Kitabı oku: «Борджиа. Первая итальянская мафия», sayfa 4

Есть много хорошего, что сделал Сикст IV в своей жизни, кроме постройки Сикстинской капеллы. Он начал заниматься восстановлением города и монументализацией Рима, по его заказу были построены мост Систо, по которому паломникам было легче добираться до собора Святого Петра, реконструирована арка Святого Духа в Саксии, перестроена базилика Сан-Витале. Затем были проложены новые дороги: Сикстина, Папалис, Ректа и многие другие. Грязная большая деревня, которой был Рим, начала превращаться во вполне приличный город Ренессанса. Папа вернул моду на гуманизм и покровительствовал талантливым художникам и музыкантам. При Сиксте IV начался переход от средневекового Рима к Риму эпохи Возрождения.

На конклаве, который собрался после смерти Сикста IV, наиболее популярными кандидатурами на престол Святого Петра были двое: кардинал Джулиано делла Ровере, племянник усопшего понтифика, и, как ни странно, кардинал Родриго Борджиа. Но на самом деле ничего странного в выдвижении его кандидатуры не было – в ход пошла коррупция. Кому-то предлагали деньги, кому-то высокие должности или привилегии. Джулиано делла Ровере тоже не отставал, обещая церковные должности родственникам собравшихся. Конечно, все это не делалось в открытую. Пока кардиналы соперничали между собой, неожиданно большинством голосов был выбран богатый 52-летний генуэзец Джанбаттиста Кибо. Он оказался гораздо проворнее и наглее Родриго и Джулиано, тайком раздавая золотые дукаты и предоставляя больше привилегий собравшимся. Джанбаттиста выбрал себе имя – Иннокентий VIII.

Когда объявили о том, кто выбран понтификом, толпа ликовала: Папа и на этот раз был итальянец! В честь этого события был даже произведен артиллерийский залп со стен замка Святого Ангела. Новый Папа начал свою деятельность с активной торговли индульгенциями, и не только. За деньги можно было купить прощение за совершенное преступление, даже такое серьезное, как убийство. Таким образом можно было быть оправданным и избежать смертной казни под предлогом того, что Бог не хочет смерти грешников. Заплати – и живи.

Иннокентий VIII с Родриго были похожи – и возраст был одинаков, и у того, и у другого было множество незаконнорожденных детей. У Иннокентия VIII их было семеро⁶, причем он первым из Римских пап признал их именно своими детьми, а не племянниками. По крайней мере двоих – дочь Теодору и сына Франческо, которого все называли Франческетто за его маленький рост. Еще Иннокентий VIII был первым папой, для избрания которого была задокументирована фраза: Habemus papam⁷. Она, скорее всего, иногда использовалась и раньше. Но именно при Джанбаттиста Кибо была узаконена.

Иннокентий VIII занимал престол Святого Петра 8 лет. Он утвердил Джулиано делла Ровере на должность главного советника Папской курии, а Родриго Борджиа подтвердил пост вице-канцлера. Правда, Джанбаттиста Кибо унаследовал долги предыдущего понтифика – огромную сумму в 250 тысяч дукатов. Но он не унывал, а первым делом заложил папскую тиару и драгоценности казны.

Иннокентий VIII первые 5 лет предусмотрительно не оказывал протекции родне, чтобы не порочить свою персону. Он не перебарщивал с инквизиционными процессами и не требовал сжигать ведьм и еретиков на костре. В худшем случае их сажали в тюрьмы и конфисковывали их имущество.

У Иннокентия VIII тоже была идея организовать крестовый поход против турок, с этой целью он сблизился с герцогом Миланским Людовико Сфорца, прозваннным Мавром, и с Флорентийской республикой. Для более прочного союза с этим городом понтифик согласился на брак своего 40-летнего сына Франческетто с 14-летней дочерью Лоренцо Великолепного Магдаленой. Брак был торжественно заключен в Риме 20 января 1488 года, после чего последовал пышный банкет в Ватикане. Римлян сильно возмутило то, что понтифик в открытую признает своего сына, которого сильно недолюбливали за его глупость и распущенность.

