Kitabı oku: «Жизнь и страх в «Крестах» и льдах. И кое-что ещё», sayfa 85
Уж и не знаю, чего стоило Берту «проглотить» эту пилюлю, но он вынужден был смириться и принять. Теперь у Кристины заканчивается второй год обучения и университет направляет её на стажировку (MBA internship) в компанию, которая занимается обучением предпринимательству (NETWORK FOR TEACHING ENTREPRENEURSHIP) и которая находится в Нью-Йоркском Нижнем Манхэттене. Наверное, она сама попросилась направить её туда, чтобы она могла жить у Берта. Стажировка эта продлилась с мая по август 2007 года, за которую ей тоже неплохо заплатили.
Так получилось, что ко времени Кристининого прибытия Берт купил себе квартиру в только что выстроенном доме в среднем Манхэттене. В первые две недели Кристине пришлось участвовать в покупке мебели для новой квартиры, а потом потянулись будни. В июне, когда они уже обжились в новой квартире, я получаю звонок от Кристины:
– Ты знаешь, пап, Берт уже давно познакомился с мамой и Женей и также познакомил маму со своими родителями, а вот знакомство с тобой, как ты знаешь, уже много раз откладывалось – он даже покупал билеты, а потом вынужден был сдавать их обратно – каждый раз у него случались неотложные дела на работе даже в уикенд. Он просит меня передать тебе свои извинения, что до сих пор так и не прилетел к тебе в Калифорнию для знакомства. Но я недавно вспомнила, что ты мечтал приехать в Нью-Йорк и пожить несколько дней в Манхэттене, но не в отеле, а в частной квартире, с тем чтобы пешком погулять по Манхэттену, не пользуясь метро. Я рассказала об этом твоём желании Берту, и он с радостью предложил, чтобы ты приехал и остановился в его квартире. Он даже обрадовался, что в таком случае ему не придётся лететь в Калифорнию, потратив на поездку туда и обратно целый уикенд. На радостях, что всё так хорошо устраивается с тобой, он уже послал тебе чек на $400 на самолётный билет, так что прилетай, когда тебе удобно.
Я совсем не нуждался в его деньгах, но раз уж так всё устроилось ко всеобщему удовлетворению, меня это тоже вполне устраивало, однако я спросил Кристину:
– А ты уверена, что это будет удобно во всех отношениях?
– Вполне, – ответила она и добавила – здесь две спальни с двумя ванными, так что всё очень легко.
В таком случае меня не пришлось долго уговаривать и уже в середине следующей недели я полетел в Нью-Йорк. Поскольку я прилетел в будний день, то оба они были на работе. При входе в парадной сидела консьержка, которой я назвал номер квартиры Берта и она, сказав, что Берт известил её о моём приезде, дала мне ключи от его квартиры. Это оказалась небольшая квартира (~ 60 м2), состоящая из двух просторных спален и гостиной, часть которой занимала кухня. В гостиной была дверь ведущая на балкон. Через пару часов с работы вернулись оба – Берт и Кристина. Теперь приближалось время обеда и Берт позвонил в ресторан заказать столик и одновременно вызвал такси. Его машина находилась в подземном гараже, но нормальные жители Манхэттена никогда не ездят в ресторан на своей машине из-за проблем с парковкой.
И вот, наконец, мы сидим в ресторане, я пытаюсь уловить момент, чтобы задать Берту пару вопросов о его работе – мне жутко интересно знать, хотя бы поверхностно, как работают крупные финансовые компании. Наконец, он отрывается от своего телефона, и я успеваю задать один из своих заранее заготовленных вопросов. Он начинает отвечать, но глаз от телефона не отводит. Не успев сказать мне и нескольких фраз, он извиняется и начинает быстро печатать ответ своему телефонному собеседнику. Отправив ответ, он продолжает отвечать на мой вопрос, не отрывая взгляда от телефона – он ждёт ответа. Как только приходит ответ, он опять извиняется передо мной и отвечает телефонному собеседнику. Приблизительно в таком духе продолжался весь наш обед, даже и тогда, когда нам принесли еду. Правда, тогда я пожалел его и стал разговаривать с Кристиной, чтобы он в промежутках между печатанием ответов своему телефонному собеседнику, хотя бы успевал положить себе в рот порцию еды. Кристина сказала мне, что приблизительно так же происходит большая часть времени, которую он находится дома. Вот тогда я понял, что работа серьёзного финансиста-инвестора – это поглощение и анализ большого количества информации, которая постоянно и довольно быстро меняется. А с изменением информации им приходится также быстро менять свои предыдущие решения. В общем, их работа насколько интересна, настолько и изматывающая.
