Kitabı oku: «Красивый мальчик»
До начала первого урока оставалось буквально несколько минут и коридор второго этажа, на котором находились классы второго и третьего года обучения стремительно пустел. Молодые люди и девушки торопились как можно быстрее занять места в своих классах.
– Он такой клёвый! Я слышала у него мать англичанка! – одна из девиц случайно толкнула Айю в плечо.
– Ой! Прости! – тут же извинилась она.
– Ничего. Это моя вина, – пробормотала Шизуко и поспешила в свой класс.
– Кто это? – услышала она за своей спиной. Сказано это было с искренним удивлением, и Айя усмехнулась про себя. Урок ещё не начался, и Айя Шизуко постаралась, как можно незаметнее проскользнуть к своему месту в самом углу у шкафа. Она села, поправив длинную юбку. Честно говоря, её юбка была самой длинной в этом классе. Да что там в классе! Во всей старшей Ичиджоу! Другие девчонки укорачивали свои юбки, некоторые даже слишком и только Шизуко ходила, не внося никаких изменений во внешний вид своей школьной формы. Из-за длинных чёрных волос, к ней приклеилась кличка «Садако», но и на это она старалась не обращать внимание. Она знала, что над ней посмеиваются, но это её не слишком волновало. Так, во всяком случае, она убеждала себя. Её мечты о том чтобы жить обычной школьной жизнью, иметь подруг и весело проводить время были уже давно в прошлом. Единственная подруга, которая у неё была, поступила в другую школу третьей ступени и их общение постепенно сошло на нет. Так Шизуко осталась совершенно одна. Никогда ещё она не чувствовала себя такой одинокой. Она успокаивала себя тем, что над ней хотя бы не издеваются. Это уже было не мало. А что не замечают, такую замухрышку, как она, то это и к лучшему! Первым уроком у них была японская литература, это был её любимый предмет. Айя достала тетрадь и учебники, аккуратно разложила их на столе, поправила на переносице большие очки и уставилась на только что вошедшего в класс учителя.
– Извини, пожалуйста! – услышала она мужской голос слева от себя. Шизуко вздрогнула. «Это не меня!» – подумала она, продолжая всё также смотреть перед собой.
– Шизуко-тян? Я прав?
Ошибки быть не могло. Шизуко с ужасом ощутила, как загорелись её щёки. Она повернула голову и посмотрела на говорившего. Высокий, красивый, шатен, с очень приятным лицом, несколько слащавым, на вкус Шизуко. «У него мать англичанка!» – вспомнила Айя.
– Чего тебе? – спросила она почти грубо.
– Прости, – он обезоруживающе улыбнулся, – я забыл учебник. Не могла бы ты поделиться со мной? Только на этот урок!
Шизуко вспомнила, что вчера их пересадили, и рядом с ней оказался какой-то неведомый Сакамото Рёта. Видимо это он и был. Она хотела сказать, чтобы он обратился к невысокому толстому мальчишке, сидевшему с противоположенной стороны, но Сакамото уже передвинул свою парту, сдвинув их столы вместе. Причём сделал он это с таким противным скрежетом, что почти все ученики повернули к ним свои головы. Айя заметила, как девчонки на втором ряду перешёптываются, а Токаги Рин, признанная школьная Королева одарила её испепеляющим взглядом. «Только этого мне не хватало!» – подумала Шизуко. Лицо её горело.
– Сакамото, что ты делаешь? – окрикнул его учитель.
– Я забыл учебник, сенсей! Разрешите мне воспользоваться одним с Шизуко-сан? – вскочив на ноги, бодро отрапортовал Рёта.
«Показушник!» – подумала Айя с раздражением.
– Садись Сакамото! Если Шизуко-сан непротив, то можно! Откройте учебник на странице сорок три! – важно проговорил учитель. Рёта уселся очень довольный, он ещё ближе придвинулся к Айи, их плечи время от времени соприкасались, даже сидя он был на голову выше неё. «А ведь я не самая маленькая в нашем классе!» – промелькнуло у неё в голове. Айя попыталась сосредоточиться на уроке. Ей всё время казалось, что на неё кто-то смотрит, подняв глаза, она увидела, что Сакамото глядит на неё, оперев подбородок на руку. «Какие у него большие глаза!» – только тут Шизуко осознала, что он одуряющее приятно пахнет.
– Что? – спросила она с раздражением.
– Знаешь, ты совсем не милая! – горячим шёпотом проговорил Рёта. Шизуко вспыхнула. «Я знаю!» – подумала она.