Отдав замуж дочь, Лоренцо Медичи получил пурпурную кардинальскую мантию для своего среднего сына, 13-летнего Джованни Медичи. Конечно, не обошлось без крупной суммы золотых флоринов, и официально Джованни должен был стать кардиналом в возрасте 16 лет при условии, что до этой даты доживут и Лоренцо Медичи, и папа Иннокентий VIII. Джованни повезло, оба дожили. В адрес этой свадьбы и кардинальского сана мальчишке народ сочинил множество скверных стишков, типа: «Чтобы женить сына на девочке из рода Медичи, Папа подарил пурпурную мантию ребенку», или: «Если это правда, что Святой дух превращает понтифика в сверхчеловека, то в данном случае Святой дух превратил Папу в сутенера», и еще более злобные и ироничные памфлеты.

В мае 1481 года умер султан Мехмед II, и в Константинополе развязалась война за престол между его сыновьями: старшим Баязидом и младшим Джемом. Баязид разбил армию Джема, и тот бежал на остров Родос, преодолев долгое и трудное путешествие. Там он был найден и схвачен рыцарями ордена госпитальеров, которые проживали на этом острове. Они выдали Джема Папе Иннокентию VIII, и принц был доставлен в Рим. Его поселили под усиленной охраной в Ватиканском дворце, и понтифик угрожал Баязиду снарядить войско для Джема и направить против него, если султан не отступит от Европы. Баязид боялся народного восстания, поэтому очень хотел избавиться от брата. Для начала султан подослал своего агента в Ватикан, чтобы он отравил воду фонтана Бельведер. Ее Джем обычно использовал для питья. Но его схватили, и турецкий принц остался жив.

Тогда султан решил подкупить понтифика и уговорить его убить Джема. С этой целью Баязид отправил Папе в подарок ценную христианскую реликвию: наконечник святого копья, которым, по преданию, римский легионер Лонгин пронзил подреберье распятого Христа, чтобы убедиться в его смерти. Но на самом деле таких наконечников в Европе было полно: в Париже, в Нюрнберге, в Венеции и других городах. И все утверждали, что именно их наконечники настоящие. Так что Джем продолжил жить в Ватикане. Он был очень ценным заложником, поэтому его тщательно охраняли.

В январе 1492 года армия Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской окончательно разбила мавров и отвоевала Гранаду. Испания была полностью освобождена от арабов, и произошло объединение страны. В Риме устроили грандиозные праздники и шествия в честь этой победы. Родриго Борджиа был счастлив больше всех, как истинный испанец. Он заказал привезти из Испании боевых быков и впервые организовал представление корриды в Большом цирке Рима. Черные быки символизировали мавров, а торреадоры – христиан, которые одержали победу.

В июле в Вечном городе началась страшная жара, как и всегда каждый год. Состояние здоровья Иннокентия VIII резко ухудшилось и он уже практически не мог передвигаться. Его друг Лоренцо Медичи умер в апреле того же года, как и предсказывал популярный в те времена доминиканский монах проповедник Джироламо Савонарола, который жил во Флоренции. Следующим его пророчеством была смерть папы, о чем и простому человеку нетрудно было догадаться, глядя на состояние святого отца.

Иннокентий уже даже ничего не мог есть, кроме женского молока. А какие окорока и дичь он раньше любил уплетать за обедом! Какое отменное вино пил! Последней попыткой улучшить состояние Иннокентия было переливание ему крови трех юношей. В награду каждому подарили по роскошному щиту, которые им не понадобились – юноши вскоре скончались от большой потери крови и заражения. В те времена слабо представляли себе, как правильно и в каких количествах переливать кровь. А о группах крови вообще ничего не знали.

