Kitabı oku: «Вызов», sayfa 9
– Ро, – тихо напомнил вчерашний вор, хотя и не надеялся, что кто-то запомнит. Да и зачем? Чтобы нацарапать потом на могиле?
Пришлось плестись за Кагмаром и молча желать сородичу скорой смерти. Должны же быть в последний час жизни какие-то радости?
– Делай, что говорю, и вернёшься домой целым, – сказал кольцевой, когда они покрались дворами вдвоём.
Это, конечно, подбадривало, но Ро некуда было возвращаться, а обратно в Табурет не тянуло.
– И не ведись с полуслова, – предупредил Кагмар. – Этот Нил неспроста любимчик у Хаспина. Ходячая бледная смерть. Моргнуть не успеешь, как получишь шпагой в бочину. Мне так-то насрать, но давай не на моём дежурстве!
– Постараюсь сдохнуть не сегодня, – пообещал новенький, усердно проклиная день, когда позарился на дурацкие ножницы.
Экиа в руках кольцевого поблёскивали, завораживали. Изящные, совсем не громоздкие, пусть и большого размера. Тянуло их рассмотреть, а лучше потрогать, чтобы наконец разобраться, что за янтарная магия и о каком даре ключника говорил рыжий колдун. Неужели можно отправиться куда угодно, изучив один единственный трюк? Всего одно мгновение, и ты уже не в Санси, а в Синебаре. Не в Синебаре, а на острове Мглад. Не в Табурете, а в Криме. С таким козырем в рукаве никакие недруги тебя не поймают! Это действительно походило на свободу.
– Даже не думай, парень, – проследил за взглядом Кагмар. – На месте прибью! Да и навредишь себе. Они уже под мою руку настроились. Попытаешься использовать – покалечат. К тому же ты вряд ли знаешь, что с ними делать.
– Волшебные двери открывать, – сухо бросил Роваджи. Этот урок он уже усвоил, и дважды на той же ошибке не попадётся.
– Ну, к этому тебя ещё долго не допустят. Там всё по-хитрому, – со снисхождением усмехнулся кольцевой.
– Да ясное дело, нужен мел. И дверь какая-нибудь. Так вот почему в Табурете их, считай, что и нет? Не хотят, чтобы вы там шастали без контроля?
– Ты, парень, дохрена какой наблюдательный, да только не забывай про первое правило, – кривясь, напомнил Кагмар. – А теперь цыц! Всех еши распугаешь.
Этому вчерашний вор и бродяга был бы только рад.
Крим находился на Северо-Востоке, насколько Ро помнил карту. Это была дыра, известная лишь потому, что развернулась возле шахты по добыче железной руды. Даже на центральных улицах по вечерам не жгли лампы, что уж говорить о дремучих окраинах. И всё же это казалось странным и неестественным. Пасмурная погода лишала городок даже скудного небесного света, оттого он выглядел особенно неприветливо. Самое время и место для чудовищ! Еши, как их принято называть.
В прогалинах томился мрак, а перекошенные дома обступали внезапными призраками. Наёмники не взяли с собой огня, чтобы не привлекать внимание, но оттого и сами рисковали ничего не увидеть. Глаза довольно быстро привыкли, и всё же не смогли бы распознать притаившихся в кустах хищников. Ро надеялся, что его тоже не видно, а уж двигаться бесшумно он умел. Ему не позволено убегать, но никто ничего не сказал про участливое стояние в сторонке. Авось и обойдётся. И всё же рука не выпускала саблю, предчувствуя новую шалость стервозной удачи. Будет знать, как просить суда у богов!
– А где люди? – шёпотом спросил Ро, всматриваясь в тёмные окна. – Ещё ведь вечер.
– Тс-с! – Кагмар послушал тишину, но потом всё же ответил: – Комендантский час пробили. Чтобы меньше жертв было.
Где-то наверху что-то зашебуршало и перепорхнуло с крыши на крышу. Захотелось броситься под ближайшую телегу, но голос Ристана в голове назидал не делать резких движений. Нечего дразнить голодных тварей скорым ужином, да и кольцевой мог не распознать манёвр и прикончить малодушного дезертира.