– Я ненавижу всё милое! – продолжал он.
– Милое, значит никакое! Вот как эта Такаги! – Рёта кивнул в сторону где сидела Рин.
– Признайся, она тебе тоже не нравится! – он совсем близко склонился к ней.
– Ничего такого! – также шёпотом отвечала Айя. «Как он может так легко общаться с совершенно незнакомым человеком?!» – подумала она с завистью.
– Врёшь! Я открою тебе тайну, она никому не нравится! Такое самомнение, при такой пустой голове! – он засмеялся.
– Тебе тоже? – осторожно спросила Айя.
– Плевать я на неё хотел! – Рёта пожал плечами.
– Можно я кое-что сделаю?
Прежде чем она успела ответить, он протянул свою большую руку и осторожно снял с неё очки. Шизуко замерла от ужаса и негодования. Сакамото ласково отодвинул длинные волосы упавшие ей на лицо.
– Так я и думал! Я уже сказал, что ты не милая! Теперь я точно вижу, ты – красавица! – сказал он тем же горячим шёпотом. Айя скрипнула зубами, подавшись, прочь от него.
– Верни очки! – зашипела она, вырвала их и водрузила себе на нос.
– Ты думаешь, раз ты такой клёвый, то можешь издеваться над всеми! – сказал она со злобой, не глядя на него.
Рёта чуть отодвинулся от неё.
– Даже не думал! – сказал он серьёзно.
Ответить Шизуко не успела.
– Дальше читает Шизуко-сан! – долетел до неё голос учителя. Айя встала, растеряно уставившись в книгу.
– Третий абзац сверху! – зашептал Рёта.
Айя подняла глаза на учителя и тихо сказала:
– Простите сенсей, я не следила за чтением.
Этот тяжёлый урок, наконец, закончился. Ни на кого не глядя, Айя выскочила в коридор и почти побежала в туалет. «Придурок!» – думала она, и сердце у неё бешено стучало. Когда она мыла руки рядом с ней возникла Токаги Рин.
– Не придумывай себе невесть что, только из-за того, что он поговорил с тобой! Сакамото-сан просто добр ко всем! Даже к таким как ты! – сказала она презрительно. Айя молчала, сердце её бешено колотилось в груди.
Такаги достала бумажные полотенца и принялась тщательно вытирать свои холёные пальцы.
– Если не хочешь проблем – не липни к нему! – дверь за ней закрылась.
– Не очень-то и хотелось! – пробормотала Шизуко. В тоже время она здорово разозлилась. Кем они все тут себя считают! Если бы они только знали! Когда она возвращалась в класс, она увидела Сакамото, он стоял в окружении трёх вульгарных девиц, среди которых выделялась Такаги. Он что-то говорил, девицы смеялись. Шизуко быстро прошла мимо, глядя в пол. Едва закончился последний урок, она быстро собрала свои вещи и поспешила покинуть класс. Перед тем как исчезнуть в коридоре она не удержалась и посмотрела на Сакамото. Он перехватил её взгляд и, это смутило её, она отвернулась и вышла. В этот день ей не нужно было идти на подработку, и Айя вернулась домой пораньше. Матери дома не было. Айя тяжело вздохнула, помыла себе яблоко и пошла наверх в свою комнату. Залезла с ногами на свою кровать, под подушкой лежал томик рассказов Дадзая. Айя с хрустом разгрызла яблоко, взяла книгу, не прерывая чтения, встала с кровати и начала разминаться. Шизуко села на прямой шпагат, она ела яблоко, читала и делала наклоны вперёд. Привычка тренироваться с младшей школы намертво приросла к ней и хотя она уже два года, как забросила спортивную гимнастику, но тренировки не оставила полностью. Впрочем, особых успехов она никогда не добивалась, но когда занималась, то одно время даже получала от этого удовольствие. Постепенно удовольствие заменила привычка, поступив в старшую школу, Шизуко перестала ходить на спортивные занятия. Последнее время она даже прогуливала уроки физкультуры, которые никогда ранее не доставляли ей проблем. Грудь Шизуко коснулась пола. «Трудно заниматься гимнастикой с такими большими сиськами!» – подумала она. Зато в «Ночном мотыльке», её грудь нравилась всем посетителям. Время пролетело незаметно. Айя слышала, шум внизу, мать вернулась как всегда поздно. Она не поднялась к ней, даже не поздоровалась. В средней школе, после ухода отца Шизуко из семьи, она часто избивала её, за малейшую провинность. Айя привыкла с ужасом ожидать тяжёлых шагов