Папа продержался до вечера и скончался 25 июля 1492 года в возрасте 60 лет в окружении кардиналов. Перед смертью он обратился к ним со словами: «Я был таким, каким я был. Я сделал все, что мог. Теперь вам нужно выбрать понтифика, который будет лучше меня». Его последнее желание выполнить было нелегко – ведь усопшего Папу окружали кардиналы, погрязшие в коррупции, разврате и кумовстве: Родриго Борджиа, Джулиано делла Ровере, Рафаэль Риарио, Джанбаттиста Орсини, Федерико Сансеверино и некоторые другие. Все они предпочитали плотские утехи церковным принципам.

6 августа 1492 года кардиналы собрались на конклав в Сикстинской капелле. Как раз в те самые дни Христофор Колумб отправился из Испании в поисках нового пути в Индию.

Глава 4. Папа Александр VI Борджиа

Для того, чтобы кардиналы могли спокойно заседать на конклаве, Ватикан был превращен в самую настоящую крепость. Все дороги к нему были перекрыты и охранялись стражниками. Вечером на темном небе римляне с удивлением наблюдали необычное астрономическое явление: три одинаковые, крупные, ярко сияющие звезды. Никто не понимал, что это означает. Все крестились, глядя на небо, и готовились к самому худшему.

Сначала поговаривали, что наиболее подходящими кандидатами на престол Святого Петра являются двое: неаполитанец Оливьеро Караффа и португалец Джорджо Коста. Но потом эти кардиналы исчезли из списка.

Родриго Борджиа был наименее подходящим из 23 кардиналов на пост понтифика. И не только из-за своего распутства и прежних темных делишек, но и потому что он был иностранцем, каталонцем. А римляне, как обычно, не хотели избрания папы-иностранца из страха, что он опять перенесет Святой престол куда-нибудь за границу. К тому же против кандидатуры Борджиа выступали европейские монархи: король Неаполя Ферранте Арагонский, французский король Карл VIII и республика Генуя. Все они поддерживали его конкурента Джулиано делла Ровере, который постепенно стал основной кандидатурой.

Посол из города Модена упоминает об огромной сумме 200 тысяч дукатов, которую король Франции перевел одному римскому банкиру, чтобы обеспечить избрание делла Ровере на пост понтифика. Генуэзская республика тоже не отставала и заплатила 100 тысяч дукатов за кандидатуру кардинала Джулиано. Но, оказывается, не все можно решить деньгами, даже такими огромными. Ведь гораздо дороже денег были высокие посты, привилегии и недвижимость, которая приносила постоянный доход.

Вскоре, кроме делла Ровере, судьба начала улыбаться еще одному кандидату – Асканио Сфорца. Но совершенно неожиданно, на 5-й день конклава, в списке появился третий претендент на престол Святого Петра – Родриго Борджиа. Это и были те три звезды, которые зажглись на небе в начале конклава. Утром 11 августа, чтобы заставить кардиналов поторопиться с выборами, им сильно урезали утреннюю трапезу. Родриго Борджиа поддерживали влиятельные римские кланы Колонна, Орсини и Савелли. За него подал голос кардинал Асканио Мария Сфорца, брат герцога Миланского Людовико Сфорца. Кардинал Борджиа оказался хитрее делла Ровере и кроме денег пообещал своим сторонникам множество привилегий в политике и компенсации в виде замков, дворцов, аббатств, епископств, денег, хорошего дохода и других земных благ. В ход шло все – любые обещания, подкуп, коррупция. Каких-то письменных доказательств этого, конечно же нет. Но то, что произошло потом, уже говорит само за себя.

В конце концов Родриго добился своего. 11 августа 1492 года в возрасте 61 года он был избран Римским папой и принял имя – Александр IV в честь великого полководца Александра Македонского. Как ни странно, за него проголосовали все кардиналы единогласно. Об этом пишет посланник Флорентийской республики Баччо Валори Совету Девяти. Пока остальные кардиналы целовали его ноги и руки, кардинал Джованни Медичи прошептал на ухо своему соседу: «Мы попали в пасть хищного волка. Только побег может спасти от его глотки». Были его выборы честными? Конечно же нет. Но в этом плане он нисколько не отличался ни от своих предшественников, ни от последующих пап. Так что обвинять в коррупции только Родриго Борджиа было бы несправедливо.