Кагмар тоже замер и жестом велел не шевелиться. Раздался щелчок, что-то коротко свистнуло, а потом донеслись истошные визги, и на дорогу свалилась крылатая ящерица размером с осла. Арбалетный болт пробил горло насквозь, и на смену крику пришли предсмертные хрипы. С дома напротив смотрел Сардар, но недолго: махнул рукой и растворился во мраке.
Еши перестал дёргаться и начал таять. Сначала он почернел, а потом осел на землю вонючей жижей. Ро прикрыл ноздри, сражаясь с тошнотой. Теперь-то он понял, что имел в виду наставник. Как и осознал, что не очень-то и напуган. После полчища уродливых монстров одна подстреленная ящерица трепета не вызывала, скорее отвращение. Но тогда зачем было гонять подопечного, освежая навыки фехтования? Тут только рубить и держаться подальше от пасти.
– Такие охотятся стаей. Этот, видно, отбился, – предупредил Кагмар, перешагивая через смердящую лужу.
– Они летают, а нам стрелять нечем, – счёл нужным заметить новенький.
– Если тебе не дали эту вашу громыхалку, так тому есть причины! А коли арбалет не дали, значит, тебе не положено. Наверное, чтобы своих не задел, – сообщил кольцевой совсем не командирским голосом, а скорее капризным. – Но не переживай: я спущу их на землю.
Ро начинал соображать. Порох почти не использовали в Халасате из-за дождей, да и смысл был в залпе множества оружий по рядам противников. В одиночную да ещё и вертлявую цель из такого не попасть, а пока будешь перезаряжать – тебя не только сожрут, но и переварить успеют. Наверняка янтарное волшебство во сто крат могущественнее мушкета. Следовало радоваться, что угодил в компанию к колдуну. Хотя этот самый колдун и виновен в том, что вчерашний бродяга стал приманкой для чудовищ. Дважды нажился на незадачливом воре, продав пытливому и могущественному сиду-мяснику. Хорошенькие перспективы: если не растерзают чудовища, так порежет колдун и засунет в тебя какой-то булыжник!
Пользуясь заминкой, рука ненавязчиво погостила в чужих карманах, выискивая чеканное возмещение душевным страданиям. Вообще, если выдастся шанс, лучше сбежать подальше ото всех этих лезвий, колец и еши, а звонкая монета, как и приличная сабля, всегда пригодятся. А там уж или новая жизнь, или досадная смерть. Всё или ничего. Играем!
Город продолжал наблюдать за одинокими путниками провалами окон и подворотен. Когда не знаешь, где притаился враг, находишь его везде. Интересно, как местным жителям объяснили нашествие летающих тварей? Или только завтра объяснят, когда те исчезнут без следа, оставив после себя тела неудачливых жертв? Или трупы вовремя уберут с улиц подальше от глаз обывателей? Правда, в народе всё равно начнутся волнения и поползут мнительные слухи. Крой и об этом сумеет позаботиться? Тут отрежет, там подлатает?
Улочка привела к перекрёстку, на котором лежала огромная туша. То была мёртвая лошадь, на которой сидели две крылатые гадины. От всадника осталась только половина и то потому, что была придавлена павшим животным. В глубоких сумерках кровь казалась чёрной, а потроха легко было принять за кучу рванья. Но это была смерть: грязная и неприкрытая, – и пахла она резко и омерзительно.
– И́дэ! – выкрикнул кольцевой, выставляя перед собой ножницы. Еши хотели взвиться, но их перепончатые крылья распластались по камням. – Держу!
Реальность даже не попыталась оправдать ожидания. Вместо эффектного противоборства со вспышками разрушительной магии новичку не показали ничего. Взмах – и чудовища обездвижены. Прямо как один незадачливый вор три дня назад. Вот тебе и колдовство! У Алорцев вон корабли летают и безо всякого там янтаря…
– Ты долго таращиться будешь?! – взревел Кагмар, взбешённый нерасторопностью. – Или я сам всю работу делать должен?
Ро посмотрел на саблю, а затем на еши. Если их вовремя не убить, они ещё не одним человеком полакомятся. Только подходить к ним совсем не тянуло.