Таким образом, я прожил у них три дня, получая громадное удовольствие от простого гуляния по Манхэттену только на своих ногах, и, кстати сказать, тогда я впервые за свои годы в Америке посетил известную на весь мир статую Свободы, которая находится на одноимённом острове Свободы.
Приблизительно через месяц, из телефонного разговора с Кристиной узнаю, что её не всё устраивает в Берте. Существует такое клише как «сын еврейской мамы», которое означает, что такая мама не выпускает из-под своей опеки уже давно повзрослевшего сына, а сын этому совсем не противится. Теперь, после того как Кристина пожила с Бертом в течение целых трёх месяцев, она увидела, что Берт и его мама в точности соответствуют этому клише. Она рассказала мне, что Берт каждый день звонит своей маме два-три раза в течение рабочего дня, а вечером перед сном у них состоится длинный разговор по душам, в течение которого он докладывает ей всё, что с ним произошло за день. Кристина совсем не скрывает, что её этот факт сильно напрягает. Я легко представил себе Кристину в этих обстоятельствах – мало того, что он даже по вечерам в своём доме не отрывается от работы, так ещё тратит целый час на разговор с мамой, а вовсе не с ней. А Кристина хорошо знает себе цену и её такое положение не может не обижать. Я понимаю так, что проблема состоит в том, что Берт продолжает жить своей холостяцкой жизнью и ему невдомёк, что так нельзя делать в присутствии Кристины.
Ещё через пару недель между ними произошёл серьёзный разговор на эту тему, очевидно по инициативе Кристины, который никого ни в чём не убедил и тогда Кристина забирает свой чемодан и уезжает к своей маме, которая живёт в пригороде Нью-Йорка. Я так понимаю, что этим поступком она решилась на полный разрыв. Но через два дня она позвонила мне и сказала, что вернулась обратно к Берту, потому что он звонил ей много раз и просил вернуться, обещая, что всё наладится. Но скоро выяснилось, что ничего в этом вопросе не изменилось, тем не менее Кристина решила повременить с разрывом.
Но в самом конце августа, когда её практика уже закончилась, произошёл ещё более серьёзный эпизод на ту же тему, но теперь уже непосредственно касающийся самой Кристины. Как и всегда перед сном, Берт долго разговаривает по телефону с мамой, а когда заканчивает разговор, обращается к Кристине:
– Ты знаешь, мама на тебя очень обижена – она надеялась, что ты будешь ей подружкой и вы вместе будете ходить по магазинам и пр., а ты совсем не уделяешь ей внимания. Она даже привела в пример невесту моего младшего брата (он в то время был ещё студентом юридического университета – И. Г.), которая как раз часто с ней общается и, в том числе, ходит с ней по магазинам.
Такого Кристина уже точно не смогла простить: она бросает свои вещи в чемодан и просит его, чтобы он сейчас же отвёз её к Тане. А всё это происходит в 11:30 вечера. Он, конечно, не ожидал такой её реакции, но, поскольку она неумолима, он просит её остаться хотя бы до утра и тогда он её отвезёт. Тогда ей казалось, что уж на этот раз она покидает его навсегда. Но он опять уговаривает её в течение целой недели вернуться и утверждает, что их отношения ещё можно «починить». Она не устояла и в первых числах сентября снова вернулась к нему. Он знал, что как раз в эти дни она должна была заплатить за учёбу в университете очередные $9,000 и сам заплатил их, якобы, в благодарность за её возвращение, чтобы показать ей, как он в ней нуждается. Я думаю, что читатель уже и сам догадался, что и на этот раз всё опять повторилось сначала. Как учил нас Максим Горький: «рождённый ползать, летать не может!». Несмотря на то, что Берт был умнейшим человеком в работе (мне Кристина неоднократно говорила, какой он умный и как его уважают на работе), он оказался не способным менять свои привычки, совсем не подходящие для семейной жизни. К сожалению, и мама его не понимала, что сын её уже давно вырос и совсем не нуждается в её опеке, что у него должна быть своя жизнь и мешать ему в этом, по меньшей мере, не разумно.
