умерла два года назад, во время очередных родов. Ребенок не выжил. Кто отец – неизвестно. Может быть, тот же, что и у Брендона, а может быть, кто-то другой. Все же двадцать один год прошел между беременностями. А вот бабуля у Брендона, та самая сбежавшая дочь госпожи Антельсмейн, скончалась от переизбытка наркоты в организме всего пару месяцев назад. Очень, кстати, вовремя…
Встретившись взглядом с терпеливо ожидающим моего ответа Брендоном, я снова помянула Бастет, пусть ей аукается! А потом с трудом промямлила:
– Да… соболезную, но… два года назад ее не стало. Отец вроде бы до сих пор жив.
– Вряд ли он мне обрадуется, – невесело усмехнулся парень и отвернулся, уставившись в окно. Впереди сверкал яркой неоновой вывеской наш любимый ресторан, вот только настроение веселиться у меня как-то резко пропало.
Глава 14. Традиционные игры
Конечно, прямо сразу с разворота уезжать было нечестно. Все же для приличия следовало немного посидеть и подождать, пока Алексу и Изильде станет не до нас с Брендоном.
Их странные отношения тянулись уже больше года. Они с радостью встречались друг с другом вне службы, но только если эти свидания происходили якобы случайно. Иногда Алекс, провожая девушку, оставался у нее ночевать. Эти счастливые для них ночи легко можно было вычислить, даже не будучи оборотнем с чутким нюхом и встроенным датчиком на взаимное притяжение. Парочка тогда светилась весь день, и число «случайных» прикосновений между ними возрастало в два, а то и в три раза. Но вместо того, чтобы следующим вечером просто уехать вместе, они опять начинали смотреть друг на друга голодными глазами, пытаясь подстроить очередную случайную встречу. Порой на это уходила неделя, а иногда и больше.
Конечно, я подшучивала над Алексом, потому что мы с ним были в более свободно-дружеских отношениях, чем с Изильдой. Но даже моего минимального чувства такта хватало, чтобы не лезть с выяснениями, с чего вдруг, мышь им поперек глотки, такая странная конспирация между двумя влюбленными друг в друга оборотнями?
Так что я просто старалась почаще создавать им случайные поводы для встреч, вот и все.
Меню этого ресторана я знала наизусть, как и Алекс. А вот Брендону модные красивые названия блюд ни о чем не говорили. Поэтому я просто уточнила, что он хочет – рыбу, птицу или мясо – и что предпочитает на гарнир. Исходя из этого, сама сделала выбор, чтобы не заставлять парня безнадежно долго бродить по интерактивному списку, высвечивающемуся на столе рядом с каждым из нас.
Брендону, правда, понравилось изучать состав каждого блюда. Возможно, это его отвлекало от невеселых мыслей о матери. Мой выбор он тут же проверил, набрав в поиске названия и изучив, что под ними подразумевается. Одобрительно покивал, но суп решил заменить.
– Я буду его, – уверенно ткнул он в ядреную смесь тимьяна, лука и чеснока, приправленную картошкой и говядиной. – Уж очень аппетитно выглядит на фото, – попытался объяснить парень свое решение. Но, подумав, добавил: – А еще я к тимьяну привык, его нам везде подсыпали. Даже чай с ним заваривали.
Согласно кивнув, я проследила, чтобы Брендон правильно оформил заказ, отметив выбранные блюда галочкой и потом отсортировав в желаемом порядке, выставив чай первым.
– Пить очень хочу, – признался он. А я мысленно залепила себе подзатыльник. После наркоза всегда очень хочется пить, как я могла забыть об этом?
– И чего молчал? – раздраженно буркнула в ответ. Хотя злилась больше на себя, конечно. – Если что-то хочешь, говори сразу, не стесняйся, – сгладила я свою грубость более спокойным пояснением.
После моих слов оба парня как-то странно на меня покосились, потом переглянулись, хмыкнули и снова уткнулись каждый в свое – один в мобильный, а второй в меню, изучать, что тут еще есть поесть.