Одна из зверин извернулась ужом и поползла на людей, помогая лапам поникшими крыльями. Кольцевой что-то выкрикнул и исполнил цирковой трюк. Ножницы разомкнулись и щёлкнули в воздухе, а потом снова наскочили на палец широким кольцом. Еши отлетел со страшной силой, ударился о крышу дома и с грохотом скатился за раскидистую крону фигового дерева. Вторая ящерица почувствовала свободу и уже готовилась к прыжку, но в неё прилетел новый болт, заставив завизжать и взвиться. Из темноты соседнего двора выскочила белая тень, в полёте сграбастала кричащую тварь и полоснула двумя короткими клинками крест-накрест. Уже через мгновенье Бишак приземлился на пузырящиеся останки, испачкав лапы и морща нос.
Город разразился новыми визгами. Тут и там отзывались голодные глотки, затеяв леденящую перекличку.
– Ну началось, – проворчал Кагмар и прикрикнул на новенького: – Рядом держись! Следи за спиной!
Крутанувшись на месте, Ро понял, что в их сторону несётся десяток пастей. Какие-то выползли из переулков, какие-то пикировали сверху. Он попятился, выставив перед собой саблю, и едва не вписался в забор. Когтистые лапы вонзились в доски у самой его головы, но хлипкая конструкция не устояла и завалилась во двор вместе с чудовищем.
С обуревающим ужасом вчерашний бродяга шарахнулся от почудившегося шороха, споткнулся и плюхнулся навзничь, клинком рассекая воздух. Никто на него не нападал, то страх поработил воображение.
Вокруг творилось безумие. Слетевшиеся на пир твари кидались на людей, но получали сталь, невидимые удары магией и арбалетные болты. По доскам рухнувшего забора простучали ботфорты. Котан развевался при беге, придавая движениям капрала плавность и тягучесть. Выпад, росчерк, переход. Это был не тренировочный танец со шпагой, а настоящая пляска со смертью. Ро таращился на то, как острый конец пронзал чешуйчатые глотки, как ноги рассчитывали каждый шаг. Ни одного лишнего шевеления, ни одного промаха. Вид загородила широкая спина с мохнатыми ручищами. Волк вырвался на охоту и гонял верещавшего еши по скользкому от останков перекрёстку. Кагмар тоже был рядом: указывал на противников ножницами, выполнял отработанный трюк и швырял гадин в руки и лапы товарищам.
– Чего расселся? Вставай! – это Нил закончил шпиговать свою сторону и пинком понукал новичка.
Только после этого Ро пришёл в себя и то скорее от злости. Оказавшись на ногах, он приказал себе собраться. Если уж и умирать, то не так, чтобы надменный сородич смотрел и потешался.
– Сар, проверь север! Нил, иди с ним. Остальные за мной! – раздал новые команды кольцевой и не упустил случая снова поныть: – Ну почему… Почему мне всё время не везёт?!
Дела у халасатца шли хорошо, и он наверняка драматизировал. Жители страны гроз вообще были людьми темпераментными и эмоциональными: страстными и энергичными в делах и развлечениях, но в унынье становились просто невыносимыми, стоило им пустить в ход красноречие.
Капрал понёсся по переулку, оттолкнулся, словно собирался прыгать, и под аккомпанемент уже знакомого щелка очутился на крыше рядом со стрелком. Ветер подхватил полы котана, превратив в змеящийся вымпел.
«Ну конечно! – хмуро подумал Ро. – Он поди ещё и летает!»
Всё было не так уж плохо. Рядом матёрые головорезы, готовые искромсать любого, вставшего на пути. Правда они же с тем же проворством прикончат и новобранца, решившего убежать. Стоило хорошенько подумать, прежде чем бросаться во тьму на удачу.
– Новичок, не отставай!
– Меня зовут…
– Кагмар-р! – прорычал бист, указывая направление. – Амбар-р.
Массивное строение, сколоченное из досок, скорее всего использовалось для хранения зерна, но сейчас по его крыше ползали еши и, одна за другой, лезли в узкое окно на фронтоне.
– Они что, прячутся? – спросил Ро, догоняя.
– Думаю, они нашли, кого можно сожрать, – мрачно пояснил кольцевой. – Быстрее!
Массивные двустворчатые двери оказались заперты изнутри, наверняка засовом. Из амбара доносились испуганные возгласы.