матери приближающихся к её двери, но после того раза, когда она прокусила её руку насквозь, мать оставила её в покое. Тогда мать ударила её головой о стену так сильно, что Шизуко на несколько секунд потеряла сознание. Она пришла в себя лёжа на полу и ощущая вкус крови на своих губах, но с тех пор мать больше ни разу не заходила в её комнату. Айя пошла в душ, раздевшись перед большим зеркалом, она придирчиво оглядела себя. Грудь и правда была у неё красивой. Во всяком случае, она так считала. Бывают и больше, конечно, но форма ей нравилась. Она провела рукой по лобку, нужно было опять бриться. Из-за танцев ей теперь приходилось делать это постоянно. Вначале её смущало, что у неё теперь между ног гладко как у маленького ребёнка, но со временем привыкла. «Ты – красавица!» – вспомнилось ей. Шизуко покраснела, отвернулась от зеркала и встала под душ. Прохладная вода немного привела её в чувство. Сидя на краю ванной и широко разведя бёдра, она тщательно сбрила все волоски на лобке и около ануса. Ею овладело странное, порочное возбуждение. Когда надев пижаму, она потушила свет и легла, укрывшись до подбородка одеялом, то почему-то вспомнила запах Сакамото. Он и, правда, приятно пах. Шизуко попробовала представить себе, какого это, быть его девушкой. Она вообразила, что он лежит рядом с ней и его большие руки обнимают её, касаются её чувствительных сосков. Она просунула руку за пазуху и дотронулась до своей груди, сжала пальцами сосок. Чтобы не стонать, Айя прикусила зубами подушку. Какой у него член? Наверное, огромный, как у всех гайдзинов, с терпким возбуждающим запахом. Если бы он был её парнем, она бы седлала его до того, как он успевал принять душ, она бы чистила его великолепный член своим ртом! Она бы позволила ему трахнуть себя в попку! Разве какая-то расфуфыренная Такаги, могла бы сделать это для него? Айя прикоснулась к себе между ног, там было липко и горячо. Она ввела в себя три пальца, смазала себя своими соками и пропихнула большой палец себе в попу. После того как она ещё в средней школе, лишила себя девственности пальцами, её игры с собой становились всё более жёсткими. И в тоже время в смысле общения с противоположенным полом она была до ужаса стеснительной и невинной. Приспустив пижамные штанишки она встала на четвереньки, высоко задрав попу, прогнув спину и вцепившись зубами в подушку, принялась самозабвенно ласкать себя между ног, выкручивая себе то один, то другой сосок. Не прошло и пяти минут, как её тело изогнулось и задрожало, Шизуко застонала и вытянулась на постели. После оргазма она всегда испытывала, опустошение и разочарование, к которому примешивалась злость на саму себя. «Ты грязная извращенка, Шизуко!» – думала она, с запоздалым раскаяньем грызя своё запястье. Хорошо, что завтра у неё работа. Думая о том, что надо бы пойти подмыться, Айя укрылась одеялом и почти сразу уснула. Ей приснился высокий шатен с тёмно карими глазами. У него были большие руки и от него очень приятно пахло.
В клубе грохотала музыка. Вечер только начинался, но народу уже было много.
– Все они пришли посмотреть на тебя Айя! – сказала ей Джун, красивая высокая, китаянка с силиконовыми шарами грудей, едва помещавшимися в узком красном лифчике. Шизуко, только закончила крепить последний накладной ноготь. Тяжёлые рифы «Беби Металл» заполнили зал. Айя надела чёрную, отороченную серебром маску, закрывавшую верхнюю половину её лица. Она всегда выступала только так, скрывая своё лицо. Это была идея Суджи-сана, директора заведения. Он сказал, что это добавит ей таинственности, но Шизуко считала, что он просто боится, что её кто-нибудь узнает и тогда не миновать бы им обоим полиции. Но если Айя рисковала только отчислением из школы третьей ступени, то Суджи-сану грозил реальный тюремный срок. Айя всегда помнила, чем он рискует ради неё, и была ему благодарна за это. Звуковое давление усилилось.
– Никогда не понимала твой выбор музыки! – пожала плечами китаянка.
– Приветствуйте нашу юную звезду! Несравненная таинственная Айрис!