Между прочим, я своим детям практически никогда не звоню – жду, когда у них самих появится время и желание со мной пообщаться. Только так можно быть уверенным, что им и в самом деле захотелось или же, они почувствовали внутреннюю необходимость общения со мной. Мне очень важно знать, что их общение со мной происходит не по обязанности, а по их собственному желанию и в удобное для них время. Я чувствую себя очень неуютно, если вижу, что напрягаю их. Совсем недавно был такой случай: я возвращался домой поздно вечером после визита к Кристине и её мужу Гейбу. В полной темноте на хайвэе я решил перейти на правую от меня полосу движения и не заметил там машину, которая оказалась в моей «слепой» зоне. Я задел эту машину, но услышав скрежет металла, мгновенно вернул машину на прежнюю линию. Понятное дело, я совершил дорожное происшествие и моя вина очевидна, о чём я и сообщил мальчику лет 22-х – водителю другой, кстати, почти новой машины. Мы обменялись фотографиями наших документов и разъехались. Через три недели я вновь посетил Кристину и Гейба и рассказал им о моём дорожном происшествии 3-недельной давности. Услышав эту историю, Кристина совершенно резонно спрашивает меня:
– А почему ты не позвонил нам, когда это произошло?
– А какой был смысл в таком звонке? Вы всё равно мне ничем не могли помочь, это была моя ошибка и я сам должен был разбираться. От того, что вы будете знать и переживать, мне ведь легче не станет. А вот теперь, я считаю, наступило время рассказать, и я рассказываю.
Мне хорошо понятно, насколько их сегодняшняя жизнь насыщеннее той, которая была у моего поколения в их возрасте. Поэтому я считаю, что нельзя их напрягать нашими несущественными проблемами. А возвращаясь к Кристине и Берту, скажу только, что вот так бесславно закончилась эта почти двухгодовая история их взаимоотношений.
Чем же занялась Кристина после получения ещё двух степеней магистра?
Этот абзац я поместил для моего российского читателя, т. к. американский читатель хорошо осведомлён об этой части жизни. Дело в том, что по окончанию Мичиганского университета, Кристина получила там не только две новых степени магистра, но также ещё и долг в размере $125,000 за своё образование. Надо сразу сказать, что с тремя красивыми бумажками (я имею в виду три диплома, и все они из самых престижных университетов Америки), проблем с работой у неё с тех пор не было. Совсем другой вопрос – достаточная ли была зарплата на этих работах, чтобы можно было быстро расплатиться за унесённый из университета долг. Упомяну только, что, как правило, все её работы были связаны с консультированием людей, которые занимались либо поиском учебного заведения для поступления на учёбу, либо поиском работы. Учитывая тот факт, что все эти организации были некоммерческими, за такую работу много денег не платят. Не удивительно, что Кристина ещё и сегодня, спустя 13 лет после окончания университета продолжает выплачивать этот свой долг. В связи с этим раскрою читателю ещё один секрет про Кристину. Эти $125,000 представляли собой восемь разных кредитов (они набирались по семестрам), причём процентные ставки по ним разнились в широком диапазоне – от 6,8% до 2.5% – в течение трёх лет её обучения эти ставки падали и продолжали падать и дальше уже после окончания университета. В следующие пять лет я неоднократно говорил ей, что надо переоформить все её кредиты под самую маленькую кредитную ставку (тогда это было уже в районе 2%). Каждый раз Кристина отвечала, что ей лень и совсем не хочется этим заниматься. Тут самое время вспомнить, как она пыталась экономить деньги Берта, а вот свои деньги экономить ей, видите ли, лень! Кончилось тем, что в конце 2013 года я не мог больше терпеть её такое безалаберное отношение к деньгам и предложил ей свой личный заём на оставшиеся к тому времени $86,000 под минимально возможную по закону процентную ставку в 1% (под 0% давать деньги в США нельзя – тогда это будет считаться подарком и она должна будет заплатит на эту сумму большие налоги). В 2022 году она, наконец, расплатилась за свой долг, но, если бы я не выступил со своей инициативой, то ей пришлось бы выплачивать эти долги ещё до 2024 года.