– Открывайте! – закричал Кагмар и несколько раз бухнул по дереву кулаком.
Бист склонил голову набок, выражая недоумение или сомнение (по звериной морде сложно было что-либо разобрать) и стал карабкаться по зданию наверх. Когти на лапах позволяли ему делать это быстро, несмотря на солидный вес. Ро последовал его примеру и в несколько мгновений обогнал, замешкавшись лишь в начале за тем, чтобы убрать саблю. Подтянувшись к окну, он заглянул внутрь. Там уже стоял ор. Ночные охотники набрасывались на людей, подминали под себя и выдирали куски размашистым мотанием головы. Тут же распахнулась дверь и щепки полетели во все стороны. Не обошлось без колдовства. Бишак посторонил новичка мощным касанием лапы и влез в окно первым. Он спрыгнул на пол и выхватил сабли, привлекая внимание на себя. Кагмар уже швырялся ближайшими тварями.
Ро собирался присоединиться, как в окне появилась голова восьмифутовой ящерицы, вскарабкавшейся с другой стороны. Весь день вор и бродяга ждал, когда ему улыбнётся удача, но вместо этого нагрянула зубастая смерть. Он не хотел умирать, как и падать, ломая спину, потому скакнул в сторону и взобрался на крышу. Чешуйчатая убийца последовала за ним, почти не отставая. Оставалось сражаться или бежать во всю прыть.
Морда в крупных, похожих на гальку чешуйках смотрела пристально и плотоядно. Тёмные разводы тянулись от пасти по вислым складкам шеи. То была кровь, а не окрас. Трапезу прервали непрошенные гости, но еши намеревался закусить одним из них. Тощим и грязным, но зато не опасным.
Ро старался казаться выше и шире, но прекрасно понимал, что это не медведь, с которым он столкнулся на учениях в Алуаре. В тот раз со зверем они разошлись полюбовно, и кадет ещё долго с восхищением смотрел на хозяина леса, неторопливо уходящего по ковру побуревших игл меж колоннами сосен. Теперь же ему повстречался скорее налётчик. Хитрый жестокий бандит, голодный не только до наживы, но и до изуверских развлечений.
Рука потянулась к сабле и подала сигнал к нападению. Торчащие в стороны локти согнулись до острых углов, а затем резко выпрямились, бросая чудовище вперёд. Ро прыгнул: соскочил с плоского участка крыши и проехался по скату вдоль стропил на и без того убитых подошвах. Шурх! Бамц! Вжух! Что-то грохнулось рядом и заскрежетало, пытаясь удержаться когтями на откосе. Вор не оглядывался. Он сбежал до карниза и прыгнул, перелетев солидный пролёт, и продолжил удирать по соседнему дому.
К Ликому эту работу! К Ликому Крой, Рамифа и эти проклятые ножницы! В мире существовали сотни способов умереть поприятнее!
Ящерица с треском проиграла в забеге. Она была довольно неповоротливой, а лапы загребали что вёсла, и тратили время и силы. И всё же у неё были крылья, чтобы ловить потоки и атаковать с высоты. Но Ро больше не был ослеплён страхом, чтобы мчаться по прямой, размахивая руками, как бы привлекая внимание: вот он я, здесь! Вместо этого он стал петлять между чердаками и дымоходами. Оторвался, спрыгнул в проулок и влез в первое попавшееся окно. Чья-то убогая кухонька стала отличным убежищем. Здесь его пикирующим гадинам не достать!
С улицы доносились визги и хлопанье крыльев. Они действовали на нервы, но с ними можно было смириться. А вот когда послышались душераздирающие крики, таиться в укрытии стало куда тяжелее. Так кричать может только человек и вовсе не по собственному желанию. Вопли боли, невыносимых страданий, безжалостной пытки. Может лезвия и знали своё дело, но вряд ли были бессмертными. Как часто они не возвращались с заданий? Не потому ли за мостом Табурета их толпилось такое количество?
Поругав себя за малодушие, Ро осторожно выглянул из окна. Стало на порядок темнее, будто подкралась ночь, но Криму точно не снились сны. В нём воплощались кошмары.