Избрание Родриго Борджиа произвело эффект разорвавшейся бомбы. Особенно когда узнали, какими нечестными способами он добился своего. Однако еще ранее Родриго сумел завязать родственные связи с представителями благородных кланов. Двух своих дочерей от неизвестных матерей он выгодно выдал замуж: Джерониму за Джанандреа Чезарини, а Елизавету за Пьерджованни Матуцци. Свою двоюродную сестру Адриану де Мила он сосватал за Людовико Орсини, хозяина Бассанелло, замка около Витербо. Их сын Орсино Орсини женился на прекрасной Джулии Фарнезе, которая потом станет любовницей Папы Александра VI. Она, говорят, вдохновила Рафаэля Санти на написание портрета «Дама с единорогом».

Все сторонники нового Папы получили обещанное, в этом плане Борджиа никого не обманул. Кардинал Сфорца получил от Папы роскошный дворец, должность вице-канцлера, замок Непи и епископство Ерлау. Кроме того, Александр VI подарил ему 4 запряженные мулами телеги, нагруженные серебром. Брат кардинала Людовико Моро тут же отправил в порт Остия недалеко от Рима 5 герцогских галер, чтобы контролировать ситуацию. Кардинал Орсини получил крепости Сориано и Монтичелли, епископство Картагена и представительство в Марке. Колонна стал хозяином аббатства Субиако, Савелли получил монастырь Чивитакастеллана и епископство Майорка, Паллавичини – епископство Памплона.

Даже соперник Борджиа Джулиано делла Ровере не отказался от подарка – замка Рончильоне, аббатсва Святого Варфоломея в Ареццо и Рийо. А молодой 16-летний кардинал Джованни Медичи стал хозяином крепости Витербо. Таким образом, все были довольны и щедро вознаграждены.

Это было настолько откровенно, что после выборов римский нотариус Латино де Масис воскликнул: «О Боже, за наши грехи произошло так, что твой наместник на земле был избран таким недостойным способом!» А испанский посол в Риме епископ Бернардино Карвахал пригрозил вывести всех на чистую воду и объявил, что былой славе Римской церкви пришел конец. Но сделать уже ничего было нельзя. Папа Александр VI был коронован официально 26 августа 1492 года, тиару на его голову возложил кардинал Франческо Тодескини Пикколомини. Александр стал 218-м римским папой, если считать от святого Петра апостола, его понтификат длился 11 лет.

Тем не менее не все были недовольны выбором Родриго Борджиа на престол Святого Петра. Флорентийцы абсолютно не были против его кандидатуры, они ожидали много выгоды и преимуществ от нового папы. Людовико Сфорца, герцог Миланский, тоже был доволен и послал свои поздравления. Король Неаполя, наоборот, сомневался в правильном выборе кардиналов и даже, по слухам, прослезился, узнав о результатах. Но в это невозможно поверить, учитывая его характер и звериную натуру.

Республика Венеция тоже не была против, Феррара и Мантуя выразились в том духе, что сложно было бы найти более достойного кандидата, а Сиена и Лукка были откровенно довольны. Все правители итальянских государств послали свои поздравления, хотя некоторые, возможно, только сделали вид, что счастливы иметь такого понтифика. Было это лицемерием или нет, трудно сказать. В те времена независимые республики и герцогства не особенно зависели от Святого престола и иногда им было откровенно наплевать на мнение понтифика. Это было совсем другое время, не то, что в эпоху Средневековья, когда все боялись отлучения о церкви, и император Генрих IV три дня стоял на коленях зимой под снегом перед замком маркграфини Матильды Каносской, где укрывался Папа Григорий XI, только для того, чтобы получить прощение понтифика и добиться снятия отлучения от церкви.