Накинув на себя полупрозрачный халатик, Шизуко рванулась на сцену. Свет софитов ослепил её на секунду, но она всё же успела различить знакомые лица у самой сцены. На припеве, она схватилась обеими руками за блестящий металлический шест, крутанулась вокруг него и вышла в шпагат, стоя на носке одной туфельки и вытянув другую ногу вверх, вдоль шеста. Она откинулась назад так сильно, что волосы коснулись пола, её промежность, скрытая тонкой тканью трусиков прижалась к холодному металлу пилона. Шоу несравненной Айрис началось. В эти моменты она уже не была собой. Только здесь она могла сбросить себя Шизуко Айя, избавиться от неё, хотя бы на несколько минут. Избавиться от Шизуко Айя, чья жизнь была серой и скучной, и если бы эта Шизуко завтра исчезла, никто бы не пожалел о ней, даже она сама. Отбросив в сторону лифчик и оставшись в одних маленьких трусиках, совершенно не прикрывавших ягодицы, Шизуко повисла вниз головой, держась за шест одними только ногами. Музыка смолкла, раздались аплодисменты и крики «браво», она грациозно спрыгнула на пол и принялась собирать раскиданную по сцене одежду.
– Айрис, я люблю тебя! Ты Богиня! – кричали немолодые офисные работники, заполнившие всё пространство перед маленькой сценой. Айя как бы невзначай поворачивалась к ним спиной и наклонялась, ловко избегая тянувшихся к ней рук. Поднимая последнюю вещь, она только теперь заметила за столиком во втором ряду группу, состоявшую из трёх парней и трёх девушек. Молодые люди были похожи на студентов, и она сразу узнала одного из них. Это был её одноклассник Сакамото и он смотрел на неё широко открытыми глазами. «Как он попал в клуб?» – пронеслось у неё в голове. Взрослая, ярко накрашенная девушка наклонилась к нему и что-то прошептала ему на ухо, нежно прикусывая мочку его уха. Подобрав свой лифчик, Айя убежала за сцену.
– Ну и на хрена ты их так заводишь на первом танце? – угрюмо спросила её в гримёрке одна из танцовщиц, – к ночи они совсем с ума сойдут!
– Да не придирайся ты к ней! Она же ещё ребёнок! – вступилась за неё Джун.
Айя слушала их в пол уха. Первой её мыслью было бросить всё и бежать домой, но она с таким трудом получила место в этом клубе! Она всё ещё была здесь на птичьих правах, из-за своего возраста и не могла позволить себе расслабиться. «Будь что будет!» – решила Айя – «Если он меня заложит, придётся из школы уйти!» Она представила себе какое лицо будет тогда у её матери и решила остаться. У неё было ещё два выхода и она решила отработать их на совесть. Во время второго и третьего танца, Айя всегда чувствовала себя гораздо спокойнее и, во время своего выступления, замечала всё что творится в зале. Как правило, с началом каждого танца Айя как бы забывала о том, кто она на самом деле, она двигалась, крутила свои сальто, делала шпагаты, постепенно избавляясь от своей одежды, все, более ощущая себя несравненной Айрис, у которой нет ни прошлого, ни будущего, личность которой не имеет значения. Но в этот вечер всё было по-другому, она видела, что Рёта не сводит с неё глаз и она тоже смотрела только на него, не замечая никого вокруг. Неожиданно для себя самой она начала испытывать странное волнующее чувство и концу своего номера между ног у неё стало горячо и влажно. Ей стало страшно, что кто-либо из пожирающих её глазами мужчин заметит, как едва скрытые узкой полоской ткани влажно блестят её нижние губки. После того, как её второй выход закончился, Джун бросила на неё быстрый взгляд и сказала:
– Сходи, подмойся подруга.
Айя вспыхнула и убежала в туалет. Сидя на биде, она долго, тщательно тёрла ладошкой у себя между ног и от этого едва не кончила. С ужасом ждала она своего третьего выхода на сцену и молилась, чтобы Сакамото ушёл. Но он не ушёл, ушли его спутники, ушла та девушка, которая, как думала Айя, была вместе с ним. Рёта остался за своим столиком один и опять смотрел на неё весь её танец. Шизуко думала, что его взрослая девица отлучилась в дамскую комнату, но до самого конца её выступления, она так и не появилась. Айя смотрела в глаза Рёты, ей казалось, что она танцует только для него одного. В конце своего последнего номера она срывала с себя трусики и оставалась стоять перед вопящей от восторга публикой совершенно обнажённой в ярком свете софитов. И сейчас она сделала также и тут вдруг осознала, что одноклассник видит её голой и мгновенно смутившись, присела на корточки, прикрывая руками грудь. Публиками, решив, что так и задумано разразилась истошными воплями. Осветитель, догадавшись, что с ней происходит, вырубил свет и в темноте Айя убежала за кулисы.