Сидеть и ждать показалось невероятно глупо. Сожрут отряд – начнут искать добавку. А если лезвия расправятся с еши, то лучше им не заставать новичка забившимся в угол. Либо вернуться, либо убраться из города. Быть съеденным или повешенным? Достаться алорцам растерзанным или живым?
Разумный человек остался бы на месте или поспешил туда, где тихо и спокойно, но Ро устремился на крик. Он ожидал увидеть Кагмара или кого-то ещё, но наткнулся на распахнутую дверь в лачугу, в которой большая свирепая ящерица терзала какого-то мужчину. За ними, невдалеке от тусклого очага, забились под стол старик и две женщины. Путь к выходу был перекрыт, и им оставалось лишь в ужасе ожидать свой черёд. Еши пока ещё возился с первой добычей, но та уже тихо поскуливала и обещала вот-вот обмякнуть. К дверному проёму был обращён хвост, мотающийся туда-сюда – не подкрадёшься.
Вор и бродяга мог бесшумно попятиться и уйти, ничем не рискуя, но сабля сама оказалась в руке, а потом плашмя ударила по косяку.
– А ну иди сюда, уродина! – сорвалось с губ.
Ящерица действительно не оказалась красавицей. Вытянутая морда обернулась и оскорблённо заверещала.
– Жаль, что ты еши. Из тебя бы вышли отличные сапоги!
Хищница ощерилась, наверняка сострив, что из нахала выйдет отличная закуска. Оставив мертвеца в покое, она резво развернулась, плотно прижимая собранные крылья, волочащиеся концами позади, и атаковала. Ро отскочил в сторону, укрывшись за косяком и стеной, и рубанул саблей сверху-вниз. Та вошла в гибкую спину у основания крыльев и застряла. Пришлось ухватиться за рукоять обеими руками, но не тут-то было.
– Да чтоб тебя!
Клинок глубоко засел в плоти, нанеся страшную рану, но совсем не смертельную. Когда чудище начало извиваться и разворачиваться, храбреца потащило за ней. Ро опасался, что, если отпустит, останется безоружным. Ящерица развернулась, сметая хвостом выставленные у дома бочки, но нахал по-прежнему оставался сбоку. Левое крыло безвольно повисло и не могло хлестать и толкаться. Будь шея подлиннее, тварь бы наверняка дотянулась, но ей оставалось только вертеться волчком, неуклюже переступая кривыми лапами. Вор тоже смотрелся нелепо, спотыкаясь об обломки, обручи и крыло, семеня вприпрыжку, ругаясь и налегая на рукоять. И всё же он нашёл в себе силы и с рычанием выдрал из еши елмань – верхнюю треть клинка. Радость победы сменилась трепетом надвигающейся гибели, и Ро побежал. Побежал с тем же пылом, с каким хотел жить. Что толку махать железкой? Чудовище не убить парой резвых ударов, а значит оно успеет подмять смельчака, а потом затоптать, разодрать и распробовать.
Лёгкие ноги не подводили. Они прыгали и приземлялись, отталкивались от стен, чтобы резко менять направление, скользили по грязи, сохраняя скорость и равновесие. Сабля мешалась, но не было времени пихать её в ножны: для этого следовало бы остановиться или значительно сбавить ход. Единственным разумным решением было найти отряд, да только дворы уводили в сторону от места, где должен был остаться амбар. Понимая это, Ро решился забраться на крыши. Взбежав по сложенным у сарая дровам, он вскочил на пристройку, тут же покачнувшуюся, а потом перемахнул на ближайший дом, затем вскарабкался выше и выше, на самый верх жилого массива, откуда можно было окинуть взглядом если не весь город, то хотя бы район. Подрезанная ящерица сильно отстала, а может отвязалась насовсем, но не успел вор об этом подумать, как на звонкий стук его дырявых сапог по черепице отозвались полчища возгласов.
Из проносящихся мимо дворов, из тёмных провалов между домами, из покосившихся чердаков высовывались, выскакивали, взметались всё новые еши и с радостными визгами вступали в дерзкое состязание.