После коронации состоялись пышные празднества с банкетами, весь Рим был украшен декорациями: триумфальными арками, изображениями мифологических персонажей и героев древности, знаменами с тройной папской тиарой, символизирующей три власти – императорскую, королевскую и церковную, скрещенными ключами – символом папской власти, которые сочетались с гербом Борджиа – красным быком. Многие знатные римляне украсили свои дворцы гобеленами с изображением герба Борджиа. С тех пор Александр VI получил прозвище «Бык». Праздники в Риме продолжались несколько дней. В день коронации счастливые горожане приветствовали нового понтифика, который ехал с процессией из собора Святого Петра в Сан-Джованни ин Латерано. Понтифик ехал верхом на белоснежном коне с серебряным седлом и сбруей, его сопровождали кардиналы и духовенство. Проезжая, Александр VI благословлял народ, а горожане любовались его крупной импозантной фигурой, орлиным носом и горящими счастливыми глазами.

В тавернах угощались мясом и пили за здоровье нового папы, вокруг освещенных фонтанов, из которых вместо воды било вино, устраивали танцы, на подмостках выступали актеры, прославляя Папу Александра VI. В Рим прибыло много иностранных послов в диковинных костюмах, на которых люди приходили глазеть, как на чудо. В Ватикане устраивали банкеты и остатки кушаний раздавали народу, а конфеты бросали из окон. Девушки вплетали в волосы цветочные гирлянды и разбрасывали лепестки роз по улицам. Вечерами давали залпы из пищалей замка Святого Ангела, а на площадях проводили фейерверки.

Чтобы польстить понтифику, Людовико Сфорца устроил такой же пышный праздник в честь избрания нового Папы в Милане.

Говорят, что после праздников Александр VI удалился в свои покои, отменил все дела и встречи и несколько дней предавался пьянству в обществе женщин. Хоть ему и перевалило уже за 60, его мужские потребности, похоже, не уменьшились. Александр VI все еще чувствовал себя молодым мужчиной, не старше своих сыновей. А теперь, когда он стал первосвященником, он считал себя, с одной стороны, Августом Октавианом, а с другой стороны, святым отцом, и был не против выполнять одновременно две функции: императора и римского папы. В те времена у него была постоянная любовница Джулия Фарнезе и бывшая сожительница Ваноцца Каттанеи, от которой у Родриго было четверо внебрачных детей.

Ее настоящее имя было Джованна, но на римском диалекте девушку называли Ваноцца. О ее детстве и ранней юности мало что известно. Ваноцца была родом из итальянской семьи ломбардского происхождения. Ваноцца родилась то ли в Мантуе, то ли в Риме 13 июля 1442 года в семье Якопо Каттанеи, живописца и мелкого дворянина, и его жены Меники. Девушка выросла в среде художников, скульпторов и работников по мрамору, которые съехались в Рим для отделки дворцов кардиналов.

В Риме она работала управляющей отелями, в которых останавливались высокопоставленные гости. Они были не прочь провести время с проститутками, которых им поставляла сама же Ваноцца. Кроме того, она занималась тем, что ссужала деньги под проценты. В одном из таких отелей, возможно, с ней и познакомился молодой кардинал Родриго Борджиа. Точная дата их первого свидания неизвестна, указывают довольно обширный период с 1465 по 1469 год. Ваноцца была на 11 лет младше кардинала, и, по описаниям современников, это была очень привлекательная женщина: пышнотелая по моде того времени, с золотисто-рыжим тициановским цветом волос и темными глазами, хотя некоторые пишут, что ее глаза были светлыми. По крайне мере так она изображена на портрете кисти художника Инноченцо де Мола. Эта женщина сочетала в себе пышность богини Юноны и сексуальность Венеры, и Родриго Борджиа, конечно, не смог перед ней устоять.

Как они познакомились – точно неизвестно. Возможно, случайно, когда он пришел в ее отель с целью развлечься с какой-нибудь хорошенькой проституткой, а вместо этого пленился самой управляющей. Ваноцца часто гостила во дворце Родриго, несмотря на неодобрение остальных кардиналов и римского народа, но никто уже не удивлялся его поведению. Очень скоро девушка стала единственной и постоянной любовницей кардинала Борджиа, и так продолжалось больше десятилетия. Хотя наверняка в это время у него были какие-то мелкие интрижки. Но если и были, то настолько незначительные, что о них даже ничего не известно.