– Уф, выехала! – обрадовал нас минут через пять Алекс. – Чего пить будем?
– Мы с Брендоном чай, – объявила я, решив сразу за двоих. – Ему врачи спиртное запретили, а я из солидарности. – И кратко пересказала наши приключения в храме.
– Теперь ясно, почему нам из храма копии документов так быстро переслали, стоило Изильде заикнуться, что она готова сама за ними заглянуть, – рассмеялся Алекс. – Ты там всех обезьян запугала…
– Угу. И ведь ехала как раз за документами, – усмехнулась я. – Но ничего, завтра намекну их главному павиану. Обязательно вытащу наглого хмыря на допрос. И пусть с собой оригиналы захватит. А то копия свидетельства – это, конечно, здорово, но Брендону для дальнейшей жизни и гражданский паспорт, и государственная медицинская страховка, и аттестат об образовании понадобятся.
– Ну ты разогналась! – Алекс снова засмеялся, да так заразительно, что не только мы с Брендоном, но даже сидящие за соседними столиками заулыбались. – Вряд ли они кого-то страховали…
– Что ж, прекрасный повод натравить на них налоговую службу, – оживилась я. Душа просила натворить храму побольше гадостей.
Судя по заинтересованному взгляду Брендона, его душа требовала того же.
– Обвинять в групповом нападении не будете? – естественно, этот вопрос Алекс задал чисто из приличия.
Потому что подавать заявление против храма должен был бы пострадавший, а грифон даже на предложение зафиксировать побои так сморщился, словно я ему лимон целиком в рот положила.
Доказывать в суде, что была попытка провокации сотрудника полиции, тоже дело бесперспективное, когда речь идет о служителях культа. Сразу начнут вопить об ущемлении прав верующих, причем меньшинства, так как этому их Отхурону, богу обезьян, молятся же только обезьяны… надеюсь. Вряд ли хоть кто-то из кошачьих в здравом уме переметнется от красавицы Бастет к обезьяньему божку!
Поэтому, покосившись на химеру, цедящего свой странный чай, я лишь отрицательно помотала головой. Не будем мы никого обвинять в групповом нападении. Но и безнаказанно такое оставлять нельзя. Обязательно надо что-то придумать… в рамках закона, конечно.
Благодаря разнообразию отвлекающих факторов, грифон более-менее оживился, расслабился и решил временно отложить переживания о матери. Ну и я в знакомом месте рядом с умиротворенно-довольным Алексом постепенно выдохнула.
Да, жаль, что Брендону не суждено поговорить с женщиной, которая предпочла отдать его в храм, вместо того чтобы растить самой, но, возможно, у нее были уважительные причины. Она сама была химерой, так что прекрасно знала, с какими трудностями может столкнуться ее сын.
– Привет! – Изильда, плавно покачивая бедрами, буквально подплыла к нашему столику и, почти не взглянув на своего парня, уселась с ним рядом.
– Я уже все заказал, – негромко промурлыкал Алекс, приобнимая девушку за талию. – Даже твое любимое шампанское.
– А по какому случаю праздник? – Изильда не стала вырываться из объятий, но и выказывать какие-то знаки внимания тоже не спешила. Это тоже входило в их постоянные правила игры. Алекс должен был какое-то время покрутиться, ухаживая за тигрицей, а та старательно делала вид, что ничего не замечает. Причем я-то знала, что девушка достаточно сильно увлечена красавцем-барсом и загрызет любую, кто посмеет на него покуситься.