Вжух! – прозвучало над головой, но беглец вовремя пригнулся. Бамц! – грохнулось чудище дальше по курсу и начало разворачиваться. Ро побежал прямо по нему, отталкиваясь подошвами от узкой полоски между крыльями. Пять минут назад он бы орал, но теперь уже смирился с немым ужасом. Последний шаг пришёлся еши на голову. Колено резко выпрямилось, отправив тело в полёт. У пяток клацнули хищные зубы. Левая рука ухватилась за бельевую верёвку, вторая махнула саблей, и Ро начал падать сначала резко вниз, затем вниз и вперёд по дуге пока не влетел на длинную террасу второго этажа и не соскочил на дощатый пол. Там, где обычный человек непременно бы врезался в столб, или споткнулся и покатился, ломая кости, не самый удачливый вор лишь охнул от болезненного приземления и побежал дальше, как ни в чём не бывало. Талантов у него было не много, но каждый он отточил до драгоценного блеска.
Бабах! Это крылатый кошмар не вписался в террасу, зацепив перила крылом. Мелкая ящерица почти удержалась на всех четырёх лапах, но Ро помог ей упасть, толкнув кулаком в основание шеи. Конечно же лучше бы он это сделал клинком, да только неудобно фехтовать на бегу, когда опасность с левого борта. Кадетам шпаги без защитных наконечников до самого выпуска не выдавали, а изогнутое халасатское оружие с непривычным балансом дезертир держал впервые и мечтал не столько пустить в ход, сколько себя же им не порезать.
С настойчивым баханьем по верху террасы неслись когтистые лапы. Близились конец навеса и неприятная встреча. Ро ухватился свободной рукой за столб-опору и перепрыгнул через перила, подтянув колени к груди, а потом развернулся так, чтобы подошвами заскользить по обтёсанному лакированному дереву. Вышло бы на порядок ловчее, будь у него свободна вторая рука. И всё же он съехал вниз, спрыгнул на землю и зачавкал по неприкрытым лужам. До амбара можно было добраться и понизу!
Улочка свернула и оборвалась тупиком, а точнее десятифутовым заборчиком, которому уже давно требовался лак. Ро понял это, едва коснулся досок ладонью. Полезет вверх, и опора не выдержит. Не ушибётся, так нашумит.
Вжух, вжух. Перепончатые крылья принесли в переулок новую гадину. Та как раз садилась на повороте, потому как в проём не позволял приземлиться размах крыл. Отрезанный от выхода вор ударил сапогом по забору. Тот пошатнулся, но устоял. Пришлось пинать снова и снова. Одна доска отвалилась, во второй, что пониже, застряла нога. Шипя на вшивое невезение, Ро с усилием высвободил сапог и полез на ту сторону. Кинул вперёд саблю, протиснулся, прошёлся на руках, прополз на четвереньках, поднял оружие, но тут услышал, как забор падает. Словно ужаленный, он бросился вперёд и как раз вовремя: в футе за спиной вся конструкция грохнулась и развалилась, а по её трухлявым ошмёткам вышагивал скалящийся еши.
– Вот зараза!
Ро не нашёл ничего лучше, чем полезть в окно с собранными ставнями, которые тут же за собою расправил. Податливая гармошка превратилась в хлипкую преграду, разукрашенную кружевным орнаментом. Вор протиснулся между бочками и уже выбегал в коридор, когда услышал треск и звуки погони. Теперь бежал по чужим закромам, во тьме, на свет одинокой лампы, что, как оказалось, висела у лестницы, ведущей вверх на три этажа. Ноги во многом превосходили чешуйчатые лапы, и Ро был уже наверху, когда внизу только начинали взбираться.
Дверь направо оказалась закрыта наглухо, а налево уносился коридор. Вор старался не отвлекаться на картины и дорогие подсвечники. Вряд ли его похвалят, если найдут с прихваченным серебряным канделябром. Воспользовавшись отрывом, он убрал в ножны саблю и принялся толкать каждую дверь на пути. Заперта. Заперта. Заперта. За последний раздался испуганный писк.
– Спокойно! Это городская стража, – соврал Ро, чтобы успокоить хозяев.
Послышалась возня и скрип засова. В то же время с лестничной площадки донеслось клацанье когтей и шуршание чешуи, трущейся об пол. Наверное, стоило юркнуть за дверь и забаррикадироваться с жильцами, да только выдержит ли преграда и найдётся ли из комнаты выход?