Дети у них родились не сразу. Только в 1475 году появился на свет старший сын Чезаре, а вскоре вслед за ним – второй сын Хуан Борджиа. Несмотря на то что Ваноцца была любовницей влиятельного кардинала и вице-канцлера, как всякая уважающая себя женщина она должна была быть замужем. Мужа ей подыскал сам любовник в 1474 году, это был Доменико Джаноццо, синьор Ариньяно. Ему в те времена было больше 50 лет, а его жене – 32. По мужской части Доменико, говорят, был слабоват, поэтому нет сомнений, что Чезаре и Хуан – сыновья Родриго Борджиа. Тем не менее они родились в законном браке. Правда, Хуан родился, когда Ваноцца уже была вдовой – Доменико д’Ариньяно умер в 1476 году.

После его кончины Родриго снова выдал любовницу замуж, на этот раз за некого Антонио из Брешиа, а после его смерти – за Джорджио делла Кроче родом из Милана. Этот муж Ваноццы был богат, у него была хорошая вилла с прекрасным садом около церкви Сан-Пьетро ин Винколи на холме Эсквилин, куда и переехало все семейство. А чуть позже Родриго добился для Джорджио должности секретаря Папы Сикста IV. Он продолжал обеспечивать свою любовницу и сыновей, да и сама Ваноцца имела чутье в делах и выгодно вкладывала деньги. Практически она была экономически независимой женщиной и вполне могла сама себя содержать.

В 1479 году Ваноцца узнала о новой беременности и решила уехать и поселиться в замке Борджиа в Субиако. Там в 1480 году она родила дочь Лукрецию, которой суждено было стать одной из самых скандальных и обсуждаемых дам своей эпохи. Папа Александр VI был очень рад рождению девочки и просто обожал ее. На следующий год Ваноцца родила последнего сына Гоффредо, или Жофре. Но так как отношения между ней и кардиналом начали к тому времени охладевать, то Родриго часто сомневался, что Жофре – его сын, а не ребенок мужа любовницы. Потом отношения между ней и кардиналом прекратились, и в 1482 году Ваноцца родила уже сына действительно от мужа Джорджио делла Кроче, которого назвали Оттавиано. Их семейное счастье длилось недолго: в 1486 году муж Ваноццы и младший сын умерли с разницей в несколько дней.

Родриго Борджиа не пал духом и тут же подыскал бывшей любовнице нового мужа – Карло Канале родом из Мантуи. Это был прекрасно образованный человек, литератор, поэт, гуманист. Он много лет работал камергером кардинала Франческо Гонзага. Новый брак Ваноццы неожиданно оказался счастливым, и молодожены переехали из дворца на площади Пиццо ди Мерло, когда-то подаренного ей Родриго Борджиа, в новый дворец на площади Пьацца Бьянка. А летом они всей семьей любили проводить время за городом на вилле Субурра.

Общих детей у них не было, но Карло привязался к детям Ваноццы от кардинала Борджиа, особенно к маленькой Лукреции. Это была удивительно красивая, похожая на ангелочка девочка с золотистыми кудрявыми волосами и голубыми глазами. Ее портретов ребенком не сохранилось, но так ее описывают современники. Карло начал обучать ее гуманитарным наукам, основам греческого языка и латыни. Кроме того, Карло Канале очень ценили при папском дворе за его талант устраивать грандиозные театральные представления.

Любовные отношения между Ваноццой и Родриго Борджиа к тому времени совсем сошли на нет, но остались дружба и общие дети. Поэтому во время коронации Папы Александра VI Ваноцца присутствовала вместе с сыновьями, дочерью Лукрецией и кузиной Родриго Адрианой де Мила. На этой же церемонии присутствовали и сын Адрианы – Орсино Орсини со своей молодой 17-летней женой Джулией Фарнезе, которая к тому времени уже была новой любовницей 61-летнего Папы Александра VI. Орсино Орсини прозвали одноглазым из-за его физического недостатка. А его жену называли Джулия ла Белла, потому что она была невероятно красива.