– Знаешь, прозвучит странно, но мы тут отмечаем смерть всех моих родственников. Ведь благодаря этому я из нищего голодранца, обманутого храмовниками, смогу превратиться во вполне обеспеченного гражданина Фелинии, – Брендон произнес это как-то уж слишком отстраненно. И преподнес все слегка вывернуто. Хотя на самом деле так оно и было. – Я никого из своих родных не знал, и повода печалиться у меня вроде бы нет, – продолжил грифон, словно не замечая повисшего над столиком смущенно-напряженного молчания. – Просто это так странно… Прожить столько лет в храме, как никому не нужный подкидыш, и вдруг узнать, что у тебя были прабабушка, бабушка, мать… Где-то есть отец. И даже двоюродный дядя. Правда, я не уверен, что он будет рад знакомству со мной, ведь мне перейдет половина его наследства. – Медленно сглотнув, парень посмотрел сначала на меня, затем на сидящих напротив Алекса и Изильду и виновато улыбнулся. – Давайте мы сначала помянем мою маму, потому что ее я, в отличие от всех остальных родственников, хотя бы смутно помню. А потом уже будем радоваться, что я вот-вот стану полноценным членом общества. Обещаю, что буду хорошим мальчиком, – искренне глядя мне в глаза, произнес Брендон и снова улыбнулся, уже не виновато, а иначе. Почти соблазнительно, если бы не напряженная атмосфера вокруг, которую он сам же и создал.
– Хорошая мысль, правильная! – одобрительно кивнул Алекс. – Значит, сначала всем коньяк… И молодец, что не стал держать в себе! Мы тут все с профессиональным искривлением мозга, для нас смерть – почти обыденность. Конечно, когда речь идет не о наших близких.
– Я сам не ожидал, что меня так зацепит. – Брендон вроде бы говорил всем, но смотрел при этом на меня, словно оправдывался. – И портить вам вечер мне совсем не хочется. Мы с ребятами всякий раз поминали тех, кого храмовники отпускали на свободу, и нам становилось легче. Думаю, и сейчас должно сработать.
Глава 15. И хочется, и колется
Коньяк Брендон выпил залпом, правда, предварительно я настояла на бутерброде с тонким куском копченой говядины, так как внезапно вспомнила, что после обеда кое-кто вообще ничего не ел.
И после того как химера выпил первую стопку, на всякий случай приготовилась строгим властным тоном запретить вторую. Мало ли, вдруг мне достался грифон с алкогольной зависимостью?
Одну, учитывая ситуацию и выбирая между физиологическим и психическим здоровьем, можно, а вот две и больше – перебор.
Но Брендон, посидев полминуты с закрытыми глазами, глубоко выдохнул и попытался улыбнуться:
– Вроде бы помогло. Только теперь очень есть хочется!
Хорошо быть постоянными клиентами. Наш заказ собрали явно в обход основной очереди, потому что принесли почти сразу.
Убедившись, что Брендону и правда стало легче, мы постепенно тоже расслабились. И как всегда, как бы ни старались вначале поддерживать светскую беседу, в конце концов разговор свернул на тему работы.
– Кстати! Ты видела отчет экспертов по отпечаткам пальцев? – внезапно вспомнила Изильда. – Один из трех храмовников – одновременно один из трех грабителей ювелирных магазинов, представляешь?!
– Неудивительно, что мы так долго не могли их вычислить. – У меня внутри сразу заполыхала жажда деятельности, вот только за окном уже была ночь. Так что придется потерпеть до утра. – Наверняка два других как раз и есть его подельники.
– Без улик не докажем, – горестно вздохнул Алекс. – У нас даже оружие разное. Парня в магазине грохнули пулей почти одиннадцать миллиметров в диаметре, а храмовников расстреляли девятимиллиметровыми.
«Парень в магазине» – это тот самый сын богатого чинуши, которого грабители пристрелили. Единственный труп в череде ограблений ювелирных магазинов, после которого это дело и перешло к нам. И получается, мы его практически закрыли, совершенно внезапно. Правда, как в хорошей драме: «А в конце все умерли!» И старушка, скорее всего наводчица, и сами грабители. Ну а нам теперь придется как-то доказать, что три и три – это не совпадение. И выяснять, что это вообще было и кто кого зачем убил.
– Даже если одного притянем за отпечатки, уже хорошо. – Я покосилась на внимательно наблюдающего за нами Брендона. Не то чтобы у меня опять проснулась паранойя, просто как-то уж очень быстро этот парень стал для нас своим. Может быть, сработал инстинкт спасителей? В любом случае как-то мы непозволительно расслабились, а дело-то пока еще не закрыто. Оба дела! И с грабежами, и с убийствами.