Последние 10 лет Кристина работает в одной и той же организации под названием REDF (ROBERTS ENTERRPRISE DEVELOPMENT FUND). REDF поддерживает социальные предприятия, которые нанимают на работу людей, которым труднее всего её получить. Это в основном отбывшие свой срок заключённые тюрем, а также всякого рода заблудившиеся и невезучие по жизни люди, которые, наконец, сами возжелали вернуться в американское общество. Используя средства венчурной филантропии, эта организация предоставляет финансирование, ресурсы и операционный опыт социальным предприятиям, которые берут таких людей на работу. REDF, с одной стороны, работает с этими предприятиями через различные программы, помогая им совершенствовать свою бизнес-модель, повышать операционную эффективность и, самое главное, растить и поддерживать своих работников. С другой стороны, они помогают этим невезучим людям получить рабочую специальность через сеть государственных и частных школ и курсов, подготовить их резюме, а также их самих к рабочему интервью и пр.
Кристина очень успешно там работает и за 10 лет «выросла» от менеджера по развитию лидерства до директора, отвечающего за программы лидерства. По моим наблюдениям, она вполне довольна своей работой и, как я понимаю, главным образом, потому что она, всегда являясь активным членом общества, понимает важность своей работы как для отдельных его членов, так и для всего общества в целом. Ей, с одной стороны, приходится иметь дело с инвесторами-филантропами, добывая деньги для финансирования деятельности REDF, с другой стороны, – с руководителями организаций, уговаривая их и доказывая им, как важно обеспечить работой «оступившихся» членов общества. Надеюсь, читателю понятно, что REDF, как и прочие организации, в которых работала Кристина, тоже некоммерческая. Здесь очень кстати упомянуть, что Кристина всегда не любила капиталистов и никогда не хотела на них работать. И это несмотря на то, что её отец, т. е. я, 20 лет в Калифорнии занимался вполне серьёзным бизнесом. В 2016 году в американском бизнес-журнале «Forbes» даже появилась статья про Кристину. Кому интересно, могут с ней ознакомиться здесь:
В заключение этой главы мне хочется отметить тот факт, что две закадычные подружки – Дейна (Dana Gunders) и Кристина – обе после окончания всемирно известного Стэндфордского университета сделали своей профессией моральное улучшение общества – первая, занимаясь вопросами экологии, опубликовала книгу «Справочник по безотходной кухне», а вторая – возвращением в него оступившихся его членов.
А как же сложилась её личная жизнь?
После неприятного расставания с Бертом в конце 2007 года, Кристина находится в «свободном плавании», и я почти ничего об её личной жизни не знаю – очевидно, что ничего серьёзного не было, в противном случае мне бы об этом сообщили тем или иным путём. Сам я такие вопросы никогда не задаю – сама расскажет, когда будет что рассказывать. Но вот в конце 2012 года вся наша семья опять собирается в Нью-Йорке на вторую Женину свадьбу, которая имела место 2 ноября. Мы с Кристиной возвращаемся в Сан-Франциско вместе, одним и тем же рейсом. Когда самолёт подруливает к аэровокзалу, я говорю Кристине, что у меня в аэропорту оставлена машина и я могу сначала подбросить её домой в Сан-Франциско, а затем ехать к себе в Сан-Хосе. На моё предложение она отвечает:
– В этом нет нужды, меня встречают.
Больше мне ничего не говорят – я так понимаю, что это не тот случай, о котором мне надо знать или, по крайней мере, ещё не время и удовлетворяюсь её ответом. Но через минуту звонит Кристинин телефон и, очевидно, что голос в телефоне спрашивает в каком ряду находится её кресло, т. к. она отвечает, что у неё 38-й ряд. Тут я не выдержал и спрашиваю её:
– А зачем твоему встречающему знать в каком ряду находится твоё кресло, разве недостаточно знать, что наш самолёт подрулил к выходу в аэровокзал?
Кристина рассмеялась и сказала:
– Надо знать моего встречающего – теперь он вычислит точное время, когда я выйду на улицу и только тогда он и подъедет.