Джулия красотой напоминала совершенную античную статую, она обладала точеной фигурой, нежным овальным лицом с легким румянцем, светлыми волнистыми волосами и темно-голубыми глазами. Так ее изобразил художник Пьетро Лонги на полотне «Леди и единорог» и, возможно, Рафаэль Санти на картине «Дама с единорогом». При этом злые языки язвительно называли ее «папской шлюхой» или «супругой Христа» из-за ее любовной связи с понтификом.

Джулия Фарнезе родилась в 1475 году в Риме в семье Пьера Луиджи Фарнезе и Джованеллы Каэтани. У нее было 2 брата: Анжело и Алессандро, который впоследствии станет римским папой под именем Павла III. Еще у нее была младшая сестра Джиролама. Ее отец умер, когда Джулии было всего 9 лет. Она была еще совсем девочкой, когда ее выдали замуж за Орсино Орсини по договору, заключенному между ее отцом Пьером Луиджи и кардиналом Борджиа. Джулии тогда было 14 лет, а Орсино 16.

Брачный контракт был заключен в мае 1489 года во дворце Родриго. Возможно, тогда он и увидел Джулию впервые. Отец жениха умер в том же 1489 году, и ее свекровь Адриана де Мила овдовела. Тогда она нашла поддержку и покровительство в лице своего кузена Родриго Борджиа, который вскоре доверил ей воспитание своей дочери Лукреции, а потом и младшего сына Жофре. Старшие сыновья тоже одно время жили с ними, но потом они разъехались – Чезаре на учебу, а Хуан в свое герцогство Гандия. В один из визитов в дом Адрианы кардинал Борджиа познакомился с Джулией Фарнезе поближе, и она сразу пленила его своей красотой. Это было примерно за год или два до его избрания на престол Святого Петра.

Когда Родриго заявил кузине, что он хочет сделать ее невестку своей любовницей, Адриана с готовностью согласилась. Мужу Джулии в качестве компенсации пожаловали должность мэра городка Карбоньяно, и в основном он жил в своей крепости Бассанелло. Так у Родриго Борджиа появилась новая постоянная возлюбленная, которая была на 44 года его младше. Ее брат Алессандро сразу же получил от Родриго кардинальскую шапку, за это его прозвали «кардинал-юбочник», так как он получил этот сан благодаря своей распутной сестре. А Джулия Фарнезе кроме прозвища «Ла Белла» получила еще одно: – «Христова невеста».

Родриго приходил к кузине под предлогом навестить Лукрецию, которая переселилась в дом Адрианы, и все интимные встречи Александра VI и Джулии Фарнезе происходили на глазах его дочери-подростка. В ноябре 1492 года Джулия родила дочь Лауру, которую записали как законнорожденного ребенка Орсино Орсини. Но злые языки утверждали, что Лаура, несомненно, является внебрачной дочерью Папы Александра VI, так как она родилась как раз в период расцвета их бурного романа. В отцовство Орсино поверить трудно: кроме того, что молодой человек был одноглазым, он был еще и неуклюжий и малопривлекательный. Точно отцовство Лауры до сих пор не установлено.

Да похоже, что и сама Джулия всегда сомневалась, кто же является настоящим отцом ее дочери. Также странным был тот факт, что Родриго Борджиа не проявлял особого интереса к Лауре по сравнению с остальными своими детьми, о которых он очень заботился. Возможно, понтифик решил возложить всю заботу о Лауре на семью Орсини и молчать, чтобы не спровоцировать скандал. Одно дело – дети от любовниц, которых он сам пристраивал замуж, и совсем другое – от замужней женщины, к тому же намного его младше.