К тому же сейчас уже очень поздно, а завтра надо будет рано вставать, допрашивать главного жреца, предъявлять нотариусу еще одного наследника…
– Ладно, с вами хорошо, но в кровати теплее. – Я подмигнула Алексу и с ехидством пожелала ребятам спокойной ночи. Подождала, пока Брендон тоже с ними попрощается…
– Рулить будет автопилот, – зевая, объявила я. – Так что главное – не заснуть в дороге.
– Спи, я тебя донесу, если что, – успокоил меня Брендон. В его словах не было ни грамма сексуального подтекста, будничная констатация факта. Вот только он и переспать предлагал примерно с такой же интонацией. Однако если от секса из благодарности я отказалась, то прокатиться на руках симпатичного парня от машины до двери квартиры согласилась с удовольствием.
Брендон подхватил меня совершенно не напрягаясь, словно я была пушинкой. Естественно, я инстинктивно обхватила его за шею. Наши взгляды на пару секунд встретились, химера едва заметно улыбнулся, но даже не попытался поцеловать. Хотя я видела… чувствовала… ощущала сразу двумя своими сущностями, как ему этого хочется! Он даже губы облизал, точь-в-точь как Алекс, когда смотрит на Изильду и думает, что та его не видит.
Когда мы вошли в дом, Брендон поставил меня на пол, чуть наклонился, так как был на голову выше меня, и замер, словно ждал чего-то. Только спустя секунд десять я сообразила, что тоже застыла, продолжая обнимать его за шею.
Непринужденно улыбнувшись, я убрала руки и кивнула в сторону гостевой комнаты:
– Ну, ты уже все там знаешь… Пойду в душ и спать.
Под душем мне пришлось постоять подольше, успокаивая бушующую во мне неудовлетворенную львицу. Ей было плевать на все сложности, о которые я спотыкалась человеком. Конечно, можно было пойти у нее на поводу, замутить секс на одну-две ночи, а потом, когда у Брендона все наладится, спокойно расстаться. Вот только я не считала это удачным решением.
Для таких отношений нужен кто-то равный по положению, а не освобожденный из храма парень, еще до конца не адаптировавшийся в нормальном обществе. Химере сейчас нужен не партнер для секса, а друг, готовый его поддержать и помочь советом, а порой и чем-то посущественнее. Например, отвезти в больницу. Раз уж я взяла на себя роль его няньки, значит, придется наступить на горло своим сексуальным желаниям и продержаться хотя бы пару месяцев.
Самое сложное в том, что, получив полагающееся ему наследство, первое время Брендон станет нуждаться в опекуне и друге еще больше, чем сейчас. Не знаю, как старушка Антельсмейн сумела накопить указанную в бумагах сумму, но даже половина от нее – это внушительное состояние, на которое можно будет безбедно жить достаточно долго. А если удачно вложить его в какие-нибудь акции, то еще и детям останется. Но можно будет прокутить все за год и остаться ни с чем…
Я искренне разделяла раздражение львицы на так не вовремя проснувшееся во мне чувство ответственности. Вот только усыпить его обратно никак не удавалось. Мы в ответе за тех, кого спасли, и все тут!
После душа, крутясь в кровати, я никак не могла уснуть. Стоило закрыть глаза, как я видела или улыбающееся лицо Брендона, особенно его манящие губы, или всего Брендона целиком, почти полностью раздетого.
Вспоминала его голос, его запах… Сегодня утром он пах моим шампунем и гелем для душа, вечером – больницей. А пока он нес меня на руках, я ощущала терпко-пряный дурманящий аромат тимьяна.