– Не открывать! Сидеть до утра! Ни звука! – приказал вор как можно твёрже, а потом совсем неуверенно завозился с задвижкой на окне.
Пальцы подрагивали, но с делом справились. Ставня собралась в компактную гармошку и открыла вид на тёмную улицу прилежных домов. Под приближающееся верещание Ро выбрался наружу и, опасаясь, что тварь легко спланирует за ним на крыльях, полез на крышу.
На высоте он всегда себя чувствовал увереннее. Всё сразу становилось понятнее, мир предлагал сотни путей, а внутри пробуждался жар, на время утолявший любую боль. Игривый ветер сдул пряди со лба и наполнил лёгкие свежим ночным воздухом. Это распалило вулкан в груди. Ноги стали ещё более быстрыми, шаги лёгкими, а голова прояснилась. Вперёд. Туда, где над площадью пикирует хищный летун. Наверняка именно там сражаются лезвия.
Вжух! Рядом из темноты вспорхнула тень, и её кожистые крылья раздулись как штаговые паруса быстроходного судна. Еши унёсся ввысь, как отправленный в небо в День Равновесия фейерверк, но не расцвёл огненным цветком, а начал штопором падать, спеша собрать кровавый урожай. Ро вовремя упал и покатился по скату. Черепицу в том месте, где он только что был, снесли мощные лапы огромного зверя: пятнадцать футов от ямок ноздрей до кончика хвоста и не меньше в размахе крыльев. Дом заскрежетал, крыша начала проваливаться.
На громадину Ро уже не смотрел. Он удержался за край, поднялся и поспешил убраться на другое здание. Рёв догнал его и ускорил. Позади всё ломалось и громыхало – постройки выдерживали нагрузку, а вот чердаки сносило, как штормовой волной. Сворачивать было некогда, спрятаться негде: по сторонам заденет обломками, а укрытием здесь, наверху, просто размажет. И Ро неистово приближался к площади, надеясь, что крылатую смерть снимут с хвоста. Но крыша кончалась, а останавливаться недопустимо. Площадь компактная, под стать окраинному городку, и всё же достаточно широкая, чтобы не допрыгнуть до грузного дома на той стороне. Если ты конечно не какой-то колдун. Вор мог остановиться и попытаться скатиться вниз, пригнуться и надеяться, что пронесёт, но тот, кто вечно рискует и играет с богами, всегда ставит всё, что имеет, на кон.
Может так работает янтарь? Нарушает правила, раздвигает границы, высвобождает из плена притяжения? Как три года назад над расщелиной, в которую самонадеянный, глупый кадет должен был упасть по всем людским и природным законам. Так что же получается, никакой это не талант, а всего лишь магия в крови?
Ро прыгнул. С разбега, рьяно, как полагается. То был один из лучших его прыжков: далёкий, резкий, как полёт ласточки, воздушный и освежающий, как облако тумана. Но у земли и неба имелся строгий уговор, а смелость не равнялась мастерству и знаниям. Камни мостовой понеслись навстречу, распахнув последние объятия.
– И́дэ!
Упавшего дёрнуло так, что желудок подпрыгнул до горла, и руки едва не оторвало от плеч. Ро понял, что висит в паре футах от земли, но стоило ему это осознать, расстояние сократилось, и с оставшихся дюймов он глухо упал, ушибив локти.
– Ну ты дурной, конечно! – пожаловался Кагмар, не забывая отбиваться от налетающих тварей. – Думал от еши тебя спасать, да ты и сам угробишься!
– Алор-рцы! – поддержал Бишак. Его белая шерсть была настолько попачкана останками, что он казался пятнистым, как какой-нибудь барс. Но помилуйте боги того, кто осмелится так пошутить!
– Я вам работёнку привёл. Можете не благодарить, – проворчал вор, поднимаясь и потирая ушибленное. Чтобы не казаться совсем уж бездельником, он обнажил саблю и мысленно обозвал себя идиотом. Ну кто грязное оружие в ножны суёт?!
– Эй, бестолковый! – крикнул стрелок, оказавшийся здесь же. – Ты лучше не отходи, а то ведь помнишь наказ Рамифа?