Сама Джулия Фарнезе с 1493 года, когда укрепились ее отношения с папой Александром VI, поселилась со свекровью Адрианой де Мила и с дочерью понтифика Лукрецией во дворце кардинала Джован Баттиста Дзено недалеко от Ватикана. Кроме Лауры за время их связи в 1498 году родился загадочный ребенок Джованни, которого Папа Александр VI сначала узаконил как сына Чезаре Борджиа от неизвестной матери, а потом как своего собственного сына. Сплетни пошли самые разные: одни его называли сыном Джулии Фарнезе и Родриго Борджиа, другие – сыном Чезаре Борджиа и неизвестной благородной дамы. Третьи – сыном 18-летней Лукреции Борджиа и пажа Папы Пьетро Кальдероне, который, по слухам, был в то время ее любовником. А Родриго якобы объявил его своим сыном, чтобы прикрыть грех дочери и оставить ребенка в семье.

И даже поговаривали, что этот мальчик – результат инцеста между папой Александром VI и его собственной дочерью Лукрецией, или сын Чезаре и Лукреции, брата и сестры. Как бы там ни было, тайна происхождения Джованни до сих пор не раскрыта. Наиболее вероятна версия, что он был сыном Лукреции, которая жила в монастыре во время процесса аннулирования ее брака с первым мужем, и пажа, который поплатился за это своей жизнью. Но об этом позже.

Был еще один загадочный ребенок по имени Родриго Борджиа, который родился в 1503 году, как раз перед смертью Александра VI, или сразу после нее. Папа Лев X признал его как сына Папы Борджиа и неизвестной женщины. Но есть подозрение, что это сын Франциско Борджиа, кардинала города Козенца в Калабрии. По официальным документам, Франциск Борджиа приходился родным младшим братом самому Родриго, но полагают, что это его двоюродный брат, незаконнорожденный сын Папы Каликста III Борджиа. Этот мальчик – Родриго Борджиа – прожил 24 года и умер в 1527 году. Точных сведений о его жизни нет, и о его ранней смерти тоже.

Таким образом, Лаура, Джованни и Родриго – это те трое детей, которых молва приписывает Родриго Борджиа, помимо семерых, о которых достоверно известно.

Как мы уже знаем, моральные принципы в эпоху Возрождения ценились мало, и в этом Папа Александр VI был не лучше, но и не хуже других. В Риме в те времена из 50 тысяч человек населения было около 5 тысяч проституток, которые работали как на улицах, так и в борделях. Некоторые прелаты и кардиналы держали в своих дворцах постоянных сожительниц и приживали от них детей. Впоследствии Пьетро Аретино, знаменитый поэт и памфлетист, назовет Рим не caput mundi (глава мира), а cauda mundi (хвост мира). Все это происходило оттого, что проституция была узаконена, как любая нормальная профессия, и Ватикан ввел налоги, которые должны были платить все куртизанки.

Для мирянина не считалось предосудительным держать во дворце сожительницу, или иметь внебрачных детей от служанок, которые росли и воспитывались вместе с законнорожденными детьми. Многие из них получали хорошее образование и должности, становились кардиналами, был даже Римский Папа из бастардов – Климент VII Медичи. Папа Пий II сетовал в свое время, что в государствах Италии большей частью правителями были незаконнорожденные отпрыски господ. Среди художников, скульпторов и архитекторов тоже было немало внебрачных потомков – тот же Леонардо да Винчи. И появиться на людях с ухоженной и образованной куртизанкой не считалось чем-то зазорным. Такие женщины часто были умными, утонченными, знали иностранные языки, благородные манеры, хорошо одевались, играли на музыкальных инструментах и даже слагали стихи, как знаменитая поэтесса Туллия Арагонская. Так что Родриго Борджиа был человеком своего времени.

Другим пороком как всех времен, так и эпохи Возрождения были азартные игры, которыми не пренебрегали некоторые кардиналы и знатные люди. Кардинал Рафаэль Риарио часто проводил ночи в игорных домах вместе с внебрачным сыном Папы Иннокентия VIII Франческо Кибо. Кроме того, Возрождение обратилось не только к искусству, но и к старым римским традициям проводить время в термах. Были построены новые бани с бассейнами, парилками, джакузи, залами для игр и садами.