Ужасно хотелось прокрасться в гостевую комнату и воспользоваться щедрым предложением химеры. Я уже почти перестала понимать, почему этого нельзя делать. Для меня секс на одну-две ночи – норма, для Брендона тоже. Вместо того чтобы страдать от неудовлетворенности, мы оба получим удовольствие. А потом, когда нам все это надоест, легко расстанемся… или не легко? Обычно никаких проблем с расставанием у меня не было, с некоторыми парнями я до сих пор общалась. Ровно, спокойно, без обид, словно ничего и не было. Получается, что я просто не хочу, чтобы с Брендоном все вышло точно так же?
И что, теперь мне каждую ночь так мучиться?!
Глава 16. Добро порождает добро, день третий
Утром я была злая и невыспавшаяся. Правда, пока пила кофе и намазывала на свежеиспеченные вафли абрикосовый джем, который, оказывается, тоже водился в моем холодильнике, настроение у меня слегка улучшилось.
А в машине, вспомнив, что мне сегодня предстоит допросить главного жреца, обрадовать его фактом наличия в храме грабителей и припугнуть налоговой, я даже принялась насвистывать веселенький мотивчик.
Отвратительно бодрый Брендон покосился на меня сначала с подозрением, а потом улыбнулся:
– Ну вот, теперь тебе не страшно пожелать доброго утра.
– А до этого страшно было? – Я тоже улыбнулась. От химеры опять вкусно пахло моим гелем для тела, и от этого он казался ближе и роднее, словно я его этим гелем пометила как своего. И про затраченные вчера нервные клетки не стоило забывать. Это тоже связывает, гораздо крепче, чем банальный секс.
– У тебя был очень грозный взгляд, – рассмеялся Брендон. – Надо будет сегодня закупить еще полуфабрикатов для вафель. Они обладают секретным целебным свойством.
Оставшуюся часть пути мы шутили и придумывали, что еще надо купить, чтобы мое утро было благостным, а я сама – радостной. Планировать совместные закупки оказалось довольно забавно.
В кабинете уже сидели и синхронно зевали Алекс и Изильда. Похоже, из всего отдела выспался только Эдик, потому что он объявился с опозданием на целый час. Но для него это было нормой, так что я не стала ругаться. Мало того, даже вспомнила, что собиралась его похвалить за успешно выполненное задание.
Правда, у парня после моих похвал стало ужасно растерянное выражение лица, но в глазах засветился энтузиазм, и я решила им воспользоваться.
– Спустись на третий, в отдел по борьбе с налоговыми преступлениями, и попроси их по-быстрому проверить наш драгоценный храм. Особенно страховки жрецов и приживалов, – именно так в официальных документах назывались все живущие в храме химеры. Приживалы. – И потом пулей с отчетом обратно, мне для допроса надо. Добудешь что-то интересное и быстро – разрешу поучаствовать.
Эдик любил присутствовать на допросах, но участвовать ему еще ни разу не приходилось. Так что, радостно кивнув, он умчался к налоговикам, пока я не передумала.
– Какая ты сегодня подозрительно добрая, – усмехнулась Изильда, покосившись на удобно устроившегося на диване Брендона.
– Меня второй день кормят вафлями по утрам, – загадочным тоном призналась я.
– Да ладно?! – Глаза девушки восторженно заблестели, а прислушивающийся к нашему разговору Алекс с удивлением уточнил:
– Еще скажи, что он выкопал вафельницу, которую я тебе подарил…
– Угу, выкопал, – лениво протянул с дивана Брендон. – Она не так уж и далеко была закопана.
– Чудеса! – с ехидством протянул Алекс. – На следующий день рожденья пароварку подарю!
– Лучше йогуртницу, – пробурчала я и широко зевнула, едва успев прикрыть рот.
Потом мы все закопались в бумаги, пользуясь временным затишьем. Правда, оно оказалось недолгим.
– В двух кварталах от места преступления нашли беретту, – обрадовала нас Изильда, переговорив с кем-то по стационару. – Не хватает трех патронов. – Тут девушка покосилась на Брендона и добавила: – Только сделано было четыре выстрела, просто последний – осечка.