– Это была наша несравненная скромница Айрис! Просим простить ей её смущение! И, кстати говоря, она ещё девственница! – неслось со сцены, свет на которой опять зажёгся. Айя сидела в гримёрке, закутавшись в маленький красный халатик. Зашёл управляющий Суджи-сан, чтобы отдать ей её выручку за сегодняшний вечер.
– Айя ты сегодня какая-то скованная! – сказал ей хозяин клуба, отдавая деньги, – я ведь так рискую из-за тебя! Клуб прикроют на хрен если станет известно, что здесь работают несовершеннолетние!
– Я понимаю Суджи-сан! Я исправлюсь! – Шизуко поклонилась.
– Ладно. Вообще-то ты молодец! У меня давно не было такой перспективной девушки! Ты точно не хочешь зарабатывать больше? Ну, ты понимаешь, многие спрашивают о тебе! За приватные танцы ты могла бы получать гораздо больше! – сказал он неуверенно, не глядя ей в глаза.
– Нет, Суджи-сан. Я думаю, что ещё не готова к этому, – отвечала, Айя снова кланяясь.
– Ну и хорошо! До встречи в пятницу!
Шизуко показалось, что хозяин выдохнул с облегчением. Она собрала свои вещи попрощалась с девчонками, которым работали здесь всю ночь и вышла на улицу. Стоя под фонарем, она пересчитала деньги. Здесь было много. Гораздо больше, чем она могла бы заработать на любой другой подработке, за исключением проституции конечно. Теперь у неё были деньги, и Айя решила поймать такси, она огляделась. До стоянки такси нужно было немного пройтись. Ей показалось, что какой-то человек следует за ней. Айя ускорила шаг и быстренько запрыгнула в ближайшую машину. Сердце бухало у неё в висках, захлопнув за собой дверцу машины, она позволила себе оглянуться. Под фонарём стоял высокий парень в надвинутой на глаза бейсболке и смотрел на машину в которую она только что села. Лица его было не разобрать. Шизуко назвала адрес, и машина тронулась с места. Она приложила ладони к лицу, щёки её горели. Вернувшись, домой Айя без сил упала на свою кровать. «Что если он завтра всем обо мне расскажет?» – думала она со сладким ужасом в груди. Шизуко представила себе, как на неё будут смотреть одноклассники, как будет презрительно поджимать губы Токаги Рин. Впрочем, долго это не продлится. Дойдёт до директора и её быстро исключат. Айя запустила руку себе под юбку и едва прикоснулась к себе, как сразу же испытала оргазм. Волны удовольствия сотрясли всё её тело. « Скорее всего, он будет шантажировать меня! Я стану его сексуальной рабыней!» – думала она, запихнув в себя уже целых три пальца и активно работая ими у себя а вагине. После второй разрядки она лежала в темноте и думала о том, что она жалкая девственница у которой нет никакого сексуального опыта. Рёта наверняка не узнал её. Разве можно представить себе, что между несравненной Айрис и серой мышкой Шизуко Айя может быть что-то общее?! И всё же на следующее утро по дороге в школу, колени её дрожали, а живот сводили холодные судороги. Она с усмешкой отметила про себя, что, пожалуй, сильно переоценила свою храбрость. «На уровне жалкой, серой мышки!» – думала Шизуко. Вся дрожа, она зашла в класс и села на своё место. Сакамото не было. Он прибежал вместе со звонком и плюхнулся рядом.
– Доброе утро, Шизуко-сан! – бодро поздоровался он.
Айя тихо ответила ему, но кажется, он её не услышал. Первый урок прошёл для Шизуко словно в каком-то тумане. Вернувшись из туалета после первой перемены, она со страхом взглянула на доску ожидая увидеть на ней что нибудь обидное о себе, но там был нарисован только зонтик с загадочными инициалами. Одна из одноклассниц, имени которой Шизуко не знала, войдя вслед за ней, вспыхнула и, бросившись к доске, стёрла этот символ любви, кусая губы, чтобы не разрыдаться. Шизуко заняла своё место на последнем ряду. Сакамото несколько раз обращался к ней с незначительными вопросами и к концу учебного дня Шизуко полностью уверилась в том, что не была им узнана. Она испытала облегчение и разочарование одновременно. Ей от чего-то стало горько и тоскливо на душе. «Ну и дура же ты Шизуко!»– думала она с каким-то остервенением. Тем удивительнее для неё прозвучали слова Рёты едва прозвенел последний звонок.