Из этого я заключил, что её встречающий несомненно человек технический, скорее всего, из хайтека, и также понял, что на данном этапе мне больше ничего не положено знать. Поэтому я с ней попрощался и ушёл искать свою машину.
Наконец, месяца через четыре Кристина посвятила меня в свои отношения с Гейбом (Gabriel Desjardins). Она рассказала, что вообще-то он не американец: он родился и вырос в Канаде, папа у него канадец, а мама – американка. Его родители уже давно разведены, папа продолжает жить в Канаде, а мама вернулась в США.
С её слов я понял, что Гейб оказался в Сан-Франциско довольно стандартным образом: он после средней школы, которую окончил с отличием, поступил в самый лучший технический университет Канады – Королевский ун-т (Queen's University), по окончании которого получил степень бакалавра с отличием (Top Graduating student) по специальности Electrical Engineering. К слову сказать, в этом же университете с 1990 по 1992 год учился и известный сегодня всему миру Илон Маск. Сразу после этого университета Гейб подал документы для продолжения образования одновременно в Стэндфордский ун-т и в ун-т Беркли (UC at Berkley). Так получилось, что оба эти ун-та пригласили его к себе, и оба на бесплатное обучение, он выбрал ун-т Беркли, потому что посчитал, что в Беркли специальность Electrical Engineering сильнее, чем в Стэнфорде. А получив там степень магистра (MS) в 2001 году, он без труда нашёл хорошую работу в Кремниевой долине и через несколько лет купил себе дом в Сан-Франциско. Он на год старше Кристины. Я поинтересовался у неё:
– Кристина, мне интересно, а как вы встретились?
– Ох, это длинная история. После трёх лет «свободного плавания» я решила воспользоваться университетским Вебсайтом знакомств. Должна сказать, что знакомство даже и через такой сайт, где, казалось бы, общаются люди в какой-то степени привилегированные, и уж точно хорошо образованные, представляется малоприятным делом. И скажу тебе совершенно честно, что я дала себе слово, что Гейб будет последним, с кем я буду знакомиться таким вот способом. И вот надо же – он действительно оказался этим последним.
Всё это она рассказала мне тогда в 2013 году.
А вот следующую информацию я сам «раскопал» только сегодня (2021 год) во время написания этой главы, когда заглянул в Linkedin (Linkedin – это американский Вебсайт для профессионалов, где каждый член этого сообщества выкладывает своё профессиональное резюме для всеобщего обозрения и возможно поиска работы). Оказалось, что ун-т Беркли при зачислении взял Гейба на программу Microelectronics Fellowship, а заглянув в Интернет, я нашёл объяснение этому званию: «Fellows получают ежегодную стипендию в размере от $80,000 до $110,000 (пояснение: это суммы на 2021 год, а он поступил туда в 1999 году – И. Г.), а также бесплатное медицинское страхование и пособие на поездку (!? – И. Г.). Это позволяет им сосредоточиться на своём проекте в течение всего рабочего дня (и совсем не думать о хлебе насущном – И. Г.). Ещё они получают $100,000 для расходов на исследовательскую работу по своему проекту в соответствующей лаборатории ун-та». Представляю, с какой завистью молодые российские учёные прочтут эту информацию о том, как получают степень магистра студенты-отличники в ун-те Беркли. Там же в Linkedin я совсем неожиданно для себя узнал сегодня, что Гейб обладатель пяти патентов в области беспроводной связи.
Читатель, возможно, заметил, что у Гейба и Берта есть много общего в части академической успеваемости и последующей работы – где бы они ни учились, они всегда были первыми студентами класса, а также получали большие зарплаты за их труд. Однако на этом их общее заканчивается, зато имеется большая разница в пользу Гейба – он, в отличии от Берта, серьёзно занимался спортом – был активным членом клубной хоккейной команды ун-та Беркли. Я сам имел возможность убедиться в том, как хорошо он катается на коньках, когда три года назад я встречал Новый год у них в доме и в первый день Нового года они пригласили меня поехать кататься на коньках вместе с ними на центральную площадь Сан-Франциско, где был залит каток. Было у него и ещё одно важное преимущество по сравнению с Бертом: он, начиная ещё со школы, всегда занимался разного рода волонтёрством. Как видите, он не замыкался только на учёбу, как это делал Берт. Поэтому у него было куда больше взаимных интересов с Кристиной, чем это было у Берта.