У беретты девятимиллиметровый калибр. Конечно, она и вальтер – самое популярное оружие среди полицейских и преступников, но уж очень богатый улов совпадений. И близость к месту убийства, и отсутствие трех патронов.
– Отправили экспертам? – Вначале во мне проснулся полицейский, жаждущий большей конкретики: отпечатков пальцев, сравнения следов выстрелов на пулях и гильзах, анализа динамики вылета пули и других подробностей.
А потом я осознала упоминание об осечке и тоже посмотрела на Брендона, который продолжал с невозмутимым лицом лежать на диване, положив голову на валик, и читать что-то с моей электронной читалки.
– Ты вчера прямо как в кофейную гущу смотрела, – хмыкнул Алекс. – Похоже, мы спугнули убийцу.
– Так, давайте попытаемся восстановить действия всех пострадавших, начиная с того момента, как Эдик упустил бабку, рванувшую прочь при виде аэробуса с обезьянами…
Не успела я выдать ребятам задание, как зазвонил мой мобильный. Начальство. Нюхом чую, что не о премии сообщить хочет.
– Поздравляю, у нас свеженький труп, – переговорив, обрадовала я всех. – Зять владельца «Кёж Чёмита».
Алекс выразительно присвистнул, Изильда негромко охнула, а влетевший в эту минуту в кабинет Эдик так и замер в дверях:
– Я ж с ним в прошлое воскресенье виделся, на выставке! Они с Ларой собирались участвовать в благотворительном аукционе…
– Так, про выставку – это важно. Надо будет сразу уточнить, купили ли они что-нибудь, вдруг это всего лишь ограбление. – Я даже не скрывала надежду в голосе. Когда речь идет о таких людях, как владелец «Кёж Чёмита», одной из крупнейших компаний по производству топлива для аэротехники, убийство во время ограбления – это просто мечта. Но скорее всего, там замешаны деньги, власть, страсть… и прочие атрибуты роскошной светской жизни. – Как дела с налоговиками? – Несмотря на расстройство, я вспомнила, зачем отправляла Эдика.
– Вот! – Парень выложил мне на стол папку с распечатками. – У них упрощенное налогообложение, проверка была в прошлом году. У всех жрецов есть медицинские страховки на самый необходимый минимум. Не придраться. За содержание животных тоже все налоги выплачены. Можно задействовать медиков и ветеринаров, но, скорее всего, они ничего не найдут. А вот с приживалами их прижмут. – Эдик довольно заулыбался. Конечно, он был избалованный, капризный, ленивый, но добро со злом старался не путать. И нашу искреннюю ненависть к храмовникам полностью разделял. – Они их как животных страховали! – И Эдик со снисходительным сочувствием покосился на Брендона.
Конечно, мышь ему поперек глотки, он же породистый котик-аристокотик, а валяющийся на диване парень – безродный химера, да еще и застрахованный как животное.
И пусть умом я прекрасно понимала, что это нормальное поведение для большинства оборотней, все равно с трудом сдержалась, чтобы не рыкнуть раздраженно на сияющего от гордости сотрудника.
А ведь мне, раз он знаком с семьей убитого, придется взять его с собой. С условно равным эти аристократические занозы в нашей заднице скорее разговорятся.
Я посмотрела на часы, прикинула, что павиан уже, скорее всего, выехал к нам. Можно было, конечно, позвонить и перенести время допроса, но тогда я потом получу по загривку от начальства. Все же не абы кого, а главного жреца целого храма от дел оторвали.
– Так, выбирай. Хочешь – оставайся с Изильдой, поучаствуешь в допросе, как я и обещала, – говоря это, я постаралась не встречаться с тигрицей взглядом. Хотя все равно прекрасно ощущала ее возмущение от такого внезапного подарочка. – Но на опросе свидетелей ты будешь нужнее. Заодно выразишь соболезнования жене. Как там ее зовут?
– Лара, – пробормотал Эдик, явно растерянный оттого, что ему предоставили выбор. Обычно я просто приказывала ему ехать со мной, если речь шла о его знакомых. Но тут он второй день прямо из шкуры вылезает, стараясь идеально выполнять мои поручения. Так почему бы не поощрить котика?