– Шизуко-сан, не хочешь пойти домой вместе? – спросил Сакамото.
–Что? – переспросила она.
– Я бы мог проводить тебя, – пояснил он смущённо. Ничего ему не ответив, Шизуко взяла свою сумку и вышла, ощущая на себе испепеляющий взгляд Такаги Рин. Краем глаза она заметила, что Рёта последовал за ней. На улице он легко догнал её и пошёл рядом.
– Я тебя, чем нибудь обидел Шизуко-сан? – спросил он немного погодя.
– Нет! С чего это ты взял? – она и сама понимала, что грубит, но ничего не могла с собой поделать.
– Знаешь, твой режим «цундерэ», очень тебе идёт! – он улыбнулся.
Шизуко недовольно покосилась на него.
– Ничего такого! – пробормотала она краснея. В тоже время её сердечко замирало от счастья, они шли совсем рядом и ей казалось, что пальцы их того и гляди соприкоснуться. Светило яркое солнце и на улице было приятно, на лужайках бодро зеленела трава, деревья в парке шелестели молодой листвой.
– Шизуко-сан, сегодня отличный день, по-моему! – Сакамото сощурился.
– Я хотел спросить тебя, почему ты до сих пор ходишь в зимней форме? Ты, кажется, единственная осталась! Я думаю, летняя форма тебе бы очень пошла! – продолжал он, так как она не отвечала.
– Дурак, – пробормотала она, снова заливаясь краской.
Около станции они попрощались.
– До завтра Шизуко-сан! – Сакамото с улыбкой протянул ей руку, и Айя несмело пожала её.
– Пока! – помахав ей, он бодро зашагал по улице.
В электричке Айя всё ещё не могла придти в себя. «Не может быть, чтобы, такой как он, заинтересовался такой, как я! Вот если бы я была Айрис!» – думала она и сердце её сжималось от тоски. Поднявшись в свою комнату, Айя попыталась читать, но через некоторое время поняла, что не понимает того что читает. Она отложила книгу и принялась разминаться с отчаянным остервенением. Задрав ногу выше головы, она приподнималась на цыпочки раз за разом, пока не взмокла и мышцы не начало ломить от усталости и боли. Тогда она остановилась, разделась и пошла в душ. Смотреть на себя в зеркало она не стала. Приняв душ, она вернулась в свою комнату. Повинуясь безотчётному чувству, она достала из шкафа летнюю форму, бросила её на кровать и уставилась на неё, кусая губы. Потом решилась и надела её, открыв дверцу шкафа на котором было большое зеркало она уставилась на себя. Её длинные чёрные волосы были ещё влажными. Шизуко некоторое время смотрела на себя, собрала волосы вначале в один хвост сзади, потом в два хвоста по бокам, и наконец, в единственный хвост с правой стороны. Последний вариант понравился ей больше всего. С тяжёлым вздохом она отпустила свои волосы и они рассыпались по её плечам, упав ей на лицо. Айя облизнула губы, её юбка закрывала колени, она подобрала ее, подняв так, что обнажились белые круглые коленки. Шизуко повертелась перед зеркалом пытаясь оценить, как она выглядит с разных сторон. Отпустив подол юбки, она упала на свою кровать.
– Ты всё равно не решишься так сделать! – произнесла она тихим голосом и закрыла глаза. Полежав так некоторое время, Айя встала и переоделась в пижаму. Сдвинув в сторону форменные пиджаки, она увидела за ней одежду Айрис, яркую, откровенную, несколько мини юбок, пара очень коротких платьев. «Шизуко никогда не наденет такое!» – подумала Айя. Погасив свет, она забралась под одеяло, прижав колени к животу. Уснуть она никак не могла, возбуждение её всё не отпускало, розовый фалоиммитатор лежал у неё под подушкой. Шизуко перевернулась на спину, спустила и полностью сняла пижамные брюки, вытащила, гладкое небольшое тело искусственного члена, согнула ноги в коленях и, разведя бёдра в стороны, прижала кончик к своим нижним губкам. Подвигала, снаружи раздражая и дразня себя, потом ввела внутрь, но неглубоко. Ей нравилось представлять себя девственницей в такие моменты.
– Возьми меня! – прошептала она. Шизуко зажмурилась, и лицо Рёты сразу же возникло в её сознании.