– У меня вообще-то имя есть, – уже без какой-либо надежды напомнил новенький.
– Да в общем-то насрать, – известил Сардар. – Если ты сегодня сдохнешь, зачем память засорять? Продержишься месяц-другой, тогда и прозвище дадим. А то уж больно у вас имена заковыристые.
– Заткнитесь и будьте внимательней! – прикрикнул на них кольцевой. – Мне погибшие на вылазке не нужны!
Словно подкрепляя важность его слов, на площадь повалили новые еши.
– Сар, передай Нилу, чтобы оставил в покое свой сраный манок, или я его ему в задницу засуну! – зашёлся руганью Кагмар. – Устроил мне тут день базарный! Там дальше вообще не наш район!
Выходило, отряд не спасал весь город, а зачищал определённый участок. Правда летунов было замечено столько, что впору было вызывать батальон!
– Да чтоб меня Ма́ния приласкала! Это что у тебя на сабле, стервец? Никак побрить еши пытался? – не унимался болтливый халасатец, но ножницами вертел исправно. – Судя по цвету – не добрил.
Только теперь Ро обратил внимание, что на клинке вовсе не чёрная жижа, а нечто похожее на кровь.
– Как это работает? – подивился он, но вместо ответа рядом упала подбитая гадина.
Ящерица повредила крыло и заднюю лапу, но была достаточно целой, чтобы опереться на передние и потянуться к ошарашенному новичку. Ро неуверенно попятился, закрываясь саблей, пока не коснулся спиною кого-то из отряда. Времени хватало, чтобы повернуть голову.
– Нет уж, ободр-рыш, эта твоя! – улыбнулся оскалом Бишак.
Бист сорвался с места, набросившись на новую цель. Всегда приятнее ощущать себя охотником, чем добычей. Вот Ро и представил. У него была длинная сабля и быстрые ноги, а у чудовища только зубастая пасть. Когти на лапах, служащих опорой, угрозу теперь не представляли. С таким противником несложно справиться и смекалистому горожанину, не то что человеку, прошедшему подготовку.
Решившись, вор сделал выпад и полоснул чудище по морде. Ящерица завизжала и ломанулась вперёд. Ро без труда отступил и что было силы рубанул по шее. В его богатой юношеской фантазии та должна была лишиться головы и начать фонтанировать, но реальность дала очередную пощёчину. Сабля снова застряла.
– Да чтоб тебя! – взревел новичок, но не успел хорошенько дёрнуть, как ощутил свободу.
Туша медленно оседала на землю, дико воняя и пузырясь.
– Лет через десять из тебя может что и получится! – похвалил кольцевой, и вор как никогда был рад, что ещё до начала всего этого безумия не постеснялся стащить у него кошелёк. – Заканчиваем здесь и идём на запад!
Сказать было проще чем сделать, но лезвия работали быстро и слажено. Они были наёмниками, а значит ценили своё время и точно понимали, за что им платят. Давно проверенные тактики, простые и понятные команды. Только новичок пребывал в замешательстве, следил за всеми с философским обалдеванием, но предпочитал оставить вопросы на потом. Ему удалось рубануть ещё пару еши, потом сабля снова застряла, но меткий болт завершил дело и подарил краткую передышку.
На площадь грохнулась последняя тварь, верхом на которой стоял капрал: непростительно чистенький и с безразличной физиономией. Алорцы всем напоминали скульптуры из мрамора своей знаменитой эмоциональностью. Её постоянно высмеивали пестряки, мол непонятно, что на уме у белоголового: это он так сердится, подсчитывает в уме монеты или рассуждает над какой-нибудь шуткой.
– Сар, оставайся наверху! Нил, если что на подхвате. Бишак, будь рядом со мной! Новенький… Как там тебя? Не дохни и под ногами не мешайся! – выкрикнул Кагмар и первым устремился в новом направлении.
«Уйти или остаться? – старательно рассуждал тем временем Ро. – В живых меня вряд ли оставят. Я здесь точно не больно-то нужен. Но можно ли скрыться от тех, кто путешествует сквозь волшебные двери и использует магию, как прочие вилку и нож? Наверняка они умеют искать людей, да и у биста нюх отменный. Далеко не уйти».