К тому же я даже не сомневалась в его решении. Ведь я сказала волшебное слово «нужнее», а оно безотказно действует почти на всех, даже на избалованных Эдиков.
Глава 17. Трудности следствия
Убитый, Арман Зейсен, жил вместе женой и ее семьей, точнее с одним тестем. Тем самым владельцем «Кёж Чёмит Корпорейшн».
– Господин Чёмит пять лет назад развелся. Но госпожа Чёмит была лишь мачехой Лары. А с родной матерью дело темное, то ли умерла, то ли сбежала, – просвещал меня Эдик, пока мы ехали на место преступления. – Лара – единственная дочь и наследница всего состояния. Армана она сама из предложенных отцом женихов в прошлом году выбрала. Тоже дело темное, зачем такая спешка со свадьбой, но поженились они почти сразу, даже месяца не подождали.
Эдик уселся со мной на переднее сиденье, поэтому Брендону пришлось устроиться сразу за мной. Я решила взять его с собой, потому что неизвестно, насколько все тут может затянуться. Может быть, придется повозиться до позднего вечера, и тогда мне будет удобнее сразу поехать домой, а не возвращаться за своим химерой. Да и ребятам не придется сидеть допоздна, поджидая меня, чтобы не оставлять постороннего в кабинете, набитом секретной информацией.
Эдик, правда, косился на Брендона с неодобрительным пренебрежением, но высказывать свои мысли вслух не рискнул.
Особняк господина Чёмита ничем особенно не выделялся из череды соседних домов. Обычный трехэтажный домик с бассейном, небольшим парком и гаражом на восемь машин. Если честно, я ожидала чего-то более роскошного – мини-дворца из мрамора, с хрустальными люстрами, мебелью из красного дерева и лепниной под потолком. Или, наоборот, дизайна в стиле техно, царство прогресса. Может быть, внутри там все так и есть?
Мы дождались, пока приоткроется матовый защитный купол, огораживающий небольшую для магната такого уровня территорию, и припарковались на площадке, приподнятой метра на четыре, чтобы гостевые аэромобили не мешали прогуливаться по дорожкам.
На одной из них нас уже ждал одетый в черный костюм мужчина лет так тридцати пяти – сорока.
– Дворецкий, – шепотом проинформировал меня Эдик.
Мы прошли мимо бассейна, наполненного чистой голубой водой. Я инстинктивно поежилась и запахнула ветровку. Не понимаю любителей купаться весной, пусть даже там вода с ультраобогревом, все равно же потом придется вылезать на берег, в мокром купальнике… Спаси меня Бастет от такого удовольствия!
Дом выглядел огромным светлым пятном на зеленом фоне. Бежевые стены и белые перила, огораживающие и широкую веранду на первом этаже, и огромный, объединяющий все комнаты балкон на втором, и террасу, занимающую большую часть третьего этажа.
Но в целом все вокруг намекало на наличие вкуса и отсутствие желания активно выделиться. Интересно, это сам хозяин все продумывал или его бывшая жена?
– Красиво, – негромко выдохнул идущий за мной следом Брендон. – Лесом пахнет!
Вокруг действительно пахло лесом, парк окружал дом с трех сторон. Но мы сюда приехали убийство раскрывать, а не природой наслаждаться. Так что я вошла в дом следом за дворецким. Заодно оценив, что Эдик не стал врываться впереди меня, соблюдал служебный этикет, хотя был здесь постоянным гостем. Даже вежливо приоткрыл дверь. Правда, только мне. Странно, что он вообще не захлопнул ее перед Брендоном!
– Тело господина Армана нашли в его кабинете, – сообщил дворецкий, пока мы поднимались на второй этаж. – В это время господин Сагор вместе со своим гостем были на первом этаже, а госпожа Лара сидела на террасе, ожидая подруг. С ней все время была ее компаньонка, Агата.