Через полгода они едут на несколько дней в Нью-Йорк, чтобы познакомить Гейба с Таней и Женей. Ещё через пару месяцев доходит очередь и до меня. Так они живут ещё два года и ни разу во время звонков Кристина не упоминает про их планы на свадьбу. Ну, мы же живём в свободном мире и нравы здесь тоже свободные, в том числе и на брак. Сам же я такие вопросы Кристине не задаю – придёт время сама расскажет. И всё-таки я бы не стал здесь писать об этом так подробно, если бы у Кристины было так же, как у всех.
В начале ноября 2015-го года Кристина говорит, что в следующий уикенд они собираются провести на озере Тахо – это место расположения многочисленных зимних курортов. Я немного удивился, что же там делать в такое время года – уже не лето, но ещё и не зима. Однако этот глупый вопрос я, конечно, не задаю – раз решили ехать, значит знают зачем. Но в понедельник звонит Кристина и говорит, что они съездили туда не просто так, а сыграть там свадьбу. Я, конечно, поздравляю её с этим событием, а затем спрашиваю, кто присутствовал там на их свадьбе, уже подразумевая, что они были в кругу только своих ближайших друзей. Поэтому-то я и не был приглашён. У меня самого была именно такая свадьба в Ленинграде в 1972 году в кругу моих самых близких друзей (не больше восьми).
Оказалось, что в этом вопросе они перещеголяли даже меня – они там были только вдвоём, не считая приглашённой женщины-агента, которая обладает правом выдачи свидетельства о браке. Она же была и их фотографом. И даже дождливый день не омрачил их торжества. Вот тройка фотографий с этой свадьбы:
Как хорошо видно на этих фото, их свадьба была совсем немноголюдной – свидетелем этого торжества было лишь озеро Тахо. Я никогда их не спрашивал, кому именно из них пришла идея вот таким образом отпраздновать их свадьбу, думаю, что это была Кристина, но тогда я был просто восхищён этим их поступком и сам пригласил их в ближайший уикенд в один из крутых ресторанов Сан-Франциско отпраздновать это событие.
С тех пор у них всё хорошо: они родили дочь, которую по инициативе Кристины назвали Сашенькой (Alex на американский манер), которая по коммуникабельности не уступает самой Кристине. Вот здесь ей 4,5 года:
https://drive.google.com/file/d/1uKFl8RsBYHnQ494aDJcTchrAhps5Wl1X/view?usp=drive_link
Она в этом нежном возрасте уже более спортивная, чем я был в свои 15 лет. К своим 8 годам она уже 2 года очень успешно занимается хоккеем сразу в двух ипостасях – нападающая и вратарь (её никто не заставлял, так ей захотелось самой). Впрочем, у таких родителей, да ещё в Америке, не могло быть иначе. Хоккей – это, понятное дело, от Гейба, потому что, во-первых, он уроженец Канады, а во-вторых, он в свои студенческие годы в Университете Беркли увлекался этим видом спорта. Вот уже два года как Сашка и Гейб просыпаются по субботам и воскресеньям в 5:30 утра, чтобы ехать на две тренировки, которые следуют одна за другой. Тренировки на ледовой арене очень востребованы и взрослыми, так что детям достаётся лишь раннее утро. При том, что Сашку совсем не надо заставлять – она делает это с удовольствием. И, конечно, сам этот факт приучает ребёнка к дисциплине. Даже, когда у неё бывает три тренировки за один день, она всё равно старается делать вид, что не устала. А я, наблюдая за тем, как они воспитывают Сашку, не перестаю восхищаться от того, что ей разрешается делать всё, что она только пожелает, за исключением только того, что может быть опасно для жизни и здоровья. Психика такого ребёнка, а в последствии и взрослого человека, должна быть ну очень здоровой!
Подытоживая, можно сказать, что Кристина, не имея ярко выраженных талантов в науках, тем не менее, много трудилась и не боялась круто менять свою судьбу, когда ей этого очень хотелось. Очевидно, за это и была вознаграждена.
